Рецензия на монографию П.П. Серкова «Правоотношение (Нравственность современного правового регулирования)»

Юридическая психология является относительно молодой отраслью науки. На этапе ее становления велись дискуссии – является ли она разделом психологии или права? На сегодняшний день вопрос, казалось бы, решен: общепринято представление о юридической психологии как составной части психологической науки, тесно связанной с деятельностью правоохранительных органов, что легитимировано паспортом специальности ВАК (19.00.04), активным функционированием факультета юридической психологии и соответствующих кафедр во многих вузах, издание учебной и научной литературы. 

Однако в 2017 году в нашем журнале была опубликована статья В.М. Позднякова[1], в которой отмечалось, что  в области правовой идеологии и политики, а также при внесении инноваций в законодательство по-прежнему доминирует правовая догматика или прямое заимствование зарубежного опыта, а психологические реалии учитываются фрагментарно. В связи с этим он предлагал развивать такую междисциплинарную науку как психологическая юриспруденция.

Своеобразным ответом на этот вызов времени представляется издание монографии[3] доктора юридических наук П.П. Серкова, признанного теоретика права и одновременно практикующего судьи.

Книга посвящена категории правоотношения, которая интегрирует, по мнению автора, все современное правовое регулирование. Правоотношение связывает идейное содержание правовых норм и субъективную устремленность на материализацию соответствующих потребностей и целей людей. Проблема правоотношения, которая считалась давно решенной в отечественной социологии права, сначала переосмысливается П.П. Серковым в чисто юридическом плане[4]. Но дальше автор задается вопросом: а может ли само существование правовых норм определять конкретные взаимоотношения между людьми и их взаимодействия? Здесь уместно вспомнить мысли С.Л. Рубинштейна о соотношении социальных и психологических явлений. Сущность человека — совокупность общественных отношений. Вскрыть этот аспект человека и в науке об обществе выделить его в этом качестве — это чрезвычайно важно и необходимо. Но превращение этой понятийной характеристики человека в определенной системе отношений (преимущественно конкретно-социальной) в исчерпывающую и единственную характеристику человека — это неправомерная трактовка[2]. Человек в правовых действиях руководствуется не только и не столько страхом принуждения, а собственным представлениями о справедливости, о выборе между добром и злом, о собственном сотворении добра и зла. Отсюда логично обращение автора к категориям нравственности и морали, которые существуют в сознании каждого человека. Этот момент для юридических психологов представляется самым интересным и корреспондирует с проблематикой морального и правового сознания субъекта. К сожалению, необходимо признать, что эта область знаний в юридической психологии находится в тени активно разрабатываемых проблем криминальной, судебной и пенитенциарной психологии: особенно огорчителен дефицит эмпирических исследований.

Между тем, представления о справедливости (как воздающей за прегрешения или нарушения закона, так и процессуальной при принятии решений о вознаграждении и наказании), о соотношении личных прав и обязанностей, об отношении к государственному принуждению к выполнению правовых норм являются психологическим базисом правоотношений между людьми. Кроме знания законов и отношения к ним важнейшим компонентом реальных правоотношений выступает и осознанная регуляция собственного правового поведения: соотнесение своих действий с идейным содержанием правовых норм.

Книга П.П. Серкова непроста для чтения, особенно для специалистов, далеких от юридической науки. Однако для юридических психологов она представляет несомненный интерес, особенно ее третья глава, в которой обсуждаются ценностные аспекты правового регулирования, соотношение правовой теории и правовой действительности, нравственные начала и перспективы юридической науки, а правосознание и правопонимание рассматриваются как категории правовой действительности.

Украшает издание и тройное предисловие, в котором взгляд на монографию представлен глазами теоретика правового регулирования (В.Н. Синюков), историка правового регулирования (И.А. Исаев) и психолога (Ф.С. Сафуанов).

Представляется, что в ответ на вызов в необходимости психологической юриспруденции мы, психологи, получаем ответный вызов. Он заключается в необходимости более эффективной разработки проблем морального и правового сознания, регуляции реального поведения человека нормами права, свободного морального выбора, нравственного и правомерного поведения под влиянием не принуждения (государством, значимым авторитетом, социальной ролью и т.п.), а совести и представлений не только о своих правах, но и обязанностях.

В заключение хочется напомнить снова слова С.Л. Рубинштейна о том, что проблема свободы людей выступает в трех аспектах: как самоопределение, как свобода человека в общественной жизни (свобода личности и общественное принуждение) и как контроль сознания над стихией собственных влечений.

1. Поздняков В.М. Психологическая юриспруденция как междисциплинарная наука и область психопрактики [Электронный ресурс] // Психология и право. 2017. Том 7. № 1. С. 206–219. doi:10.17759/psylaw.2017070117
2. Рубинштейн С.Л. Бытие и сознание. М.: Издательство Академии наук СССР, 1957. 332 с.
3. Серков П.П. Правоотношение (Нравственность современного правового регулирования). М.: Норма, 2020. 688 с.
4. Серков П.П. Правоотношение (Теория и практика современного правового регулирования): в 3 ч. М.: Норма, 2018.