Введение
В цифровую эпоху социальное взаимодействие детей и подростков претерпевает значительные изменения, обусловливая постепенное угасание актуальности ранее принятых законов социализации. Сейчас образ Я, социальный статус и репутация ребенка во многом формируются исходя из специфики опубликованных фото- и видеоизображений, текстовой самопрезентации, количества подписчиков, полученных лайков (дизлайков) и комментариев. При этом чем младше подросток, тем более он зависим от подобных процессов (Солдатова, Войскунский, 2021). Как следствие, онлайн-профили несовершеннолетних чаще всего являются открытыми с целью привлечения внимания большего количества пользователей, при этом увидеть их могут люди с любыми социально-демографическими характеристиками, потребностями и мотивами, в том числе криминальными.
Вступление в онлайн-коммуникацию с ребенком лишено тех преград, которые могли бы возникнуть при необходимости контакта с ним в реальной жизни. Особенности сети Интернет позволяют взаимодействовать дистанционно, сохранять анонимность, скрывать заметные при непосредственном общении признаки, подчеркивать преимущества или присваивать таковые своей виртуальной личности, сокращать спонтанность действий и высказываний. Данные условия стали инструментом в руках посягателей на половую неприкосновенность детей и подростков.
Одной из первых проблем в контексте сексуального злоупотребления в интернете, с которой столкнулось общество, стал кибергруминг — домогательство по отношению к несовершеннолетним в форме онлайн-коммуникации с ними, предполагающее формирование дружеского и доверительного отношения к посягателю и последующую стимуляцию совершения каких-либо действий и сексуальной активности с применением манипулятивных тактик воздействия (Дозорцева, Медведева, 2019). Дети и подростки, проявляющие доверие к интернет-посягателям, могут быть вовлечены ими в процесс секстинга — пересылку сексуализированных или обнаженных изображений в процессе виртуальной коммуникации (Борисенко, Дозорцева, 2023). В дальнейшем подобные материалы нередко используются для запугивания и шантажа, что получило название «сексторция» (Okpokwasili, 2023).
При сексторции к числу требований вымогателей, как правило, относятся продолжение сексуализированного онлайн-общения, создание и отправка дополнительных изображений (часто в еще более раскрепощенном виде), перечисление денежных средств, оказание секс-услуг, вовлечение других детей в коммуникацию с агрессором (Шалагин, Идиятуллов, 2021; Joleby et al., 2021; Nilsson et al., 2022; O’Malley, Holt, 2022). Ситуации, когда посягатели реализуют свои угрозы, принято называть «порноместью» (в зарубежной литературе используются термины «revenge porn» или «non-consensual pornography»), хотя в числе их мотивов может быть не только стремление отомстить, но также поиздеваться над ребенком, унизить его, пошутить, социально утвердиться или другие (Henry, Flynn, Powell., 2019). Подобный поступок может быть реализован как в результате неповиновения ребенка, так и в случаях, если он удовлетворил требования агрессора.
Случаи сексторции наблюдаются во всех странах, где несовершеннолетние имеют доступ к интернету и могут организовывать свое взаимодействие с другими онлайн-пользователями. Например, в 2023 году в правоохранительные органы США поступило более 7000 сообщений о вымогательстве, в Великобритании с 2020 по 2021 годы их число выросло на 90%, в Канаде — на 300% за последние десять лет (Wang, 2025). В Китае сексторция приобрела особую форму, называемую «Luo Dai»: нуждающиеся в финансовой поддержке девушки предоставляют незаконным кредиторам фотографии, на которых они запечатлены в обнаженном виде с удостоверением личности в руках, получают кредит со ставкой около 30% и, в случае невозможности вовремя его погасить, подвергаются вымогательству (Li, Peng, Xiong, 2021; Wang, 2025). Кроме того, известны случаи, когда вымогатели, используя инструменты искусственного интеллекта, с целью дальнейшего принуждения сами создают сексуализированные изображения или видеозаписи с участием своих жертв; по данным Internet Watch Foundation (IWF), в Великобритании в 2023 году были зарегистрированы 194 подобные ситуации, в 2024 году — 245.
Данные относительно половозрастных характеристик детей и подростков, вовлекаемых в процесс сексторции, неоднозначны. Одни авторы сообщают, что девочки чаще страдают от подобных криминальных действий (Gamez-Guadix, Sorrel, Martinez-Bacaicoa, 2023), другие отмечают большую подверженность мальчиков подросткового возраста и их более выраженный страх остракизма перед реализацией обидчиком угрозы распространить в интернете интимные материалы (Patchin, Hinduja, 2020).
Согласно описаниям зарубежных авторов, в ситуации онлайн-шантажа социальный статус, репутация, межличностные отношения, самооценка субъективно воспринимаются детьми и подростками как находящиеся под угрозой разрушения, прежнее доверие к собеседнику оказывается обманутым, от чего возникают чувства вины, стыда, страха, отчаяния, гнева, ощущение беспомощности, потери достоинства; все это впоследствии может приводить к социальной изоляции, депрессии, тревоге, самоповреждающему поведению, суицидальным мыслям и попыткам (Gamez-Guadix et al., 2022; Nilsson et al., 2022; Wang, 2025). Не отрицая результатов зарубежных исследований психоэмоционального состояния потерпевших, можно предположить, что несовершеннолетние демонстрируют разные реакции на сексторцию: кто-то всерьез воспринимает угрозы вымогателей, другие не придают им значения, одни подчиняются и удовлетворяют требования агрессоров, а другие оказывают им сопротивление.
Материалы и методы
Эмпирический материал исследования составили 18 транскриптов письменных коммуникаций (переписок) между 8 взрослыми интернет-пользователями и 18 несовершеннолетними (9 мальчиков и 9 девочек от 9 до 15 лет, средний возраст — 11,5 лет), реализованных в социальной сети «ВКонтакте» в период с 2014 по 2023 год. Объем переписок варьирует от 102 до 3679 сообщений, длительность — от 1 до 37 дней. В процессе данных коммуникаций в отношении детей и подростков была реализована сексторция, в связи с чем переписки выступают вещественными доказательствами, приобщенными к уголовным делам.
Коммуникации были изучены путем контент-анализа, поскольку подобные тексты являются продуктом человеческой деятельности, содержащим в себе следы влияния разнообразных социальных и психологических факторов. Для верификации результатов контент-анализа был привлечен эксперт-психолог; измерение уровня согласия между автором статьи и экспертом определялось с помощью коэффициента каппа Коэна, среднее значение составило 0,86.
Применялись методы описательной статистики с использованием программ Microsoft Office Excel 2016 и SPSS Statistics версии 23.0.
Результаты
Динамика онлайн-взаимодействия взрослых и несовершеннолетних
В коммуникативном взаимодействии между посягателями и несовершеннолетними выделены три ключевых этапа, обозначенных как «кибергруминг», «секстинг» и «сексторция».
На первом этапе («кибергруминг») происходило знакомство интернет-пользователей и начиналось общение между ними, инициаторами чего преимущественно выступали взрослые (77,8%). В некоторых ситуациях первыми писали несовершеннолетние (22,2%): в одном случае девочка вышла на контакт через свою подругу, другие три ребенка сообщили, что встретили собеседника в Сети случайно. Спецификой данного этапа являлся нейтральный (несексуализированный) характер коммуникации и стремление взрослых сперва завоевать доверие своих несовершеннолетних собеседников. Чаще всего они представлялись их сверстниками женского пола, при этом с мальчиками преимущественно изображали влюбленность в них, а с девочками — желание стать близкой подругой. Кроме того, независимо от истинности или ложности используемого образа и пола несовершеннолетнего адресата посягатели нередко мотивировали к общению путем обещания награды (промокоды в онлайн-игре, игрушки). Все дети и подростки проявили готовность к коммуникации, воспринимая собеседников в качестве: потенциального возлюбленного (61,1%), друга (16,7%) или благодетеля (22,2%).
На втором этапе («секстинг») взрослые вводили в разговор сексуальные темы, в частности обсуждение интимных материалов. Первое предложение осуществить съемку в обнаженном виде вызвало у большинства несовершеннолетних отказ (66,7%), и только шесть человек сразу его приняли (33,3%). Готовность отказавшихся детей и подростков к интимной съемке стимулировалась взрослыми при помощи демонстрации обнажения других людей с целью вызвать реакцию подражания или сформировать чувство обязанности прислать материалы в ответ, многократных навязчивых призывов сделать это, заверений в безопасности коммуникации, обещаний наградить за продукцию; нередко посягатели провоцировали у несовершеннолетних чувство вины, изображая страдания из-за их невнимательности, отсутствия увлеченности беседой или нежелания присылать изображения. В целом, побуждение несовершеннолетних изготовить и прислать интимные материалы длилось от 1 до 8 дней (в среднем 2, 6± 2,3) в зависимости от их устойчивости и количества изображений, которые хотели получить посягатели. В результате все дети и подростки прислали интимные материалы вследствие доверия, привязанности к посягателям, отсутствия ожидания наступления негативных последствий, интереса к теме сексуальных взаимоотношений.
На третьем этапе («сексторция») посягатели начинали шантажировать несовершеннолетних, требуя от них дополнительные материалы интимного характера (94,5%) или встречу в реальном мире с предоставлением ребенком возможности совершить с ним сексуальные действия (5,5%). Причинами перехода от секстинга к сексторции являлись растущие «аппетиты» агрессоров, их восприятие коммуникативной активности детей и подростков как недостаточной и желание удержать контакт с ними. Длительность сексторции составила от 1 до 31 дня (в среднем 6,7 ± 9,2). В качестве угрозы взрослые демонстрировали намерение отправить ранее полученные интимные материалы социально значимым людям (родителям, родственникам, учителям, одноклассникам, друзьям) или опубликовать их в Сети. В зарубежной литературе описаны и другие способы вызвать у ребенка чувство страха при сексторции, например угроза убить его в случае неповиновения (Tapia, 2023). В некоторых ситуациях вымогательство сопровождалось описанием будущих негативных последствий реализации угрозы. Например, один из посягателей подробно рассказал девочке о том, как родители откажутся от нее и отдадут в интернат, если узнают о специфике ее онлайн-поведения.
Угроза посягателей распространить полученные от несовершеннолетних интимные материалы («порноместь») была реализована только в одном случае, — взрослый отправил сексуализированные изображения девочки некоторым из ее одноклассников. Характерно, что после этого шантаж продолжился, агрессор угрожал расширить число адресатов изображений. Таким образом, процесс сексторции может длиться настолько долго, насколько это необходимо вымогателю, а удовлетворение его требований не является гарантом прекращения криминального воздействия.
Сценарии коммуникации несовершеннолетних при сексторции
Основанием для выделения трех сценариев стали реакции детей и подростков в ситуации шантажа, свидетельствующие об их устойчивости или уязвимости.
Первый сценарий наблюдался у двух мальчиков и трех девочек в возрасте от 10 до 15 лет (27,7%). При столкновении с сексторцией они сосредоточились на оказании сопротивления вымогателям. В частности, несовершеннолетние стремились определить потенциальную реализуемость угроз, сделать их несостоятельными, умоляли не распространять интимные изображения, провоцировали у собеседников чувство жалости к себе, проявляли негативное отношение, угрожали привлечь защитников, пытались определить мотивы вымогателей и вразумить их. Сопротивление длилось от 1 до 7 дней, после чего несовершеннолетние успешно пресекали общение, так и не удовлетворив требований агрессоров. Подобная борьба свидетельствует об осознанном анализе проблемы, восприятии стрессовой ситуации как подконтрольной и требует от ребенка серьезных когнитивных, эмоциональных усилий, смелости и готовности пойти на риск из-за потенциальной реализуемости угроз вымогателей.
Второй сценарий был выражен в коммуникации двух мальчиков и трех девочек в возрасте от 10 до 13 лет (27,7%). В ситуации онлайн-шантажа несовершеннолетние предпринимали попытки противостоять агрессии путем указания на недозволенность происходящего, отсрочивания реализации требуемых действий, сообщений об отсутствии технической возможности изготовить сексуализированные материалы, отказа от предыдущих договоренностей, мольбы и угроз. Несмотря на сопротивление, выраженный страх детей и подростков перед реализацией собеседниками угроз привел к подчинению и отправке сексуализированных изображений.
Третий сценарий присутствовал у пяти мальчиков и трех девочек от 9 до 12 лет (44,6%). Несовершеннолетние были ориентированы на продолжение коммуникации с посягателями без конфликтной составляющей (как было до сексторции). Мотивация сохранения контакта у детей была различной. Два человека хотели получить ранее обещанную награду за взаимодействие, в связи с чем, проигнорировав факт шантажа, активно предоставляли сексуализированные изображения. Один мальчик был убежден в том, что имеет компромат на вымогателя в виде его ранее присланных интимных изображений, поэтому в ситуации сексторции он не испытывал какого-либо беспокойства, просил прислать ему видеозапись обнаженной девочки и инициировал процесс секстинга на следующий день. Другие несовершеннолетние были заинтересованы в наличии близких отношений с агрессорами; несмотря на понимание того, что по отношению к ним осуществляется шантаж, они его прощали, предлагали вымогателям дружбу, по собственной инициативе продолжали общение и присылали свои сексуализированные материалы. Вероятно, их мотивация поддержания взаимодействия с вымогателями могла быть связана с имеющимися внутриличностными проблемами, чувством одиночества и стремлением обрести близкого друга, сексуальным или материальным интересом. Понимание дружбы у детей и подростков может быть искаженным в силу подмены ее подлинной сущности поверхностными отношениями, где вместо доверия, уважения, поддержки и общих ценностей присутствуют выгода, иллюзия близости, чрезмерная зависимость или идеализация.
Обсуждение результатов
Информированность людей о коммуникационных интернет-рисках постепенно увеличивается благодаря активной научной и просветительской работе специалистов. Однако проведение эмпирического исследования кибергруминга, секстинга и сексторции чаще всего затруднительно ввиду недоступности онлайн-переписок посягателей с пострадавшими детьми (их скрывают, удаляют сами пользователи или относят к вещественным доказательствам по уголовным делам). При этом сексторция, относящаяся к числу основных проявлений сексуальных преступлений в Сети, наименьшим образом изучена. Тем не менее можно реализовать определенное соотнесение полученных в рамках настоящего исследования результатов с данными других авторов.
Процесс сексторции реализуется вымогателем после получения «компромата» на ребенка и обмана его доверия, которое было сформировано на начальных этапах взаимодействия (Okpokwasili, 2023). В проанализированных нами случаях посягатели также стремились сперва завоевать доверие детей и подростков, демонстрируя влюбленность, дружеское расположение или используя подкуп. Аналогичные сведения сообщают специалисты из университета города Бат (Великобритания). Описывая указанные приемы воздействия, они отмечают, что ощущение ребенком связи с посягателем, романтическое отношение к нему усиливают вероятность будущего подчинения без какого-либо принуждения (Thomas et al., 2023). Таким образом, общая модель сексторции, обнаруженная в ходе настоящего исследования, совпадает с той, которая выявляется зарубежными авторами.
В результате проведенного исследования установлено, что все мальчики и девочки доверяли посягателям, воспринимая их как возлюбленного, близкого друга или благодетеля, способного наградить за взаимодействие. Данное отношение, интерес к беседе, отсутствие ожидания наступления негативных последствий, усугубляемые манипуляциями взрослых, привели к отправке интимных материалов. Аналогичная направленность коммуникации несовершеннолетних с посягателями в ситуации секстинга была описана специалистами в области юридической психологии детства (Борисенко, Дозорцева, 2023).
Согласно полученным данным, при столкновении с шантажом только пять человек оказали сопротивление вымогателям и пресекли общение, так и не удовлетворив их требования. Вопрос целесообразности прерывания контакта с вымогателями в литературе рассматривается по-разному. Так, описан случай, когда одному мальчику, обратившемуся в полицию по факту сексторции, было рекомендовано игнорировать шантаж, что в дальнейшем привело к «порномести» и самоубийству несовершеннолетнего (Nilsson et al., 2022). Вместе с тем в ситуациях, когда дети и подростки принимают решение продолжить взаимодействие с агрессором, велика вероятность того, что в определенный момент времени они все-таки подчинятся его требованиям. Хотя некоторые авторы рекомендуют продолжать коммуникацию с посягателем для того, чтобы получить как можно больше информации о нем и тем самым в будущем оказать помощь полиции (Ponna, 2020), длительное пребывание ребенка в подобных условиях может усилить вероятность наступления негативных последствий.
Заключение
В период активного использования интернета и выраженного интереса к онлайн-коммуникации с другими людьми дети и подростки уязвимы для сексуального домогательства со стороны взрослых пользователей. Несовершеннолетние могут быть вовлечены в недозволенное общение, а также сами инициировать его, не отдавая себе отчет в том, что первоначальное дружелюбие собеседника может превратиться в агрессию. Так, личные материалы, которые нередко направляются незнакомым людям в период доверия и интереса к ним, в будущем могут стать инструментом шантажа.
Анализ коммуникации детей и подростков в ситуации подобного вымогательства позволил описать три сценария. Первые два включают активные попытки преодолеть негативное воздействие при помощи самых разных способов (проверка осуществимости угрозы, убеждение агрессора в недозволенности происходящего и др.), но отличаются результативностью данной борьбы: не все дети способны проявить психологическую устойчивость, справиться со своим страхом и пресечь шантаж, не удовлетворив требования агрессоров. Существует и третий сценарий, при котором несовершеннолетние в принципе не желают прекращать общение с вымогателями и стараются возобновить его позитивную направленность, что, вероятно, связано с наличием внутриличностных проблем, дефицитом позитивных эмоциональных связей, романтическим, сексуальным или материальным интересом.
Рассматривая гендерную специфику реагирования несовершеннолетних на сексторцию, следует обратить внимание на большую приверженность мальчиков третьему сценарию. Они в меньшей степени оказывали сопротивление, чем девочки. Можно предположить, что потерпевшие мужского пола не так хорошо информированы о сексуализированных интернет-рисках (профилактика скорее рассчитана на девочек), либо тот факт, что агрессор притворяется лицом противоположного пола, не позволяет мальчикам проявить перед ними свой страх и тревогу.
Дальнейшее изучение феномена сексторции требует анализа большего числа интернет-коммуникаций детей и подростков с вымогателями и может быть направлено на выявление особенностей мотивации взаимодействия и психологической резильентности несовершеннолетних.
Полученная информация о специфике коммуникации детей и подростков позволяет сформулировать следующие рекомендации относительно профилактики их вовлечения в сексуализированное взаимодействие с интернет-пользователями.
Прежде всего, нужно советовать детям и подросткам с осторожностью принимать запросы на дружбу от незнакомых людей в интернете; рассказывать о существовании киберпреступности и о тактиках воздействия посягателей; формировать понимание того, что коммуникации онлайн и офлайн неравносильны. Следует поощрять скептическое отношение к поступающим просьбам изготовить и прислать интимные материалы, объяснять детям, что отправка личных изображений в обмен на обещанную награду или для удовлетворения «дружеской» просьбы является недопустимой. Важно контролировать психоэмоциональное состояние несовершеннолетних, их успеваемость в школе, наблюдать за качеством взаимоотношений со взрослыми и сверстниками с целью недопущения формирования серьезных межличностных и внутриличностных проблем, связанных с дефицитом общения в офлайне, недостаточностью позитивных эмоциональных связей с реальными людьми и сниженной самооценкой. Целесообразно развивать у детей и подростков способность рассказывать близким людям о вовлечении в процесс кибергруминга, секстинга и сексторции, сообщать о любых подозрительных или некомфортных ситуациях в интернете. Следует научить, как блокировать онлайн-собеседников, которые ведут себя неподобающим образом. В ситуации «порномести» положительный эффект окажет принятие и поддержка представителей того сообщества, в котором были распространены сексуализированные изображения несовершеннолетнего — близкие друзья, одноклассники, учителя, родные. Родителям, в частности, важно поддерживать оптимальный уровень контроля за интернет-активностью своих детей, не вторгаясь в их личную жизнь.
Ограничения. Проведенное исследование ограничено анализом всего 18 интернет-коммуникаций, в связи с чем результаты не могут претендовать на широкие обобщения. Небольшое количество связано с тем, что подобные переписки существуют в рамках уголовных дел, носят закрытый характер и практически не становятся материалом исследований. При этом решение автора изучить имеющийся в его распоряжении небольшой объем информации связано с несомненной важностью и актуальностью затронутой проблематики. Наиболее полная картина психического состояния несовершеннолетних потерпевших может быть получена только путем очного психологического обследования, включающего деликатное обсуждение интернет-переписки с посягателем и учет иных сведений о ребенке.