Главное измерение личности. История проблемы и возможности решения

Г.В. Резапкина

Галина Владимировна Резапкина — старший научный сотрудник Центра развития психологической службы образования ФИРО, Центра практической психологии образования АСОУ (Москва).

Кадровые службы современных компаний (на которые в значительной степени работает и система образования, и мы — педагоги-психологи) все чаще заходят в тупик. Дело в том, что различным организациям нужны сотрудники не просто опытные и компетентные, а еще и честные (или — готовые преступить закон), инициативные и самостоятельные (или — послушные и зависимые). Выражаясь научно, имеющие определенное нравственное ядро личности. Можно назвать целый ряд качеств, которые его составляют. Это направленность личности и жизненные ценности, мотивы и потребности. Как их измерить, а главное — насколько это возможно и нужно ли это делать, рассказывает автор статьи.

...Ведь это все равно, что поймать луч.

А. Грин. Победитель

Дилеммы Колберга

Одним из немногих психологов, занимавшихся этическими вопросами, был Лоуренс Колберг, автор теории морального развития, в основе которой, как водится, лежит личный опыт ее создателя.

В 40-х годах американец Колберг занимается опасным и противозаконным делом: перевозит эмигрантов из Европы в Палестину, решив для себя свою первую дилемму в пользу милосердия, а не закона. Через несколько лет тема морального выбора между законом и совестью станет основным предметом его многолетних психологических исследований.

Согласно экспериментально подтвержденной теории Колбер- га, на ранних стадиях развития сознания поступки человека определяются наказаниями и наградами. В своих исследованиях Кол- берг опирался на теорию Пиаже, по которой становление морали проходит две стадии: до пяти лет ребенок не имеет никаких представлений о морали и руководствуется в своем поведении в основном спонтанными побуждениями. На стадии нравственного реализма (5-7 лет) дети знают, что необходимо соблюдать все установленные правила, поскольку они безусловны, неоспоримы и нерушимы. Они судят о нравственности поступка, исходя из его ближайших и очевидных последствий — награды или наказания,

— благодаря чему закладываются представления о том, что такое хорошо и что такое плохо.

Колберг относит эти стадии к доконвенциональ- ному уровню морального развития, соответствующему дошкольному и младшему школьному возрасту.

На этом уровне находятся и взрослые, чьи поступки определяются страхом наказания (выговор, штраф, лишение прав, уголовное наказание и т. п.) или желанием получить награду (благодарность, премию, орден и т. п.).

Суждения следующего, конвенциального, уровня находят свое отражение в действиях, которые человек совершает потому, что этого требуют писанные (закон) или неписанные (общественное мнение) правила (от лат. conventio — договор, соглашение). Подростки старше 12 лет должны находиться на этом уровне.

На постконвенциальном уровне человек делает нравственный выбор на основе своих внутренних убеждений, которые могут не совпадать с общественным мнением или законом, даже если за этот выбор приходится дорого платить. Колберг считал, что этот уровень морального развития достижим после 18 лет, хотя отмечал, что до него доходят лишь избранные, к которым относил Мартина Лютера Кинга, Махатму Ганди и, вероятно, себя, поскольку не отличался законопослушным поведением, а проблема противоречия закона и совести имела для него глубокий личный смысл.

Для оценки уровня развития морального сознания Колберг использовал ситуации, нередко взятые из литературы. В них сталкивались нормы права и морали, а также ценности разного уровня. Смысл его методики не столько в ответах (правильных не предполагалось), сколько в объяснении мотивов выбора¹.

В основе каждой дилеммы Колберга — противопоставление общественного мнения и закона субъективному чувству справедливости как внешнего — внутреннему. Это противоречие ведет не только к конфликту с законом, но и к внутриличностному конфликту. Но разве не бывает ситуаций, когда правила не противоречат истине и убеждениям?

Мне с детства не давал покоя рассказ Алексея Пан­телеева «Честное слово». Меня раздражало нелепое поведение мальчика, забытого на часах товарищами по детской игре. Мальчик, верный своему слову, не вписывается в схему Колберга: он буквально следует формальным, ничего не значащим договоренностям, правилам игры, из которой уже все вышли, кроме него, но при этом его поведение основано на внутреннем убеждении (постконвенциальный уровень). Хотя мальчику еще нет десяти лет, и, согласно теории Кол- берга, он еще должен находиться на предконвенци- альном уровне.

Его литературный собрат, фонарщик из «Маленького принца» Антуана де Сент-Экзюпери, который каждую минуту зажигает и гасит фонарь на своей крохотной планете, где кроме него никого нет, — тоже не укладывается в теорию морального выбора.

Метафоричные образы героев Пантелеева и Сент- Экзюпери с их цельностью, синергией внешнего и внутреннего являются литературной иллюстрацией евангельского «в малом ты был верен, над многим тебя поставлю».

А вот герой фильма Станислава Говорухина «Место встречи изменить нельзя» Глеб Жеглов (начальник отдела по борьбе с бандитизмом) подкидывает кошелек профессиональному вору-карманнику Кирпичу. Свои действия он объясняет так: «Вор должен сидеть в тюрьме», — и в свою защиту выдвигает такие аргументы и факты, с которыми практически невозможно спорить. Например, рассказывает, как вынимал из петли женщину, у которой «такой же вот Кирпич» украл последние деньги, чем, по сути, обрек ее на медленную голодную смерть.

По Колбергу, Жеглов стоит на более высоком уровне морального развития, чем законопослушный Ша­рапов. Справедливость в понимании Жеглова вступает в противоречие с законом (ведь пока вора не схватишь за руку, не докажешь вину и не посадишь — а это непросто, — он будет спокойно воровать у мирных граждан. А они и так, в массе своей, еле-еле сводят концы с концами в послевоенной Москве).

В конце 60-х Колберг думает о том, как перенести свою теорию в практику воспитания, которое он рассматривал как взаимодействие учителей, учащихся и ученых. Руководствуясь гипотезой, что детей необходимо выводить на более высокий уровень суждений, Колберг создает в школах «справедливые сообщества» детей и подростков, обладающих развитым моральным мышлением. Загадочная смерть помешала Лоу­ренсу Колбергу завершить дело всей своей жизни.

Психологическая диагностика направленности личности

Просчитать влияние внешних и внутренних мотивов поведения человека стремился и современник Колберга Джулиан Роттер, автор теории социального научения. Он ввел широко известный сейчас термин «локус контроля» [от лат. locus — место, местоположение и фр. controle — проверка]. Локус контроля — устойчивая личностная характеристика, отражающая предрасположенность и склонность человека приписывать ответственность за успехи и неудачи своей жизни внешним обстоятельствам (экстернальный, или внешний, локус контроля) или себе самому (интер- нальный, или внутренний, локус контроля).

В целом ряде исследований показано, что люди с внутренним локус-контролем — интерналы, — как правило, обладают адекватной самооценкой, способностью эффективно решать поставленные задачи.

Экстерналы более подвержены социальному воздействию, чем интерналы, которые не только сопротивляются постороннему воздействию, но и сами стремятся контролировать поведение других и более уверены в своей способности решать проблемы, чем экстерналы. Роттер считал, что наиболее здоровым и желательным является средний уровень с некоторым уклоном в сторону внутреннего контроля. Роттер, как и другие психологи, стремился прогнозировать поведение человека. Но смог выделить только некоторые его переменные, что уже немало.

На основе подходов Роттера в НИПНИ им. Бехте­рева была разработана методика «Определение уровня субъективного контроля», которая также помогает определить степень ответственности человека за сложившиеся отношения и обстоятельства его жизни.

Существует множество отечественных и зарубежных методик, цель которых — выявление ценностных ориентаций, мотивов и потребностей человека, в т. ч. методика «Ценностные ориентации» М. Рокича, «Опросник терминальных ценностей» И.Г. Сенина и его модификации, методика изучения ценностей личности Ш. Шварца, «Тест смысложизненных ориентаций» Д.А. Леонтьева, «Диагностика направленности личности» В.М. Басса, «Диагностика социально-психологических установок личности в мотивационно-потреб- ностной сфере» О.Ф. Потемкиной.

Однако насколько достоверны результаты, основанные на самооценке тестируемого, «пропущенной» через представления авторов методик о смыслах и ценностях? Уязвимость подобных методов в том, что они восходят (или нисходят?) к идеям древнегреческих софистов, которые наиболее полно выразил Протагор: «Я — мера всех вещей» (в другой версии «человек есть мера всех вещей», имея в виду относительность всякого знания). В центре внимания софистов были социальные вопросы, а сам Протагор был автором закона о демократическом образе правления и равенстве свободных людей.

Можно ли с помощью диагностики уловить неуловимое, ответив на главный вопрос — каков человек? Злой или добрый? Жадный или щедрый? Способен ли он на подлость и предательство? Готов ли он — нет, не отдать свою жизнь за ближнего? А хотя бы в чем-то поступиться своими интересами ради другого? Насколько искренне он принимает и разделяет ценности социума, следует ли он им из-за страха наказания или из-за своих убеждений (при условии, что ценности социума — благие)? Или прав В.П. Зинченко, предупреждавший: «Необходимо четко определить, что подлежит диагностике, а что — нет. Индивидуальные свойства и качества человека — пожалуйста. Что касается личности, то в Декларацию прав человека следовало бы записать пункт о свободе личности от вторжения в ее мир педагогов и психологов»?

Учение о доминанте

Ближе всех к открытию главного измерения человеческой личности подошел не психолог, а физиолог, великий русский ученый А.А. Ухтомский. Открытый им принцип доминанты выходит за пределы изучения физиологических процессов, объясняя психологические и социальные аспекты поведения человека.

Идеи ученого с мировым именем, продолжателя петербургской физиологической школы И. М. Сече­нова и Н. Е. Введенского, были непопулярны в советской России. В стране полным ходом идет коллективизация, а Ухтомский предупреждает: «... нужно неусыпное и тщательнейшее изо дня в день воспитание в себе драгоценной доминанты безраздельного внимания к другому, к alter еgo. Только тогда, когда будут раскрыты уши для всех, нищета афинского чудака не помешает узнать в нем Сократа, из последнего оборванца будешь черпать крупицы любви и правды, и для того, кого нарочито любишь, будешь действительно надежным и верным другом, открытым ему до прозрачности. Пока этого выхода от убийственного Двойника к живому собеседнику нет, нет возможности узнать и понять человека, каков он есть. А без этого выпадает все самое ценное в жизни! Человек жалуется и стонет, что вокруг него нет смысла бытия, нет людей, все равно, как децеребрированная лягушка умирает от голода и жажды, будучи окружена пищей и водой: самые лучшие устремления человека вырождаются тогда во зло (самое объективное зло!) — наука в военно-химическую технологию, человеколюбивая доктрина в эксплуатацию природы и людей, а любовь в последнее неуважение к человеческому лицу и, фактически, в разврат».

В 1981 году об этом же в своей Нобелевской лекции будет говорить один из основателей аксиологии Роджер Сперри: «Мир, в котором мы живем, движим не только бессознательными силами, но в более решающей степени — человеческими ценностями... и что борьба за спасение планеты становится, в конечном итоге, борьбой за ценности более высокого порядка».

Сперри аргументировано показал, что «наши текущие глобальные кризисы являются в большей мере результатом неадекватных социальных ценностей и воззрений... что человеческая судьба и судьба всей нашей биосферы оказались в полной зависимости от тех воззрений и ценностей, которые выберут следующие поколения... в соответствии с которыми они будут жить и которыми они будут руководствоваться».

Великий русский психолог Б.Г. Ананьев говорил о невозможности воспитания без учета характеристик высшей структуры личности, ее мировоззрения, направленности, ценностных ориентаций и целей.

Доминанта определяет направленность нашего сознания, которое, как луч прожектора в темноте, выхватывает только то, что для нас актуально в данный момент. Если мы ставим себя в центр общения, то диалог невозможен. Тогда мы не слышим собеседника, не стараемся понять его точку зрения, а терпеливо ждем своей очереди, реагируя только на то, что резонирует с нашими собственными переживаниями, установками, потребностями. Эту тенденцию называют эгоистической доминантой. Мы постоянно сталкиваемся с ее проявлениями: поведение автомобилистов в потоке машин, не придержанная перед вашим носом дверь, громкая музыка в ночной тишине, мужчины в вагоне метро, сминающие женщин и детей, чтобы занять свободное место.

Человек с эгоистической доминантой воспринимает себя как центр, вокруг которого все должны вращаться. Если каждый будет считать себя центром, крутиться вокруг будет некому. Модель поведения с отчетливой доминантой на «Я», при которой «Другие» — фон, массовка, очень напоминает модель поведения раковых клеток, каждая из которых считает себя главной.

Альтруистическая доминанта в наши дни большая редкость. Но именно она является основой семейного благополучия, бесконфликтного сосуществования и профессиональной успешности (не путать с навязанным стереотипом «успеха»).

Доминанты — это результат внутренней работы и внешних влияний, поэтому ими можно и нужно управлять. Диагностика — это один из способов осознания своих личностных особенностей. Осознание своих недостатков и слабостей — это граница, за которую мало кто рискует выйти. Там, где должна начаться настоящая духовная работа по их преодолению, начинается работа по их адаптации и использованию.

Возможно ли создание диагностического инструментария, способного не только измерить, но и задать определенный вектор личностного развития — «вперед и вверх, против общественного ветра» (В. Ясвин)?

Что такое «хорошо» и что такое «плохо»

Поиск эффективных моделей взаимодействия, которые сегодня являются условиями выживания человечества, предпринимались и предпринимаются на протяжении веков. Так, Бенжамин Франклин пришел к выводу, что из всех добродетелей важнейшее значение имеют следующие, которые он расположил по степени важности:

1)    воздержание (есть не до пресыщения, пить не до опьянения);

2)   молчание (говорить только то, что может принести пользу мне или другому);

3)    порядок (каждой вещи — свое место, каждому делу — свое время);

4)   решительность (неукоснительно выполнять то, что решено);

5)   бережливость (тратить деньги только на то, что приносит благо мне или другим);

6)   трудолюбие (не терять времени попусту, всегда быть занятым чем-либо полезным);

7)   искренность (честность в словах, мыслях и поступках);

8)    справедливость (быть объективным, но великодушным);

9)   умеренность (избегать крайностей, сдерживать себя в эмоциях и поступках);

10)   чистота (не допускать телесной нечистоты, заботиться о чистоте одежды и дома).

Моральные представления автомобильного магната Генри Форда шли вразрез с общепринятыми взглядами — любой хозяин стремился положить прибыль себе в карман, а Форд направлял ее на развитие производства, неуклонно снижая цены. Многие идеи Форда были успешно реализованы в советской экономике первой половины XX в. В книге «Моя жизнь, мои достижения» Г. Форд писал: «Жажда денег — вернейшее средство их не добиться. Но если служишь ради самого служения, ради удовлетворения, которое дается сознанием правоты дела, то деньги сами собой появляются в избытке» [7, с. 5]. Форд сформулировал принципы хозяйствования, которые неукоснительно соблюдал.

1.   Если человек ничего не дал обществу, то ему нечего требовать от общества.

2.         Работу на общую пользу ставь выше выгоды.

3.         Всякая погоня за наживой — зло.

4.         В цивилизации нет места тунеядцам.

5.         Спекуляция — более пристойный вид воровства.

6.   Если мы не в состоянии производить, мы не в состоянии и обладать.

7.   Только работа выводит на верную дорогу к здоровью, богатству и счастью.

Принципы, провозглашенные «акулой капитализма», прекрасно согласуются с положениями «Свода нравственных принципов и правил в хозяйствовании», принятого на VIII Всемирном Русском народном Соборе в 2004 г. (см. http://www.mospat.ru/archive/ church-and-society/30427).

1.   Не забывая о хлебе насущном, нужно помнить о духовном смысле жизни. Не забывая о личном благе, нужно заботиться о благе ближнего, благе общества и Отчизны.

2.  Богатство — не самоцель. Оно должно служить созданию достойной жизни человека и народа.

3.   Культура деловых отношений, верность данному слову помогает стать лучше и человеку, и экономике.

4.   Человек — не «постоянно работающий механизм». Ему нужно время для отдыха, духовной жизни, творческого развития.

5.         Работа не должна убивать и калечить человека.

6.   Государство, общество, бизнес должны вместе заботиться о достойной жизни тружеников, особенно о тех, кто не может заработать себе на хлеб. Хозяйствование — это социально ответственный вид деятельности.

7.   Политическая власть и власть экономическая должны быть разделены. Участие бизнеса в политике может быть только прозрачным и открытым.

8.   Присваивая чужое имущество, не воздавая работнику за труд, обманывая партнера, человек преступает нравственный закон, вредит обществу и себе.

9.   В конкурентной борьбе нельзя употреблять ложь и оскорбления, эксплуатировать порок и инстинкты.

10.   Нужно уважать право владеть и распоряжаться имуществом. Безнравственно завидовать благополучию ближнего, посягать на его собственность.

Смысловыми носителями морали являются топы (общезначимые утверждения) — ценностные суждения, прошедшие культурный отбор и определяющие основные нравственные понятия, которые понимаются всеми людьми одинаково и без доказательств. Один из принципов философии языка утверждает: «Правильное именование, лежащее в основании лексических единиц, не только толкует назначение и применение всех вещей, но и определяет их понимание, воспитание людей и управление общественными процессами».

В настоящее время на Западе предпринимается ревизия языка. Разрушение существующей культуры является целью контркультуры, имя которой — полит­корректность. Суть — устранение оценочных суждений. Под запрет попадают слова, указывающие на возраст, внешний вид, имущественное положение, физические и умственные способности и т. п., — следует говорить «другие по возрасту, способностям, внешности, зрению» и т. д. Наркоман — это лицо, которое «неконтролированно обходится с наркотическими веществами». Преступник — «лицо, совершившее наказуемые действия». Сумасшедший — «лицо с психиатрическим опытом». «Новый английский медицинский журнал» рекомендует говорить не «труп», а «неживой человек» [8]. Под запретом слова, указывающие на расовую принадлежность и нетрадиционную сексуальную ориентацию (или уже традиционную?).

Искусственная регламентация речи, по сути, жесткое цензурирование, распространяется не только на СМИ, но и на искусство и науку. В Америке рассматривается вопрос об исключении из образовательной программы ряда произведений «в связи с их противоречием принципам политической корректности», в том числе классика мировой литературы Джона Тол­киена, в вину которому вменяется «декларация безусловного разделения положительных и отрицательных персонажей»: «Толкиен не вводит в повествование ни одного положительного образа т. н. темных... представители т. н. темной стороны подчеркнуто отвратительны как внешне, так и внутренне. Подобное художественное решение не может рассматриваться иначе, как пропаганда фанатизма в его наиболее грубых и отвратительных формах» (из докладной записки Дж. Райт, советника по культуре губернатора штата Аризона «О программе образования в школах, финансируемых за счет бюджета штата»).

Под запретом могут оказаться и многие понятия психологии. Так, слово «индивидуум» уже рассматривается как политически некорректное, поскольку «аргументы, ставящие индивидуума выше группы, ставят, в конечном счете, в привилегированное положение индивидуумов, принадлежащих к самой большой и господствующей группе» (Diversity Education Committee).

В политкорректном обществе были бы невозможны эксперименты Ф. Гальтона, который в конце XIX века обследовал 10 тысяч посетителей Лондонской международной выставки по семнадцати антропометрическим, медицинским и психологическим показателям, показав, насколько велики различия между людьми. Будем надеяться, что единственным завоеванием политкорректности в России станет словосочетание «особые дети».

Глубинные причины и скрытые смыслы этого сравнительно нового, но очень активного и опасного процесса должны прояснить серьезные междисциплинарные исследования. Смогут ли сторонники «по­литкорректности» вернуть человечество к древнему релятивизму Протагора, нам покажет время. Я же, пользуясь временной безнаказанностью, рискну использовать систему топов как смысловых носителей ценностей в целях диагностики направленности личности.

Исследование направленности личности

Тема жизненных ценностей стала настолько модной, что только ленивый не затрагивает ее в своих выступлениях. Государственные деятели и политики срывают аплодисменты, призывая молодых людей «превратить свой талант в товар», «быть успешными и конкурентоспособными», «красивыми и здоровыми». Другие по форме, но схожие по содержанию призывы содержатся в рекламных слоганах, программируя у людей, в первую очередь, детей и подростков, «нужные» модели поведения. Фраза, услышанная тысячу раз, воспринимается как общезначимое утверждение, «общее место». Но такое ли оно «общее»?

Хотя моральные нормы фактически однородны во всех религиях, семантическое пространство содержит прямо противоположные утверждения, касающиеся фундаментальных понятий (отношение к людям, богатству, труду, болезни, смерти и т. д.) Это относится как к фольклору, так и к высказываниям известных людей, которые порой воспринимаются некритично потому что их авторы обладают непререкаемым авторитетом. Если человек не подвержен гипнозу имен, он задумается, кто прав: З. Фрейд, считавший, что интерес к смыслу жизни — признак заболевания, или В. Франкл, убежденный, что только животное не озабочено смыслом своего существования.

На принципе выбора высказываний и основана методика «Нравственный потенциал личности» (автор Г.В. Резапкина), которая представляет собой 27 пар противоположных по смыслу топов, сгруппированных по девяти темам. Выбор высказывания фиксируется в бланке (см. Приложение).

Выбор высказывания определяется отношением человека к следующим нравственным понятиям: Умеренность — Излишества (I); Нестяжание — Сребролюбие (II); Кротость — Гнев (III); Жизнелюбие — Уныние (IV); Смирение — Тщеславие (V); Великодушие — Зависть (VI); Доверчивость — Подозрительность (VII); Трудолюбие — Безделье (VIII); Самостоятельность в поступках и суждениях — Зависимость (IX). Утверждения «а» соответствуют добродетелям, общим для всех культур, «б» — порокам, что, конечно, не может свидетельствовать о добродетельности или порочности человека, но говорит о его этической направленности.

Многие высказывания настолько привычны, что воспринимаются как аксиомы, даже если они противоположны по смыслу. Авторство афоризмов сознательно не указывается, чтобы избежать давления авторитетов — не лишенные остроумия слова «Чем лучше узнаю людей, тем больше нравятся собаки» воспринимаются по-другому, если знаешь, что они приписываются Адольфу Гитлеру. И достойные люди иногда с преступной небрежностью разбрасывались эффектными, но сомнительными фразами, о чем впоследствии жалели.

Мотивы выбора труда

Любая деятельность более эффективна и благотворна для самого человека, если в ее основе лежат не только внешние, но и внутренние мотивы.

Чтобы перечислить основные мотивы выбора профессиональной деятельности, хватит пальцев одной руки. Наиболее понятный и очевидный мотив труда — деньги. Немецкий психолог Э. Фромм называет этот мотив «стяжательским» и одним из деструктивных, а тип человека — рыночным. Рыночный человек, по Фромму, воспринимает себя как товар, который надо подороже продать. Дороже всего стоят «услуги» на грани или за гранью закона: проституция, мошенничество, торговля наркотиками, оружием, органами и т. д.

Повышенная потребность быть в центре внимания нередко приводит человека на телевидение, в политику, мир моды, журналистику, шоу-бизнес. Хорошо, если этот мотив подкреплен талантом и трудолюбием. Если нет — мир получит еще одного безголосого певца, бездарного журналиста, назойливого шоуме­на, самовлюбленного политика.

Стремление к славе как ведущий мотив деятельности блокирует творческие способности и разрушает личность. В последние годы резко выросло число школьников, которые хотят быть писателями при отсутствии литературных способностей — только для того, чтобы написать книгу, издать хотя бы в одном экземпляре и поставить на полку как предмет гордости.

Еще один мотив выбора профессии — стремление к власти. Если власть — не инструмент достижения каких-то благородных целей, а самоцель, то такой человек опасен для общества. Испытание властью — одно из самых сложных в жизни любого человека. Яркое описание феномена власти дал Р. Толкиен в книге «Властелин колец». В реальной жизни люди так же неохотно расстаются с властью, как Горлум, Фродо или Бильбо Бэггинс.

Эти мотивы образуют триаду: жажда денег обычно обусловлена желанием с их помощью достичь большей власти и славы, а стремлении к власти и славе вызвано желанием иметь много денег. Многие старшеклассники хотят быть чиновниками, политиками и депутатами потому, что эти профессии отвечают их потребностям в деньгах, славе и власти.

Психиатры связывают рост истероидных и параноидальных расстройств у молодых людей с изменениями в их мотивации.

Творчество — ведущий мотив труда людей, для которых работа — средство самореализации, а не самопрезентации, самоутверждения или только заработка. Творческое отношение к труду — это основа профессиональной успешности. Хотя творчество традиционно связывают с искусством и наукой, оно может проявляться в любой деятельности. Творческая личность постигает мир через любовь и разум.

Служение как мотив труда встречается все реже. Возможно, поэтому в наше время такая редкость — хорошие врачи и учителя, предупредительные продавцы, вежливые официанты. Ратное дело традиционно называется службой. В классической актерской среде принято говорить: «Я служу в театре», что подчеркивает высокий смысл актерского ремесла. Служение — это не столько вид деятельности, сколько отношение к своему делу.

Эти мотивы тесно связаны с любовью как целью и смыслом любой деятельности. Они дают нам силы и возможности достигать душевного комфорта, хотя не всегда избавляют от материальных проблем. Чаще всего по специальности работают молодые люди, выбирающие профессию «по любви».

В чистом виде все пять мотивов встречаются разве что в книгах — у каждого человека индивидуальные пропорции, которые меняются вместе с обстоятельствами и мироощущением. Осознание своих мотивов требует смелости и честности. Без этого правильный выбор профессии проблематичен, так как предполагает понимание: «Что я хочу от будущей профессии?»

То же самое касается ситуации, когда модель поведения и жизненная позиция, которую выбрал человек, не всегда соответствует тому, как он ведет себя в реальности. Особенно часто это происходит, когда «моральная планка» выбора поставлена высокая, а ситуация, в которую человек попал, — сложная. И из нее легче выйти аморальным способом.

Такое расхождение между выбором модели поведения и реальным поведением человека оппоненты ставили в упрек Колбергу. Но в данной ситуации важно, принимает ли человек то или иное высказывание, предложенное Колбергом, как созвучное своим убеждениям, или отвергает. Задачи методики Колберга выходят за рамки диагностики, которая бесполезна, если не ставит своей целью развитие личности.

Механизмы самоидентификации неразрывно связаны с системой ценностей. Смысл воспитания заключается в способности различать добро и зло, развитии добродетелей и преодолении пороков — категорий, универсальных для всех времен и народов. Смысл, который сегодня возвращается в педагогику и психологию.

ПРИЛОЖЕНИЕ

БЛАНК МЕТОДИКИ «НРАВСТВЕННЫЙ ПОТЕНЦИАЛ ЛИЧНОСТИ» (Г.В. РЕЗАПКИНА)

I

1.     а) Умеренность — здоровье души. б) Бери от жизни все.

2.     а) Невоздержанная и сластолюбивая молодость передает старости изношенное тело.

б) Сладострастие — это величайшее блаженство, символ высшего счастья и высшей надежды.

3.     а) Сытое брюхо к ученью глухо. б) Ешь больше, проживешь дольше.

II

4.     а) Рука дающего не оскудеет. б) Деньги отпирают все двери.

5.     а) Счастлив не тот, кто получает подарок, а тот, кто подарок делает. б) С помощью имущества приобретаешь господнее могущество.

6.     а) Научная работа не подходит человеку, который обеими ногами стоит на земле и обеими руками тянется к долларам. б) С деньгами и в аду не пропадешь.

III

7.     а) Ничего не делайте под воздействием гнева, раздражения или зависти. б) Гнев слаще меда.

8.     а) На добро отвечать добром — дело каждого, на зло добром — дело отважного. б) Месть — это блюдо, которое подают холодным.