Посттравматический рост и копинг-стратегии родителей детей с ограниченными возможностями здоровья

Постановка диагноза ребенку с ментальной инвалидностью — серьезное испытание для родителей. Помимо того, что это требует от родителей моральных и физических усилий, финансовых затрат в плане абилитации и реабилитации ребенка, это еще и чрезвычайно сильное психотравми­рующее событие, первой реакцией на которое является шок: беспомощность, онемение, «немыслимый ужас», «... жизнь закончена» [13, с. 242]. Некоторые специалисты сравнивают подобные переживания с утратой значимого человека [28] и описывают скорбь после постановки диагноза как родственную переживаниям смерти, не ребенка, но «всех заветных ожиданий, связанных с его жизнью» [27, с. 89]. Если же инвалидность оказывается тяжелой и необратимой, а нужды ребенка высоки, перед родителями встает необходимость переосмысления всего образа жизни с учетом нужд и потребностей тяжелобольного ребенка [27]. Подобную ситуацию Ф.Е. Василюк характеризовал как критическую, как ситуацию невозможности. «Невозможности чего? Невозможности жить, реализовывать внутренние необходимости своей жизни» [3, с. 25], невозможности изменить диагноз и связанные с ним требования и ограничения, необходимости отказаться от желаемого и планируемого образа будущего.

По уровню переживаемого при этом стресса можно провести аналогию с ситуацией потери близкого. Ведь родителю ребенка с ОВЗ фактически нужно проститься со сформированным ранее представлением о ребенке и своей жизни с ним.

Долгое время оставались в стороне вопросы психологического здоровья родителей детей с ОВЗ, и на первый план выходили проблемы ребенка. Однако для успешной адаптации ребенка к социуму ему необходим проводник — взрослый, от которого зависит его развитие в рамках имеющихся возможностей [18]. И если в развитии ребенка наблюдаются какие-то проблемы или нарушена его социализация, то крайне важно учитывать психологическое состояние родителей.

Рождение в семье ребенка с ограниченными возможностями здоровья (ОВЗ) сравнивают с экстремальным стрессом, когда уровень стресса настолько высок, что может сопровождаться дезадаптационными процессами, затрагивающими сферы психического и физического здоровья [10; 11; 15; 17]. Эти сильные переживания могут быть связаны с кардинальными изменениями жизненной ситуации — не только актуальной, но и той, которую планируют родители в будущем для себя и своего ребенка. Длительный процесс переживания горя может привести к синдрому осложненного горя — продолжаться всю жизнь на фоне таких характерных симптомов, как дистресс расставания (повторяющиеся укоры мучительных эмоций, с сильной тоской по утраченному), травматический дистресс (чувство неверия в диагноз, гнев и горечь, тревога, навязчивые мысли, связанные с утратой, выраженное уклонение от напоминаний о тяжелой утрате) [36].

Родители детей с ОВЗ находятся в ситуации, когда возврат к образу предыдущей жизни (до постановки диагноза ребенку) практически невозможен [27]. Потому и терапия, направленная на возвращение в психологическое состояние «до диагноза», является малоперспективной. Как альтернатива данному подходу появились многочисленные исследования, посвященные феномену посттравматического роста (ПТР) в подобных и иных критических ситуациях. Термин «посттравматический рост» (Tedeschi, Calhoun, 1995, 1996; Леонтьев, 2016) уже традиционно применяется для обозначения позитивных изменений, произошедших в результате борьбы с крупными жизненными кризисами [8; 26; 31; 32; 33].

Кроме того, родители сталкиваются со стигматизацией, сложностями в семейной и профессиональной сферах, проблемами в питании ребенка, нехваткой сна и времени для повседневных домашних дел. Для того чтобы справиться с данной ситуацией, родителям детей с ОВЗ необходимы финансовые и социальные ресурсы, поддержка близких и часто квалифицированная психолого-педагогическая помощь.

Современные взгляды на ПТР основаны на тех позитивных изменениях, которые связаны с необходимостью переформулировать собственные представления о мире после событий, к которым пострадавшие психологически не были готовы [34; 35]. Сильные травмирующие события, в том числе и критические ситуации невозможности, бросают вызов привычному образу мира и вынуждают пересмотреть его. Когнитивная переработка критической ситуации и составляет этот процесс переосмысления убеждений, отказ от тех, которые не применимы в посттравматический период, и поиск новых смыслов жизни (новых, иных достоинств и преимуществ, ранее неизвестных или не задействованных), которые соответствуют новым условиям, возможностям и ограничениям.

Исследования показывают, что ПТР не редкость у людей, сталкивающихся с серьезными проблемами, включая тяжелую утрату [19]. Эти изменения возникают благодаря активной, осознанной позиции человека, который подвергся влиянию травмирующего события, чрезвычайного по силе психологического воздействия [31; 32]. Положительные изменения, происходящие в процессе борьбы с последствиями чрезвычайных травмирующих событий, отражены в «Опроснике посттравматического роста» (Tedeschi, Calhoun, 1996) [33]. Исследователями был выявлен парадоксальный феномен: люди, подвергшиеся воздействию травмы и сообщающие о ПТР, связывают его именно с пережитыми потерями. Потеря, особенно неожиданная потеря, разрушает представления человека о мире и инициирует восстановительный процесс. В ходе этого процесса многие люди приходят к пониманию своих сильных сторон, ценят влияние своих отношений и получают новые духовные идеи. При этом, несмотря на вышеизложенное, нельзя говорить о «полезности» травмы. Речь идет исключительно о том, что травмирующее событие может запустить механизм совладания с ситуацией, что именно борьба после кризиса, а не само событие, может инициировать ПТР [35].

Процесс совладания может проходить достаточно болезненно, так как процесс когнитивной переработки предполагает постоянный возврат к содержанию травмы (навязчивое и преднамеренное размышление о травмирующей ситуации, или руминирование). Исходя из этого, психолог, работающий с пациентом, пережившим травматическое событие, должен тщательно контролировать и корректировать процесс, во избежание деструктивных последствий. На каждом этапе данного процесса, в зависимости от того, как и насколько удается человеку переработать критический опыт, возникает развилка возможных реакций на травму [8], которая ведет либо к деструктивным, либо к позитивным личностным изменениям. Подобный подход представляется перспективным для родителей детей с ОВЗ, как один из механизмов, способствующий успешному переживанию травмирующей ситуации в условиях длительного и непрерывного кризиса, связанного с неустранимостью его причины — диагноза ребенка [14].

Под совладающим (копинг) поведением подразумеваются механизмы активного, сознательного и целенаправленного преобразующего поведения субъекта, направленного на переработку тяжелых переживаний и помогающего справиться с жизненными трудностями [1; 2; 5; 7]. Кроме того, совладающее поведение часто связывают с личностным развитием и поиском дополнительных ресурсов [5; 7; 22; 23].

Целью исследования стало изучение влияния копинг-стратегий на ПТР родителей детей с ОВЗ.

В ходе исследования проверялась гипотеза: разные стратегии совла­дания со стрессом могут препятствовать или способствовать ПТР родителей детей с ОВЗ.

Метод

Выборка. В исследовании приняли участие 113 человек. Общая выборка состояла из родителей детей с ОВЗ в возрасте от 25 до 50 лет (106 — женщины, 7 — мужчины), имеющих, как минимум, специальное образование и проживающих в Москве. У всех детей диагностированы ограниченные возможности здоровья с ментальной инвалидностью (аутизм, синдром Дауна, ДЦП, умственная отсталость, ОНР и т. д.). Родители детей с аутизмом — 66,4%; родители детей с другими особенностями развития — 33,6%.

Методики. Опросник способов совладания (WCQ), авторы — Р. Лазарус и С. Фолкман, в адаптации Т.Л. Крюковой, Е.В. Куфтяк, М.С. Замыш­ляевой [6; 25]. Методика предназначена для определения копинг-механизмов — способов преодоления трудностей в различных сферах психической деятельности — и включает шкалы: конфронтативный копинг; дистанционирование; самоконтроль; поиск социальной поддержки; принятие ответственности; бегство-избегание; планирование решения проблемы; позитивная переоценка [6; 12].

Опросник посттравматического роста (ОПТР), авторы — Р. Тадеши и Л. Кэлоун (Tedeschi, Calhoun, 1996; Taku et al., 2008) в адаптации М.Ш. Магомед-Эминова [9; 30; 31]. Опросник измеряет степень позитивных изменений, произошедших после травматического события (общий показатель ПТР) и состоит из пяти подшкал (сфер, в которых возможен ПТР): 1) отношение к другим; 2) новые возможности; 3) сила личности; 4) духовные изменения; 5) повышение ценности жизни [9].

Для обработки данных и проверки гипотезы применялись методы математической статистики программного пакета IBM SPSS 12 Statistics 22 — множественный линейный регрессионный анализ, позволяющий выявить степень взаимовлияния и взаимообусловленности переменных.

Результаты и обсуждение

Результаты регрессионного анализа, где в качестве независимых переменных выступают различные копинг-стратегии, а в качестве зависимых — общий показатель опросника посттравматического роста, а также показатели каждой из пяти его шкал: «Отношение к другим»; «Новые возможности»; «Сила личности»; «Духовные изменения»; «Повышение ценности жизни», — приведены ниже. Направленность и степень влияния копинг-стратегий на общий показатель опросника ПТР, а также на каждую из его пяти шкал, выявленных в результате проведенного исследования, продемонстрированы в табл. 1—6.

Таблица 1

Копинг-стратегии родителей детей с ОВЗ, оказывающие влияние на общий показатель опросника ПТР

Примечание: Beta (в) — стандартный коэффициент регрессии; t — критерий Стьюдента; р — уровень статистической значимости в.

Как видно из табл. 1, из восьми независимых переменных четыре оказывают влияние на уровень зависимой переменной «Посттравматический рост»: «Положительная переоценка», «Принятие ответственности» (положительное влияние), «Конфронтативный копинг» (положительно влияет на уровень тенденции к статистической значимости), «Планирование» (негативное влияние; F=6,422; p<0,001). Данная модель позволяет объяснить 37,5% дисперсии зависимой переменной (R2=0,375).

Наибольшее влияние оказывает копинг-стратегия «Положительная переоценка»: чем больше усилий, связанных с положительным переосмыслением сложившейся ситуации, фокусированием на росте собственной личности, тем выше уровень показателя «Посттравматический рост». Данные результаты сами по себе заложены в определении посттравматического роста и подтверждают его наличие.

Чуть меньшее влияние, причем разнонаправленное, оказывают «Принятие ответственности» и «Планирование»: чем меньше произвольных проблемно-фокусированных усилий по изменению сложившейся ситуации (я — родитель ребенка с ОВЗ) и чем больше признание своей роли и ответственности в решении проблемной ситуации, тем выше степень «Посттравматического роста».

Негативное влияние копинг-стратегии «Планирование» на ПТР может быть обусловлено тем, что родителям детей с ментальной инвалидностью тяжело и тревожно заглядывать в будущее, как в силу неизбежности многочисленных проблем при решении задач адаптации, так и в связи с высокой неопределенностью прогноза развития такого ребенка. «Планирование» может быть излишне оптимистичным, что предполагает большой риск разочарования. Предсказать развитие ребенка с ОВЗ очень сложно и приходится действовать в ситуации «здесь и сейчас», исходя из «зоны ближайшего развития». Стремление к планированию здесь является полюсом такой личностной черты, как толерантность к неопределенности — отказ от возможности полного контроля над ситуацией, в которой задействовано слишком много, в том числе не зависящих от человека, факторов. В современных исследованиях тревожных расстройств показано, что низкая толерантность к неопределенности является одним из важнейших факторов их манифестации и хронификации [16; 20; 21; 24].

На уровне тенденции к статистической значимости «Конфронтативный копинг» (возможность активно противостоять трудностям и стрес­согенному воздействию, готовность к риску) способствует ПТР. Часто данная стратегия рассматривается как неадаптивная, однако, при умеренном использовании, она предполагает умение отстаивать свои интересы, энергичность и находчивость при разрешении проблемной ситуации, способность сопротивляться трудностям и активный поиск новых способов решения проблемы. Возникающие стенические эмоции, в отличие от астенических, ориентируют на активные действия и, обычно, противостоят депрессивному состоянию.

Фактор «Отношение к другим» оценивает личностный рост в таких сферах, как: сострадание к другим; навык видеть в людях хорошее; готовность выражать свои эмоции; готовность принять помощь; чувство близости с другими; готовность прилагать больше усилий для построения отношений с другими; вера в поддержку другими людьми и готовность самому оказывать помощь [30].

Как видно из табл. 2, из восьми независимых переменных (шкал опросника WCQ) только «Поиск социальной поддержки», «Положительная переоценка» и «Принятие ответственности» оказывают положительное влияние на уровень зависимой переменной «Отношение к другим» (F=4,955; p<0,001). Данная модель позволяет объяснить 31,5% дисперсии зависимой переменной (R2=0,315).

Таблица 2

Копинг-стратегии родителей детей с ОВЗ, оказывающие влияние на показатель шкалы посттравматического роста «Отношение к другим»

Примечание: Beta (в) — стандартный коэффициент регрессии; t — критерий Стьюдента; р — уровень статистической значимости в.

Можно предположить, что стремление обрести эмоциональный комфорт за счет привлечения внешних (социальных) ресурсов: помощь других людей (родители детей с подобным диагнозом, специалисты, родственники), поиск информации относительно сложившейся ситуации в различных социальных сообществах (относительно диагноза и лечения ребенка) —являются предикторами для улучшения различных факторов социализации родителей детей с ОВЗ. Одной из мишеней психологической помощи может быть повышение степени доверия к окружающим, развитие способности просить и принимать помощь от других людей.

«Принятие ответственности» в данном случае может проявляться как понимание ответственности за последствия собственных действий и готовность анализировать свое поведение. Не позиция обвинения других и перекладывания ответственности на них («Я родитель ребенка с ОВЗ и должно быть особенное отношение ко мне и моему ребенку, вы мне теперь обязаны»), а именно принятие ответственности на себя за качество взаимодействия с окружающими и в процессе решения возникающих проблем способствует личностному росту в рамках фактора «Отношение к другим».

Копинг-стратегия «Положительная переоценка» способствует высоким показателям шкалы «Отношение к другим» с помощью возможности положительного переосмысления того, как возникшая в связи с диагнозом жизненная ситуация влияет на взаимоотношения с окружающими, социумом, какие новые возможности открываются перед родителями детей с ОВЗ.

Фактор «Новые возможности» оценивает личностный рост в таких сферах, как готовность сделать лучше свою жизнь, появление новой цели жизни, возникновение новых интересов, которые позволяют направить свою жизнь по новому пути с учетом изменившихся обстоятельств (как следствие травматической ситуации) [30].

Как видно из табл. 3, из восьми независимых переменных две («Конфронтативный копинг», «Положительная переоценка») оказывают положительное влияние на уровень зависимой переменной «Новые возможности» (F=5,715; p<0,001). Данная модель позволяет объяснить 34,7% дисперсии зависимой переменной (R2=0,347).

Таблица 3

Копинг-стратегии родителей детей с ОВЗ, оказывающие влияние на показатель шкалы посттравматического роста «Новые возможности»

Примечание: Beta (в) — стандартный коэффициент регрессии; t — критерий Стьюдента; р — уровень статистической значимости в.

Можно предположить, что «Конфронтативный копинг» предполагает определенную готовность к риску и помогает решиться на новые изменения, а «Положительная переоценка» способствует фокусировке на поиске новых позитивных смыслов и рассмотрению их как стимула для личностного роста.

Фактор «Сила личности» оценивает личностный рост в таких сферах, как большая готовность справляться с трудностями, ощущение роста собственных сил и уверенности в себе, готовность принять жизнь такой, как она есть [30].

Как видно из табл. 4, из восьми независимых переменных (шкал опросника) только «Положительная переоценка» оказывает положительное влияние на уровень зависимой переменной «Сила личности» (F=2,793; p<0,01). Данная модель позволяет объяснить 20,6% дисперсии зависимой переменной (R2=0,206).

Таблица 4

Копинг-стратегии родителей детей с ОВЗ, оказывающие влияние на показатель шкалы посттравматического роста «Сила личности»

Примечание: Beta (в) — стандартный коэффициент регрессии; t — критерий Стьюдента; р — уровень статистической значимости в.

Можно предположить, что фокусировка на росте собственной личности и положительное переосмысление перспектив, возможных в сложившейся ситуации, помогают обнаружить новые внутренние и внешние ресурсы, которые способствуют посттравматическому росту «Силы личности».