Адаптация методики «Шкала социальной поддержки детей и подростков» К. Малецки

Исследование и диагностика социальной поддержки, получаемой человеком от членов его социальной сети, систематически проводятся западными учеными с конца 1970-х гг. [Cohen, 1985а]; [Goldsmith, 2004]; [Gottlieb, 1978]; [House, 1985]; [Procidano, 1983]. Англоязычный вариант шкалы социальной поддержки для детей и подростков (CASSS - Child and Adolescent Social Support Scale) был создан коллективом авторов под руководством Кристин Керрес Малецки (Christine Malecki) в 1999 году и широко используется в научных исследованиях проблем психического и соматического здоровья детей и подростков [Malecki, 1999]; [Malecki, 2002]. К. Малецки модифицировала методику SSSS П. Нолтена [Nolten, 1994] и создала собственную шкалу социальной поддержки для детей и подростков, состоящую из 60 пунктов и измеряющую социальную поддержку, получаемую ребенком/подростком от пяти источников: родителей, педагогов, одноклассников, друзей и других людей, которые окружают ребенка в школе. Методика может применяться как в групповом, так и в индивидуальном варианте. Испытуемым предлагается текст опросника, содержащий 60 пунктов. Каждый пункт опросника предполагает 6 вариантов ответов оценки частоты предоставляемой социальной поддержки («Никогда», «Почти никогда», «Иногда», «Большую часть времени», «Почти всегда», «Всегда») и 3 варианта ответа субъективной значимости социальной поддержки («Неважно», «Важно», «Очень важно»). Основными шкалами данной методики являются «Субъективная оценка частоты предоставляемой социальной поддержки» и «Оценка субъективной значимости социальной поддержки». В качестве субшкал выступает поддержка родителей, педагогов, одноклассников, друзей, других людей, окружающих подростка в школе; эмоциональная, информационная, оценочная и материальная поддержки.

Адаптация русскоязычной версии шкалы проводилась в два этапа. На первом этапе после получения разрешения от авторов шкалы социальной поддержки для детей и подростков на ее адаптацию была осуществлена процедура ее последовательного перевода (несколько независимых прямых и обратных переводов, экспертиза с участием специалистов в области психологии, свободно владеющих английским языком). Затем методом экспертной оценки были выбраны формулировки, наиболее точно отражающие суть каждого утверждения. В качестве экспертов выступили преподаватели Балтийского федерального университета им. И. Канта и практические психологи, работающие в учреждениях здравоохранения и образования города Калининграда. На втором этапе оценивались психометрические свойства полученного инструмента: надежность, в том числе ретестовая, и валидность, в том числе конструктная и критериальная; затем была проведена стандартизация опросника. Статистическая обработка полученных результатов проводилась с помощью программы SPSS 11 for Windows.

Результаты и их обсуждение

Общее число испытуемых, составивших выборку для адаптации методики, равнялось 1312 человекам. Из них 1102 вошли в основную выборку (выборку стандартизации), 159 - в группу испытуемых с различными тревожными, депрессивными и соматизированными проявлениями и 51 - в выборку для проведения теста-ретеста. Основная выборка включала младших и старших подростков от 10 до 16 лет, являвшихся учениками 6-11-х классов пятнадцати государственных средних общеобразовательных школ Калининграда и Калининградской области. При проведении исследования были получены информированные согласия от родителей (законных представителей) подростков и испытуемым гарантировалась полная анонимность.

Проверка надежности шкалы. Ретестовая надежность проверялась с участием выборки 51 подростка (21 юноша и 30 девушек) путем повторного тестирования через четыре недели. Использовался коэффициент корреляции Пирсона. Результаты проверки ретестовой надежности указаны в табл. 1.

Таблица 1. Корреляции шкал опросника CASSS при повторном тестировании

**. Корреляция значима на уровне 0.01 (2-сторон.)

Внутренняя однородность методики показывает, что ее задания актуализируют одно и то же свойство, признак. Методика признается надежной, когда полученный коэффициент не ниже 0,75 - 0,85. Надежность по однородности проверялась в выборке 177 подростков (76 юношей и 101 девушка). В качестве показателей использовались коэффициенты Альфа-Кронбаха, формула Спирмена-Брауна по половине теста и Спирмена-Брауна по полной форме. Результаты отражены в табл.2.

Таблица 2. Коэффициенты надежности шкал опросника CASSS

**. Корреляция значима на уровне 0.01 (2-сторон.)

Проверка валидности шкалы. В ходе нашего исследования была показана конструктная и критериальная валидность шкалы. Назначение конструктной валидности — выяснить внутреннюю природу самого измерения. Конструктная валидность определялась нами с помощью 18 экспертов, среди которых были преподаватели Балтийского федерального университета им. И. Канта, имеющие высшее психологическое образование и практикующие психологи Калининградской области (11 преподавателей и 7 практикующих психологов). Эксперты заполняли опросник за испытуемого с высоким и с низким уровнем социальной поддержки, учитывая частоту ее предоставления и значимость. Затем подсчитывалась значимость различий при заполнении опросника экспертами за испытуемого с высоким и с низким уровнем социальной поддержки, а также с высокой и низкой степенью ее значимости.

Таблица 3. Средние значения оценок экспертов, заполнявших опросник за испытуемого с высоким и низким уровнем социальной поддержки, а также высокой и низкой степенью ее значимости

В связи с тем, что различия в средних значениях оказались достоверно отличными на уровне р<0,001, мы можем говорить о том, что методика надежна по критерию логической валидности.

Проверка конструктной валидности оценивалась также в ряде корреляционных исследований на выборке в 362 подростка (174 юношей и 188 девушек) в возрасте 10-16 лет. Для ее проверки с опорой на работы К. Малецки нами были выбраны методики [Ананьев, 2007]; [Сирота Н.А, 2002]; [Сирота, 2007]; [Холмогорова, 2007] и т.д/

1.      Опросник социальной сети (в адаптации О. Ю. Казьминой)

2.      Многомерная шкала восприятия социальной поддержки (D. Zimet? в адаптации Н. А. Сирота, В. М. Ялтонского).

3.      Методика «Определение уровня развития социальных навыков» (опросник А. П. Гольдштейна).

4.      Опросник социальной поддержки (G. Sommer, T. Fydrich, в адаптации А. Б. Холмогоровой с сотруд.)

5.      Методика диагностики уровня субъективного ощущения одиночества (Д. Рассел, М. Фергюсон).

Анализ полученных показателей корреляционных связей шкал опросника CASSS (как по частоте, так и по значимости) и шкал других опросников позволил нам сделать следующие ряд выводов.

1.      Каждый из видов социальной поддержки опросника CASSS имеет значимые положительные корреляции со сферой социального общения. Таким образом, разумно предположить, что дети/подростки с высоким уровнем эмоциональной, информационной, оценочной и материальной поддержки расширяют сферу своего социального общения и, соответственно, наоборот.

2. Значимость социальной поддержки, получаемой подростком из различных источников, напрямую взаимосвязана с размером социальной сети - подростки с низкой степенью значимости различных видов социальной поддержки имеют малый размер социальной сети.

3.     Значимые положительные корреляции со всеми шкалами CASSS имеют показатели многомерной шкалы восприятия социальной поддержки. Подростки с высоким уровнем социальной поддержки от семьи, друзей и «значимых других» отмечают высокий уровень различных видов социальной поддержки, получаемых и из другого источника - от своих одноклассников. Однако следует отметить, что отсутствуют корреляционные связи показателей многомерной шкалы восприятия социальной поддержки и социальной поддержки, получаемой подростками от педагогов. Вполне возможно, данный факт может свидетельствовать о том, что подростки зачастую не включают педагогов в круг «значимых других», представленных в их социальной сети.

4.     Поддержка педагогов и друзей, а также все виды социальной поддержки имеют достоверные положительные корреляционные связи с оценкой подростками собственных социальных способностей. Подростки с заниженной оценкой своих социальных способностей не чувствительны к предоставляемой им социальной поддержке, а высокий уровень эмоциональной, информационной, оценочной и материальной поддержек, которые предоставляются им педагогами и друзьями может приводить к адекватной самооценке социальных способностей и оценке способностей своих сверстников.

5.     Все шкалы методики CASSS показывают высокую положительную корреляционную связь с уровнем субъективного ощущения одиночества, переживаемого подростком. Это позволяет нам предположить, что чем выше уровень социальной поддержки, предоставляемой подростком различными членами его социальной сети, тем меньше вероятность того, что ребенок столкнется с переживанием чувства одиночества.

Для валидизации методики мы использовали также оценку критериальной валидности, которая определялась нами методом сравнения контрастных групп. В качестве критерия выступали различия в оценке частоты предоставляемой социальной поддержки между группами условно здоровых подростков и группами подростков с тревожными, депрессивными и соматизированными проявлениями. Достоверность различий определялась нами с помощью t-критерия Стьюдента. В качестве методик, позволяющих выявить тревожные, депрессивные и соматизированные проявления у подростков, выступили опросник выраженности психопатологической симптоматики (Simptom Check List-90-Revised, SCL-90 в адаптации Н. В. Тарабриной), шкала личностной тревожности А. М. Прихожан, опросник депрессии А. Бека (BDI, разработан A.T.Beck с соавт., в адаптации Н.В. Тарабриной) и опросник детской депрессии (CDI, Maria Kovacs, 1992). Результаты сравнительного анализа показывают, что подростки с тревожными, соматизированными и депрессивными проявлениями имеют статистически значимые более низкие показатели по всем шкалам опросника социальной поддержки.

Результаты статистического анализа, проведенного в ходе нашей работы, показывают, что все шкалы опросника социальной поддержки, а именно «Поддержка родителей», «Поддержка педагогов», «Поддержка одноклассников», «Поддержка друзей», «Поддержка других», «Эмоциональная поддержка», «Информационная поддержка», «Оценочная поддержка», «Материальная поддержка» и «Общий уровень социальной поддержки» обладают необходимой конструктной и критериальной валидностью.

Стандартизация шкалы. Расчет нормативных показателей проводился на выборке 1102 подростка, прошедших исследование добровольно и с разрешения их родителей (законных представителей). Выборка была представлена 485 юношами и 617 девушками в возрасте 10 - 16 лет (средний возраст юношей - 13,4; средний возраст девушек - 13,8). По рекомендациям К. Малецки и ее соавторов выборка была разделена на две подгруппы - подростки в возрасте 10 - 13 лет и подростки в возрасте 14 - 16 лет. Внутри каждой подгруппы был осуществлен подсчет достоверности различий между юношами и девушками. В связи с тем, что практически по всем шкалам опросника нами обнаружены статистически значимые различия между оценкой частоты предоставляемой социальной поддержкой и ее субъективной значимости в группе младших и старших подростков, расчет тестовых норм производился отдельно для младших и старших подростков, а также отдельно для девушек и юношей. Методика получения «уровневых» норм проводилась на основе средних значений и стандартных отклонений, полученных нами по каждой шкале. Для стандартизации опросника мы использовали интервал m±1o. Все значения до него относились к низкому уровню, а выше него - к высокому.

Например, подросток с высоким уровнем субъективной оценки частоты предоставляемой социальной поддержки чувствует себя поддержанным со стороны окружающих его людей. Они демонстрируют ему чувства тепла, близости и привязанности, удовлетворяют его базовые потребности, справедливо относятся к нему, поощряют его, оказывают практическую помощь в решении проблем, разделяют его мысли, идеи и взгляды, предоставляют адекватную обратную связь о его действиях и поступках.

В тоже время подросток с низким уровнем субъективной значимости социальной поддержки отмечает субъективную незначимость социальной поддержки со стороны окружающих его людей. По его словам, нет необходимости, чтобы они обеспечивали его обратной связью о его действиях, поступках и переживаниях, позитивно и справедливо относились к нему, поддерживали как в ситуациях успеха, так и неудачи, разделяли его чувства и удовлетворяли потребности, заботились о нем и защищали его, а также давали ему советы и рекомендации в случаях, когда ему это необходимо.

Выводы

1.     Адаптированная на русский язык «Шкала социальной поддержки детей и подростков» является надежным психодиагностическим инструментом для оценки субъективного восприятия предоставляемой подростку социальной поддержки различными членами его социальной сети, а также оценки ее субъективной значимости для него.

2.     Шкала успешно прошла проверку на дискриминативность, ретестовую надежность, внутреннюю согласованность и конструктную валидность.

3.     В результате адаптации методики получены вполне надежные, внутренне согласованные и воспроизводимые шкалы русской версии CASSS - «Субъективная оценка частоты предоставляемой социальной поддержки» и «Оценка субъективной значимости социальной поддержки».

4.     Разработанные тестовые нормы для младших и старших подростков с учетом их пола позволяют использовать шкалу в психологической практике.

5.     Русскоязычная версия шкалы может использоваться в клинической и социальной психологии, а также психологии развития в качестве диагностического и исследовательского метода.

Приложение

Примеры вопросов шкалы социальной поддержки детей и подростков:

Мои родители:

•        показывают, что они гордятся мной;

•        помогают мне в моих делах;

•        находят время, для того, чтобы мне помочь решить какие-то вопросы.

Мои учителя:

•        позволяют задавать вопросы;

•        хвалят меня, когда я сделал (а) что-то хорошо;

•        уделяют мне время, когда я нуждаюсь в помощи.

Мои одноклассники:

•        хорошо относятся ко мне;

•        дают мне хорошие советы;

•        проводят со мной время.

Мои близкие друзья:

•        понимают мои чувства;

•        помогают мне, когда я в этом нуждаюсь;

•        говорят мне, что им нравится то, что я делаю.

Другие люди, окружающие меня в школе:

•        помогают мне решать проблемы, предоставляя необходимую информацию;

•        следят за тем, чтобы у меня было все, что необходимо для школы;

•        объясняют мне то, что я не понимаю.