Социальная помощь детям и подросткам

Автор рассматривает социальную помощь детям как специальную деятельность государственных и (или) общественных организаций, частных лиц по минимизации или полному устранению факторов, осложняющих процессы социализации. В статье также анализируются различные причины социальной дезадаптированности подростков и описывается организация школы помощи детям.

Относительно недавнее наше прошлое кроме множества хороших или плохих моментов характеризовалось удивительной ясностью и определенностью категорий общественного сознания. Не было больших сомнений в верности суждений о существовании «белых» и «красных», классовых врагов и братских партий, империалистов и пролетариев и т. д. Всеобщность такого подхода к категоризации явлений действительности нашла отражение и в формировании суждений о том, какими бывают школьники: успевающие — неуспевающие, больные — здоровые, сироты — «родительские». Все ясно и определенно. И в зависимости от того, к какой категории был отнесен ребенок, в работу с ним «запускалась» соответствующая педагогическая схема: общеобразовательная, специальная, вспомогательная, интернатная и т. д.

Сегодня былой ясности уже нет, и, к сожалению, вовсе не оттого, что мы поумнели, но попросту угасли маяки, рассыпалась многотрудно и целенаправленно сооружаемая система понятий, отражающая общественное сознание. Вместе с тем мы вдруг сумели увидеть, что в нашей школьной жизни кроме коллективов существуют индивиды, которые не поддаются однозначному определению. И многие из них плохо вписываются в сохранившиеся с прежних времен категории.

В связи с этим все чаще говорят о явлении дезадаптированности детей, преодоление которого требует организации и реализации специальной педагогической деятельности, поскольку традиционными способами эту проблему решить невозможно. О том, что проблема социально дезадаптированных детей и подростков действительно существует, свидетельствуют и рост детско-подростковой преступности, и катастрофическое увеличение количества детей, характеризующихся теми или иными аномалиями психического или физического развития, и появление именно в последние 3-4 года психически сохранных подростков среднего возраста, которые в силу социальных причин не освоили программы начальных классов общеобразовательной школы.

Действительные причины социальной дезадаптированности детей и подростков имеют сложный, комплексный характер. Если попытаться дать самую общую их классификацию, то можно выделить четыре группы причин, лежащих как бы в разных плоскостях, но в реальной жизни часто переплетающихся:

1) индивидуальные психические (искажения мотивационной сферы личности, аномалии психического развития в детском возрасте, несформированность способов социально приемлемого поведения, педагогическая запущенность);

Типология предпосылок и проявлений социальной дезадаптированности подростков

2) индивидуальные соматические (хронические заболевания, органические поражения ЦНС, инвалидность, отставание в физическом развитии и т. д.);

3) социальные внеучебные (нарушения прав ребенка, отсутствие опеки со стороны взрослых, вовлечение в противоправные действия, бедность семьи, ограниченная возможность познания мира);

4) социальные школьные (плохой психологический климат в классе, низкий социальный статус ребенка в классе, низкий уровень преподавания в образовательном заведении).

Насколько сложны причины социальной дезадаптированности детей, настолько же сложны и ее проявления.

В этом смысле представляется возможным дать примерную типологию предпосылок и проявлений социальной дезадаптированности подростков, разработанную нами на основе анализа тысяч случаев, с которыми ежедневно сталкиваются специалисты Экспериментального комплекса социальной помощи детям и подросткам «Лосиный остров» (см. табл.).

Наше образовательное учреждение было открыто в 1991 г. на базе бывшей Московской спецшколы для детей, нуждающихся в особых условиях воспитания. Это значит, что тогда решениями исполкома Моссовета (председатель — Ю. М. Лужков) и Московского городского комитета по народному образованию (председатель — Л. П. Кезина) были предприняты принципиальные и конкретные шаги по отказу от репрессивной педагогики в пользу педагогики сотрудничества: вместо спецшколы для детей была образована школа помощи детям.

Сегодня в состав нашего комплекса входят общеобразовательная школа с индивидуальными формами обучения, профессиональная школа, медико-психологический центр, центр постинтернатной адаптации воспитанников детских домов, городской консультативный центр, информационно-аналитический центр, интернатное отделение, отдел внешкольной и социальной работы, московский детский телефон доверия и многие другие подразделения.

Ежегодно более тысячи детей и их родителей лично обращаются за консультациями к специалистам разных профилей, и более чем на 20 тыс. звонков в год отвечают телефонные консультанты.

Причины обращения к нам детей и подростков, их родителей или других взрослых, необходимо связанных с «проблемными» детьми, самые различные, но все обратившиеся получают квалифицированную помощь.

Современная общеобразовательная (или, как ее еще называют, средняя) школа успешно работает с детьми и подростками, характеризующимися особенностями, сформулированными в столбце А, более или менее успешно с теми, чьи особенности перечислены в столбце Б, но таких детей в современных социально-экономических условиях становится все меньше и меньше. Иногда даже кажется, что их меньшинство.

Да и у самой школы есть черты, которые можно расценивать как предпосылки для формирования социальной дезадаптированности ее учащихся.

Во-первых, в организационном плане нормативная наполняемость классов или учебных групп такова, что априорно предполагает деперсонализацию учащихся в ходе развертывания учебной деятельности. Ситуация усугубляется серьезной нехваткой педагогических кадров в массовой школе.

Во-вторых, призыв к гуманизации образования и воспитания (это когда мы ориентируемся на конкретного ребенка, его потребности и индивидуальные особенности развития) во многом остался красивой декларацией, а ведущее место в оценке промежуточных и конечных результатов деятельности образовательного учреждения по-прежнему занимают формальные критерии.

В-третьих, исчезли детские общественные организации — их «гнездом» всегда была школа, — которые в значительной мере способствовали социализации детей и подростков.

В-четвертых, в силу социально-экономического положения педагогических работников серьезная озабоченность большинства из них проблемами собственного выживания не способствует, мягко говоря, формированию в образовательных учреждениях эмоционально теплой атмосферы взаимоотношений между участниками образовательного процесса, что, безусловно, сказывается и на уровне психологического комфорта детей.

В-пятых, отсутствие в образовательных учреждениях психологов, а там, где они есть, чрезмерная нагрузка на них, низкий уровень психологической компетенции подавляющего большинства учителей-предметников не позволяют заметить первые проявления социальной дезадаптированности учащихся, проводить профилактические психогигиенические мероприятия и оперативную психологическую коррекцию.

Это самые общие соображения об особенностях современной массовой школы, но в конкретных образовательных учреждениях возможны и иные условия.

Так или иначе, но становится все больше и больше детей для которых характерно то, что сформулировано нами в столбцах В, Г и Д (см. табл.). А с такими детьми массовая школа работать не может, да и не должна. Также особые, специальные условия необходимы для детей-инвалидов или тех подростков, которые совершили тяжкие преступления с последующими рецидивами противоправных действий.

Детям «отклоняющимся» (в самом широком смысле этого слова) нужны условия, отличные от тех, что есть в массовой школе, и не нужны условия спецшколы. В первую очередь им необходима помощь.

Под социальной помощью детям и подросткам мы понимаем специальную деятельность государственных и (или) общественных организаций, частных лиц по минимизации или полному устранению факторов, значительно осложняющих процессы их социализации. Эта деятельность предпринимается в тех случаях, когда традиционные формы, институты и агенты социализации не дают адекватного эффекта, не способствуют нормальному протеканию процесса психического развития и личностного становления.

Здесь необходимо дать одно пояснение. Традиционно под социальной помощью понимаются меры, повышающие жизненный уровень людей путем предоставления им дополнительных материальных благ: одежды, пищи, денежных пособий, места проживания и т. п., если установлено, что они оказались ниже определенного уровня достатка. Но помощь детям, испытывающим трудности в развитии и личностном становлении, должна быть принципиально иной. Грубо говоря, недоученный ребенок, получивший бесплатные галоши, останется столь же недоученным, но, правда, обутым.

Социальная помощь детям и подросткам — это специальная педагогическая по своей природе деятельность. В условиях современной России такую помощь оказывают учебно-воспитательные центры и комплексы. Их уже десятки во многих городах, от Петропавловска-на-Камчатке до Калининграда.

Экспериментальный комплекс социальной помощи детям и подросткам Московского комитета образования является одним из таких учреждений, по ряду позиций он занимает ведущее положение.

Главной особенностью детей, поступающих для дальнейшего обучения в школы нашего комплекса, является их социальная (школьная) дезадаптация, в большинстве случаев не связанная с явно выраженной соматической или психоневрологической патологией. Для этих детей характерна не столько педагогическая запущенность, сколько «педагогическая заброшенность» со стороны как родителей, так и учителей. В последнем случае мы встречаемся с длительным отсутствием или значительной ущербностью предшествующего обучения, а в результате — с ярко выраженным, с одной стороны, отказом детей от продолжения обучения в традиционной форме, а с другой — с нежеланием массовой школы продолжать с ними работать. В такой ситуации мы сталкивается с вопиющим несоответствием крайне низкого реального уровня обученности формально документированному этапу образования.

Обращающихся к нам детей и подростков отличают парциальные задержки психического развития, грубый психический инфантилизм, широкий круг нейропсихологических нарушений, патологические черты характера со склонностью к агрессии, различные пограничные психические расстройства невротического характера, искаженность мотивационной сферы.

Привлечение в образовательное учреждение детей, систематически оказывающихся в массовой школе неуспешными (по разным причинам), само по себе является первым шагом по преодолению их школьной (а если шире — социальной) дезадаптации.

В обеих школах комплекса обучение учащихся ведется по государственным учебным планам и программам, но методика преподавания отлична от того, к чему мы привыкли в обычной школе. Самое общее понятие, которое может охарактеризовать подходы наших педагогов, — индивидуальное обучение. Оно базируется не только на том, что в любом из 24 классов учится не более 12 человек, а каждый даже в этих условиях неуспешный ребенок имеет возможность индивидуально заниматься с учителем, но и на том, что педагог в нужный момент может получить необходимую ему информацию о своем учащемся от специалистов, работающих в комплексе: психологов, терапевтов, психоневрологов, воспитателей, социальных педагогов и т. д.

Совершенно уникальным в комплексе по содержанию своей работы является центр постинтернатной адаптации воспитанников детских домов, работа сотрудников которого также направлена на преодоление явлений социальной дезадаптированности индивидов, но уже не детей или подростков, а людей почти взрослых: выпускников сиротских учреждений. «Почти», потому что с учетом психологических особенностей этих людей назвать их вполне взрослыми нельзя.

Дело в том, что дети, оставшиеся без попечения родителей, вырастают в относительно закрытых (по причине самодостаточности) учреждениях на полном государственном обеспечении. Этот специфический мир соприкасается с каждодневной реальностью только отдельными сторонами. Персонал детского дома или школы-интерната несет ответственность за жизнь и здоровье своих воспитанников, их материальное благополучие и поведение. По большому счету это ответственность перед обществом за детей, оставшихся без родительской опеки. И в то же время воспитанники не усваивают обычных для жизни в семье и открытом обществе необходимых норм поведения.

Большинство выпускников сиротских учреждений не имеют опыта социальных контактов с незнакомыми людьми, у них не сформированы потребность и способность трудиться, нет опыта эмоциональных отношений с близкими людьми.

Заданные размеры настоящей публикации не позволяют остановиться на сколько-нибудь подробном описании работы всех подразделений Экспериментального комплекса социальной помощи детям и подросткам Московского комитета образования «Лосиный остров», но автор готов написать еще одну статью, если эта окажется интересной для читателей.