Экспериментальная психология
2018. Том 11. № 4. С. 107–115
doi:10.17759/exppsy.2018110409
ISSN: 2072-7593 / 2311-7036 (online)
Особенности волевой регуляции у кабардинцев, коми, тувинцев и русских
Аннотация
Общая информация
Ключевые слова: воля, волевая регуляция, самоконтроль, саморегуляция, волевые качества, кросс-культурный подход, этнос, коми, русские , тувинцы, кабардинцы
Рубрика издания: Социальная психология
Тип материала: научная статья
DOI: https://doi.org/10.17759/exppsy.2018110409
Финансирование. This work was supported by Russian Science Foundation (project № 17-78-20226).
Для цитаты: Шляпников В.Н. Особенности волевой регуляции у кабардинцев, коми, тувинцев и русских // Экспериментальная психология. 2018. Том 11. № 4. С. 107–115. DOI: 10.17759/exppsy.2018110409
Полный текст
Исследования последних лет свидетельствуют о значительном вкладе воли в регуляцию различных видов деятельности, что способствует росту исследовательского интереса к этой проблеме (Иванников и др., 2014). В зарубежной психологии понятие воли наиболее часто используется в контексте следующих исследовательских проблем: борьбы мотивов и торможения непроизвольных процессов (Mischeletal., 2011), инициации намерения в действии (Хекхаузен, 2003), саморегуляции сложных форм целенаправленного поведения человека (Baumannetal., 2018; Baumeisteretal. 2016; Kielhofner, 2002; Kuhl, 1996). В рамках данных подходов волевая регуляция рассматривается как продукт взаимодействия различных психических процессов, а основное внимание уделяется исследованию психофизиологических механизмов волевой регуляции (Шляпников, 2009).
В отечественной психологии наиболее последовательно проблема воли разрабатывается в рамках культурно-исторического и деятельностно-смыслового подходов, согласно которым воля понимается как высшая психическая функция, имеющая социальную природу и определяющаяся, в первую очередь, характером социальных отношений связывающих человека как личность с окружающим его миром (Выготский, 2000; Божович, 2001; Леонтьев,2000). В рамках этой парадигмы В.А. Иванников предлагает рассматривать волю как одну из «форм (способов) произвольной регуляции, которая состоит в овладении человеком собственным поведением и психическими процессами для решения задач, которые личность принимает как свои собственные в соответствии со своими ценностно-смысловыми установками» (Иванников, Шляпников, 2012, с. 113).
Представление о воле как о высшей психической функции ставит перед исследователями задачу изучения социокультурных, в частности, этнокультурных, факторов формирования волевой регуляции. Сравнительное исследование русских, проживающих в Москве, и коми-зырян, проживающих в Сыктывкаре, показало наличие значимых различий между группами по целому ряду показателей волевой регуляции (Шляпников, Авдеева, 2018). Тем не менее, малое количество групп не позволило сделать однозначные выводы о влиянии этнокультурных факторов на волевую регуляцию.
В связи с этим цель данной работы состояла в расширении географии исследования и проверке гипотезы о наличии различий в показателях волевой регуляции у представителей русского, кабардинского, тувинского и коми этносов. Подбор этнических групп осуществлялся с целью увеличения вариативности переменных, связанных с традиционным образом жизни (география, история, язык, традиционный образ жизни и т. д.).
Программа исследования
Описание выборки. С целью проверки выдвинутой нами гипотезы были обследованы четыре группы, составленные из представителей коми-зырян, проживающих в г. Сыктывкаре; русских, проживающих в г. Москве; тувинцев, проживающих в г. Кызыле; кабардинцев, проживающих в г. Нальчике. Группы были уравнены по полу и (по возможности) возрасту и большей частью состояли из студентов, а также молодых специалистов. Всего в исследовании приняли участие 400 человек, в их числе: коми-зыряне — 50 девушек и 50 юношей в возрасте от 20 до 24 лет (средний возраст 21.5 год); русские — 50 девушек и 50 юношей в возрасте от 20 до 24 лет (средний возраст 22,05 года); тувинцы — 50 женщин и 50 мужчин в возрасте от 25 до 30 лет (средний возраст 26.5 лет); кабардинцы — 50 девушек и 50 юношей в возрасте от 18 до 22 лет (средний возраст 19.5 года).
Методы исследования. Для диагностики индивидуальных особенностей волевой регуляции респондентов нами использовались следующие методики: субшкала «Контроль за действием при планировании» из опросника «Шкала контроля за действием» Ю. Куля (НАКЕМР-90) в адаптации С.А. Шапкина (1997); «Вопросник для выявления выраженности самоконтроля в эмоциональной сфере, деятельности и поведении» (Г.С. Никифоров, В.К. Васильева и С.В. Фирсова) (Ильин, 2003), формализованная модификация методики самооценки (СО) Дембо—Рубинштейн в адаптации В.А. Иванникова, Е.В. Эйдмана (1990). Также использовался опросник, который содержал вопросы, касающиеся ряда демографических характеристик респондентов (пол, возраст, образование, семейное положение).
Процедура. Опросные листы раздавались и заполнялись респондентам в индивидуальном порядке в присутствии исследователя. Участие в исследовании носило добровольный характер.
Результаты исследования
Для проверки наличия различий между группами использовался непараметрической тест Крускала—Уоллиса. Результаты этого анализа приведены в таблице. Для статистической обработки данных использовался статистический пакет IBM SPSS Statisticsv.23.
Таблица
Сравнение среднегрупповых значений показателей волевой регуляции в различных этнических группах (непараметрический тест Крускала—Уоллиса)
Показатели |
Русские |
Тувинцы |
Коми |
Кабардинцы |
Тест Крускала— Уоллиса |
|||||
M |
SD |
M |
SD |
M |
SD |
M |
SD |
Х2 |
р |
|
Шкала контроля за действием |
||||||||||
Шкала контроля за действием |
4,89 |
2,72 |
6,08 |
2,85 |
5,53 |
2,76 |
5,59 |
2,97 |
8,88 |
0,03 |
Вопросник для выявления выраженности самоконтроля в эмоциональной сфере, деятельности и поведении |
||||||||||
Эмоциональный самоконтроль |
12,22 |
2,96 |
13,51 |
2,98 |
13,25 |
3,14 |
13,43 |
3,71 |
10,29 |
0,02 |
Поведенческий самоконтроль |
15,85 |
4,14 |
18,39 |
3,65 |
16,98 |
3,83 |
17,40 |
3,73 |
20,87 |
0,00 |
Социальный самоконтроль |
15,04 |
3,51 |
17,95 |
3,19 |
17,22 |
3,65 |
17,85 |
4,46 |
40,64 |
0,00 |
Самооценка волевых качеств |
||||||||||
Суммарный балл волевой самооценки |
72,35 |
8,42 |
78,58 |
11,58 |
74,12 |
10,71 |
78,92 |
12,02 |
29,81 |
0,00 |
Ответственный |
4,08 |
0,85 |
4,15 |
0,89 |
4,07 |
0,82 |
4,14 |
0,91 |
1,64 |
0,65 |
Дисциплинированный |
3,82 |
0,70 |
4,04 |
0,92 |
3,88 |
0,91 |
4,16 |
0,83 |
12,69 |
0,01 |
Целеустремлённый |
3,87 |
0,88 |
4,01 |
0,89 |
3,78 |
0,90 |
4,01 |
0,92 |
6,27 |
0,10 |
Принципиальный |
3,83 |
0,94 |
3,82 |
0,87 |
3,65 |
0,98 |
3,90 |
1,11 |
4,97 |
0,17 |
Обязательный |
3,75 |
0,94 |
3,81 |
0,95 |
3,88 |
0,85 |
4,01 |
0,92 |
4,53 |
0,21 |
Настойчивый |
3,40 |
1,03 |
3,68 |
1,03 |
3,49 |
1,06 |
3,70 |
1,09 |
6,04 |
0,11 |
Решительный |
3,56 |
0,98 |
3,87 |
0,91 |
3,35 |
1,06 |
3,66 |
1,02 |
15,91 |
0,00 |
Волевой |
3,37 |
1,03 |
3,80 |
0,93 |
3,34 |
0,98 |
3,80 |
1,04 |
20,79 |
0,00 |
Инициативный |
3,38 |
1,00 |
3,85 |
0,97 |
3,41 |
1,10 |
3,61 |
1,05 |
15,14 |
0,00 |
Выдержанный |
3,47 |
1,07 |
3,93 |
0,88 |
3,45 |
1,06 |
3,70 |
1,16 |
17,21 |
0,00 |
Самостоятельный |
3,94 |
0,95 |
4,32 |
0,89 |
4,21 |
0,86 |
4,03 |
0,92 |
13,43 |
0,00 |
Энергичный |
3,84 |
0,97 |
4,03 |
0,91 |
3,94 |
0,92 |
4,10 |
1,00 |
5,63 |
0,13 |
Терпеливый |
3,54 |
1,08 |
4,08 |
0,97 |
3,79 |
1,04 |
3,63 |
1,32 |
14,38 |
0,00 |
Упорный |
3,58 |
1,00 |
3,80 |
0,85 |
3,74 |
0,93 |
3,83 |
0,93 |
4,89 |
0,18 |
Смелый |
3,60 |
0,95 |
3,89 |
0,92 |
3,63 |
0,85 |
3,97 |
1,01 |
16,48 |
0,00 |
Спокойный |
3,28 |
1,14 |
3,92 |
0,97 |
3,72 |
1,10 |
3,71 |
1,24 |
17,98 |
0,00 |
Деловитый |
3,39 |
0,90 |
3,68 |
0,85 |
3,22 |
0,97 |
3,56 |
1,10 |
14,76 |
0,00 |
Уверенный |
3,52 |
0,93 |
3,82 |
0,86 |
3,51 |
0,98 |
3,91 |
1,18 |
17,04 |
0,00 |
Организованный |
3,63 |
1,01 |
3,96 |
0,93 |
3,78 |
0,94 |
4,11 |
0,84 |
14,71 |
0,00 |
Внимательный |
3,50 |
0,99 |
3,93 |
0,93 |
3,71 |
0,84 |
4,48 |
4,98 |
19,36 |
0,00 |
В целом, полученные результаты подтверждают выдвинутую гипотезу: сравниваемые группы значимо различаются по большинству измеренных показателей. Рассмотрим обнаруженные закономерности более подробно.
По показателям методики «Шкала контроля за Действием» наибольшие значения наблюдаются в группе тувинцев, а наименьшие — в группе русских (р<0,05) (см. табл.).
По показателям методики «Выраженность самоконтроля...» наименьшие значения наблюдаются в группе русских, в других группах значения находятся примерно на одном уровне (р<0,01) (см. табл.). Тувинцы и кабардинцы превосходят русских по уровню эмоционального (р<0,05), поведенческого (р<0,01) и социального самоконтроля (р<0,01), а коми — по уровню поведенческого (р<0,05) и социального самоконтроля (р<0,01) (Шляпников, 2018; Шляпников, Авдеева, 2018).
Сравниваемые этнические группы различаются как по суммарному баллу волевой самооценки (р<0,01), так и по самооценкам отдельных волевых качеств (см. табл.). Наиболее низкие показатели самооценки наблюдаются в группе русских. Коми по сравнению с русскими демонстрируют более высокие показатели по уровню самооценки качеств: дисциплинированный, настойчивый, волевой, инициативный, выдержанный, терпеливый, упорный, спокойный, внимательный (Шляпников, Авдеева, 2018). Наиболее высокие показатели волевой самооценки наблюдаются у тувинцев и кабардинцев. Кабардинцы превосходят другие группы по самооценкам качеств: дисциплинированный, смелый, уверенный, организованный, внимательный (представленные различия статистически значимы, р<0,01). Тувинцы превосходят другие группы по самооценкам качеств: решительный, инициативный, выдержанный, самостоятельный, терпеливый, спокойный, деловитый (представленные различия статистически значимы, р<0,01).
Отметим, что показатели отдельных методик хорошо согласуются между собой. Чем выше в группе показатели по методике «Шкала контроля за действием», тем более выражена тенденция к самоконтролю и выше уровень волевой самооценки. Вместе с этим разброс показателей различных методик в сравниваемых группах носит неоднородный характер. По показателям «Шкалы контроля за действием» значимое различие наблюдается только между русскими и тувинцами (р<0,05). По эмоциональному самоконтролю разброс чуть более значительный: различия наблюдаются между русскими и коми, с одной стороны, и тувинцами и кабардинцами — с другой (р<0,05). По поведенческому и социальному самоконтролю все группы значимо различаются между собой (р<0,01). Аналогичная тенденция наблюдается и по самооценкам волевых качеств. Если русские и коми различаются по самооценкам девяти качеств, то русские и тувинцы — по тринадцати качествам. Наличие этой закономерности позволяет выдвинуть предположение о том, что в наибольшей степени влиянию со стороны этнокультурных факторов подвержена самооценка волевых качеств личности и склонность к самоконтролю, тогда как на показателях методики «Шкала контроля за действием» это влияние сказывается в меньшей степени. Однако данное утверждение нуждается в дальнейшей проверке.
Обсуждение результатов
В целом, полученные результаты подтверждают выдвинутую нами гипотезу о наличии различий в показателях волевой регуляции между группами и хорошо вписываются в обнаруженную ранее закономерность: по значениям показателей коми наиболее близки к марийцам, кабардинцы — к осетинам, а тувинцы — к башкирам и татарам (Шляпников, 2018). Таким образом, представители народов со сходной историей и культурой, в частности, находящей свое отражение в принадлежности к одной языковой группе, демонстрируют близкие показатели волевой регуляции. Сходство русских и коми можно объяснить тем, что восточные славяне и народы финно-угорской группы на протяжении веков жили бок о бок на севере Восточно-европейской равнины, поэтому традиционный образ жизни этих народов имеет достаточно много сходных черт. Присоединение Кабарды к Российской империи произошло только в 1825 г., а Тывы к Советскому союзу — в 1944 г., благодаря чему народам этих республик в большей степени удалось сохранить самобытную национальную культуру и образ жизни (Крысько, 2008).
Высокие значения показателей воли в этнической группе могут свидетельствовать о том, что в жизни народа присутствуют задачи, предъявляющие повышенные требования к волевой регуляции личности. Эти задачи могут быть связаны как с особенностями традиционной культуры, например, традиционными видами деятельности, так и с условиями жизни на современном этапе развития народа. Требования, которые традиционная культура предъявляет к личности, могут находить отражение в этнокультурных особенностях представлений об идеальном человеке и влиять на уровень и структуру волевой самооценки у представителей этнической группы. Поскольку каждый народ характеризуется культурноисторическим своеобразием, в конкретной этнической группе может наблюдаться уникальный набор специфических факторов, ведущих к росту волевых показателей. Рассмотрим эти факторы более подробно на примере исследованных групп.
Как показывают исследования, сравниваемые группы различаются по выраженности национального самосознания и приверженности традиционному образу жизни. У народов, принадлежащих к тюркской и кавказкой языковым группам, в частности, у тувинцев и кабардинцев, по сравнению с русскими и народами финно-угорской группы, более выражены национальное самосознание и приверженность традиционному образу жизни (Крысько, 2008). У народов коми (особенно у городской молодежи), напротив, за последние десятилетия наблюдается тенденция к разрушению позитивного образа собственного этноса и формированию этнонигилизма и большая приверженность современному урбанистическому образу жизни (Шабаев, Жеребцов, Журавлев, 2012). В связи с этим можно предположить надиние связей как на групповом, так и на индивидуальном уровнях между выраженностью национального сознания и приверженностью традиционному образу жизни, с одной стороны, и показателями волевой регуляции — с другой. Традиционная культура и образ жизни, которые достаточно четко и однозначно регламентируют наиболее значимые сферы жизни человека, способствуют мобилизации волевой регуляции личности и формированию ориентации на действие, тогда как современная культура, характеризующаяся большим уровнем личной свободы и неопределенности, ведет к обратному состоянию, которое Э. Фромм охарактеризовал как «паралич воли» (Фромм, 2000). Однако данное предположение нуждается в дальнейшей проверке.
Сравниваемые нами группы существенно различаются по условиям жизни, которые определяются целым рядом факторов (климатическими, демографическими, социально-экономическими и т. д.). Рассмотрим в качестве интегрального показателя качество жизни, ежегодно рассчитываемое МИА «Россия сегодня» для регионов РФ с уютом более 72 показателей, объединенных в 11 групп (уровень доходов населения, занятость населения и рынок труда, жилищные условия населения, экологические и климатические условия, здоровье населения и уровень образования, уровень экономического развития и др.).По данным Рейтинга в 2017 г. Москва по качеству жизни среди регионов РФ занимала первое место (76,9 баллов
из 100); Республика Коми — 65-е место (38,9 баллов); Республика Кабардино-Балкария — 75-е место (33,7 баллов); Республика Тыва — 85-е место (13,96 баллов) (рейтинг российских регионов по качеству жизни, 2017). Таким образом, прослеживается связь: чем ниже качество жизни в регионе, тем выше показатели волевой регуляции. Можно предположить наличие взаимосвязи между макросоциальным состоянием региона и уровнем волевой регуляции у населения. Сложные условия жизни могут предъявлять повышенные требования к волевой регуляции деятельности и приводить к росту показателей волевой регуляции. Тем не менее, качество жизни является слишком обобщенным показателем. В связи с этим задача дальнейших исследований состоит в том, чтобы, с одной стороны, развести влияние этнокультурных и социальных факторов, а с другой стороны, выделить конкретные социокультурные факторы, приводящие к мобилизации волевой регуляции личности.
Заключение
Полученные результаты подтверждают выдвинутую гипотезу: сравниваемые группы значимо различаются практически по всем показателям волевой регуляции. У тувинцев по сравнению с русскими и коми наблюдаются более высокие значения показателей по «Шкале контроля за действием», а также уровня эмоционального, поведенческого, социального самоконтроля и волевой самооценки. У кабардинцев по сравнению с русскими и коми наблюдаются более высокие значения показателей уровня эмоционального, поведенческого, социального самоконтроля и волевой самооценки. У коми по сравнению с русскими наблюдаются более высокие значения уровня поведенческого и социального самоконтроля, а также самооценок ряда волевых качеств.
Обнаруженные закономерности позволяют высказать предположение о взаимосвязи между выраженностью национального сознания и приверженностью традиционному образу жизни, с одной стороны, и показателями волевой регуляции — с другой. У народов с выраженным национальным самосознанием и приверженностью традиционному образу жизни (тувинцы, кабардинцы) наблюдаются более высокие показатели волевой регуляции, а у народов с менее выраженным национальным самосознанием и большей приверженностью современному образу жизни (русские, коми), напротив, — боле низкие.
Наряду с традиционной национальной культурой, на состояние волевой регуляции личности могут оказывать влияние условия жизни в регионе. Полученные данные позволяют высказать предположение о наличии взаимосвязи между макросоциальным состоянием региона и уровнем волевой регуляции у населения: чем ниже качество жизни в регионе, тем выше показатели волевой регуляции.
Также полученные результаты позволяют выдвинуть предположение о том, что в наибольшей степени влиянию со стороны этнокультурных факторов подвержена самооценка волевых качеств личности и склонность к самоконтролю, тогда как на показателях в методике «Шкала контроля за действием» это влияние сказывается в меньшей степени.
Обнаруженные закономерности соответствуют представлениям о воле как о высшей психической функции, источником развития которой может служить культура, в том числе, национальная, как определенный общественно-исторический образ жизни, предлагающий человеку набор традиционных видов деятельности, ценностей, средств и способов для их реализации, которые субъект присваивает и преобразует в процессе своего жизненного пути в соответствии со своим уникальным смысловым опытом. Изучение психологического содержания этого процесса составляет предмет наших дальнейших исследований.
Финансирование
Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда (проект № 17-78-20226).
Литература
- Божович Л.И. Развитие воли в онтогенезе // Проблемы формирования личности. М.: МПСИ; Воронеж: НПО «МОДЭК», 2001. С. 302—332.
- Выготский Л.С. История развития высших психических функций // Психология. М.: ЭКСМО- Пресс, 2000. С. 512—755.
- Иванников В.А., Барабанов Д.Д., Монроз А.В., Шляпников В.Н. Эйдман Е.В. Место понятия «воля» в современной психологии // Вопросы психологии. 2014. № 2. С. 15—23.
- Иванников В.А., Шляпников В.Н. Воля как продукт общественно-исторического развития человечества // Психологический журнал. 2012. Т. 33. № 3. С. 111—121.
- Иванников В.А., Эйдман Е.В. Структура волевых качеств по данным самооценки // Психологический журнал. 1990. Т. 11. № 3. C. 39—49.
- Ильин Е.П. Психология воли. СПб.: Питер, 2000. 288 c.
- Крысько В.Г. Этническая психология. 4-е изд. М.: Издательский центр «Академия», 2008. 320 с.
- Леонтьев А.Н. Лекции по общей психологии. М.: Смысл, 2000. 511 с.
- Рейтинг российских регионов по качеству жизни-2017 [Электронный ресурс]. МИА Россия сегодня. 2017. URL: https://ria.ru/infografika/20180214/1514552265.html (дата обращения: 28.11.2018).
- Фромм Э. Ради любви к жизни. М.: АСТ, 2000. 400 с.
- Хекхаузен Х. Мотивация и деятельность. М.: Смысл. 2003. 860с.
- Шабаев Ю.П., Жеребцов И.Л., Журавлев П.С. «Русский север»: культурные границы и культурные смыслы // Мир России: Социология, этнология. 2012. Т. 21. № 4. С. 134—153.
- Шапкин С.А. Экспериментальное изучение волевых процессов. М.: Смысл, 1997. 140 c.
- Шляпников В.Н. Исследования волевой регуляции в современной зарубежной психологии // Вопросы психологии. 2009. № 2. С. 54—63.
- Шляпников В.Н. Особенности волевой регуляции у тувинцев и русских // Психология состояний человека: актуальные теоретические и прикладные проблемы. Материалы III Международной научной конференции. Казань, 8—10 ноября 2018 г. / Отв. ред.: Б.С. Алишев, А.О. Прохоров, А.В. Чернов. Казань: Изд-во Казан.ун-та, 2018. С. 586—589.
- Шляпников В.Н. Этнокультурные особенности реализации намерения в действии // Ананьевские чтения-2018: Психология личности: традиции и современность: материалы международной научной конференции (23—26 октября 2018 г.) / Под общ. ред. Н.В. Гришиной, С.Н. Костроминой; отв. ред. И.Р. Муртазина, М.О. Аванесян. СПб., 2018. С. 346.
- Шляпников В.Н., Авдеева О.В. Особенности проявлений волевой регуляции у коми-зырян и русских // Экспериментальная психология. 2018. Т. 11. №. 2. С. 121—129.
- Baumann N., Kazén M., Quirin M., Koole S.L. Why People Do the Things They Do: Building on Julius Kuhl’s Contributions to the Psychology of Motivation and Volition. Hogrefe Publishing, 2018. 433 p.
- Baumeister R.F., Vohs K.D. Strength Model of Self-Regulation as Limited Resource: Assessment, Controversies, Update // Advances in Experimental Social Psychology. 2016. Vol. 54. P. 67—127.
- Kielhofner G. Model of Human Motivation. Lippincott Williams&Wilkins, 2002. 576 p.
- Kuhl J. Who controls whom when “I control myself”? // Psychological Inquiry. 1996. Vol. 7(1). P. 61— 68.
- Mischel W., Ayduk O., Berman M.G., Casey B.J., Gotlib I.H., Jonides J., Kross E., Teslovich T., Wilson N.L., Zayas V., Shoda Y. Willpower over the life span: decomposing self-regulation // Social Cognitive and Affective Neuroscience. 2011. Vol. 6(2). P. 252—256.
Информация об авторах
Метрики
Просмотров
Всего: 2166
В прошлом месяце: 11
В текущем месяце: 1
Скачиваний
Всего: 877
В прошлом месяце: 1
В текущем месяце: 0