Это был удивительно приятный человек (Воспоминания о Владимире Михайловиче Мунипове)

О Мунипове я знал давно. Еще со времени одной лекции Владимира Петровича Зинченко для студентов МГУ по инженерной психологии в 1977 году. Тогда в среде психологов были распространены попытки объяснения закономерностей психических процессов на основе радиотехнических схем. Владимир Петрович резко раскритиковал этот радиотехнический редукционизм, почерпнутый из популярных научно-технических журналов. И в качестве противоположного примера рассказал о Мунипове: «Вот человек, который постоянно имеет дело с техникой и разбирается в ней, но при этом удерживает интерес к живому человеку — он технику приспосабливает к человеку, а не наоборот!»

Лично с Муниповым я познакомился много позже: в начале 2000-х годов. Это было в университете г. Дубна. Борис Мещеряков представил меня ему. Я даже не успел засмущаться — в компании с Владимиром Михайловичем сразу почувствовал себя абсолютно комфортно. Он сразу нашел тему для разговора. Он вообще умел потрясающе находить темы для бесед. Казалось, это были ни к чему не обязывающие рассказы о жизни, но при этом всегда изобиловали яркими живыми примерами, которые надолго запоминались. Эти примеры я постоянно использую на моих лекциях. Постоянно размышляю над их содержанием. Например, как-то мы разговорились о природе религиозного сознания. Владимир Михайлович вспомнил, как в юности он профессионально занимался велосипедным спортом, даже входил в молодежный олимпийский резерв. В их группе был удивительно сильный гонщик и очень религиозный. Он регулярно молился. Все прочили ему большое спортивное будущее. И вот на решающем квалификационном соревновании, когда решался вопрос о месте в национальной сборной, у него сломалась цепь. Естественно, «пролетел» мимо сборной. Ребята стали над ним подтрунивать: «Что же тебе Бог не помог?» На это неудачник ответил просто: «Бог такими мелочами не занимается!» Вот что значит подлинное религиозное сознание.

Однажды Владимир Михайлович задал мне вопрос: «Как может быть, что в 1960—70-х годах в нашей стране не было условий для развития дизайна, а дизайнеры мирового уровня были?» Я не смог ответить. Тогда он рассказал о своих коллегах по ВНИИ технической эстетики. Хитро улыбнувшись, он заметил, что дизайнером может быть только свободный человек. И на примере жизни директора института Юрия Соловьева рассказал, как мог быть свободным человек в несвободной стране. Конечно, во многом это обеспечивается специфическими условиями окружения. Необходимо иметь надежную социальную защиту. Но всегда есть возможность быть свободным человеком. Надо только уметь пользоваться этим.

Владимир Михайлович никогда не нагружал других своими проблемами. Даже о своих несчастьях он умел говорить как-то легко. Однажды рассказал мне о сгоревшей даче. Знаю, что он ее очень любил, и это было для него большой потерей. Но было сказано так, будто это какая-то мелочь. С его лица не сходила характерная легкая улыбка. Она словно успокаивала: «Не горюй, все неудачи относительны, как и удачи тоже». Она осталась на его фотографиях. А в моей памяти осталось ощущение легкости общения с этим удивительно приятным человеком. С ним я чувствовал себя свободным человеком.