Структурные особенности проявления склонности к прокрастинации у сотрудников российской организации

Введение

Высокие темпы развития современного постиндустриального общества влекут за собой существенные изменения во всех сферах человеческой жизни. Возрастающая роль сферы услуг, повышение значимости интеллектуального ресурса, появление глобального информационного пространства, изменение характера и скорости коммуникаций — все эти факторы коренным образом меняют требования к эффективности работы отдельных профессионалов и организаций в целом (Красавина, 2010; Новиков, 2009).

Руководство организаций, понимая значимость эффективного использования времени, старается создать все возможные внутренние условия для успешного тайм-менеджмента и научить сотрудников методам, обеспечивающим высокий уровень результативности их работы, выполнения задач с заданным уровнем качества и в установленный срок. Отсюда следует неугасающая популярность различного рода практических технологий управления результатами труда. Кроме этого, растет востребованность различных корпоративных обучающих программ, направленных на развитие у сотрудников навыков управления рабочим временем. Как правило, в рамках данных краткосрочных программ обучения сотрудников знакомят с различными практическими инструментами планирования рабочего дня, расстановки приоритетов в рабочих задачах в соответствии с целями, поиска резервов времени ит. п.. затрагивающими лишь поведенческий уровень. При этом упускаются из виду психологические особенности субъекта труда, часто препятствующие эффективному применению предложенных практических инструментов, снижающие результативность трудовой деятельности или даже сводящие к нулю все затраченные в ходе обучения усилия. Важное место среди подобных психологических факторов занимает склонность человека к откладыванию на более поздний срок выполнения срочных и важных дел или принятия решений, или, используя зарубежную терминологию, устоявшуюся и в отечественных исследованиях, склонность к прокрасти­нации. Данная склонность проявляется в виде систематического «откладывания дел на потом», эти дела осознаются самим субъектом как таковые и очевидно приводят к ухудшению ситуации в целом или результата конкретной деятельности (Ferrari, 1995). Высокая степень проявления склонности к прокрастинации у сотрудников организации представляет собой серьезную угрозу ее нормальному функционированию и является препятствием на пути ее развития (Барабанщикова, Марусанова, 2016; Ковылин, 2013).

Склонность к прокрастинации имеет богатую историю изучения. Основной пик популярности данной темы в западном научном сообществе пришелся на 70—80-е гг. XX в. С тех пор был накоплен большой исследовательский материал и диагностический инструментарий, не потерявший актуальности до настоящего времени (Барабанщикова., Марусанова, 2016). В последние годы, в силу возросшей популярности данной темы, в России также появились научные исследования данного феномена среди отечественных психологов (Барабанщикова, Иванова, 2016;Барабанщикова, Иванова , 2017; Барабанщикова, Каминская, 2013; Барабанщикова и др., 2015; Варваричева, 2010; Корнилова, 2013; Крюкова, 2010; Шемякина, 2013).

Несмотря на большой исследовательский материал, до сих пор не существует единой точки зрения на психологическую природу данного явления, что не позволяет четко разграничить близкие по внешним, поведенческим проявлениям понятия, такие как склонность к прокрастинации, лень, неразвитость организационных навыков, «бунт» против установленных правил и т. д. (Барабанщикова, Каминская, 2013;Барабанщикова, Марусанова, 2016; Варваричева, 2010; Ковылин, 2013). Такая неоднозначность понятий приводит к смешиванию разных по своей психологической сути явлений в рамках одного понятия, что вносит еще большую путаницу в определение границ предмета исследования.

Так, в разные периоды времени исследователи понимали склонность к прокрастина­ции как устойчивую личностную диспозицию (Варваричева, 2010; Ковылин, 2013; Burka, Yuen, 2008; Steel, 2007), как закрепленную стратегию поведения (Ferrari et al., 1995), эмоциональное расстройство (Ковылин, 2013), как форму психологической защиты (Быкова, 2013; Корнилова, 2013; Крюкова, 2010), как результат когнитивных нарушений (Ковылин, 2013), как сознательный выбор в ситуации, когда потенциальная польза от завершения задачи оценивается как невысокая (Steel, 2007). В работах Куля с соавторами подробно рассматриваются психологические механизмы осознанного и неосознанного контроля за активностью человека, способствующих успешной реализации намерения и, по своей сути, являющихся препятствием на пути проявления склонности к прокрастинации (Kuhl, 1994).

Кроме этого, слабо изучена специфика проявления склонности на выборке взрослых работающих людей в России (Барабанщикова, Марусанова, 2016). Так, основная масса исследований была проведена на материале учебной деятельности на студенческой выборке (Горбачев и др., 2006; Дементий, Карловская, 2013; Зверева и др., 2015; Карловская, 2008).

Большой интерес вызывает концепция произвольной регуляции деятельности О.А. Конопкина с точки зрения потенциальной возможности раскрытия психологических механизмов склонности к прокрастинации. Использование понятия саморегуляции в качестве объяснительного принципа позволяет более целостно посмотреть на изучение склонности к прокрастинации, рассмотреть данное явление как с точки зрения структурно-функциональных взаимосвязей, так и содержательного наполнения (Леонтьев, 2011).

О.А. Конопкин определял осознанную саморегуляцию как системно-организованный процесс внутренней психической активности человека по инициации, построению, поддержанию и управлению разными видами и формами произвольной активности, непосредственно реализующей достижение принимаемых человеком целей (Конопкин, 1995). Им была предложена функциональная структура данного процесса, включающая несколько звеньев и логику взаимосвязей между ними (Конопкин, 1995). С точки зрения исследователя, от степени совершенства процессов саморегуляции зависит успешность, надежность, продуктивность, конечный исход любого акта произвольной активности (Конопкин, 2011).

Рассматривания феномен прокрастинации, мы также проводим анализ тех видов деятельности, которые являются разновидностями осознанной произвольной активности человека. Процесс саморегуляции произвольной активности начинается с принятия субъектом цели своей деятельности. Исследования показывают, что при прокрастинации цель деятельности воспринимается человеком как субъективно значимая и важная, полезность реализации которой не вызывает сомнений (Ferrari et al., 1995; Steel, 2007). Кроме этого, подобного рода особенность саморегуляции представляет собой специфическую черту данного феномена, отличающую его от явлений подобного рода.

После осознания и принятия человеком цели начинается этап сбора информации об условиях будущей деятельности, учет которых необходим для успешного осуществления цели, завершающийся формированием «модели значимых условий» (Конопкин, 2011). На данном этапе происходит оценка различных внутренне формирующихся результатов и моделирование ситуации в различных сценариях (Анохин, 1973). Сбор информации осуществляется из различного рода источников, как внешних, так и внутренних, в том числе часть необходимой информации извлекается из памяти или может быть получена в результате мыслительной деятельности (Конопкин, 1995; Конопкин, 2005).

В терминах теории саморегуляции произвольной активности, прокрастинация, как разновидность нарушения данного процесса, может иметь место в том случае, когда на этапе формирования субъективной модели условий деятельности субъектом прогнозируется возникновение значимых для него стрессовых факторов, встречающихся в его прошлом опыте и способных повысить уровень переживания стресса до момента их непосредственного возникновения. Так, в большом количестве отечественных и зарубежных исследований была установлена взаимосвязь склонности к прокрастинации с уровнем переживания стресса. Уровень стресса в этих исследованиях рассматривается как в качестве источника, так и в качестве следствия прокрастинации (Барабанщикова, 2016; Барабанщикова, Иванова, 2016; Барабанщикова, Иванова, 2017; Барабанщикова, Марусанова, 2016). Данные взаимосвязи подтвердились при исследовании различных групп респондентов, в том числе студентов (Карловская, 2008; Шемякина, 2013), профессиональных спортсменов (Барабанщикова и др., 2015), взрослых профессионалов, занятых в различных сферах деятельности, в том числе инновационных (Барабанщикова, 2016; Барабанщикова, Иванова, 2016; Барабанщикова, Иванова, 2017; Барабанщикова, Каминская, 2013).

Другим немаловажным условием проявления прокрастинации, на наш взгляд, является наличие склонности у человека использовать копинг-стратегию избегания. Так, в рамках психодинамического подхода склонность к прокрастинации рассматривается как стремление субъекта избежать выполнения таких дел, которые представляют угрозу для его Эго, при этом прокрастинация понималась как следствие негативного детского опыта в прошлом (Ferrari et al., 1995 ; Steel, 2097). Ряд исследований показал, что существует обратная взаимозависимость прокрастинации и склонности к использованию копинг-стратегии избегания на высоком уровне значимости (Быкова, 2013; Корнилова, 2013; Крюкова, 2010).

Таким образом, предположительно, боязнь испытать воздействие стрессовых факторов, повышающая уровень переживания стресса до момента непосредственного их возникновения, а также наличие склонности к использованию копинг-стратегии избегания являются ключевыми условиями проявления прокрастинации, при которой субъект откладывает реализацию действий, направленных на достижение важной и срочной для него цели, в ущерб собственным интересам. При этом субъект осознает ущерб от такого рода бездействия, что сопровождается негативными эмоциями и часто приводит к возрастанию уровня стресса, но уже по другой причине (Барабанщикова, 2016; Барабанщикова, Иванова; 2016).

Вместе с этим склонность к прокрастинации имеет свою содержательно-психологическую сторону, которая отражает особенности проявления данного феномена у конкретного человека или группы людей при сохранении общей логики его развертывания, в том числе специфику тех стрессовых факторов, которые запускают механизм избегания дальнейших действий. Данная специфика носит индивидуальный характер и зависит от большого числа факторов, среди которых можно выделить: особенности прошлого опыта субъекта, его личностные особенности, специфику образа Я, самооценки и т. д., т. е. аккумуляция всего деятельностного, когнитивного, эмоционального и волевого опыта, его личностных предпочтений и ориентаций (Конопкин, 2005), — т. е. вносит вклад в проявление склонности к прокрастинации опосредованно, через влияние на уровень стресса и склонность к применению копинг-стратегии избегания.

В контексте всего вышесказанного основной целью нашего исследования стало выявление особенностей проявления и предикторов склонности к прокрастинации у сотрудников современной российской организации.

Объектом исследования выступила склонность к прокрастинации у сотрудников современной российской организации.

Предмет исследования — особенности проявления и предикторы склонности к про­крастинации у сотрудников современной российской организации.

В ходе исследования нами были выдвинуты следующие основные гипотезы.

1. Ключевыми условиями проявления и предикторами склонности к прокрастинации у изучаемой группы взрослых работающих людей выступают: высокий уровень стресса, а также склонность к использованию копинг-стратегии избегания.

2. Факторы, связанные с уровнем развития когнитивных навыков, личностными особенностями и спецификой мотивационной сферы изучаемой группы профессионалов вносят свой вклад опосредованно, через взаимосвязь с уровнем выраженности стресса и склонностью к использованию копинг-стратегии избегания.

3. Факторы, связанные с уровнем развития когнитивных навыков, личностными особенностями и спецификой мотивационной сферы изучаемой группы профессионалов, являются специфичными для различных по возрасту, полу, категории должности и стажу работы подгрупп.

Программа исследования

В исследовании приняли участие 213 сотрудников российского промышленного предприятия, являющихся представителями различных подразделений, в том числе 88 руководителей и 125 специалистов, 93 мужчины и 120 женщин, в возрасте от 20 до 60 лет (средний возраст составил 39 лет), со средним стажем работы на предприятии 7 лет и 3 месяца и общим средним стажем работы 16 лет 4 месяца.

В качестве основного метода при проведении исследования применялось компьютеризированное тестирование респондентов с использованием психодиагностических методик опросного типа, в их числе следующие.

1. Методика «Шкала общей прокрастинации» Б. Такмана (Tuckman General Procrastination Scale, TGPS) в адаптации Т.Л. Крюковой, позволяющая определить уровень выраженности склонности к прокрастинации (Крюкова, 2010; Tuckman, 1991).

2. Методика «Интегральная диагностика и коррекция профессионального стресса» (ИДИКС) А.Б. Леоновой, использовалась с целью определения уровня стресса и особенностей симптоматики стрессового синдрома (Леонова, 2004; Леонова, 2007).

3. Методика «Стратегии преодоления стрессовых ситуаций» С. Хобфолла (SACS) в русскоязычной адаптации Н.Е. Водопьяновой и Е.С. Старченковой, применялась для определения склонности к использованию той или иной стратегии преодоления стресса (Водопьянова, 2009).

4. Комплексная методика опросного типа «Бизнес-профиль», созданная в 2007 г. группой разработчиков лаборатории «Гуманитарные технологии», являющаяся модификацией тестовой батареи «Профконсультант», разработанной под руководством А.Г. Шмелева и включающая три субтеста (Методическое пособие по работе с тестом «Бизнес-профиль». М.: Лаборатория «Гуманитарные технологии», 2013).

A. Методика «11 личностных факторов» (11 ЛФ) использовалась для дифференцированной диагностики личностных особенностей респондентов по 11 шкалам, в том числе замкнутости-общительности, пассивности —активности, недоверчивости—дружелюбия, независимости—конформизма, моральной гибкости-моральности, импульсивности—организованности, тревожности—уравновешенности, сензитивности—нечувствительности, интеллектуальной сдержанности—любознательности, традиционности—оригинальности, конкретности—абстрактности.

B. Методика «Тест интеллектуального потенциала» (ТИПС), применялась для диагностики структуры интеллектуальных способностей и оценки общего уровня интеллекта. С помощью данной методики возможно оценить уровень развития таких интеллектуальных способностей, как, вычисления, лексика, эрудиция, пространственное мышление, вербальная и невербальная логика, обработка информации.

С. Методика «Структура трудовой мотивации» (СТМ), использовалась для определения мотивационной структуры респондентов с определением общей мотивационной направленности личности, а также значимости таких профессиональных мотиваторов, как интерес к работе, наличие творческого компонента, возможность помогать людям, служение, общение, включенность, признание, руководство, деньги, связи, здоровье и традиции.

5. Методика «Оценка субъективно важных характеристик деятельности» Р. Хакмана и Г. Олдхэма в русскоязычной адаптации А.Б. Леоновой (IPM), позволяет определить силу потребности индивидуального роста, так называемую потенциальную мотивацию, которая характеризует стремление человека расти и развиваться в своей должности.

6. Методика «Опросник компонентов удовлетворенности трудом» авторов Т.Ю. Ивановой, Е.И. Рассказовой, Е.Н. Осина была дополнительно использована для определения удовлетворенности отдельными компонентами трудового процесса, а также общего уровня удовлетворенности трудом (Иванова и др., 2012) с целью оценки специфики восприятия респондентами особенностей трудового процесса и вызывающих неудовлетворенность и потенциально стрессовых факторов.

Обработка результатов производилась с использованием процедур описательной статистики, однофакторного дисперсионного анализа, регрессионного анализа, а также моделирования структурными уравнениями, на базе статистического пакета IBM SPSS Statistics версия 17 и IBM SPSS AMOS версия 19.

Результаты исследования

На первом этапе исследования, с целью выявления особенностей проявления параметров, предположительно выделенных в качестве ключевых условий проявления прокрасти­нации, а именно особенностей стрессового синдрома и применяемых копинг-стратегий, а также специфики опосредованно влияющих на прокрастинацию факторов, характеризующих личностные особенности, когнитивную и мотивационную сферы, мы разделили изучаемую выборку респондентов на 3 группы. В зависимости от уровня выраженности склонности к прокрастинации были выделены группы с низким, средним и высоким уровнем, включающие 32, 109 и 71 человек соответственно (табл. 1). Данное разделение позволяет четко выделить специфику проявления вышеперечисленных параметров у сотрудников с высоким и низким уровнем прокрастинации.

Таблица 1

Группы респондентов в зависимости от уровня выраженности склонности к прокрастинции

Далее, с использованием процедуры однофакторного дисперсионного анализа мы сравнили выделенные группы по следующим показателям: особенности проявления стрессового синдрома и отношения к работе, применяемые копинг-стратегии (основные шкалы методики ИДИКС, SACS, Опросника компонентов удовлетворенности трудом), особенности личности, когнитивные способности и особенности мотивационной сферы респондентов, включая уровень их потенциальной мотивации (шкалы методик 11ЛФ, ТИПС, СТМ и IPM). Для этого был проведен предварительный анализ данных на нормальность распределения с помощью статистики Колмогорова-Смирнова, которая подтвердила адекватность применения данного метода исследования с некоторым ограничением по ряду шкал: удовлетворенность служебным положением и профессиональным выбором, индекс потенциальной мотивации, интеллектуальная сдержанность-любознательность, способность к вычислениям и обработке информации, уровень лексического развития. Использование результатов сравнения по данным шкалам требует в дальнейшем особой тщательности анализа.

Результаты сравнения между группами по шкалам, по которым были получены значимые различия, представлены в табл. 2.

Таблица 2

Данные описательной статистики в группах с различной склонностью к прокрастинации
в уровне выраженности, особенностях проявления стрессового синдрома,
применяемых копинг-стратегиях и удовлетворенности трудом

Ниже представлены данные описательной статистики, позволяющие содержательно раскрыть полученные межгрупповые различия.

Полученные результаты анализа показали наличие значимых различий между группами с разным уровнем прокрастинации в выраженности профессионального стресса и параметрах, характеризующих специфику его проявления. При этом, чем выше склонность к прокрастинации, тем выше у респондентов уровень выраженности стресса в различных его проявлениях. Наибольшие различия наблюдаются между группами с высоким и низким уровнем прокрастинации. Подобная тенденция сохраняется и в отношении других изучаемых параметров.

Таблица 3

Значимые различия в уровне выраженности, особенностях проявления стрессового синдрома, применяемых копинг-стратегиях и удовлетворенности трудом между тремя группами
с различным уровнем склонности к прокрастинации

Результаты сравнения особенностей применения копинг-стратегий показали, что значимые различия в группах с разным уровнем выраженности прокрастинации наблюдаются в общем уровне конструктивности применяемых стратегий, т. е. чем выше склонность к iipoкрастинации, тем менее конструктивные стратегии склонны использовать респонденты, в 11астiiок-ты. тем выше частота применения стратегии избегания и агрессивныхд ействийвстрессовойситуации.

В особенностях удовлетворенности трудом в группах с разным уровнем склонности к прокрастинации были выделены значимые различия в общем уровне удовлетворенности трудом, в частности, в группе с высоким уровнем выраженности прокрастинации наблюдается самая низкая удовлетворенность трудом, а также такими характеристиками трудового процесса, как содержание работы, служебное положение, стабильность занятости, руководство и профессиональный выбор.

Таблица 4

Различия в личностных особенностях, когнитивных способностях и специфике мотивационной сферы в группах с различным уровнем выраженности склонности к прокрастинации

Проведенный анализ показал отсутствие различий в личностных особенностях, когнитивных способностях и специфике мотивационной сферы, т. е. по тем показателям, уровень значимости которых оставался бы в пределах 1% ошибки измерений, между группами респондентов с разным уровнем выраженности склонности к прокра­стинации.

На следующем этапе, с целью определения характера взаимосвязи между склонностью к прокрастинации и изучаемыми параметрами, нами была проведена процедура регрессионного анализа, в ходе которой в регрессионную модель были пошагово включены показатели, предположительно имеющие взаимосвязь с уровнем выраженности склонности к прокра­стинации. Полученные результаты показали, что 36,5% случаях изменчивости переменной склонность к прокрастинации объясняется двумя основными показателями — уровнем выраженности стресса и склонностью к использованию копинг-стратегии избегания (табл. 5).

На основании данных анализа нами было построено регрессионное уравнение, позволяющее рассчитать прогнозируемое значение уровня склонности к откладыванию выполнения задач на основании измеренных значений двух предикторов.

Таблица 5

Регрессионная модель зависимости склонности к откладыванию задач

 •     Склонность к откладыванию выполнения задач = — 3,745 + 0,178 х TV0

•     Общий индекс стресса + 0,146 х Избегание

Таким образом, рост общего индекса стресса на 1 балл увеличивает склонность к откладыванию задач на 0,178 балла, а увеличение склонности к избеганию на 1 балл увеличивает склонность к откладыванию задач на 0,146 балла.

В ходе дальнейшего исследования, с целью подтверждения устойчивости регрессионной модели, выборка респондентов была разделена нами на подгруппы по нескольким основаниям, в том числе по полу, возрасту, категории должности и стажу работы на предприятии (табл. 6).

Таблица 6

Подгруппы респондентов

Далее, для каждой из подгрупп была построена регрессионная модель зависимости склонности к прокрастинации от уровня выраженности стресса и копинг-стратегии избегания (табл. 7) с предварительной проверкой нормальности распределения данных по изучаемым параметрам. Проведенная проверка позволяет говорить об адекватности применения выбранной процедуры анализа, с некоторыми ограничениями по шкалам: общий индекс конструктивности копинг-стратегий в 3 подгруппе, составленной в соответствии с возрастом испытуемых; удовлетворенность организацией — в группе руководителей и 2 подгруппы, составленной в соответствии с критерием стажа работы на данном предприятии, по которым были получены минимально допустимые значения статистики.

Полученные данные показывают, что выделенные предикторы прокрастинации, а именно, общий индекс стресса и склонность к использованию копинг-стратегии избегания, являются определяющими для каждой из выделенных подгрупп, что подтверждает устойчивость регрессионной модели.

При этом факторы, отражающие специфику синдрома профессионального стресса, а также раскрывающие особенности используемых копинг-стратегий и мотивационной сферы респондентов, оказываются различными для каждой из выделенных подгрупп. Так, среди женщин значимыми предикторами склонности к прокрастинации оказываются такие

Таблица 7

Регрессионная модель зависимости уровня выраженности склонности к откладыванию выполнения задач в подгруппах

показатели, как мотиватор «руководство» и общий индекс конструктивности применяемых стратегий совладания, в группе мужчин — мотиватор «руководство» и фактор интенсивности трудовых нагрузок. В зависимости от возраста респондентов предикторами склонности к прокрастинации выступают мотивационные факторы «руководство» и «интерес», симптомы стресса «астения» и «депрессия», а также общий индекс конструктивности стратегий совладания со стрессом и удовлетворенность организацией. В свою очередь, среди руководителей значимыми специфичными факторами стали удовлетворенность организацией и мотиватор «руководство», среди специалистов — копинг-стратегия «агрессивные действия» и симптом «тип А поведения». В зависимости от стажа работы в организации, наряду с общим индексом стресса и копинг-стратегией избегания, в качестве предикторов склонности к прокрастинации выступают такие характеристики трудового процесса, как сложность задач и организация трудового процесса, симптом стресса — астения, мотиватор «интерес», а также копинг-стратегия «ассертивные действия».

Проведенные регрессионный анализ позволил выделить те факторы, которые вносят значимый вклад в объяснение уровня выраженности склонности к прокрастинации, но при этом характер взаимосвязей между зависимой переменной и предикторами данная процедура раскрыть не позволяет.

С этой целью, на следующем этапе исследования на основании изучения теоретического материала, а также данных, полученных в ходе первых этапов исследования, с использованием процедуры моделирования структурными уравнениями была построена модель путей (рисунок).

Построение модели производилось с применением метода максимального правдоподобия, применение которого в данном случае является корректным, так как предположение о многомерной нормальности распределения данных не отклоняется. Критический коэффициент для многомерного эксцесса (c.r.) равен 4,67.

Соотношение численности выборки (N=213) и числа оцениваемых параметров (Т=31) составляет 6,9, что больше предельно малой величины (5), но меньше рекомендуемого соотношения — 10 (Наследов, 2013). Следовательно, для принятия решения о согласии модели с исходными данными должны применяться строгие пороги для величин индексов согласия.

В табл. 8 приведены значения критериев согласия модели с исходными данными.

Таблица 8

Значения критериев согласия модели

Таким образом, согласно полученным индексам, модель может быть признана хорошо соответствующей исходным данным.

Все оценки дисперсий, ковариаций и регрессионных коэффициентов переменных, включенных в модель, статистически достоверны (p>0,000), что подтверждает состоятельность модели и позволяет содержательно ее интерпретировать.

Полученная модель показывает, что непосредственную взаимосвязь со склонностью респондентов к прокрастинации оказывают три фактора, в том числе уровень выраженности профессионального стресса (R=0,41), склонность к использованию копинг-стратегии избегания (R=0,27), а также удовлетворенность организацией (R=-0,17). Таким образом, чем выше уровень профессионального стресса и склонность к избеганию и чем ниже степень удовлетворенности организацией, тем выше склонность к прокрастинации. Вместе с этим, в изучаемой группе респондентов уровень стресса тем выше, чем ниже степень удовлетворенности условиями труда, степень удовлетворенности процессом и содержанием работы, а также чем выше уровень тревожности. В свою очередь, с общей удовлетво - ренностью организацией тесно взаимосвязаны два фактора: удовлетворенность процессом и содержанием работы и удовлетворенность руководством. При этом последняя тем значимее, чем выше мотивационная направленность респондентов на фактор руководства и чем выше неудовлетворенность характером и содержанием обратной связи от руководителей.

Кроме этого, основными предикторами склонности к избеганию в данной выборке являются повышенная тревожность, фактор «удовлетворённость руководством», а также низкая удовлетворенность процессом и содержанием работы.

Обсуждение результатов

В результате проведенного исследования была построена модель путей, позволяющая раскрыть структуру взаимосвязей склонности к прокрастинации в изучаемой выборке профессионалов с рядом параметров, выделившихся в качестве ключевых условий проявления изучаемого явления и имеющих непосредственную взаимосвязь с данным феноменом. К таким параметрам можно отнести уровень выраженности профессионального стресса, склонность к использованию копинг-стратегии избегания, а также общий уровень удовлетворенности работой. Данные результаты подтверждаются в ряде исследований, показывающих наличие устойчивых, высокозначимых взаимосвязей изучаемых явлений между собой (Барабанщикова, 2016; Барабанщикова, Иванова, 2016; Барабанщикова, Иванова, 2017; Барабанщикова, Марусанова, 2016; Быкова, 2013; Корнилова, 2013; Крюкова, 2010). Кроме этого, построение модели позволило определить характер взаимосвязей между данными явлениями и показать, что уровень стресса и склонность к избеганию являются непосредственными предикторами проявления прокрастинации.

Также в результате исследования было показано, что такие факторы, как личностные особенности, характеристики когнитивной и мотивационной сферы не имеют непосредственной взаимосвязи с уровнем выраженности прокрастинации. Построение модели путей показало, что уровень тревожности и особенности мотивационной сферы (в частности, важность фактора «руководство») взаимосвязаны со склонностью к прокрастинации лишь через вклад в проявление склонности к использованию копинг-стратегии избегания. В свою очередь, фактор удовлетворенности условиями труда оказывается взаимосвязанным со склонностью к откладыванию задач через уровень выраженности стресса, а такие факторы, как удовлетворенность обратной связью, руководством, а также процессом и содержанием работы, — через параметр удовлетворенность организацией в целом. Влияние данных факторов на изучаемое явление носит опосредованный характер, так как данные факторы являются специфичными для различных групп респондентов и могут меняться в зависимости от возрастных, половых и других различий.

Так, в ряде как отечественных и зарубежных корреляционных исследований были получены результаты, показывающие наличие взаимосвязи между склонностью к прокрастина­ции и, например, личностными особенностями респондентов (Варваричева, 2010; Ковылин, 2013; Ferrari et al., 1995; Steel, 2007), что не нротиворечиг полученным результатам, а показывает необходимость более глубокого изучения характера данных взаимосвязей.

Таким образом, склонность к прокрастинации в терминах саморегуляции произвольной активности субъекта труда можно объяснить наличием специфической взаимосвязи структурно-функциональных и содержательно-психологических факторов, в результате образования которой происходит нарушение нормального течения процесса саморегуляции по механизму избегания реализации программы исполнительских действий с целью предотвращения возникновения стрессовых переживаний, вызванных факторами, зависящими от индивидуально-личностных особенностей и прошлого опыта человека, вопреки осознаваемому ущербу от отказа в реализации цели.

Результаты, полученные в ходе проведенного исследования, могут быть использованы для решения ряда практических задач, в том числе для прогнозирования уровня выраженности склонности к откладыванию выполнения задач на основе косвенных факторов в ходе проведения оценочных процедур потенциальных кандидатов или действующих сотрудников, в виду повышенной вероятности социально-желательного поведения последних.

Кроме этого, понимание факторов, оказывающих непосредственное и опосредованное влияние на уровень выраженности склонности, дает возможность работодателю более осознанно выстаивать обучающие мероприятия по управлению временем и личной эффективностью, учитывать и дополнительно корректировать индивидуальные особенности сотрудников, повышая, таким образом, результативность применения предлагаемых инструментов.

Выводы

В ходе проведенного исследования были рассмотрены особенности проявления склонности к прокрастинации как разновидности нарушения саморегуляции произвольной активности на выборке взрослых работающих людей с точки зрения выявления структурно-функциональных и содержательно-психологических компонентов данного феномена.