Введение
В последние годы судебно-психиатрические критерии, применяемые для решения вопросов изменения гражданско-правового статуса (признание гражданина недееспособным, ограниченно дееспособным, восстановление дееспособности), претерпели значительные изменения. Возросло экспертное значение критериев, характеризующих социальное функционирование и общий уровень адаптированности лиц с хроническими психическими расстройствами в конкретных социальных условиях, в сравнении с клиническими характеристиками, нарушениями познавательной деятельности, объемом имеющихся знаний и навыков (Харитонова, Русаковская, Васянина, 2021).
Данное обстоятельство требует изменения подходов к судебно-психиатрическому экспертному исследованию, что успешно решается включением в программу клинико-психопатологического и экспериментально-психологического исследований специальных методов, направленных на выявление непосредственных функциональных способностей, имеющих экспертное значение. В настоящее время в качестве таких функциональных способностей нами рассматриваются особенности повседневного функционирования, на оценку которых направлены Стандартизированный протокол экспертного исследования (Харитонова, Русаковская, Васянина, 2023), Процедура исследования способности проводить операции с финансами (Харитонова и др., 2024) и способность анализировать не имеющие однозначных решений проблемные ситуации социально-психологического и гражданско-правового характера (Русаковская, 2023; Русаковская, 2024).
В то же время, как указывалось ранее, применение специальных методик судебно-психиатрического исследования не делает более полным наше представление о собственно судебно-психиатрических критериях (Харитонова, Русаковская, 2018), что требует дальнейшего изучения возможности применения в экспертной практике иных общепсихологических понятий, которые потенциально могут иметь экспертное значение.
Одним из таких, имеющих потенциальное экспертное значение, общепсихологических понятий является проспективная память, под которой понимается способность человека формировать намерение выполнить какое-то действие, а затем вспомнить об этом в необходимый момент времени (Григорьева, Сундуков, 2022; Харитонова, Русаковская, 2020; Kliegel et al., 2002; Schnitzspahn, Kvavilashvili, Altgassen, 2020; Zuber, Kliegel, 2020). Задолго до появления термина «проспективная память» данный феномен психической деятельности описывался как принципиально отличающийся от обычной памяти, заключающейся в запоминании, сохранении и забывании определенных знаний и впечатлений. В качестве его ключевых характеристик рассматривались активное начало, побуждающее к совершению каких-то действий; сопряженность с незавершенностью действия; включенность в определенную последовательную целостную структуру действий, при изменении которой происходит забывание. В конце 80-х гг. в экспериментальных исследованиях было установлено отсутствие однозначных корреляций между проспективной памятью и характеристиками произвольного запоминания, выявляемыми традиционными патопсихологическими методами исследования (Квавилашвили, 1988; Meacham, Leiman, 1982), наличие возрастных и гендерных особенностей (Zuber, Kliegel, 2020; Zuber et al., 2024a), важнейшее значение содержания намерения для успешности вспоминания о нем, а также характера текущей деятельности (Квавилашвили, 1990).
В рамках изучения данного особого феномена психической деятельности были сформулированы представления о структуре проспективной памяти как состоящей из двух важнейших компонентов: сохранения того, что должно быть сделано, и процесса выявления подходящего момента для реализации запланированного действия (Ball, Wiemers, Brewer, 2022). Были выделены три типа задач проспективной памяти, которые различаются актуализирующими выполнение отложенного намерения сигналами, а также сложностью и степенью произвольности (Yang et al., 2015). Задачи первого типа — связанные с событием — предполагают успешное вспоминание о намерении в связи с внешними впечатлениями, ассоциативно вызывающими воспоминание (проходил мимо почтового ящика — увидел его — вспомнил о необходимости отправить письмо). Задачи второго типа — связанные со временем — являются более сложными и предполагают целенаправленный контроль за выполнением различных видов деятельности во времени (не забыть уйти с семинара в 13:45, чтобы успеть к парикмахеру к 14:30). Задачи третьего типа, в которых внешним сигналом для вспоминания о намерении служит окончание выполнения предыдущей задачи (пойти готовить ужин после того, как закончится сериал), занимают промежуточное положение. При этом для всех типов задач общими особенностями являются следующие: временная задержка между формированием намерения и его выполнением; необходимость прервать какое-то действие для выполнения ранее запланированного; четко очерченный временной промежуток, в который должно быть реализовано намерение; будущее действие не должно постоянно удерживаться в уме, так как в ином случае это будет являться задачей бдительности (Landsiedel, Williams, Abbot-Smith, 2017; Wang et al., 2009).
В рамках предложенной M. Клигелем теоретической модели проспективная память включает несколько этапов: формирование намерения; удержание в ретроспективной памяти запланированной задачи в момент занятия другой деятельностью; этапы инициирования и реализации намерения (Kliegel et al., 2002; Rummel, Kvavilashvili, 2022). Успешность выполнения каждого из этапов зависит от таких исполнительных функций, как планирование, ретроспективная и рабочая память, произвольное внимание для обнаружения сигналов, инициирующих актуализацию воспоминания о намерении во внешней среде, распределение внимания; когнитивная гибкость и тормозный контроль, которые позволяют переключить собственное внимание от текущей задачи к выполнению намерения (Kliegel et al., 2002; Landsiedel, Williams, Abbot-Smith, 2017; Zuber et al., 2024a; Zuber et al., 2024b).
Исходя из данных теоретических моделей были разработаны различающиеся по своему типу (лабораторные, натуралистические и естественные) экспериментальные методы исследования проспективной памяти и стандартизированные опросники (Blondelle et al., 2020; Chau et al., 2007; Rummel, Kvavilashvili, 2022; Schnitzspahn, Kvavilashvili, 2020).
В экспериментальных исследованиях были выявлены нарушения проспективной памяти у лиц с различными психическими расстройствами (Lecouvey et al., 2019; Levén et al., 2008; Wang et al., 2009; Zhou et al., 2019), показана взаимосвязь между выраженностью нарушений проспективной памяти и нарушениями повседневного и социального функционирования (Au et al., 2014; Lui et al., 2022; Teti et al., 2019; Twamley et al., 2008), что определяет возможное экспертное значение нарушений проспективной памяти при судебно-психиатрической оценке в связи с решением вопроса об изменении гражданско-правового статуса и актуальность данного исследования.
Цель исследования: оценить возможность исследования проспективной памяти лабораторными, натуралистическими и естественными методами у лиц, страдающих тяжелыми хроническими психическими расстройствами.
Материалы и методы
Испытуемые
Выборку исследования составили 25 человек, страдающих хроническими психическими расстройствами, и являющихся получателями социальных услуг на базе стационарной организации социального обслуживания для лиц с психическими расстройствами г. Москвы. Из них 18 человек (72%) постоянно проживали в организации; 7 человек (28%) ежедневно посещали отделение дневного пребывания, т. е. получали социальные услуги в полустационарной форме.
Структура и основные характеристики выборки представлены в табл. 1.
Таблица 1 / Table 1
Структура и основные характеристики выборки
Structure and main characteristics of the sample
|
|
Получатели социальных услуг в стационарной форме, N =1 8 / Recipients of social services in inpatient settings, N = 18
|
Получатели социальных услуг в полустационарной форме, N = 7 / Recipients of social services in a semi-stationary form, N = 7
|
Всего N = 25 / Total N = 25
|
|
Возраст на момент обследования / Age at the time of examination (M(SD))
|
52,94 (14,00)
|
29,43 (7,55)
|
46,36 (16,41); Med = 44; Min = 19; Max = 75
|
|
Мужчин / Men (N (%))
|
13 (72,2%)
|
4 (57,1%)
|
17 (68,0%)
|
|
Женщин / Women (N (%))
|
5 (27,8%)
|
3 (42,9%)
|
8 (32,0%)
|
|
Шизофрения / Schizophrenia (N (%))
|
10 (55,6%)
|
3 (42,9)
|
13 (52,0%)
|
|
Расстройство интеллектуального развития / Intellectual developmental disorder (N (%))
|
3 (16,7)
|
4 (57,1)
|
7 (28,0%)
|
|
Органическое психическое расстройство / Organic mental disorder (N (%))
|
4 (22,2%)
|
0 (0,0%)
|
4 (16,0%)
|
|
Биполярное аффективное расстройство / Bipolar affective disorder (N (%))
|
1 (5,6%)
|
0 (0,0%)
|
1 (4,0%)
|
|
Инвалидность по психическому заболеванию / Disability due to mental illness (N (%))
|
18 (100,0%)
|
7 (100,0%)
|
25 (100,0%)
|
|
Социальное обслуживание: число полных лет / Social services: number of completed years (M(SD))
|
11,72 (7,61)
|
2,57 (3,82)
|
9,16 (7,89)
|
|
Число граждан, которые ранее признавались недееспособными / Number of citizens who were previously recognized as incompetent (N (%))
|
13 (57,3%)
|
2 (28,6%)
|
15 (60,0%)
|
|
Гражданско-правовой статус на момент исследования: дееспособен / Civil status at the time of the study: legally competent (N (%))
|
5 (27,8%)
|
5 (71,4%)
|
10 (40,0%)
|
|
Гражданско-правовой статус на момент исследования: недееспособен / Civil status at the time of the study: incapacitated (N (%))
|
12 (66,7%)
|
2 (28,6%)
|
14 (56,0%)
|
|
Гражданско-правовой статус на момент исследования: ограниченно дееспособен / Civil status at the time of the study: limited legal capacity (N (%))
|
1 (5,6%)
|
0 (0,0%)
|
1 (4,0%)
|
|
Образование по адаптированной программе для детей с нарушениями интеллектуального развития / Education according to an adapted program for children with intellectual disabilities (N (%))
|
5 (27,8%)
|
5 (71,4%)
|
10 (40%)
|
|
Образование общее / General education (N (%))
|
8 (44,4%)
|
2 (28,6%)
|
10 (40,0%)
|
|
Образование высшее / Higher education (N (%))
|
2 (11,1%)
|
0 (0,0%)
|
2 (8,0%)
|
|
Образование профессиональное или среднеспециальное / Professional or secondary specialized education (N (%))
|
5 (27,8%)
|
4 (57,1%)
|
9 (36,0%)
|
|
Количество госпитализаций в ПБ в течение жизни / Number of hospitalizations in the PH during life (M(SD))
|
6,22 (5,72)
|
4,14 (4,30)
|
5,64 (5,36)
|
Как видно из табл. 1, подгруппа испытуемых, находившихся на полустационарной форме социального обслуживания, включала больше лиц с расстройствами интеллектуального развития, которые были младше по возрасту; в ней было меньше лиц, признанных недееспособными. В то же время в настоящем исследовании различия не учитывались, анализировались результаты общей выборки лиц, страдающих хроническими психическими расстройствами и являющихся получателями социальных услуг, что определяет ограничения исследования.
Критерии включения: наличие добровольного информированного согласия на участие в исследовании; внятная сформированная речь; понимание инструкций к заданиям.
Критерии исключения: психотическая симптоматика на момент обследования.
Все испытуемые были обследованы одним из авторов (А.Б.) лично. Процедура исследования была одобрена этическим комитетом ФГБУ «НМИЦ ПН им. В.П. Сербского» Минздрава России.
Методы исследования
Основные подходы к экспериментальной оценке проспективной памяти и группы применяемых для этого методов были подробно описаны нами ранее (Харитонова, Русаковская, 2020). Настоящее исследование проспективной памяти включало лабораторные, натуралистические и естественные методы, представленные в табл. 2, а также опросник Комплексной оценки проспективной памяти (CAPM) (Chau et al., 2007), модифицированный путем исключения вопросов, неприменимых к условиям стационарной организации социального обслуживания.
Таблица 2 / Table 2
Методы и методики исследования проспективной памяти
Methods and techniques for studying prospective memory
|
Группа методов / Group of methods
|
Методика / Methodology
|
Краткое описание / Brief description
|
Диапазон оценок / Rating range
|
|
Лабораторные / Laboratory
|
Синяя ручка / Blue pen (Schnitzspahn, Kvavilashvili, 2020)
|
Если, в ходе выполнения заданий, экспериментатор скажет: «Синяя ручка» — повторить: «Синяя ручка» / If, during the execution of the tasks, the experimenter says: “Blue pen”, repeat: “Blue pen”
|
0–3, по количеству выполненных проб / 0–3, depending on the number of tests performed
|
|
Жетон / Token (Schnitzspahn, Kvavilashvili, 2020)
|
Если экспериментатор скажет: «Следующее задание на память» — достать из коробки жетон и передать экспериментатору / If the experimenter says: “The next task is memory,” take a token out of the box and hand it to the experimenter
|
0–3, по количеству выполненных проб / 0–3, depending on the number of tests performed
|
|
Время / Time (Schnitzspahn, Kvavilashvili, 2020)
|
Напомнить экспериментатору, когда пройдет 10 и 20 минут с начала обследования / Remind the experimenter when 10 and 20 minutes have passed since the beginning of the examination
|
0–2, по количеству выполненных проб / 0–2, depending on the number of tests performed
|
|
Натуралистические / Naturalistic
|
Прийти к определенному времени на обследование / Arrive at a specific time for examination
|
Прийти на обследование в назначенное время / Come for the examination at the appointed time
|
0–2, по количеству выполненных проб / 0–2, depending on the number of tests performed
|
|
Прийти к определенному времени на мероприятие / Arrive at a specific time for an event
|
Прийти на мероприятие в назначенное время / Arrive at the event at the appointed time
|
|
Естественные / Natural
|
Самоназначаемые задачи / Self-assigned tasks (Schnitzspahn, Kvavilashvili, 2020)
|
Участников просили сообщить о своих планах на предстоящую неделю и оценить их важность по 5-балльной шкале. В конце недели просили сообщить, что из запланированного было выполнено / Participants were asked to report their plans for the coming week and rate their importance on a 5-point scale. At the end of the week, they were asked to report what they had accomplished from their plans
|
Количество запланированных, выполненных и забытых намерений, субъективная значимость намерений по 3-балльной шкале / The number of planned, completed and forgotten intentions, the subjective significance of intentions on a 3-point scale
|
|
Опросники / Questionnaires
|
Комплексная оценка проспективной памяти (CAPM) / Comprehensive Assessment of Prospective Memory (CAPM) (Chau et al., 2007)
|
Часть А выявляет субъективную оценку испытуемым частоты забывания намерений за последний месяц.
Часть В выявляет степень обеспокоенности в связи с забыванием намерений /
Part A reveals the subject's subjective assessment of the frequency of forgetting intentions over the past month.
Part B reveals the degree of concern about forgetting intentions
|
Общий балл: 0–75.
Отдельно по трем сферам повседневной активности: самообслуживание, ведение домашнего хозяйства и социальные отношения: 0–25 баллов / Total score: 0–75.
Separately for three areas of daily activity: self-care, housekeeping and social relations: 0–25 points
|
В лабораторных и натуралистических методах каждая выполненная проба оценивалась в 1 балл. Для оценки степени выраженности когнитивных нарушений применялась Монреальская шкала оценки когнитивных функций (MoCA). Результат 26—30 баллов оценивался как соответствующий нормативным показателям; 24—25 баллов — умеренным нарушениям; менее 24 — тяжелой степени когнитивных нарушений (Котельникова и др., 2023).
Для оценки социального функционирования применялись Стандартизированный протокол экспертного исследования (Харитонова, Русаковская, Васянина, 2023) и Шкала личностного и социального функционирования (PSP) (Morosini et al., 2000). Для обследования испытуемых с шизофренией применялась Краткая шкала оценки негативных симптомов (BNSS) (Папсуев и др., 2020).
Статистический анализ проводился с использованием программы StatTech v. 4.1.4.
Результаты
Наименее успешным было выполнение испытуемыми всех нозологических групп лабораторных заданий. Испытуемые не вспоминали, что должны повторить фразу, передать жетон, напомнить о прошедших 10 и 20 минутах с начала обследования. Ни один из испытуемых не получил максимальных баллов за все три лабораторных задания. 11 испытуемых (44%) получили максимальный балл хотя бы за одно задание. Результаты представлены в табл. 3.
Таблица 3 / Table 3
Нарушения проспективной памяти у получателей социальных услуг с хроническими психическими расстройствами, выявляемые лабораторными методами
Laboratory-based measures of prospective memory impairment in social service recipients with chronic mental disorders
|
Лабораторные задания на проспективную память / Laboratory tasks on prospective memory
|
M (SD)
|
% правильно выполненных заданий / % of tasks completed correctly
|
95% ДИ
|
min
|
max
|
Количество испытуемых, получивших максимальный балл за задание N (%) / Number of subjects who received the maximum score for the task N (%)
|
|
Синяя ручка / Blue pen
|
1,16 (1,07)
|
38,6
|
0,72 – 1,60
|
0,00
|
3,00
|
5 (20%)
|
|
Жетон / Token
|
0,60 (0,87)
|
20
|
0,24 – 0,96
|
0,00
|
3,00
|
1 (4%)
|
|
Время / Time
|
0,68 (0,80)
|
34
|
0,35 – 1,01
|
0,00
|
2,00
|
5 (20%)
|
Более успешным оказалось выполнение испытуемыми натуралистических заданий. Помнили о запланированных встрече с экспериментатором и мероприятии и пришли вовремя 16 (64%) и 19 (76%) человек соответственно. Забыли о намерении прийти на встречу или мероприятие 9 человек (36%); пришли явно позже назначенного времени — 2 человека (8%). Хуже справлялись с задачей прийти вовремя испытуемые с более выраженными когнитивными и волевыми нарушениями.
Результаты выполнения испытуемыми лабораторных и натуралистических заданий представлены в табл. 4.
Таблица 4 / Table 4
Нарушения проспективной памяти у получателей социальных услуг с хроническими психическими расстройствами, выявляемые лабораторными и натуралистическими методами
Impaired prospective memory in social service recipients with chronic mental disorders,
as revealed by laboratory and naturalistic methods
|
Показатели / Indicators
|
M (SD)
|
% правильно выполненных заданий / % of tasks completed correctly
|
95% ДИ
|
min
|
max
|
|
ПП на основе событий (Лабораторные методы) / Event-based PM (Laboratory Methods)
|
1,76 (1,61)
|
29,3
|
1,09 – 2,43
|
0,00
|
5,00
|
|
ПП на основе времени (Лабораторные методы) / Time-based PM (Laboratory Methods)
|
0,68 (0,80)
|
34
|
0,35 – 1,01
|
0,00
|
2,00
|
|
ПП на основе времени (Натуралистические методы) / Time-Based PM (Naturalistic Methods)
|
1,40 (0,76)
|
70
|
1,08 – 1,72
|
0,00
|
2,00
|
|
ПП общий балл (0–10) / PM total score (0–10)
|
3,84 (2,29)
|
38,4
|
2,90 – 4,78
|
0,00
|
8,00
|
При оценке проспективной памяти естественными методами 12 обследуемых (48%) не испытывали затруднений в перечислении задач, запланированных на ближайшую неделю; 11 человек называли 4—5 дел с помощью экспериментатора. Планируемые задачи касались повседневных дел, испытуемые перечисляли их самостоятельно, указывали, в какой временной промежуток собираются их выполнить. 2 испытуемых с параноидной шизофренией категорично заявили об отсутствии каких-либо планов на будущее. Как пояснил один из них: «Какие у меня могут быть планы... я ничего не планирую».
Через неделю испытуемые сообщили о выполнении от 2 (25%) до 5 (62,5%) намерений из всего того, что каждым из них было запланировано. Из всего количества запланированных намерений были забыты 8,1%; не выполнены по другим обстоятельствам 19,8% («парикмахер не приходил», «тетя заболела»).
Согласно результатам опросника CAPM, 20 испытуемых (80%) не оценивали свою способность своевременно вспоминать о необходимости совершить запланированные действия как нарушенную или сниженную. В 84% случаев на вопросы о том, насколько часто они забывают что-то сделать, испытуемые отвечали: «никогда» или «редко». Реже испытуемые признавали забывание намерений, относящихся к самообслуживанию, чаще — к межличностным отношениям (поздравить кого-то с днем рождения). Вторая часть опросника выявила у получателей социальных услуг низкий уровень обеспокоенности состоянием своей способности помнить о намерениях, которая оценивалась ими как «небольшая» или «умеренная проблема».
Результаты корреляционного анализа показали, что у всех обследуемых выраженность нарушений проспективной памяти положительно взаимосвязана с общим баллом MoCA (r = 0,571, p = 0,003), показателями субтестов долговременной памяти (r = 0,657, p = 0,001), абстрактного мышления (r = 0,505, p = 0,010), зрительно-конструктивных навыков (r = 0,409, p = 0,043).
У 13 испытуемых с шизофренией выраженность нарушений проспективной памяти на основе времени в натуралистических задачах отрицательно коррелировала с подшкалой волевых нарушений по шкале BNSS (r = –0,601, p = 0,030). Других корреляций, имеющих статистическое значение, выявлено не было.
Выявлены значимые корреляции между результатами оценки проспективной памяти, общим баллом шкалы PSP и показателем «Самообслуживание» той же шкалы. Результаты представлены в табл. 5.
Таблица 5 / Table 5
Результаты корреляционного анализа между социальным функционированием по шкале PSP и проспективной памятью
Results of the correlation analysis between social functioning according to the PSP scale and prospective memory
|
|
ПП на основе событий (лабораторные методы) / Event-based PM (Laboratory Methods)
|
ПП на основе времени (лабораторные методы) / Time-based PM (Laboratory Methods)
|
ПП на основе времени (натуралистические методы) / Time-Based PM (Naturalistic Methods)
|
ПП общий балл / PM total score
|
|
Общий балл PSP / Overall PSP Score
|
.392 (0,053)
|
.477 (0,016*)
|
.317 (0,123)
|
.540 (0,005*)
|
|
Социально полезная деятельность / Socially useful activity
|
–.222 (0,286)
|
–.392 (0,053)
|
–.384 (0,058)
|
–.377 (0,063)
|
|
Отношения с близкими / Relationships with relatives
|
–.030 (0,887)
|
–.133 (0,526)
|
.021 (0,919)
|
–.023 (0,912)
|
|
Самообслуживание / Self-service
|
–.344 (0,092)
|
–.136 (0,516)
|
–.617 (0,001*)
|
–.405 (0,045*)
|
|
Беспокоящее и агрессивное поведение / Disturbing and aggressive behavior
|
–.068 (0,748)
|
–.042 (0,843)
|
–.235 (0,258)
|
–.109 (0.605)
|
Примечание: полужирным выделены статистически значимые корреляционные связи, «*» — p < 0,05.
Note: bolded — statistically significant correlations; «*» — p < 0,05.
Обсуждение результатов
Применение лабораторных методов выявило у получателей социальных услуг выраженные нарушения проспективной памяти, тогда как натуралистические методы показали умеренные или легкие нарушения, что может быть связано с различными ограничениями данных групп методов. Лабораторные задачи были наиболее искусственными, выполнялись одновременно со сложной текущей деятельностью выполнения патопсихологических методик, что имеет важное значение (Marsh, Hancock, Hicks, 2002). Также лабораторные задачи не включали иного субъективного мотива, кроме выполнения инструкции экспериментатора. Натуралистические задачи, наряду с выполнением инструкции, включали мотив участия в мероприятии или обследовании, однако требовали значимой, по мнению А. Левен и соавторов (Levén et al., 2008), способности оценивать время. Так, в нашей выборке 2 респондента с умеренной умственной отсталостью, которые не умели определять время по часам, всегда помнили о необходимости прийти на обследование или мероприятие, но приходили на него в другое время.
Большая сохранность проспективной памяти, выявленная при оценке естественными методами, по-видимому, связана с большей мотивированностью в выполнении собственных планов, а также с рутинным характером многих из них.
В целом, естественные методы представляются наиболее валидными для оценки способности помнить о намерениях в реальной жизни. Лабораторные методы, на данном этапе исследования, представляются недостаточно надежными и в значительной степени связанными с сохранностью произвольных когнитивных функций.
Выявленные с помощью опросника CAPM нарушения критичности в оценке собственной проспективной памяти подтверждают результаты зарубежных исследований, выявивших у лиц с шизофренией и расстройствами интеллектуального развития тенденцию к переоценке способности помнить о намерениях (Levén et al., 2008; Ordemann, Opper, Davalos, 2014). Необходимо отметить, что снижение критичности к нарушениям проспективной памяти рассматривается в литературе как фактор, усугубляющий нарушения повседневного и социального функционирования. Так, пациенты с критичным отношением к собственным нарушениям проспективной памяти применяют вспомогательные средства для того, чтобы не забывать выполнять запланированные действия: используют ежедневники, «напоминалки», прибегают к помощи третьих лиц. При отсутствии критики к имеющимся нарушениям пациенты к таким вспомогательным средствам не прибегают (Thadeus Meeks, Hicks, Marsh, 2007).
Выявленные взаимосвязи нарушений проспективной памяти с параметрами когнитивного и социального функционирования полностью согласуются с результатами зарубежных исследований (Au et al., 2014; Levén et al., 2008; Ordemann, Opper, Davalos, 2014; Teti et al., 2019; Twamley et al., 2008). Представляется важной выявленная взаимосвязь между выраженностью нарушений проспективной памяти и баллами подшкалы «Волевые нарушения» BNSS у получателей социальных услуг с шизофренией. В то же время небольшое число таких испытуемых в нашей выборке, а также то, что в зарубежных исследованиях проспективной памяти лиц с шизофренией взаимосвязь с негативными симптомами выявлялась преимущественно с применением Шкалы оценки позитивных и негативных синдромов (PANSS) (Lui et al., 2022; Teti et al., 2019), определяет необходимость дальнейших исследований.
Заключение
Таким образом, проведенное исследование подтвердило возможность исследования проспективной памяти у лиц, страдающих тяжелыми хроническими психическими расстройствами, и позволило оценить надежность лабораторных, натуралистических и естественных методов.
В связи с тем, что проспективная память или способность помнить и своевременно вспоминать о намерениях имеет непосредственное отношение к способности регулировать свою деятельность в повседневной жизни, выстраивая ее в соответствии с собственными субъективными задачами, оценка чего имеет принципиальное значение при решении вопроса о способности лица, страдающего психическим расстройством, руководить своими действиями, целесообразно оценивать данный компонент психической деятельности при судебно-психиатрических экспертизах в связи с решением вопросов дееспособности.
Лабораторные методы исследования проспективной памяти представляются связанными в большей степени с произвольным когнитивным функционированием и недостаточно надежными для оценки способности регулировать поведение испытуемого в реальной жизни.
Более применимыми для решения экспертных задач представляются натуралистические и естественные методы исследования проспективной памяти, которые, с учетом описанных ограничений, могут применяться как в рамках стационарного судебно-психиатрического исследования, так и при экспериментально-психологическом исследовании в стационарной организации социального обслуживания при подготовке пакета документов для обращения в суд с заявлением о повышении гражданско-правового статуса получателя стационарных социальных услуг.
Экспериментально-психологическое исследование проспективной памяти в комплексе с опросником CAPM может применяться в качестве дополнительного показателя нарушений критических функций, имеющего юридическое значение.
При этом, несомненно, установление экспертного значения состояния проспективной памяти как одного из объективных унифицированных критериев судебно-психиатрической оценки способности понимать значение своих действий и руководить ими при решении вопросов дееспособности нуждается в дальнейших исследованиях на соответствующей выборке.