Мастерская: «Креативная антропология»

Редакция сочла нужным опубликовать в виде Приложения к статье «Арт-терапия как культурный феномен» материалы Мастерской по «Креативной антропологии», на которые ссылаются авторы данной статьи. Мастерская состоялась в рамках Красноярской музейной Биеннале, проходившей 11-18 сентября 1999 г. в Музейном центре г. Красноярска (отсюда - «Красный Яр», «Ярко красный» и пр.). Она была заявлена как практическое и теоретическое осмысление гуманитарных психопрактик, и сама проводилась «как» арт-терапия. В частности, тексты О.Генисаретского были построены, как поэтические, в чем читатель получит возможность убедиться сам. Открывалась Мастерская «Одой», включенной впоследствии в музыкальный «микс» наряду с материалами музыкальной части Биеннале.

ЧТОБЫ НАЧАТЬ СЛЫШАТЬ - НАДО НАЧАТЬ ДЕЛАТЬ

ОЛЕГ ГЕНИСАРЕТСКИЙ

Господа умозаключенные, жертвы интеллектоза, Я к вам обращаю разноперые стопы свои.
Если правда, как говорят Гваттари и Делез, Что концепты - это центры вибрации
Каждый в себе самом и по отношению друг к другу, И что они свободно вступают
В отношения недискурсивной переклички, То не похожи ли они на музыкальные сущности Или акустические персонажи?
Ведь есть такой опыт кон-цепции, то есть схватывания, Схватывания звука, сканирования звукомиров, В котором сквозь акустическую процепцию Прослушивается беззвучная перекличка вибраций.
Когда имеет место такая звукопустотная поставленность В состояние, о котором хочется сказать как об отклике тишины, Как о перекличке молчания,
Не есть ли, в этом смысле, звук - кража,
Кража пространства у молчания?
Это также состояние беременной звуком немоты
Или похороненной, захороненной звучности,
Состояние слышимого само-гласа, само-слуха.
Глас и ухо в про-звукомирах представляет наше,
Твое и мое тело, имя и лик.
И состояние послушнического приговора, разговора с собой, По-слушнического приговора, прозвучания себя.
Это такая внутренняя течь, ток, поток, токование.
Поэт спрашивал: Ты слышишь, как колотит время в колокола?
Слышишь, как голосится жизнь?
Как звучит-слышится в тебе твоя «тебь»,
Твоя другость, дружество и любозвучие,
Твоя обращенность к себе и твое же отвращение к себе.
И этот слух-глас тянется временем, пыжится прыжками,
Рвется на клочки-переклички, передергивается, дрожит,
Как блеск костра, как шум реальной жизни, как озвученное дыхание, Как считывание, звуковое считывание линии жизни.
И не есть ли этот глас-слух игра времени с вниманием?
А музыкальные произведения не есть ли машины внимания,
Такие интемфоры, хрономаты?
Не есть ли они интонационная артикуляция без-звучных процессов?
Это мое обращение к вам, господа акусматики.
***
А появились мы здесь вместе, в частности, потому, что я глубоко уверен, что:
Три суждения...-
Именно язык, то есть концепты и процедуры, гуманитарной психотерапии является сегодня самым мощным языком для описания всех гуманитарных областей знания. Поскольку ключевой концепт психотерапевтический - сознавание как пре-бывание в каждом здесь-и-теперь моменте, такое скольжение времени, а сознавание это сущность временная, временящаяся, то наиболее доступной моделью ее, субмодальной, становятся модели акустические, звуковые, а в культурно-артикулирован- ном виде - музыкальные. Поэтому -
Заниматься сегодня чем-то в культуре - это значит заниматься гуманитарным.
Заниматься гуманитарным - это значит говорить, думать и действовать на продвинутом психотерапевтическом языке.
Заниматься, говорить и действовать на этом языке - значит быть человеком музыкальным.
И хотя природа лишила меня всех музыкальных способностей, в том числе и слуха, но, невзирая на эту немоту, глухоту и полную немузыкаль- ность, я вступаю в ряды акусматиков с тем, чтобы впредь, до конца дней своих, надеюсь долгих, быть им.

ГУМАНИТАРНО-ПРОЕКТНАЯ СЕССИЯ «КРАСНО-ЯРКИЙ УГОЛ»

О.Г.ГЕНИСАРЕТСКИЙ

Гуманитарно-проектная сессия «Красно-Яркий угол» (предпрограмма)
На Сессии предполагается так очертить и расчертить поле гуманитарно-креативного партнерства (в разных территориальных масштабах), чтобы пометить в нем проекты, заслуживающие дальнейшего обдумывания и проработки. При этом я исхожу из допущения, что искомый проектный пакет мог бы быть в равной мере привлекателен для представителей всех креативных сообществ, участвующих в Сессии, независимо от их институциональной принадлежности (будь то музей, педагогика, социальная работа, муниципальное управление и т.д.).
Что касается основной творческой проблемы Сессии, то предварительно мы условились, что это - идентика, то есть некая идентичность.
В то же время мы пока не договорились, какая именно идентичность - городская, региональная, культурная, профессиональная, антропологическая, и чья это идентичность - всех обитателей города и его окрестностей, некоторых из них, образующих сообщества, или каждого из них. Определиться с ответами на эти вопросы можно только по ходу Сессии.
Гуманитарно-проектная логистика
Словами «расчертить поле» и «пометить проекты» обозначено вполне конкретное методологическое действие: выбор какого-то рабочего варианта гуманитарно-проектной логистики. В практике менеджмента под логистикой понимается список учетных единиц (продукции), наблюдаемых маршрутов движения этих учетных продуктов (в пространстве и времени) и их, продуктов и маршрутов, учетных параметров.
Попросту говоря, вопрос о логистике - это вопрос:
О каких гуманитарных «сущностях» пойдет речь на Сессии? Какими терминами они будут именованы? Из каких институциональных сфер эти термины будут заимствованы?
И еще: как должна быть проделана эта номинативная работа, чтобы она удовлетворяла установке на последующее гуманитарно-креативное партнерство?
Институциональные фокусировки
Несмотря на тряисинституциональный характер искомой логистики, проектный пакет должен быть сфокусирован на каждый социальнокультурный институт, вовлеченный в работу. Цель этой процедуры состоит в том, чтобы отслоить присущие каждому институту формы проек- тности от того вещества культуры, с которым он фактически имеет дело, и, благодаря этому, осуществить ме^институциональную конверсию этих форм, получая возможность переноса проектных техник из одной институциональной сферы в другую.
Поскольку Сессия проводится на музейной площадке, базовой естественно считать фокусировку на музее как:
территории, где в чистом виде реализуется телесно-двигательная модальность поведения/ведения;
институте, работающем с наследием/памятью, посредством экспозиционной репрезентации музейных меморативов и коммуникации по их поводу.
Расширенная медиаинтерпретация
Поскольку техники медиаинтерпретации можно считать освоенным ресурсом Музейно-культурного центра, целесообразен их перенос на другие институциональные фокусы Сессии.
Поэтому, глядя из музейно-экспозиционного фокуса, цель Сессии можно сформулировать как экспо-медиа-интерпретацию проблемы иден- тики. Мне представляется, что распространение на все участвующие в Сессии креативные сообщества этого подхода обещает существенный прирост креативного потенциала вожделенного партнерства.
Помогающая коммуникация в креативных коммуниумах
Обращение к практике помогающей коммуникации позволяет, на мой взгляд, обозначить коммуникативный жанр и стиль того, что хотелось бы видеть на Сессии.
Пусть это будет не организационно-деятельностный, игровой hard- design, а коммуникативный soft-design, или, если Бог даст, light-design.
Сутью помогающей коммуникации в гуманитарной психотерапии считается «помощь в получении доступа к, до сего времени не раскрытому, потенциалу (человека или группы людей - О.Г.), дающему возможность изменения». Потребность же в ней проистекает из того, что «мы имеем склонность к функциональному фиксированию, и должны преодолеть факторы, вызывающие и удерживающие ограничения». Это можно понять так, что помогающая коммуникация приводит к переобуславливанию, смене рамочных условностей (refreming). Более распространенный ныне технологический подход работает с овнешненными средствами, инструментами, функциями. Отсюда - присущий ему нормативно-дидактический взгляд на организацию деятельности. Психо-практический (помогающий) подход работает с внутренними препятствиями, ограничениями, сопротивлениями и защитами, блокирующими наличные креативные потенциалы (ресурсы). Соответственно, целью коммуникации перестает быть продвижение (готового и известного продукта). Ею становится доступность собственных ресурсов и самоизменения (в том числе, саморазвития).
Метафора турбулентности
При всем моем почтении к диалогике М.М.Бахтина, не могу не заметить, что редукция к коммуникативности как таковой имеет не только позитивную, но и негативную стороны. Позитив: диалогизация коммуникации, то есть представление ее в виде межличностного диалога, позволяет относиться ко всем коммуникантам как к потенциальным лицам (эффект ипостасирования). Отчего они, согласно Бахтину, и получают достоинство «выразительного и говорящего (показывающего себя - О.Г.) бытия». Негатив: диалогическая редукция ограничивает поле коммуникативного воображения, что, в частности, проявляется в удручающей бедности концепта медиаинтерпретации, в отсутствии у него мифопоэтических коннотаций.
Вот одна из альтернативных диалогу медиаметафор:
Когда мы полагаем в каком-то жизненном мире медиаструктуры и медиапроцессы, мы - по намерению - потенцируем и динамизируем этот мир, возмогаем его, запуская в нем вихревые процессы.
Медиа - это всегда turbina, dinamo, motor.
Винчестер (в компьютере).
Колесо, вращение, снование.
Декартов вихрь. Винт, буравчик. Смерч. Tornado.
Динамическая коммутация как стробирование и сканирование.
Вихрь-спираль, соединяющий возвратно-круговое движение - с прямолинейно-последовательным; вечное возвращение - со стрелой времени.
Рулетка - генератор случайных событий.
Подвергая какую-то проблему, замысел или объект медиаинтерпретации, мы взвихряем их, вносим в них креативную турбулентность.
Один из смыслов этой метафоры я вижу в специфической фракталъ- ности коммуникативных констелляций. Не следует заведомо полагать, что медиируя, то есть, подвергая какой-то жизненный мир коммуникативному взвихрению (распашке), мы найдем в нем «шибко правильные», регулярные коммуникативные структуры и процессы. Напротив, медиаторов поджидают в нем констелляции «с рваными краями», «дырами», «воронками», «волчьими ямами». Там «хаос шевелится».
Разве не тяготимся мы суетой и скукой болтовни и «тусовок»?
Прибегая к коммуникативной установке, уповая на медиаинтерпретации, мы, вместе с тем, уповаем на возможность и до-ступность для нас того, что может быть названо перфективным праксисом. Надеемся найти в медиируемом жизненном мире регулярность, ухватиться за какие-то параметры порядка, узреть некие «совершенства».
Форум, а не рынок
Еще один поворот дела: как рынок есть место, где устанавливаются цены, так media - место установления значений. И потому не следует привносить в Сессию семантических домашних заготовок.
При доверии к помогающей коммуникации, логистика и семантические параметры ее элементов «установятся» сами собой.
Креативные платформы
(Организационно-методологические концепты Сессии)
Проводя креативно-ориентировнные семинары (и сессии), привлекая для участия в них различные творческие группы и сообщества, заявляющие свои креативные функции, невольно задаешься территориальным вопросом: где, на каких площадках проведение этих семинаров может быть наиболее плодотворным?
Располагаются ли эти площадки на территории культуры, коммуникации, гражданского общества, города или региона?
Являются ли они только местами в повседневных, жизненных мирах или также - экспозициями, сценами, экранами сознания?
Местами реальными, воображаемыми или - символическими?
Стоит ли распространять на них модное, но мало осмысленное, на мой вкус, различение реального и виртуального? А также не менее модное и не более осмысленное разделение их по психосоматическим модальностям: кинестетическим, визуальным, аудиальным, аффективным и т.д.?
А поскольку креативные семинары и сессии предварительно проектируются и лишь затем производятся, как различать креативные коммуникации в пространстве-времени (а) проектирования, (б) реализации и (в) последующей (или сопутствующей) критической рефлексии?
Условимся далее площадками называть реальные, in corpore посещаемые места, тогда как платформами - проектируемые и далее реализуемые места, в которые может быть инсталлирована и на которых может быть разыграно то или иное событие коммуникации.
Когда платформы проектируются, они актуализированы в рамках проектного дискурса: представляются и «прорабатываются» в нем.
При этом реализоваться они могут как в реальных ойкосах, поселе- ниях-экистиках, так и в не менее реальных экспозициях и инсталляциях, на сценах или экранах, в концертах, акциях.
Креативными будем называть платформы, - по умышлению - предназначенные для того, чтобы про-т-водить на них события, удовлетворяющие нашей интуиции (и критериям) креативности.
Заметим, что, согласно этому определению, концепт «креативные платформы» сопрягает проектную и креативную реальности.
Исходя из сказанного наши проектные намерения на счет будущей сессии могут быть сформулированы следующим образом:
Платформы проектируются как контактные поверхности для коммуникативной интеграции (партнерства) креативных сообществ.
Они должны быть поняты и описаны так, чтобы - при некоторых заданных условиях - в них естественным образом были различимы экспозиции, сцены, экраны, концерты (и другие, уже имеющие институциональную форму жанрово-коммуникативные топосы).
Кроме того, искомое понимание/описание должно быть инвариантным по обычным психосоматическим модальностям (кинестетической, визуальной, вербальной ... аффективной ... и т.д.) и обеспечивать их ко- терминальность, сохраняя также возможность работы с виртуальными модальностями, известными из индивидуального или институционализированного в каких-то практиках психотехнического опыта.
В проектируемых платформах должны быть интерпретируемы и реализуемы эффекты процепции, инкультурации и автопоэзиса.
Проектируемые платформы должны также допускать конвертирование поэтик, обращающихся в различных креативных сообществах и относящихся к разным духовно-творческим традициям.
III. Из Мотыгино ... и обратно
(Заметки после Сессии)
Уже после возвращения из Красноярска я услышал рассказ о художниках из д. Мотыгино, живущих в Красноярске и пролагающих свой путь (в уме/душе) через Москву в Париж/Нью Йорк и далее ... в Космос. Рассказано это было в усомнение того, что тема идентичности (самобытности) плодотворна для «Красно-Яркого угла».
Я воспринял услышанное как метафору, как lifestory. И, честно сказать, не расслышал ничего такого, что сильно опровергало бы впечатления, вынесенные мною из встреч на Стрелке.
Что же, собственно, сказано-показано в этом рассказе?
Расширяющийся круг пространств обитания. Место рождения >область-край-регион >страна >3емля >Космос, представленные «столицами» (вместе с их «столами» и «престолами»).
С той оговоркой, что в этом круге:
место рождения - такая же столица/центр, как и Москва или Париж (почему, однако, не место зачатия?);
не во всех этих центрах для каждого может найтись свое место у стола/престола (если, конечно, считать, что они там есть);
- и своелицо (коль наличие его у нас для нас не-без-различно).
Вертикаль восторгнутости/восхождения. Но почему, собственно, в Космос, а не в Царствие Божие, в Нирвану или на шаманское Седьмое Небо?
Скорее всего, словом Космос просто-напросто назван конечный пункт назначения, то есть как раз точка трансцендентальной идентичности, по отношению к которой все перечисленные столицы-столы-престолы - это промежуточные стоянки (по разным причинам привлекательные и даже страстно вожделенные, но, увы, вовсе не всегда доступные и приносящие «глубокое удовлетворение»).
Так рассказано, все же, об идентичности? О самобытии? О самобытности? О поиске себя, собственного лица? Своего места?
Или как?
Если это не «идентичность», дайте этому какое-то более подходящее имя. Или образ, метафору.
Встречный вопрос:
Если термином идентичность названо нечто, относящееся к воле быть, воле к сохранению исторической судьбы, как выражался Л.Н. Гумилев применительно к этносам, то обречены ли оные иденты только на самозащиту, сопротивление, сохранение, выживание, или же нам доступны проактивные, проектные, инновационные формы идентификационного действия (личные, групповые, коммунитарные и т.д.)?
Ведет ли воля быть к воле сознавать, действовать, творить?
По какому пути?
Через какие стоянки?
И вообще: достойно ли смиряться под ударами судьбы?