Типичные ошибки, совершаемые при производстве судебно-психологических экспертиз материалов экстремистской направленности

В настоящее время в связи с увеличением числа зарегистрированных преступлений экстремистской направленности отмечается рост запросов правоприменительных органов к специалистам-психологам о проведении исследований материалов СМИ, публичных выступлений, различной печатной, аудио и видеопродукции для оценки их смыслового содержания, выявления в нихвысказываний и побуждений к действию, направленных против отдельных религиозных, этнических, социальных групп или их представителей.

Подобные материалы (и возбуждаемые по факту их обнародования проверки и уголовные дела) являются, как правило, весьма идеологизированными, а зачастую и политизированными. Они вызывают большой общественный резонанс, затрагивают значимые духовные ценности, религиозную, этническую и социальную идентичность людей, не оставляя равнодушными лиц, участвующих в уголовном разбирательстве, в том числе и экспертов.

Как отмечают правозащитные организации, «антиэкстремистское законодательство» в последнее время стало использоваться не только для борьбы с криминальной ксенофобией, но и как инструмент подавления инакомыслия и воздействия на политических оппонентов. Нередко на экспертов оказывается существенное психологическое давление как со стороны единомышленников подозреваемых, так и со стороны лиц, проводящих следствие и заинтересованных в «правильных» выводах.

<...>

В настоящее время в связи с увеличением числа зарегистрированных преступлений экстремистской направленности отмечается рост запросов правоприменительных органов к специалистам-психологам о проведении исследований материалов СМИ, публичных выступлений, различной печатной, аудио и видеопродукции для оценки их смыслового содержания, выявления в нихвысказываний и побуждений к действию, направленных против отдельных религиозных, этнических, социальных групп или их представителей.

Подобные материалы (и возбуждаемые по факту их обнародования проверки и уголовные дела) являются, как правило, весьма идеологизированными, а зачастую и политизированными. Они вызывают большой общественный резонанс, затрагивают значимые духовные ценности, религиозную, этническую и социальную идентичность людей, не оставляя равнодушными лиц, участвующих в уголовном разбирательстве, в том числе и экспертов.

Как отмечают правозащитные организации, «антиэкстремистское законодательство» в последнее время стало использоваться не только для борьбы с криминальной ксенофобией, но и как инструмент подавления инакомыслия и воздействия на политических оппонентов. Нередко на экспертов оказывается существенное психологическое давление как со стороны единомышленников подозреваемых, так и со стороны лиц, проводящих следствие и заинтересованных в «правильных» выводах.

Такого рода исследования в большом числе случаев проводятся вне экспертных учреждений и поручаются психологам, не имеющим специальных познаний в области юридической психологии, не знакомых со спецификой экспертной работы, не имеющих представлений о правовой регламентации экспертной деятельности. В результате представляемые правоприменителям заключения поспорным материалам зачастую не выдерживаюткритики ни по содержанию, ни по научной обоснованностипроведенных исследований и выводов, ни по качеству оформления акта экспертизы. К числу наиболее распространенных ошибок, совершаемых экспертами, относятся следующие:

• ­выход за пределы профессиональной компетенции. Сюда, в частности, относятся попытки психологов устанавливать наличие в анализируемом материале «призывов к действию». Категория «призыв» относится не к сфере психологии, а к понятийному аппарату лингвистики, алгоритмы ее оценки подробно и детально разработаны в данной науке;
• ­ вторжениена «правовое поле» в виде попыток установить наличие умысла, юридических мотивов, ответить на вопрос, представляющий собой кальку с формулировки соответствующей статьи закона, дать юридическую квалификацию деянию. Все это является прерогативой юристов, осуществляющих проверку, расследование или судебное разбирательство по делу;
• проведение вместо анализа предоставленного правоохранителями материала социально-психологических опросов и экспериментов, направленных на исследование его«воздействующего потенциала», способности вызвать у воспринимающей аудитории вражду и ненависть. Постановка подобных «острых» социально-психологических опытов не только противоречит методологическимпринципампроизводства судебно-психологических экспертиз и профессиональной этике, но и является по форме уголовно наказуемым деянием – публичным распространениемксенофобской идеологии и лозунгов;
• подмена исследования конкретного материала общенаучными рассуждениями о природе экстремизма, специфике негативных этнокультурных стереотипов, влиянии СМИ на общественное сознание;
• политическая и идеологическая ангажированность экспертов, занимаемая им позиция «охранителя» культурных традиций или религиозных ценностей. Сюда относится наличие в тексте заключения эмоционально окрашенных оценочных суждений, морализаторства.

Заключения с подобными ошибками дискредитируют не только экспертную деятельность и самих специалистов, но и профессиональное сообщество психологов в глазах общественности. Впоследствии такие текстызачастую расходятся по сети Интернет в качестве профессиональных курьезов.