Специфика паремий, вербализующих концепт «Родина», в рутульской и русской концептосферах

Как один из значимых в лингвокультурном плане, концепт «Родина» представлен во всех известных языковых картинах мира.

В русском языке термин «родина», согласно «Этимологическому словарю русского языка» М.Р. Фасмера, имеет славянское происхождение и впервые в значении «родная сторона» встречается у Г.Р. Державина [2, 397] Арабское заимствование ватан «родина», используемое в рутульском языке, не имеет синонимов синтетической формы, параллельно с основным термином используется аналитическая конструкция гьухуд джига (букв. «родился где место»).

В сопоставляемых языках вербализаторами смысловых зон «родина как место рождения», «родина как место комфортного существования», «страна, гражданином которой являешься» и «место возникновения этноса»  выступают лексемы и словосочетания родина//ватан, отечество, отчизна, страна//гьу1кимет, дом//хал, родная сторона//уьлке, гнездо// аькваьл и т.д.

Употребление устойчивых приложений родина-мать и дидды ватан «отца родина» в сопоставляемых языках свидетельствует о различном гендерном подходе к пониманию родины носителями русской и рутульской лингвокультур: о родственном отношении к родине, подобном отношению к матери, и стремлении защищать и оберегать родину как родную мать, с одной стороны; о патриархальности дагестанского общества и принадлежности детей роду отца, с другой стороны.

В русскоязычной и рутулоязычной концептосферах выявляется  определённый состав паремий - вербализаторов концепта «Родина», который неравномерен в силу автономности развития народов, представляющих описываемые лингвокультуры.

В результате анализа паремиологических единиц, объективирующих  концепт «Родина» в языках разных культур, нами были выявлены наиболее частотные в сопоставляемых лингвокультурах семантические группы паремий, объединенные общностью следующих значений:

Любовь к родине, проявляющаяся в паремиях Любовь к Родине сильнее смерти. Всякому мила своя сторона. Ватандыыла ширинды кар джугъуIд. «Нет ничего слаще Родины».

Ностальгия, тоска по родине (Родная землица и во сне снится. Родных нет, а по родимой стороне сердце ноет. ГьаIр шурук джуды аькваьле хъедеъэре. «Каждую птицу тянет в свое гнездо»), вербализующаяся в языках и эквивалентными паремиями (И кости по родине плачут. Ватандыхда кьырыбыр йешере. «По родине кости плачут»), и пословицами, содержащими исторический опыт определенного этноса: Гьилине йыха диш – Гала йиха йиъи, Гала ки йыха диш – хала йиъи. «Нигде не бывает так хорошо, как в Гале, но и в Гале не так хорошо, как дома». (Гал – историческая территория Кавказской Албании, населенная рутульцами и цахурцами). Выражение Аран хъаIвагъаIд джемиш «Буйвол, который плачет по Арану (то есть “плач по тому делу, которое никогда не исполнится”)» имеет также реальную историческую основу: Аран –  территория расселения рутулов, которая сейчас относится к Азербайджану. [1, с. 26].

Недопустимость предательства родины вербализуется в следующих паремиях сопоставляемых языков: Кто родиной торгует, того кара не минует. Худая та птица, которая гнездо свое марает. Дид, нин, ватан масак вылцIадиш. «Отца, мать и родину нельзя продавать».

В сопоставляемых лингвокультурах частотны паремии, подчеркивающие значимость родины и своих корней: 

Где сосна взросла, там она и красна. Где кто родится, там и пригодится.

Са джигиди гидишды духлара чIир харкьадиш. «Камень, который не стоит на одном месте, не обрастает землей». Ватандид гьаваа – дарман. «Воздух родины – лекарство».

Человек, отдалившийся от родины, вызывал у носителей языков жалость, сочувствие и, в некоторых случаях, презрение:

Только глупый человек может забыть, где родился. Человек без Родины, что соловей без песни.

Сырымык сыр кидишды. «Не имеющий могилу среди могил родных (о погибшем на чужбине)».

В обоих лингвокультурах распространенными являются паремии с бинарной оппозицией «родина/чужбина», подчеркивающие сладость родины и тяготы пребывания за её пределами:

Родная сторона – мать, а чужая – мачеха. Чужбина – калина, родина – малина. Своя сторона по шерстке гладит, чужая насупротив.

Гъарибваьлыы джишир, ватандид къадри вуруъудиш. «Не побывав на чужбине, не познаешь цену родине». Гъарибваьлыы гьа1влыдыхъаъ ватандыдыы сывыркьы1д наьк иде виъи. «Свернувшееся молоко родины вкуснее халвы на чужбине». Гъарибваьлыы хан йикисдыхъаъ, ватандыдыы нехирхъанна йиыха йиъи. «Чем на чужбине ханом быть, лучше на родине пастухом быть». Веш йыгъ гъарибваьлыыла са йыгъ ватандыы йыха йиъи (шиназский диалект). «Чем сто дней на чужбине, один день на родине лучше». Отметим, что пословицы, содержащие бинарную оппозицию ватан//гъарибвалды «родина»//«чужбина», являются самыми частотными среди рутульских паремий о родине.

Сопоставительное исследование паремий, относящихся к разным лингвокультурам, позволило выявить и семантические группы, не имеющие эквивалентов в силу автономности развития народов, разницы в социальном укладе и т.д. Так, в русских паремиях родина часто сравнивается с матерью (Родина – мать, умей за нее постоять; Родина любимая – мать родимая; Как мать одна, так и родина одна; Береги землю родимую, как мать любимую), в рутульском языке эквиваленты этим пословицам не обнаружены.

Пословицы и поговорки, объединенные общностью значений «защита Родины», «смерть за Родину», «долг перед Родиной», мы обнаружили только в русском языке: С родной  земли – умри, не сходи! За Родину и честь не жаль голову снесть. В бою за Родину и смерть красна. Где ни жить – Родине служить. Возможно, это связано с ранней государственностью Руси и наличием регулярной армии, в которой служили носители русского языка. Рутулы в разные исторические периоды входили в состав разных государственных образований, не образуя мононационального объединения с действующей армией.

Этноспецифический характер имеет рутульская пословица: Йивандыхда на хьыдынийихда ватан вуруъурдиш. «У лошади и у женщины родины не бывает». Она подчеркивает гендерные особенности устройства социума, в котором женщина, выходя замуж, приобщалась к роду мужа.

В русской лингвокультуре концепт «Родина» отождествляется с концептом «Земля», коннотативная близость этих понятий отражается в следующих паремиях: Мы своей земли не отдадим, всех врагов развеем в дым. Береги землю родимую, как мать любимую. С родной земли – умри, не сходи.

В рутульской лингвокультуре концепт «Родина» семантически близок или тождественен концепту «Дом», о чем свидетельствует  паремия  Гьилине йыха диш – Гала йиха йиъи, Гала ки йыха диш – хала йиъи. «Нигде не бывает так хорошо, как в Гале, но и в Гале не так хорошо, как дома».

И в русской, и в рутульской лингвокультурах традиционно использование зооморфных метафор, компонентами которых являются названия птиц (кулик, воробей, ворона, шурук «птичка»), животных (гьы1рч «горный тур», кIынгъыIр «ёж») для передачи паремиологического образа родины: Каждый кулик своё болото хвалит. У своего гнезда и ворона орла бьет. В родном гнезде и воробей силен.

ГьаIр шурук джуды аькваьле хъедеъэре. «Каждую птицу тянет в свое гнездо». КIынгъыIр баьмбаькма увгъур ки, зазалма хъебеъэре. «Еж, хоть его в вату заверни, тянется в колючки». ГъыIрч вухуди викьид и. «Горный тур умирает там, где родился».

Исследование позволило выявить, что актуальность концепта «Родина»  для сопоставляемых лингвокультур отражается на уровне паремиологии посредством частотного употребления лексем, составляющих семантическое поле исследуемого концепта. Автономность развития народов - носителей описываемых лингвокультур и обусловленная этим разница в социальном укладе способствовали появлению безэквивалентных семантических групп паремий, репрезентирующих концепт «Родина»: так, специфическими для носителей русской лингвокультуры являются паремии с семантикой «защита Родины», «смерть за Родину», «долг перед Родиной», в рутульской лингвокультуре концепт «Родина» близок к концепту «Дом» (в отличие от близости концептов «Родина» и «Земля» в русской лингвокультуре). Интересны и гендерные противопоставления: в русской лингвокультуре родину соотносят и ассоциируют с матерью, в рутульской – с отцом, используя параллельно термины ватан «родина» и  дидды ватан «родина отца»; кроме того, в паремиях отражаются и гендерные особенности устройства дагестанского общества, в котором женщина, выходя замуж, «теряла» родину и приобщалась к роду мужа.

1. Махмудова, С.М. Жемчужины рутульской мысли. Издательство «Эпоха». – Махачкала, 2014.
2. Махмудова С. М.  МыхаIбишды мисалабыр. (Рутульские пословицы). На рутульском языке. Махачкала, Дагкнигоиздат. Махачкала,1992.
3. Махмудова С. М. О философской основе соматических фразеологизмов  в рутульском языке. Филологические науки. Вопросы теории и практики. № 1 (55), 2016, часть 1. Тамбов, издательство  “Грамота“. Стр.154-158.
4.  Махмудова С.М. Языковая репрезентация аксиологической доминанты концепта «Этика» («Абыр») в национальной картине мира рутулов. Язык и текст. Т. 5, № 2. Стр. 75-81. М. , 2018.
5. Махмудова С.М. Рутульская литература. Махачкала, Издательство «Народы Дагестана»,  2008.
6. Мокиенко В. М. Загадки русской фразеологии. М., 2005.
7. Этимологический словарь русского языка [Текст] / М.Р. Фасмер, Издательство «Прогресс» –  М., 1964. Т.1.