Введение
Каждому человеку хотелось бы уметь противостоять стрессам и научиться эмоционально не реагировать на стрессогенные события. Это избавило бы от многих проблем в соматической и психоэмоциональной сфере. Но это далеко не всегда просто сделать. На стрессоустойчивость влияет множество факторов, среди которых: тип темперамента; черты характера и его акцентуации; особенности эмоционально-волевой, познавательной сферы, в частности, особенности восприятия, мышления; ценностно-смысловая и мотивационно-потребностная сферы, в том числе значимость стрессогенного события для личности, и многие другие.
Рассматривая стресс как психологический феномен, который трактуется в «Большом психологическом словаре» Б.Г. Мещерякова, В.П. Зинченко как «состояние психического напряжения, возникающее у человека в процессе деятельности в наиболее сложных, трудных условиях, как в повседневной жизни, так и при особых обстоятельствах, при подготовке к выпускному экзамену или перед началом спортивных соревнований» [Мещеряков, 2003, с. 479], не следует забывать о его дуальности, т. е. о физиологической природе, согласно исследованиям Г. Селье [Селье, 1982, с. 10], Р.С. Лазаруса, С. Фолькман [Lazarus, 1984а], П.К. Анохина [Анохин, 2021] и др., а также о психологическом и социально-психологическом аспектах, согласно данным Р.С. Немова [Немов, 2007, с. 420], Т.Г. Бохан [6, с. 23–24], Ю.А. Александровского [1, с. 71–79] и многих других.
При трактовке понятия «регуляция стресса» сталкиваемся с неоднозначностью рассмотрения данного феномена от стрессоустойчивости до совладающего поведения, копинг-поведения.
Рассматривая психологию совладающего поведения, Е.В. Либина и А.В. Либин [Либина, 1998] дают ее определение как специальной области исследования, предметом изучения которой являются механизмы «эмоциональной и рациональной регуляции человеком своего поведения с целью оптимального взаимодействия с жизненными обстоятельствами или их преобразования в соответствии со своими намерениями». У И.О. Куваевой совладющее поведение позиционируется как осознанные действия человека в ответ на трудную ситуацию и психоэмоциональную напряженность [Куваева, 2020]. По мнению S. Roth, L.J. Cohen, в литературе выделяются две модели совладания со стрессом: приближение / наступление (approach) и избегание (avoidance), которые, как отмечают исследователи, легли в основу когнитивной и эмоциональной активности, ориентированной либо в сторону угрозы, либо от нее [Roth, 1986, p. 813].
При этом «копинг», по мнению В.М. Ялтонского, это попытки управлять специфическими внешними и (или) внутренними вызовами в когнитивном и поведенческом ключе, причем данные вызовы часто превышают личностные ресурсы [Ялтонский, 1995].
С.К. Нартова-Бочавер отмечает, что психологическое предназначение копинга состоит в адаптации человека к требованиям ситуации, он позволяет ослабить или смягчить предъявляемые требования, включить реакцию избегания или привыкания к ним, тем самым погашая, уменьшая или нивелируя стрессовое воздействие ситуации [Нартова-Бочавер, 1997, с. 21]. J.C. Coyne, С. Aldwin, R.S. Lazarus понимают под копингом, или преодолением стресса, процесс поддержания или сохранения баланса между требованиями среды и ресурсами, которые нужно задействовать для удовлетворения этих требований [Coyne, 1981].
R.S. Lazarus, S. Folkman выделяют следующие задачи копинга:
- повышение возможностей восстановления активности и деятельности при минимизации обстоятельств с негативным воздействием;
- сохранение уверенности в собственных силах, поддержание позитивного образа «Я»;
- регулирование трудной жизненной ситуации или приспособление к ней;
- поддержание эмоционального равновесия;
- поддержание социальных связей — установление и сохранение тесных взаимоотношений с окружающими людьми [Lazarus, 1984].
При этом Н. Weber главной задачей копинг-поведения (coping-behavior) считает обеспечение и поддержание благополучия человека, его физического и психического здоровья, а также удовлетворенности социальными отношениями [Weber, 1992]. И если подход к копингу, выдвинутый R.S. Lazarus в конце 70-х — начале 80-х годов, можно считать трансакциональным и процессоцентрированным благодаря когнитивным теориям стресса и эмоций, возникшим в 60-е годы прошлого века, что подтверждают исследования зарубежных авторов (M.B. Arnold, S. Lenine, H. Ursin, D. Mechanic, J.B. Rotter), то в российской психологии последователи концепции совладающего поведения, создаваемой с 90-х годов, сталкиваются с определенными методологическими и методическими трудностями, что является отражением сложности поведения человека в ситуации стресса (В.А. Бодров) [Бодров, 2006].
В целом научно-технический прогресс с его постоянным усилением факторов стресса, по утверждению А.В. Антоновского, поставил перед необходимостью изучения копинг-поведения человека с целью осознанного преодоления стресс-факторов для успешной адаптации в социуме [3, с. 28–29].
С адаптацией в социуме неизменно связано понятие стрессоустойчивости, которое Б.Х. Варданян трактует «...как свойство личности, обеспечивающее гармоническое отношение между всеми компонентами психической деятельности в эмоциогенной ситуации и, тем самым, содействующее успешному выполнению деятельности» [Варданян, 1983].
А.А. Бодалев, В.В. Столин отмечают важность профессиональной стрессоустойчивости при совладании с проблемными ситуациями на рабочем месте, под этом под профессиональной стрессоустойчивостью они понимают способность сохранять контроль и работоспособность в угрожающих ситуациях [Бодалев, 2000].
Г.С. Корытова стрессоустойчивость рассматривает с функциональных позиций, как конструкт, влияющий на продуктивность и успешность деятельности, и как характеристику, обеспечивающую гомеостаз личности как системы, т. е. как показатель деятельностный и личностный [Корытова, 2007, с. 64].
Рассмотрим проблему стрессоустойчивости (совладающего поведения, копинг-поведения) при обучении в педагогическом вузе. В исследовании участвовали 105 респондентов направления подготовки «Филология», «Специальное (дефектологическое) образование», а также факультета естественных наук (ФЕН) специальностей: «Биология», «География», «Химия». Гипотеза состояла в том, что стратегии адаптивного копинга будут эффективнее влиять на преодоление стрессовых факторов и снижать уровень актуального стресса у студентов. На первом этапе исследования был выявлен актуальный уровень стресса у студентов 1–2 курсов с помощью методики «Анализ стиля жизни» (Бостонский тест на стрессоустойчивость). Было выявлено чуть более половины студентов с очень высоким и высоким уровнем актуального стресса (3,8% и 52,4%, соответственно) и чуть менее половины испытуемых с нормальным и низким уровнем стресса (42,9% и 0,9%). Уровень стресса у студентов по направлениям подготовки представлен на рис. 1.
Рис. 1. Уровень стресса по направлениям подготовки (%)
На втором этапе был диагностирован уровень регуляции имеющегося стресса с помощью методики «Диагностика состояния стресса» (А.О. Прохоров). Высокий уровень регуляции стресса имеют 77,1% студентов, умеренный уровень регуляции — 22,9% человек. При этом у испытуемых наблюдается регуляция стресса до нормального уровня, а также, несмотря на регулятивные механизмы, уровень стресса у некоторых остается высоким или очень высоким.
Так, высокий уровень регуляции до нормального уровня стресса имеют только 38,1% респондентов, умеренный уровень регуляции до нормального уровня стресса — только 4,8% студентов, умеренный уровень регуляции стресса до его минимального уровня — лишь 1% будущих педагогов. Несмотря на высокий уровень регуляции стресса, он остается на высоком уровне у 37,1% респондентов, при умеренном уровне регуляции высокий уровень стресса остается у 15,2% студентов. Имеются также данные о том, что при высоком уровне регуляции уровень стресса достигает у будущих педагогов очень высоких значений — у 1,9%, и при умеренном уровне регуляции стресса также диагностирован очень высокий уровень актуального стресса у 1,9% респондентов.
На третьем этапе исследования с помощью методики «Копинг-тест Лазаруса» были рассмотрены копинг-стратегии, благодаря которым будущие педагоги справляются или не справляются со стрессом.
Результаты диагностики таковы: конфронтационный копинг используют 62% респондентов, у которых адаптационный потенциал личности находится в пограничном состоянии, что не способствует сопротивлению стрессовым ситуациям, а только временному противодействию. Копинг дистанцирования от стрессовых ситуаций (субъективное снижение ее значимости и степени эмоциональной вовлеченности в нее) применяют 53,3% студентов. Копинг самоконтроля у 46,8% студентов проявляется в подавлении и сдерживании эмоций, высоком контроле поведения, сохранении самообладания за счет волевых усилий, причем преодоления стресса при этом не происходит, респонденты часто дезадаптированы. Поиск социальной поддержки в качестве адаптационного копинга используют 62% студентов — будущих педагогов, 26,7% респондентов имеют выраженную дезадаптацию при отсутствии социальной поддержки, внимания со стороны других людей, их сочувствия, помощи с привлечением конкретных действий для решения стрессовой ситуации за них. Принятие ответственности за свои поступки 51,4% студентов не приемлют, перекладывая ответственность за преодоление трудностей на других. Стратегию совладания бегство-избегание предпочитают 40% студентов с высокой напряженностью данного копинга, что свидетельствует о дезадаптации и регрессии, инфантильности в ситуациях стресса. Копинг-планирование решения проблемы находится на уровне дезадаптации у 49,4% респондентов, которые уклоняются от каких-либо планов и стратегий решения ситуации, предпочитая выжидательную тактику, что не противоречит предыдущему копингу. Еще один совладающий копинг, который применяют студенты педагогического вуза, связан с положительной переоценкой стрессовой ситуации. С этим имеются значительные затруднения у 32,3% (копинг находится на уровне дезадаптации).
Таким образом, у студентов первого-второго курсов педагогического вуза наиболее развит адаптивный копинг поиска социальной поддержки, конфронтации как способа преодоления трудностей и положительной переоценки ситуации. Среди дезадаптационных копингов преобладают дистанцирование, бегство-избегание и неумение планировать решение проблемы.
На четвертом этапе рассмотрим, как выбор копинга влияет на уровень актуального стресса и уровень регуляции стресса у студентов педагогического вуза. Корреляционный анализ Пирсона не показал значимых корреляций между выбором копинга и уровнем регуляции стресса. Между выбором стратегий совладания и уровнем актуального стресса были прослежены некоторые значимые связи. Так, при увеличении уровня воздействия стрессогенных событий уменьшается самоконтроль ответных реакций (p=-0,365848062), чем больше социальной поддержки получает студент, тем ниже уровень его актуального стресса (p=-0,196836678), чем быстрее респондент принимает решение по работе с проблемой, тем меньше его уровень стресса в данный момент (p=-0,263864285), чем быстрее и детальнее будущий педагог переоценивает ситуацию в положительном ключе, тем меньше его уровень актуального стресса (p=-0,302275573).
Таким образом, адаптивные копинги самоконтроля, социальной поддержки, планирование решения проблемы, положительная переоценка ситуации являются эффективными в преодолении стрессовых факторов и снижении уровня актуального стресса у студентов, что подтверждает выдвинутую гипотезу о возможности их регуляции.