Приоткрывая завесу

Наша повседневная жизнь наполнена честолюбивыми уст­ремлениями, погоней за успехом, соревновательным духом, а в конечном счете – борьбой всех против всех. Нельзя, одна­ко, думать, что в такой ситуации неистовое желание победить конкурентов и добиться успеха во что бы то ни стало, само­утвердиться любой ценой полностью истребило свойствен­ное человеческой природе стремление к творческому само­выражению. Напротив, несмотря на тот неоспоримый факт, что под словом «выживание» ныне понимаются почти все формы человеческой жизнедеятельности (это вызвано, в пер­вую очередь, необходимостью адаптироваться к бурно разви­вающемуся обществу потребления), такие обстоятельства, как ни странно, стимулировали творчество и поставили его «на поток». Произошло это благодаря информационному бу­му и в этой связи – бесконечно возросшей роли массмедий­ных средств, особенно «экранной культуры»: кинематографа, телевидения и Интернета. Они интенсифицировали приток в свои структуры массы амбициозных людей, желающих са­мообозначиться и самоутвердиться за счет творчества (а бо­лее всего – за счет всевозможных его симуляций).

Таким образом, парадокс нашего времени заключается в том, что, с одной стороны, законы общества потребления умножают количество желающих добиться материального благополучия, приспосабливаясь к нормам рыночной эконо­мики, а с другой стороны, мы ясно видим признаки творчес­кой самореализации. Причем одно не исключает, а наоборот, предполагает другое. В результате чего, по понятным причи­нам, в творческих установках превалирует стремление к успе­ху, к вознаграждению, к власти над людьми. Как следствие, богатство красок заменяется стилизацией, роскошными аксес­суарами очищенной от «грязи» повседневной прозы, безжиз­ненной «чистоты». Лишившись источника жизнепорождающе­го начала, художники перестают воплощать оригинальные идеи, и их произведения превращаются в муляжи – имитацию новых форм.

В этих условиях и символика духовного творчества, все ценностные ориентации которой связаны с богатством чело­веческих чувств, интересов, любовью к жизни и прекрасному, душевными движениями, которыми наполняется и возвыша­ется человеческое в человеке, используется как средство, а не цель. Однако это родовое свойство исконной природы человека с самой невинной и органичной естественностью присуще, безусловно, типу личности, характерному для лю­дей с синдромом Дауна. Им не свойствен нарциссизм – стремление замкнуться в символике «Я – это мир», столь ха­рактерное для нас сегодня. Нарциссизмом нивелируется бо­гатство творчества, полнота и сущность которого воплоща­ются в насыщении жизни красками, игрой разума, чувств, множеством оттенков, гармонией, радостью жизни, что не­возможно без открытости людей друг другу.

Те немногие репродукции живописных полотен, создан­ных людьми с синдромом Дауна, что нам довелось увидеть, вызывают восхищение. В них такая острота восприятия мира, такие свежие и яркие краски, что в нас невольно, с почти утраченной детской непосредственностью, пробуждается чувство уважения к человеческому роду вообще. И вот что в этих работах еще важно: в них содержится нечто такое, что приоткрывает завесу перед глубинными истоками возникно­вения концептуального искусства, которое сегодня весьма востребовано. Если в концептуалистских направлениях мас­совой, экранной и другой культуры возобладали сценарии и сюжеты, которые стирают остроту драматургии повество­вания, то в картинах студентов Мексиканской школы изобра­зительных искусств, несмотря на примитивизм средств выра­жения, можно уловить многогранное отражение понятий «образ – время». Воспроизведенные ими сюжеты наполнены событиями и ситуациями современности; в концептуализме широкого плана этот же самый признак «образ – время» вся­чески обыгрывается и воспроизводится вновь и вновь в бес­конечных теневых конфигурациях.

Мы видим, как богат внутренний мир этих необычных лю­дей, насколько он открыт. Он неизбежно соприкасается с ми­ром массовой культуры, оказывается лицом к лицу с этим индифферентным потоком обезличенной концептуальности, свойственной гламуру. Между тем именно гламур обрел ста­тус элитарного искусства в массовой культуре.

В современном массовом искусстве существуют самые разнообразные драматургические оттенки и сценарии, кото­рые были выработаны человеческой цивилизацией. Поэтому наиболее актуальным является живой творческий первоис­точник, который противостоит всему этому массовому потоку «пережеванной» культуры.