Восприятие личности человека по изображениям его лица на фотографии и художественном портрете

Вопросы оценки индивидуально-психологических особенностей человека по выражению его лица активно изучаются в психологической науке (Барабанщиков, 2009, 2016; Барабанщиков, Беспрозванная, Ананьева, 2016; Дивеев, Демидов, 2017; Calder, Rhodes, Johnson, Haxby, 2011; Ekman, Rosenberg, 2005) и традиционно связаны с анализом межличностного восприятия. К числу недостаточно изученных тем этой области относится роль формы презентации поведенческой информации о человеке, получаемой коммуникантами в процессе общения. Это может быть не только выражение «живого лица», но и его видео- или фотоизображение, художественный портрет, написанный по определенным канонам искусства, или же абстрактный объект виртуальной реальности. Как, насколько полно и глубоко способ презентации человека вовне влияет на представления других людей о его внутреннем мире? В рамках сформулированной проблемы мы провели экспериментальное исследование, в котором сопоставлялись оценки индивидуально-психологических особенностей людей, изображенных на классическом портрете и фотографии.

Обращение к подобной процедуре имеет и методические основания. В настоящее время большинство исследований восприятия эмоциональных состояний и индивидуально­психологических свойств человека выполняются на стандартизированных фотоизображениях лица (Куракова, 2012, Todorov, Oosterhof, 2011, Ekman, Friesen, 1978). Портретные изображения человека остаются как бы в тени, хотя их использование в качестве стимуль­ного материала таит немалые возможности для психологического анализа не только персонажа художественного произведения, но и зрителя (Маслова, 2014; Лупенко, 2011, 2014, 2017; Никитина, 2016; Bruce, Young, 2000).

Под портретом (фр. portrait — «воспроизводить что-либо черта в черту», устар. парсу­на — от лат. persona — «личность; особа») имеют в виду изображение (образ) человека либо группы людей, существующих или существовавших в действительности. Важнейший критерий портретности — сходство изображения с моделью (натурщиком). Оно достигается как верной передачей внешнего облика портретируемого в живописи, графике, скульптуре, так и раскрытием сущности его личности. Отношение художника к модели, собственное мировоззрение, эстетическое кредо, воплощаются в творческой манере, способе изображения, придавая портретному образу субъективно-авторскую окраску.

В отличие от портрета, фотография (от греч. phos — свет и grapho — пишу) лица чаще всего понимается утилитарно — как документальная фиксация лицевой поверхности. Сходство изображения с моделью достигается техническими средствами, что не исключает авторской позиции фотографа и сравнительно глубокой презентации внутреннего мира натурщика. При идентификации человека фотоизображение лица используется как основной биометрический показатель. В отличие от ряда других языков, в русском языке слово «фотография» применяется только по отношению к неподвижным изображениям, подчеркивающим связь лишь с определенным событием жизни.

Если провести аналогию с используемыми в языкознании терминами «план содержания» (смысл сообщения) и «план выражения» (средства, с помощью которых передается смысл), то можно говорить о том, что полнота представленности личностных характеристик и их акцентуированность в художественном портрете («план содержания») достигаются благодаря глубокому проникновению художника во внутренний мир персонажа, наличию авторской позиции и богатому арсеналу выразительных средств («план выражения»), которыми фотограф не обладает или обладает в значительно меньшей степени. «Портрет вполне подтверждает общую истину: чем понятней, тем непонятней... У фотографии нет прошлого и будущего, она всегда в настоящем времени. Время портрета — динамично, его ’’настоящее” всегда полно памяти о предшествующем и предсказанием будущего. Портрет постоянно колеблется на грани художественного удвоения и мистического отражения реальности» (Лотман, 2002).

Методологической основой выполненного исследования являются ключевые положения когнитивно-коммуникативного подхода, разработанного Б.Ф. Ломовым и развитого В.А. Барабанщиковым применительно к решению проблем межличностного восприятия (Ломов, 1975, 1984, 1991; Барабанщиков, 2009, 2012, 2016). Главная идея состоит в утверждении неразрывной связи, или единства, познания и общения. Восприятие другого человека носит системный характер и имеет статус когнитивно-коммуникативного события. В лице отражается личность конкретного человека, наделенного уникальной структурой индивидуально-психологических особенностей и переживающего те или иные состояния, а его выражения объединяются в особую семиотическую систему. Выражение лица похоже на слово (фразу или текст), обозначающее состояние человека, черты его характера, намерения и т. п., которые могут быть «прочитаны» коммуникантом, вызвав ответные эмоции и действия. В эмпирическом исследовании каждый человек может быть описан многомерной системой шкал, характеризующих различные свойства его личности — то, что открыто наблюдению и самонаблюдению, и выступает в качестве основания для сравнения людей (ум- ный—глупый, хороший—плохой, общительный—замкнутый и т. п.) (Барабанщиков, 2009).

В основе метода экспериментального исследования лежит сравнение оценок индивидуально-психологических особенностей одних и тех же людей, изображенных на портретах и фотографиях. Мы исходили из того, что образ человека, написанный художником-портретистом, по сравнению с отпечатком внешности на фотобумаге воспринимается более полно, объемно и глубоко. Анализ выполнялся на двух уровнях организации личности: (1) регуляторов повседневной жизни и (2) структуры экзистенциальных ценностей. Эксперимент проводился в два этапа: на первом этапе испытуемые произвольно описывали наиболее вероятные индивидуально-психологические характеристики изображенных персонажей, на втором — определяли базовые ценности, которые, по их мнению, присущи натурщикам.

Методика

Исследование проводилось индивидуально с каждым испытуемым.

В качестве стимульного материала использовались 20 изображений: 10 фотографий (черно-белые изображения) и 10 художественных портретов (цветные изображения) одних и тех же персонажей — известных личностей России рубежа XIX—XX вв. (5 мужских и 5 женских), выполненных примерно в одном и том же возрасте. Это: певец Федор Шаляпин, композитор Антон Рубинштейн, поэт Георгий Иванов, князь Феликс Юсупов, поэт Александр Блок, Императрица Мария Федоровна, княгиня Зинаида Юсупова, графиня Татьяна Толстая, княгиня Мария Тенишева, меценат Маргарита Морозова. Видеокопии портретов и фотографий были подвергнуты специальной обработке (с помощью программы Adobe Photoshop CS4): удалены все детали интерьера, фон, оставлены только изображения лица анфас без украшений и излишних деталей прически, отцентрированные по линии глаз (рис. 1).

Для оценки стимульного материала использовались: методика «Свободное описание», биографический метод и методика «Ценностный спектр» Д.А. Леонтьева.

Описание и оценка индивидуально-психологических особенностей натурщиков. Согласно инструкции, от наблюдателей требовалось вербализировать свои представления о психологических особенностях человека по изображению его лица. По сравнению с родственной методикой «Подбор черт», когда испытуемый выбирает качества личности из заранее подготовленного исследователем списка, методика «Свободное описание» учитывает личный опыт наблюдателя и предоставляет большую возможность выбора ответов. Достоинствами методики являются богатство оттенков описания, отсутствие ограничений для испытуемого, который может использовать удобную для него лексику, выражая полноту представлений. Среди недостатков можно отметить зависимость вербального материала от лингвистических способностей испытуемых, их образовательного и культурного уровня, присутствие фактора социальной желательности, а также трудоемкость обработки первичных данных.

Биографический метод исследования — анализ дневников, автобиографий, писем, а также других источников информации, включая воспоминания современников — наряду с анализом событий, поступков, обстоятельств жизни изображШных персонажей позволял реконструировать действительное содержание внутреннего мира изображенного человека. Изучались переживания, размышления о мире, отношения людей к значимым событиям — все то, что говорило бы об их темпераменте, характере, направленности личности. В качестве основных источников информации использовались воспоминания и дневники Татьяны Сухотиной-Толстой, Георгия Иванова, Александра Блока, Александра Бенуа и др. (Бенуа, 1990; Блок, 1989; Иванов, 1989; Сухотина-Толстая, 1976, 1987; Фокин, Князева, 2017). Результатом анализа стал перечень прилагательных, характеризующих индивидуально-психологические особенности персонажей, изображенных на художественных портретах и фото.

Основу методики «Ценностный спектр» (ЦС) (Леонтьев, 1997) составляет перечень ценностей (Маслоу, 1999), отнесенность к которым позволяет установить специфику высших форм восприятия. Согласно А. Маслоу, «... те же самые бытийные ценности, в которых проявляются вкусы и мотивы лучших представителей рода человеческого, в какой-то мере составляют те качества, которые определяют «хорошее» произведение искусства или природы в целом, или «хорошее» в мире» (Маслоу, 1997, с. 210). В настоящее время ЦС широко используется в различных психосемантических исследованиях (Вырва, Леонтьев, 2015; Леонтьев, Жукова, 2011; Сабадош, 2008). Отмечается, что фиксация ценностной семантики позволяет дифференцировать эмоциональные реакции на объект и его смысловые содержания (Сабадош, 2008).

Процедура исследования. Изображения в случайном порядке последовательно экспонировались на экране ЖК монитора, подключенного к ПК. Продолжительность экспозиции не ограничивалась. Разрешение экрана — 1280х1024 пикселей; расстояние испытуемого от экрана — около 55 см, угловые размеры изображения составляли 15х20°.

Чтобы избежать рассматривания одними и теми же испытуемыми обоих вариантов изображений одного и того же персонажа, выборка разделялась на две равные подгруппы. Испытуемым каждой подгруппы демонстрировалось по пять фотографий и по пять художественных портретов, при этом персонажи не повторялись. В процессе эксперимента с помощью аудио- и видеотехники фиксировались содержание высказываний наблюдателей и время ответа (в сек.), необходимое для того, чтобы достаточно полно описать то или иное изображение.

Всего было собрано 600 эпизодов (экспериментальных ситуаций), которые были подвергнуты обобщению и частотному анализу. Выделенные индивидуально-психологические качества соотносились со способами изображения лица и сравнивались с чертами личности персонажей, отмеченными их современниками.

При использовании методики «Ценностный спектр» (640 эпизодов) испытуемые выбирали категории ценностей (Истина, Добро, Уникальность, Справедливость, Завершенность и др.), которые, по их мнению, присущи каждому из персонажей, изображенных на фотографии или портрете.

Обработка результатов производилась с помощью методов описательной статистики, частотного анализа, кластерного анализа (метод полной связи), подсчета коэффициентов ранговой корреляции; значимость различий устанавливалась по критерию Т-Вилкоксона (использовался статистический пакет программ Statistica 8,0). На первом этапе подсчитывались количество индивидуально-психологических характеристик, используемых при описании художественных портретов и фотоизображений, их частота, различия, а также продолжительность выполнения задания; на втором этапе — количество и структура выборов экзистенциальных ценностей.

Участники исследования.

1-й этап: в эксперименте приняли участие 60 человек — студенты московских вузов и взрослые с высшим образованием в возрасте от 18 до 54 лет (средний возраст 27 лет), 38% мужчин и 62% женщин.

2-й этап: в эксперименте приняли участие 64 человека — студенты московских вузов и взрослые с высшим образованием в возрасте от 18 до 50 лет (средний возраст 27 лет), 15% мужчин и 85% женщин.

Все участники имели нормальное или скорректированное до нормального зрение.

Результаты и обсуждение

Результатом первого этапа исследования стали перечни индивидуально-психологических особенностей персонажей, упорядоченные по частоте ответов. Объединенные наборы личностных черт, регулярно встречающихся в описаниях как художественных портретов, так и фото, в значительной степени совпали. В устойчивую совокупность вошли следующие индивидуально-психологические особенности (перечисляются по мере убывания частоты встречаемости): добрый, спокойный, целеустремленный, веселый, открытый, серьезный, общительный, образованный, волевой, закрытый, сдержанный, умный. Подобная констелляция черт при оценке изображений других персонажей выявлена в более ранней  работе (Лупенко, 2011). Тогда в качестве стимульного материала экспонировались портреты, выполненные русскими художниками XVIII—XIX вв., а также советскими художниками ХХ столетия. Был сделан вывод об универсальности словаря описания личности портретируемого, его инвариантности по отношению к эпохе, в которую создавалось художественное произведение.

В табл. 1 представлены наиболее часто встречающиеся (55±2% всех эпизодов) оценки лиц на портретах и фотографиях в нашем эксперименте. Нетрудно заметить, что многие черты независимо от типа изображений имеют близкую частоту упоминания, а тенденция к их снижению оказывается общей (коэффициент ранговой корреляции Спирмена r=0,7; p<0,05). Можно полагать, что при описании широкого класса изображений человеческого лица наблюдатели актуализируют один и тот же набор личностных категорий, относительно независимый не только от эпохи, к которой принадлежит персонаж, или его социального положения, но и от способа изображения лица. Универсальный словарь характеризует поверхностный уровень организации личности, связанный с регулярно повторяющимися событиями повседневной жизни.

Таблица 1

Усредненная частота оценок лиц, изображенных на художественных портретах и фотографиях

Несмотря на общность тенденций, количество характеристик личности при описании всех портретов (2=1712) и фотографий (2=1576) неодинаково. Статистически значимые различия (А=136, Т-Вилкоксона p<0,05) могут свидетельствовать как о более богатом психологическом содержании портретов, так и о преимуществе цветных изображений над черно-белыми.

Чтобы оценить степень адекватности восприятия испытуемыми личности натурщиков, полученные описания были сопоставлены с характеристиками этих же персонажей по воспоминаниям современников. Исходя из данных в табл. 2, можно констатировать, что в подавляющем большинстве случаев описание художественного портрета персонажей и соответствующий ему набор личностных черт наилучшим образом согласуются с представлениями вековой давности. Различия (А=165) в количестве адекватно воспринимаемых характеристик при описании художественных портретов и фотопортретов (889 и 724 соответственно) статистически значимы (Т-Вилкоксона, p<0,05).

Приведем наиболее яркие примеры. Вот как вспоминает свою мать, княгиню Зинаиду Юсупову, Феликс Юсупов: «Матушка была восхитительна. Высока, тонка, изящна, смугла и черноволоса, с блестящими, как звезды, глазами. Умна, образованна, артистична, добра. Чарам ее никто не мог противиться. Но дарованьями своими она не чванилась, а была сама простота и скромность». «Всюду, куда матушка входила, она несла с собой свет. Глаза ее сияли добротой и кротостью. Одевалась она изящно и строго» (Юсупов, 2015, с. 31) (табл. 3). В короткой фразе князь дает весьма полную характеристику матери: изящна, восхитительна, умна, образованна, добра, прекрасно воспитанна, способна позитивно влиять на собеседника.

Современник Александра Блока, поэт и художник Максимилиан Волошин пишет: «Лицо Александра Блока выделяется своим ясным и холодным спокойствием, как мраморная греческая маска... Оно напоминает строгую голову Праксителева Гермеса... Мраморным холодом веет от этого лица» (Волошин, 1990, цит. по: Фокин, Князева, 2017, с. 154). «В Блоке, в его лице, было что-то германское, гармоническое и стройное. <...> Кажется, у Блока было внешнее сходство с дедом Бекетовым, но немецкое происхождение отца сказалось в чертах поэта. Было что-то германское в его красоте. Его можно было себе представить в обществе Шиллера и Гете или, может быть, Новалиса. Особенно пленительны были жесты Блока, едва заметные, сдержанные, строгие, ритмичные. Он был вежлив, как рыцарь, и всегда и со всеми ровен. Он всегда оставался самим собою — в светском салоне, в кружке поэтов или где-нибудь в шантане, в обществе эстрадных актрис. Но в глазах Блока, таких светлых и как будто красивых, было что-то неживое.. Поэту как будто сопутствовал ангел или демон смерти. В этом демоне, как и в Таинственной Возлюбленной поэта, были Великий свет и злая тьма.» (Чулков,1999, цит. по: Фокин, Князева, 2017, с. 153). В данных отрывках проявляется доминанта личности поэта: холодное спокойствие, лицо — как мраморная маска, его гармоничность и стройность, германская красота, пленительные жесты, вежлив, ровен, рыцарь, тождественен самому себе, неживое в глазах, несет Великий свет и злую тьму.

Таблица 2

Количество совпавших индивидуально-психологических характеристик, отмеченных испытуемыми и современниками изображенных персонажей

В столбцах 2—5 табл. 2 приведено количество индивидуально-психологических характеристик персонажей, которые совпали с оценками испытуемых и описаниями современников, а также их процентное отношение к сумме всех описаний по каждому типу изображения. В столбце 6 даны разности этих показателей в процентном выражении. Например, при описании портретов Юсуповой и Шаляпина совпавших характеристик получено на 15% больше, чем при описании их фотографий.

Полученные совпадения конкретизированы в табл. 3. Явные различия в количестве адекватных черт, отмеченных нашими наблюдателями на портретах и фотографиях З. Юсуповой
и А. Блока, указывают на безусловное преимущество художественных произведений над документальными. Появляется убежденность, что в основе различий лежит не столько цветовая
гамма портрета, сколько передаваемая художником доминанта личности, ее суть.

Таблица 3

Количество совпавших характеристик личности З. Юсуповой и А. Блока,
данных их современниками и нашими испытуемыми

Сказанное подтверждается различиями в средней продолжительности (в сек.) ответа, необходимого испытуемым для описания того или иного изображения. При экспозиции портретов оно оказалось значимо выше (М=97,0; SD=42,1), чем при экспозиции фотографий (М=93,0; SD=40,7) (критерий Т-Вилкоксона, p<0,05), что свидетельствует о более сложной и глубокой внутренней работе наблюдателя.

Выявленная тенденция имеет ряд исключений, когда личность на фотографии воспринимается не менее адекватно и полно, чем на портрете (изображения Марии Федоровны, Антона Рубинштейна и Марии Тенишевой). Возможность альтернативной тенденции имеет разные причины, начиная с искусства фотографа и заканчивая состоянием персонажей в момент съемки.

Таким образом, несмотря на лексическое сходство в описаниях индивидуально-психологических особенностей персонажей, при экспозиции портретов они представлены точнее, более адекватны воспоминаниям современников, требуют для изложения большего времени и сил. Вместе с тем, преимущество портрета над фотографией имеет относительный характер и в ряде случаев теряется. Второй этап исследования был связан с использованием методики «Ценностный спектр» (ЦС). Как считает ее автор (Леонтьев, Жукова, 2011), она «схватывает» не непосредственно-чувственный слой восприятия, как при свободном описании лица, а затрагивает более глубокие слои образа мира, связанные со значительной переработкой исходных впечатлений. Нас интересовал вопрос о том, что с точки зрения сторонних наблюдателей представляется наиболее важным, существенным для жизни и деятельности персонажей, изображенных на портретах и фотографиях.

Распределение частоты выбора экзистенциальных категорий — ценностная нагру- женность портретов и фотографий — представлено в табл. 4. Хотя общее количество приписываемых ценностей по всем портретным изображениям (2=1709) несколько выше, чем по фотографиям (2=1615), их различия (Д=94) статистически незначимы (р>0,05). Соответственно, при сопоставлении выборов речь в лучшем случае может идти о слабых тенденциях. Из таблицы следует, что портретам чаще приписываются такие ценности, как жизненность (7,4%), самодостаточность (7,4%), уникальность (7,1%), смысл (7,1%), порядок (6,3%), добро (6,3%), игра (6,2%), завершенность (6,1%), целостность (5,4). При экспозиции фотографий преобладают: смысл (7,9%), порядок (7,6%), самодостаточность (6,9%), справедливость (6,6%), жизненность (6,5%), уникальность (6,3%), необходимость (6,1%), целостность (6,0%). Составы перечисленных ценностей незначительно отличаются. Из восьми наиболее часто выбираемых категорий шесть совпадают. Тенденции к снижению ценностной нагрузки практически идентичны (коэффициент ранговой корреляции Спирмена r=0,98, p<0,05).

Разрабатывая план эксперимента, мы предполагали, что художественный портрет связывается наблюдателем с большим количеством высших ценностей, а человек, изображенный на нем, в большей степени воспринимается как содержательно наполненная личность. Приведенные данные показывают, что в общем виде эта гипотеза не подтверждается. В среднем, и портрет и фотография того же человека ценностно нагружены примерно одинаково, а его личность представляется столь же содержательной. Вместе с тем, анализ выборов категорий по отдельным персонажам указывает на то, что исходное предположение имеет основание. В семи случаях из десяти портрет наделяется наблюдателями большим количеством ценностей, чем фотография (73% от суммы ценностей, приписываемым портретным изображениям). Исключение составляют фотографии М. Тенишевой, М. Морозовой и Ф. Шаляпина, оценки которых обнаруживают противоположный эффект (34% от общего числа ценностей, приписываемых фотоизображениям). Это означает, что жесткого разделения стимульного материала на портрет и фотографию и, соответственно, их сколь-нибудь однозначного влияния на зрителя на уровне высших ценностей не существует; при некоторых условиях художественный план фотоизображения способен превалировать.

Таблица 4

Частота выбора предполагаемых ценностей персонажей, изображенных на портретах и фотографиях (по всем испытуемым)

 

Сравнительный анализ данных указывает на зависимость выбора ценностей от изображения конкретного персонажа. Так, если при экспозиции портрета Марии Федоровны в число наиболее часто¹ называемых категорий входят Добро (24), Легкость (23), Жизненность (17) и Красота (16), то экспозиция портрета Антона Рубинштейна инициирует другой выбор: Необходимость (19), Смысл (18), Завершенность (14) и Справедливость (14). Выделенные ценности соответствуют представлениям современников об императрице и выдающемся музыканте, а их структура при экспозиции изображений других персонажей не повторяется, т. е. является уникальной, Это позволяет более определенно подойти к сопоставлению восприятия портретов и фотографий.

Главный результат сравнительного анализа состоит в многозначности возможных отношений, представляющих ценности одного и того же персонажа, изображенного на портрете и фотографии. Они могут почти полностью совпадать (А. Блок, Т. Толстая), иметь совершенно иное содержание (З. Юсупова, М. Морозова) либо пересекаться, совпадать частично (Мария Федоровна, Ф. Юсупов, А. Рубинштейн, Г. Иванов, Ф. Шаляпин, М. Тенишева). В последнем случае обнаруживаемые ценности могут как подчеркивать портретное сходство, так и ослаблять его новыми деталями. При кардинальном различии ценностей портрет и фотография одного и того же персонажа воспринимаются как изображения разных личностей.

На рис. 2 показаны структуры наиболее частых и наиболее редких² выборов высших ценностей при экспозиции портретов и фотографий А. Блока (а) и З. Юсуповой (b). Нетрудно заметить, что в первом примере приписываемые ценности близки и по содержанию, и по частоте. Психологические характеристики Блока, данные независимыми группами испытуемых путем обращения к, казалось бы, абстрактным категориям, в значительной степени совпадают. Более того, они конгруэнтны описаниям личности поэта его современниками. Во втором примере ценности, обнаруживаемые у Юсуповой по портрету и фотографии не имеют общего содержания, хотя и согласуются по частоте выбора. Складывается впечатление, что испытуемыми оценивались два различных человека. Неслучайно проявления Добра на портрете и фото воспринимаются диаметрально противоположно. Известные описания личности княгини ее современниками больше соответствуют портретному изображению.

Перемешанность оценок портретов и фотографий по методике ЦС проявляется на всех уровнях агломеративной кластеризации (рис. 3).

В результате кластерного анализа выделились две большие группы. В первую вошли оценки художественных и документальных изображений царских особ, общественных деятелей и аристократов: Императрицы Марии Федоровны, княгини Марии Тенишевой, графини Татьяны Толстой, во вторую — творческих личностей: певца Федора Шаляпина, композитора Антона Рубинштейна, поэта Александра Блока, поэта Георгия Иванова. Три персонажа — княгиня Зинаида Юсупова, князь Феликс Юсупов и меценат Маргарита Морозова в зависимости от типа изображения попали в обе группы (художественные портреты — в один кластер, фотопортреты — в другой). Это означает, что наблюдатели дифференцировали персонажей не столько по типу изображения, сколько по социальной роли,

которую они, как представлялось, могли играть. Разная ценностная нагрузка приписывается в зависимости от предполагаемой позиции человека в высшем обществе либо в творческой среде; способ изображения персонажей не является определяющим. Разделение персонажей на выделенные группы испытуемыми не осознается, но может быть использовано в качестве основания интерпретации личностных черт натурщиков. Полученный факт подтверждается результатами других исследований, в которых в качестве стимульного материала использовались художественные портреты (Лупенко, 2011, 2014) и фотоизображения людей, принадлежащих к разным социальным группам (Bull, Hawkes, 1982; Bull, Rumsey, 1988).