Базовые настроения сновидения

Статья представляет собой описание авторской методики психоте-рапевтической работы со сновидениями, уникальность которой заклю-чается в отсутствии символической интерпретации и нацеленности ис-ключительно на работу с настроениями. В основе подхода лежит методология Dasein анализа М.Босса (Boss, 1979) и, если выходить на более глубокие основания, – фундаментальная онтология Мартина Хайдеггера.

По Хайдеггеру, человеческое бытие может быть описано в экзистенциа- лах. Экзистенциал - это не понятие и не категория, а данность, без которой человеческое бытие невозможно как таковое. “Экзистенциалы - бытийные черты присутствия” (Хайдеггер, 1993а, с.42). Вслед за М.Хайдеггером М.Босс выделяет следующие экзистенциалы в качестве наиболее важных: пространственность, темпоральность, бытие-вместе, телесность, бы- тие-к-смерти, историчность и настроенность. (Boss, 1979, p.87-122).
В этой связи внимание автора привлек экзистенциал настроенности, а именно - возможные практические приложения теоретической концепции М.Босса относительно этого экзистенциала. По Боссу, настроенность - чрезвычайно важный экзистенциал, объясняющий, почему наша открытость миру расширяется и сужается, и почему, время от времени, она высвечивает различные феномены бытия. То, что осознает человек, то, на что он реагирует, зависит от его настроения в данный момент времени. Если человек тревожен, его Dasein (его непосредственное бытие, вот-бытие) созвучен угрозам и опасностям. Если человек счастлив, его существование созвучно миру радостных взаимоотношений и смыслов. Если настроение меняется от надежды к разочарованию, ясность мира меркнет и открытость сужается. Способ пребывания в мире постоянно созвучен тому или иному настроению. В этом смысле настроенность Босса имеет не психологический, а онтологический статус.
Поскольку человеческая экзистенция изначально является открытостью и “ясным просветом понимания”, она всегда тем или иным образом настроена. Причем настроенность не есть следствие каких-либо событий внешней или внутренней жизни человека, все наши диспозиции или настроения даны нам изначально как экзистенциальные возможности.
Но для того, чтобы изначальная возможность бытия-радостным (радостной) могла осуществиться, отношения человека к миру должны быть свободными и достаточно открытыми. Настроенность человека не исчерпывается его диспозициями и установками, она тесно связана со всей аффективно-эмоциональной сферой жизнедеятельности человека. То, что мы называем эмоциями, чувствами, аффектами, состояниями, по Боссу, есть конкретные способы, в которых наша воспринимающая открытость может быть узкой, нарушенной и даже закрытой. Босс дает несколько описаний аффективных состояний человека с экзистенциальной точки зрения.
Например, он описывает Любовь как особого рода настроенность, при которой человек открыт для реализации возможности бытия-вместе, которая, в свою очередь, открывает человеку гораздо больше возможностей, чем его одиночное бытие. Еще одно важнейшее базовое состояние человека - радостная ясность (joyous serenity). Это состояние, которое позволяет человеку “в ярком свете” видеть значения тех вещей, которые ему встречаются. Радостная ясность открывает человеческое бытие самым широким образом, являясь вместе с любовью конститутивными аспектами счастья.
Другое базовое состояние - тревожность. В этом случае настроенность характеризуется одновременно открытостью и ограниченностью. Данное ограничение связано, прежде всего, с угрозой потери возможности удержания связи с каким-либо другим значимым бытием. Например, тревожность матери связана со страхом не за свою собственную жизнь, а за жизнь ее детей. Ее экзистенция настолько тесно соединена с экзистенцией ребенка, что деструкция этого бытия-вместе означает для нее деструкцию ее собственного бытия.
Оппозиция радостной ясности и тревожности наиболее ярко проявляется в отношении к смерти. Если в состоянии тревожности человек видит смерть как невозможность более здесь-бытия, погружение в пугающую пустоту небытия, то радостная ясность воспринимает смерть уже не как пустоту, а, скорее, как предельную полноту, из которой, собственно, и выходит само бытие. Радостная ясность не боится смерти.
Босс также дает весьма интересные описания других эмоциональных состояний, таких, например, как печаль, способная дать человеку ценные инсайты о конечности его бытия. Истинная печаль (которую важно не путать с невротическими депрессивными состояниями), - это настрой, который возникает, когда рушатся некие значимые для нас отношения к каким-то ценимым объектам. Однако сам объект при этом не исчезает, не разрушается, не теряется. Разрушаются именно отношения. И печаль есть форма субъективного приближения к объекту, удержания его, она не позволяет ему удалиться, не позволяет отстраниться от него.
Гнев и ненависть сужают принимающую открытость человека и тем самым ограничивают его возможности. Гнев характеризуется специфическими пространственными ощущениями. Мы имеем в виду то, что в гневе человек находится вне себя. Он выходит из себя. В случае гнева все наше существование на какой-то период времени фокусируется, определяется и направляется этим настроем.
Настроенность тесно связана с телесностью. Не случайно такое состояние, как печаль, может сопровождаться телесной болью, не имеющей причин, связанных с физическим воздействием. Каждая конкретная настроенность - это специфический способ бытия воспринимающей открытости нашего существования. Преобладающая настроенность есть специфическое условие нашей открытости для восприятия и вообще “имения дела” со всем, что встречается нам на нашем пути, т.е. с объектами, другими людьми и с самим собой (Boss, 1979, p.109-114).
Резонный вопрос, который вытекает из вышеизложенного: если экзи- стенциал настроенности так важен, тогда, возможно, перемещение акцента в работе психотерапевта именно на этот экзистенциал способно значительно повысить эффективность всего психотерапевтического процесса? Если мы и дальше будем двигаться в этом направлении, то неизбежно столкнемся еще с двумя существенными для психотерапевтической практики вопросами. Во-первых, каким образом можно правильно определить имеющуюся настроенность пациента, а, во-вторых, что необходимо сделать, чтобы эту настроенность изменить?
Поиск ответа на первый из этих двух вопросов привел автора к теме сновидений. При этом автор исходил из традиционного для экзистенциальной психологии понимания гомологичности состояний сновидения и бодрствования (Бинсвангер, 1999б; Boss, 1977). Иначе говоря, сон ни в коем случае не рассматривается как отражение жизни в бодрствовании. Сон и бодрствование - это разные модусы одной и той же человеческой экзистенции. Отличие сновидения заключается в более четкой артикуляции экзистенциальной структуры сновидца. При работе со сновидениями сновидцу гораздо труднее обмануть и терапевта, и себя самого. Таким образом, для экспликации базовой настроенности пациента легче использовать состояние сновидения, что, однако, вовсе не означает ненужность или невозможность определения базовой настроенности в состоянии бодрствования.
Итак, для определения экспликации базовой настроенности мы обращаемся к сновидениям пациента. Для операционализации этого процесса, автор опять-таки обратился к техникам работы со сновидениями М.Босса, впрочем, значительно их модифицируя. Напомним, что, работая со сновидцем, Босс занимается экспликацией структуры его бытия-в-мире в целом, мы же фокусируем наше внимание исключительно на основных настроениях, которые, подобно фундаменту, определяют контуры феноменов сновидения, иными словами - его содержание. Работая со сновидением, М.Босс последовательно рассматривает место сновидения, его сюжет и собственно состояние сновидца в ходе сновидения. Трем вышеизложенным пунктам соответствуют вопросы: Где? Что? и Как?
Мы тоже двинемся по этому пути.
Пример:
Место. Сновидец рассказывает о том, что во сне он находился в грязной, душной комнате без обоев, с сырой штукатуркой, в которой сидели несколько мужчин и курили. Психотерапевт путем вопросов типа “какое ощущение вызывает у вас это место?” пытается определить, какой базовый настрой это место задает. Положим, нам удалось определить три базовых настроя: туманность, душность и стесненность.
Сюжет. Я, сновидец, нахожусь в этой душной комнате и спрашиваю: “Где у вас дверь?” Один из сидящих мужчин встает, хватает кухонный нож и, не говоря ни слова, пытается меня им пырнуть, я уворачиваюсь и бью его по шее сзади. Встает второй - бью и второго. Он плачет, оказывается, он совсем не хотел меня бить, он хотел нас разнять. В это время первый мужчина превращается в рыхлую коричневую массу, я просыпаюсь с чувством жалости, жалко второго мужчину.
Психотерапевт, так же как и при работе с местом сновидения, задает вопросы типа: “Что вы чувствовали, когда делали (видели) то-то и то-то?”, выделяя базовые настроения, которые несет в себе сюжет сновидения. Положим, мы эксплицировали такие настроения, как: агрессивность, состояние поиска и жалость.
Ощущение себя. Психотерапевт задает пациенту конкретные прямые вопросы о том, какие он испытывал ощущения и переживания в ходе сновидения. Например, “Как Вы себя чувствовали в ходе сновидения?” Положим, пациент описывает свое состояние как уверенность и досада.
Таким образом, в ходе анализа данного сновидения, мы получили следующий список настроений: туманность, душность, стесненность, агрессия, состояние поиска, жалость, уверенность, досада. После того, как окончательный список был составлен, мы можем легко заметить, что некоторые настроения семантически довольно близки друг другу. Например, такие как “душность” и “стесненность”, “жалость” и “досада”. Предлагаем пациенту объединить близкие настроения под главенством самого для них важного. В итоге получаем: туманность, стесненность, агрессия, поиск, жалость.
Итак, экспликацию базовых настроений сновидения нам провести удалось. Возникает вопрос: а что с ними делать дальше?
На основе практического опыта, автор предлагает следующую схему действий. Пациента просят выбрать из указанного списка три, максимум четыре наиболее важных для него настроения и соответствующим образом к ним отнестись. Например, пациент выбрал настроения туманности, стесненности и агрессии. Психотерапевт предлагает ему определить полярные настроения, которые ему хотелось бы иметь. Положим, пациент выбирает такие настроения, как ясность, открытость и любовь. Теперь задача терапевта - дать пациенту погрузиться в эти настроения, хорошо их прочувствовать. Для этой цели могут быть полезны различные техники работы с переживанием прошлого опыта и визуализацией.
При этом следует иметь в виду, что, погружаясь при помощи психотерапевта в выбранные состояния, пациент должен быть не столько расслаблен, сколько собран. Еще одна важная деталь: прошлый опыт - это не ресурсное состояние, а лишь вспомогательное средство для экспликации необходимого настроения, с ним связанного. В итоге пациент должен научиться настраиваться без обращения к прошлому опыту, причем делать это самостоятельно.
После того, как пациенту удалось прочувствовать и запомнить выбранные им настроения, его задача заключается в том, чтобы в течение дня осуществлять мониторинг своих базовых настроений и, ощутив “рассогласование”, стараться снова к ним вернуться. При необходимости психотерапевт помогает пациенту определить наиболее подходящее время для мониторинга. В конце дня пациент должен обязательно подвести итог своей работе за день - насколько хорошо ему удавалось в течение этого дня придерживаться выбранных настроений.
Задача психотерапевта - научить пациента проводить экспликацию базовых настроений сновидения и последующий мониторинг самостоятельно. Анализ сновидения и экспликаций базовых настроений проводится ежедневно утром после сна. Таким образом, каждый день пациент работает либо с повторяющимися ансамблями настроений, либо с разными.
Типичные вопросы:
- А что делать, если снов не было? - Можно работать с теми снами, которые снились раньше, но хорошо отложились в памяти и их хочется обсудить. Кроме того, можно работать с состояниями сразу после пробуждения, как правило, даже если не запоминается содержание снов, ощущения и настроения запоминаются.
- Можно ли работать с бодрствованием? - С бодрствованием работать можно, но значительно сложнее, поэтому я в своей практике всегда начинаю со сновидений. Ведь задача заключается еще и в том, чтобы научить самих пациентов работать со своими сновидениями. А опыт показывает, что это совсем не просто. Большинство пациентов начинает правильно эксплицировать свои настроения и осуществлять регулярный мониторинг не раннее чем на вторую-третью неделю после начала работы.
- Что делать если содержание сновидений быстро забывается? - Общая рекомендация заключается в том, чтобы проводить анализ сновидений как можно раньше, а чтобы они лучше запоминались, можно воспользоваться простейшей техникой: месту сновидения, либо его сюжету даются короткие названия, например, “Война”, “Дом”, “Эротика”, “Отец” и т.д. Проснувшись, эти ключевые слова необходимо несколько раз повторить. Легче всего их запомнить, если составить из этих слов короткий сюжет.
- А что делать, если снов за ночь и соответственно мест и сюжетов было несколько? - Проводить анализ как обычно, просто отмечая цифрами порядок мест и сюжетов. Например, место: 1) Дом, 2) Военное училище, 3) Столовая и т.д. Итогом анализа все равно будет три-четыре базовых настроения для дневного мониторинга.
- А что, если в ходе анализа были выявлены не отрицательные, а положительные настроения? - Пациент сам решает, оставить их либо как-то преобразовать. Например, он может выбрать для себя еще более глубокое прочувствование положительных настроев, эксплицированных им в ходе анализа. Преобразовывать настроения совсем не обязательно. Основная задача терапевта заключается в том, чтобы в конечном итоге научить пациента управлять своими настроениями.
Особое внимание следует уделить следующим моментам:
При работе со сновидениями не должно быть никакой интерпретации.
При этом мы действительно должны стремиться к определению базовых настроений, а не довольствоваться, например, такими отглагольными формами как “смотрение” или “хождение”.
Следует избегать выбора шаблонных пар противоположностей: печаль-радость, неудовлетворенность-удовлетворенность. С такими состояниями и настроениями, как боль, вина, тревога, печаль, нужно работать более тщательно, поскольку каждое из этих состояний может нести для человека очень важную функцию. Например, состояние тревожности для одного из моих пациентов было неприятным, но в то же время служило своего рода гарантом, что он не пропустит в этот день ничего важного и все сделает правильно. В ходе работы мы вместо тревожности определили для мониторинга два настроения: внутренняя тишина и бдительность.
Предложенная методика работы со сновидениями хорошо зарекомендовала себя при работе с депрессивными состояниями циклического характера, в том числе с начальными стадиями алкоголизма (в итоге пациент перестал не только пить, но и курить). Предполагается высокая ее эффективность при терапии компульсивных пациентов. При работе с ярко выраженными невротическими и психотическими состояниями ее терапевтические возможности могут быть ограничены. Работать с данной методикой можно как индивидуально, так и в небольших группах. Участники группы могут давать обратную связь по поводу искренности рассказа сновидца, а также предложения по идентификации базовых настроений и возможным альтернативам. При этом решение, принимать или не принять данные предложения, всегда принадлежит самому сновидцу.
Терапию можно считать успешной, если пациент осознал личную ответственность за свои настроения и состояния, научился идентифицировать свою базовую настроенность и при необходимости ее изменять. При обращении к данной методике автор настоятельно рекомендует начинающим терапевтам поработать не менее двух месяцев со своими собственными настроениями, а только потом переходить к работе с пациентами.
В качестве примера психотерапевтической работы со сновидениями, я могу преложить вашему рассмотрению случай из недавней практики (февраль-март 2003г.).
Случай Лены. Ко мне обратилась женщина 30-ти лет по имени Лена в связи с постоянными страхами за состояние своего здоровья. Она жаловалась на боли в спине и животе, а также в области сердца. Уже в процессе психотерапии Лена сообщала о том, что дважды вызывала скорую помощь в связи с гипертоническим кризом. При всем при том, ни одно из проведенных медицинских исследований не подтверждало ее опасений. Страхи, однако, мучили ее ежедневно и, по ее словам, “мешали ей жить”.
С момента ее обращения было проведено четыре сеанса терапии по полтора часа каждый, в ходе которых проводилась обучение экспликации базовых настроений сновидения и последующей работе с ними в соответствии с ранее изложенной схемой. В первые две недели в снах Лены присутствовала типичная для ипохондрического невроза тематика: кровь, выпадающие зубы, темные подвалы, похороны, гробы и т.д. Соответственно, базовые настроения ее в этот период - страх утраты или жалость по поводу утраты, уже свершившейся. Для дневной работы она выбирала преимущественно такие настроения, как спокойствие, светлость, открытость, любовь. К концу второй недели Лене уже удавалось сравнительно верно эксплицировать базовые настроения сновидения и осуществлять их ежедневный мониторинг. К этому времени она полностью отказалась от транквилизаторов. После второй сессии у нас был трехнедельный перерыв в работе, связанный с болезнью ее ребенка. В ходе этого вынужденного перерыва мы поддерживали с ней связь по телефону, в ходе которой она получала необходимые консультации по работе с базовой настроенностью.
Когда мы встретились с ней в третий раз после перерыва, после привычной работы со сновидениями я предложил ей прослушать три песни из репертуара Паши Кашина (популярного в интеллектуальных кругах рок-певца) на тему смерти. Причем, все три песни иллюстрировали три разных способа отношения к смерти: 1) уход, бегство от темы (“А я совсем с другой Луны...”); 2) вера в бессмертие и загробную жизнь (“Я буду молиться за тебя.”) и 3) трансценденция темы смерти через служение людям и Родине (“Ей будет грустно без меня, моя страна, моя родная няня.”). В ходе прослушивания Лена вела себя несколько нервно, тем не менее, вполне справляясь со своими чувствами. На мой вопрос, какой тип отношения к смерти более всего близок ей, она ответила: “Без сомнения, первый”. Лена сумела четко эксплицировать свой тип отношения к смерти, а затем смогла к нему соответствующим образом отнестись. С этого момента в ее состоянии произошли явные положительные изменения.
Однако, наивно было бы полагать, что именно песни сыграли решающую роль в процессе терапии, хотя их роль как стимула к изменению (катализатора процесса) не вызывает сомнений. Решающую роль в терапии сыграла ежедневная работа по экспликации базовой настроенности, которая со временем стала привычной. Эта работа привела к осознанию того факта, что “я могу влиять на всю настроенность, могу изменять ее” и, более того, “я ответственна за свою настроенность”. Следующие две недели продемонстрировали явные улучшения в ее базовой настроенности. Из снов ушла тематика болезни и смерти. В них стало больше света и открытых ландшафтов. Символически освобождение от страхов выразилось в одном из ее последних сновидений. В этом сне Лена разговаривала со своей бабушкой (очень близким для нее человеком). Они вдвоем стояли на открытой местности, где было много зелени. Был ясный солнечный день. “Раньше здесь жили динозавры”, - сказала Лена. “А теперь их здесь нет”, - ответила бабушка.

1. Бинсвангер Людвиг. Бытие-в-мире, пер. с англ. Сурпиной Е. – М.; “Ювента”, 1999а. – 300с.
2. Бинсвангер Людвиг. Бытие-в-мире. Пер. Хомик В.М.: “Рефл-бук”; К.: “Ваклер”, 1999б. – 336с.
3. Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления: Пер. с нем. – М.: Республика, 1993а. – 447с.
4. Хайдеггер М. Бытие и время. – М.,1993б. – 451с.
5. Binswanger L. Existential analysis and psychotherapy. Psychoanalysis and Existential Philosophy. New York: E.P.Dutton Co. 1962, p.17-23.
6. Boss M. “Daseinanalysis” and psychotherapy. Psychoanalysis and Existential Philosophy. New York: E.P.Dutton Co. 1962, p.81-89.
7. Boss M. (1979). Existential foundations of medicine and psychology. (Trans S.Conway & A.Cleaves). New York: Jason Aronson.
8. Boss M. (1977). I dreamt last night. A new Approach to the Revelations of Dreaming – and Its Uses in Psychotherapy, Gardner Press, New York.