История профилактики насилия на стадии свиданий (НСС) насчитывает не более 40 лет, а соответствующие технологии по степени разработанности существенно уступают аналогам, ориентированным на другие системные формы насилия. В общем виде профилактику НСС можно определить как систему мероприятий, направленных на обеспечение психологической, физической и иной безопасности в романтических отношениях. Ожидаемый результат рассматривается в рамках представлений о безопасных отношениях, где каждый защищен от вредоносных воздействий, его важнейшие потребности удовлетворяются и он чувствует себя способным к успешному преодолению возможных трудностей в будущем.
Современные авторы указывают на готовность подростков и юношей говорить о проблеме НСС. Исследование, проведенное с участием албанских, болгарских и английских испытуемых, показало, что они не только открыты для обсуждения собственного опыта столкновения с межличностным насилием, но и считают такое обсуждение социально ресурсным; примечательно, что обсуждался наиболее латентный и мифологизированный вид насилия, – сексуальные злоупотребления [Cody, 2017].
Первый вопрос, возникающий при разработке программ профилактики НСС в юных парах, касается выбора целевой группы. В разных странах накоплен опыт привлечения к превентивной работе не только самих участников романтических отношений, но и их окружения. Примером служат «программы выборочной профилактики» (США), предполагающие интенсификацию протективных факторов и ослабление факторов риска; для подростков, уже имеющих опыт переживания или совершения НСС, создаются «программы интенсивной профилактики» [Ball, 2012]. Работа с родительскими семьями также считается полезной [Макурина, 2014; Espelage, 2014]. Эксперты из университета Миннесоты относят к числу семейных протективных факторов теплоту в отношениях, просоциальную направленность и четкую структурированность семейной системы. Сообщается о положительном опыте психосоциальной поддержки проблемных семей, достоверно снижающей распространенность НСС в юных парах [Labella, 2017]. Lundgren R., Amin A. [Lundgren, 2015] в ходе американо-швейцарского исследования проанализировали 61 программу профилактики НСС и обнаружили, что разработки, ориентированные на школу, общину и семью, обладают наибольшей эффективностью. Впрочем, данные по школам опубликованы пока лишь в странах с высоким уровнем жизни.
Следующий вопрос – с какого возраста начинать профилактику НСС. Современные превентологи настаивают на необходимости строгого учета возрастно-психологической специфики [Espelage, 2014; Gillespie]. Эксперты ВОЗ называют основной целевой группой школьников 12-16 лет [Preventing youth violence, 2015]. По другим сведениям, приоритетное внимание следует уделять младшим подросткам, а после 14 лет эффективность программ резко снижается [Espelage, 2014]; об этом же говорят результаты обзора зарубежных источников, проведенного российскими коллегами [Макурина, 2014]. При содержательном планировании занятий необходимо учитывать тот факт, что именно на подростковый период приходятся наиболее значительные изменения не только личностной, но и полоролевой идентичности [Ткаченко, 1999].
Наконец, самый сложный вопрос состоит в том, какой превентивной стратегии отдать предпочтение. Сравним четыре стратегии, чаще всего реализуемые при профилактике НСС в юных парах.
Информационная стратегия
«Условное послание» ведущего: «Психологи многое знают о том, какими бывают романтические отношения и какие опасности иногда скрываются в этой области нашей жизни. Я хочу поделиться тем, что мне известно об этом. Вы станете лучше понимать, что на самом деле происходит в вашей паре, и все ли идет так, как вам бы хотелось».
Данная стратегия максимально нейтральна по отношению к личному опыту участников (не случайно многие ведущие прямо называют в числе правил работы группы запрет на освещение историй из собственной жизни). Превентивные задачи решаются здесь преимущественно психолого-педагогическими средствами. Классическим форматом является лекция с ответами на вопросы и элементами групповой дискуссии; возможно и применение отдельных упражнений.
Примерами реализации данной стратегии в нашей стране могут служить разработки «Школа без насилия» [Синягиной, 2015] и «Гендерная манипуляция в сфере межличностных отношений» [Аносова, 2009]. Также следует назвать руководство Центра «АННА» по программе профилактики насилия в отношении женщин для участников от 14 до 20 лет. Авторами даны подробнейшие рекомендации по организации и проведению занятий с учетом установок, убеждений и уровня развития группы, а также по обеспечению психологической безопасности участников [Пока не поздно…, 2006].
Зарубежный опыт такого рода отличается обширностью, а эффективность программ тщательно оценивается и критически обсуждается в профессиональном сообществе. Превентологами из университетов Луисвилла и Кентукки показано, что уже само по себе информирование о различных типах межличностных отношений и конструктивных способах преодоления конфликтов существенно нормализует установки участников по отношению к НСС [Antle, 2011]. Это положение подтверждается канадским опытом превенции среди не только относительно «благополучных», но и высокоагрессивных подростковых групп [Wekerle, 1999]. В информационном ключе выполнены и рекомендации Б. Леннеер-Аксельсон по профилактике гендерного насилия; автор рекомендует давать этому явлению однозначно отрицательную оценку, проводить четкую границу между насилием и конфликтом, а также ориентировать участников на поведенческие стратегии, которые снижали бы уровень латентности проблемы [Леннеер-Аксельсон, 2004]. Результативность информационной профилактики повышается, если участники получают не только знания, но и опыт осознанного проживания тематических ситуаций. Полезным в этом смысле является сочетание ролевых игр, демонстрации видеороликов с последующим обсуждением и «мозгового штурма» [SAGE Handbook of, 2013].
Поведенческая стратегия
«Условное послание» ведущего: «Мне известно, как вести себя, чтобы не оказаться в ситуации НСС, и я готов научить вас безопасному поведению. Мы отработаем полезные навыки и обсудим, как их применять в реальной жизни. Вы научитесь общению, естественному для здоровых отношений, и узнаете, как вовремя предупреждать или останавливать развитие отношений, связанных с какой-либо опасностью».
Эта стратегия реализуется как тренинг; ее идея сводится к тому, что культура безопасности создается и воссоздается по мере накопления конструктивных поведенческих реакций. Вслед за авторами программ, описанных далее, будем рассматривать тренинг как один из возможных психотехнических инструментов профилактики, а не профилактику как цель/задачу тренинга. Масштабные американские исследования показывают, что недостаток навыков здорового, безопасного взаимодействия с окружающими является значимым фактором распространения НСС [Espelage, 2002]. Приобретение таких навыков – вполне достижимый результат тренинга, однако для их закрепления и устойчивого переноса в реальную жизнь необходима более длительная и глубокая работа [ненасильственного общения, 2014; Ball, 2012].
Приступая к созданию тренинговой программы, в качестве отправной точки можно взять руководство «Предупреждение насилия в школе» [Предупреждение насилия в, 2004]. Модель работы, описанная авторами, может найти применение как в психологической, так и в педагогической практике. Близкой по направленности является программа «Школа безопасности подростка», сочетающая приемы коммуникативного тренинга и «тренинга прививания стресса» [Александров, 2009]. Следующая важная публикация – обобщение опыта Центра «Сестры» по профилактике сексуального насилия среди молодежи; предлагаемая программа представляет собой сочетание информирования участников и моделирования тематических ситуаций с последующим обсуждением. Важнейшими результатами занятий становятся формирование и развитие навыков ненасильственного поведения и противостояния насилию в опасной ситуации [Замотаева, 2005]. Необходимо упомянуть также программу «Мой защищенный мир», направленную на обучение подростков и юношей стратегиям совладания с межличностным насилием [Защита детей от, 2004]. Открываясь информационной частью, программа предусматривает и обращение к личному опыту участников. Предлагается начинать обсуждение такого опыта с исследования индивидуального реагирования на столкновение с насилием, и лишь затем переходить к обсуждению возможностей предупреждения опасных ситуаций и выхода из них, а также к отработке необходимых навыков.
Личностно-ориентированная стратегия
«Условное послание» ведущего: «Некоторые человеческие качества помогают приобретать и сохранять здоровые отношения, и я готов помочь вам найти такие качества в вашем внутреннем мире, сделать их более яркими и сильными. Если мы обнаружим качества-антиподы, мы вместе сможем ослабить их или вовсе от них избавиться. Вы увидите, что внутри вас помогает, а что мешает оберегать себя в личных отношениях, и сможете сделать себя более защищенными».
В методическом плане такую профилактику можно назвать коррекционной, ведь речь идет об исправлении качеств, признанных факторами риска НСС, и развитии протективных качеств. Опыт систематического исследования механизмов межличностного насилия подтверждает результативность превентивной работы такого рода [Лысова, 2008]. Стоит упомянуть, что большинство инструментов оценки межличностного насилия, применяемых за рубежом, направлено на изучение поведения и установок участников отношений [Exner-Cortens, 2016]. Несомненно, эта тенденция косвенно характеризует и содержание превентивной работы с соответствующими проблемами.
Примером личностно-ориентированной стратегии служит программа Е.Н. Руськиной, включающая информационную, поведенческую и ценностную части; работа с личностными факторами сопротивляемости по отношению к манипуляции проводится главным образом в первой и последней частях [Руськина, 2011]. Анализируя программу Е.Н. Руськиной, хотелось бы сделать критическое замечание. Не определив понятие манипуляции, автор распространяет его на конструктивные воспитательные воздействия со стороны взрослых и пишет об участниках программы так: «Если мы научим их защищаться от всех манипуляций, то они будут подвергать сомнению действия родителей, учителей и других значимых людей» [Руськина, 2011, с. 178]. Между тем, не вызывает сомнений необходимость формирования у несовершеннолетних способности к адекватной оценке воздействий как посторонних людей, так и близких, в том числе родителей и педагогов. В противном случае ребенок/подросток не сможет ни своевременно идентифицировать угрозу, ни противостоять ей, ни поделиться с кем-либо, чтобы получить защиту и помощь.
Экспириентальная стратегия
«Условное послание» ведущего: «Я осознаю, как важны настоящие романтические отношения и как трудно бывает, если в них появляются страх, вина, беспомощность и безнадежность. Это опыт, о котором можно и нужно говорить. Мы поделимся опытом разных отношений, в которых нам доводилось бывать, попытаемся вместе прожить важные эпизоды и построить модель такого общения с любимым человеком, которое действительно подходит каждому из нас. Важно все, что вы чувствуете, даже если речь идет о неясных, непривычных ощущениях, не до конца понятных вам самим. Дадим себе и друг другу достаточно времени и пространства, чтобы познакомиться со своими переживаниями, понять, как мы к ним относимся, и найти наилучшие решения».
Как и всякое насилие, НСС характеризуется нарушением границ объекта, его психологической и/или физической неприкосновенности. Соответственно, рассматривая психологические факторы риска и последствия НСС, следует ожидать проблем в сфере самосознания, которые приобретают особую выраженность, если речь идет о подростковом периоде. Далее, некоторые составляющие НСС недоступны осознаванию или осознаются лишь частично, не теряя при этом своей разрушительной силы. Исходя из этих соображений, в основу профилактики (в особенности, вторичной) могут быть положены опыт и переживания участников.
Экспириентальный подход имеет тесную историческую связь с гуманистической психотерапией и находит своеобразную реализацию в понимающей психотерапии [Карягина, 2015]. Роль отправной точки, механизма и критерия оценки эффективности процесса отводится здесь переживанию. Экспириентальную работу можно понимать как терапевтически-ориентированную, и совершенно необходимо, чтобы ее проводили психологи, имеющие подготовку в сфере психологического консультирования и психотерапии. Каждый участник программы конструирует образ своего опыта, отношение к нему и обнаруживает в себе побуждение к определенным действиям [Изотова, 2016; Карягина, 2015]. При этом ведущий обращается не только к уже имеющемуся опыту, но и к тому, который приобретается в ходе занятий.
Будучи содержательно весьма перспективными, экспириентальные программы уступают по распространенности любым другим. Так, в большинстве зарубежных разработок преобладают информационно-просветительские методы и групповая дискуссия, реже организуются психодраматические постановки [Макурина, 2014]. Удачным примером реализации экспириентальной стратегии является школьная профилактическая программа, созданная эстонскими специалистами [Здоровые и безопасные, 2016]. Авторы тщательно проработали эмоциональную составляющую взаимодействия ведущего с группой и предложили методику, в рамках которой культура безопасных отношений формируется через рефлексивное обращение к опыту и переживаниям участников.
Итак, можно дать следующие рекомендации по профилактике НСС в юных парах.
1. В профилактической работе должны быть задействованы не только сами участники романтических отношений, но также образовательное учреждение, семья, а в отдельных регионах и община.
2. Следует учитывать индивидуально-психологические особенности, жизненный опыт и половую принадлежность участников, а также факторы риска и протективные факторы, характеризующие целевую группу и ее окружение.
3. Первичная профилактика НСС наиболее актуальна для школьников 11-13 лет, более же старшим группам следует адресовать скорее программы вторичной профилактики. Это указание имеет сугубо статистическое обоснование, ведь в реальности вряд ли можно надеяться на точное распределение потенциальных участников по критерию наличия/отсутствия в их опыте НСС.
4. Осуществляя выбор превентивной стратегии, следует помнить, что с переходом от информационной профилактики к экспириентальной происходит углубление психологического контакта с группой, причем этот контакт становится основным пространством и инструментом совместной работы.