Cultural-Historical Psychology
2021. Vol. 17, no. 3, 104–114
doi:10.17759/chp.2021170314
ISSN: 1816-5435 / 2224-8935 (online)
Priming Future Cultural Identities in Self-Defining Future Projections: Findings of a Pilot Online Cross-Sectional Study
Abstract
General Information
Keywords: priming, future thinking, Individualism, Collectivism
Journal rubric: Problems of Cultural-Historical and Activity Psychology
Article type: scientific article
DOI: https://doi.org/10.17759/chp.2021170314
Acknowledgements. The authors would like to express gratitude to Arnaud D’Argembeau (University of Liege) and Ilya I. Fedotov (I. P. Pavlov Ryazan State Medical University) for their help with the study.
For citation: Tuchina O.D., Kholmogorova A.B., Agibalova T.V., Shustov D.I., Zastrozhin M.S., Rychkova O.V. Priming Future Cultural Identities in Self-Defining Future Projections: Findings of a Pilot Online Cross-Sectional Study. Kul'turno-istoricheskaya psikhologiya = Cultural-Historical Psychology, 2021. Vol. 17, no. 3, pp. 104–114. DOI: 10.17759/chp.2021170314.
Full text
Введение
Согласно влиятельной трехкомпонентной модели автобиографической памяти как самореференционной системы [15], способности человека к воспоминанию о своем прошлом (автобиографическая память) и предвосхищению собственного будущего (проспективное мышление, ПМ) основываются на одинаковых структурах знаний: 1) абстрактных представлениях о себе в прошлом, настоящем и будущем (концептуальное «Я»); 2) концептуальных знаниях о периодах и общих событиях своего жизненного пути (автобиографическая база знаний); 3) содержании эпизодической памяти, используемом для моделирования специфичных (конкретных) мысленных образов.
Некоторые их этих образов — «самоопределяющие воспоминания» (СВ) [29; 30] и «самоопределяющие проекции будущего» (СПБ) [16] — имеют более глубокие связи с концептуальным «Я» и переживаются как более значимые для идентичности. СПБ представляют собой «... аналог СВ в будущем; психические репрезентации правдоподобных и чрезвычайно значимых событий будущего, которые содержат ключевую информацию для понимания личностью себя» [16, с. 111]. СВ и СПБ ассоциированы с возникновением сильного чувства непрерывности собственного «Я» во времени [15]. Психическое моделирование конкретных образов и установление связей между ними и концептуальным «Я» (т. е. осмысление, рефлексия) способствуют развитию чувства идентичности и имеют решающее значение для психологического благополучия [29].
Этот процесс во многом зависит от социокультурной ситуации индивида, т. е. контекста автобиографического повествования (например, установка на независимость либо взаимосвязь; индивидуализм или коллективизм и др.) и родительского стиля общения и воспоминания [2; 18; 39]. Представители коллективистских («восточных») и индивидуалистических («западных») культур имеют различия в степени дифференцированности (специфичности), эмоциональности, автономной ориентации и эгоцентричности автобиографических воспоминаний и событий будущего [39; 40]. События прошлого и будущего у китайских участников и австралийцев значимо различались по содержанию, но не эмоциональной валентности и специфичности [12]; причем китайцы чаще предвосхищали события, связанные с межличностными отношениями и карьерой, а австралийцы чаще представляли возможные достижения и опасные для жизни события. Эти результаты соотносятся с исследованиями влияния индивидуализма и коллективизма на автобиографические воспоминания [39]. Тем не менее, другое исследование, проведенное в выборках студентов из США и Дании [27], не обнаружило культурных различий, связанных с содержанием будущих событий. Американцы европейского происхождения моделировали более специфичные события будущего, чем китайцы [40].
Имплицитные культурные и / или индивидуалистические установки могут изменять содержание и характеристики личностно значимых событий прошлого и будущего с помощью прайминга, фиксирования установки [38]. Например, когерентность извлекаемых СВ о романтических отношениях зависела от типа привязанности, индуцируемой праймингом — безопасной или ненадежной [32]. Прайминг автобиографических воспоминаний из определенного периода времени (начальная школа, подростковый возраст, яркие новости конкретных временных периодов) значимо увеличивал число воспоминаний, относящихся к этим временным периодам [22]. Размышление об определенных периодах приводило и к возникновению непроизвольных автобиографических воспоминаний, относящихся к ним, в последующие дни [11].
Хотя в ряде работ [19] подчеркивалось влияние имплицитных процессов на ПМ, соответствующих исследований проводилось немного. В одном из них [33] участников, которых с помощью прайминга вынуждали думать о социальных взаимодействиях или учебе, просили описать событие личной жизни, которое могло бы с высокой долей вероятности произойти с ними в течение следующей недели. Участники с фиксированной установкой моделировали события соответствующей тематики значительно чаще, чем контроль. Тем не менее, вопрос о влиянии прайминга культурной идентичности на содержание и феноменологические характеристики ПМ, насколько нам известно, не поднимался в существующей литературе. При этом исследование имплицитных культурных влияний на личностно-значимые психические образы будущего (СПБ) вызывает особый интерес не только с точки зрения психическогоз здоровья и функционирования отдельно взятого индивидуума, но и в плане понимания функционирования и развития всей культурной группы.
Таким образом, цель исследования заключалась в оценке влияния коллективистских/индивидуалистических установок на характеристики СПБ. Мы предположили, что имплицитная активация Коллективизма/Индивидуализма
будет соответственно изменять содержание СПБ: тему, частоту лексических маркеров Коллективизма/Индивидуализма, специфичность и удовлетворение психологических потребностей. В частности, предполагалось, что прайминг Коллективизма будет усиливать использование местоимений и глаголов в первом лице множественного числа («Мылексика»), частоту СПБ на тему отношений, межличностную ориентацию и удовлетворение потребности во Взаимосвязи, но снижать уровни потребности в Автономии и дифференцированность (специфичность) СПБ. Предполагалось, что прайминг Индивидуализма увеличит частоту «Я-лексики», СПБ на тему достижений и с эгоцентричной ориентацией и удовлетворенность потребности в Автономии.
Методы
Программа исследования. Пилотное поперечное онлайн-исследование проводилось в декабре 2019 — марте 2020 в рамках одобренной локальным этическим комитетом работы по изучению проспективного мышления на базе Московского научно-практического центра наркологии [37].
В исследовании приняли участие медицинские работники, студенты и преподаватели психологических программ из 25 регионов России, предоставившие адреса электронной почты для информационных и исследовательских целей. Потенциальные респонденты (N = 2500) были случайным образом разделены на две группы: Группу 1, в которой проводился прайминг Индивидуализма, и Группу 2, в которой проводился прайминг Коллективизма — и получили ссылки на соответствующие онлайн-формы (конкретные инструкции см. ниже).
Участники, давшие информированное согласие на исследование на первой странице формы, приступали к выполнению задания, в ходе которого осуществлялся прайминг Коллективизма/Индивидуализма [35]. Затем они моделировали СПБ [16] и оценивали феноменологические и психологические характеристики субъективных проекций своего будущего. В конце они заполняли тест INDCOL в русскоязычной адаптации [7; 36].
Участники. На онлайн-форму ответили 213 человек, большинство — жители крупных городов от 0,5 до 12 млн жителей. В исследование были включены 199 участников, сообщившие об отсутствии психических и наркологических расстройств. 8 человек не справились с заданием по моделированию СПБ и были исключены. Таким образом, в выборку вошли 191 человек; средний возраст = 36,9 (SD = 0,4). Подробные характеристики полученных групп в сравнительном аспекте представлены в табл. 1.
Группы не различались по возрасту (двусторонний t-тест, t(189)=1,5; p=0,1), уровню образования (поправка Йетса, х2 (1) = 0,000; p = 0,9); статусу отношений (х2 (1) = 0,3; p = 0,6) (табл. 1). Несмотря на статистические различия в гендерном распределении (х2 (1) = 4,7; p = 0,03) было решено использовать данные всех участников, поскольку пол не влиял на основные оцениваемые показатели в нашем исследовании (р>0,05), а предыдущие работы не показали межполовых различий в характеристиках СПБ [16].
Методы
Прайминг Коллективизма/Индивидуализма. Задание на фиксирование установки заимствовано из традиционных исследований прайминга [35] и адаптировано для использования в онлайн-исследовании. Респондентов просили подумать о своих отличиях (фиксирование установки Индивидуализма в Группе 1) или сходствах (фиксирование установки коллективизма в Группе 2) с членами их семьи и другими значимыми людьми и выбрать соответствующие черты из списка (внешность; талант; способности; профессия и т. д.).
Методика исследования СПБ. СПБ собирались в соответствии с методикой А. D’Argembeau [16], переведенной на русский (с помощью двойного перевода) и использованной в предыдущих исследованиях [37]. Участников знакомили с определением СПБ и просили записать одно правдоподобное событие персонального будущего. Требовалось указать время наступления данного события (временное расстояние) и оценить феноменологические и психологические характеристики СПБ по 7-балльной шкале.
a. Феноменологические характеристики: валентность (1 — очень негативное, 7 — очень позитивное); ясность и яркость (1 — очень расплывчатое, 7 — очень яркое и ясное); важность для идентичности (1 — очень незначительное, 7 — очень важное); частота моделирования ( 1 — никогда, 7 — очень часто).
b. Процедура и ограничения оценки удовлетворения основных психологических потребностей подробно описаны в другом исследовании [38]. Участников попросили оценить свое согласие с тремя утверждениями, каждое из которых соответствовало одной психологической потребности — в Автономии, Взаимосвязи и Компетентности.
c. Тематическое содержание (в том числе ориентация на отношения), степень дифференцированности (глобализация/специфичность) и интеграция смысла оценивались экспертами в соответствии с распространенными принципами кодировки автобиографического нарратива [30; 34]. Оценивались следующие темы: Угроза для жизни; Достижение; Отношения; Отдых/Исследования; Стыд и вина; Неклассифицируемая. СПБ оценивались как межличностные, если в их тексте фигурировали другие люди в качестве значимых субъектов деятельности, и как внутриличностные (эгоцентрические), если субъектом деятельности выступал автор нарратива [25].
Для повышения надежности выступал автор нарратива [25]. Для повышения надежности кодировки два эксперта (один из авторов статьи и независимый эксперт — кандидат наук, психотерапевт с опытом проведения психологических исследований) оценивали 103 текста СПБ (54%). Оба эксперта не знали, в какую группу входят участники, второй эксперт не знал целей и гипотез исследования. Оценки выставлялись в экспертные формы с текстами СПБ и описаниями категорий кодирования на основе вышеприведенных руководств. Коэффициент каппа Коэна при оценке согласованности экспертных мнений превышал 0,61 для всех параметров.
d. Лексические параметры. Подсчитывалась частота «Я-лексики» (глаголы и местоимения в 1-м лице единственного числа) и «Мы-лексики» (1-е лицо множественного числа).
Проверка экспериментального воздействия. Для проверки эффективности праймингового воздействия использовалась русская версия теста INDCOL [7; 36], измеряющая вертикальные и горизонтальные измерения Индивидуализма/Коллективизма. Горизонтальный Индивидуализм (ГИ) подразумевает «концепцию автономности человека и упор на равенство»; Вертикальный Индивидуализм (ВИ) — «концепцию автономности человека и принятие неравенства»; Горизонтальный Коллективизм (ГК) — «восприятие себя как части коллектива, но восприятие всех членов коллектива как равных»; Вертикальный Коллективизм (ВК) — «восприятие себя как части коллектива и принятие неравенства внутри коллектива» [28, с. 240]. Внутренняя надежность шкал была удовлетворительной: альфа Кронбаха для каждого из показателей составила 0,7 и выше.
Статистические методы. При межгрупповом сравнении использовались непараметрические методы, поскольку распределения параметров отклонялись от нормального или имелись другие ограничения для параметрической статистики. Описательная статистика представлена в виде значений медианы и 1-го и 3-го квартилей: Mdn [Q1—Q3]. Средние арифметические значения (M) и стандартные отклонения (SD) приведены в информационных целях и в случаях сравнения с помощью двустороннего критерия Стьюдента. Уровни количественных параметров сравнивались с помощью критерия Манна—Уитни (U); номинальные (категориальные) данные сравнивались с помощью критерия хи-квадрат (х2) с поправкой Йетса в применимых случаях и точного критерия Фишера. При оценке связей использовался коэффициент ранговой корреляции Спирмена. Регрессионный анализ включал одномерную биномиальную и линейную регрессию в применимых случаях. В случае множественных вычислений уровень значимости (p <0,05) корректировался соответственно.
Результаты
24,08% (N = 46) СПБ выглядели как заголовки, а не как полноценные тексты. Они состояли из 2—7 слов и обычно имели номинативную или безличную синтаксическую структуру (содержащую только подлежащее либо сказуемое). Эти СПБ могли быть личностно значимыми и обозначать важные события в будущей жизни людей («защита кандидатской диссертации»; «неизлечимая болезнь»; «смерть матери»), но чаще всего не имели ни действующих лиц, ни достаточных деталей, которые могли бы помочь представить эпизодическое, а не абстрактное событие. После корректировки на указанные СПБ результаты для всей выборки изменились незначительно, поэтому в статье представлены общие данные.
Проверка воздействия. Наблюдалось статистически значимое увеличение ГК (p = 0,048) во Группе 2 (табл. 2).
Методика исследования СПБ. Группы не имели различий в феноменологических и психологических характеристиках СПБ (рисунок), а также во временной дистанции СПБ, составившей 24 месяца [6; 60] в Группе 1 и 19 месяцев [6 — 36] в Группе 2 (р<0,05). Частота использования «Я-лексики» (2 слова [0 — 4,7] в Группе 1 и 1 слово [0 — 3] в Группе 2) и «Мылексики» (0 [0-0] в обеих группах) была сходной.
Обнаружены межгрупповые различия в содержательных параметрах СПБ (табл. 3).
Общее распределение тем в группах значимо не различалось (х2(5) = 5,3; р = 0,38) (табл. 3). Достижение было самым частотным событием в обеих группах. Группа 2 моделировала больше СПБ о взаимосвязи, хотя это различие не было значимым после поправки на множественные сравнения. Тем не менее, в соответствии с нашей гипотезой в Группе 2 наблюдалось больше межличностных и меньше эгоцентрических нарративов, чем в Группе 1 (табл. 3).
Корреляционный анализ. С целью оценки связей между изменением параметров СПБ и процедурой прайминга проводился корреляционный анализ, результаты которого представлены в табл. 4.
Как показывает табл. 4, в Группе 1, где фиксировалась индивидуалистическая установка, рост уровней ВИ и ГИ был связан с ростом субъективно воспринимаемой удовлетворенности потребностей в Автономии и Компетентности, чего не наблюдалось в Группе 2, подвергавшейся праймингу коллективистских установок. При этом в Группе 1 наблюдалась и статистически значимая взаимосвязь с уровнем ГК, что не было предусмотрено нашими гипотезами. Прaйминг Индивидуализма также приводил к росту частотности «Я-лексики».
В Группе 2 обнаружены статистически значимые корреляции, свидетельствующие о возможной взаимосвязи между коллективиской ориентацией и глобализацией ПМ: при увеличении уровней ГК и ВК росли и уровни глобализации образов будущего, но сокращалась временная дистанция.
Регрессионный анализ. Для оценки влияния прайминга на содержание СПБ проведен одномерный регрессионный анализ в пределах всей выборки.
Модели включали ГИ, ВИ, ГК, ВК в качестве предикторов и параметры СПБ в качестве зависимых переменных. Модели для временной дистанции, уровней психологических потребностей и лексических переменных проверялись в рамках линейной регрессии.
Модели для тематического содержания (для тем, частота которых превышала 5%);
Обнаружены небольшие, но статистически значимые эффекты только для переменных Коллективизма: ГК влиял на глобализацию СПБ, а ВК — на интеграцию смысла (табл. 5).
Обсуждение
Целью исследования была оценка влияния коллективистских/индивидуалистических установок на содержание и другие характеристики личностно значимых психических образов будущего (самоопределяющих проекций, СПБ) и проверка гипотезы о том, что имплицитная активация данных культурных идентичностей соответствующим образом изменяет содержание СПБ.
В ходе исследования мы также оценивали, является ли использованная процедура прайминга эффективной для формирования идентичностей Коллективизма/Индивидуализма в рамках онлайн-дизайна. Ожидалось, что обе группы продемонстрируют соответствующее повышение параметров теста INDCOL. В Группе 2, получавшей прайминг коллективистских установок, наблюдалось статистически значимое увеличение горизонтального коллективизма (ГК) (p = 0,048) и наблюдалась тенденция к более частому моделированию образов на тему отношений (21,7% по сравнению с 10,2% в Группе 1) и образов с межличностной ориентацией (54,4% по сравнению с 34,3%) (табл. 3). Кроме того, обнаружена значимая положительная корреляция между «Я-лексикой» и одной из мер Индивидуализма (горизонтальный индивидуализм, ГИ) в Группе 1, где фиксировалась индивидуалистическая установка. Учитывая вышеупомянутые различия в содержании СПБ и связи между уровнями INDCOL, удовлетворенностью психологических потребностей и лексическими переменными, наши данные предварительно свидетельствуют о том, что задание на прайминг действительно способствовало активации соответствующей культурной идентичности у участников, хотя этот эффект не был ярким.
Отметим, что группы находились в сходном возрастном диапазоне (30—40 лет). Средний возраст по всей выборке составил 36 [29—44] лет. Взросление этого поколения Y или первого несоветского поколения [5] проходило в период социально-экономической нестабильности и высокой неопределенности после распада Советского Союза. Их социальная ситуация развития значительно отличалось от ситуации предыдущих поколений, более ориентированных на коллективистские ценности [26]. С конца 1970-х годов коллективистские установки постепенно сменялись более индивидуалистическими [26; 31] и все больше ослабевали на рубеже веков [6; 20]. Исследования россиян поколения Y последовательно демонстрируют сосуществование и индивидуалистических, и коллективистских установок в их ментальности [7; 8]. В подтверждение данных других исследований [4; 8], наша выборка в целом имела высокие уровни горизонтального индивидуализма (45 [Q1=40; Q3=49]) и горизонтального коллективизма (38 [Q1=33; Q3=42]) и более низкие уровни вертикального индивидуализма (33 [Q1=28; Q3=37]) и вертикального коллективизма (28 [Q1=22; Q3=35]). Вероятно, именно эта двойственность конкурирующих культурных идентичностей обусловила менее выраженное влияние прайминга на личностно значимое проспективное мышление (ПМ). Указанный конфликт или, наоборот, попытка интеграции установок также могут объяснять и другие результаты, представленные ниже.
Как и ожидалось, межгрупповое сравнение не выявило влияния прайминга на феноменологические (временная дистанция; валентность эмоциональной реакции; яркость; важность для идентичности) характеристики СПБ. Тем не менее, глобализация ПМ имела интересные взаимосвязи с обоими параметрами Коллективизма в группе, получившей соответствующий прайминг (Группа 2) (табл. 4). Обнаружено и небольшое, но статистически значимое влияние коллективистских установок на глобализацию образов будущего среди всех участников. Рост уровня вертикального коллективизма (ВК) в Группе 2 был ассоциирован с сокращением временной дистанции в образах будущего, т. е. участники с более сильными установками на приоритет коллектива над личными ценностями испытывали затруднения с представлением долгосрочных СПБ. Отсутствие конкретных деталей в расплывчатых и абстрактных образах будущего, по всей видимости, позволяет людям с эмоциональными расстройствами преодолевать негативные эмоции, связанные с представлениями о будущих событиях, возникающие в силу свойственных людям с тревожно-депрессивными состояниями когнитивных искажений (негативных предсказаний и катастрофизации) [9; 24]. Взаимосвязь между депрессивными симптомами и Коллективизмом обнаружена в нескольких русскоязычных выборках [1; 21].
С другой стороны, утверждается, что эпизодическое моделирование будущего само по себе способно индуцировать чувство тревоги, подпитывая переживание неопределенности и страха неизвестности [10]. Теории управления страхом в ситуации неопределенности [23] последовательно доказывают, что чувство неопределенности приводит к усилению культурально одобряемых убеждений и ценностей и идентификации с культурными группами. Учитывая, что наше исследование проводилось в популяционной, а не в клинической выборке, связь между глобализацией ПМ и параметрами Коллективизма в Группе 2, получавшей соответствующий прайминг, и в общей выборке также может рассматриваться как отражение параллельного эффекта преодоления тревоги, вызванной неопределенностью, за счет идентификации с коллективом. Отметим, что этот эффект отсутствовал в группе, где фиксировалась индивидуалистическая установка, что может говорить о подкрепляющем эффекте усиления коллективистских установок на преодоление неопределенности, вызванной размышлениями о будущем.
Поскольку симптомы депрессии и тревоги тесно связаны, возможно, они играют определенную роль в опосредствовании влияния коллективистских установок на ПМ, что могло бы стать предметом будущих исследований. При этом дизайн таких исследований должен включать методы оценки позитивного и негативного аффекта и/или уровня депрессивной и тревожной симптоматики для обоснования выдвинутых выше гипотез.
Интересно, что высокий уровень ориентации на Коллективизм, возможно, приводил к трудностям с осмыслением событий собственного будущего. Эти данные также могут быть тесно связаны с выявленной глобализацией ПМ, препятствующей процессу рефлексии. Коллективистские культуры ассоциированы с особым — высококонтекстуальным — стилем общения, когда люди избегают эксплицитных коммуникаций и руководствуются невербальным контекстом при взаимодействии друг с другом [17]. Учитывая связь между Коллективизмом и глобализацией ПМ, можно допустить, что, в терминах Л.С. Выготского [2], участники с более высоким уровнем Коллективизма, по-видимому, избегают экспликации (экстериоризации) своей внутренней речи о собственном будущем и избегают его рефлексии.
Уровни базовых психологических потребностей не различались между группами (см. рисунок), хотя в результате прайминга ожидались различия в показателях Взаимосвязи и Автономии. Тем не менее, обнаружены небольшие, но значимые корреляции между параметрами Индивидуализма/Коллективизма и чувством удовлетворенности психологических потребностей в Группе 1. В соответствии с нашей гипотезой, Автономия и Компетентность положительно коррелировали с ГИ и отрицательно с ВК.
В Группе 1 мы также обнаружили довольно неожиданную положительную связь между ГК и уровнем потребности во Взаимосвязи. Этот результат можно было бы объяснить тем же механизмом попытки компенсировать неопределенность будущего и связанную с ней тревогу [10]. Поскольку в Группе 1 не происходило дополнительного усиления коллективистской идентичности с помощью прайминга, возможно, участники нашли другой способ справиться с этими негативными чувствами за счет обращения к своим коллективистским ценностям, которые, как обосновывалось выше, сосуществовали с индивидуалистическими в нашей выборке, хотя и были чуть менее выражены. Недавний масштабный метаанализ показал, что именно способность к получению социальной поддержки является главным протективным фактором депрессии [13]. Поскольку при Индивидуализме снижаются возможности обращения за социальной поддержкой и получения ее, то можно предположить, что при прайминге Индвидуализма испытуемые пытаются бессознательно компенсировать ри-
References
- Bokhan T.G., et al. Proyavleniya kollektivizma-individualizma v kontekste problemy etnokul’tural’nykh faktorov depressii [Manifestations of collectivism-individualism in the context of ethnocultural factors of depression]. Vestnik Kemerovskogo gosudarstvennogo universiteta [Bulletin of Kemerovo State University], 2016. Vol. 4, pp. 126—133. (In Russ.) DOI:10.21603/2078-8975- 2016-4-126-133.
- Vygotskii L.S. Myshlenie i rech’: psikhologicheskie issledovaniya [Thinking and Speech: Psychological Studies]. M.; L.: Gos. ucheb.-ped. izd-vo, 1934. 324 p.
- Kriukova T.L. Sotsiokul’turnye sindromy kollektivizm / individualizm kak kontekst sovladaniya so stressom u rossiyan [Socio-cultural syndromes collectivism / individualism as the context of coping with stress among Russians]. Vestnik Kostromskogo gosudarstvennogo universiteta im N.A. Nekrasova [Bulletin of the Kostroma State University], 2013. Vol.19, no. 4, pp. 130—135. [in Russian]
- Leont’ev M.G. Osobennosti kul’tury kak faktor razresheniya mezhlichnostnogo konflikta: diss. … kand. psikhol. nauk. [Specific features of culture as a factor of interpersonal conflict resolution…PhD Thesis]. Moscow, 2009. 193 p.
- Miroshkina M.R. Interpretatsii teorii pokolenii v kontekste rossiiskogo obrazovaniya [Interpretations of the Generation Theory in the Context of Russian Education]. Yaroslavskii pedagogicheskii vestnik [Yaroslavl Pedagogical Bulletin], 2017. Vol. 6, pp. 30—35.
- Palkin A.D. Individualizm i kollektivizm kak znachimye elementy lingvokul’tury [Individualism and collectivism as meaningful elements of linguoculture]. Vestnik Moskovskoi mezhdunarodnoi akademii [Bulletin of the Moscow international academy], 2017. Vol. 1—2, pp. 198—205.
- Pankratova A.A., Osin E.N., Hasanova U.U. Uroven’ gorizontal’nogo i vertikal’nogo individualizma i kollektivizma v Rossii i Azerbaidzhane [Levels of horizontal and vertical individualism and collectivism in Russia and Azerbaijan] [Elektronnyi resurs]. Psikhologicheskie issledovaniya [Psychological Studies], 2017. Vol. 10, no. 55, pp. 3. URL: http://psystudy.ru (Accessed: 28.05.2021)
- Stefanenko T.G., Dontsov A.I. Individualizm i kollektivizm kak parametry kollektivnoi pamyati rossiiskogo naroda [individualism and collectivism as the parameters of collective memory the Russian people]. Vestnik TvGU. Seriya: Pedagogika i psikhologiya. [Bulletin of TvGU: Education and Psychology Series], 2017, no. 4, pp. 43—52.
- Kholmogorova A.B., Pugovkina O.D. Osnovnye etapy i napravleniya izucheniya kognitivnykh disfunktsii pri depressiyakh [Main stages and areas of research into cognitive dysfunctions in depressions] [Elektronnyi resurs]. Meditsinskaya psikhologiya v Rossii: elektron. nauch. zhurn. [Medical psychology in Russia], 2015. Vol. 6, no. 35. URL: http://mprj.ru (Accessed: 28.05.2021)
- Anderson E.C., et al. The Relationship Between Uncertainty and Affect [Elektronnyi resurs]. Front Psychol, 2019. Vol. 10, pp. 2504. DOI:10.3389/fpsyg.2019.02504
- Barzykowski K., Niedźwieńska A. Priming involuntary autobiographical memories in the lab. Memory, 2018. Vol. 26, no. 2, pp. 277—289. DOI:10.1080/09658211.2017.1353102
- Chen X.J. et al. Chinese and Australians showed differences in mental time travel in emotion and content but not specificity [Elektronnyi resurs]. Front Psychol, 2015. Vol. 6, no. 879. DOI:10.3389/fpsyg.2015.00879
- Choi K. et al. An Exposure-Wide and Mendelian Randomization Approach to Identifying Modifiable Factors for the Prevention of Depression. American Journal of Psychiatry, 2020. Vol. 177, no. 10, pp. 944—954. DOI:10.1176/appi.ajp.2020.19111158
- Cole S.N., Berntsen D. Do future thoughts reflect personal goals? Current concerns and mental time travel into the past and future. The Quarterly Journal of Experimental Psychology, 2016. Vol. 69, no. 2, pp. 273—284.
- Conway M.A., Justice L.V., D’Argembeau A. The self-memory system revisited: Past, present, and future. In The organization and structure of autobiographical memory. J.H. Mace (Ed.). 2019. New York, NY: Oxford University Press, pp. 28—51. DOI:0.1093/oso/9780198784845.003.0003
- D’Argembeau A., Lardi C., van der Linden M. Self-defining future projections: Exploring the identity function of thinking about the future. Memory, 2012. Vol. 20, no. 2, pp. 110—120. doi:10.1080/09658211.2011.647697
- Dementeva S.V., Franzke C. M., Loyko O. T. Russian- German Immigrants in Germany and their Intercultural Communication. Procedia — Social and Behavioral Sciences, 2015. Vol. 166, pp. 516—520. DOI:10.1016/j.sbspro.2014.12.564
- Fivush R., et al. The making of autobiographical memory: Intersections of culture, narratives, and identity. International Journal of Psychology, 2011. Vol. 46, no. 5, pp. 321—345. DOI:10.1080/00207594.2011.596541
- Fukukura J., Helzer E.G., Ferguson M. J. Prospection by any other name? A response to Seligman et al. (2013). Perspectives on Psychological Science, 2013. Vol. 8, no. 2, pp. 146—150. doi:10.1177/1745691612474320
- Green E.G.T., Deschamps J.-C., Páez D. Variation of Individualism and Collectivism within and between 20 Countries: A Typological Analysis. Journal of Cross- Cultural Psychology, 2005. Vol. 36, no. 3, pp. 321—339. DOI:10.1177/0022022104273654
- Knyazev G.G., et al. Does collectivism act as a protective factor for depression in Russia? Personality and Individual Differences, 2017. Vol. 108, pp. 26—31. DOI:10.1016/j. paid.2016.11.066
- Mace J.H., Clevinger A.M. Priming voluntary autobiographical memories: Implications for the organisation of autobiographical memory and voluntary recall processes. Memory, 2013. Vol. 21, no. 4, pp. 524—536. DOI:10.1080/096 58211.2012.744422
- McGregor I., Hayes J., Prentice M. Motivation for aggressive religious radicalization: goal regulation theory and a personality × threat × affordance hypothesis [Elektronnyi resurs]. Front Psychol, 2015. Vol. 6, no. 1325. DOI:10.3389/ fpsyg.2015.01325
- Moustafa A.A., Morris A.N., El Haj M. A review on future episodic thinking in mood and anxiety disorders. Rev Neurosci, 2018. Vol. 30, no. 1, pp. 85—94. DOI:10.1515/ revneuro-2017-0055
- O’Connor R.C., Smyth R., Williams J.M.G. Intrapersonal positive future thinking predicts repeat suicide attempts in hospital-treated suicide attempters. Journal of Consulting and Clinical Psychology, 2015. Vol. 83, no. 1, pp. 169—176. doi:10.1037/a0037846
- Paretskaya A. The Soviet Communist Party and the other spirit of capitalism. Sociological Theory, 2010. Vol. 28, no. 4, pp. 377—401.
- Pillemer D.B. et al. Feeling good and bad about the past and future self. Memory, 2013. Vol. 21, no. 2, pp. 210—218. DO I:10.1080/09658211.2012.720263
- Singelis T. M. et al. Horizontal and Vertical Dimensions of Individualism and Collectivism: A Theoretical and Measurement Refinement. Cross- Cultural Research, 1995. Vol. 29, no. 3, pp. 240—275. DOI:10.1177/106939719502900302
- Singer J.A. et al. Self-defining memories, scripts, and the life story: narrative identity in personality and psychotherapy. Journal of Personality, 2013. Vol. 81, no. 6, pp. 569—582. DOI:10.1111/jopy.12005
- Singer J.A., Blagov P. Classification System & Scoring Manual for Self-Defining Memories. Connecticut College: New London, CT. 2002.
- Skrebyte A., Garnett P., Kendal J.R. Temporal Relationships Between Individualism—Collectivism and the Economy in Soviet Russia: A Word Frequency Analysis Using the Google Ngram Corpus. Journal of Cross- Cultural Psychology, 2016. Vol. 47, no. 9, pp. 1217—1235. doi:10.1177/0022022116659540
- Sutin A. R., Gillath O. Autobiographical memory phenomenology and content mediate attachment style and psychological distress. Journal of Counseling Psychology, 2009. Vol. 56, pp. 351—364. DOI:10.1037/a0014917
- Szpunar K.K. Evidence for an implicit influence of memory on future thinking. Memory & Cognition, 2010. Vol. 38, no. 5, pp. 531—540. DOI:10.3758/MC.38.5.531.
- Thorne A., McLean K. Manual for coding events in self-defining memories. University of California, Santa Cruz, 2001.
- Trafimow D., Triandis H., Goto S. Some tests of the distinction between the private self and the collective self. Journal of Personality and Social Psychology, 1991. Vol. 60, pp. 649—655. DOI:10.1037/0022-3514.60.5.649
- Triandis H.C., et al. The measurement of the etic aspects of individualism and collectivism across cultures. Australian Journal of Psychology, 1986. Vol. 38, pp. 257—267. DOI:10.1080/00049538608259013
- Tuchina O.D. et al. Ambivalent Prospection: Covid- Related Attitudes in Patients with Substance Dependence. Counselling Psychology and Psychotherapy [Konsul’tativnaya psikhologiya i psikhoterapiya], 2020. Vol. 28, no. 3, pp. 100— 121. doi:10.17759/cpp.2020280307
- Tulving E., Schacter D. Priming and human memory systems. Science, 1990. Vol. 247, p. 4940, pp. 301—6. DOI:10.1126/science.2296719
- Wang Q. Autobiographical Memory and Culture. Online Readings in Psychology and Culture, 2011. Vol. 5, no. 2. DOI:10.9707/2307-0919.1047
- Wang Q. et al. Travelling backwards and forwards in time: culture and gender in the episodic specificity of past and future events. Memory, 2011. Vol. 19, pp. 103—109. DOI:10.10 80/09658211.2010.537279
Information About the Authors
Metrics
Views
Total: 575
Previous month: 15
Current month: 2
Downloads
Total: 324
Previous month: 10
Current month: 1