Характеристика проагрессивных факторов, влияющих на агрессивное поведение осужденных, отбывающих уголовные наказания в местах лишения свободы за сексуальные преступления

Изучена структура и выраженность проагрессивных факторов, влияющих на проявление агрессии у осужденных, находящихся в местах лишения свободы за преступления сексуального характера. Проведено сравнительное эмпирическое исследование двух групп осужденных мужского пола, отбывающих наказание за сексуальные (N=30) и корыстные преступления (N=30). Сравнительный анализ поведенческих проявлений агрессии и экспериментально-психологическое исследование проведены с использованием личностного опросника агрессивности Buss A.H. и Durkee A., Фрайбургского личностного опросника и методики «Личностная агрессивность и конфликтность» Ильина Е.П. и Ковалева П.А. Установлено статистически достоверное преобладание уровня агрессивности у сексуальных преступников по сравнению с осужденными за корыстные преступления (p≤0,01) по параметрам: физическая, вербальная, косвенная агрессия, раздражительность и чувство вины. Показана выраженность личностных проагрессивных факторов у осужденных сексуальных преступников (раздражительность, вспыльчивость — при p≤0,01; невротичность, депрессивность, реактивная агрессивность, эмоциональная лабильность — при p≤0,05). Рассмотрено влияние на агрессию пенитенциарной среды.

Введение

Актуальными проблемами пенитенциарной психологии являются анализ поведенческих характеристик, прогноз адаптации и проведение психокоррекционной работы с осужденными, отбывающими наказания за преступления сексуального характера. По результатам исследований, эти лица в криминологическом и социальном плане представляют собой разнородную группу. Однако с психологических позиций они характеризуются такими общими чертами как, неприятие общепринятых поведенческих норм, агрессивность, подверженность поступков влиянию ситуационных факторов, напряженность в межличностных отношениях, низкий уровень контроля повседневного поведения, неуверенность в себе и недоразвитие коммуникативных навыков [7; 8].

Выраженные поведенческие особенности отмечаются у осужденных находящихся в местах лишения свободы за совершение сексуальных действий в отношении несовершеннолетних, при этом адаптационная динамика может носить как стабильный (компенсированный), так и нестабильный (декомпенсированный) характер, с агрессивным стилем поведения, с высокой вероятностью гетероагрессивных действий, а также сопровождаться суицидальными эксцессами [1].

Тем не менее, даже внешне благополучное, правопослушное поведение в местах лишения свободы, характерное для большинства сексуальных преступников, не всегда свидетельствует об успешной адаптации личности к местам лишения свободы. В динамике отбывания наказания у этих лиц также отмечаются признаки, свидетельствующие о личностной, эмоциональной нестабильности и незрелости, конфликтности, проявляющейся на межличностном уровне, суицидальных или аутоагрессивных тенденциях [4].

Обнаруживаются взаимосвязи агрессивного поведения в местах лишения свободы с личностными характеристиками и социальным статусом осужденного в криминальной субкультуре: у осужденных со средним и низким социальным статусом, к которым относятся лица, совершившие действия сексуального характера, источником агрессивных тенденций является высокая социальная дезадаптация личности [16]. Кроме этого, на силу и интенсивность проявлений агрессивности у лиц, совершивших преступления сексуального характера, могут влиять и психические расстройства, широко представленные у данной категории осужденных [19; 20].

Таким образом, при изучении поведенческих особенностей, связанных с проявлением агрессии в местах лишения свободы, у осужденных за преступления сексуального характера необходимо анализировать широкий спектр факторов, имеющих сложный, биопсихосоциальный генез. В связи с этим, учитывая сложность феномена агрессии, перспективными представляются модели оценки, абстрагированные от влияния какого-либо одного фактора (например биологического), позволяющие структурировать все многообразие анализируемых гетеро-аутоагрессивных факторов риска, а также взаимодействие внутренних (личностных) и внешних (социальных) структур.

Одним из направлений изучения процесса и принципов регуляции проявлений агрессии является ее анализ в рамках конструкта «социальная ситуация—ингибиторы агрессии—проагрессивные факторы» [5; 6; 12; 13; 14]. При этом агрессию, как многомерный феномен, можно рассматривать и как адаптивный механизм, но временами проявляющийся чрезмерно и трансформирующийся в дезадаптивные формы реагирования [11]. С другой стороны, в условиях жесткой соционормативной регуляции поведения (в местах лишения свободы) большую роль могут играть и контролирующие агрессию структуры личности самого агрессора, так называемая «защитная мотивация» [9]. В зарубежных исследованиях производится оценка факторов риска агрессивных действий и их взаимоотношения с так называемыми протективными факторами, способными снизить вероятность проявления агрессии [21]. Для определения вероятности риска агрессии в зарубежной практике широко используются соответствующие структурированные клинические или же актуарные инструменты оценки риска [22].

При любом из этих подходов оценка личностных структур, участвующих в подавлении агрессии либо в ее усилении, является перспективной, как с позиций динамической оценки риска рецидива преступлений, так и в целях определения мишеней психотерапевтического воздействия на личность осужденного в процессе отбывания уголовного наказания.

В связи с этим целью данного исследования явилось изучение интенсивности проявлений агрессии, а также выявление специфических проагрессивных факторов личностного и социального характера у осужденных, находящихся в исправительных учреждениях за совершенные сексуальные преступления.

Материал и методы исследования

Исследование было проведено на базе одного из исправительных учреждений (далее ИУ) строго режима Управления федеральной службы исполнения наказаний России по Тюменской области, в котором содержатся осужденные мужского пола, впервые отбывающие уголовные наказание в местах лишения свободы. Всего обследовано 60 осужденных.

Первую (экспериментальную) группу составили 30 осужденных, отбывающих наказание по ч. 1 статьи 131 УК РФ (изнасилование — половое сношение с применением насилия или с угрозой его применения к потерпевшей или к другим лицам либо с использованием беспомощного состояния потерпевшей) и ч. 2 статьи 131 УК РФ (соединенное с угрозой убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, а также совершенное с особой жестокостью по отношению к потерпевшей или к другим лицам). Средняя продолжительность срока наказания составила 6,6 лет. Возраст осужденных составил от 20 до 52 лет (средний возраст 36±5 лет). Уровень образования: 20% (n=6) имели среднее образование, 50% (n=15) — средне специальное, 30% (n=9) — высшее. В зарегистрированном браке состояли всего 8 человек (27% группы), 22 человека (73% группы) на момент исследования не состояли в зарегистрированных отношениях: никогда не были женаты (n=15), семейные отношения были прекращены (n=7). Необходимо отметить, что, несмотря на высокую частоту психических расстройств, встречаемых среди осужденных, совершивших сексуальные преступления, в первую группу был произведен тщательный отбор лиц без психических расстройств и не состоявших под наблюдением психиатра ИУ.

При анализе личности осужденных за сексуальные преступления с использованием метода беседы было установлено, что с детства по отношению к ним применялись физические наказания, притеснения, отмечался унижающий стиль отношений с матерью и сверстниками. Осужденные сообщали о каком-либо травматическом опыте во взаимоотношениях с женщинами, связанном с переживанием измены, внезапным разрывом отношений с женщиной в связи с ее выбором другого партнера. Выявлялись трудности в построении отношений с противоположным полом и реализации сексуальной потребности. Использование агрессивных моделей построения отношений с противоположным полом приводило к выбору преступного способа удовлетворения своих сексуальных потребностей и совершению криминальных деяний с использованием различных форм агрессии с целью подавления сопротивления жертвы.

Во вторую (контрольную) группу вошли осужденные (n=30), отбывающие наказание по ч. 2, 3 статьи 158 УК РФ (кража — тайное хищение чужого имущества). Средняя продолжительность срока составила 4,8 года. Возраст осужденных — от 23 до 53 лет (средний возраст 38±2 лет). Уровень образования: 23% осужденных (n=7) имеют среднее образование, 60% (n=18) — средне специальное, 17% осужденных (n=5) — высшее. Характер брачных отношений: 12 человек (40%) официально состояли в браке; 11 человек (37%) на момент исследования не состояли в зарегистрированных отношениях (8 — никогда не были женаты, 3 — семейные отношения прекращены); 7 человек (23%) поддерживали семейные отношения без официальной регистрации. Среди осужденных представленных в группе, также не отмечалось лиц с психическими расстройствами.

В исследовании были использованы следующие психодиагностические инструменты.

1.    Личностный опросник агрессивности A.H. Buss и A. Durkee [17], стандартизированный А.А. Хваном, Ю.А. Зайцевым и Ю.А. Кузнецовой [15], позволяющий определить выраженность некоторых качественных характеристик агрессивности и враждебности (физическая агрессия, косвенная агрессия, вербальная агрессия, негативизм, склонность к раздражению, обида, подозрительность, чувство вины).

2.    Фрайбургский личностный опросник формы «В» [18], в адаптации А.А. Крылова и Т.И. Ронгинской [3]. Методика позволяет диагностировать состояния и свойства личности, имеющие первостепенное значение для процесса социальной адаптации и регуляции поведения индивида в контексте оценки проагрессивных личностных черт.

3.    Методика «ЛАК» (личностная агрессивность и конфликтность), сконструированная Е.П. Ильиным и П.А. Ковалевым [2;10]. Методика использовалась с целью выявления склонности субъекта к конфликтности и агрессивности как проявлений личностных характеристик, носящих также по отношению к агрессии проагрессивный характер.

Кроме тестометрии, при проведении исследования использовались данные об особенностях поведенческих проявлений агрессии у осужденных в местах лишения свободы в процессе отбывания наказания, полученные путем опроса сотрудников ИУ, находящихся с осужденными в непосредственном контакте.

Обработка полученных результатов проводилась с помощью метода оценки значимости средних величин t-критерия Стьюдента (использовался автоматизированный программный комплекс «Автоматизированное рабочее место психолога» — программа Psychometric Expert, версия 9.0.7). За уровень статистической значимости принимались значения р≤0,01-0,05, недостоверным уровнем являлся р>0,05. Проверка «нормальности» распределения выборки осуществлялась с помощью расчета W-критерия Шапиро—Уилка (p-value >0,05).

Результаты и обсуждение

На первом этапе исследования был проведен сравнительный анализ внешних, наблюдаемых окружающими, проявлений агрессивного поведения у осужденных двух групп. Опрос персонала ИУ, непосредственно взаимодействующего с обследуемыми осужденными, выявил следующие особенности.

Прямая агрессия у осужденных первой группы отмечалась лишь у части обследованных (n=6). По мнению наблюдателей, агрессивные проявления служили своеобразным способом выражения протеста по отношению к своему осуждению, носили ситуативно обусловленный характер и были связаны с предполагаемой психологической и физической угрозой. Проявления агрессии характеризовались повышенной экспрессивностью, одновременно с выраженной зависимостью эмоций от влияния группы. Состояние напряженности носило яркий и длительный характер. Наличие эксплозивных проявлений коррелировало с адаптационными трудностями в ИУ: осужденные жаловались на неуживчивость с окружающими, проявления нетерпимости к их мнению. Отмечаемые проявления требовали обеспечения осужденному безопасных условий содержания и перемещения его в другое социальное окружение. С другой стороны, агрессивные действия осужденного могли быть направлены на персонал ИУ (чаще женского пола) или совершались акты аутоагрессии под влиянием аффективной вспышки.

Большинство осужденных первой группы (n=24) выражали свою агрессию в косвенной форме: не проявляли открытую физическую агрессию. Вербальная агрессия проявлялась дифференцированно. В связи с имеющимся неформальным статусом в пенитенциарной среде (преимущественно низким), подчинением криминальным нормам, господствующим в ИУ, вербальная агрессия табуировалась. Характерный тип поведенческого реагирования, отмечаемый у данных осужденных, — так называемое ипохондрическое поведение, с частыми посещениями врачей медицинской части, наличием различных соматических жалоб, требованиями назначения лечения, госпитализации, помещения в медицинскую часть. Посещение психолога также носило частый характер. В этих случаях нередко использовались вербальная агрессия (нецензурная брань, жаргонные слова, жалобы на незаконные действия администрации ИУ, обвинения в несправедливом отношении к ним) и провокационные модели поведения, с попытками вызвать негативную реакцию или чувство вины у сотрудника ИУ за неспособность кардинальным образом изменить текущую ситуацию осужденного.

Осужденные за корыстные преступления характеризовались относительно однородным типом реагирования — эпизодические проявления агрессивных вспышек в межличностных отношениях и во взаимоотношениях с сотрудниками ИУ преимущественно вербального характера. Единичные эпизоды физической агрессии отмечались при межличностных конфликтах между осужденными. Сотрудниками ИУ проявления подобных агрессивных форм поведения воспринимались как самоутверждение личности в пенитенциарной среде, своеобразная реализация модели поведения с конкретной, прагматической целью в виде получения выгодной работы, длительных и краткосрочных свиданий, приобретения материальных ценностей и пр. Осужденные второй группы характеризовались персоналом ИУ как находчивые, изобретательные, изворотливые, использующие промахи и ошибки окружающих (как сотрудников, так и других осужденных) в своих корыстных целях, скрывающие свои истинные эмоции.

Результаты проведенной психодиагностики показали различия между двумя группами на уровне модальностей проявления агрессии в виде: физической агрессии, вербальной агрессии, косвенной агрессии, раздражительности и чувства вины (табл. 1).

Таблица 1

Значимость различий исследуемых групп по методике Басса—Дарки

Шкала	Cредн.: группа № 1	Cредн.: группа № 2	t-value	p
Физическая агрессия	6,267	4,467	2,451	0,008654*
Вербальная агрессия	6,767	5,033	3,021	0,001872*
Косвенная агрессия	3	1,733	3,702	0,00024*
Негативизм	1,133	0,967	0,468	0,320864
Раздражительность	2,867	1,6	2,538	0,006931*
Обида	3	2,267	1,733	0,044266
Подозрительность	4,433	3,7	1,453	0,075858
Чувство вины	5,633	4,5	2,545	0,006803*
Индекс агрессивности	16,03	11,23	3,589	0,000342*
Индекс враждебности	7,433	5,967	1,844	0,035159*

 

 

 

 

 

 

 

Примечание: «*» — различия носят статистически достоверный характер.

Так, по параметру «физическая агрессия» у осужденных первой группы наблюдалась статистически значимая (p=0,008654), более выраженная склонность к физическому превосходству по отношению к окружающим. В данном случае эту особенность можно интерпретировать как высокую вероятность использования физической силы против другого лица.

По параметру «косвенная агрессия» осужденные первой группы продемонстрировали более выраженную склонность (при p=0,00024) к проявлению агрессивных тенденций косвенным путем в виде злобных шуток, острот, едких замечаний, насмешек, по сравнению с респондентами второй группы. Использование данного способа проявления агрессии указывает на общую тенденцию вымещения на окружающих негативных переживаний, вызванных зачастую собственными неудачами, в том числе и в сексуальной сфере.

Статистически значимые различия получены по параметру «раздражительность» (при p=0,006931), что подтверждает характерную для осужденных сексуальных преступников установку на выражение эмоций отрицательного характера в различных ситуациях, внутреннюю готовность к демонстрации негативных переживаний при любом намеке на конфликт в межличностных отношениях.

Различия, определяемые по шкале «Чувство вины» (при p=0,006803) с преобладанием средних значений этого параметра у осужденных за сексуальные преступления, могут свидетельствовать о доминировании у них защитных форм поведения, блокирующих гнев, враждебность. Кроме этого, данный параметр отражает готовность отвечать агрессивными действиями на фрустрирующие влияния, связанные с осуждением и последующим отбыванием уголовного наказания в ИУ.

Средние значения между группами статистически достоверно различаются по параметру «индекс агрессивности» по совокупности шкал «Физическая агрессия», «Вербальная агрессия» и «Раздражительность» (p=0,000342), а также по параметру «индекс враждебности» (p=0,035159). Полученные результаты говорят о чрезмерном проявлении негативных межличностных тенденций, затрудняющих сотрудничество и провоцирующих возникновение и развитие конфликтных ситуаций. Кроме этого, для осужденных первой группы характерно в целом недоброжелательное отношение, готовность или желание причинять окружающим неприятности, дискомфорт (как эмоциональный, так и физический). Выраженные показатели враждебности могут свидетельствовать об увеличении вероятности импульсивных агрессивных актов, которые не всегда приводят к соответствующей агрессии, а проявляются в косвенной форме. Тем не менее, для данных осужденных была характерна и враждебность с целью самоутверждения, с оправданием себя и одновременным обвинением жертвы насилия.

Анализ структуры и выраженности личностных проагрессивных факторов, влияющих на характер агрессивного поведения, показал статистически значимые различия средних значений между двумя группами по следующим шкалам методики FPI «В» (табл. 2): «Невротичность» (p=0,037571), «Депрессивность» (p=0,012604) «Раздражительность» (p=0,004527), «Реактивная агрессивность» (p=0,020196) и «Эмоциональная лабильность» (p=0,049372). Указанные различия могут характеризовать осужденных за сексуальные преступления как лиц, имеющих повышенный уровень невротизации, проявляющейся в виде раздражительности, с фиксацией на внутренних, соматических ощущениях, в сочетании с периодическими колебаниями (нестабильностью) эмоциональной сферы в виде тревоги и страха. Указанные проявления отмечались сотрудниками ИУ в виде выраженных агрессивных реакций в ответ на какие-либо внешние раздражители (ссоры в отряде, конфликты с персоналом пенитенциарного учреждения), реже проявлялись без видимой причины, под влиянием актуального психического состояния. При этом более низкие значения указанных показателей у осужденных, совершивших корыстные преступления, свидетельствуют об относительно стабильном эмоциональном состоянии, умении владеть собой в процессе соблюдения режима отбывания наказания и адаптации к местам лишения свободы в целом.

Таблица 2

Значимость различий исследуемых групп по методике FPI «В»

Шкала	Cредн.: группа № 1	Cредн.: группа № 2	t-value	p
Невротичность	3,733	2,067	1,812	0,037571*
Спонтанная агрессивность	3,867	3	1,302	0,099057
Депрессивность	4,033	2,2	2,298	0,012604*
Раздражительность	3,533	1,8	2,701	0,004527*
Общительность	9,2	9,333	0,182	0,42831
Уравновешенность	6,8	7	0,497	0,310505
Реактивная агрессивность	4,267	2,933	2,097	0,020196*
Застенчивость	3	2,5	0,774	0,221205
Открытость	8,1	6,2	2,488	0,007883*
Экстраверсия	7,3	6,733	1,176	0,122324
Эмоциональная лабильность	3,7	2,433	1,678	0,049372*
Маскулинность	9,2	8,667	1,048	0,149604

 

 

 

 

 

 

 

 

Примечание: «*» — различия носят статистически достоверный характер.

Обращают на себя внимание статистически достоверные, более высокие значения по шкале «Открытость» (p=0,007883) у осужденных первой группы. Выявленную особенность можно интерпретировать следующим образом: высокие показатели по данной шкале могут быть связаны с демонстрацией эмоциональных переживаний и проявлений элементов несдержанности в поведении. По всей видимости, этот параметр FPI «В» у осужденных первой группы, указывает не на собственно открытость человека, как готовность к контактам, обмену информацией, сотрудничеству, а характеризует осуществляемые попытки эмоционального давления на окружающих, демонстративное обращение за помощью к окружающим в надежде получить поддержку.

Анализ результатов по методике ЛАК выявил статистически достоверные различия (p=0,005116) между двумя группами только по шкале «Вспыльчивость» (группа № 1=2,933; группа № 2=1,733). Указанная особенность подтверждает выявляемую установку на проявление негативных чувств (раздражение, гнев, грубость) в сочетании с избирательным снижением самоконтроля своего поведения в процессе отбывания уголовного наказания у осужденных сексуальных преступников.

Выводы

Проведенное исследование подтвердило тот факт, что агрессивное поведение в местах лишения свободы связано с взаимодействием целого ряда факторов, отражающихся на личностном, ситуативном и социальном уровне.

Сравнительный анализ модальностей агрессии (по методике Басса—Дарки) и выявленные преобладающие личностные черты (по данным методики FPI «В» и методики ЛАК) у осужденных, отбывающих уголовные наказания за различные типы преступлений, позволяет судить в целом об осужденных сексуальных преступниках как о лицах с выраженными проагрессивными тенденциями. Данный факт подтверждается высоким уровнем реактивной агрессивности, физической, вербальной агрессии, раздражительности, косвенной агрессии и интегральными показателями (индекс агрессивности и индекс враждебности), по данным методики Басса—Дарки. В качестве проагрессивных можно выделить преобладание у осужденных за сексуальные преступления выраженности таких личностных черт, как невротичность, депрессивность, раздражительность, реактивная агрессивность и эмоциональная лабильность. Однако выявленное преобладание выраженности такой черты, как открытость, с учетом особенностей внешних проявлений агрессивного поведения в местах лишения свободы, позволило трактовать этот факт как проявление несдержанности в поведении и попытку сигнализировать окружающим о наличии актуального психического дискомфорта.

Существующие условия, сдерживающие проявления агрессивных тенденций, могут быть связаны со сформированными свойствами личности, такими как эмоциональная устойчивость, склонность к чувству вины, контроль импульсивности. Определенным сдерживающим агрессию влиянием обладают также и ценностно-потребностные факторы, связанные с принятием неизбежности отбывания наказания, искуплением вины перед жертвой, стремлением к соблюдению режимных требований для досрочного освобождения и пр. Однако исследование показало, что наличие жесткой соционормативной регуляции поведения в местах лишения свободы с необходимостью соблюдения формальных (закрепленных в законодательстве) и неформальных норм поведения способно трансформировать проявления агрессивности в ряд направлений:

-      агрессия как проявление социальной дезадаптации (прямая, физическая агрессия; косвенная агрессия с ипохондрическим поведением, вербальные формы агрессии с раздражительностью, направленной на социально-безопасные объекты и пр.);

-      социально-приемлемая агрессия, как стиль поведения в местах лишения свободы (тип агрессивного поведения, позволяющий личности балансировать на грани адаптивного поведения в местах лишения свободы для достижения определенных целей).

Безусловно, дезадаптация и проявления агрессии в местах лишения свободы у осужденных за сексуальные преступления связаны с доминированием указанных выше проагрессивных личностных структур, при недостаточном влиянии структур, тормозящих агрессию, в данном случае имеющих личностный (внутренний) и социальный (внешний) генез. При этом социальные условия, в которых реализуется агрессивное поведение осужденных, характеризуются пространственными и временными ограничениями, враждебностью пенитенциарной среды, влиянием тюремной субкультуры с культом силы, с постоянным ожиданием опасности. Указанные факторы, а возможно, и некоторые другие условия, способные существенно влиять на формирование агрессивного поведения в местах лишения свободы, нуждаются в отдельном изучении.

Результаты исследования имеют важное значение в реализации пенитенциарной практики работы с лицами, отбывающими уголовное наказание в местах лишения свободы: для дифференциальной диагностики и построения оптимальных способов взаимодействия с осужденными; прогнозирования поведения посредством динамической оценки уровня агрессии в процессе отбывания наказания; создания безопасных условий отбывания уголовных наказаний, особенно в отношении лиц, совершивших сексуальные преступления.

1. Диденко А.В. Особенности характерологических реакций у осужденных за преступления сексуального характера в период первичной адаптации к местам лишения свободы // Академический журнал Западной Сибири. 2020. Том 16. № 3(86). С. 47—49.
2. Ильин Е.П. Мотивация и мотивы. СПб.: Питер, 2002. 512 c.
3. Исследование личности с помощью модифицированной формы В опросника FPI / В.Д. Балин, В.К. Гайда, В.К. Горбачевский [и др.] // Практикум по общей, экспериментальной и прикладной психологии: учеб. пособие / Под общ. ред. А.А. Крылова, С.А. Маничева. СПб.: Питер, 2000. С. 197—203.
4. Кадыров Р.В., Янкина Е.В. Психологические особенности осужденных, совершивших преступления сексуального характера [Электронный ресурс] // Социосфера: научно-практический журнал. 2010. № 4. URL: http:// www.medpsy.ru/library/library060.php (дата обращения: 08.09.2020).
5. Калашникова А.С. Значение ингибиторов агрессии для судебно-экспертной оценки общественной опасности при определении ограниченной вменяемости // Российский психиатрический журнал. 2018. № 6. С. 86—90.
6. Калашникова А.С., Дворянчиков Н.В., Василенко Т.Г. Обзор исследований по проблеме ингибиторов агрессии (часть II) [Электронный ресурс] // Психология и право. 2014. № 2. URL: http://psyandlaw.ru/journal/2014/2/Kalashnikova_Dvoryanchikov_Vasilenko.phtml (дата обращения: 08.09.2020).
7. Кокурин А.В., Кокурина И.В. Характеристика осужденных за преступления против половой неприкосновенности и половой свободы личности, отбывающих уголовное наказание в виде лишения свободы в России [Электронный ресурс] // Психология и право. 2012. № 1. URL: https://psyjournals.ru/psyandlaw/2012/n1/50326.shtml (дата обращения: 08.09.2020).
8. Логунова О.А., Дворянчиков Н.В. Исследование психологических особенностей личности и поведения серийных сексуальных убийц различных типов [Электронный ресурс] // Психология и право. 2019. № 1. URL: https://psyjournals.ru/files/97331/psyandlaw_2019_1_Logunova_Dvoryanchikov.pdfС. (дата обращения: 08.09.2020). DOI: 10.17759/psylaw.2019090104
9. Ложкин А.И. Психология личности агрессивно-насильственного преступника (мотивационно-смысловой аспект). Екатеринбург: Изд-во Урал. юрид. ин-та МВД России, 2002. 136 с.
10. Методика «Личностная агрессивность и конфликтность» / Е.П. Ильин, П.А. Ковалев // Методическое руководство. Сборник тестов программно-методического комплекса дифференциальной диагностики поведенческих нарушений несовершеннолетних «Диагност-Эксперт+» / Н.В. Дворянчиков, В.В. Делибалт, Е.Г. Дозорцева, М.Г. Дебольский, А.В. Дегтярев, Р.В. Чиркина, А.В. Лаврик. М.: Изд-во ФГБОУ ВО МГППУ, 2017. С. 60—63.
11. Налчаджян А.А. Агрессивность человека. СПб.: Питер, 2007. 736 с.
12. Сафуанов Ф.С. Психологическая типология криминальной агрессии // Психологический журнал. 1999. № 6. С. 24—35.
13. Сафуанов Ф.С. Психология криминальной агрессии. М.: Смысл, 2003. 300 с.
14. Сафуанов Ф.С., Калашникова А.С., Царьков А.Е. Клинико-психологические факторы криминальной агрессии [Электронный ресурс] // Психология и право. 2017. № 4. URL: https://psyjournals.ru/psyandlaw/2017/n4/88645.shtml (дата обращения: 08.09.2020). DOI: 10.17759/psylaw.207070405
15. Хван А. А., Зайцев Ю. А., Кузнецова Ю.А. Стандартизированный опросник измерения агрессивных и враждебных реакций А. Басса и А. Дарки: методические рекомендации. Кемерово: Изд-во КРИПКиПРО, 2006. 68 с.
16. Штефан Е.Ф. Психокоррекция агрессивного поведения осужденных мужского пола при длительных сроках наказания: автореф. дисc. … канд. психол. наук. Рязань, 2008. 26 с.
17. Buss A.H., Durkee A. An inventory for assessing different kinds of hostility // Journal of Consulting Psychology. 1957. Vol. 21. № 4. P. 343—349. DOI: 10.1037/h0046900
18. Fahrenberg J., Hampel R., Selg H. Das Freiburger Personlichkeitsinventar (8., erweiterte Aufl.). Göttingen: Hogrefe - Verlag für Psychologie, 2010.
19. Gerwinn H., Weiß S., Tenbergen G., Amelung T. et al. Clinical characteristics associated with paedophilia and child sex offending — Differentiating sexual preference from offence status // European Psychiatry. 2018. Vol. 51. P. 74—85. DOI: 10.1016/j.eurpsy.2018.02.002
20. Harsh S., Keller F., Jockusch U. Sexual offenders in prison and in hospital: a comparative study // Recht und Psychiatrie. 2006. Vol. 24. P. 26—31.
21. Ireland J.L. Individual assessments of aggression. Accounting for core factors. In Jane L. Ireland, Carol A. Ireland, and Philip Birch (eds.), Violent and Sexual Offenders Assessment, Treatment, and Management: Second edition. New York: Routledge, 2019. P. 294—328.
22. Neil C., O'Rourke S., Ferreira N, Flynn, L. Protective factors in violence risk assessment: Predictive validity of the SAPROF and HCR-20V3 // International Journal of Forensic Mental Health. 2019. Vol. 19. P. 84-102. doi: 10.1080/14999013.2019.1643811

PlumX

Метрики публикации