Психология и право
2021. Том 11. № 2. С. 26–39
doi:10.17759/psylaw.2021110203
ISSN: 2222-5196 (online)
Сензитивность в восприятии эмоций у лиц с различной склонностью к подавлению эмоциональной экспрессии (на выборке сотрудников МВД)
Аннотация
Общая информация
Ключевые слова: эмоции, сензитивность к эмоциям, точность восприятия эмоций, регуляция эмоций, подавление эмоциональной экспрессии
Рубрика издания: Психология профессиональной деятельности
Тип материала: научная статья
DOI: https://doi.org/10.17759/psylaw.2021110203
Финансирование. Работа выполнена по госзаданию Минобрнауки РФ № 0159-2020-0004 (М.А. Падун) и в рамках Программы фундаментальных исследований НИУ ВШЭ в 2020 г. (Е.А. Сучкова, Д.В. Люсин).
Благодарности. Авторы выражают благодарность М. Джексон за предоставленные экспериментальные материалы по методике на сензитивность в восприятии эмоций.
Для цитаты: Падун М.А., Сорокко Е.А., Сучкова Е.А., Люсин Д.В. Сензитивность в восприятии эмоций у лиц с различной склонностью к подавлению эмоциональной экспрессии (на выборке сотрудников МВД) [Электронный ресурс] // Психология и право. 2021. Том 11. № 2. С. 26–39. DOI: 10.17759/psylaw.2021110203
Полный текст
Введение
Восприятие эмоций по выражениям лица широко исследуется в различных областях психологии, так как играет важнейшую роль в коммуникации между людьми. В отдельных сферах деятельности человека способность распознавать эмоции выступает как профессионально важное качество. В частности, профессиональная деятельность лиц опасных профессий (например, сотрудников МВД) связана с восприятием эмоций других людей. Так, например, способность вовремя распознать гнев и агрессивные намерения имеет крайне важное значение для оперативного реагирования в опасных для жизни и здоровья ситуациях.
Эмоциональная экспрессия выражается в вербальном и невербальном поведении. В невербальном поведении, где различают мимическую (лицевую) и пантомимическую (телесную) составляющие, традиционно наибольшее внимание уделяют мимике — выражению лица, как наиболее тонкому и информативному индикатору эмоциональной экспрессии [1].
Известно, что положительные эмоции распознаются быстрее, чем отрицательные, т.е. радость и удивление распознаются быстрее и точнее, чем печаль, гнев, страх, отвращение [17; 19]. Гипотезы, объясняющие эти различия, сводятся, с одной стороны, к низкоуровневым физическим различиям в лицевой экспрессии: позитивные эмоции выражаются более явно и интенсивно и сопровождаются улыбкой. С другой стороны, известно, что любая позитивно окрашенная информация воспринимается быстрее: категоризация эмоциональных картинок или слов также происходит быстрее в случае позитивно окрашенных стимулов [19]. Кроме того, просоциальная активность, которая выражается, в том числе, в лицевой экспрессии позитивной эмоциональности, имеет важное эволюционное и адаптивное значение [9]. Таким образом, существует так называемый «позитивный сдвиг» в восприятии эмоциональной информации.
Вместе с тем дифференциация особенностей распознавания эмоциональных лиц внутри спектра положительных и отрицательных эмоций изучена недостаточно. Показано, что в отношении положительных эмоций радость распознается быстрее, чем удивление [10], однако эти результаты не подтвердились в другом исследовании [17]. Показано также, что люди чаще ошибаются при распознавании гнева, т.е. при низкой интенсивности эмоционального выражения воспринимаемого лица принимают его за другую эмоцию [17].
Есть основания полагать, что переработка эмоционально окрашенных стимулов может меняться в зависимости от индивидуальных особенностей воспринимающего. Однако эмпирические данные об этих закономерностях неоднозначны. Часть исследований подтверждают так называемую «эффект конгруэнтности», суть которого в том, что точнее и быстрее обрабатывается та информация, которая соответствует по своей валентности эмоциональному состоянию или личностной черте [23]. В других исследованиях, наоборот, обнаруживается «эффект комплементарности», т.е. черта или состояние повышают сензитивность к определенной эмоции: например, индивид с высокой тревожностью демонстрирует высокую сензитивность к эмоции гнева [4]. Другие исследования свидетельствуют об отсутствии однозначных закономерностей в связях между чертами/состояниями и особенностями переработки эмоциональной информации [3].
В нашей работе изучается связь между склонностью к подавлению эмоциональной экспрессии и восприятием лицевой экспрессии. В процессуальной модели регуляции эмоций Гросса [15] подавление эмоций относится к стратегиям регуляции эмоций, которые начинают работать, когда эмоциональная реакция уже возникла. Описаны негативные последствия подавления эмоций для психологического благополучия у представителей американской культуры: подавление связано с негативным аффектом на неклинических популяциях [14]. Согласно Гроссу [13], подавление требует значительных психофизиологических ресурсов и, соответственно, предполагает постоянную концентрацию внимания индивида на себе. Таким образом, внимание в большей степени направляется вовнутрь, а не на ситуацию межличностной коммуникации. Вероятно, этим можно объяснить сложности в развитии близких отношений [24] у лиц с высоким подавлением.
Однако существуют альтернативные точки зрения на влияние подавления эмоций на психологическое благополучие. В частности, есть данные о том, что дефензивы (люди, склонные к подавлению эмоций) имеют более высокие показатели жизнестойкости [20]. Репрессивный копинг, оцениваемый как рассогласование между самооценкой аффективного переживания и психофизиологическими показателями, способствует более быстрому восстановлению после тяжелой утраты [11]. В другом исследовании были обнаружены различия между испытуемыми, не использующими репрессивный копинг, и «репрессорами»: «репрессоры» имели меньший уровень выраженности психопатологической симптоматики, меньше проблем со здоровьем и оценивались близкими друзьями как более адаптивные, чем «нерепрессоры» [12]. Показано также, что в коллективистских культурах, где взаимосвязь с другими людьми представляет более важную ценность, чем самоутверждение и самоактуализация, подавление может поддерживать позитивные социальные интеракции и является нормативной стратегией [5; 26]. Наши исследования подтвердили на российской выборке отсутствие связей между подавлением эмоций, как свойством, и эмоциональным благополучием [6], т.е. настроение представителей российской культуры не зависит от того, подавляют они эмоции или нет.
Предполагается, что индивиды, склонные к подавлению эмоций, мотивированы к тому, чтобы не допустить переживания негативных эмоций. Мотивация к снижению негативного аффекта свойственна людям в целом: в хорошем настроении они мотивированы поддерживать свое эмоциональное состояние (думать о приятном), а в плохом — изменять его (также думать о приятном) [16]. Вместе с тем, переживание негативного аффекта также является неотъемлемой частью гармоничной эмоциональной жизни: негативные эмоции сообщают об угрозе, утрате значимых ценностей и т. п. Следовательно, избыточная ориентация на избегание негативных эмоций может быть дисфункциональной. Однако эмпирически эти закономерности исследовались мало: в одном исследовании показано, что склонность к подавлению связана с низкой эффективностью распознавания эмоций при ограниченном объеме эмоциональной информации, но не связана с распознаванием эмоций, если они предъявляются одновременно в различных модальностях (в видеотестах) [25].
Таким образом, характерная для индивидов с высоким подавлением эмоций направленность внимания на сдерживание собственных эмоциональных реакций, с одной стороны, и завышенная мотивация избежать переживания негативных эмоций — с другой, могут оказывать влияние на способность распознавать эмоции других людей.[15; 25]. Следовательно, мы предполагаем, что люди, склонные к подавлению эмоций, менее эффективны в распознавании негативных эмоций других людей.
Эффективность распознавания эмоций оценивалась через показатели сензитивности и точности. Сензитивность, в свою очередь, разделялась на перцептивную (чувствительность к низкоуровневым изменениям лицевой экспрессии) и концептуальную (чувствительность к конкретной эмоции [17].
Методика
Выборка. В исследовании приняли участие 49 мужчин (сотрудники органов внутренних дел, выполняющие служебные обязанности в различных подразделениях полиции Архангельской области) в возрасте от 22 до 50 лет (M=35,02; SD=7,06). Все участники подписывали информированное согласие.
В исследовании использовались следующие методики:
1.Методика на эмоциональную сензитивность. В качестве стимульного материала использовались смешанные изображения — морфы. Морфы были образованы из пар изображений лиц, одно из которых было эмоциональным и выражало радость, печаль, гнев, страх, удивление или отвращение, а другое имело нейтральное выражение. Готовые морфы были взяты из исследования Ю. Йорман и Й. Готлиба [18]. В ходе подготовки стимульного материала авторами при помощи программы Fanta Morph (Abrosoft, Beijing, China) были созданы морфы разной интенсивности от 0% выраженности экспрессии (полностью нейтральное лицо), до 100% выраженности экспрессии с шагом в 2%. Таким образом, получилось 51 изображение разной интенсивности для каждой из шести эмоциональных экспрессий для лиц трех актеров.
Экспериментальная процедура повторяла процедуру, использованную в исследовании [17], и имела следующую структуру: стимулы предъявлялись рядами (от полностью нейтрального до 100% эмоционального), каждый стимул предъявлялся на 500 мс без интервала между стимулами. Ряды, организованные таким образом, воспринимаются как динамические изменения выражения лица от нейтрального к эмоциональному. В каждом ряду был представлен 51 уникальный стимул, а также случайным образом было добавлено 10 дублирующих стимулов. Такое добавление делалось, чтобы испытуемые не начинали давать ответы автоматически.
Методика была реализована при помощи программы PsychoPy v.1.84.2. [22]. Тренировочная сессия включала в себя 30 рядов изменяющихся лиц (по 15 для эмоциональной экспрессии отвращения и удивления), предъявляемых испытуемым в случайном порядке. Далее следовала основная сессия, в которой для каждой из эмоциональных экспрессий, которые включали в себя гнев, печаль, радость и страх, также было предусмотрено по 15 рядов, составленных по правилу, аналогичному тренировочной сессии. В тренировочной и основной сессиях задачи от испытуемого требовалось: 1) нажать на специальную клавишу, когда будут обнаружены минимальные изменения в выражении лица; 2) нажать на другую клавишу, когда станет ясно, какая эмоция появляется на лице (после этого шага ряд прерывался); 3) выбрать из предложенного списка, какая эмоция появлялась на лице. Исследование проходило в тихом изолированном помещении.
В тренировочной сессии предложенный список состоял из двух эмоций: удивление и отвращение; в основной сессии — из четырех: радость, печаль, страх и гнев. Таким образом, в ходе всего эксперимента испытуемые прошли 30 тренировочных (5 вариантов рядов, 3 актера, 2 эмоциональных экспрессии) и 60 основных проб (5 вариантов рядов, 3 актера, 4 эмоциональных экспрессии). Первый ответ испытуемого в рамках пробы считался показателем сензитивности к перцептивным изменениям в выражении лиц, второй ответ — показателем сензитивности к концептуальным изменениям в выражении лиц. Все ответы давались при помощи нажатия на специально отмеченные клавиши на стандартной клавиатуре.
Методика позволяет получить следующие показатели: перцептивная сензитивность (процент выраженности экспрессии при обнаружении перцептивных изменений в выражении лица), концептуальная сензитивность (процент выраженности экспрессии для обнаружения концептуальных изменений в выражении лица), точность узнавания эмоции при выборе ответа из предложенного списка. Показатели перцептивной и концептуальной сензитивности имеют обратный характер, т.е. чем выше показатель, тем ниже сензитивность.
2. Опросник регуляции эмоций (ОРЭ), адаптированный И.Н. Дорофеевой, М.А. Падун [2], направлен на оценку двух стратегий регуляции эмоций: «подавление» и «когнитивная переоценка».
Результаты
Распознавание эмоций. Для оценки различий в сензитивности и точности распознавания эмоций были определены средние значения и стандартные отклонения перцептивной/концептуальной сензитивности и точности восприятия эмоций (табл. 1).
Таблица 1
Средние значения и стандартные отклонения показателей сензитивности и точности в восприятии эмоциональной экспрессии
Эмоция |
Перцептивная сензитивность |
Концептуальная сензитивность |
Точность распознавания эмоции |
|||
Среднее |
Станд. Откл. |
Среднее |
Станд. Откл. |
Среднее |
Станд. Откл. |
|
Гнев |
26,46 |
13,09 |
45,84 |
12,36 |
0,87 |
0,13 |
Печаль |
27,07 |
11,16 |
40,83 |
9,35 |
0,90 |
0,13 |
Радость |
18,32 |
7,00 |
27,06 |
7,30 |
0,98 |
0,04 |
Страх |
21,70 |
9,75 |
36,88 |
10,78 |
0,94 |
0,08 |
Далее был проведен однофакторный дисперсионный анализа с повторными измерениями. Критерий Мокли показал отсутствие сферичности данных (W=0,551; p<0,001 для перцептивной сензитивности; W=0,668; p=0,002 для концептуальной сензитивности), поэтому использовался критерий Фишера с поправкой Гринхауcа—Гайcсера. Показано, что перцептивная сензитивность (F(2,12; 101,56)=43,56; p<0,001) и концептуальная сензитивность (F(2,32; 111,39)=119,63; p<0,001) зависят от фактора категории воспринимаемой эмоции.
Попарное сравнение показателей перцептивной сензитивности по t-критерию Стьюдента для зависимых выборок показало, что люди быстрее замечают низкоуровневые минимальные изменения в экспрессии (предшествующие дифференциации эмоций), когда воспринимают радостные лица по сравнению с гневными (t(48)=-6,857; p<0,001), печальным (t(48)=-9,128; p<0,001) и выражающими страх (t(48)=-4,215; p<0,001). Среди отрицательных лицевых экспрессий перцептивная сензитивность более всего выражена при восприятии лиц, выражающих страх, по сравнению с выражающими печаль (t(48)=-5,611; p<0,001) и гнев (t(48)=-7,047; p<0,001). Различий между показателями перцептивной сензитивности в восприятии лиц, выражающих печаль и гнев, не обнаружено (t(48)=0,895; p=0,375).
Попарное сравнение показателей концептуальной сензитивности показало, что для распознавания эмоции «радость» требуется выраженность лицевой экспрессии значительно меньшей интенсивности, чем для распознавания гнева (t=-14,402; p<0,001), печали (t=-12,402; p<0,001), страха (t=-8,525; p<0,001). Таким образом, наши данные подтверждают результаты, полученные другими исследователями [17; 19]: радость распознается быстрее, чем отрицательные эмоции.
Между показателями интенсивности экспрессии, необходимыми для распознавания негативных эмоций, также имеются различия: наименьшая интенсивность требуется для восприятия страха по сравнению с гневом (t(48)=-10,188; p<0,001) и печалью (t(48)=-4,986; p<0,001); далее следует печаль (по сравнению с гневом t(48)=6,157; p<0,001). Таким образом, наибольшая интенсивность лицевой экспрессии эмоции требуется для распознавания гнева.
Точность распознавания эмоций также анализировалась с помощью однофакторного дисперсионного анализа с повторными измерениями (критерий Мокли показал отсутствие сферичности данных: W=0,658; p=0,002). Показано, что фактор категории эмоции также влияет на точность распознавания (F(2,50; 119,87)=13,18; p<0,001). Попарное сравнение показало, что при распознавании эмоции «радость» испытуемые делают меньшее количество ошибок по сравнению с гневом (t(48)=6,062; p<0,001), печалью (t(48)=3,960; p<0,001) и страхом (t(48)=3,192; p=0,002). Что касается отрицательных эмоций, то страх распознается точнее, чем гнев (t(48)=3,644; p=0,001), а точность распознавания печали значимо не отличается от точности распознавания страха (t(48)=1,931; p=0,059) и гнева (t(48)=1,598; p=0,117).
Распознавание эмоций и подавление эмоциональной экспрессии. Корреляционный анализ показал наличие значимых связей между подавлением эмоций и их распознаванием: лица с высокими показателями подавления эмоций быстрее распознают низкоуровневые изменения лицевой экспрессии (табл. 2), т.е. их перцептивная сензитивность выше, чем у лиц, которым свойственно выражать эмоции.
Таблица 2
Коэффициенты корреляции Спирмана между склонностью к подавлению эмоциональной экспрессии и сензитивностью/точностью распознавания эмоций
Показатели сенизитивности/точности |
Гнев |
Печаль |
Радость |
Страх |
Перцептивная сензитивность |
0,325* |
0,323* |
0,354* |
0,295* |
Концептуальная сензитивность |
0,212 |
0,198 |
0,298* |
0,113 |
Точность |
-0,145 |
-0,470** |
-0,011 |
-0,019 |
Примечание: «*» — корреляции значимы на уровне 0,05; «**» — корреляции значимы на уровне 0,01.
Показано также, что на уровне дифференциации эмоций (концептуальная сензитивность) испытуемые с высокой склонностью к подавлению экспрессии эмоций быстрее распознают радость и чаще ошибаются при распознавании печали. Для уточнения механизмов этого сдвига в восприятии эмоциональной экспрессии у лиц с выраженным подавлением эмоций были проанализированы различия в ошибках: показано, что в ошибочных ответах печаль значимо чаще распознается как гнев, чем как страх (t(48)= 2,653; p=0,011).
Учитывая тот факт, что лицевую экспрессию эмоции «радость» относят в целом к низкоуровневым характеристикам эмоциональных стимулов, можно заключить, что люди с выраженным подавлением эмоций обладают более высокой чувствительностью к низкоуровневым изменениям эмоциональной экспрессии, но менее точно воспринимают высокоуровневые изменения эмоциональной экспрессии при восприятии эмоции «печаль».
Обсуждение результатов
Полученные данные подтверждают результаты исследований, в которых показана более высокая сензитивность к положительным эмоциям, чем к отрицательным [19]. Вместе с тем особенность данного эксперимента состояла в том, что в основной сессии кроме радости положительных эмоций не предъявлялось, что предполагало выбор «радость/что-то негативное». Это само по себе делает радость более легкой для распознавания. В исследовании Палермо и Колтхарта [21] было обнаружено, что для всех эмоций, кроме радости, интенсивность экспрессии положительно связана с точностью распознавания и отрицательно связана с временем реакции (т.е. чем интенсивнее были оценки экспрессии, тем быстрее и точнее она распознавалась). Однако при предъявлении эмоции «радость» не было обнаружено связи между интенсивностью экспрессии и временем реакции, а также между интенсивностью и точностью распознавания. Таким образом, радость одинаково эффективно распознается и на низких, и на высоких уровнях интенсивности. Другими словами, точность распознавания радости уже при низкой интенсивности достигает «потолка».
Другой эмпирический факт, полученный в данном исследовании, свидетельствует о том, что среди отрицательных эмоций быстрее всех распознается страх, а медленнее всех — гнев. Таким образом, сотрудники МВД наименее сензитивны к гневу. Они также менее точно распознают гнев по сравнению с радостью и страхом. В целом показано, что сотрудники МВД чаще всего путают печаль и гнев, демонстрируя, таким образом, сложности в их дифференциации — как минимум в ситуациях, когда экспрессия эмоций не выражена ярко. Это может тормозить принятие решения о дальнейших действиях, адекватных в конкретной ситуации для преодоления опасных последствий. Отсутствие контрольной группы пока не позволяет сделать вывод о специфичности этих данных именно для сотрудников МВД. При этом сотрудники в своей ежедневной деятельности (от сохранения порядка и безопасности людей до предотвращения преступлений) ориентированы на прогнозирование опасного (агрессивного) поведения и принятие решения о своих дальнейших тактико-правовых действиях. В последнее время в системе МВД стал активно применяться «профайлинг» (от англ. «profile» — профиль) — «система предотвращения противоправных действий путем профилирования, т.е. выявления потенциально опасных лиц на основе невербальной и оперативной диагностики» [8]. Одним из основных навыков в профайлинге является навык считывания невербальных сигналов. Таким образом, гнев оказался наиболее сложной в распознавании эмоцией, но его распознавание — одна из важных профессиональных задач сотрудников МВД.
Показано также, что лица, склонные к подавлению эмоциональной экспрессии, чаще ошибаются при распознавании эмоции печали. При этом ошибки в распознавании печали чаще связаны с тем, что она интерпретируется как гнев. Таким образом, сотрудники со склонностью к подавлению эмоциональной экспрессии чаще видят гнев там, где его нет. Можно предположить, что проекция враждебности вовне является следствием сдерживания негативных эмоций. При этом более высокая выраженность подавления эмоций у сотрудников МВД, по сравнению с лицами, не занятыми в системе охраны правопорядка, показана нами ранее [7]. Эта особенность может быть как следствием профессиональной деформации, так и результатом профессионального отбора, связанного с требованиями системы. Вероятно, ошибочное восприятие гнева вместо печали может приводить к дефициту эмпатии. Высказанные предположения нуждаются в дополнительной проверке.
Полученные результаты свидетельствуют о необходимости развития эмоционального интеллекта у сотрудников МВД. С одной стороны, подавление эмоций свойственно им в силу профессии и, вероятно, является адаптивным. Необходимость оперативных действий в опасных ситуациях требует способности «отодвигать» эмоции. С другой стороны, тот факт, что подавление снижает эмоциональную и межличностную компетентность, позволяет говорить о личностных ограничениях, которые могут препятствовать эффективному контакту с людьми, жизнь и здоровье которых полицейские призваны защищать. Это не способствует доверию сотрудникам полиции со стороны граждан и может ограничивать профессиональную самореализацию самих сотрудников МВД.
Литература
- Бреслав Г. Психология эмоций. М.: Смысл, 2016. 672 с.
- Дорофеева И.Н., Падун М.А. Особенности саморегуляции и профиль латеральной организации мозга // Психологический журнал. 2012. № 1. С. 101—111.
- Кожухова Ю.А., Люсин Д.В. Роль эмоциональных черт наблюдателя при восприятии эмоциональных лиц на раннем этапе переработки информации // Психологический журнал. 2016. Том 37. № 6. С. 37—46.
- Люсин Д.В., Климова Е.А., Медведева В.В. Связь между эмоциональными личностными чертами наблюдателя и сензитивностью к эмоциям определенной модальности // Вестник Ярославского государственного университета имени П.Г. Демидова. Серия Гуманитарные науки. 2014. № 3. С. 81—87.
- Падун М.А. Регуляция эмоций и психологическое благополучие: индивидуальные, межличностные и социокультурные факторы. // Психологический журнал. 2019. Том 40. № 3. С. 31—43. DOI: 10.31857/S020595920004052-3
- Падун М.А., Зелянина А.Н. Стратегии регуляции эмоций и эмоциональные состояния: кросскультурные аспекты // Фундаментальные и прикладные исследования современной психологии: результаты и перспективы развития / Отв. ред. А.Л. Журавлёв, В.А. Кольцова. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2017. C. 1458—1467.
- Падун М.А., Сорокко Е.А. Регуляция эмоций у лиц с повышенным риском психической травматизации (на выборке сотрудников МВД) // Психология и право. 2019. №4. С. 59—74. DOI: 10.17759/psylaw.2019090405
- Статный В. М., Спирица Е. В., Иванова А. М. Применение технологий профайлинга в деятельности органов внутренних дел. М.: ДГСК МВД России, 2014.
- Becker D., Srinivasan N. The Vividness of the Happy Face // Current Directions in Psychological Science, 2014. Vol. 23. № 3. P. 189—194. DOI: 10.1177%2F0963721414533702
- Becker D., Neel R., Srinivasan N., Neufeld S., Kumar D., Fouse S. The vividness of happiness in dynamic facial displays of emotion // PLoS One. 2012. № 7. DOI: 10.1371/journal.pone.0026551
- Bonanno G.A., Keltner D., Holen A., Horowitz M.J. When avoiding unpleasant emotions might not be such a bad thing: Verbal-autonomic response dissociation and midlife conjugal bereavement // Journal of Personality and Social Psychology. 1995. Vol. 69. P. 975—989. DOI: 10.1037/0022-3514.69.5.975
- Coifman K.G., Bonanno G.A., Ray R.D., Gross J.J. Does repressive coping promote resilience? Affective-autonomic response discrepancy during bereavement // Journal of Personality and Social Psychology. 2007. Vol. 92, P. 745—758. DOI: 10.1037/0022-3514.92.4.745
- Gross J.J. The extended process model of emotion regulation: Elaborations, applications, and future directions // Psychological Inquiry, 2015. Vol. 26. № 1. P. 130—137. DOI: 10.1080/1047840x.2015.989751
- Gross J.J. Antecedent- and response-focused emotion regulation: Divergent consequences for experience, expression, and physiology // Journal of Personality and Social Psychology. 1998. Vol. 74. P. 224—237. DOI: 10.1037/0022-3514.74.1.224
- Gross J.J., Thompson R.A.Emotion Regulation: Conceptual foundations // Handbook of Emotion Regulation / Ed. J.J. Gross. N.Y.: Guilford Press, 2007.
- Isen A.M., Johnson M.M., Mertz E., Robinson G.F. The influence of positive affect on the unusualness of word associations // Journal of Personality and Social Psychology. 1985. Vol. 48. № 6. P. 1413—1426. DOI: 10.1037/0022-3514.48.6.1413
- Jackson M. C., Arlegui-Prieto M. Variation in normal mood state influences sensitivity to dynamic changes in emotional expression // Emotion. 2016. Vol. 16. №2. P. 145 — 149. DOI: 10.1037/emo0000126
- Joormann J., Gotlib I.H. Is this happiness I see? Biases in the identification of emotional facial expressions in depression and social phobia // Journal of Abnormal Psychology. 2006. Vol. 115. P. 705—714. DOI: 10.1037/0021-843X.115.4.705.
- Leppanen J., Hietanen J., Positive facial expressions are recognized faster than negative facial expressions, but why? // Psychological Research. 2004. Vol. 69. № 1—2. P. 22—29. DOI: 10.1007/s00426-003-0157-2
- Maddi S.R., Khoshaba D.M. Hardiness and mental health // Journal of Personality Assessment. 1994. Vol. 63. P. 265—274. DOI: 10.1207/s15327752jpa6302_6
- Palermo R., Coltheart M. Photographs of facial expression: Accuracy, response time, and ratings of intensity // Behavior Research Methods, Instruments, & Computers. 2004. Vol. 36. P. 634—638. DOI: 10.3758/bf03206544
- Peirce, J. W. PsychoPy — Psychophysics software in Python // Journal of Neuroscience Methods. 2007. Vol. 162. № 1—2. P. 8—13. DOI: 10.1016/j.jneumeth.2006.11.017
- Rusting C. L. Personality, mood, and cognitive processing of emotional information: Three conceptual frameworks // Psychological Bulletin. 1998. Vol. 124. № 2. P. 165—196. DOI: 10.1037/0033-2909.124.2.165
- Srivastava S., Tamir M., McGonigal K., John O., Gross J. The social costs of emotional suppression: A prospective study of the transition to college // Journal of Personality and Social Psychology. 2009. Vol. 96. № 4. P. P. 883—897. DOI: 10.1037/a0014755
- Sun M., Lau A. Exploring Cultural Differences in Expressive Suppression and Emotion Recognition // Journal of Cross-Cultural Psychology Vol. 49. № 2. P. 664—672. DOI: 10.1177/0022022118763749
- Zohar S. Influence of Cultural Values on Emotion Regulation and Well-Being: A Study of Thai University Students // AU Graduate School of Education Journal. 2013. V. 5. № 1. P. 83-91. http://repository.au.edu/handle/6623004553/14071.
Информация об авторах
Метрики
Просмотров
Всего: 1076
В прошлом месяце: 25
В текущем месяце: 14
Скачиваний
Всего: 270
В прошлом месяце: 15
В текущем месяце: 4