Введение
Совершенствование уголовно-исполнительной системы отражает общую потребность современного государства в людях, не только знающих требования правовой сферы, но и способных их истолковывать в соответствии с нормативными и законодательными документами. Ежегодно в места лишения свободы попадают более трех тысяч женщин, которые преступили черту закона и отличаются крайней степенью деликвентности и криминализации. Как правило, у таких женщин имеются проблемы не только с восприятием законных и правовых принципов и правил, но и с деформацией личностных структур, характеризующих смысловую и ценностную направленность процесса жизнедеятельности. В частности, проведенное нами ранее исследование ценностно-смысловых ориентаций женщин, отбывающих наказания не связанные с лишением свободы, продемонстрировало низкий уровень самостоятельности в решении вопросов, обусловленных необходимостью осознания ответственности за свою жизнь, а также выявило полное или частичное нарушение ведущих ценностных ориентиров [19]. В то же время, справедливо замечает Э.В. Зауторова: «Женская преступность может быть показателем нравственного здоровья общества, его духовности, отношения к базовым общечеловеческим ценностям» [10, с. 127].
Несомненно, большое значение для развития личности осужденных женщин играют два направления, которые необходимо учитывать при организации психолого-педагогической работы с ними. Первое направление связано с формированием их ценностной сферы, ее наполненностью и устойчивостью. Л.С. Рубинштейн в своей работе утверждал, что «наличие ценностей есть выражение небезразличия человека по отношению к миру, возникающего из значимости различных сторон, аспектов мира для человека, для его жизни» [18, с. 355—356]. В исследовании А.Р. Ратинова убедительно показаны существенные отличия ценностных категорий осужденных от правопослушных лиц, детерминированные «недостаточной осведомленностью относительно адресованных к ним уголовно-правовых запретов» [17, с. 33]. Проблему тесной корреляции ценностных ориентиров и правового сознания индивида освещали Д.С. Безносов [3], Р.В. Голубничий [5], С.А. Ковалев [12], Е.Л. Сучкова, Е.Ф. Штефан [21]. Однако работы, посвященные изучению специфики значимых категорий осужденных женщин, в настоящее время отсутствуют.
Ситуация с женской преступностью усугубляется и на основании того, что в период отбывания наказания у большинства женщин происходит переоценка ценностей. Выполняя режимные требования, осужденные вынуждены взаимодействовать с ограниченным кругом лиц, в результате чего утрачиваются социально полезные связи со своей семьей, близкими людьми, а во многих случаях — и с детьми. Выходя из исправительного учреждения, женщины неизбежно сталкиваются со сложностями различного уровня, что способствует более глубоким психологическим нарушениям, приводящим к прогрессированию рецидивной преступности вследствие «деформации нравственной, правовой и семейной психологии» [1, с. 58].
В рамках второго направления следует рассматривать содержание правового сознания осужденных женщин. Вопросами правосознания занимались Р.Л. Ахмедшин [2], А.Н. Бражникова [4], Р.И. Канунников [11], И.Е. Метлицкий [13], Р.Р. Муслумов [14], А.Н. Пастушеня [15] и другие. Проведенный О.Н. Ежовой анализ уголовно-правовой характеристики осужденных женщин демонстрирует наличие у них низкого уровня правового сознания, о чем свидетельствуют совершенные ими преступления. Так, автор констатирует следующее: «Больше всего преступлений, которые впервые совершили осужденные женщины, связаны с незаконным оборотом наркотиков (доля этих преступлений составляет 52%). Второе место от общего числа преступлений занимают убийства — 17,5%, третье место — умышленное причинение тяжкого вреда здоровью (10%), четвертое место — кража (6%); при этом только краж стало больше, по всем остальным видам преступлений отмечается отрицательная динамика» [7, с. 130—131]. В данном контексте Е.Ю. Зарубаева указывает на то, что «…даже в такие моменты, когда человек совершает преступления, ведет иную противоправную деятельность, правосознание остается его правовым сознанием, хотя его душевно-духовное строение оказывается неверным, деформированным» [9, с. 89]. В ракурсе актуализации данной проблемы очевидным становится факт полного или частичного отсутствия правовых норм в сознании женщин, находящихся в местах лишения свободы.
Следовательно, изучение ценностного профиля осужденных женщин с разным уровнем правового сознания является актуальной задачей, имеющий важную теоретическую и практическую направленность не только для криминологии и пенитенциарной психологии и педагогики, но и для социума в целом.
Метод исследования
Исследование проводилось в 2020—2022 годах на базе исправительных учреждений, расположенных в Сибирском федеральном округе (Кемеровская область, Красноярский край, Новосибирская область). Выборку исследования составили осужденные женщины, отбывающие наказание впервые, в количестве 1029 человек, в возрасте от 20 до 35 лет (М = 27,53; σ = 0,07). В качестве диагностического инструментария были выбраны методики: «Тест правового и гражданского сознания» (Л.А. Ясюкова), «Дифференциальная шкала актуальных ценностей» (Н.А. Самойлик), «Тест смысложизненных ориентаций» (Д.А. Леонтьев). Обработка полученных результатов производилась с помощью Н-критерия Краскала—Уоллиса, значения среднего показателя величины (М) и частотного (процентного) анализа — в программном комплексе Statistica for Windows 10.0.1011.
Результаты исследования
На основе полученных результатов диагностики по методике «Тест правового и гражданского сознания» (Л.А. Ясюкова) можно констатировать, что у осужденных женщин преобладает правовой нигилизм, обусловленный наличием негативного отношения к правовым нормам, отрицанием их общественной значимости, реализуемый в условиях осознанного выбора неправомерного поведения (рис. 1). Очевидно, данная категория женщин характеризовалась пренебрежением правовыми категориями и до попадания в исправительное учреждение, что выражалось в прямом нарушении действующих законов и отсутствии правовой культуры. Однако следует заметить, что отбывание наказания в форме изоляции положительно влияет на степень исправления осужденных женщин, о чем свидетельствует полная или частичная сформированность уровня их правового сознания (9% и 37% соответственно). Таким образом, были образованы три группы для сравнительного анализа: первую группу составили женщины с выраженным правовым нигилизмом; во вторую вошли осужденные с частичным проявлением правового сознания; третья группа женщин отличается наличием устойчивых представлений о праве.
Рис. 1. Представленность форм правового сознания у осужденных женщин
На основе полученных результатов диагностики по опроснику «Дифференциальная шкала актуальных ценностей» (Н.А. Самойлик) можно констатировать, что независимо от уровня сформированности правосознания в группах респондентов лидирующими личностными ценностями выступают: здоровье (Н = 319,98 при ρ≤0,251), семья (Н = 275,01 при ρ ≤ 0,65) и комфорт (Н = 362,5 при ρ ≤ 0,253) (рис. 2). Данные ценностные категории являются базовыми и отражают общие потребности индивидуального развития человека. Особенно следует заметить, что именно эти значимые ориентиры актуализируются у осужденных в период отбывания наказания в условиях изоляции. Кроме того, среди исследуемых групп не выявлено достоверных различий по осознанию роли доброты (Н = 208,09 при ρ ≤ 0,116) и отзывчивости (Н = 356,25 при ρ≤0,31) в качестве ключевых ценностей. Вероятно, это связано с пониманием необходимости развития данных ценностей и необходимости их реализации в процессе ресоциализации и адаптации к жизни на свободе. Также, на наш взгляд, выделенные группы отражают ценностный профиль осужденных женщин и могут выступать базисом проведения психолого-педагогических мероприятий для профилактики рецидивной преступности.
Рис. 2. Выраженность личностных ценностей у осужденных женщин
в зависимости от уровня сформированности у них правового сознания (М)
При этом нельзя не заметить, что осужденные женщины с разным уровнем правового сознания отличаются субъективным восприятием ценностей саморазвития (Н = 199,26 при ρ ≤ 0,03), решительности (Н = 253,07 при ρ ≤ 0,01), уверенности в себе (Н = 380,15 при ρ ≤ 0,03). У респондентов с выраженным правовым нигилизмом данные значения отражают ситуативный тип актуальной ценностной системы, которая демонстрирует недостаточную ее осмысленность и зависимость от конкретной (текущей) ситуации. В то же время у осужденных с имеющимися основами правового сознания данные категории образуют вариативный тип реализации ценностей, играющий решающую роль на текущем этапе жизни и позволяющий прогнозировать дальнейшие стратегии жизнедеятельности. В группе респондентов со сформированным правосознанием эти значимые ориентиры обладают особой значимостью для респондента и мотивируют его на самореализацию, в том числе и в правовом поле.
Разное представление сложилось у испытуемых по осознанию ценностей, которые образуют правовую культуру личности. Так, например, воспитанность (Н = 350,68 при ρ ≤ 0,02) в большей степени выражена у осужденных с устойчивым уровнем правосознания и положительно характеризуемых со стороны администрации исправительных учреждений. Ответственность (Н = 318,53 при ρ ≤ 0,07), самоконтроль (Н = 323,6 при ρ ≤ 0,01) и честность (Н = 408,13 при ρ ≤ 0,03) не являются лидирующими у женщин с полным или частичным отрицанием законодательных норм и принципов, что существенно затрудняет формирование у них адекватной картины правого сознания.
В целом, на основании полученных результатов можно заключить, что развитию правосознания у женщин, отбывающих наказание, также препятствует отсутствие или деформация адекватных представлений о справедливости (Н = 261,03 при ρ ≤ 0,03), которая, по мнению Н.Н. Ефремовой, «…является правовой ценностью, правовой категорией, важнейшим критерием разграничения правового и противоправного» [8, с. 5]. В свою очередь, на специфику отбывания наказания у исследуемых лиц влияет проявление гуманности (Н = 295,11 при ρ ≤ 0,01) и оптимизма (Н = 308,26 при ρ ≤ 0,05), которые потенциально могут выступать ведущими детерминантами формирования правовой культуры у осужденных.
В детерминации компонентов правового сознания, с точки зрения Ю.К. Погребной, важную роль играют ценности профессии, «…несформированность которых становится фактором деструктивного поведения осужденных» [16, с. 64]. В связи с этим, проанализируем результаты диагностики по выраженности у респондентов профессиональных ценностей, наличие которых отражает не только понимание и принятие обязанности осужденных трудиться на основании статьи 103 УИК, но и их направленность на ресоциализацию в личностном и адаптивном аспектах. Как видно на рисунке 3, независимо от уровня правового сознания ценности тактичности (Н = 421,54 при ρ ≤ 0,33), принципиальности (Н = 390,17 при ρ ≤ 0,208), опыта работы (Н = 415,74 при ρ ≤ 0,552), уровня образования (Н = 462,97 при ρ ≤ 0,115) и карьерного роста (Н = 435,9 при ρ ≤ 0,381) воспринимаются осужденными женщинами практически идентично.
Рис. 3. Выраженность профессиональных ценностей у осужденных женщин
в зависимости от уровня сформированности у них правового сознания (М)
В то же время, некоторые ценности профессиональной деятельности оцениваются осужденными женщинами по-разному. Например, такая ценность, как добросовестность, в приоритете у представителей первой группы с устойчивой системой законодательных норм и установок (М = 4,79), но у женщин с несформированным правовым сознанием она входит в диапазон значений, не имеющих субъективной значимости (М = 13,3). Однако для них более важен авторитет, который в большей степени зависит от уровня осознания происходящих событий, в том числе и в рамках правового поля в ситуации отбывания уголовного наказания (Н = 412,38 при ρ ≤ 0,02).
Для группы осужденных женщин с низким показателем сформированности правосознания характерна ценность престижности реализуемого труда (Н = 405,11 при ρ ≤ 0,01). Очевидно, престижность труда обусловлена высоким заработком, уровнем сложности и ответственности, статусом и репутацией специалиста. Данные параметры не всегда являются релевантными условиям отбывания наказания в исправительных колониях для женщин. Вследствие отсутствия возможностей удовлетворения этих потребностей зачастую можно наблюдать появление правовых противоречий с выраженными признаками неповиновения законным требованиям со стороны сотрудников и администрации учреждения, а также прямого нарушения закона. При этом значимость данной ценности у женщин, отличающихся наличием правового сознания, менее выражена (М = 10,05), что говорит о понимании роли общественной значимости, степени уважения и признания со стороны социального окружения в целом.
С точки зрения О.Г. Дробницкого [1] и В.П. Тугаринова [22], ценности, сформированные в социуме и профессиональном сообществе, преломляясь через призму индивидуальной жизнедеятельности, образуют в структуре личности ценностные ориентации и определяют смысловую направленность. В работе В.А. Сластенини и Г.И. Чижаковой ценностные ориентации характеризуются в качестве «…системы устойчивых отношений личности к окружающему миру и самому себе в форме фиксированных установок на те или иные ценности материальной и духовной культуры общества» [20, с. 43]. Следовательно, ценностные ориентации могут отражать и содержательно-функциональные аспекты правовой культуры личности, и ее осознание в контексте делинквентного поведения.
Анализ полученных результатов диагностики респондентов по тесту смысложизненных ориентаций Д.А. Леонтьева показал, что у осужденных женщин осознается цель жизни, однако она не имеет реальной опоры в настоящем и не подкрепляется личной ответственностью за их реализацию (Н = 18,12 при ρ ≤ 0,352) (табл. 1).
Таблица 1
Результаты сравнительного анализа смысложизненных ориентаций
осужденных женщин (Н-критерий Краскала—Уоллиса) (N = 1029)
Шкалы методики
|
Н-критерий Краскала—Уоллиса
|
1-я группа,
2-я группа
|
2-я группа,
3-я группа
|
1-я группа,
3-я группа
|
Н
|
р
|
U
|
р
|
U
|
р
|
U
|
р
|
Цели в жизни
|
18,12
|
0,352
|
59,04
|
0,628
|
43,6
|
0,499
|
55,4
|
0,432
|
Процесс жизни
|
55,4
|
0,001
|
59, 23
|
0,571
|
80,11
|
0,753
|
41,2
|
0,558
|
Результат жизни
|
62,27
|
0,506
|
63,19
|
0,49
|
59,5
|
0,641
|
57,3
|
0,455
|
Локус контроля — Я
|
43,12
|
0,004
|
58,02
|
0,002
|
54,47
|
0,634
|
87,1
|
0,003
|
Локус контроля — жизнь
|
52,61
|
0,002
|
54,92
|
0,095
|
65,06
|
0,002
|
46,6
|
0,292
|
Общий показатель осмысленности жизни
|
44,8
|
0,508
|
61,15
|
0,021
|
52,05
|
0,06
|
78,5
|
0,005
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Примечание: курсивом в таблице выделены статистически значимые различия.
При этом женщины первой группы отличаются осмысленностью и направленностью на временную перспективу (М = 31,33), а представители третьей группы характеризуются неясностью целей в будущей жизни (М = 64,95). Если взять общую выборку, то 68,39% присуще понимание своих целей, как в процессе отбывания наказания, так и в постпенитенциарный период. Данный результат подтверждает значение интегрального показателя осмысленности жизни, свидетельствующего об удовлетворенности женщинами текущей ситуацией и дальнейшими перспективами, а также понимание ими ответственности за свое будущее вне мест лишения свободы.
Достоверно значимые различия в группах респондентов были получены по проявлению эмоциональной насыщенности жизни (Н = 55,4 при ρ ≤ 0,001). Восприятие своей жизни как интересной и наполненной смыслом свойственно женщинам, у которых базовые категории правового сознания заложены, но не являются устойчивыми (М = 21,02). Подобное можно объяснить тем, что они предпочитают реализовывать вариативную модель поведения, позволяющую им быстро адаптироваться к динамичным условиям среды и занимать более выгодный для себя статус. В связи с тем, что диагностика проводилась по истечении срока адаптации, осужденных женщин с явными признаками неудовлетворенности своей жизнью выявлено не было, что, вероятно, обусловлено нахождением в исправительном учреждении впервые. Данное обстоятельство может выступить в качестве лидирующего фактора для организации процесса формирования стабильной системы правовых норм и установок у осужденных женского пола.
При этом отсутствие достоверных различий по показателю самореализации в группах осужденных женщин свидетельствует о тождественном восприятии прожитой части их жизни. Результаты диагностики показали, что 97,05% респондентов свойственна неудовлетворенность прожитой частью жизни, которая, по их мнению, и явилась причиной попадания в исправительное учреждение. Интересно, что у 6,95% осужденных есть дети, придающие осмысленность и продуктивность как текущему периоду жизни, так перспективам будущего. Формирование осознанного материнства позволяет привить осужденным женщинам ответственность не только за себя, но и за своего ребенка и таким образом выступить «основой для гармонизации системы ценностей женщины, совершившей преступление, источником ресурсов для ее исправления, для возвращения к нормативной модели поведения, базирующейся на правовой культуре» [23, с. 91].
Неуверенность в контроле событий повседневной жизни характерна для женщин с правовым нигилизмом (Н = 43,12 при ρ ≤ 0,004). Полученный результат отражает отсутствие у осужденных устойчивых личностных структур, позволяющих сформировать адекватную самооценку и обладать достаточной свободой выбора, чтобы построить свою жизнь в соответствии со своими целями и смысложизненными ориентациями. В то же время и в группе женщин с правовым сознанием обнаружен низкий уровень внутреннего контроля, являющегося причиной нарушения норм, регулирующих поведение в юридически значимых ситуациях. Отсутствие или малая выраженность контроля жизни среди респондентов приводит к иллюзорному или искаженному выбору свободы и бессмысленности прогнозирования перспектив на будущее. Для осужденных, отбывающих наказание в местах лишения свободы, это может выступить серьезным препятствием на пути к успешной ресоциализации.
Заключение
Изучение ценностного профиля осужденных женщин с разным уровнем правового сознания представляет собой актуальную проблему в связи с постоянным увеличением количества совершаемых ими преступлений. Однако такие преступления не всегда имеют целью сиюминутное удовлетворение своих потребностей, но в большей степени предполагают реализацию противоправных действий, имеющих осознанный и систематический характер. Это свидетельствует об отсутствии понимания необходимости соблюдения правовых норм и требований, обусловленном нестабильностью, а иногда и несформированностью, ценностной сферы женщин, отбывающих уголовные наказания в местах лишения свободы. Тем не менее, независимо от уровня правосознания в группах женщин был выявлен комплекс ценностных категорий, имеющих устойчивый характер (здоровье, семья, комфорт, опыт работы, уровень образования, карьерный рост).
Результаты исследования показали, что ценностный профиль женщин с правовым нигилизмом отличается такими категориями, как гуманность, оптимизм, понимание престижности труда. При этом низкий уровень представлений о справедливости отражает преобладание в их сознании временных перспектив. Данные характеристики позволяют определить данный ценностный профиль как ситуативный, для которого свойственны правовой инфантилизм и отсутствие интеллектуальных, эмоциональных и волевых ресурсов, необходимых для того, чтобы успешно справляться с возникающими проблемными ситуациями.
Осужденные женщины с частичным проявлением правового сознания отличаются смысловой наполненностью жизни, основанной на ценностях интеллектуального развития, саморазвития и общительности. Однако выявленные категории они способны проявлять в отдельных ситуациях, что дает возможность обозначить их ценностные профили как вариативные. Несформированность ценностной сферы является лидирующим фактором противоправных действий.
В структуру ценностного профиля осужденных со сформированным правовым сознанием входят ответственность, воспитанность, самоконтроль и добросовестность. Данные значимые категории позволяют осознавать роль правового поведения в условиях изоляции, а также прогнозировать траекторию своей жизнедеятельности на свободе. Такой ценностный профиль можно охарактеризовать как устойчивый, закрепленный в паттерне реализуемого поведения женщин. Тем не менее, нахождение в изоляции способствует появлению неопределенности в целях на будущее, коррекцию которых можно проводить через призму ценностной и правовой сфер осужденных.
Полученные результаты можно использовать при проведении индивидуального консультирования и в коррекционной работе, направленных на формирование ценностной сферы и правового сознания у женщин, отбывающих наказание в местах лишения свободы. Исследование ценностного профиля осужденных женщин с разным уровнем правосознания может стать основой предупреждения рецидивной преступности, а также способствовать оптимизации работы сотрудников пенитенциарных учреждений по ресоциализации и адаптации среди данной категории осужденных.