Консультативная психология и психотерапия
2018. Том 26. № 4. С. 65–82
doi:10.17759/cpp.2018260405
ISSN: 2075-3470 / 2311-9446 (online)
Эмоциональная дисрегуляция в структуре самоповреждающего поведения
Аннотация
Общая информация
Ключевые слова: эмоциональная дисрегуляция, самоповреждающее поведение, копинг-стратегии, негативный аффект, позитивный аффект, психологическая разумность
Рубрика издания: Эмпирические исследования
DOI: https://doi.org/10.17759/cpp.2018260405
Благодарности. Исследование поддержано РФФИ, проект №16-06-01098 «Эмоциональная саморегуляция в структуре самоповреждающего поведения».
Для цитаты: Польская Н.А. Эмоциональная дисрегуляция в структуре самоповреждающего поведения // Консультативная психология и психотерапия. 2018. Том 26. № 4. С. 65–82. DOI: 10.17759/cpp.2018260405
Полный текст
На сегодняшний день самоповреждающее поведение (СП) вызывает большой интерес со стороны исследователей и специалистов, встречающихся с подобным поведением в своей практике [4; 5; 7—9; 11; 12; 18; 21—24]. Если в англоязычной научной периодике публикации по данной теме исчисляются десятками тысяч, то в отечественной научной литературе эта проблема изучается узким кругом исследователей[II]. Это связано, прежде всего, с устоявшейся традицией, берущей начало в психиатрии — пониманием СП в русле суицидального, аутоагрессивного поведения, в результате чего сложная феноменология сводится к диагностике суицидального риска и оценке тяжести суицидальных намерений. И, как следствие, элиминируются сложные психологические связи и влияния, а также те психологические функции, которые определяют возможность совершения самоповреждений.
Наиболее распространенным (и нередко психологически противоречивым) является несуицидальное самоповреждающее поведение (НСП, NSSI), под которым подразумевается нанесение самоповрежде- ний без суицидального намерения. Одной из основных функций НСП является функция контроля — над собственными эмоциями и поведением, а также в отношении других людей (способ воздействия на них) [6—9; 14; 21].
Вопрос контроля над собственным психологическим состоянием имеет прямое отношение к саморегуляции и, прежде всего, к эмоциональной регуляции [5]. Это связано с тем, что нередко самоповреждени- ям предшествуют высокоинтенсивные негативные эмоции: напряженность, тревожность, гнев, печаль, фрустрация и ненависть к себе [12; 13; 21]. После НСП высокоактивные отрицательные эмоции значительно уменьшаются [13; 15; 16; 21], за исключением чувств стыда и вины, которые, наоборот, усиливаются.
Эмоциональная дисрегуляция может обусловливать СП, либо СП может выступать в качестве способа (стратегии) эмоциональной регуляции с целью изменения текущего эмоционального состояния [5; 18]. Эмоциональная дисрегуляция может быть связана с неустойчивостью или ригидностью эмоций, преобладанием диффузных, слабо дифференцированных эмоций, что выражается, прежде всего, в неспособности управлять ими, в их слабой интегрированности и ограниченной идентификации. Это проявляется в трудностях контроля над эмоциями и ведет к невозможности согласовывать собственные знания об эмоциях с их переживанием и пониманием психического состояния, как своего собственного, так и других людей [10].
Маккензи и Гросс (K.C. McKenzie, J.J. Gross) пишут о том, что эмоциональная регуляция при СП имеет настолько разнообразные функции, что требует уточнения в каждом конкретном случае. Они выделяют 5 групп стратегий использования СП, которые связываются с определенными этапами модели эмоциональной регуляции Гросса: выбор ситуа- ции—ее модификация—внимание к ситуации—переоценка—модуляция реакции. На этапе выбора ситуации СП может предпочитаться более болезненным ситуациям. На этапе модификации ситуации СП может применяться, чтобы изменить требования со стороны других, оповестить их о своем состоянии и о необходимости проявить заботу. Использование внимания связывается со стратегиями сфокусированного отвлечения с помощью СП или прерывания руминации. Этап переоценки, когнитивного изменения связывается с самонаказанием и диссоциацией, которая рассматривается как переход на более низкий уровень самосознания. На этапе модуляции реакции СП связывается с физиологическими изменениями — выделением эндогенных опиоидов (гипотетически), активацией парасимпатической нервной системы [18].
Дж. Ю (You J.) c соавторами провели метаанализ 42 исследований связи эмоциональной дисрегуляции и СП. Эмоциональная дисрегу- ляция определялась ими в рамках двух подходов: как неспособность подавить эмоции и изменить их выражение и как неприятие эмоций с вытекающей неспособностью к целенаправленной деятельности при их переживании. Заимствуя 6 шкал эмоциональной дисрегуля- ции Гратц и Роемер: недостаток осознания эмоций, недостаточная ясность эмоций, неприятие эмоций, ограниченный доступ к эффективным стратегиям эмоциональной регуляции, трудности в контроле над импульсами при негативных эмоциях, трудности в осуществлении целенаправленного поведения при негативных эмоциях, — они добавили еще 2 шкалы — недостаточное выражение эмоций и эмоциональная реактивность (высокая чувствительность, сила и продолжительность эмоций).
Результаты показали, что СП было наиболее сильно связано с эмоциональной реактивностью и ограниченным доступом к стратегиям регуляции эмоций, однако малые по значению значимые связи обнаружились и с другими шкалами эмоциональной дисрегуляции. Был обнаружен модерирующий эти связи эффект возраста испытуемых, группы и параметров измерения СП — с помощью континуальной или дихотомической шкалы и в течение последнего года или на протяжение всей жизни (больший размер эффекта был получен на клинических подростковых выборках с использованием дихотомических шкал СП, измеряющих его на протяжение более года) [22].
В предложенной нами модели эмоциональной дисрегуляции было выделено два параметра, лежащие в ее основе: импульсивность/ригид- ность аффективных реакций и когнитивные искажения/дефициты. Первый параметр — динамический — характеризует реактивность эмоций, внезапность их возникновения, слабую дифференцированность, застревание на эмоциях негативной модальности. Второй параметр — структурный — связан с когнитивными искажениями (ошибками, неадаптивными мыслями), нарушениями мышления (дефицитами, обусловленными когнитивным снижением, искажением или повреждением нормального психического развития), слабостью контроля и т. п. [10].
Взаимовлияние этих двух параметров лежит в основе таких форм эмоциональной дисрегуляции, как избегание (преобладают реактивность эмоций, фиксация на эмоциях негативной модальности, когнитивные искажения по типу катастрофизации), руминация (преобладают ригидность эмоциональных реакций с фиксацией на негативных эмоциях, когнитивные искажения по типу застревания), трудности ментализации (реактивность эмоциональных реакций сочетается с субъективно переживаемой недифференциреумостью, неясностью эмоций; когнитивные искажения по типу генерализации или обесценивания эмоций) [10].
Целью нашего исследования было выявить, какие аспекты эмоциональной дисрегуляции наиболее связаны со способами и стратегиями СП, а также изучить роль эмоциональной дисрегуляции как медиатора СП.
Метод
Совокупная выборка — 706 респондентов в возрасте от 14 до 35 лет ((Мвоз = 21,11; SD = 4,97), 467 (66,1%) — женского пола (Мвоз = 20,90; SD =ЗР4,86), 239 (33,9%) — мужского пола (Мвозр = 21,50; SD =“5,16). По возрасту выборка была разделена на четыре группы (табл. 1).
Таблица 1
Распределение выборки по возрасту
Возрастные группы |
Частота |
% |
|
Группа 1 |
14—17 лет |
177 |
25,1 |
Группа 2 |
18—21 год |
271 |
38,4 |
Группа 3 |
22-27 лет |
168 |
23,8 |
Группа 4 |
28-35 лет |
90 |
12,7 |
Итого |
706 |
100 |
Методики.
Опросник эмоциональной дисрегуляции (Польская, Разваляева, 2017) позволяет определить преобладающую форму эмоциональной дисрегу- ляции — руминацию, избегание и трудности ментализации [10].
Шкала причин самоповреждающего поведения (Польская, 2017) направлена она оценку стратегий самоповреждающего поведения, а также его частоты и способов. Выделяется два способа СП — инструментальный (использование острых, режущих, тяжелых, горячих предметов с целью самоповрежде- ния, например, порезы, ожоги и т. п.) и соматический (самоповреждения по типу расчесывания, расцарапывания, ударов кулаком по телу, прикусывания и т. п.). Также могут быть определены стратегии СП, основывающиеся на выделении ведущих причин самоповреждения: «Восстановление контроля над эмоциями» и «Избавление от напряжения» (суммируются в шкалу «Самоконтроль» — СП с целью усилить контроль над своими эмоциями и поведением), «Воздействие на других» и «Изменение себя, поиск нового опыта» (суммируются в шкалу «Межличностный контроль» — СП с целью воздействовать на окружающих, усилить контроль и влияние на них) [8].
Опросник стратегий совладающего поведения (Вассерман и др., 2008) позволяет выделить следующие виды копинга: конфронтация, дистанцирование, самоконтроль, поиск социальной поддержки, принятие ответственности, бегство-избегание, планирование решения проблемы, положительная переоценка [1].
Шкала психологической разумности (Новикова, Корнилова, 2014) направлена на оценку степени доступности внутреннего мира, опыта и переживаний, включает следующие шкалы: заинтересованность в сфере переживаний, доступность переживания, польза от обсуждения переживаний, желание и готовность обсуждать переживания, открытость новому опыту [6].
Шкала позитивного и негативного аффекта (Осин, 2012) позволяет оценить выраженность позитивного и негативного аффекта [2].
Обработка данных с использованием методов корреляционного анализа, непараметрических критериев и регрессионного анализа была проведена с помощью статистической программы SPSS-22.
Результаты
Оценка распространенности самоповреждений в выборке осуществлялась на основе частотного распределения по отдельным самоповреждениям (табл. 2).
Таблица 2
Частота самоповреждений в выборке (N=706)
Самоповреждения |
Никогда | Один раз | Иногда |
Часто |
||
% |
||||
Порезы режущими предметами |
65,3 |
16,0 |
15,0 |
3,7 |
Уколы или проколы кожи острыми предметами |
74,5 |
10,8 |
12,2 |
2,5 |
Самоожоги |
86,7 |
7,9 |
4,7 |
0,7 |
Удары кулаком по своему телу |
59,5 |
12,0 |
22,2 |
6,2 |
Удары кулаком, ногой, головой или корпусом тела по твердым поверхностям |
39,7 |
16,3 |
35,4 |
8,6 |
Выдергивание волос |
81,9 |
7,6 |
7,2 |
3,3 |
Расчесывание кожи |
58,2 |
10,3 |
20,4 |
11,0 |
Обкусывание ногтей |
54,5 |
7,6 |
22,2 |
15,6 |
Сковыривание болячек, чтоб дольше не заживали |
61,9 |
7,9 |
18,6 |
11,6 |
Обкусывание губ |
33,7 |
6,7 |
31,3 |
28,3 |
Прикусывание щек или языка |
55,4 |
9,1 |
21,4 |
14,2 |
По отдельным самоповреждениям высокая частота самопорезов и намеренных проколов, уколов кожи была выявлена у 3,7% и 2,5% выборки соответственно, тогда как наиболее высокая частота оказалась по обкусыванию губ — 28,3%. На основе частотного распределения с разбивкой на квартили были выделены подгруппы по степени выраженности инструментальных и соматических самоповреждений (табл. 3).
Таблица 3
Частота инструментальных и соматических самоповреждений (N=706)
Частота самоповреждений |
Частота |
% |
Частота |
% |
Соматические самоповреждения |
Инструментальные самоповреждения |
|||
Нет или единичные самоповреждения |
401 |
56,8 |
450 |
63,7 |
Периодические самоповреждения |
133 |
18,8 |
124 |
17,6 |
Частые самоповреждения |
172 |
24,4 |
132 |
18,7 |
Итого |
706 |
100,0 |
706 |
100,0 |
Высокая частота по инструментальным самоповреждениям была выявлена у 18,7% выборки, по соматическим самоповреждениям — у 24,4%.
Распределение возрастных групп по частоте самоповреждений показало, что наибольшая частота самоповреждений выявляется в возрасте от 14 до 21 года (табл. 4).
Таблица 4
Частота инструментальных и соматических самоповреждений по возрастным группам (N=706)
Группы по способам СП и частоте самоповреждений |
Группы по возрасту |
|||
14—17 лет |
18-21 лет |
22-27 лет |
28-35 лет |
|
% |
||||
Инструментальные самоповреждения |
||||
Нет или единичные самопо- вреждения |
62,15 |
58,67 |
64,29 |
73 (81,1 |
Периодические самоповреж- дения |
16,95 |
19,56 |
20,24 |
7(7,78 |
Частые самоповреждения |
20,9 |
21,77 |
15,47 |
11,1 |
Соматическим самоповреждения |
||||
Нет или единичные самопо- вреждения |
53,67 |
47,97 |
64,28 |
75,56 |
Периодические самоповреж- дения |
22,03 |
20,66 |
17,86 |
8,89 |
Частые самоповреждения |
24,30 |
31,37 |
17,86 |
15,55 |
Примечание: указан процент от общего числа респондентов в возрастной группе.
В рамках корреляционного анализа (коэффициент Спирмена — rs) были получены значимые взаимосвязи между способами и стратегиями СП и факторами эмоциональной дисрегуляции, психологической разумности, негативного аффекта и копинг-стратегий. Между шкалами психологической разумности и СП были получены отрицательные взаимосвязи за исключением шкалы «Заинтересованность в сфере переживаний» (табл. 5).
Значимые взаимосвязи шкал СП и копинг-стратегий были получены по конфронтации (стратегии СП: воздействие на других и избегание напряжения); дистанцированию (все шкалы СП, кроме стратегии воздействия на других), избеганию (все шкалы СП); такие копинги, как самоконтроль и ответственность, показали связь с контролем эмоций как стратегией СП; планирование оказалось связано со стратегией СП — поиск нового опыта (табл. 6).
Таблица 5
Значимые взаимосвязи между способами, стратегиями СП и шкалами психологической разумности (N=447)
Шкалы |
Заинтересованность в сфере переживаний |
Доступность переживаний |
Польза от обсуждения переживаний |
Желание и готовность обсуждать переживания |
Открытость новому опыту |
Инструментальные самопо- вреждения |
0,241** |
-0,230** |
- |
-0,238** |
- |
Соматические самоповреж- дения |
0,267** |
-0,330** |
- |
-0,148** |
-0,147** |
Суммарный показатель СП |
0,279** |
-0,339** |
- |
-0,197** |
-0,134** |
Контроль эмоций |
0,131** |
-0,305** |
- |
-0,187** |
- |
Воздействие на других |
- |
-0,161** |
-0,144** |
- |
- |
Избегание напряжения |
0,191** |
-0,259** |
- |
-0,123* |
- |
Поиск нового опыта |
- |
-0,209** |
-0,130* |
- |
- |
Примечание: «*» — p<0,05; «**» — p<0,01.
Таблица 6
Значимые взаимосвязи между способами, стратегиями СП и копинг-стра- тегиями (N=154)
Шкалы |
Конфронтация |
Дистанцирование |
Самоконтроль |
Ответственность |
Избегание |
Планирование |
Инструментальные само- повреждения |
- |
0,225** |
- |
- |
0,288** |
- |
Соматические самопо- вреждения |
- |
0,255** |
- |
- |
0,247** |
- |
Суммарный показатель СП |
- |
0,285** |
- |
- |
0,287** |
- |
Контроль эмоций |
- |
0,251** |
0,167* |
0,301** |
0,238** |
- |
Воздействие на других |
0,263** |
- |
- |
- |
0,245** |
- |
Избегание напряжения |
0,322** |
0,206* |
- |
0,283** |
0,429** |
- |
Поиск нового опыта |
- |
0,170* |
- |
- |
0,181* |
-0,178* |
Примечание: «*» — p<0,05; «**» — p<0,01. 72
Все шкалы СП показали значимые взаимосвязи с формами эмоциональной дисрегуляции — руминацией, избеганием, трудностями мента- лизации (табл. 7).
Таблица 7
Значимые взаимосвязи между способами, стратегиями СП и формами эмоциональной дисрегуляции (N=610)
Шкалы |
Руминация |
Трудности ментализации |
Избегание |
Инструментальные самоповреждения |
0,432** |
0,366** |
0,556** |
Соматические самоповреждения |
0,455** |
0,431** |
0,517** |
Суммарный показатель СП |
0,495** |
0,463** |
0,589** |
Контроль эмоций |
0,341** |
0,398** |
0,449** |
Воздействие на других |
0,304** |
0,293** |
0,428** |
Избегание напряжения |
0,466** |
0,447** |
0,603** |
Поиск нового опыта |
0,236** |
0,223** |
0,368** |
Примечание: «*» — p<0,05; «**» — p<0,01
Оценка половозрастных различий (U-критерий Манна—Уитни; H-критерий Краскела—Уоллиса) продемонстрировала значимые половые различия с более высокими показателями у женщин по шкалам: руминация (U=26926,5; p=0,000), трудности ментализации (U=27097; p=0,000), избегание (U=30597,5; p=0,000); соматические самоповреждения (U=43560; p=0,000), стратегии СП — контроль эмоций (U=33004,5; p=0,001), избегание напряжения (U=31132,5; p=0,000); заинтересованность в сфере переживаний (U=15168; p=0,000) и копинг-стратегия — поиск социальной поддержки (U=1085,5; p=0,016).
У мужчин оказались более высокие показатели по шкалам: доступность переживаний (U=26654; p=0,000), желание и готовность обсуждать переживания (U=25260,5; p=0,01), открытость новому опыту (U=26282,5; p=0,001), позитивный аффект (U=5450; p=0,021) и копинг- стратегия планирования (U=2218,5; p=0,016).
Значимые различия по возрастным группам с наиболее высокими среднеранговыми значения в подгруппах «14—17 лет» и «18—21 год» были получены по шкалам: руминация (Н=39,870; р=0,000), трудности ментализации (Н=25,405; р=0,000); избегание (Н=36,107; р=0,000); по всем шкалам СП, за исключением стратегии воздействия на других; заинтересованность в сфере переживаний (Н=49,277; р=0,000). Значимо более высокие показатели в подгруппах «22—27 лет» и «28—35 лет» оказались по шкалам: доступность переживаний (Н=23,360; р=0,000), желание и готовность обсуждать переживания (Н=11,285; р=0,010), поиск социальной поддержки (Н=9,963; р=0,019).
Для проверки гипотезы об опосредующем эффекте эмоциональной дисрегуляции на связь между негативным аффектом и частотой СП проводился анализ медиаторов. Использовался макрос для SPSS PROCESS ver. 3.2 Э. Хайеса. Анализировались модели, в которых зависимой переменной выступал общий балл по частоте самоповреждений, независимой переменной — негативный аффект, а медиаторами — факторы эмоциональной дисрегуляции. В качестве ковариата в модель вводился возраст (так как было выявлено его влияние на частоту СП в предварительном линейном регрессионном анализе).
Негативный аффект выступил значимым предиктором частоты са- моповреждений (b=0,31; SE=0,04; p<0,001) и шкал эмоциональной дис- регуляции — избегания (b=0,24; SE=0,03; p<0,001), руминации (b=0,26; SE=,04; p<0,001) и трудностей ментализации (b=,25; SE=0,04; p<0,001). При контроле связей с медиаторами негативный аффект продолжал выступать значимым предиктором СП (b=0,15; SE=0,05; p<0,01), что подтверждает частичную, а не полную медиацию. При этом возраст был значимым предиктором СП (b=-0,19; SE=0,08; p<0,05), но не шкал эмоциональной дисрегуляции. Из шкал эмоциональной дисрегуля- ции только избегание (b=0,64; SE=0,13; p<0,001) выступило значимым предиктором частоты СП. Конечная модель объясняла примерно 35% дисперсии. Анализ непрямых эффектов с помощью критерия Соубела показал значимый эффект избегания (z=5,19; p<0,001) и подтвердил частичную медиацию.
Результаты регрессионного анализа показали также, что руминация и избегание являются значимыми предикторами негативного аффекта, но предиктором позитивного эффекта — только руминация (табл. 8).
Таблица 8
Значимые предикторы в регрессионных моделях шкал аффекта
Зависимая переменная |
Предиктор |
b |
SE |
Р |
R2 |
Негативный аффект |
Руминация |
0,57 |
0,17 |
<0,01 |
0,27 |
Избегание |
0,39 |
0,14 |
<0,01 |
||
Позитивный аффект |
Руминация |
-0,55 |
0,13 |
<0,001 |
0,17 |
Примечание: b — регрессионный коэффициент; SE — стандартная ошибка; p — уровень значимости; R2 — коэффициент множественной детерминации.
Увеличение руминации ведет к усилению негативного и уменьшению позитивного аффекта, тогда как увеличение избегания усиливает только негативный аффект.
Обсуждение
Полученные результаты, с одной стороны, хорошо согласуются с результатами исследований близкой тематики [4—9; 15—24], с другой стороны, уточняют и конкретизируют некоторые специфические особенности нарушений эмоциональной регуляции при СП и связи способов и стратегий СП с копингами, формами эмоциональной дисрегуляции, негативным аффектом и шкалами психологической разумности.
В данной популяционной выборке частота тяжелых самоповрежде- ний, относящихся к инструментальным, относительно невысока, однако если, например, по самопорезам мы будем учитывать все случаи, включая единичные, то частота их существенно возрастает — от 3,3% до 34,7% выборки.
Было выявлено, что наибольшая частота самоповреждений — в возрасте от 14 лет до 21 года, это соответствует более ранним данным, полученным нами [6; 8]. По мере взросления частота самоповреждений снижается, что подтверждает их связь с процессами социальной идентификации и кризисом подросткового, юношеского взросления [4; 6; 8].
Тесная и неоднократно подтверждаемая нами и другими исследователями связь эмоциональной дисрегуляции с СП [5; 10; 14; 18; 22; 24] также обнаруживается и в данной работе: все шкалы СП показали значимые взаимосвязи с формами эмоциональной дисрегуляции — руминацией, избеганием, трудностями ментализации. Эти результаты согласуются с идеей о регулятивном характере СП, цель которого — изменение текущего психологического состояния.
Взаимосвязи между шкалами психологической разумности и СП подтверждают слабую психологическую осознанность и недостаточную глубину понимания собственного внутреннего мира при высокой заинтересованности в сфере переживаний у лиц с СП. Однако эта заинтересованность не инициирует внутренний поиск и самопознание, а ограничивается преимущественно отыгрыванием сильных эмоций (в том числе и через самоповреждения). Это свидетельствует о недостаточной дифференцированности внутреннего мира у лиц с СП, особенно при переживании эмоционально значимых событий, указывает на слабую осознанность, отсутствие внимательности, способности концентрироваться на внутреннем мире. Таким образом, самоповреждение используется для означивания слитых, недифференцированных эмоций, как в рамках субъективного мира, так и в межличностных отношениях (как способ обращения за помощью или утверждения реальности своих переживаний).
Логически непротиворечивыми выступают связи стратегий СП с ко- пинг-стратегиями: использование конфронтационного копинга стоит за стремлением через самоповреждение воздействовать на окружающих, чтобы таким образом получить внимание к своим проблемам, помощь или привилегии. Копинг избегания взаимосвязан со всеми стратегиями и способами СП, что говорит о стремлении через СП уйти от неприятных, болезненных эмоций или событий. Неоднозначна и многослойна связь копингов самоконтроля и ответственности с контролем эмоций как стратегией самоповреждения. Здесь обнаруживается организующая сторона СП — через самоповреждение может повыситься контроль над собственными эмоциями и на некоторое время улучшиться психологическое самочувствие в целом. Этим объясняется повторяемость несуицидальных самоповреждений, стремление вернуться к ним в состоянии психоэмоционального напряжения как быстрому способу «прийти в норму». Связь поиска нового (как стратегии СП) с копингом планирования характеризует самоповреждение как обдуманное действие, маркер внутренних изменений и изменения идентичности.
Оценка половозрастных различий выявила более высокую частоту соматических самоповреждений и более высокие показатели эмоциональной дисрегуляции у женского пола, с преобладанием таких стратегий СП, как контроль эмоций и избегание напряжения, а также с более высокой заинтересованностью в сфере переживаний и ориентированностью на поиск социальной поддержки.
Мужчины оказались более сбалансированы в области осознанности собственных чувств, у них был значимо более высокий уровень позитивного аффекта и более выраженный копинг планирования. Скорее всего эти результаты говорят о специфике обращения к своему эмоциональному опыту, обусловленной полом.
Наиболее уязвимыми с точки зрения частоты СП, эмоциональной дис- регуляции и недостаточной осознанности своего психологического опыта оказался возраст с 14 до 21 года. Для возраста от 22 до 35 лет значимо более высокими оказались показатели, связанные с доступностью переживаний, желанием и готовностью их обсуждать, а также копингом поиска социальной поддержки. Эти результаты раскрывают психологический механизм, обусловливающий снижение самоповреждений: повышение осведомленности о собственном внутреннем мире и укрепление социальных связей снижают вероятность самоповреждений по реактивному типу, а также уменьшают риск продуманных, запланированных самоповреж- дений (по дисфункциональному или идентификационному типам) [6; 8]. Собственно, именно этот механизм — повышение качества эмоциональной регуляции, углубление самопознания и усиление социализации — лежит в основе современных моделей помощи лицам с СП [17].
Выявленный эффект частичной медиации в регрессионной модели проясняет психологический механизм обращения к СП при негативном аффекте. Хотя негативный аффект сам по себе выступает предиктором частоты самоповреждений, он запускает избегание эмоциональных переживаний, а последнее находит осуществление в акте самоповреж- дения, либо приводит к нему из-за возвращения непереносимых и не переработанных эмоций. Регрессионный анализ, где в качестве зависимой переменной выступали шкалы негативного и позитивного аффекта, показывает ведущую роль другого компонента эмоциональной дисрегу- ляции — руминации. Именно руминация в большей степени поддерживает негативный и снижает позитивный аффект. Эффект руминации в данной модели согласуется с синергетической моделью Э. Селби («эмоциональные каскады»), в которой СП возникает из-за негативных эмоций и всякий раз приводит к новому «витку» цикла [20].
Таким образом, эмоциональная дисрегуляция лежит в основе цикла усиления негативного аффекта, ведущего к самоповреждениям. При этом наиболее опасным возрастом, в котором для регуляции негативных эмоций используются самоповреждения, является подростковый и юношеский, на что указывает влияние переменной возраста только на суммарный показатель СП, но не на шкалы эмоциональной дисрегуляции.
Выводы
Согласно результатам проведенного исследования, наибольшая частота самоповреждений наблюдается в возрасте от 14 лет до 21 года. По мере взросления частота самоповреждений снижается, что подтверждает их связь с процессами социальной идентификации и кризисным характером подросткового и юношеского возраста. Более высокая частота самоповреждений выявлена у женского пола.
Способы и стратегии СП взаимосвязаны с формами эмоциональной дисрегуляции: руминацией, избеганием, трудностями ментализации.
Недостаточная осознанность внутреннего мира, проблемы с доступностью переживаний и готовностью обсуждать их (при высокой заинтересованности в сфере переживаний) усиливаются при усилении СП. Самоповреждение оказывается достаточно низкоуровневым способом эмоциональной дифференциации, с помощью которого происходит выделение и означивание событий внутренней жизни.
СП взаимосвязано с неадаптивными копинг-стратегиями: конфронтацией, избеганием, и адаптивными — самоконтролем и ответственностью. Эти результаты могут объяснять причину устойчивости СП — через само- повреждение повышается контроль над собственными эмоциями и на непродолжительное время может улучшиться психологическое самочувствие.
Эмоциональная дисрегуляция лежит в основе цикла усиления негативного аффекта, что приводит к самоповреждающему поведению.
Исследование поддержано РФФИ, проект №16-06-01098 «Эмоциональная саморегуляция в структуре самоповреждающего поведения».
[*] Польская Наталия Анатольевна, доктор психологических наук, профессор кафедры клинической психологии и психотерапии, ФГБОУ ВО МГППУ, Москва, Россия, e-mail: polskayana@yandex.ru
[II] По результатам поиска научных публикаций по ключевому слову «self- injury» на Google Академии, за последние пять лет (начиная с 2014 года) опубликовано примерно 17700 работ (https://scholar.google.com/scholar?as_ ylo=2014&q=self-injury+&hl=ru&as_sdt=0,5). Аналогичный поиск на сервере научной электронной библиотеки — elibrary.ru — по ключевому слову «само- повреждающее поведение» показал всего 372 публикации за все годы (https:// elibrary.ru/query_results.asp).
[‡] Polskaya Natalia Anatolievna, Doctor of Psychology, Professor, Chair of Clinical Psychology and Psychotherapy, Counseling and Clinical Psychology Department, Moscow State University of Psychology & Education, Moscow, Russia, e-mail: polskayana@yandex.ru
Литература
- Вассерман Л.И. и др. Методика для психологической диагностики совладающего поведения в стрессовых и проблемных для личности ситуациях: пособие для врачей и медицинских психологов. СПб.: Психоневрологический институт имени В.М. Бехтерева, 2008. 35 с.
- Новикова М.А., Корнилова Т.В. «Психологическая разумность» в структуре интеллектуально-личностного потенциала (адаптация опросника) // Психологический журнал. 2014. Т. 35. № 1. С. 95—110.
- Осин Е.Н. Измерение позитивных и негативных эмоций: разработка русскоязычного аналога методики PANAS // Психология. Журнал Высшей школы экономики. 2012. Т. 9. № 4. С. 91—110.
- Польская Н.А. Зависимость частоты и характера несуицидальных самоповреждений от пола и возраста (в неклинической популяции) // Вопросы психологии. 2015. №1. С. 97—109.
- Польская Н.А. Нарушения эмоциональной регуляции при самоповреждающем поведении // Психологический журнал. 2018. Т. 24. № 4. С. 27—37. doi:10.31857/S020595920000067-9
- Польская Н.А. Психология самоповреждающего поведения. М.: Ленанд, 2017. 320 с.
- Польская Н.А. Самоповреждающее поведение в клинической практике // Обозрение психиатрии и медицинской психологии имени В.М. Бехтерева. 2011. № 2. С. 4—8.
- Польская Н.А. Феноменология и функции самоповреждающего поведения при нормативном и нарушенном психическом развитии: дисс. ... докт. психол. наук. М., 2017. 423 с.
- Польская Н.А., Власова Н.В. Аутодеструктивное поведение в подростковом и юношеском возрасте // Консультативная психология и психотерапия. 2015. № 4. С. 176—190.
- Польская Н.А., Разваляева А.Ю. Разработка опросника эмоциональной дисрегуляции // Консультативная психология и психотерапия. 2017. Т. 25. № 4. С. 71—93. doi:10.17759/cpp.2017250406
- Bentley K.H. et al. A functional analysis of two transdiagnostic, emotion-focused interventions on nonsuicidal self-injury // Journal of Consulting and Clinical Psychology. Vol. 85 (6). P. 632—646. doi:10.1037/ccp0000205
- Chapman A.L., Dixon-Gordon K.L. Emotional antecedents and consequences of deliberate self-harm and suicide attempts // Suicide and Life-Threatening Behavior. Vol. 37 (5). P. 543—552. doi:10.1521/suli.2007.37.5.543
- Claes L. et al. The affect-regulation function of nonsuicidal self-injury in eating-disordered patients: which affect states are regulated? //Comprehensive Psychiatry. Vol. 51 (4). P. 386—392. doi:10.1016/j.comppsych.2009.09.001
- Gratz K.L., Roemer L. Multidimensional assessment of emotion regulation and dysregulation: Development, factor structure, and initial validation of the difficulties in emotion regulation scale // Journ. of Psychopathology and Behavioral Assessment. 2004. Vol. 26 (1). P. 41—54. doi:10.1023/B:JOBA.0000007455.08539.94
- Kamphuis J.H., Ruyling S.B., Reijntjes A.H. Testing the emotion regulation hypothesis among self-injuring females: Evidence for differences across mood states // The Journal of nervous and mental disease. Vol. 195 (11). P. 912—918. doi: 10.1097/NMD.0b013e3181593d89
- Kemperman I., Russ M. J., Shearin E. Self-injurious behavior and mood regulation in borderline patients //Journal of Personality Disorders. Vol. 11 (2). P. 146— 157. doi:10.1521/pedi.1997.11.2.146
- Linehan M.M. Cognitive-behavioral treatment of borderline personality disorder. NY: Guilford Press, 1993. 558 p.
- McKenzie K.C., Gross J.J. Nonsuicidal self-injury: an emotion regulation perspective // Psychopathology. Vol. 47 (4). P. 207—219. doi:10.1159/000358097
- Neacsiu A.D., Bohus M., Linehan M.M. Dialectical Behavior Therapy: An Intervention for Emotion Dysregulation // Handbook of Emotion Regulation, Second Edition / Ed. J.J. Gross. NY: Guilford Press, 2014. P. 491—507.
- Selby E.A. et al. Emotional cascades and self-injury: Investigating instability of rumination and negative emotion // Journal of Clinical Psychology. Vol. 69 (12). P. 1213—1227. doi:10.1002/jclp.21966
- Sim L. et al. Adolescent deliberate self-harm: Linkages to emotion regulation and family emotional climate // Journal of Research on Adolescence. Vol. 19 (1). P. 75—91. doi:10.1111/j.1532-7795.2009.00582.x
- You J. et al. Emotional Dysregulation and Nonsuicidal Self-Injury: A Meta-Analytic Review // Neuropsychiatry (London). Vol. 8 (2). P. 733—748. doi:10.4172/ Neuropsychiatry.1000399
- Yurkowski K. et al. Emotion dysregulation mediates the influence of relationship difficulties on non-suicidal self-injury behavior in young adults // Psychiatry Research. Vol. 228 (3). P. 871—878. doi:10.1016/j.psychres.2015.05.006
- Zaki L.F. et al. Emotion differentiation as a protective factor against nonsuicidal self-injury in borderline personality disorder // Behavior therapy. Vol. 44 (3). P. 529—540. doi:10.1016/j.beth.2013.04.008
Информация об авторах
Метрики
Просмотров
Всего: 3849
В прошлом месяце: 81
В текущем месяце: 35
Скачиваний
Всего: 3184
В прошлом месяце: 21
В текущем месяце: 10