Современная индивидуальная психология и ее практическое значение

Индивидуальная психология получила начало в тот момент, когда было усмотрено, что, подобно тому, как физическая антропология занимается исследованием физических особенностей индивидуума, так и психология может заниматься исследованием психических его особенностей. <...>

Самая главная ошибка современной индивидуальной психологии заключается в том, что она исходит из предположения атомистического характера душевной жизни. Она думает, что личность складывается из тех отдельных признаков или явлений (памяти, внимания и т. п.), которые она исследует, забывая, что самые эти признаки или явления предваряются существованием целого душевной жизни, то есть того, что является основой личности.

Расчленяя изучаемую душевную жизнь на части, исследователи забывают, что отдельные способности, например, внимание, память и т. п. в целом душевной жизни часто проявляются иначе, чем когда мы их исследуем изолированно, в отдельности. В качестве иллюстрации того, как иногда перенесение результатов исследования изолированно действующих способностей на всю душевную жизнь может приводить к ложным выводам, я приведу следующий пример. Положим, нужно определить психическую работоспособность того или другого лица или класса лиц. Для этой цели, по методу Крепелина, измеряется внимание, и именно следующим образом. Испытуемых лиц заставляют производить сложение, и после известного промежутка времени работа приостанавливается, и экспериментатор высчитывает количество сделанных ошибок и количество произведенных сложений. Количество произведенных сложений и количество ошибок, которое приходится на больший или меньший промежуток времени, является показателем большей или меньшей работоспособности. По моему мнению, при помощи таких опытов можно определить работоспособность только к производству вычислений; это есть работоспособность счетовода, а отнюдь не работоспособность человека, работающего настоящим умственным трудом, ибо в этом последнем привходят такие факторы, которые в упрощенном эксперименте совсем не имеются налицо. В настоящей умственной работе присоединяются такие факторы, как умственный интерес и т. п., которые или очень увеличивают, или очень уменьшают работоспособность. Хотя, бесспорно, работоспособность зависит от внимания, но не следует забывать, что само внимание находится в зависимости от целого духовной жизни. Поэтому все эти исследования работоспособности никакой практической цены иметь не могут.

Вот результаты того дробления личности, с которыми мы так часто встречаемся в современной индивидуальной психологии. Исследователи по индивидуальной психологии часто говорят о том, что они исследуют личность, между теми как на самом деле они исследуют отдельные проявления личности. В этом смысле притязания исследователей по индивидуальной психологии, что они могут исследовать данную личность, индивидуальность и т. п., нужно считать совершенно ни на чем не основанными. Ошибка их в том, что они упускают из виду, что личность, индивидуальность представляет собою то целое, сущность чего отнюдь не может быть понята, если бы мы даже точнейшим образом определили тысячи таких примет. Это есть то неуловимое нечто, чего мы никак не поймем, хотя бы поняли все проявления личности, которые для нас доступны в наших экспериментах. Это есть органическое целое, это есть такое единство, которое никак нельзя понять из соединения частей. Современная индивидуальная психология может определять только те или другие психические приметы личности, но отнюдь не индивидуальность. Я считаю решительно необходимым внести такую поправку в понятие личности в современной индивидуальной психологии.

Теперь я позволю себе воспользоваться некоторыми соображениями, вытекающими из опыта западноевропейской науки, чтобы указать, как должна разрабатываться индивидуальная психология, чтобы она могла приобрести научное значение.

Прежде всего, как может быть разрешен вопрос о соотношении психических способностей? <...> Вопрос этот может быть разрешен только в том случае, если будет собран обширный материал. Но отнюдь не следует поручать собирание материала людям неопытным. Многим кажется, что эти исследования так же легки, как исследования антропометрические. Такой взгляд на собирание психологического материала я считаю совершенно ошибочным.

Причины колебаний (например, внимания) могут быть открыты только теми лицами, которые не только опытны в психологическом наблюдении, но обладают умением интерпретировать психические явления. Для этой цели, на мой взгляд, могут оказаться совершенно непригодными материалы, собираемые при помощи анкет, если этот материал собирают родители, преподаватели, которые не занимались специальным изучением методов психологического исследования.

Точно так же я считаю серьезной ошибкой, когда некоторые экспериментаторы думают определять те или другие психические особенности при помощи испытания в один прием, например, хотят определить скорость реакции, силу внимания, памяти и т. п. Этот ошибочный прием исследования происходит вследствие того, что, по их мнению, внимание, скорость реакции и т. п. представляют такие же постоянные величины для данного индивидуума, как его мышцы, кости, цвет волос и т. п., между тем как на самом деле они представляют колеблющиеся величины. <.>

Из сказанного ясно, как следует относиться к так называемым массовым экспериментам, которых в настоящее время производится так много. Кажется, что они выгодны в том отношении, что опыты могут быть производимы над лицами, находящимися в одинаковых условиях (приблизительно одного возраста, одного пола, развития и пр.), кроме того, зараз можно получить огромное количество данных. Но самое существенное неудобство экспериментов этого рода заключается в том, что в них индивидуальность испытуемого совершенно утрачивается, своеобразность происходящего в нем психического процесса скрывается. Теряется то, что могло бы иметь существенное значение для выводов. В массовых экспериментах мы не можем быть уверены, что те или другие получаемые нами цифры сколько-нибудь приближаются к достоверности. Поэтому гораздо целесообразнее тщательно произведенные эксперименты на одном лице, чем эксперименты, производимые на множестве лиц. <...>