Первичная апробация методики для диагностики восприятия противоречий в норме и при психической патологии^*

Целью настоящего исследования являлась первичная апробация методики оценки восприятия противоречий. Разработан опросник «Исследование противоречий», включающий пары противоположных и не противоположных по значению характеристик человека (физических, психологических, социальных). В проведенном исследовании с использованием разработанного опросника приняли участие 26 людей с шизофренией и 15 здоровых людей. В результате исследования было выявлено, что люди с шизофренией значимо реже по сравнению со здоровыми испытуемыми допускали возможность сосуществования у человека противоположных социальных и психологических характеристик. Полученные данные позволяют полагать, что переносимость определенной противоречивости в восприятии себя и окружающих является нормативным феноменом и выступает как условие целостности и стабильности представлений о себе и других людях.

Введение

Инкогерентность является относительно новым, но активно разрабатываемым понятием в психологической науке [6; 9]. В узком смысле инкогерентность (психодиагностическая, тестовая) - это несогласованность, противоречивость ответов преимущественно в опросниках, когда на близкие по смыслу или одни и те же вопросы дается то ответ «да», то ответ «нет» без проявления мотивации лжи или ухода от тестирования. В широком смысле инкогерентность (структурная) выявляется не столько в грубом противоречии ответов или решений при психодиагностике, сколько в некоторой базовой характеристике сложившийся категориальной системы психики, проявляющейся в структуре и динамике когнитивных, аффективных и мотивационных составляющих индивидуального сознания. Поэтому структурную инкогерентность можно рассматривать как стилевую характеристику, опосредующую разные психические процессы.

В таком определении инкогерентность может быть потенциально первичной по отношению к таким разным традиционным базовым психопатологическим категориям, как амбивалентность, диссоциация, дискордантность, дезорганизация, представляющими различные, но клинически выраженные формы проявления противоречий (в поведении, в мышлении, в эмоциях) при психической патологии.

Внешне инкогерентность кажется логически и по смыслу связанной с проявлениями амбивалентности - противоречивыми желаниями, аффектами и поступками, свойственными в первую очередь клинической картине шизофрении. Однако при этом амбивалентность - это грубые проявления противоречия («...больному в одно и то же время хочется есть и не есть; он одинаково охотно исполняет то, что хочет и чего не хочет..» [Блейлер, 1993, с. 312]), часто реализуемые именно в поведенческой сфере. Хотя кратковременная амбивалентность может быть и при норме, эти проявления характерны именно при выраженной психической патологии. Также в отличие от инкогерентности, которая может не выявляться и быть латентной, амбивалентность всегда преодолевает «порог очевидной видимости» и спонтанно заметна в аффективной, волевой или когнитивной сферах. В этом смысле инкогерентность всегда сосуществует с амбивалентностью и, кажется, ее определяет и питает, тогда как сама она может быть и без амбивалентных проявлений.

Инкогерентность соотносима и с понятием диссоциативности, или дискордантности^[I], - «утраты единства психических функций (мышления, эмоций, моторики)» [Руководство по психиатрии, 1999, с. 407]. Оба термина говорят о наличии несогласованности в разных процессах психики субъекта, но инкогерентность подчеркивает больше сосуществование разных противоречивых конструктов, тогда как понятие диссоциации описывает расщепление того, что раньше было единым (даже в малой степени) или должно быть единым (последовательность ответов, отношений, поступков).

«Дезорганизация мышления и речи» (Conceptual disorganization) - термин, чаще используемый в зарубежных исследованиях, - это явление, характеризующееся «разорванностью целенаправленного потока мыслей, то есть излишней детализацией (обстоятельностью), резонерством, соскальзываниями, аморфностью ассоциаций, непоследовательностью, паралогичностью или “закупоркой мыслей” (шперрунгами)» [Kay, 1987, с. 265]. Из определения видно, что дезорганизация почти тождественна кругу клинических, то есть отчетливо выраженных нарушений мышления, проявляемых в беседе, и описывает только когнитивную сферу нарушений. Однако отличие дезорганизации от инкогеренции в том (как и в случае с амбивалентностью), что последняя может обнаруживаться и вне нарушений мышления и поведения, например, в качественной ремиссии.

Наряду с вышеописанной «патологической инкогеренцией», то есть нечувствительностью, агнозией разного рода противоречий в собственной психической деятельности, можно говорить и о другом полюсе феномена инкогеренции - «нормальной инкогеренции», когда, наоборот, от субъекта требуется определенная толерантность к со-существованию различных, а иногда и противоречивых эмоций, мыслей, образов и переживаний.

В эмоциональной сфере, например, это может касаться возникающих противоречий между эмоцией (ситуативно переживаемым состоянием) и чувством (устойчивым эмоциональным отношением). Например, всегда здоровый человек может испытывать негативные эмоции (раздражение, обиду, злость) по отношению к человеку, к которому в целом относится хорошо (мать может злиться на любимого ребенка, и наоборот).

В когнитивной сфере определенная переносимость противоречий важна для целостного понимания и оценки сложных объектов и явлений действительности, способности учитывать одновременно их негативные и позитивные стороны (как говорил Ф. Ларошфуко: «недостатки суть продолжение достоинств»), видеть в том числе и в неприятных событиях положительный момент (ошибки - тоже источник опыта). Недостаток такой способности ведет к ригидности оценок, «черно-белому» мышлению, формированию стереотипов. Необходимость переносимости противоречий проявляется также в восприятии человеком процессов изменения и развития, диалектичных по своей сути (меняясь и развиваясь в течение жизни, мы остаемся самими собой) [Гегель, 1970]. Накопление противоречий выступает источником и «ферментом» развития представлений о себе и о мире, а например, полная аутистическая гармония, избегание противоречий из принципа удовольствия исключают развитие.

В социальной перцепции способность переносить противоречивость (как минимум сложность) человеческой природы, разных сторон окружающих людей - залог относительной стабильности в отношениях и константного образа другого [Кернберг, 2001].

В мотивационной сфере инкогерентность может проявляться в явлении борьбы мотивов («и хочется и колется»). Вообще мотивационной сфере здорового человека должна быть присуща определенная переносимая инкогерентность, когда реализация одних мотивов ограничивает реализацию других, заставляя субъекта делать выбор и тем самым избегать амбивалентности в поступках.

Таким образом, актуальными оказываются задачи исследования причин, по которым, с одной стороны, субъект совсем не чувствителен к противоречиям и продуцирует их, а с другой стороны, не может терпеть несовершенство и неопределенность действительности и людей, которые для других являются обыденными и не конфликтными.

Также актуально и создание инструментария, позволяющего оценивать формы и степень проявления инкогерентности как в норме, так и при патологии.

Материалы и методы

В экспериментальную группу вошли 26 испытуемых с шизофренией (9 женщин; 17 мужчин) параноидной формы (F 20.00) эпизодического типа течения. Средний возраст - 38,8 лет (от 18 до 62), стандартное отклонение - 11,5. Пациенты находились в длительной стабильной ремиссии. Продолжительность заболевания от 5 до 17 лет.

Выбор именно такой клинической выборки обусловлен особенностями клинической картины нарушений мышления и поведения при шизофрении (амбивалентность, нечувствительность к противоречиям, паралогичность мышления).

В контрольную группу вошли 15 здоровых испытуемых, не имевших опыта обращения за психиатрической помощью (6 женщин; 9 мужчин). Средний возраст - 32,1 года (от 23 до 60), стандартное отклонение - 10,3.

Для выявления инкогеренции был разработан опросник «Исследование противоречий», состоящий из 39 пунктов. В настоящее время разработанная методика имеет экспериментальный характер, и проводимое исследование может рассматриваться как первичный этап ее валидизации. Испытуемым предлагалось ответить «да» или «нет» на ряд вопросов, каждый из которых начинался с фразы: «Может ли человек одновременно...» (и далее, например, «...быть хорошим и плохим?»). Пункты опросника представляли собой пары прилагательных или глаголов, содержащие или не содержащие противоречия. Проведение опросника дополнялось беседой с прояснением ответов на отдельные пункты опросника.

За каждый ответ «да» начислялся 1 балл, за ответ «нет» - 0 баллов. Обработка результатов проводилась по следующим 4 шкалам (названия шкал имели предварительный характер):

1.     «Физические      антонимы»;       к данной шкале относились пары противоположных по смыслу слов, отражающих физические характеристики («толстый и худой», «большой и маленький», «лежать и бежать»), максимальный балл - 13;
2. «Психологические и социальные антонимы»; слова, отражающие социальные и психологические характеристики («хороший и плохой», «любить и ненавидеть», «мнительный и решительный»), максимальный балл - 14;
3. «Физические не-антонимы»; слова, отражающие не противоположные по смыслу физические характеристики («маленький и тяжелый», «легкий и мокрый»), максимальный балл - 6;
4. «Психологические и социальные не-антонимы»; к данной шкале относились пары не противоположных по смыслу слов, отражающих социальные и психологические характеристики («добрый и грустный», «веселый и злой»), максимальный балл - 6.

Статистическая обработка данных проводилась с помощью программы Statistica V. 8.0. Для анализа достоверности различий между группами использовался критерий Манна-Уитни.

Результаты и их обсуждение

Из 26 пациентов только одна пациентка отказалась от его заполнения (не исключено, что именно характер задач опросника вызвал у нее негативную реакцию отказа, так как по данным наблюдения она была интеллектуально сохранна), что говорит о клинической переносимости разработанного опросника.

В ходе статистической обработки были получены данные о клинической сензитивности опросника: были обнаружены значимые различия между группами по трем из четырех шкал опросника (табл. 1).

Таблица 1

Средний балл по шкалам опросника «Исследование противоречий»

Примечание: * - при р<0,05; ** - при p<0,01.

Значимых различий между группами не наблюдалось только по шкале «Физические антонимы». Большинство испытуемых как контрольной, так и экспериментальной групп давали ответы «нет» на пункты данной шкалы, то есть отвергали возможность сосуществования противоположных физических характеристик. Физические характеристики объектов являются наиболее константными. Если они и изменяются, то крайне медленно (например, тучный человек может стать худым, но это не происходит одномоментно), и ситуативных флуктуаций здесь почти не встречается. Поэтому отрицание возможности противоречия в этих случаях является ожидаемым. Противоречивость восприятия физических характеристик может наблюдаться, по-видимому, при грубых психических нарушениях (например, при остром психозе или интоксикациях) и проявляется в таких феноменах, как нарушение схемы тела, микро- и макропсиях.

Наиболее значительные различия между группами наблюдались по шкале «Психологические и социальные антонимы» (U=90,5;                                                                                                                    p=0,002). Здоровые испытуемые значимо чаще испытуемых с шизофренией допускали возможность сосуществования противоположных социальных и психологических характеристик. Достаточно высокий балл у здоровых испытуемых по данной шкале указывает на существование инкогерентности их образа мира (по крайней мере, в определенных его аспектах) как нормативного феномена. Более того, можно предполагать, что сама возможность удержания противоречий (противоположностей) является условием для формирования целостного и дифференцированного представления об основном и сложном по своей природе объекте социальной перцепции - человеке, его образе. Более низкие оценки по данной шкале у людей с шизофренией показывают, что для них противоречивость в социальных и психологических характеристиках оказывается менее переносимой, а сами эти конструкты являются более полярными и взаимоисключающими. Данный результат соотносим с распространенным в психоаналитическом подходе представлением о слабой интеграции между собой и отделенности друг от друга противоречивых аспектов репрезентаций Я и объект-репрезентаций при шизофрении [Кернберг, 2001].

Также статистически значимые различия между группами были обнаружены по шкалам «Физические не-антонимы» (U=106,5; p=0,024) и «Психологические и социальные не-антонимы» (U=95,5; p=0,01). Здоровые испытуемые значимо чаще отвечали утвердительно на пункты, относящиеся к данным шкалам. Более того, средние значения по обеим шкалам в контрольной группе оказались близки к максимальным. По значительному количеству пунктов этих шкал все здоровые испытуемые дали утвердительные ответы. Данный результат является ожидаемым, так как пункты этих шкал не содержали одновременно противоположных характеристик.

При этом испытуемые с шизофренией чаще здоровых испытуемых отвечали «нет» на пункты данных шкал. Иными словами, пациенты чаще видели противоречие там, где его не было, что может указывать на иной способ восприятия и структурирования информации при шизофрении. Хотя сам обнаруженный феномен требует своего уточнения, он может свидетельствовать о проявлениях у людей с шизофренией комплексной формы мышления [Выготский, 1956], «слитности» (меньшей дифференцированности) характеристик, которые в норме являются различными. Подобное объяснение согласуется и с комментариями пациентов к таким необычным ответам. Так, одна пациентка прокомментировала следующим образом свой ответ «нет» на пару прилагательных «легкий и мокрый»: «То что намокло, не может оставаться легким, оно становится тяжелым».

В норме противоречие выражается в том, что противоположная тенденция (например, критика конкретного поступка) воспринимается как элемент, часть целостного объекта (хорошего отношения в целом), в то время как при патологии противоположные тенденции оказываются рядоположенными, расщепленными и необъединенными во что-то целостное (критика - это проявление скрытого плохого отношения ко мне). Если в норме противоположные тенденции подвергаются синтезу, в результате чего получается целостная репрезентация предмета, содержащего свое отрицание в себе самом (хороший человек, у которого есть плохое, недостатки), то при шизофрении (в силу невозможности принять противоречивость человеческой натуры) имеются две интерпретации, которые не синтезируется во что-то целостное, а потому «калейдоскопически» сменяют друг друга (например, обесценивание и идеализация).

Выводы

1.   Опросник «Исследование противоречий» предварительно может рассматриваться как валидный для выявления патологической и нормативной инкогеренции.
2.  Выраженность инкогеренции должна учитываться при интерпретации индивидуальных психодиагностических данных, особенно полученных с помощью опросников.
3.   Полученные в настоящем исследовании данные нуждаются в своем подтверждении на большей выборке. Также необходимо провести оценку других психометрических свойств опросника (внутренняя согласованность, ретестовая надежность и другие). Продуктивным могло бы быть сопоставление восприятия противоречий с особенностями нарушений мышления и эмоциональной сферы и проведение исследований с участием других клинических групп.

Финансирование

Исследование выполнено при поддержке Российского фонда фундаментальных исследований, проект № 17-06-00271.

Благодарности

Авторы благодарят за помощь в сборе данных для исследования Т.В. Кочневу - сотрудника лаборатории психофармакологии ФГБНУ НЦПЗ.