Социальная поддержка как фактор психологической устойчивости личности и безопасности инклюзивного образовательного пространства^*

В статье рассматривается стресс и его выраженность в форме дезадаптации как один из главных факторов угрозы психологической безопасности студентов в инклюзивном образовательном пространстве. Утверждается, что социальная поддержка является фактором повышения психологической устойчивости личности. Приводятся данные психологического исследования на базе факультета информационных технологий МГППУ и психолого-педагогического колледжа. В качестве гипотезы было выдвинуто и подтверждено предположение о разной роли социальной поддержки для студентов с ограниченными возможностями здоровья и здоровых студентов в связи со стрессом. Для студентов с ОВЗ социальная поддержка является не- отъемлемой частью системы саморегуляции, тогда как для здоровых студентов социальная поддержка нужна только в ситуации переживания стресса.

Психологическая безопасность образовательной среды приобретает особую важность при обсуждении проблем инклюзивного образования. При планировании работы инклюзивных образовательных пространств обсуждаются вопросы, сколько учеников с ограниченными возможностями здоровья (ОВЗ) должно быть в классе, сколько учеников в классе в целом, степень тяжести заболеваний учеников, число учителей и тьюторов в классе, длительность уроков. Все эти задаваемые условия служат цели уменьшения стресса всех участников инклюзивного образовательного процесса, что является условием безопасности образовательного пространства [Козлова, 2012]. Одним из главных факторов, снижающих стресс, является социальная поддержка [Луковицкая, 1998], особенно ценная для учеников с ОВЗ.

Студенты с ограниченными возможностями здоровья находятся в особо затрудненных условиях, вызывающих напряженность их психологических адаптационных механизмов. Большинство из них помимо проблем со здоровьем испытывают трудности в учебе, также студенты обосновывают свое исключение из вузов не столько трудностями обучения, сколько коммуникативными проблемами, трудностями или невозможностью общения. Остаются и продолжают обучение студенты, которые уверены в своих способностях (что не всегда совпадает с реальными способностями) [Леонтьев, 2011]. Поэтому мы считаем важным исследование взаимосвязи получаемой студентами социальной поддержки и их ресурсов психологической устойчивости, имеющих непосредственное отношение к уровню испытываемого стресса и степени психологической безопасности образовательной среды.

Социальная поддержка является одним из ресурсов совладания со стрессом. Общее значение термина «социальная поддержка» – все формы поддержки, обеспечиваемой другими людьми и группами, которые помогают индивиду преодолеть трудности в жизни [Шварцер, 1996].

В качестве одного из механизмов преодоления трудной жизненной ситуации Кожевникова выделяет наличие и использование ресурсов социальной сети: увеличение моральной поддержки близких и наличие друзей, высокая ценность наличия хороших и верных друзей [Кожевникова, 2006].

Эффективное преодоление стресса обеспечивается за счет творческого, разумного использования имеющихся ресурсов и оценивается по показателям эффективности затрат энергии и ресурсов, достижения цели противодействия стрессу и восстановления функционального состояния, личностного развития в виде роста способностей, самоуважения и благополучия.

В ресурсной модели стресса заслуживает внимания принципиальная возможность оценить его через расход ресурсов. Согласно теории сохранения ресурсов Хобфолла, стресс имеет как внешние параметры, имеющие источник в окружающей среде, так и личностные параметры, в частности, достаточность личностных ресурсов для деятельности.

Мы считаем, что социальная поддержка также может рассматриваться и как внешняя характеристика среды (предоставленная поддержка, социальный капитал, потенциал поддержки социальной сети) и как личностный ресурс (готовность к запросу поддержки, удовлетворенность полученной поддержкой).

Хобфолл приводит две функции социальной поддержки, вносящие больший вклад в проактивное, по отношению к стрессу, поведение. Эти функции – защита и предоставление ресурсоемкого пространства. Защитная функция поддержки предотвращает негативные эффекты стресса при неудаче в деятельности, достаточность ресурсов в социальном окружении делает возможным успешность достижения текущих целей. Но они обе требуют активной позиции совладающего субъекта по отношению к запросу поддержки и уверенности в ее предоставлении. Если запрашиваемая поддержка соответствует предоставленным ресурсам, субъект испытывает удовлетворенность социальной поддержкой. В ситуации хронической недостаточности ресурсов (длительной болезни, например) удовлетворенность поддержкой становится ресурсом уверенности в будущей поддержке и встраивается в систему саморегуляции на этапе планирования. В ситуации хронической нехватки ресурсов (болезни) для нуждающегося важнее быть уверенным в получении поддержки от малого числа близких людей, чем неуверенным в получении случайной помощи от большого круга родственников и друзей. Понятно, что при острой необходимости в помощи в ситуации болезни необходима уверенность в получении поддержки. В этой хронической или длительной трудной ситуации формируется своеобразный коллективный субъект деятельности, основной целью которого является преодоление травмы. В этом случае социальная поддержка встраивается в систему саморегуляции в качестве ресурса.

Мы считаем, что в ситуации непредвиденного стресса социальная поддержка выполняет роль буфера и способствует восстановлению устойчивости, а в ситуации хронического стресса является ресурсом саморегуляции. Саморегуляция при внезапном стрессе имеет дело с уже произошедшим событием, а при хроническом стрессе с последствиями травмы еще актуальной. Поэтому стратегии совладания различны (рисунок из: [16, c. 302]).

Одна из основных целей социальной поддержки – активизация присущих человеку способов совладания с трудной жизненной ситуацией и научение новым способам. Такой подход соответствует отношению к студенту с ОВЗ как к активной личности, отвечающей за себя. Таким образом, помощь человеку в трудной ситуации предполагает не выполнение дел за него, а вместе с ним, что приводит к самостоятельности и развитию навыков саморегуляции. То есть существует разница между обессиливающей помощью и стимулирующей поддержкой.

Перед тем как оказывать помощь и поддержку, необходимо выяснить, в чем человек нуждается и что ему может быть предложено. Далеко не всегда желания человека в трудной ситуации совпадают с тем, что ему действительно сейчас нужно.

Критерием полезности поддержки будет уменьшение симптомов стресса у человека в трудной ситуации. Трудная ситуация перестает быть таковой, если она становится управляемой и контролируемой. Поэтому задача помощи – в увеличении у человека чувства его контроля над ситуацией. При этом если помощь оказывается чрезмерно настойчиво, у человека, наоборот, усиливается чувство беспомощности и подавленности средой.

Исследование

В рамках исследовательской работы лаборатории проблем развития личности лиц с ограниченными возможностями здоровья (ИПИО МГППУ) были выявлены тесные взаимосвязи между выраженностью основных шкал методики СМОЛ и личностными ресурсами студентов. Рост показателей по основным шкалам ведет к снижению личностных ресурсов и ресурса социальной поддержки в обеих группах (широта социальной сети, удовлетворенность социальной поддержкой). Различие между студентами с ОВЗ и условно здоровыми в целом по группам в том, что у студентов с ОВЗ это снижение выражено в меньшей степени. В связи с этим мы задались вопросом, какую роль играет социальная поддержка в архитектуре личностных ресурсов в группах здоровых студентов и студентов с ограниченными возможностями здоровья.

В своем анализе мы будем опираться на классификацию личностных ресурсов Д. А. Леонтьева [Леонтьев, 2011а].

В числе психологических ресурсов им выделяются:

(1) ценностно-смысловые психологические ресурсы устойчивости, наличие которых дает субъекту чувство опоры и уверенности в себе, устойчивую самооценку и внутреннее право на активность и принятие решений (сюда относятся удовлетворенность жизнью, осмысленность жизни, чувство связности, субъективная витальность, жизнестойкость, толерантность к неопределенности);

(2) психологические ресурсы саморегуляции, отражающие устойчивые, но выбранные из ряда альтернатив стратегии саморегуляции как способа построения динамического взаимодействия с обстоятельствами жизни (каузальные ориентации, локус контроля, ориентация на действие, самоэффективность).

Цель работы: проверить гипотезу, что при длительном (хроническом) стрессе в ситуации инвалидности, вызванном недостатком психологических ресурсов, социальная поддержка является личностным ресурсом саморегуляции и встроена в систему саморегуляции, при кратковременном стрессе социальная поддержка является внешним ресурсом устойчивости и частью социального капитала, который вносит вклад в общее благополучие субъекта. То есть для студентов с ОВЗ социальная поддержка является неотъемлемой частью жизнедеятельности, а в случае здоровых студентов она используется только в стрессовых ситуациях.

Выборка испытуемых состояла из студентов факультета информационных технологий МГППУ и студентов социально-педагогического колледжа МГППУ. Выборка испытуемых с ограниченными возможностями здоровья (с ОВЗ) составила 48 человек (27 студентов университета и 21 учащийся колледжа, из них 14 девушек и 34 юноши, средний возраст 18±1,6 лет). Выборка условно здоровых испытуемых составила 162 человека (79 студентов университета и 83 учащихся колледжа, из них 102 девушки и 60 юношей, средний возраст 18,5±1,5 лет). Всего в исследовании приняли участие 210 человек.

В исследовании была использована батарея психодиагностических методик: тест смысложизненных ориентаций СЖО [Леонтьев, 1992], тест жизнестойкости С. Мадди [Оксфордский толковый словарь, 2002], опросник витальности, опросник толерантности к неопределенности Д. Маклейна [Луковицкая, 1998], шкала общей самоэффективности [Brown, 2004], опросник копингстратегий COPE [Гордеева, 2010], опросник социальной поддержки SSQ Сарасона [Дёмин, 2003], Опросник осознанного присутствия MAAS, опросник Ю. Куля «Ориентация на действие или состояние» [Васильев, 2008]. Затем провели корреляционный, факторный, регрессионный анализ в программе SPSS 18.

Результаты. Сначала мы провели корреляционный анализ в группах лиц с ОВЗ и условно здоровых по соотношению параметра удовлетворенности социальной поддержкой как общего показателя достаточности поддержки с показателями саморегуляции: шкалами ориентация на действие/состояние опросника Куля, самоэффективностью, шкалой планирования COPE, шкалой подавления конкурирующей активности COPE, опросником осознанного присутствия; с показателями психологической устойчивости: с общим показателем смысло-жизненных ориентаций, субъективной витальностью, жизнестойкостью.

Как мы видим, есть различия в корреляционных матрицах групп. У инвалидов очень сильные связи удовлетворенности социальной поддержкой с ресурсами саморегуляции и отсутствуют значимые корреляции с ресурсами устойчивости, самая сильная связь со шкалой ориентации на действие при планировании опросника Куля и самоэффективно стью. У здоровых студентов связи удовлетворенности социальной поддержкой с ресурсами саморегуляции менее выражены, зато есть значимые корреляции с показателями устойчивости. Наиболее выражены связи со смысло-жизненными ориентациями, жизнестойкостью, витальностью и шкалой ориентации на действие при неудаче. Это позволяет нам сделать предварительный вывод о подтверждении выдвинутой гипотезы о разной функциональной нагрузке социальной поддержки в группах, что социальная поддержка для лиц с ОВЗ встроена в их систему саморегуляции, а для здоровых студентов она является ресурсом социального капитала и используется при недостаточности собственных ресурсов (при неудаче в деятельности).

Для подтверждения этого вывода проведем факторный анализ распределения показателей по группам. Мы выделили трехфакторную структуру в обеих группах.

Как видим, в группе лиц с ОВЗ показатель удовлетворенности социальной поддержкой вкладывается в фактор вместе с ресурсами саморегуляции, а ресурсы устойчивости относятся к другому фактору. В группе здоровых студентов показатель удовлетворенности социальной поддержкой относится к одному фактору вместе с ресурсами психологической устойчивости. Таким образом, гипотеза о различии функций поддержки в группах подтверждается.

Для проверки гипотезы, что социальная поддержка относится к ресурсам саморегуляции при хроническом стрессе (инвалидности) и к ресурсам социального капитала и устойчивости при кратковременном стрессе у здоровых, мы провели проверку частной гипотезы, что социальная поддержка задействуется при планировании деятельности в группе инвалидов, а в группе здоровых поддержка задействуется при неудаче в деятельности.

Для этого проведем линейный регрессионный анализ с пошаговым отбором.

По результатам регрессионного анализа мы видим, что в группе лиц с ОВЗ 50 % вклада в переменную удовлетворенности социальной поддержкой вносит параметр ориентации на действие при планировании. Это говорит о том, что решение о готовности действовать в группе лиц с ОВЗ приводит к планированию запроса социальной поддержки. В группе здоровых студентов на решение о запросе поддержки влияет неудача в прошлых действиях. Можно сказать, что по отношению к циклу саморегуляции у лиц с ОВЗ социальная поддержка используется на этапе планирования в качестве ресурса саморегуляции, а у здоровых студентов она подключается при неудаче саморегуляции в качестве внешнего ресурса.

По результатам нашего исследования мы можем говорить, что поддержка задействуется в трудных ситуациях в качестве ресурса психологической устойчивости при кратковременном стрессе и в качестве ресурса саморегуляции при хроническом стрессе (инвалидности). Также мы можем предположить наличие таких состояний острого стресса и сильной травматизации, когда поддержка не принимается и не воспринимается, и таких ситуаций, когда несмотря на хроническую недостаточность личностных ресурсов у студентов с ОВЗ, вырабатывается свой стиль саморегуляции и самоподдержки, при котором социальная поддержка отвергается в качестве симптома вторичной инвалидизации. В целом результаты данного исследования могут использоваться в целях построения безопасного инклюзивного образовательного пространства.

 

 

 

 

Работа выполнена при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда, проект No.13-36-01049 «Исследование развития личности учащихся с ограниченными возможностями здоровья в условиях профессионального образования».

1. Васильев И. А., Шапкин С. А., Митина О. А., Леонтьев Д. А. Ориентация на действие или состоя- ние как индивидуальная характеристика саморе- гуляции. М.: Смысл, 2008.
2. Гордеева Т. О. Диагностика копинг-стратегий: адаптация опросника COPE / Т. О. Гордеева, Е. Н. Осин, Е. А. Рассказова, О. А. Сычев, В. Ю. Ше- вяхова // Психология стресса и совладающе- го поведения в современном российском об- ществе. Материалы II международной научно- практической конференции / Под ред. Т. Л. Крю- ковой, М. В. Сапоровской, С. А. Хазовой. Костро- ма, 23–25 сентября 2010. Кострома: КГУ им. Н. А. Некрасова, 2010. Т. 2. С. 195–197.
3. Дёмин А. Н., Кожевникова Е. Ю., Седых А. Б., Седых Б. Р. Психологическое профилирование на рынке труда. Краснодар: Кубан. гос. ун-т, 2003.
4. Кожевникова Е. Ю. Личностные ресурсы пре- одоления социально-экономической ситуации. Автореф. … канд. психол. наук. Краснодар, 2006.
5. Козлова О. В. Психология безопасности обра- зовательной среды в некоторых зарубежных ис- следованиях начала ХХ1 века [Электронный ре- сурс] // Современная зарубежная психология 2012. № 3. URL: https://psyjournals.ru/jmfp (дата об- ращения: 14.09.2013)
6. Леонтьев Д. А. Личностный потенциал. Струк- тура и диагностика. М., 2011. С. 580.
7. Леонтьев Д. А. Тест смысложизненных ориен- таций (СЖО) / Д.А. Леонтьев. М.: Смысл, 1992. 16 с.
8. Леонтьев Д. А. Тест жизнестойкости / Д. А. Ле- онтьев, Е. И. Рассказова. М.: Смысл, 2006. 63 c.
9. Леонтьев Д. А., Александрова Л. А., Лебедева А. А. Специфика ресурсов и механизмов пси- хологической устойчивости студентов с ОВЗ в условиях инклюзивного образования // Пси- хологическая наука и образование. 2011. № 3. C. 80–94.
10. Лифинцева А. А. Социальная поддержка как фактор преодоления негативных послед- ствий стресса // Вестник Балтийского федераль- ного университета им. И. Канта. 2012. Вып. 5. С. 56–61.
11. Луковицкая Е. Г. Социально-психологическое значение толерантности к неопределенности: Автореф. дисс. … канд. психол. наук. СПб., 1998. 18 c.
    12. Мадди С. Смыслообразование в процессах принятия решения // Психологический журнал. 2005. Т. 26. № 6. С. 87–101.
12. Оксфордский толковый словарь по психоло- гии / под ред. А. Ребера. Oxford, Penguin Non- Classic, 2002. 864 с.
13. Шварцер Р. Русская версия шкалы общей са- моэффективности / Р. Шварцер, М. Ерусалем, В. Ромек // Иностранная психология. 1996. № 7. С. 71–76.
14. Brown K. W., Ryan R. M. Fostering healthy self-regulation from within and without: a self- determination theory perspective // P. A. Linley, S. Joseph (Eds.). Positive Psychology in Practice. London: Wiley, 2004. P. 105–124.
15. Ryan R. M., Frederick C. On energy, personality, and health: Subjective vitality as a dynamic reflection of well- being // Journal of Personality. 1997. Vol. 65. Р. 529—565.