Гендерные различия в распознавании эмоционального состояния стороннего человека

Введение

Представления о мужественности и женственности, принятые в обществе, как и правила воспитания, во многом обусловливают форму выражения эмоциональных состояний. Мужчины чаще подавляют свои эмоции [8; 10], женщины, напротив, проявляют их более открыто, активно используют мимику, жесты, позы, речь; женские эмоции продолжительнее и интенсивнее мужских. Женщины точнее выражают переживания радости, печали, отвращения, презрения и страха, а мужчины — гнева, удивления, презрения и радости [8; 9; 11; 13]. В целом женщины чуть точнее мужчин и выражают, и распознают эмоциональные состояния. Половой диморфизм в проявлении и распознавании эмоций развивается с возрастом, обусловливая специфику эмоционального поведения. C увеличением возраста точность распознавания выражений лица падает, причем женщины распознают эмоции точнее, чем мужчины. Наиболее заметное снижение точности идентификаций происходит после 65 лет, затрагивая эмоции гнева, печали и страха [13—16].

Большинство экспериментальных исследований гендерных различий в распознавании эмоциональных состояний человека выполнено на материале оценок фотоизображений мимики лица, жестов или поз натурщиков. На сегодняшний день требуется более полный анализ ген­дерных особенностей межличностного восприятия, учитывающий многомерность и динамику выражения эмоциональных состояний человека в реальном процессе общения. Выражение эмоций описывается в терминах действия — активности человека, которая конституирует межличностную ситуацию и регулирует потоки субъект-субъектных взаимодействий [1—4; 12]. Данная публикация акцентирует внимание на роли гендерного фактора в точности распознавания эмоциональных состояний людей в экологически и социально валидных условиях.

Методика

Использовалась русскоязычная версия методики GERT (Geneva Emotion Recognition Test) [5], которая хорошо зарекомендовала себя в ряде зарубежных исследований [7; 17—20]. Методика соответствует требованиям, предъсредний возраст — 37 лет).

Наряду с мимикой, жестами, движениями головы и глаз, изменениями положения тела актеры озвучивали псевдолингвистические высказывания, содержащие экспрессивные интонации. Примеры стимульного материала, выполненные в дискретной форме, представлены на рис. 2. Угловой размер видеоизображения — 18x24°, лица натурщика — 8x10°. В качестве инструмента оценки мультимодальных динамических экс­прессий использовалась интерактивная версия «Колеса эмоций» с технической возможностью выбора только одной из аффективных категорий. Требования к оборудованию: наличие наушников и дисплея с разрешением 1920x1080px, располагающегося на расстоянии 60 см от лица испытуемого.

В экспериментах использованы данные 96 испытуемых (48 женщин и 48 мужчин белой расы) — сотрудников и учащихся московских вузов, принявших участие ранее в более масштабном исследовании [5]. Возраст участников — 20-62 года (M=34 г., SD — 9,4 л.). Из общей выборки наблюдателей случайным образом извлекалось одинаковое количество оценок мужчин и женщин и уравновешивалось по возрастным группам (до и после 35 лет): 29 женщин до 35 лет (M=28 л., SD — 7,6 г.); 19 женщин после 35 лет (M=43 г., SD — 5,6 г.); 31 мужчина до 35 лет (M=28 л., SD — 3,7 г.); 17 мужчин после 35 лет (M=44 г., SD — 9,14 л.).

Анализировались усредненные показатели точности распознавания мультимодальных динамических экспрессий по всем видеоизображе­ниям, сопоставлялись данные, разделенные на группы в зависимости от пола актера и наблюдателя с учетом возраста последнего. Первичные данные проходили предварительную обработку в MS Office, Excel 2010. Использовался программный пакет — SPSS 22.0. Различия усредненных данных определялись с помощью U-критерия Манна—Уитни для сравнения независимых выборок и Z-критерия Вилкоксона для зависимых выборок, с уровнем значимости p<0,05.

Сопоставление характеристик точности, полученных в масштабной выборке, с оценками выборки, уравновешенной по полу и возрасту, показало высокий уровень согласованности данных: коэффициенты конкордации Кен­далла — 0,87, корреляции Спирмена — 0,96.

Результаты

Экспозиция мультимодальных экс­прессий, недифференцированных по полу. Общая средняя частота распознавания для наблюдателей мужского пола — 0,61, женского — 0,66. Женщины статистически значимо лучше распознают эмоции развлечения (м — 0,48; ж — 0,61; U=870,5; p<0,05), удивления (м — 0,53; ж — 0,65; U=781; p<0,05) и раздражения (м — 0,6; ж — 0,7; U=888,5; p<0,05).

Экспозиция мультимодальных экс­прессий мужчин. Общая средняя частота корректного распознавания для наблюдателей мужского пола — 0,59, женского — 0,65. Статистически значимые различия получены для эмоций развлечения (м — 0,43; ж — 0,59; U=865,5; p<0,05), удивления (м — 0,36; ж — 0,53; U=784; p<0,05) и раздражения (м — 0,54; ж — 0,67; U=878; p<0,05).

Экспозиция мультимодальных экс­прессий женщин. Общая средняя точность идентификации, полученная для наблюдателей мужского пола — 0,6, женского — 0,7. Статистически значимые гендерные различия получены только для эмоции гордости.

Экспозиция мультимодальных экс­прессий женского лица женщинам разного возраста. Статистически значимые различия в оценках эмоций одной группы, но разной степени возбуждения найдены в группах D для женщин до 35 лет (гнев (0,5) и раздражение (0,68), z=-1,97, p<0,5) и C для женщин после 35 лет (печаль (0,75) и горе (0,51), z=-2,4, p<0,05).

Экспозиция мультимодальных экспрес­сий женского лица мужчинам разного возраста. Мужчины в возрасте после 35 лет по сравнению с мужчинами до 35 лет менее точно распознают эмоции развлечения (U=164, p<0,05) и гнева (U=169,5, p<0,05). Значимые различия в оценках эмоций одной группы, но разной степени возбуждения не найдены.

Экспозиция мультимодальных экспрес­сий мужского лица женщинам разного возраста. Статистически значимые различия зарегистрированы в оценках эмоций группы B: тревога (0,48) и страх (0,64), z=-2,28, p<0,05.

Экспозиция мультимодальных экс­прессий мужского лица мужчинам разного возраста. После 35 лет мужчины значимо хуже по сравнению с мужчинами до 35 лет распознают развлечение (U=164; p<0,05) и гнев (U=169,5; p<0,05). Значимые различия в оценках аффективных эмоций групп B, C, D у мужчин до и после 35 лет отсутствуют.

Экспозиция мультимодальных экспрес­сий мужчинами и женщинами до и после 35 лет. При распознавании женского лица значимые различия найдены для мужчин и женщин в возрасте старше 35 лет для эмоций радости (м — 0,55; ж — 0,77; U=98, p<0,05), удивления (м — 0,63; ж — 0,84; U=101,5, p<0,05), раздражения (м — 0,59; ж — 0,81; U=96, p<0,05) и гнева (м — 0,41; ж — 0,68; U=102,5, p<0,05). При экспозиции мужского лица мужчины до 35 лет значимо хуже распознают эмоцию удивления (м — 0,35; ж — 0,54; U=279, p<0,05) и эмоции развлечения (м — 0,31; ж — 0,58; U=92, p<0,05), раздражения (м — 0,43; ж — 0,74; U=69, p<0,05) и гнева (м — 0,60; ж — 0,79; U=96, p<0,05) после 35 лет.

Обсуждение результатов

Анализ полученных данных позволяет сделать ряд общих утверждений. Во-первых, гендер­ный фактор действительно влияет на распознавание мультимодальных динамических экспрессий. Во-вторых, это влияние носит избирательный локальный характер и зависит от конкретного сочетания условий: гендерных признаков субъекта и объекта восприятия, возраста наблюдателей, способов выражения эмоций и др. В-третьих, величина обнаруживаемых различий колеблется в широком диапазоне значений, достигая 30—40% от медианной точности распознавания эмоций. Роль гендерного фактора в проявлении и восприятии эмоций весьма существенна.

При объединенной экспозиции состояний натурщиков — и мужчин, и женщин — более точные ответы даются наблюдателями-женщинами. Средняя точность идентификаций, выполненных женщинами, — 0,66, мужчинами — 0,61. Статистически значимые ген­дерные различия получены на экспрессиях развлечения, удивления и раздражения. Обе группы наблюдателей наиболее точно распознают эмоции удовольствия, облегчения и радости, наименее точно — гордость.

При экспозиции экспрессий, выраженных актерами-мужчинами, картина ответов во многом сохраняется. Воспроизводятся гендерные различия в оценках развлечения, удивления и раздражения. Незначительно увеличивается точность ответов при восприятии эмоций группы А (кроме развлечения), горя и гнева, но снижается корректность оценок развлечения, интереса, удивления, тревоги и раздражения. Средняя точность идентификаций, выполненных женщинами, — 0,65, мужчинами — 0,59.

Более глубокие изменения в картине ответов происходят во время экспозиции экспрессий, выраженных женщинами. Радикально меняется структура значимых гендерных различий: место развлечения, удивления и раздражения занимает гордость. Снижается точность ответов при восприятии эмоций группы А, особенно у наблюдателей-мужчин, а также эмоции горя. Более корректно оцениваются интерес, удивление, тревога, печаль, отвращение и раздражение. Общее падение точности идентификации у мужчин сопровождается тенденцией к росту адекватных ответов у наблюдателей-женщин. Средняя частота точности идентификаций, выраженных женщинами, — 0,7, мужчинами — 0,6.

Изложенные данные указывают на две тенденции, характеризующие диморфизм межличностного восприятия в экологически и социально валидных условиях: (1) женщины по сравнению с мужчинами точнее идентифицируют эмоциональные состояния, (2) наиболее эффективно женщины-наблюдатели воспринимают эмоции, выраженные другими женщинами. Обе тенденции не подтверждены статистическими критериями, но соответствуют обобщениям более ранних исследований, выполненных на материале статичных изображений эмоциональных состояний людей.

На рис. 2 дана покадровая развертка мультимодальной экспрессии отвращения, по-разному отыгранная актрисой и актером. Несмотря на очевидные различия в содержании каждого кадра и в последовательности их развертывания, точность идентификации отвращения оказывается одинаково эффективной. Демонстрируется множественность равноценных путей (способов, стилей) реализации одного и того же аффективного состояния, как, впрочем, и неопределенность его статичных изображений по отношению к мультимодальной динамике как целому.

Сравнивая значимые различия по точности распознавания в трех ситуациях: а) экспозиции эмоций, выраженных объединенной группой актеров (мужчины + женщины), б) экспозиции эмоций, выраженных только актерами-мужчинами, и в) экспозиции эмоций, представленных только актрисами, нетрудно прийти к заключению о важности гендерной стилистики позирования эмоциональных мультимодальных динамических состояний и ее влиянии на их идентификацию. Мужская манера выражения эмоций (экспозиции развлечения, удивления и раздражения) оказывается более броской, глубокой, но адекватнее прочитывается женщинами. При демонстрации специфически женской манеры выражения состояния (экспозиция гордости) преимущество в точности идентификации также остается за участницами эксперимента. Вместе с тем в 79% экспозиций, представленных актерами, и в 92% экспозиций, представленных актрисами, гендерная стилистика не проявляется. Способы мультимодального динамического выражения эмоционального состояния мужчинами и женщинами скорее похожи, чем различны, т.е. универсальны.

Оценки мультимодальных динамических экс­прессий зависят как от пола, так и от возраста наблюдателя. При экспозиции мужских лиц наблюдатели-мужчины до 35 лет значимо хуже, чем женщины, распознают эмоции удивления, а после 35 — развлечения, раздражения и гнева. При экспозиции женских лиц статистически значимые различия в ответах обеих гендерных групп до 35 лет отсутствуют, а после 35 лет мужчины менее точно распознают эмоции радости, удивления, раздражения и гнева. По сравнению со своим более ранним возрастом, мужчины после 35 лет значимо хуже определяют только эмоции развлечения и гнева, выраженные женщинами. Возрастное снижение точности восприятия женщин-наблюдателей не зарегистрировано. Изложенные результаты могут говорить о том, что отставание в точности мужских оценок начинается ранее 35 лет и носит избирательный характер. Имеет место гендерная асимметрия восприятия мультимодальных эмоциональных состояний по линии онтогенеза.

Половозрастные различия оценок динамических состояний как мужчин, так и женщин в аффективных группах B, C, D проявляются только у наблюдателей-женщин. До 35 лет при экспозиции натурщиков-мужчин имеет место прямая зависимость точности оценок от интенсивности возбуждения: тревога —> страх, при экспозиции женского лица — обратная зависимость: гнев —> раздражение. После 35 лет зарегистрирована обратная зависимость точности идентификации: горе —> печаль. Различия в оценках мужчинами парных экспрессий не обнаружены. Получен еще один аргумент избирательного влияния пола и возраста на восприятие функционального состояния «живого» лица. В данном контексте гендерный фактор способен контролировать воспринимаемые отношения между модальностями внутри аффективных групп с отрицательной валентностью.

Похожие результаты час тично проявились при использовании методики GERT на швейцарской выборке у испытуемых от 17 до 74 лет

(М=37; SD=13,9) [18]. Корреляционный анализ подтвердил взаимосвязь снижения общей точности распознавания мультимодальных динамических экспрессий с возрастом наблюдателей (r=-0,46, p<0,01) и небольшое преимущество женщин в адекватных оценках (r=0,13, p<0,05). Женщины, по сравнению с мужчинами, имели более высокие показатели точности идентификации горя (r=0,2, p<0,01), гордости (r=0,13, p<0,05) и страха (r=0,16, p<0,01). Снижение об-щего показателя точности распознавания с уве-личением возраста обнаружено при экспозиции трех эмоций группы позитивных состояний (раз-влечение, радость, гордость), удивления и всех отрицательных эмоций за исключением горя и печали (группы C). В российской выборке пре-имущество женщин в точности распознавания повыше (r=0,24, p<0,01). Они чуть лучше рас-познают эмоции развлечения (r=0,21, p<0,05), удивления (r=0,29, p<0,01) и раздражения (r=0,2, p<0,05). С увеличением возраста, в отличие от швейцарской выборки, хуже идентифицируется только эмоция развлечения (r=-0,25, p<0,05). Слабые возрастные различия восприятия наибо-лее вероятно вызваны отсутствием участников старше 62 лет. В отличие от швейцарской вы-борки, для которой значимые различия в паде¬нии точности оценок получены на 9 эмоциях из 14 (64%), в российской выборке с возрастом ху¬же распознаются всего 7% тестируемых эмоций. Последнее согласуется с результатами исследо-вания, выполненного с помощью краткой версии GERT на испытуемых до 65 лет: снижение точ-ности идентификации с увеличением возраста наблюдателей не зарегистрировано вовсе [19]. Таким образом, как и при восприятии ста-тической экспозиции эмоциональных состояний людей (фотографий, рисунков, скульптурных изображений), половозрастные различия на-блюдателей влияют на идентификацию мульти-модальных динамических экспрессий, причем во многом аналогичным образом. Это влияние носит узко избирательный характер и зависит от сочетания внешних и внутренних условий вос-приятия: гендерных признаков субъекта и объек-та, содержания и течения активности, способов выражения эмоций, возраста участников комму-никации и др. Из 14 протестированных экспрессий статистически значимые половозрастные  различия обнаружены на пяти эмоциях: радости, развлечения, раздражения, гнева и удивления. Средняя величина эффекта — 33,5% от медианы точности распознавания соответствующей экспрессии, что весьма существенно. Женщины по сравнению с мужчинами точнее идентифицируют эмоциональные состояния и наиболее эффективно распознают эмоции, выраженные другими женщинами. Мужская манера выражения эмоций, прежде всего развлечения, удивления и раздражения, является более броской, аттрак­тивной, но лучше идентифицируется женщинами. В 70—80% всех экспозиций мультимодаль­ных выражений лица гендерная стилистика не проявляется. Падение точности оценок эмоций с увеличением возраста наблюдателя в наших экспериментах проявилось в слабой форме и только у мужчин. Зависимость точности идентификации эмоционального состояния от степени возбуждения не является устойчивой характеристикой межличностного восприятия. Она обнаружена только у наблюдателей-женщин и носит разнонаправленный характер, который определяется полом натурщика, модальностью выраженного состояния (аффективных групп B, C, D) и возрастом наблюдателя. По существу гендерный фактор восприятия мультимодаль­ных динамических эмоциональных состояний представляет собой гибкую систему детерминант, которая наряду с полом и возрастом включает другие характеристики субъекта и объекта межличностного восприятия, а также контекст и формы реализуемой активности.

Выводы

1. Статистически значимые половозраст­ные различия зарегистрированы во время экспозиции пяти эмоций из четырнадцати:

2.    Зависимость точности распознавания динамических эмоций от степени их возбуждения у наблюдателей-мужчин не обнаружена, у женщин — носит разнонаправленный характер, определяемый модальностью эмоции, полом актера и возрастом наблюдателя. У наблюдателей до 35 лет на женских лицах с ростом возбуждения получено значимое снижение точности распознавания эмоций группы D (раздражение—гнев), у наблюдателей после 35 лет эта же закономерность воспроизводится при экспозиции эмоций группы C (печаль—горе). На мужских лицах группы B (тревога—страх) увеличение возбуждения вызывает рост точности идентификации.

3.    Закономерности, раскрытые в исследовании, позволяют рассматривать гендер­ный фактор восприятия мультимодальных динамических выражений состояния людей как систему детерминант, меняющую свои характеристики в зависимости от конкретной коммуникативной ситуации.

4.    Полученные результаты соответствуют наиболее общим тенденциям проявления гендерных различий в исследованиях восприятия статичных изображений эмоциональных экспрессий, а также поведения людей в реальных жизненных ситуациях.