Психология и право
2021. Том 11. № 1. С. 223–237
doi:10.17759/psylaw.2021110117
ISSN: 2222-5196 (online)
Готовность работающего населения к соблюдению правовых ограничений и запретов в период пандемии
Аннотация
Общая информация
Ключевые слова: глобальные риски, готовность, благополучие, запреты, ограничения, COVID-19, психологическая безопасность
Тип материала: научная статья
DOI: https://doi.org/10.17759/psylaw.2021110117
Финансирование. Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 20-010-00952.
Для цитаты: Коропец О.А., Чудиновских М.В. Готовность работающего населения к соблюдению правовых ограничений и запретов в период пандемии [Электронный ресурс] // Психология и право. 2021. Том 11. № 1. С. 223–237. DOI: 10.17759/psylaw.2021110117
Полный текст
Введение
В 2020 г. человечество столкнулось с угрозой пандемии. Распространение новой коронавирусной инфекции COVID-2019 заставило многие страны мира принимать быстрые и беспрецедентные меры, устанавливающие запреты и ограничения. Президент Российской Федерации 25 марта 2020 г. подписал указ, в соответствии с которым в период с 30 марта по 3 апреля были объявлены нерабочие дни с сохранением заработной платы [10]. В дальнейшем период так называемых «федеральных» нерабочих дней был продлен до 12 мая 2020 г., затем полномочия по установлению и снятию запретов были делегированы на региональные власти. Перечень введенных ограничений и запретов касался введения режима самоизоляции, приостановления деятельности многих организаций, ограничений передвижения и т. д. [11]. Все предпринятые меры направлены на обеспечение санитарно-эпидемиологического благополучия и безопасности населения. Введение в короткий срок столь значительных запретов и ограничений определяет актуальность исследований вопросов о готовности населения к их соблюдению в различные периоды распространения вирусной инфекции.
А.В. Малько отмечает, что «дозволение, запрет и позитивное обязывание — три кита, на которых базируется регулятивная мощь права...» [4, c. 56]. В современных условиях обеспечение безопасности граждан, их защита от опасных последствий осуществляется не только с помощью дозволений и позитивного обязывания, но также и с помощью запретов и ограничений. Запрет — это возложение на лиц обязанности воздерживаться от совершения определенных действий. По мнению И.М. Приходько, «… правовое ограничение следует определить как правовое средство, направленное на удержание субъекта права в определенных рамках с целью упорядочения общественных отношений путем обеспечения интересов контрсубъекта» [5, c. 6]. Вопрос о соотношении запретов и ограничений является дискуссионным. Высказывается точка зрения о том, что ограничение представляет собой лишь форму запрета [2]. Ряд исследователей относит ограничения к особому способу правового регулирования. Правовые запреты и ограничения предлагается рассматривать как необходимый элемент обеспечения безопасности. Нарушение установленных правил, ограничений и запретов является основанием для привлечения к мерам юридической ответственности. Любые запрет и ограничение оказывают существенное влияние на психологическое состояние личности и дальнейшее поведение. Правовое ограничение, «… являясь противоположной стороной правового стимулирования, характеризуется как негативный внешний фактор» [3, с. 239]. Каждый человек вынужден делать выбор — соблюдать эти запреты или нет. Соблюдение запретов и ограничений составляет основу правомерного поведения. Нарушение запретов и ограничений, в свою очередь, представляет собой модель противоправного поведения. Выбор правомерного или противоправного поведения, на наш взгляд, во многом зависит от психологической готовности индивида к соблюдению запретов и ограничений. Деформация правосознания часто имеет под собой психологическое основание [7]. Стивен Тейлор в своей книге «Психология пандемий» отмечает, что недостаточно внимания уделяется психологическим факторам, которые влияют на распространение пандемической инфекции. В то время как именно психологические факторы играют одну из основных ролей в несоблюдении населением программ вакцинации и гигиены [18]. С точки зрения правовой психологии, важно изучать психологические детерминанты правомерного и противоправного поведения в период пандемии. Тезис В.В. Сорокина свидетельствует о том, что «… возможности права в регулировании общественных отношений гораздо глубже, чем считается в рамках позитивистской юриспруденции — право способно оказывать воздействие на внутренний мир человека» [6, с. 11].
До недавнего времени существовало достаточно ограниченное количество опубликованных эмпирических работ, касающихся психологических и поведенческих реакций населения во время эпидемий, вызванных вирусными инфекциями. В некоторых из них установлено, что беспокойство может быть либо посредником, либо препятствием для содействия принятию мер предосторожности [15], а более высокий уровень восприятия возможности тяжело заболеть и большая вера в эффективность рекомендуемого поведения для защиты от заболевания являются важными предикторами поведения [13]. Очередной этап интереса научной общественности разных стран мира к изучению психологических факторов как предикторов поведения во время эпидемий связан с масштабным распространением нового штамма коронавируса [12; 14 17]. Ученые из Китая первыми изучили психологический статус и изменения поведения населения во время распространения COVID-19 после введения правительством в январе 2020 г. «обязательных» требований относительно определенного поведения. Несоблюдение этих требований считалось нарушением закона. В результате большинство респондентов следовали определенному поведению, которое соответствовало требованиям властей. Исследователи делают вывод, что поддержание умеренной тревоги у населения может повысить осведомленность о профилактике заболевания и снизить количество инфицируемых [16]. В одном из первых исследований, проведенном на территории Российской Федерации, доказана согласованность тревоги относительно различных аспектов коронавируса: люди, которые испытывали тревогу из-за пандемии, проявляли склонность к тревоге относительно возможности потери дохода в период пандемии [8]. Пандемия относится к категории глобальных социальных рисков, наряду с несостоятельностью городского планирования, продовольственным и водным кризисом, вынужденной миграцией и социальной нестабильностью [19]. Пандемия как глобальный социальный риск представляет собой угрозу не только для здоровья, но и для благополучия и психологической безопасности населения. Утрата привычной системы социальной защиты, по мнению И.А. Баевой, негативным образом сказывается на психологической безопасности человека через снижение психологического ресурса сопротивляемости негативным воздействиям среды [1]. С точки зрения человеческого фактора, психологическая безопасность может рассматриваться как «… повышение уровня индивидуальной защищенности человека путем формирования механизмов организации более безопасного поведения» [9]. Каждый человек может сам стремиться к повышению уровня своей защищенности, предпринимая необходимые меры по обеспечению безопасности. В период повышенной готовности к пандемии на психологическую безопасность работающего населения оказывают негативное воздействие сразу два фактора: угроза заражения и угроза потери дохода. Поскольку потребность в безопасности является естественной потребностью людей, восприятие обеих угроз и их соотношение будут, по нашему мнению, детерминировать формирование готовности к соблюдению правовых норм и ограничений в период пандемии коронавируса COVID-19. Изучение факторов, влияющих на соблюдение установленных властями запретов и ограничений в начальный период распространения инфекции, важно как для предотвращения дальнейшего распространения COVID-19, так и в случае возникновения риска других эпидемий.
Программа исследования
Исследование проводилось в первую неделю режима самоизоляции в РФ в период с 30 марта по 3 апреля в г. Екатеринбурге. В качестве метода исследования использовался онлайн опрос, проведенный при помощи сервиса Google Forms. Данный метод исследования оптимален для периода самоизоляции, что подтверждено исследованиями в разных странах во время пандемии. Респонденты отбирались методом снежного кома. Ссылка на анкету была сначала разослана членам семей сотрудников университета и студентам, затем этим респондентам было предложено переслать ссылку другим членам семьи, друзьям и коллегам. Всего было получено 286 заполненных форм, 17 некорректно заполненных форм были исключены из исследования. В итоге выборка составила 269 человек, из них — 186 женщин (69,1%) и 83 мужчины (30,9%). Возраст — от 18 до 70 лет: 18—24 года (12,6%); 25—29 (12,6%); 30—39 (26%); 40—49 (31,6%); 50—59 (12%); 60 лет и старше (5,2%). Группа экономически активного населения — занятые, работающие в следующих сферах: образование — 25,8%; розничная торговля, услуги, общественное питание — 18,1%; органы государственной власти — 14,5%; производство — 13%; транспорт и связь — 9%; здравоохранение — 5,2%; финансы — 4,8%; культура — 4,8%; занятые в других видах экономической деятельности — 4,8%. В выборку вошли как лица, продолжающие работать даже в период «федеральных нерабочих дней» (в том числе дистанционно из дома — 43,7%, на своих привычных рабочих местах — 50,4%), так и лица не имеющие возможность продолжать выполнение своих профессиональных обязанностей в силу специфики деятельности, либо введенных возрастных ограничений (5,9%).
Первая часть анкеты включала вопросы, отвечая на которые респонденты по пятибалльной шкале Лайкерта (от 1 — «совершенно не согласен» до 5 — «полностью согласен») должны были выразить степень согласия с утверждениями относительно:
- опасений из-за снижения уровня заработка (дохода) при пандемии COVID-19;
- опасений из-за возможности потерять работу из-за пандемии COVID-19;
- опасений из-за возможности заразится коронавирусом COVID-19 во время выполнения профессиональных обязанностей;
- готовности выполнять требования по режиму самоизоляции и карантину;
- оценки принятия работодателем необходимых мер для защиты сотрудников в условиях пандемии COVID-19.
Вторая часть анкеты была направленна на сбор общей социодемографической информации, включая пол, возраст, профессиональную сферу. Также в этой части анкеты содержались вопрос относительно изменений условий труда в период пандемии. В конце анкеты был помещен открытый нарративный вопрос «Как на Ваш взгляд можно повысить благополучие и безопасность работников в условиях COVID-19?».
Обработка данных проводилась при помощи пакета «Анализ данных» в MS Excel (регрессия и t-критерий Стьюдента).
Гипотеза исследования: мы предполагаем, что на готовность работающего населения к соблюдению запретов и ограничений в период пандемии влияет индивидуальное восприятие работниками величины риска заражения во время выполнения профессиональных обязанностей и угроза потери дохода и/или работы, в связи с чем особую значимость приобретают профилактические и экономические меры, используемые работодателями для защиты и обеспечения психологической безопасности своих сотрудников.
Цель исследования — выявить факторы, влияющие на готовность работающего населения к соблюдению правовых запретов и ограничений в условиях начального периода пандемии Covid-19.
Результаты исследования
Результаты исследования показали, что существуют определенные различия между мужчинами и женщинами по степени готовности к соблюдению режима самоизоляции и восприятия психологической безопасности окружающей среды в условиях пандемии. Статистическая значимость различий подтверждена при помощи t-критерия Стьюдента для несвязных выборок (табл. 1). Так, женщины в большей степени испытывают опасения относительно экономических последствий пандемии для их дохода (p ≤ 0,01), сильнее боятся потерять работу (p ≤ 0,05), в большей степени готовы выполнять требования по режиму самоизоляции и карантину (p ≤ 0,05), а также лучше оценивают действия работодателя относительно защиты сотрудников (p ≤ 0,05). Статистически значимых различий относительно опасения заразиться COVID 19 во время выполнения профессиональных обязанностей, а также оценки степени выполнения работодателем обязательств по выплате заработной платы между мужчинами и женщинами не выявлено.
Статистическая значимость различий между мужчинами и женщинами по основным показателям анкеты
Среднее (женщины) |
Отклонение от среднего (женщины) |
Среднее (мужчины) |
Отклонение от среднего (мужчины) |
Эмпирическое значение t (tЭмп) |
|
Угроза снижения дохода |
3,83 |
- 0,55 |
3,29 |
-0,07 |
3,1** |
Угроза потери работы |
2,74 |
0,36 |
2,35 |
- 0,05 |
2* |
Угроза заражения на работе |
3,29 |
0,06 |
3,57 |
- 0,31 |
1,4 |
Готовность выполнять требования по самоизоляции |
4,67 |
- 0,62 |
4,43 |
0,31 |
2* |
Действия работодателя по защите сотрудников |
3,88 |
- 0,68 |
3,48 |
0,16 |
2,2* |
Выплата заработной платы |
4,19 |
0,66 |
4,06 |
0,02 |
0,7 |
Примечание: «**» — p≤0,01; «*» — p≤0,05.
Рассмотрим, полученные результаты более подробно. Выявлено, что 40,1% респондентов испытывают сильную степень беспокойства по поводу того, что экономические последствия пандемии поставят под угрозу их доход, 10,4% не испытывают переживаний по поводу дохода. С вероятностью 99% установлено, что значение уровня опасения за сохранность заработка (дохода) по генеральной совокупности попадет в интервал от 3,5 до 3,8. Анализ средних значений социодемографических групп экономически активного населения показал, что наибольшее беспокойство испытывают женщины в возрасте 30—39 лет, а также работающие женщины старшей возрастной группы. Меньше всего опасаются за свой доход мужчины в возрасте 25—29 лет (рис. 1).
Рис. 1. Опасения по поводу уровня заработка (дохода) при пандемии COVID-19
В первую неделю самоизоляции большинство респондентов не опасались остаться без работы из-за ситуации с вирусной эпидемией. Доверительный интервал по генеральной совокупности от 2,4 до 2,8 (99%), т. е. страх безработицы ниже среднего уровня. Тем не менее, часть респондентов испытывают страх потери работы: сильные опасения — 19,7% и умеренные опасения — 8,6% соответственно. Наибольшие опасения остаться без работы демонстрируют женщины в возрасте 30—39 лет, наименьшие — мужчины 30—39 лет (рис. 2).
Рис. 2. Опасения по поводу возможной безработицы в условиях пандемии COVID-19
Уровень беспокойства по поводу возможности заражения во время выполнения профессиональных обязанностей у респондентов ниже среднего уровня. Доверительный интервал по генеральной совокупности — от 2,4 до 2,8 (99%). Только 37,5% опрошенных беспокоит возможность заражения коронавирусом во время выполнения профессиональных обязанностей, 19% респондентов абсолютно не испытывают такого беспокойства. Статистически значимых различий относительно возможности заражения у респондентов разного пола и возраста не выявлено.
Рис 3. Готовность выполнять требования по режиму самоизоляции и карантину
Респондентов, готовых выполнять в случае необходимости требования по режиму карантина и самоизоляции, — 78,4%, полностью не готовы находиться в самоизоляции 1,9%. Доверительный интервал по генеральной совокупности — от 4,5 до 4,7 (99%). Максимальную готовность выполнять требования по выполнению режима самоизоляции ожидаемо продемонстрировали мужчины и женщины старшей возрастной группы (рис. 3).
Рис. 4. Принятие работодателем необходимых мер для защиты сотрудников в условиях пандемии COVID-19
В первую неделю режима самоизоляции в РФ работодатели, по мнению опрошенных, выполняли необходимые меры для защиты сотрудников (44,2%), однако 10,8% опрошенных, считают, что работодатели не предприняли должных мер. Доверительный интервал по генеральной совокупности — от 4,5 до 4,7 (99%).
Мужчины старшей возрастной группы показали низкий уровень удовлетворенности действиями работодателя относительно необходимых мер в период пандемии, а женщины старшей возрастной группы — самый высокий уровень (рис.4). 64,3% респондентов отметили, что работодатель полностью выполняет все требования по заработной плате, 10% респондентов не получали заработную плату уже в начальный период пандемии. Доверительный интервал по генеральной совокупности — от 4,0 до 4,3 (99%). Статистически значимых различий относительно выполнения работодателем обязательств по выплате заработной платы у респондентов разного пола не выявлено.
На необязательный открытый вопрос по поводу повышения благополучия и безопасности работников в условиях COVID-19 дали комментарии 177 респондентов, что свидетельствует о наличии высокой степени заинтересованности исследованием у большинства опрошенных. Контент-анализ полученных ответов, позволил нам выявить следующие наиболее часто посторяющиеся слова (табл. 2).
Результаты контент-анализа ответов на вопрос
«Как на Ваш взгляд можно повысить благополучие и безопасность работников в условиях COVID-19?»
Наиболее часто встречающиеся слова |
Количество повторов |
Изоляция (самоизоляция) |
27 |
Соблюдать |
26 |
Средство |
25 |
Работа |
24 |
Карантин |
22 |
Маска |
22 |
Все |
22 |
Защита |
18 |
Удаленный |
17 |
Безопасность |
10 |
Самые распространенные комментарии касались режима самоизоляции (высказывания «изоляция», «самоизоляция», «сидеть дома», «карантин»), удаленной работы («работать удаленно», «дистанционный труд»), обеспечения защитными средствами («маски», «перчатки», «антисептики»), требований по выплате заработной платы и необходимости выполнения требований Роспотребнадзора и органов власти. Контент-анализ позволил выявить высокую готовность к соблюдению работниками введеных государством запретов и ограничений. Необходимо обратить внимание на то, что респонденты часто указывали на важность соблюдения правовых норм всеми участниками отношений (слово «все» занимает 7-е место по распространенности).
Для того чтобы выявить, какие из изученных нами показателей влияют на готовность работающего населения к соблюдению запретов и ограничений в период пандемии нами было построенно уравнение множественной регрессии. Теоретический анализ позволил нам выделить факторы, которые могут оказать существенное влияние на готовность работников к соблюдению режима самоизоляции (Y):
- страх остаться без работы из-за ситуации с COVID 19 (X1);
- страх заразиться COVID 19 во время работы (X2);
- опасения по поводу уменьшения дохода и/или заработка (X3);
- принятие работодателем необходимых мер для защиты сотрудников (X4);
- выполнение работодателем обязательств по выплате заработной плате (X5).
Проверка факторов на мультиколлиниарность показала ее наличие, в связи с чем необходимо было исключить фактор Х4 из дальнейшего анализа. Таким образом, для построения регрессионного уравнения были отобраны факторы: Х1, Х2, Х3, Х5. Проведенные нами расчеты позволили получить следующее уравнение множественной регрессии:
Y = 3,7499-0,0325X1 + 0,1808X2-0,02247X3 + 0,09683X5.
Параметры модели можно проинтерпретировать следующим образом: для того чтобы повысить Y в среднем на 0,181 едениц измерения (ед, изм,) необходимо увеличить X2 на 1 ед, изм. Повышению Y в среднем на 0,0968 ед, изм, будет способствовать увеличение X5 на 1 ед, изм. И напротив, для уменьшения Y в среднем на 0,0325 ед, изм, необходимо увеличить X1 на 1 ед, изм, также снижение Y в среднем на 0,0225 ед, изм, произойдет при увеличении X3 на 1 ед, изм. Статистическая значимость полученного нами уравнения была подтвержденна при помощи критерия Фишера и коэффициента детерминации: было доказанно, что все параметры модели имеют статистическую значимость. Установленно, что 10,66% общей вариабельности фактора Y опосредованна изменением факторов Xj. Также была проведена проверка на отсутствие гетероскедастичности и проверка на наличие автокорреляции остатков, для того чтобы подтвердить достоверность выводов по t- и F-статистикам о значимости коэффициентов регрессии и детерминации. Для анализа коррелированности отклонений была использованна статистика Дарбина—Уотсона. Мы рассчитали критические значения d1=1,59 и d2 =1,76 для n=269 и количества объясняющих переменных k=4 (при уровне значимости 5%). Полученные значения 1,59 < 2,06 и 1,76 < 2,06 < 4 - 1.76, свидетельствуют об отсутствии остатков автокорреляции.
Рис. 5. Факторы, влияющие на готовность работника к соблюдению правовых запретов и ограничений в период пандемии COVID-19
Таким образом, исходя из построенной нами модели, при увеличении опасений по поводу возможности остаться без работы и реального уменьшения дохода произходит снижение готовности выполнять требования по режиму самоизоляции (рис. 5). Люди, сталкиваясь с непосредственной угрозой потери дохода и отдаленной перспективой заражения, скорее будут склонны не соблюдать запреты и ограничения. Например, работники, испытывающие страх потери дохода, могут нарушать режим самоизоляции, досрочно выходить из карантина на работу и скрывать свои контакты с зараженными людьми.
Выводы
Исследование показало, с одной стороны, наличие у респондентов высокой степени готовности выполнять требования по режиму самоизоляции, а с другой стороны — повышенную степень беспокойства по поводу снижения дохода. При этом уровень опасения относительно возможности заражения короновирусом во время выполнения профессиональных обязанностей был ниже среднего уровня. Подобные результаты можно обьяснить проведением опроса в первые три дня режима самоизоляции в Российской Федерации и тем фактом, что количество заражений COVID 19 на тот момент на территории страны было минимальным. Было установленно, что работающие женщины в большей степени испытывают опасения относительно экономических последствий пандемии и в большей степени готовы выполнять требования по режиму самоизоляции и карантину.
В ходе исследования гипотеза о том, что на готовность работников к соблюдению запретов и ограничений в период пандемии влияет индивидуальное восприятие работниками величины риска заражения во время выполнения профессиональных обязанностей и угроза потери дохода и/или работы, подтвердилась. Ограничение исследования связано с тем, что не все внешние и внутренние факторы, влияющие на готовность к соблюдению правовых запретов и ограничений, были учтены. Так, очевидно, что на готовность соблюдать режим самоизоляции влияют личностные характеристики работников, индивидуальный опыт нахождения в подобных ситуациях, значимое окружения, угроза наказания, продолжительность веденых ограничений. Однако рассмотренные нами факторы, позволяют корректировать уровень готовности населения к соблюдению режима самоизоляции. В чатности, для повышения уровня готовности работников к соблюдению правовых запретов и ограничений необходимо своевременно и качественно информировать население о риске заражения короновирусом и на государственном уровне контролировать выполнение работодателями обязательств по выплате заработной платы.
Таким образом, в период пандемии необходим мониторинг психологической безопасности работающего населения и его готовности к соблюдению правовых запретов и ограничений. Это позволит своевременно разработать меры точеченой государственной и правовой поддержки для различных социально-демографических групп экономически активного населения. Данное исследование является перспективным для дальнейших междисциплинарных исследований на стыке психологии, права и экономики.
Литература
- Баева И.А. Психологическая безопасность среды: условие активной работы и направление научных исследований // Вестник практической психологии образования. 2007. №. 4. С. 47—50.
- Ишкаев М.Р. К вопросу о соотношении правовых запретов и смежных правовых понятий // Власть. 2015. № 9. С. 103—106.
- Малько А.В. Ограничения в праве: проблемы теории, практики, политики // Юридическая техника. 2018. № 12. C. 238—248.
- Малько А.В., Игнатенкова К.Е. Способы правового регулирования деятельности органов публичной власти // Современное право. 2009. № 3. С. 56—60.
- Приходько И.М. Ограничения в российском праве (проблемы теории и практики): автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2002. 26 с.
- Сорокин В.В. Правовая психология в системе действия права [Электронный ресурс] // Психология и право. 2019. Том 9. № 1. С. 111—121. DOI: 10.17759/psylaw.2019090108
- Стуканов В.Г. Психологическая характеристика деформаций правосознания личности // Человек: преступление и наказание. 2017. № 3. C. 356—362.
- Тхостов А.Ш., Рассказова Е.И. Психологическое содержание тревоги и профилактики в ситуации инфодемии: защита от коронавируса или «порочный круг» тревоги? // Консультативная психология и психотерапия. 2020. Том 28. № 2. С. 70—89. doi:10.17759/cpp.2020280204
- Основы формирования психологически безопасной образовательной среды: учеб.-метод. пособие / С.Е. Чиркина, Р.А. Ахмеров, Е.В. Царева, К.С. Бажин. Казань: Бриг, 2015. 136 с.
- Указ Президента РФ от 25.03.2020 № 206 «Об объявлении в Российской Федерации нерабочих дней» // Собрание законодательства Российской Федерации от 30 марта 2020 г. № 13. ст. 1898.
- Указ Президента РФ от 02.04.2020 № 239 «О мерах по обеспечению санитарно-эпидемиологического благополучия населения на территории Российской Федерации в связи с распространением новой коронавирусной инфекции (COVID-19)» // Собрание законодательства Российской Федерации от от 6 апреля 2020 г. № 14 (часть I). ст. 2082.
- Psychological and Behavioral Response to the Coronavirus (COVID-19) Pandemic [Электронный ресурс] / F. Balkhi [et al.] // Cureus. 2020. Vol. 12. №. 5. P. e7923. DOI:10.7759/cureus.7923
- Bish A., Michie S. Demographic and attitudinal determinants of protective behaviours during a pandemic: a review [Электронный ресурс] // British Journal of Health Psychology. 2010. Vol. 15. №. 4. P. 797—824. DOI:10.1348/135910710X485826
- Lee M., You M. Psychological and behavioral responses in South Korea during the early stages of coronavirus disease 2019 (COVID-19) [Электронный ресурс] // International Journal of Environmental Research and Public Health. 2020. Vol. 17. №. 9. P. 2977. DOI:10.3390/ijerph17092977
- Community psycho-behavioural surveillance and related impact on outbreak control in Hong Kong and Singapore during the SARS epidemic / G.M. Leung [et al.] // Hong Kong medical journal. 2009. Vol. 15. P. 30—34.
- Psychological status and behavior changes of the public during the COVID-19 epidemic in China [Электронный ресурс] / X. Liu [et al.] // Infectious Diseases of Poverty. 2020. Vol. 9. №. 1. P. 1—11. DOI:10.1186/s40249-020-00678-3
- Roy D., Sinha K. Cognitive biases operating behind the rejection of government safety advisories during COVID19 Pandemic [Электронный ресурс] // Asian Journal of Psychiatry. 2020. Vol. 51. P. 102048. DOI: 10.1016/j.ajp.2020.102048
- Taylor S. The Psychology of Pandemics: Preparing for the Next Global Outbreak of Infectious Disease. Cambridge Scholars Publishing, 2019. 178 p.
- The Global Risks Report 2020 [Электронный ресурс] // The 15th edition of the World Economic Forum’s Global Risks Report. URL: http://www3.weforum.org/docs/WEF_Global_Risk_Report_2020.pdf/ (дата обращения: 15.08.2020).
Информация об авторах
Метрики
Просмотров
Всего: 439
В прошлом месяце: 5
В текущем месяце: 0
Скачиваний
Всего: 109
В прошлом месяце: 2
В текущем месяце: 0