Детерминанты дискриминационных установок по внешним признакам и проявлениям

Внешние признаки и проявления Другого являются важнейшим источником информации, на основе которой осуществляется запуск социально-когнитивных процессов, в результате которых происходит установление места Другого в системе представлений субъекта о мире. Несмотря на усилия, предпринимаемые обществом для устранения дискриминационных установок, их количество не снижается. Поэтому исследование детерминант дискриминационных установок по внешним проявлениям Другого не теряют свою актуальность. Цель исследования — выявление роли ценностей и направленности на авторитаризм и социальное доминирование в виде выражения дискриминационных установок по внешним признакам и эмоционально-поведенческим проявлениям Другого. В исследовании приняли участие 217 человек, средний возраст —М = 28,9; SD = 11,2 (мужчин — 36%). Использованы анкета на фиксацию социально-демографических характеристик, оригинальные шкалы на оценку дискриминационных установок. Выраженность ценностей определена с помощью методики Ш. Шварца (2012). Для оценки авторитаризма правого толка, который отражает мотивацию и установки на поддержание социальной сплоченности, порядка, стабильности и коллективной безопасности использовалась короткая версия методики Дж. Даккита, адаптированная Д.С. Григорьевым (2017). Показано, что основными проявлениями другого человека, вызывающими наиболее сильное неприятие, выступают необычное поведение и эмоциональные состояния/ реакции, в то время как такой признак, как цвет кожи, является наименее раздражающим фактором. Ценности традиций, безопасности социальной репутации способствуют выражению дискриминационных установок по внешним признакам, а ценности «Самостоятельность — мысли», «Самостоятельность — поступки», «Универсализм — толерантность» и «Универсализм — забота о природе» устраняют их. На основе структурного моделирования установлены основные компоненты взаимосвязи ценностей и дискриминационных установок через оценку модерирующих факторов — неприятия представителей дискриминируемых групп в различных сферах жизни и идеологической установки авторитаризма правого толка.

 

Введение

Дискриминационные установки в отношении Других являются неизменными спутниками жизни современного общества. Несмотря на усилия, затрачиваемые институциональными структурами в разных странах, они не только не уменьшаются, а, напротив, распространяются все шире, достигая самых различных областей жизни. Как подчеркивает В.А. Лабунская, современному обществу присуща «множественная», маскируемая дискриминация, которая проявляется в различных контекстах жизнедеятельности человека [Этнолукизм: эмпирическая модель, 2018, с. 16]. Это значит, что влияние дискриминационных установок все менее будет распознаваться явно, но не будет менее действенным. Между тем представители дискриминируемых групп весьма часто проявляют стремление к интеграции; это может служить основой если не для принятия представителей разных этносов, то хотя бы для их адаптации, что было установлено А.Н. Татарко на примере мигрантов [Татарко, 2018].

Проведенный ранее теоретический анализ проблемы формирования дискриминационных установок позволил заключить, что дискриминационная установка — это предрасположенность субъекта к поведению, направленному на ограничение активности и лишение определенных прав других людей, основанная на предыдущем опыте социализации, регулирующая целостное отношение и поступки человека к представителям аутгрупп [Шамионов, 2018]. Между тем дискриминационные установки в отношении Другого могут формироваться на основе его внешних проявлений — этнических и расовых признаков, половых и физических (например, инвалидность или привлекательность), языковых и поведенческих. Иначе говоря, в актуализации дискриминационных установок одно из ведущих мест занимает социальная перцепция, запускающая и механизмы социального сравнения, и эффекты социализации, и другие источники регуляции поведения. Внешний облик, по заключению В.А. Лабунской, является ценностно-значимой характеристикой человека, связанной с субъективным благополучием личности [Лабунская, 2019], и одновременно пусковым механизмом различных видов дискриминации, поскольку выступает в качестве маркера инаковости [Этнолукизм: эмпирическая модель, 2018]. Немалую роль в формировании дискриминационных установок играют возрастные характеристики другого человека (проявляющиеся во внешности и поведении) как объекта дискриминации [Усова, 2018] и возрастные характеристики субъекта дискриминации [Тарасова, 2019], этнические признаки, проявляющиеся в типе внешнего облика [Кленова, 2019; Этнолукизм: эмпирическая модель, 2018], а также поведение, в котором отражаются усвоенные нормы группы в процессе социализации [Шамионов, 2018], сила этнических чувств [Шамионов, 2018а] и т. д. Дискриминационные установки, актуализирующиеся на основе восприятия внешнего облика Другого, изучаются в ряде научных центров за рубежом [Cavico, 2012; McDonald, 2015; Pettigrew, 1988] и в России [Бзезян, 2018; Лабунская, 2019; Погонцева, 2016; Этнолукизм: эмпирическая модель, 2018]. Из этих исследований становится понятно, что внешний облик выступает не только катализатором отношения, но и основой социальной категоризации людей в соответствии с установками, сформированными в процессе общей социализации личности.

Дискриминационные установки, связанные с внешним обликом, побуждают различные эмоции. В исследовании Е.Е. Бочаровой установлено, что дискриминационные установки в отношении Других, оцениваемых по внешним признакам, связаны со страхом, брезгливостью и др. [Бочарова, 2019]. Кроме того, поскольку в реальной социальной ситуации, как правило, консолидируется множество различных признаков Другого (в зависимости от наиболее общих схем ка­тегоризации), возможны различные комбинации предубеждений в отношении его внешних проявлений. Все они могут вызывать одинаковые эмоции и получать одинаковые оценки.

Одна из ключевых проблем в данной области — проблема источников дискриминации, а также слияния (накладывания) образов одной категории с образами другой категории. Так, S. Fiske и др. была предложена модель содержания стереотипа (SCM), включающая два основных измерения — сердечной теплоты (надежности, дружелюбия) и компетентности (способности, ассертивности), которые сохраняются в социальном познании при восприятии и осмысливании эмоционально-поведенческих особенностей других людей или групп. Иначе говоря, качественные различия между стереотипами основываются на таких факторах, как компетентность и сердечность (теплота) [Fiske, 2002]. В соответствии с теоретическими обобщениями авторов, формирование дискриминационной установки представляет собой цепочку взаимовлияющих факторов — социальная структура другого человека (сотрудничество, статус) предлагает стереотипы оценки его поведения (на основании теплоты и компетентности), которые, в свою очередь, предопределяют развитие определенных эмоциональных переживаний по отношению к этому человеку (гордость, жалость, презрение, зависть), и, наконец, эмоции предопределяют выработку самой установки — активную и пассивную помощь и/или вред [Fiske, 2002; Fiske, 2018].

Многочисленные исследования предубеждений, дискриминационных установок личности и группы, проведенные за последние десятилетия, позволили разработать ряд ставших на сегодняшний день хрестоматийными концепций, объясняющих происхождение установок и предлагающих средства их устранения, а также определяющих ряд важных характеристик этого явления. Одно из важнейших направлений исследования причин формирования дискриминационных установок — изучение социальных норм и идеологий, поддерживаемых большими группами. В этом отношении теория ценностей Ш. Шварца является весьма важной с точки зрения описания дискриминационных установок сквозь призму мотивационного континуума, образующегося в результате установления значимости тех или иных ценностей или их комбинаций. Она стала также одной из важнейших теорий объяснения приверженности личности («поддержки личностью») определенной идеологии. Так, J. Sinn [Sinn, 2018; Sinn, 2017] попытался объединить теорию ценностей Ш. Шварца и различные эволюционные теории для объяснения идеологических различий. В соответствии с эволюционно-коалиционной теорией, коалиционный конфликт в наследственной среде помог выделить три различные идеологические ориентации: правый авторитаризм/связывание, ориентация на социальное доминирование/эксплуатация и универсализация/освобожде- ние. Первые две включены в консервативный кластер, а последняя — в либеральный. Автор считает, что люди склонны тяготеть к какой-то одной идеологии. Таким образом, ценности могут быть связаны не просто с предубеждениями, но с идеологиями, определяющими общий уровень контроля и регуляции отношений в обществе, включая и отношения к Другим (в том числе, к наименее принимаемым представителям этого общества).

Цель настоящего исследования состояла в изучении роли ценностей и направленности на авторитаризм и социальное доминирование в виде выражения дискриминационных установок по внешним признакам и эмоционально-поведенческим проявлениям Другого. В качестве внешних признаков рассмотрены цвет кожи, этнические признаки, физические недостатки, физическая привлекательность, одежда; в качестве проявлений — поведение, язык, эмоциональные реакции других людей и др.

Предполагается, что ценности и идеологическая направленность на авторитаризм и социальное доминирование являются существенными факторами в формировании дискриминационных установок по внешним признакам Другого и его эмоционально-поведенческим проявлениям.

Задачи исследования:

1)    сравнительный анализ выраженности дискриминационных установок в отношении внешних признаков, ценностей и идеологической направленности;

2)    определение веса ценностей и идеологической направленности в регрессии дискриминационных установок;

3)    выявление на основе структурного моделирования прямых и косвенных эффектов ценностей и идеологической направленности в предсказании специфики формирования предубеждений на основании внешних признаков и эмоционально-поведенческих проявлений другого человека.

Выборка. В исследовании приняли участие 217 человек, средний возраст — М = 28,9; SD = 11,2 (мужчин — 36%); со средним образованием — 22%, средним специальным — 53%, с высшим образованием — 13%, поствысшим образованием (магистратура или второе высшее образование) — 5,5%; с минимальным среднемесячным доходом — 18%, с доходом до среднего по региону — 23%, превышающим средний по региону на 10000 руб. — 36,8%, превышающий средний по региону более чем на 20000 руб. — 22%; по этническому составу: русских — 82%, казахов — 6%, татар — 1,8%, украинцев — 1,4%, остальных — менее 1%; сельчан — 22,7%, горожан 77%.

Методика

В исследовании были использованы следующие методики: а) анкета, направленная на оценку социально-демографических показателей (пол, возраст, место жительства, доход, образование, этническая принадлежность, религиозные предпочтения, степень приверженности религии и этносу); б) специально разработанные шкалы (с шагом 5 пунктов), направленные на выявление степени выраженности дискриминационной установки по отношению к представителям различных групп и на основании различных признаков и эмоционально-поведенческих проявлений [Шамионов, 2018а]. В данном исследовании были отобраны следующие характеристики, по которым могут проявляться дискриминационные установки: цвет кожи, необычная одежда; эмоциональные проявления; язык; необычное поведение; физические недостатки; физическая непривлекательность; иноэтнические признаки, ино­религиозные признаки (атрибуты) внешнего облика.

Выраженность ценностей определялась с помощью методики Ш. Шварца [Шварц, 2012] (Шварц, 2012), выделяющей 19 ценностей [Самостоятельность — Мысли (SDT); Самостоятельность — Поступки (SDA); Стимуляция (ST); Гедонизм (HE); Достижение (AC); Власть — Доминирование (POD);Власть — Ресурсы (POR);Репутация (FAC); Безопасность — Личная (SEP);Безопасность непосредственного окружения (SES); Традиция (TR); Конформизм — Правила (COR); Конформизм — Межличностный (COI); Скромность (HUM); Универсализм — Забота о других (UNN); Универсализм — Забота о природе (UNC); Универсализм — Толерантность (UNT); Благожелательность — Забота (BEC); Благожелательность — Чувство долга (BED) и 4 обобщенных ценности — открытость, самоутверждение, сохранение, самоопределение.

Для оценки авторитаризма правого толка, который отражает мотивацию и установки на поддержание социальной сплоченности, порядка, стабильности и коллективной безопасности и социального доминирования использовалась короткая версия методики Дж. Даккита, разработанная Д.С. Григорьевым [Григорьев, 2017]. Она включает 16 вопросов, распределенных по ряду шкал: авторитарное подчинение, авторитарная агрессия, конвенционализм, доминирование, эгалитаризм [шкалы с шагом в 9 пунктов], вера в опасный мир, вера в конкурентный мир [шкалы с шагом в 7 пунктов].

Опрос проводился анонимно с использованием распечатанных анкет и опросников с помощью распространителей. Респондентам было предложено поучаствовать в опросе на тему: «Что люди думают по поводу отношений с другими людьми».

Процедура анализа данных заключалась в следующем: первичный анализ показателей выраженности дискриминационных установок, ценностей и идеологической направленности авторитаризма и социального доминирования; затем устанавливаются порядок значимости ценностных областей и идеологических направленностей, выявляются доминирующие области, рассматриваются результаты регрессионного анализа, в котором в качестве зависимых переменных выступают дискриминационные установки, а остальные характеристики — в качестве независимых; наконец, на основе метода структурного моделирования определяются прямые и косвенные эффекты влияния ценностей и установок.

Результаты

Обратимся к данным, отражающим общие показатели дискриминации по внешним признакам другого человека.

Таблица 1

Описательные статистики показателей выраженности дискриминации по внешним признакам и корреляции с обобщенными показателями дискриминации

Примечание: приняты следующие сокращения: ЦК — цвет кожи, НО — необычная одежда; ЭП — эмоциональные проявления; ЧЯ — язык; НП — необычное поведение; ФН — физические недостатки; ФП — физическая непривлекательность; ЭТ — этнос, РГ — религия; DASf — показатель дискриминации в разных сферах; DAGr — общий показатель дискриминации; M — средняя; SD — стандартное отклонение; значимость корреляций: «**» — p<0,01; «*» — p<0,05.

 

Как видно из табл. 1, наиболее высокие баллы присвоены эмоциональным проявлениям, необычному поведению, языку. Наименее значимы цвет кожи, этническая принадлежность, религиозные предпочтения, физическая непривлекательность и физические недостатки.

Корреляционный анализ позволил установить взаимосвязь большинства показателей дискриминации по внешним проявлениям и показателя дискриминации в разных сферах и всех анализируемых нами показателей с общим показателем дискриминации.

Важным психологическим регулятором дискриминационного поведения являются ценности. В табл. 2 представлены первичные статистики по ценностям и идеологическим установкам. Как видно из значений стандартных отклонений, наблюдается значительный разброс показателей ценностей «Власть — доминирование», «Власть — ресурсы», «Безопасность окружения», «Традиции», что свидетельствует о наличии среди респондентов тех, кто склонен стремиться к влиянию посредством контроля обстановки, безопасности и поддержке традиций, и тех, кто не стремится к этому. В группе показателей идеологической направленности практически все характеристики демонстрируют разброс значений, однако наиболее сильным разбросом характеризуется конвенционализм, что свидетельствует о неоднозначности оценок значимости скромности и сексуального поведения людей.

Мы прибегли также к анализу комбинаций ценностей, выраженных в четырех областях (открытость, самоутверждение, сохранение и самоопределение) и комбинаций показателей авторитаризма и социального доминирования. Как видно из табл. 3, все шесть рассматриваемых параметров подчиняются закону нормального распределения, размерности сравниваемых шкал одинаковы. Поэтому можно использовать критерий Стьюдента для оценки значимости их различий.

Таблица 2

Описательные статистики ценностей и идеологических установок на авторитаризм и социальное доминирование

Примечание: полужирным отмечены обобщенные характеристики; M — средняя; SD — стандартное отклонение; Альфа — альфа Кронбаха.

 

Все показатели характеризуют парные сравнения в пользу различий (табл. 3). Это значит, что правомерно говорить об уровне каждой ценностной категории: наиболее выражены ценности открытости, затем следует выраженность ценностей самоопределения, сохранения, и замыкают этот ряд ценности самоутверждения. На основании этих данных можно сделать вывод о том, что ценности самоутверждения, представляющие конкурентные отношения и предполагающие стремление к достижениям, к власти над другими и контролю ресурсов выражены у испытуемых в наименьшей степени в сравнении с другими ценностями. Вместе с тем наиболее выражены ценности открытости к изменениям и самоопределения, что характеризует испытуемых как стремящихся к развитию и свободе, самостоятельности.

Таблица 3

Значимость различий ценностных областей и направленности на авторитаризм и социальное доминирование

Примечание: в скобках указаны коэффициенты Z Колмогоров-Смирнова (p>0,05), свидетельствующие о нормальности распределения; t — коэффициент Стьюдента; р — уровень значимости.

 

Сравнение показателей идеологических установок авторитаризма правого толка и социального доминирования позволяет говорить о значимо более высоких показателях авторитаризма. Это может указывать на стремление к социальной сплоченности, порядку, стабильности, коллективной безопасности, что связано, по заключению Д.С. Григорьева [Григорьев, 2017], с верой в опасный мир. Неслучайной в связи с этим является и значительная выраженность показателей веры в опасный мир (в сравнении с верой в конкурентный мир (t=3,56 при p<0,01)) в целом по выборке.

Обратимся к результатам регрессионного анализа. Как видно из таблицы анализа регрессионных показателей (табл. 4), ценности могут как способствовать, так и препятствовать формированию дискриминационных установок. При этом, как предикторы формирования разных установок, обозначенные ценности являются достаточно независимыми факторами, кроме ценности традиций и универсализма и в некоторой степени гедонизма. Дискриминационные установки на основе этнических и религиозных предрассудков объясняются наличием пяти одинаковых ценностей (Благожелательность — забота, Конформизм — правила и Конформизм — межличностный — отрицательно; Скромность, Благожелательность — чувство долга — положительно) и двух различающихся (Стимуляция — отрицательно и Традиция — положительно в случае этнических предубеждений; Безопасность общественная — отрицательно в случае религиозных).

Идеологические установки также выступают предикторами формирования дискриминационных установок по внешним признакам Другого. Наиболее выраженными являются: конвенционализм (RWA_C), авторитарная агрессия и вера в опасный мир (DW_S).

Обратимся к результатам структурного моделирования. Для моделирования были отобраны четыре обобщенные переменные ценностной направленности, идеологической направленности на авторитаризм и социальное доминирование, пол и возраст (как объективные независимые переменные) и все выделенные дискриминационные установки по внешности. Этот прием использован с целью экономии количества оцениваемых параметров. Из показателей согласия, приведенных под рисунком, видно, что данный вариант модели позволяет получить приемлемый результат. Альтернативные модели были отвергнуты в виду менее приемлемых показателей согласия. Основанный на построении модели анализ данных детерминации дискриминационных установок демонстрирует как прямую роль ценностей, так и опосредующю роль авторитаризма и социального доминирования в различных сферах жизни.

Таблица 4

Веса показателей ценностей и идеологической направленности в регрессии дискриминационных установок

Примечание. Уровень значимости отмечен: «**» — p<0,01; «*» — p<0,05.

 

Обсуждение

Сравнительный анализ показателей выраженности дискриминационных установок по внешним признакам позволил установить, что признаками, вызывающими наиболее сильное неприятие выступают необычное поведение и эмоциональные проявления, а цвет кожи является наименее раздражающим фактором.

Рис. Модель путей для ценностей, дискриминационных установок и поддержки идеологии правого авторитаризма и социального доминирования: ЦК — цвет кожи; НО — необычная одежда; ЭП — эмоциональные проявления; ЧЯ — язык; НП — необычное поведение; ФН — физические недостатки; ФП — физическая непривлекательность; DASf — общий показатель проявлений неприятия представителей дискриминируемых групп в различных сферах жизни

 

В результате корреляционного анализа установлена положительная связь между показателями выраженности дискриминационной установки по внешним признакам и обобщенными показателями дискриминации по группам и сферам жизни. Иначе говоря, дискриминация по внешним признакам согласуется и с дискриминацией конкретных групп и сферами жизни, где предубеждения проявляются в значительной степени.

С точки зрения «ценностной платформы» дискриминационных установок и поведения, ценности сохранения и самоутверждения являются «основным драйвером», проводником консерватизма и предрассудков [Duckitt, 2010; Sinn, 2018]. В то же время ценности самоопределения наилучшим образом согласуются с наличием у субъекта левой или либеральной идеологии, а следовательно, являются своеобразным «сдерживателем», обратным предиктором авторитаризма [Feather, 2012; McKee, 2008]. Что касается открытости к изменениям — это ценности, которые предполагают не просто свободу, но высокую степень субъектности, авторства своей жизни, а следовательно, и активности, направленной на реализацию конкретных целей, характеризуют известную смелость в восприятии нового, неизвестного, необычного [Шварц, 2012], что, очевидно, также не является причиной дискриминации другого как носителя этой неизведанности, необычности.

Идеологическая направленность на авторитаризм и социальное доминирование представляет собой две важные с точки зрения дискриминации мотивационные характеристики — сплоченность, безопасность и групповое доминирование, превосходство. Значительно больше высокая выраженность авторитаризма (в сопоставлении с доминированием) и веры в опасный мир свидетельствует в пользу дефицита безопасности респондентов. В то же время чувство безопасности является, по заключению Н.М. Лебедевой [Лебедева, 2016], главным фактором взаимного приятия.

Важно отметить, что разброс показателей идеологической направленности на авторитаризм и социальное доминирование может быть связан и с межкультурными различиями представителей разных поколений, принимавших участие в исследованиях, на что указывают связи авторитарного подчинения (r=0,162; p<0,05), авторитарной агрессии (r=0,174; p<0,05) и общего показателя дискриминации (r=0,200; p<0,01) с возрастом. Это говорит о том, что старшее поколение менее настроено поддерживать идеологию мультикультурализма.

В результате регрессионного анализа показано, что ценности определяют формирование от 4% (эмоциональные проявления) до 30% (поведенческие проявления) типов дискриминационных установок по внешним признакам другого человека. Ценности также объясняют формирование 19% типов дискриминационных установок по физической непривлекательности. Анализ ценностей, включенных в регрессионные уравнения, показывает наиболее сильное влияние ценностей традиций, безопасности социальной, репутации. Подрывающими дискриминационные установки по внешним признакам человека являются ценности «Самостоятельность — мысли», «Самостоятельность — поступки, «Универсализм — толерантность» и «Универсализм — забота о природе». Иначе говоря, ценности сохранения способствуют формированию предубеждений, а ценности самоопределения и открытости к изменениям препятствуют. Одним из, казалось бы, парадоксальных результатов является дифференциальная ценностная детерминация дискриминационных установок по цвету кожи, чужому языку и этнорелигиозным проявлениям Другого. Очевидно, ни цвет кожи, ни язык не связываются испытуемыми с этнорелигиозными проявлениями, так как большинство иноэтнических и инорелигиозных лиц, с которыми испытуемые контактируют, имеют аналогичный цвет кожи и владеют общенациональным языком.

Характеристики авторитаризма правого толка, ориентация на социальное доминирование, вера в опасный и конкурентный мир также в значительной степени объясняют вариации переменных, отражающих показатели выраженности дискриминационных установок по внешним проявлениям другого (от 4 до 21%). Наиболее сильными детерминантами здесь являются конвенционализм и вера в опасный мир. Необходимо также отметить особый статус дискриминации по признаку необычной одежды. Практически все показатели правого авторитаризма обусловливают ее вариации в объеме 21%.

В результате структурного моделирования удалось выяснить, что отдельные группы ценностей «специализируются» в детерминации определенных типов дискриминации Другого по отдельным внешним или поведенческим проявлениям. Так, ценности сохранения и самоопределения детерминируют проявления дискриминации по языку, признакам необычного поведения и физической непривлекательности. Однако их валентность противоположная: ценности сохранения способствуют проявлению дискриминационных установок, а ценности самоопределения, напротив, устраняют или уменьшают выраженность их проявления. Ценности открытости также оказывают негативное влияние на проявления дискриминационных установок (т. е. препятствуют им), но в отношении других признаков — цвета кожи, необычной одежды и эмоциональных реакций, а также физической непривлекательности. Эти данные согласуются с эволюционно-коалиционной теорией Дж.С. Синн, в соответствии с которой ценности определенного рода поддерживают предубеждения или становятся препятствующими им [Sinn, 2019].

Из данной модели также следует, что поддержка авторитаризма правого толка способствует проявлениям дискриминации в отношении необычной одежды, языка, необычного поведения, поддержка установок социального доминирования — эмоциональных проявлений и необычного поведения. Важным результатом применения модели анализа является определение модерирующей роли проявлений неприятия представителей дискриминируемых групп в различных сферах жизни, которые в значительной степени уменьшают эффект отрицательного влияния ценностей самоопределения и положительного влияния ценностей сохранения на выраженность дискриминационных установок по признаку языка и необычного поведения. Таким образом, наиболее раздражающим фактором в разных сферах взаимодействия с Другими являются чужой язык и необычное поведение. Между тем, несмотря на отсутствие корреляции между местом жительства и этими дискриминационными признаками в нашей выборке, можно предположить, что в условиях мегаполисов, например, в г. Москве, где распространены установки мультикультурализма [Лебедева, 2016], возможны несколько иные варианты взаимосвязей. Анализ специфики влияния фактора пола (отрицательно) на дискриминацию по языку свидетельствует о модерирующем воздействии авторитаризма правого толка. Несмотря на то, что, по данным Д.С. Григорьева [Григорьев, 2017, с. 65], авторитаризм и социальное доминирование являются сильными предикторами обобщенных предубеждений, наши результаты свидетельствуют в пользу различной детерминации предубеждений по отдельным признакам. В одних случаях они имеют положительный эффект, а в других — такого эффекта не наблюдается. Очевидно, такая тенденция связана с невысоким значением отдельных признаков с точки зрения реакции на «инаковость», в отношении которой «поддерживается» дискриминация с позиции авторитаризма или доминирования. Как видно из модели, совпадение прямого эффекта этих идеологических установок связано лишь с одним показателем — необычностью поведения. Отметим также, что инаковость в условиях Российской провинции может охватывать различные характеристики Другого, в том числе его экономический и социальный статус, политические и иные предпочтения [Шамионов, 2018а; Шамионов, 2019; Shamionov, 2019].

Из представленной модели видно, что мотивационные устремления способны устранять или уменьшать выраженность ряда дискриминационных установок в отношении внешних проявлений Другого. Однако ценности сохранения, напротив, способствуют их демонстрации; это касается прежде всего «контактных» проявлений Другого — языка, поведенческих проявлений и в некоторой степени физических недостатков. Эти данные согласуются с исследованиями ряда авторов, в соответствии с которыми некоторые ценности обусловливают поддержку предубеждений в отношении представителей различных дискриминируемых групп [Feather, 2012; Sinn, 2019].

Таким образом, зону риска применительно к проявлениям дискиминационных установок образуют ценности сохранения и идеологические установки авторитаризма и социального доминирования. Пока вышеупомянутые ценностей уступают иным ценностям — самоопределения и открытости, а социальное доминирование в основном не поддерживается большинством окружения, проявления дискриминационных установок будут оставаться на минимальном уровне. Однако достаточно высокие показатели авторитаризма правого толка, связанные с верой в опасный мир, являются зоной риска для возникновения очагов дискриминации, особенно при актуализации реальных или мнимых рисков в массовой культуре. В условиях необходимости инноваций и социальной модернизации в стране (и особенно в регионах) такие социально-психологические проблемы на уровне больших групп могут создавать существенные риски.

Заключение

Анализ дискриминационных установок в соотнесении с характеристиками внешнего облика Другого является важнейшей задачей современной социальной психологии. Внешний облик, включая как признаки, так и проявления, является значимым индикатором принадлежности человека к той или иной социальной категории; он атрибутируется и конструируется в соответствии с различными установками, а также является «пусковым механизмом дискриминации» (по В.А. Лабунской). Поэтому одной из основных задач изучения факторов дискриминации по внешним признакам и проявлениям является анализ ряда важнейших характеристик личности, имеющих социально-психологическую природу — ценностей, идеологических установок и др., формирующихся в процессе социализации. Ценности, будучи мотивационно-целевыми ориентирами и соответственно регуляторами поведения, предопределяют выраженность основных индикаторов дискриминационных установок по внешним признакам. В результате проведенного исследования удалось установить ряд важных характеристик взаимосвязей между дискриминационными установками и ценностями и идеологическими установками.

•      Дискриминация по внешним признакам и проявлениям другого согласуется с дискриминацией и конкретных групп, и сфер жизни, где предубеждения проявляются в значительной степени.

•      Установлено наиболее сильное влияние ценностей традиций, безопасности социальной, репутации на вариации дискриминационных установок по внешним признакам и эмоционально-поведенческим проявлениям. Подрывающими дискриминационные установки являются ценности «Самостоятельность — мысли», «Самостоятельность — поступки», «Универсализм — толерантность» и «Универсализм — забота о природе».

•      Характеристики авторитаризма правого толка, ориентация на социальное доминирование, вера в опасный и конкурентный мир также в значительной степени объясняют вариации переменных, отражающих дискриминационные установки по внешним проявлениям Другого (от 4 до 21%). Наиболее сильными детерминантами здесь являются конвен­ционализм и вера в опасный мир.

•      В результате структурного моделирования установлены основные компоненты взаимосвязи ценностей и дискриминационных установок через оценку модерирующих факторов — неприятия представителей дискриминируемых групп в различных сферах жизни и идеологической установки авторитаризма правого толка.

•      Дискриминация по «контактным» проявлениям Другого (язык, поведенческие проявления и в некоторой степени физические недостатки) и этнорелигиозным проявлениям в большой степени обусловлена характером ценностей и идеологических установок субъекта.

Научная значимость полученных результатов исследования состоит в определении прямых и косвенных эффектов ценностей и идеологических установок авторитаризма и социального доминирования в детерминации дискриминационных установок по отдельным внешним признакам Другого. Такое знание позволит моделировать и прогнозировать риски межгрупповых отношений, а также наметить ряд мер, направленных на снижение межгрупповой напряженности в различных сферах межгрупповых отношений в обществе. Кроме того, памятуя о современных тенденциях в области инклюзии человека в социальное сообщество, требуются специальные меры, обеспечивающие этот процесс с двух сторон — как со стороны включающегося, так и со стороны принимающего [Алехина, 2016].

Ограничения исследования. В исследовании не конкретизирована принадлежность дискриминационного признака конкретным группам. С одной стороны, это позволило избежать узкогрупповой атрибуции, с другой стороны, это требует дополнительных исследований с дифференциацией стимульного материала по аутгруппам. Важным ограничением является отсутствие в выборке жителей мегаполисов (с количеством жителей более 2 млн). Поскольку в мегаполисах формируется отличная от городов регионального значения культура (мультикультура), то и характер дискриминационных установок может быть иным. Однако это, скорее всего, не влияет на результаты структурного моделирования и обнаруженные эффекты, поскольку лица с определенным ценностями и идеологическими на- правленностями, скорее всего, будут придерживаться одинаковых установок в отношении внешних признаков и проявлений инаковости.

 

1. Алехина С.В. Инклюзивное образование: от политики к практике // Психологическая наука и образование. 2016. Т. 21. № 1. C. 136—145. https://doi.org/10.17759/pse.2016210112
2. Бзезян А.А., Гура О.Р., Лабунская В.А. Социальная дистанция во взаимодействии с представителями этнокультурных групп в зависимости от типа внешнего облика // Studia Humanitatis. 2018. № 4. С. 13.
3. Бочарова Е.Е. Структурные особенности дискриминационных установок личности // Изв. Сарат. ун-та. Нов. сер. Сер. Акмеология образования. Психология развития. 2019. Т. 8. Вып. 2 (30). С. 146— 156. https://doi.org/10.18500/2304- 9790-2019-8-2-146-156
4. Григорьев Д.С. Дискриминация мигрантов в социоэкономической сфере: роль межгрупповых установок принимающего населения // Социальная психология и общество. 2017. Т. 8. № 3. С. 63—84. https://doi.org/10.17759/sps.2017080306
5. Григорьев Д.С. Разработка короткой версии шкал из методики Дж. Даккита: авторитаризм правого толка, ориентация на социальное доминирование, вера в опасный и конкурентный мир // Национальный психологический журнал № 4 (28) 2017. С. 30—44. https://doi.org/10.11621/ npj.2017.0403
6. Кленова М.А. Этническая специфика дискриминационных установок // Изв. Сарат. ун-та. Нов. сер. Сер. Акмеология образования. Психология развития. 2019. Т. 8. Вып. 2 (30). С. 157—162. https:// doi.org/10.18500/2304-9790-2019-8- 2-157-162
7. Лабунская В.А. Отношение к внешнему облику, его ценность и значимость как факторы субъективного благополучия молодых людей // Социальная психология и общество. 2019. Т. 10. № 3. С. 51—66. https://doi.org/10.17759/sps.2019100304
8. Лебедева Н.М., Татарко А.Н., Берри Д. Социально-психологические основы мультикультурализма: проверка гипотез о межкультурном взаимодействии в российском контексте // Психологический журнал. 2016. Т. 37. № 2. С. 92—104.
9. Погонцева Д.В. Виды дискриминации в современной социальной психологии // Психолог. 2016. № 5. С. 1—6.
10. Тарасова Л.Е. Анализ дискриминационных установок студенческой молодежи // Изв. Сарат. ун- та. Нов. сер. Сер. Философия. Психология. Педагогика. 2019. Т. 19. Вып. 3. С. 320—325. https://doi. org/10.18500/1819-7671-2019-19-3-320-325
11. Татарко А.Н. Социальный капитал и аккультурационные стратегии как факторы социокультурной адаптации мигрантов из Центральной и Средней Азии в московском регионе // Культурно- историческая психология. 2018. Т. 14. № 2. С. 33—43. https://doi.org/10.17759/chp.2018140204
12. Усова Н.В. Cодержательные характеристики дискриминационных установок по возрасту // Письма в Эмиссия. Оффлайн: электронный научный журнал. 2018. № 8. С. 2643. http://emissia.org/ offline/2018/2643.htm
13. Шамионов Р.М. Формирование дискриминационных установок личности в процессе ее социализации // Изв. Сарат. ун-та. Нов. сер. Сер. Акмеология образования. Психология развития. 2018. Т. 7. Вып. 2 (26). С. 129—135. https://doi.org/10.18500/2304-9790-2018-7-2-129-132
14. Шамионов Р.М., Григорьева М.В. Взаимосвязь дискриминационных установок личности и социально-демографических характеристик, социально-политических и социально-экономических предпочтений // Изв. Сарат. ун-та. Нов. сер. Сер. Акмеология образования. Психология развития. 2018. Т. 7. Вып. 4 (28). С. 326—332. https://doi.org/10.18500/2304- 9790-2018-7-4-326-332
15. Шамионов Р.М., Григорьева М.В., Григорьев А.В. Волевые качества как предикторы значимости социальной активности студентов // Социальная психология и общество. 2019. Т. 10. № 1. С. 18—34. DOI: 10.17759/sps.2019100102
16. Шварц Ш., Бутенко Т.П., Седова Д.С., Липатова А.С. Уточненная теория базовых индивидуальных ценностей: применение в России // Психология. Журнал Высшей школы экономики, 2012. Т. 9. № 1. С. 43—70.
17. Этнолукизм: эмпирическая модель и методы исследования / Под ред. В.А. Лабунской. Ростов н/Д: Мини Тайп, 2018. 258 с.
18. Cavico F.J., Muffler S.C., Mujtaba B.G. Appearance Discrimination, Lookism And Lookphobia In The Workplace // Journal of Applied Business Research (JABR). 2012. Vol. 28 (5). P. 791—802. https://doi. org/10.19030/jabr.v28i5.7223
19. Duckitt J., Sible C.G. Right wing authoritarianism, social dominance orientation and the dimensions of generalized prejudice // European Journal of Personality. 2007. Vol. 21 (2). Р. 113—130. http://dx.doi. org/10.1002/per.614
20. Duckitt J., Sibley C.G. Personality, ideology, prejudice, and politics: a dual-process motivational model // Journal of Personality. 2010. 78. P. 1861—1894. https://doi.org/10.1111/j.1467-6494.2010.00672.x
21. Feather N.T., McKee I.R. Values, right-wing authoritarianism, social dominance orientation, and ambivalent attitudes toward women // Journal of Applied Social Psychology. 2012. Vol. 42. 2479—2504. https://doi.org/10.1111/j.1559-1816.2012.00950.x
22. Fiske S.T., Cuddy A.J., Glick P., Xu J. A model of (often mixed) stereotype content: Competence and warmth respectively follow from perceived status and competition // Journal of Personality and Social Psychology. 2002. Vol. 82 (6). P. 878—902. https://doi.org/10.1037/0022-3514.82.6.878
23. Fiske S.T. Stereotype Content: Warmth and Competence Endure // Current Directions in Psychological Science. 2018. Vol. 27 (2). P. 67—73.
24. McDonald M.M., Donnellan M.B., Cesario J., Navarrete C.D. Mate choice preferences in an intergroup context: evidence for a sexual coercion threat-management system among women // Evolution and Human Behavior. 2015. Vol. 36. P. 438—445. https://doi.org/10. 1016/j.evolhumbehav.2015.04.002
25. McDonald M.M., Donnellan M.B., Cesario J., Navarrete C.D. Mate choice preferences in an intergroup context: evidence for a sexual coercion threat-management system among women // Evolution and Human Behavior. 2015. Vol. 36. P. 438—445.
26. McKee I.R., Feather N.T. Revenge, retribution, and values: social attitudes and punitive sentencing // Social Justice Research. 2008. Vol. 21. P. 138—163. https://doi.org/10.1007/s11211-008-0066-z
27. Pettigrew T.F. Intergroup contact theory // Annual Review of Psychology. 1988. Vol. 49. P. 65—85. https://doi.org/10.1146/annurev.psych.49.1.65
28. Shamionov R.M. Socio-psychological factors of preferences regarding socio-economic and socio-political activity of the Russian provincial youth // Helix. 2019. Vol. 9 (1). Р. 4813—4817. https://doi. org/10.29042/2019-4813-4817
29. Sinn J. Mapping Ideology: Combining the Schwartz Value Circumplex with Evolutionary Theory to Explain Ideological Differences // Evolutionary Psychological Science. 2019. Vol. 5 (1). P. 44—57.
30. Sinn J.S., Hayes M.W. Is political conservatism adaptive? Toward an adaptationist understanding of right wing authoritarianism and social dominance orientation // Political Psychology. 2018. Vol. 39 (5). P. 1123—1139. https://doi.org/10.1111/pops.12475
31. Sinn J.S., Hayes M.W. Replacing the moral foundations: an evolutionary-coalitional theory of liberal-conservative differences // Political Psychology. 2017. Vol. 38(6). P. 1043—1064. https://doi.org/10.1111/pops.12361

PlumX

Метрики публикации