Правовые аспекты участия специалиста-психолога в исполнительном производстве, связанном с воспитанием детей (Часть II)

В статье раскрываются вопросы о порядке выбора и привлечения специалиста-психолога к участию в исполнительных производствах, связанных с воспитанием детей, судебным приставом-исполнителем или по инициативе стороны исполнительного производства. На настоящий момент в исполнении судебных постановлений о передаче и отобрании ребенка судебные приставы не привлекают специалиста-психолога на подготовительном этапе для работы отдельно с ребенком, вместе с тем такая возможность предусмотрена п. 17 ч. 1 ст. 64 ФЗ «Об исполнительном производстве». Вносятся предложения о законодательном закреплении обязательного участия специалиста-психолога в исполнении исполнительных документов, связанных с воспитанием детей. Авторы выделяют требования к профессиональным компетенциям, которыми должен владеть специалист-психолог, и ставят вопрос о необходимости разработки программы повышения квалификации для психологов, участвующих в исполнении связанных с воспитанием детей судебных постановлений. На основе анализа практики и писем ФССП России авторами выделены задачи, которые приходится решать специалисту-психологу в исполнительном производстве.

Сложности в исполнении судебных постановлений по спорам о воспитании ребенка возникают в связи с тем, что данная категория исполнительных производств подлежит исполнению по общим принципам исполнения требований неимущественного характера, а инструктивные письма ФССП России не являются нормативно-правовыми актами по своей природе, носят рекомендательный характер и адресованы в первую очередь судебным приставам-исполнителям. Получается, что стороны исполнительного производства вынуждены ориентироваться всего на одну статью 109.3 в ФЗ «Об исполнительном производстве», которая состоит из пяти частей и не раскрывает последовательности совершения исполнительных действий. Отсюда возникают регулярные обжалования вполне законных действий судебных приставов-исполнителей, специалистов-психологов и представителей органов опеки даже после успешного исполнения исполнительных документов. В последнее время «… участились случаи размещения в сети Интернет публикаций, вызывающих общественный резонанс, о фактах ненадлежащего исполнения» [5] судебных постановлений указанной категории. В ряде случаев в связи с длительным периодом неисполнения судебного решения о передаче (отобрании) ребенка отчаявшиеся родители обращаются в Европейский Суд по правам человека [8; 9; 10; 11; 12]. Как в юридической литературе, так и судьями, принявшими участие в нашем исследовании, высказывается вполне обоснованная позиция о необходимости разработки методических рекомендаций по исполнению исполнительных документов, связанных с семейным воспитанием.

Помимо вышеуказанных трудностей в исполнении данной категории исполнительных производств стоит отметить, что сам ребенок, в отношении которого совершаются исполнительные действия, является живым человеком (права и статус которого, кстати, в исполнительном процессе на сегодняшний день законодателем не закреплены), его психика находится в процессе развития, и вполне определенно существует некоторый риск возникновения психотравмирующей ситуации при совершении исполнительных действий. Здесь мы при всем уважении к автору не можем согласиться с позицией Е.Г. Стрельцовой в отношении передачи и отобрания ребенка, которая полагает, что «… в каждом без исключения исполнительном производстве эта ситуация является психотравмирующей для ребенка» [14]. Последствием переживания субъектом психотравмирующей ситуации является наличие у него психической травмы; анализу содержания данного понятия в научной психологии посвящено достаточное количество работ [3; 16]. Как справедливо отмечает Н.А. Соловьева, юридическая оценка психотравмирующей ситуации является сложной проблемой: «… ни одна ситуация сама по себе не может выступать как оказывающая негативное воздействие на психику человека – ее можно расценивать как психотравмирующую только после тщательного анализа личности и ситуации» [14, с. 13]. Уровень риска причинения психической травмы ребенку будет связан с рядом вещей: возрастом ребенка, его индивидуальными психологическими особенностями, длительностью перерыва в общении с взыскателем, а также зависеть от того, сообщал ли должник ребенку о смысле предстоящих исполнительных действий, настраивал ли против взыскателя и т. д. Это означает, что судебные приставы-исполнители должны более тщательно осуществлять подготовку к совершению исполнительных действий в отношении детей путем планирования последовательности самих действий и привлечения специалистов-психологов, которые могут оказать необходимое содействие в исполнении судебных решений.

Анализ статистики показал, что при исполнении исполнительных документов о передаче (отобрании) ребенка на территории Московской области судебные приставы-исполнители привлекали в 2016–2017 гг. специалиста-психолога в 100 % случаев, при исполнении исполнительных документов об определении порядка общения специалист-психолог привлекался сразу после выявления нежелания ребенка общаться с взыскателем. Поскольку в письмах ФССП России содержатся рекомендации по привлечению специалиста-психолога к участию в исполнительных производствах, связанных с семейным воспитанием, видится правильным закрепить на законодательном уровне обязательное привлечение специалиста-психолога к участию в исполнительном производстве по передаче (отобранию) ребенка, а также обязательное привлечение специалиста-психолога к участию в исполнительном производстве по порядку общения с ребенком в случае продолжительного периода перерыва в общении взыскателя с ребенком или сразу после случая выявления отказа ребенка от общения с взыскателем.

С представленной в юридической науке позицией Е.Г. Стрельцовой о том, что судебному приставу следует выбирать специалиста из знакомых ребенку лиц, с которыми «… ребенок уже хорошо знаком и идет на контакт» [14], мы не можем согласиться по следующей причине. Выбор специалиста из учреждения, в котором учится, лечится или пребывает ребенок, всегда сопряжен с высокой степенью вероятности того, что специалист будет знаком как минимум с одним из родителей, который отводит ребенка в детское дошкольное учреждение, учебное заведение или медицинское учреждение. Несложно предположить, что это окажется совместно проживающий с ребенком родитель, который по статусу является должником. В соответствии с ч. 1 ст. 61 ФЗ «Об исполнительном производстве» специалист – это привлеченное для участия в исполнительном производстве по инициативе судебного пристава-исполнителя или по просьбе сторон исполнительного производства не заинтересованное в исходе исполнительного производства лицо, обладающее специальными знаниями [15]. При личном контакте с родителем, который сопровождает ребенка, у «хорошо знакомого» специалиста могут возникнуть субъективные установки, которые будут мешать независимому психодиагностическому обследованию. Более того, анализ практики привлечения специалистов-психологов Управлением ФССП России по Московской области показал, что во всех случаях привлекались независимые специалисты, которые не были знакомы с ребенком и родителями до момента совершения исполнительных действий, и это нисколько не мешало установлению контакта психологов с детьми.

Также требует изучения вопрос о привлечении специалиста по инициативе сторон, в особенности по инициативе должника. В качестве примера можно привести ситуацию по исполнительному производству № 4307/16/50057-ИП от 15.09.2016 г., когда должник прибыл для участия в исполнительных действиях по передаче ребенка со своим психологом и заявил ходатайства об участии в исполнительном производстве специалиста и о приобщении ранее подготовленного этим же специалистом заключения, в котором содержались следующие формулировки (сохранены авторская орфография и пунктуация):

«…С целью определения, кого ребенок понимает под своей семьей и для определения характера отношений в значимом окружении ребенка, были использованы диагностические методики «семейная доска» и работа с кукольными фигурками людей из Сцено-теста, рисунок семьи, рисунок настроения.

Из многочисленных комментариев Д. в ходе диагностических методик и свободной игре, внешнего рисунка поведения ребенка в кабинете (ребенок бодр, активен, любопытен, последователен) и характера общения с папой и дедушкой, можно сделать вывод, что на данный момент Д. чувствует себя счастливым, всеми любимым и всех любящим. Есть признаки того, что проблемы и борьба родителей присутствуют в душевном пространстве ребенка, и Д. стоит душевных усилий вытеснять их из поля осознания.

На рисунке «Моя семья» изображен (в центре) папа, слева от него сосна с дуплом, далее река в которой стоит Д., рядом с ними на берегу брат К. По другую сторону от отца расположена ель, С. и у правого края вторая жена отца (подпись К.). Всех членов семьи, занятых в изображенном на рисунке походе, разными делами, Д. объединяет красивой радугой, что свидетельствует о чувстве защищенности мальчика в новой семье и ценности для него новой семьи. Маму, которую ребенок не презентировал на рисунке, Д. все-таки представил бессознательно и символически в виде хвойного дерева с дуплом (рана).

Психологической особенностью мальчика является то, что в 7 лет у него внутренне не установились четкие и устойчивые признаки половых различий. Это нельзя «воспитать», это накапливается опытом соотнесения с мужским и женским началом в семье, причем оба начала должны быть привлекательными, последовательными и не конфликтующими. Любая турбулентность и непоследовательность выбьет в этих тонких процессах поло-ролевой идентификации у него почву из под ног. На данный момент ситуация выглядит так, что Д. необходим опыт взаимодействия с мужскими стратегиями жизни, ему необходимо кое-что наверстать, причем последовательно.

Рекомендация. Материнской стороне Д. рекомендуем ознакомиться со всеми материалами заключений психологов. вникнуть в ресурсы и пользу пребывания мальчика у отца, подробно разобраться в причинах и последствиях существующей борьбы и разрывания ребенка на две части (например фильм «Господин Никто»)».

Комментарии об уровне компетентности процитированного специалиста мы оставим читателю. Активные попытки еще до начала совершения исполнительных действий донести приставу свою позицию о том, что ребенку лучше остаться у должника, свидетельствуют о непонимании психологом смысла участия в исполнительном производстве. Специалист-психолог не переоценивает решение суда, не отменяет его своим заключением, но в каждом случае оказывает содействие приставу в правильном и полном исполнении исполнительного документа. Судебный пристав-исполнитель справедливо не удовлетворил ходатайство должника о привлечении данного психолога. Если привлекаемый психолог будет добросовестно исполнять свои задачи в соответствии с интересами ребенка, никаких проблем и ограничений с его привлечением по инициативе сторон быть не должно.

Согласно ч. 1 ст. 109.3 ФЗ «Об исполнительном производстве» при необходимости судебный пристав-исполнитель привлекает к участию в исполнительном производстве детского психолога [15]. Указанная формулировка уже создает некоторые трудности для соблюдения правоприменителем данной нормы права, так как на настоящий момент отсутствует специальность или квалификация «детский психолог» как в федеральных государственных образовательных стандартах Минобрнауки России, так и в профессиональных стандартах Минтруда России. Принявшие участие в исследовании судьи на вопрос о возможном способе решения данной проблемы дали ответ, согласно которому «специалист-психолог должен подтверждать наличие опыта работы с детьми, например, справкой с работы».

Бесспорно, привлекаемый специалист должен иметь опыт работы с детьми. Но привлекается он не для оказания психологической помощи ребенку в игровой или консультационной форме, а для решения определенных имеющих правовое значение задач (на них мы остановимся ниже) и оказания содействия судебному приставу-исполнителю в полном и правильном исполнении требований исполнительных документов. Согласно такому смыслу участия в исполнительном производстве, наличия у привлекаемого специалиста-психолога одного лишь опыта работы с детьми (например, связанного с психологическим консультированием детей по вопросам проблем ребенка или диагностикой и коррекцией познавательной сферы ребенка) крайне недостаточно.

Специалист-психолог, участвующий в исполнительном производстве, помимо детской и возрастной психологии также должен знать действующие отечественные нормы семейного и исполнительного права, психологию семьи (в частности, возрастные особенности реакций детей на развод родителей, уровни конфликта между родителями при разводе и др.), юридическую психологию; уметь соотносить содержание юридических категорий семейного права с психологическими категориями, уметь на практике применять психодиагностические методы и методики с целью оценки психологического состояния ребенка на момент совершения исполнительных действий; ввиду высококонфликтных отношений между взыскателем и должником должен также владеть навыками урегулирования конфликтов и использования медиативных техник с целью создания условий для установления контакта между родителями ребенка. В будущем решение данного вопроса видится в разработке программы повышения квалификации для специалистов-психологов, привлекаемых к участию в исполнительном производстве, а также аналогичного спецкурса или модуля в учебной дисциплине «Юридическая психология» для студентов, обучающихся в вузах по специальности «Психология» и «Клиническая психология». На сегодняшний день в связи с отсутствием специальности и должности «детский психолог» представляется целесообразным исключить слово «детского» из ч. 1 ст. 109.3 ФЗ «Об исполнительном производстве» и использовать формулировку «специалиста-психолога» с сохранением предъявления требования о наличии у привлекаемого специалиста опыта работы с детьми, подтверждаемого справкой с места работы.

Судебный пристав-исполнитель привлекает специалиста-психолога на основании постановления, рекомендованная форма которого содержится в приложении № 124 к Приказу ФССП России от 11.07.2012 года № 318 «Об утверждении примерных форм процессуальных документов, применяемых должностными лицами Федеральной службы судебных приставов в процессе исполнительного производства» [7]. Вынося постановление о привлечении специалиста, он устанавливает его личность и проверяет квалификацию (как правило, к материалам исполнительного производства приобщаются копии паспорта и диплома привлеченного специалиста-психолога), а также предупреждает «об установленной законодательством ответственности за отказ или уклонение от дачи заключения или за дачу заведомо ложного заключения» [7].

В некоторых случаях должник может быть не согласен с привлечением специалиста, в связи с чем отказывается допускать психолога к ребенку, а также встречаются случаи оспаривания законности действий пристава по привлечению специалиста-психолога. Как показывает судебная практика, если пристав установил личность привлекаемого специалиста и проверил его квалификацию, требование заявителя удалить участвовавшего в исполнительном производстве психолога в связи с тем, что он является посторонним лицом, нельзя признать обоснованным [1].

Приведем пример ситуации, которая произошла в рамках исполнительного производства № 6969/17/50001-ИП от 23.01.2017 г. Согласно смыслу ч. 3 ст. 109.3 ФЗ «Об исполнительном производстве» при исполнении судебного постановления о порядке общения с ребенком судебный пристав-исполнитель должен установить, что должник не препятствует общению взыскателя с ребенком [15]. При попытке войти в квартиру с целью совершения исполнительных действий судебный пристав-исполнитель получил отказ со стороны должника в допуске специалиста-психолога к ребенку. Что делать в подобных ситуациях? В случае уклонения от участия в назначенной судом экспертизе в соответствии с ч. 3 ст. 79 ГПК РФ суд вправе признать факт установленным или опровергнутым в зависимости от того, какая сторона уклоняется от назначенной экспертизы. Можно ли предложить аналогичное решение в ситуации препятствия должника проведению психодиагностического обследования ребенка привлеченным к участию в исполнительном производстве специалистом-психологом? Привлечение специалиста является правом судебного пристава-исполнителя и осуществляется для полного и правильного исполнения исполнительного документа. Отказ должника допустить специалиста-психолога к участию в исполнительных действиях свидетельствует о невыполнении законных требований судебного пристава-исполнителя, в связи с чем возникают основания применить по отношению к должнику санкции, предусмотренные ч. 1 ст. 17.14 КоАП РФ (наложение административного штрафа в размере от одной тысячи до двух тысяч пятисот рублей) [2]. Однако наложение административного штрафа не является достаточно эффективной мерой и не избавляет от необходимости участия специалиста-психолога в исполнительном производстве.

Согласно позиции Европейского суда по правам человека, «… иногда соединение родителя с его ребенком не может произойти немедленно и может потребовать подготовки. Ее характер и степень зависят от обстоятельств каждого дела, но при этом понимание и сотрудничество всех заинтересованных лиц всегда остаются важным фактором. Если внутригосударственные власти должны приложить все усилия для содействия подобному сотрудничеству, их обязательства использовать принудительные меры в данном вопросе должны быть ограниченными: они должны учитывать интересы, права и свободы этих лиц и, в частности, интересы ребенка и его права…» [8; 9; 10; 11; 12]. В юридической науке также отмечается, что в сложных исполнительных производствах, связанных с воспитанием детей, судебным приставам-исполнителям необходимо уделять более тщательное внимание подготовительным действиям перед исполнением: в подобных ситуациях рекомендуется привлекать специалиста-психолога не только к непосредственному участию в исполнительных действиях, но и на предварительном этапе с целью выяснения отношения ребенка к взыскателю. Рекомендуется привлекать специалиста-психолога к беседам с ребенком на основании п. 17 ч. 1 ст. 64 ФЗ «Об исполнительном производстве» и после получения отказа перейти к взыскателю «даже в случае, если в ходе подготовки к исполнению такие беседы также проводились» [21].

На основании анализа инструктивных писем ФССП России выделены следующие задачи, которые решает специалист-психолог [4; 5; 6]:

1) оценка психологического состояния ребенка;

2)  дача рекомендаций в форме ответов на поставленные судебным приставом вопросы, которые «направлены на правильное исполнение исполнительного производства» и создание условий, исключающих «причинение несовершеннолетнему психологической и физической травмы в момент исполнения судебного решения»;

3) выяснение причин нежелания ребенка общаться с взыскателем или отказа перейти к взыскателю (является ли это самостоятельным мнением ребенка или следствием психологического индуцирования);

4) подготовка заключения специалиста, которое приобщается к материалам исполнительного производства.

Анализируя практику участия специалистов-психологов в исполнительных производствах, мы пришли к выводу, что в действительности психологам приходится решать более широкий круг задач, которые чаще всего нельзя назвать стандартными по следующим причинам. В отличие от судебного эксперта, к которому поступают материалы гражданского дела, наполненные представленными сторонами и собранными судом доказательствами, у специалиста-психолога на сегодняшний день отсутствует право на ознакомление с какими-либо документами по исполнительному производству. Специалист-психолог может привлекаться к участию в исполнительных действиях непосредственно в день их проведения, где он впервые видит ребенка и его родителей и должен в ограниченных временных условиях вникнуть в суть отношений между ребенком и обоими родителями. Бывают форс-мажорные ситуации, когда судебные приставы-исполнители длительное время разыскивают укрывавшегося должника, не желающего исполнять судебное постановление, и необходимо оперативно передать ребенка, иначе должник с ребенком снова скроются. Такие случаи сопряжены с высоким уровнем риска возникновения психотравмирующей ситуации в связи с тем, что мнение ребенка противоречит его интересам, т. е. психологу приходится оказывать содействие приставу в передаче ребенка отвергаемому родителю.

Таким образом, привлекаемый к участию специалист-психолог в исполнительном производстве решает важные задачи. С одной стороны, он оказывает содействие судебному приставу в полном и правильном исполнении судебного решения, а с другой стороны, его участие направлено на недопущение совершения исполнительных действий вопреки интересам ребенка. Заключение специалиста-психолога может явиться основанием для обращения судебного пристава-исполнителя в суд с заявлением о прекращении исполнительного производства в связи с утратой возможности его исполнения.

С учетом высокой социальной значимости темы настоящей статьи, авторы предлагают продолжить системное изучение и анализ практических результатов участия специалистов-психологов в исполнительных производствах, в которых затрагиваются интересы и права несовершеннолетних. Среди вопросов, требующих научного описания, следует выделить следующие:

• долгосрочная стратегия психологического сопровождения разводящихся семей в период затяжного судебного процесса и в ходе исполнительного производства;
• разработка методических рекомендаций по исполнению исполнительных документов, связанных с воспитанием детей;
• углубленный анализ зарубежной практики привлечения специалистов-психологов в исполнительных производствах, включая методики работы и оценку результатов.

Также предлагается разработать модельную программу специализированного курса подготовки специалистов-психологов для последующей работы в исполнительных производствах, связанных с воспитанием детей. Программа должна быть разработана с привлечением экспертов Федеральной службы судебных приставов, а также органов судейского сообщества (федеральный и региональные Советы судей).

1. Апелляционное определение Московского городского суда от 02.06.2015 № 33-18524/15 [Электронный ресурс] // URL: http://base.garant.ru/135171666/ (дата обращения: 01.02.2018).
2. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 № 195-ФЗ (ред. от 31.12.2017) (с изм. и доп., вступ. в силу с 29.01.2018) [Электронный ресурс] // URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_34661/ (дата обращения: 01.02.2018).
3. Михеева А.В. Психическая травма в определениях и понятиях современных ученых // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Вопросы образования: языки и специальность. 2009. № 2. С. 142–148.
4. Письмо ФССП России от 14.06.2012 № 12/01-14324-ТИ «О порядке организации работы при исполнении судебных решений об отобрании ребенка, об определении места жительства ребенка, об определении порядка общения с ребенком» [Электронный ресурс] // URL: http://base.garant.ru/70249460/ (дата обращения: 01.02.2018).
5. Письмо ФССП России от 30.04.2014 № 00011/14/24417-АП «Об осуществлении контроля за исполнением исполнительных документов, связанных с воспитанием детей» [Электронный ресурс] // URL: https://academpsy.org/media/2017/11/30-aprelya-2014-goda-00011-14-24417-AP.pdf (дата обращения: 01.02.2018).
6. Письмо ФССП России от 28.04.2016 № 00011/16/37579-СВС «Об организации работы по исполнению исполнительных производств, связанных с воспитанием детей» [Электронный ресурс] // URL: http://base.garant.ru/71450924/ (дата обращения: 01.02.2018).
7. Приказ ФССП России от 11.07.2012 № 318 «Об утверждении примерных форм процессуальных документов, применяемых должностными лицами Федеральной службы судебных приставов в процессе исполнительного производства» [Электронный ресурс] // URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_134731/ (дата обращения: 01.02.2018).
8. Постановление ЕСПЧ от 14.06.2011. Дело «Ханамирова (Khanamirova) против Российской Федерации» (жалоба № 21353/10) [Электронный ресурс] // URL: http://base.garant.ru/70286686/ (дата обращения: 01.02.2018).
9. Постановление ЕСПЧ от 13.11.2012. Дело «Y.U. против Российской Федерации» (жалоба № 41354/10) [Электронный ресурс] // URL: http://base.garant.ru/70472282/ (дата обращения: 01.02.2018).
10. Постановление ЕСПЧ от 03.10.2013. Дело «Зеленевы (Zelenevy) против Российской Федерации» (жалоба № 59913/11) [Электронный ресурс] // URL: http://base.garant.ru/70858438/ (дата обращения: 01.02.2018).
11. Постановление ЕСПЧ от 24.10.2013 Дело «Пахомова (Pakhomova) против Российской Федерации» (жалоба № 22935/11) [Электронный ресурс] // URL: http://base.garant.ru/70858052/ (дата обращения: 01.02.2018).
12. Постановление ЕСПЧ от 16.10.2014. Дело «Ворожба (Vorozhba) против Российской Федерации» (жалоба № 57960/11) [Электронный ресурс] // URL: http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=ARB&n=414775#0 (дата обращения: 01.02.2018).
13. Соловьева Н.А. Психотравмирующая ситуация: значение для квалификации детоубийств // Законность. 2006. № 8. С. 11–13.
14. Стрельцова Е.Г. Исполнение исполнительных документов по неимущественным взысканиям // Вестник исполнительного производства. 2016. № 4. С. 12–45.
15. Федеральный закон от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» [Электронный ресурс] // URL: http://base.garant.ru/12156199/ (дата обращения: 01.02.2018).
16. Федунина Н.Ю., Бурмистрова Е.В. Психическая травма. К истории вопроса // Консультативная психология и психотерапия. 2005. № 2. С. 164–190.

PlumX

Метрики публикации