Клинико-психологические аспекты экспертной оценки уголовно-процессуальной дееспособности у несовершеннолетних обвиняемых ³⁸⁵

Актуальность исследования

Обеспечение защиты прав и интересов несовершеннолетних в последние годы является одним из приоритетных направлений государственной политики Российской Федерации. Это в полной мере касается детей и подростков, совершивших правонарушения, и в связи с этим участвующих в проведении судебно-следственных действий, а также судебных заседаний [8]. Действующее уголовно-процессуальное законодательство в качестве мер, обеспечивающих соблюдение прав и интересов несовершеннолетних, нарушивших закон, предусматривает обязательное участие в судопроизводстве законного представителя несовершеннолетнего и защитника (ст. 48, 49, 51 УПК РФ). Также обязательным условием при проведении допросов несовершеннолетних обвиняемых является участие педагога или психолога [8]. Вместе с тем на современном этапе развития экспертных исследований несовершеннолетних первостепенное значение приобретает изучение влияния клинических, возрастных и психологических факторов, которые могут оказать негативное влияние на способность детей и подростков участвовать в уголовном судопроизводстве.

Анализ экспертной практики свидетельствует о том, что на протяжении последних лет судебно-следственными органами наряду с традиционным вопросом о способности несовершеннолетнего обвиняемого давать показания перед экспертами ставится задача по оценке его уголовно-процессуальной дееспособности в целом, включая и другие ее компоненты (далее УПД). Определение УПД в обобщенном виде содержалось в модельном Уголовно-процессуальном Кодексе стран СНГ [7]. Несмотря на тот факт, что в Уголовно-процессуальном Кодексе РФ отсутствует четкое определение УПД, в нем содержатся определенные требования уголовно-процессуального характера, предъявляемые к самому обвиняемому лицу [11]. Применительно к несовершеннолетним обвиняемым сохранная УПД предполагает наличие у них определенного уровня развития когнитивных, эмоционально-волевых, индивидуально-психологических особенностей, позволяющих им правильно понимать свое процессуальное положение, занимать активную позицию в судопроизводстве, последовательно и целенаправленно защищать собственные интересы и реализовывать свои права, продуктивно взаимодействовать с защитником, предоставлять ему полную и адекватную информацию по делу, соблюдать правила поведения в судебном заседании. Дифференцированная оценка всех компонентов УПД в совокупности с уже существующими законодательными нормами позволит обеспечить более качественную защиту прав и интересов несовершеннолетних обвиняемых. Методологические разработки, касающиеся клинических аспектов оценки УПД совершеннолетних правонарушителей, достаточно широко представлены в судебно-экспертной литературе: выделены и описаны критерии оценки УПД при различных видах психической патологии [3; 9]. Наряду с клиническими аспектами в последнее время интенсивно разрабатываются и психологические критерии оценки УПД. Однако они касаются преимущественно совершеннолетних правонарушителей [10; 14].

Основным показателем качества экспертной деятельности является обоснованность выводов, содержащихся в заключении судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы [12]. Данное требование приобретает особое значение в уголовном судопроизводстве, одним из участников которого выступает несовершеннолетний обвиняемый. При клинико-психологической оценке УПД обвиняемых детей и подростков экспертного доказывания наряду с их возрастными особенностями, влияющими на УПД, специального обоснования требуют и другие клинико-психологические аспекты. В связи с этим разработка клинико-психологических критериев оценки УПД несовершеннолетних обвиняемых приобретает не только теоретическую, но и практическую значимость.

Цель исследования – выделение клинико-психологических параметров оценки УПД несовершеннолетних обвиняемых с целью повышения обоснованности и доказательности экспертных исследований детей и подростков в практике уголовного процесса.

Материал исследования

В ходе исследования были проанализированы материалы заключений 100 несовершеннолетних обвиняемых мужского пола, проходивших комплексную судебную психолого-психиатрическую экспертизу (КСППЭ) в отделении судебно-психиатрической экспертизы детей и подростков ФГБУ «НМИЦ ПН имени В.П. Сербского» Минздрава России в период с 2009 по 2017 г. В результате предварительного анализа были выделены 228 клинико-психологических параметров, которые были в дальнейшем подвергнуты статистической обработке.

Вся выборка испытуемых была разделена на две группы. В первую вошли несовершеннолетние обвиняемые, которых по решению экспертной комиссии было рекомендовано в дальнейшем исключить из участия в судопроизводстве («уголовно процессуально недееспособные», далее - гр. I) (n=32). Их средний возраст на момент совершения правонарушения составил 16,18±0,95 лет. Во вторую группу были включены «уголовно процессуально дееспособные» несовершеннолетние (далее – гр. II) (n=68). Их средний возраст на момент совершения правонарушения составил 16,19±1,27 лет. Исследуемые группы не различались по характеру совершенного правонарушения (в гр. I: агрессивно-насильственные правонарушения составили 70,59% случаев, сексуальные – 11,76%, имущественные – 17,65%; в гр. II: агрессивно-насильственные – 74,19%, сексуальные – 12,90%, имущественные – 12,90% случаев).

Для анализа и верификации данных использовались математико-статистические методы. Статистическая обработка проводилась с помощью программного пакета STATISTICA 6.0 rus. Использовались угловое преобразование Фишера (j*), коэффициент ранговой корреляции Спирмена (r).

Результаты исследования

Одним из актуальных и вместе с тем дискуссионных вопросов при разработке проблемы оценки УПД несовершеннолетних обвиняемых является вопрос о соотношении вменяемости и уголовно-процессуальной дееспособности. Так, отдельные эксперты придерживаются мнения о том, что рекомендация признать подростка невменяемым в отношении совершенного им деликта фактически приравнивается к тому, что он является уголовно-процессуально недееспособным. Проведенный статистический анализ показывает, что это не соответствует действительности (табл. 1). Как видно из представленной таблицы, при том, что уголовно-процессуальная недееспособность действительно совпадала с невменяемостью, обратное неверно: в группе несовершеннолетних обвиняемых с сохранной УПД обнаружилось 13,24% «невменяемых» подростков, а самую многочисленную часть данной группы (57,35%) составили несовершеннолетние, которых экспертная комиссия рекомендовала признать «ограниченно вменяемыми». Из этого следует, что оценка УПД несовершеннолетних правонарушителей представляет самостоятельную задачу, при выполнении которой эксперты должны в большей степени ориентироваться на заранее выделенный комплекс клинико-психологических критериев, нежели на их «вменяемость/невменяемость». В целом данная проблема требует проведения дополнительных исследований.

Таблица 1

Соотношение экспертных решений и УПД у несовершеннолетних обвиняемых

Существенным обстоятельством при оценке УПД является нозологическая принадлежность психических нарушений несовершеннолетних обвиняемых.

Клинический анализ показал, что среди несовершеннолетних обвиняемых, лишенных УПД, преобладали испытуемые с расстройствами шизофренического спектра, в то время как у подростков с сохранной УПД достоверно чаще отмечались формирующиеся личностные расстройства. Представленность в обеих группах органической патологии не имела статистически значимых различий (табл. 2).

Таблица 2

Распространенность различных видов психических расстройств у несовершеннолетних обвиняемых с сохранной и нарушенной УПД

Данные результаты свидетельствуют о том, что психические расстройства шизофренического круга часто сопровождаются существенными изменениями в протекании психической деятельности несовершеннолетнего, в частности в функционировании его когнитивной сферы, что требует соотнесения с интеллектуальным критерием УПД. У подростков с выявленной психопатологией личностного спектра существенных интеллектуальных нарушений не отмечалось, в то время как обнаруживались выраженные особенности эмоциональной и волевой регуляции поведения. Таким образом, при сохранности потенциальной процессуальной дееспособности у этих подростков была нарушена актуальная возможность реализации этой способности в условиях уголовного судопроизводства.

Помимо основного психического заболевания у несовершеннолетних обвиняемых, лишенных УПД, достоверно чаще отмечались и другие варианты психической патологии (до 90,3% случаев), в частности синдром зависимости от психоактивных веществ.

С целью выделения психологических параметров оценки УПД несовершеннолетних обвиняемых был проведен сравнительный анализ состояния основных психических функций и индивидуально-психологических особенностей, выявленных при проведении экспериментально-психологического исследования в рамках комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы. Результаты исследования особенностей когнитивной сферы испытуемых обеих групп представлены в табл. 3.

Таблица 3

Особенности когнитивной сферы несовершеннолетних обвиняемых, значимые для оценки УПД (в таблице представлены только достоверные различия)

Проведенный анализ эмпирических данных в исследуемых группах позволил обнаружить ряд признаков функционирования когнитивной сферы, которые дают возможность статистически достоверно дифференцировать несовершеннолетних обвиняемых с нарушенной и сохранной УПД. Так, было выявлено, что когнитивные нарушения у подростков, лишенных УПД, проявляются уже на уровне предпосылок интеллекта. Наиболее существенные значимые различия между группами касались степени снижения непосредственного механического запоминания. У несовершеннолетних с рекомендацией лишения их УПД степень нарушений непосредственного запоминания была значимо выше по сравнению с подростками с сохранной УПД (соответственно в 26,67% и 5,88% случаев). Также статистически значимые различия (р˂0,001) между группами были обнаружены и в степени снижения продуктивности опосредованного запоминания (в 45,16% и 10,29% случаев соответственно). Существенные проблемы, связанные с высшим уровнем развития мнестических процессов, в качестве которого следует рассматривать смысловое запоминание, обнаруживались у испытуемых I группы. При экспериментально-психологическом исследовании они проявлялись в виде выраженных трудностей в ситуации воспроизведения воспринятого «на слух» простого короткого рассказа. У несовершеннолетних обвиняемых, лишенных УПД, проблемы в функционировании смыслового запоминания выявлялись в 37,50% случаев, что достоверно чаще по сравнению с группой подростков с сохранной УПД (13,51% случаев). Подытоживая сказанное, можно заключить, что у несовершеннолетних, «лишенных УПД», даже в специально созданных условиях организованного психологического экспериментального обследования обнаруживались нарушения в протекании всех видов мнестических процессов, включая процесс, наиболее важный для участия подростка в уголовном судопроизводстве, – смыслового запоминания.

Выявленные нарушения мнестических процессов у несовершеннолетних обвиняемых группы I сопровождались существенными нарушениями в протекании мыслительных процессов. В значительной степени это связано с высокой частотой представленности в этой группе подростков с умственной отсталостью и органической патологией. Так, у испытуемых I группы наблюдался существенно сниженный уровень процессов обобщения (32,26%), что достоверно чаще (р˂0,001) по сравнению с группой подростков с сохранной УПД (2,04%). Также у несовершеннолетних этой группы выявлялась бедность ассоциативной сферы, что свидетельствовало о низкой способности к абстрагированию. Специфические особенности мышления, проявляющиеся в существенном снижении уровня обобщения, сопровождались трудностями при установлении причинно-следственных связей на наглядном материале и неспособностью к правильной интерпретации условных смыслов (см. табл. 3). В то же время специфические нарушения мышления у подростков, страдающих расстройствами шизофренического спектра, проявлялись в нецеленаправленности мыслительной деятельности, искажениях процесса обобщения, разноплановости мышления, нарушениях ассоциативного ряда, отдаленности и неадекватности ассоциаций. Как в первом, так и во втором случае нарушения делали несовершеннолетних обвиняемых неспособными правильно воспринимать и адекватно осмыслять проводимые с ними судебно-следственные действия. В единичных случаях лишение процессуальной дееспособности отмечалось у несовершеннолетних с декомпенсацией формирующегося личностного расстройства. При этом в качестве ведущего нарушения выступало существенное снижение критической оценки собственных высказываний и самой судебно-следственной ситуации в целом.

Сравнительный анализ в группах также позволил выявить ряд специфических индивидуально-психологических особенностей, которые выступают серьезным препятствием к дальнейшему участию несовершеннолетнего обвиняемого в судебно-следственных действиях. Наибольшие значимые различия касались склонности к выраженному агрессивному реагированию. Эти нарушения достоверно чаще (р˂0,001) наблюдались у подростков, которых было рекомендовано считать лишенными уголовно-процессуальной дееспособности (в 51,72% против 31,25% случаев). Проведенный дополнительно корреляционный анализ показал, что подобное поведение значимо (р˂0,001) связано, прежде всего, с существенно сниженной критичностью к своему состоянию и результатам деятельности. Следует подчеркнуть, что если подобное поведение проявляется в достаточно щадящих условиях судебно-экспертного исследования, то можно прогнозировать, что их участие в дальнейших судебно-следственных действиях не будет продуктивным и целесообразным.

Обсуждение результатов

Полученные в ходе проведенного исследования эмпирические данные позволяют выделить три блока нарушений психической деятельности несовершеннолетних, лишенных УПД.

Первый блок связан с низкой продуктивностью психических процессов и интеллектуальной дефицитарностью, которые являются серьезным препятствием для несовершеннолетнего при выполнении им когнитивных функций, необходимых для ориентации в судебно-следственной ситуации, формирования собственной позиции, а также конструктивного взаимодействия с лицами, призванными обеспечивать защиту его прав и интересов. К данному блоку относятся такие параметры, как снижение уровня механического и опосредованного запоминания, трудности воспроизведения при смысловом запоминании, существенно сниженный уровень обобщения.

Второй блок представлен специфическими нарушениями мыслительных и ассоциативных процессов, затрудняющими социальное функционирование вследствие непонимания подростком социального контекста событий, неспособности адекватно воспринимать значение происходящего, делать соответствующие умозаключения, последовательно реализовывать цели, сформулированные совместно с представителем защиты. К нему относятся неадекватность ассоциаций, выраженная нецеленаправленность мышления, неверная интерпретация условных смыслов, а также неправильное выстраивание логических взаимосвязей.

Третий блок связан с особенностями функционирования эмоционально-волевой регуляции поведения и в большей степени отвечает за процесс реализации потенциальной способности несовершеннолетнего адекватно вести себя в реальной ситуации уголовного судопроизводства. К нему относятся внешнеобвиняющие, агрессивные тенденции, оппозиционность и склонность к протестным реакциям, нарушающие социальную коммуникацию подростков. Следует отметить, что актуальная реализация УПД при этом зависит как от степени выраженности таких особенностей у несовершеннолетнего, так и от ситуационных обстоятельств.

Критичность выступает в системе свойств, обеспечивающих или препятствующих реализации УПД, в качестве самостоятельного общего контролирующего механизма, а ее недостаточность свидетельствует о дефицитарности уголовно-процессуальной дееспособности несовершеннолетнего.

Аналогичным образом можно заключить, что психологическими предпосылками сохранной УПД является нормальное функционирование основных когнитивных процессов (памяти, внимания, мышления), адекватная ориентация в системе социальных значений и смысловых связей, способность к организации собственного поведения в соответствии с основными правилами социума.

Проведенный клинико-психологический анализ позволяет выделить функциональный комплекс нарушений психической деятельности несовершеннолетних обвиняемых, учет которых дает возможность выносить обоснованное экспертное решение о нарушении или сохранности у них отдельных компонентов уголовно-процессуальной дееспособности и УПД в целом.

Заключение

Проведенное эмпирическое исследование свидетельствует о том, что при оценке УПД несовершеннолетних обвиняемых наряду с клинической квалификацией наличия или отсутствия у них психического расстройства важная роль должна отводиться психологической диагностике нарушений психической деятельности подростков-правонарушителей. Она позволяет выявить конкретные механизмы функционирования нарушенных звеньев когнитивной сферы, которые препятствуют возможности несовершеннолетних обвиняемых принимать активное участие в уголовном судопроизводстве, осуществлять адекватную продуктивную коммуникацию с участниками уголовного процесса, отстаивать собственные права, предусмотренные современным законодательством. Также пристальное внимание психолога-эксперта должно быть уделено изучению индивидуально-психологических особенностей несовершеннолетних обвиняемых. В дальнейшем для уточнения и большей дифференцированности экспертных решений требуется выделение нозоспецифичных симптомокомплексов с характерными типами дефекта, влияющими на УПД несовершеннолетних. Кроме того, помимо использования психодиагностических методик стандартного патопсихологического исследования была бы полезна разработка специального инструментария для оценки ориентации подростка в вопросах организации судебно-следственного процесса, понимания им своего юридического статуса, прав, обязанностей, возможных перспектив и т. п.