Влияние эмоционального выражения лица незнакомого человека на представление о его личности

Введение

Лицо является системным объектом, несущим многомерную и многоуровневую информацию о своем носителе. Естественный аккаунт индивидуальности человека: раса, этническая принадлежность, пол, возраст, физическое и психическое состояние, темперамент, характер, опыт, интеллект, намерения, культура — как бы отпечатывается в организации и динамике лица, становясь предметом визуального контроля окружающих. Чаще всего исследования межличностного восприятия ограничиваются анализом одного из модусов выражений лица, который рассматривается в терминах самостоятельного канала информации, а его отношения со смежными модусами рассматриваются как внешние. Подчеркивается независимость процессов и механизмов обработки информации каждого из каналов.

В экспериментальных исследованиях идентификации личности и эмоциональных состояний людей по выражению лица сформировались два подхода. Согласно наиболее популярной точке зрения (double-route theory), идентификация личности и эмоциональных состояний опирается на разные коды лица и обеспечивается разными структурами обработки информации; отсутствие их пересечений является основанием константности восприятия каждого из мо­дусов [Bruce, 1986; Bruce, 2000; Haxby; Fox]. Другая позиция (late bifurcation model), учитывая динамику восприятия выражений лица, утверждает, что на ранних стадиях зрительного процесса каналы обработки информации открыты взаимодействию, в том числе использованию мимики для идентификации личности. На более поздних стадиях каналы разделяются и функционируют независимо [Calder; Calder, 2011; Fisher; Redfern]. В данных контекстах личность рассматривается обобщенно, как выраженное в лице уникальное содержание, которое отличает натурщика от других людей, а представление об эмоциях, или отношении человека к значимым для него событиям сводится к мимическим паттернам экспрессий лица. Собственно психологическое содержание личности — направленность, темперамент, характер, способности, а также эмоциональные переживания выносятся «за скобки». Возникает потребность в дифференцированном экспериментально-психологическом анализе восприятия модусов выражений лица и логики их отношений.

Сравнительный анализ перцептогенеза базовых эмоций и черт личности указывает на наличие между ними внутренней связи, разнообразие форм и уровней ее организации. Воспринимаемые модусы не просто синхронизированы и реализуются на основе общей пространственно-временной организации лица, но и включены в единый процесс коммуникации и зависят от одних и тех же детерминант: структуры личности и состояния наблюдателя, его Я-концепции, атрибуции индивидуально-психологических качеств и др. Представления о партнере по коммуникации отличаются высокой информационной емкостью, существуют в форме процесса и результата, осуществляются на микро и макроуровнях взаимодействия человека с социальной средой. Чувственные впечатления о Другом развертываются посредством перцептивной активности наблюдателя, в ходе которой предпосылки и результат, причины и следствия формирующегося образа человека перманентно меняются местами. В процессе межличностного восприятия одни и те же элементы и отношения лица по-разному различаются, оцениваются и учитываются наблюдателем. Их участие в качестве опорных или диагностических признаков носит вероятностный характер и во многом зависит от содержания и структуры коммуникативной ситуации. Перцептогенез выражений лица не линеен, совершается различными путями, допускает постепенное выделение и усиление категориального ядра, его расщепление, смену ядерных образований и периферии категориальных полей, выполняется в несколько этапов, каждый из которых проходит ряд стадий [Барабанщиков, 2009; Барабанщиков, 2012; Барабанщиков, 2016; Барабанщиков, 2020а; Барабанщиков, 2021; Барабанщиков, 2021а; Барабанщиков, 2020б].

В серии экспериментов, проведенных ранее авторами статьи, изучались особенности восприятия мимически нейтральных лиц (реальных и схематических) в условиях ортогональных трансформаций конфигурационных отношений [Барабанщиков, 2019; Барабанщиков, 2019а; Барабанщиков, 2020; Барабанщиков, 2019б; Беспрозванная, 2019]. Мы нашли, что в зависимости от типа трансформации лица наблюдатели идентифицируют объективно отсутствующие положительные либо отрицательные эмоциональные состояния, которые, в свою очередь, вызывают альтернативные представления о личности натурщиков. Так, сплющенная вдоль горизонтали структура поверхности лица производит впечатление радости и чаще ассоциируется с положительными полюсами шкал «Личностного дифференциала» [Бажин, 1983], сжатая вдоль вертикали — порождает впечатление грусти и более частые ассоциации с отрицательными полюсами шкал. Воспринимаемая констелляция черт опосредуется восприятием состояний, вырастает на их основе. Выявлены два эффекта, характеризующие взаимосвязь оценок эмоций и черт личности: инверсия привлекательности реальных натурщиков (феномен аконстантного восприятия черт) и удвоение личности виртуальных натурщиков (феномен аконстантного восприятия личности в целом). Прямого влияния на визуальную оценку черт дополнительных эмоций не обнаружено.

В данной работе сделана попытка более детально рассмотреть связь между эмоциональными выражениями лица незнакомого человека и представлениями наблюдателя о чертах его личности. Нас интересовали следующие вопросы. В каких формах и при каких условиях аффективные изменения лица влияют на оценку личностных черт коммуникан­та? Все ли воспринимаемые качества (черты) личности одинаково чувствительны к экс­прессиям лица? Зависят ли изменения оценок личности от модальности эмоций? Какую роль в оценках личностных черт играют морфотип лица и стилистика выражения эмоций?

Идея эксперимента состоит в том, чтобы сопоставить особенности восприятия черт личности одних и тех же людей при экспозиции наблюдателям их изображений в спокойном и аффективном состояниях. В качестве независимых переменных используются различные морфотипы лица натурщиков, экспрессии базовых эмоций и перечень организованной совокупности личностных черт. Зависимые переменные — различия визуальных оценок индивидуально­психологических особенностей натурщиков в спокойном и аффективном состояниях.

Метод исследования

На основании анализа экспертных оценок [Жегалло, 2020] в качестве стимульного материала были использованы стандартизированные фотоизображения эмоциональных состояний семи молодых мужчин и женщин из базы данных RaFD — № 12, 23, 25, 26, 30, 33, 71 (рис. 1). От участников исследования требовалось оценить каждое из изображений по 21 шкалам опросника «Личностный дифференциал» (ЛД). Использовалась семибалльная шкала (3, 2, 1, 0, 1, 2, 3), крайние значения которых соответствовали максимальной выраженности одного из полюсов. Испытуемым демонстрировались фотоизображения нейтральных лиц и шести базовых экспрессий: радости, печали, страха, гнева, отвращения, удивления. Общий объем стимульного материала составил 49 изображений. Исходные изображения кадриро­ваны до размера 490х720 px, снизу — по верхнему краю проймы черной майки. Экспозиции разбивались на 7 блоков по 7 изображений разных натурщиков с разными выражениями лица в каждом. Стимульный материал предъявлялся дистанционно через сеть «Интернет»; эксперимент был реализован на онлайн-платформе «Яндекс.Формы». Устройства, используемые для проведения эксперимента, выбирались участниками индивидуально; общие требования: монитор от 17” с разрешением 1280 на 720 px, стабильное подключение к сети «Интернет». Демонстрация фотоизображений выполнялась поочередно на сером фоне, время предъявления не ограничивалось. Каждое последующее изображение появлялось только после оценки предыдущего. Каждая шкала ЛД располагалась под предъявляемым изображением. Стимульный материал и шкалы ЛД демонстрировались последовательно в порядке нумерации шкал опросника ЛД, каждая из 49 фотографий предъявлялась с каждой шкалой ЛД 21 раз.

В исследовании приняли участие 193 человека (66 мужчин, 127 женщин), средний возраст m=23,3 года, sd=11,3 года — студенты московских вузов. Каждый из участников выполнял один из блоков исследования, что исключало влияние знания об экспрессивном диапазоне оцениваемых натурщиков. В ходе обработки данных ответы перекодировались в соответствии с ключом опросника, так чтобы условно «положительные» полюса шкал соответствовали положительным значениям ответов, а условно «отрицательные» — отрицательным значениям ответов. Итоговая шкала содержала значения (-3, -2, -1, 0, 1, 2, 3).

Анализ результатов эксперимента состоял в сравнении оценок, даваемых участниками по шкалам опросника «Личностный дифференциал» для спокойного лица натурщика и изображений лица того же натурщика, выражающего различные эмоциональные состояния. Определялась разница средних оценок и межвыборочный сдвиг по Ходжесу—Леману. Различия фиксировались с помощью критерия Манна—Уитни на уровне p <0,05 без коррекции на множественность сравнений.

Результаты

Из 882 общих экспозиций эмоциональных выражений лица зарегистрировано 153 статистически значимых изменений оценок личности семи натурщиков (17,3%). Величина изменений в большинстве случаев (71%) соответствует одному делению оценочной шкалы по отношению к исходному уровню, в 27% — двум единицам, в 2% — трем.

В табл. 1 представлено распределение частоты (количества) изменений оценок усредненного натурщика под влиянием экспрессий лица. В прямоугольных полях пересекаются варьируемые условия экспозиций и ответы наблюдателей. Наряду с направлением и величиной аффективных смещений указаны идентификационные номера фотопортретов натурщиков. Их количество в одном и том же поле (от одного до шести) говорит об уровне согласованности ответов. При вычислениях каждому ответу соответствует один балл; баллы, полученные в однотипных условиях, суммируются и характеризируют соответствующий объем изменений. В строках таблицы отражены конфигурации аффективных изменений отдельных черт личности, в столбцах — профили восприятия личностных изменений, обусловленные каждой из экспрессий базовых эмоций. Общие объемы изменений приведены в крайней правой и нижней частях таблицы.

Рис. 1. Стимульный материал исследований. Слева — идентификационные номера натурщиков

Медианные частота и направление статистически значимых изменений черт личности усредненного натурщика показаны на рис. 2. В одиннадцати шкалах (1—8, 12, 13, 17—20) ответы наблюдателей смещены в сторону отрицательного полюса, в шести шкалах (3, 6, 9, 14, 15, 21) — положительного, в четырех (10—12, 16) — уравновешивают друг друга. По объему аффективных изменений преобладают смещения к условно положительному полюсу (-62 vs. +91). Среднее число положительных смещений на каждую шкалу — 6,0, отрицательных — 3,7; Средний общий, объем изменений — 9,7. Выше среднего уровня получены ответы по пяти шкалам: Разговорчивый—Молчаливый (+17), Напряженный—Расслабленный (+14), Суетливый—Спокойный (+14), Раздражительный—Невозмутимый (+14), а также Обаятельный—Непривлекательный (-9/+2). Наименьшие изменения коснулись шкал: Сильный—Слабый (-1), Отзывчивый—Черствый (-1/+1), Справедливый—Несправедливый (-2), Дружелюбный—Враждебный (-2/+1), Добросовестный—Безответственный (-3).

Таблица 1

Аффективные изменения оценок личности натурщика в зависимости
от модальности базовых экспрессий

Примечание. Числовые значения в прямоугольных полях: величина (1—3) и направление (-\ +) смещений статистически значимых ответов по отношению к оценкам нейтрального состояния лица; в круглых скобках — идентификационный номер лица натурщика; [О], [А], [С] — факторы имплицитной структуры личности. Уровень значимости: «*» — p<0,05; «**» — p<0,01; «***» — p<0,001.

Усредненное количество изменений на каждую модальность эмоции — 25,5. Наибольшее число связано с экспозицией отвращения (35), наименьшее — с грустью и удивлением (по 22). К отрицательному полюсу предрасположены ответы на экспрессии отвращения (-20/+15) и грусти (-14/+8), к положительному — радости (-1/+25) и удивления (-5/+17). Из 21 шкалы к выражениям отвращения чувствительны 15 шкал, грусти — 14, страха — 13, радости и гнева — по 12, удивления — 10. Ни конфигурация аффективных смещений оценок личностных черт, ни профили изменений личности, вызванные каждой из базовых экспрессий, не повторяются.

В одних и тех же условиях демонстрации выражений лица 97% смещенных оценок личности семи натурщиков совпадают по направлению. Исключение составляют ответы по шкалам «Деятельный—Пассивный» (амбивалентное влияние экспрессий гнева) и «Решительный—Нерешительный» (амбивалентное влияние экспрессий страха). В среднем на каждую шкалу приходятся по четыре натурщика, экспрессии которых вызывают изменения оценок личности. Предельно высокое количество натурщиков (семь) соответствует шкале «Разговорчивый—Молчаливый», предельно низкое — шкале «Сильный—Слабый».

Обсуждение результатов

Согласно полученным данным, визуальные оценки черт личности незнакомого человека во время эмоциональных переживаний могут меняться. Эти изменения немногочисленны, преимущественно слабы и ассиметричны по отношению к нейтральному состоянию лица. Влияние независимых переменных на оценку личности натурщика — его индивидуально-психологических качеств или черт, модальности выражаемой эмоции и морфотипа лица — широко варьируют, демонстрируя высокую избирательность и многозначность межличностного восприятия. Эти особенности требуют более внимательного анализа.

Один из наиболее важных результатов эксперимента состоит в том, что далеко не каждая эмоция способна изменить представление о человеке. Для этого необходимо когерентное отношение между модальностью выражаемой эмоции и той или иной особенностью личности, их взаимополагание. Каждая модальность базовых экспрессий влияет на оценку определенной группы черт (10—15 шкал из 21), причем по-разному. Их совокупность образует профиль аффективных изменений личности, в котором по уровню согласованности ответов дифференцируются основные и дополнительные смещения. Так, при пороге согласованности ответов более 50% (4—7 совпадений) выражения радости усиливают впечатления открытости и разговорчивости натурщика, которые поддерживаются не столь частыми представлениями о человеке как обаятельном, деятельном, энергичном и решительном. Диаметрально противоположный эффект вызывает экспрессия отвращения. С высокой вероятностью натурщик кажется наблюдателю непривлекательным, напряженным и раздражительным. Негатив может подкрепляться такими качествами, как безответственный, упрямый, эгоистичный, черствый, несправедливый, неискренний и враждебный. Традиционный оппонент экспрессии радости — грусть оказывает на оценку личности умеренное влияние. Значения частоты смещений находятся здесь ниже 50% уровня, а баланс черт смещен в сторону отрицательного полюса. На слабом негативном фоне усиливаются впечатления раздражительности, несамостоятельности и разговорчивости. Изменения личностных оценок при экспресси­ях страха и гнева очень похожи и лишь однажды превышают желательный порог. Для страха — это суетливость, для гнева — напряженность. В обоих случаях менее часто натурщики воспринимаются как непривлекательные, замкнутые, зависимые, нерешительные, напряженные, суетливые, неуверенные, несамостоятельные и раздражительные. Функциональные сходства в лицевых экспрессиях страха и удивления проявляются в параллельных изменениях оценок личности; при этом влияние удивления во многом синхронизируется с влиянием радости. С относительно высокой вероятностью натурщик представляется наблюдателю разговорчивым и суетливым, менее часто — уступчивым, открытым, общительным и раздражительным.

Сказанное означает, что базовые эмоции способны играть роль предикторов когерентных черт, направлять формирование образа коммуниканта по определенному руслу. Вместе с тем в качестве предикторов выступают не отдельно взятые экспрессии, а их объединения. Каждая черта опирается на собственную аффективную конфигурацию, которая наряду с модальностью и формой ее проявлений обладает уникальной структурой. Именно она создает область многозначной вариативности восприятия личности. Как правило, одна-две экспрессии играют в конфигурации доминирующую роль: имеют наиболее высокую частоту (объем) и величину изменений воспринимаемых черт, но ключевой детерминантной, обусловливающей смещение оценок личности по отношению к исходному уровню, является совокупность отношений между выражениями базовых эмоций. Совпадение наборов экспрессий базовых эмоций при оценках различных индивидуально-психологических особенностей, например, в шкалах «Уверенный—Неуверенный» и «Раздражительный— Невозмутимый», не означает сходства аффективных конфигураций соответствующих черт и, следовательно, предикторов межличностного восприятия. В силу того, что личностные профили шести базовых эмоций так или иначе пересекаются, каждая аффективная конфигурация имеет свою специфику.

Анализ взаимосвязей эмоциональных выражений лица и черт личности натурщиков в границах методики ЛД позволяет охарактеризовать ряд устойчивых эмпирических отношений. Показателем открытости личности служит не только радость, но и удивление и даже страх; гнев однозначно выражает закрытость человека. Безответственность проявляется через выражение отвращения и удивления. Воспринимаемая деятельностность и пассивность человека имеют общий корень — выражение гнева, но в первом случае он сочетается с радостью, во втором — с грустью. Радость, грусть, и удивление способны вызвать впечатление уступчивости партнера по коммуникации, эмоция отвращения — упрямства. Грусть, удивление, страх, гнев, самостоятельно и в сочетании друг с другом, указывают на возможную зависимость личности. Ощущение напряжения отчетливо присутствует в экс­прессиях отвращения, страха, гнева и удивления. Несправедливость связывается с выраженным отвращением. Отвращение и гнев ожидаемо порождают впечатление враждебности, радость — дружелюбия. Слабость проявляется через страх, в то время как предикторы силы отсутствуют. Появление на лице натурщика любой эмоции, кроме радости, способно создать представление о неуверенности человека. Так или иначе, все базовые экспрессии могут нести признаки раздражительности и ярко выраженной разговорчивости. Выявленные отношения носят вероятностный характер, определяются содержанием и логикой развития коммуникативной ситуации. В зависимости от ее «прочтения» наблюдателем одна и та же черта принимает как положительное, так и отрицательное значение и по-разному соотносится с валентностью экспонируемой эмоции.

Абсолютные значения частоты смещений оценок черт обобщенной личности для разных модальностей базовых экспрессий показаны на рис. 3. Согласно данным, наиболее активное воздействие на оценку черт оказывает экспрессия отвращения, причем как в отрицательную (-20), так и в положительную (+15) сторону. Радость вызывает предельно высокие положительные (+25) смещения оценок при минимуме отрицательных (-1). Грусть и удивление инициируют умеренные аффективные смещения, построенные симметрично: на экспозициях грусти преобладают отрицательные оценки (-14/+8), на экспозициях удивления — положительные (-5/+17). Наконец, демонстрация страха и гнева ведут к равновесию отрицательных и положительных оценок (по -11/+13). Все это указывает на наличие разных типов когерентных отношений между модальностями эмоций и чертами характера натурщика и, соответственно, на неоднородность способов влияния аффективных выражений лица на восприятие личности.

Полученные результаты во многом выглядят неожиданными. Предсказуемы лишь ответы на проявления радости, когда валентность эмоции и позитивность личностных черт совпадают. Расширенное влияние экспрессии отвращения, как при положительных, так и отрицательных оценках черт, симметричность воспринимаемых изменений личности при выражениях грусти и удивления, а также сходство эффектов страха и гнева отражают тенденции, требующие специального исследования.

Анализ аффективных смещений оценок натурщиков в контексте имплицитной структуры личности обнаруживает следующие закономерности (табл. 2, рис. 4).

Таблица 2

Общая и факторная частота изменений оценок личности натурщиков при экспозиции базовых экспрессий лица

Максимальный объем изменений зарегистрирован по фактору «Активность» (-6/+64), характеризирующему представления о деятельном отношении воспринимаемого человека к миру, уровне его включенности в социум, минимальный объем — по фактору «Оценка» (-26/+6), объединяющему черты, связанные с ценностным отношением наблюдателя к натурщику, уровнем его принятия. Промежуточное положение занимает фактор Силы (-30/+21), отражающий волевую сторону личности, уровень ее доминантности/подчинения. Если представление о деятельном отношении к миру вызывает в основном позитивные впечатления о личности натурщика, то его неприятие и усмотрение признаков доминантности либо подчинения являются главными источниками негативных оценок. С небольшими изменениями данный порядок воспроизводится при экспозициях всех базовых экспрессий. Каждому из факторов соответствуют экспрессии, в наибольшей степени влияющие на изменения представления о личности. Для фактора О — это отвращение, для С — грусть и гнев, для А — радость и удивление (табл. 2, рис. 5). В новом контексте базовые экспрессии лица способны выполнять функцию вырожденных предикторов констелляции личностных черт.

Объем аффективных изменений усредненной личности формируется на основе оценок наблюдателя семи морфотипов лица. Каждый шкале ЛД соответствует набор экспрес­сий определенных натурщиков, а каждому морфотипу лица — индивидуальный профиль аффективных смещений. На рис. 6 и в табл. 3 показана частота аффективных изменений
оценок личности каждого натурщика. В одних и тех же условиях экспозиции объемы и соотношения направлений смещений оказываются различными. Они зависят от морфотипа лица, а значит, от особенностей представляемой личности натурщика и индивидуальной стилистики выражаемых эмоций. Наибольшая частота соответствует экспозициям натурщиков № 23 (-11/+24) и № 30 (-16/+13), наименьшая — № 26 (-3/+10).

Таблица 3

Общая и факторная частота аффективных изменений оценок личности
в зависимости от морфотипа лица и индивидуальной стилистики выражения
эмоций конкретных натурщиков

Несмотря на внешнее сходство одних и тех же позированных мимических проявлений (рис. 1), формы аффективных изменений оценок личности каждого из натурщиков различаются (рис. 7). В частности, при экспозициях отвращения натурщиком № 23 зарегистрирована максимальная частота аффективных смещений. Минимальная частота негативных ответов получена на экспозициях грусти и гнева (№ 26), а также отвращения и страха (№ 71). Любые экспрессии лица натурщика № 30 могут приводить к смещению ответов в сторону отрицательного полюса шкал. Усиление негативного влияния грусти проявлялось у натурщика № 25, гнева — № 12 и № 30. Позитивное влияние радости характерно для всех натурщиков, особенно для № 33.

Собирательный образ обобщенного натурщика представлен морфированным изображением Х, сгенерированным компьютером. Он воспринимается как портрет неизвестного молодого человека, в котором можно обнаружить черты каждого из семи натурщиков, безотносительно к полу. Вместе с тем в нем сглаживаются влияния конкретных экспрессий: объемы смещений оценок личности выравниваются, а доминирующими модальностями эмоций остаются отвращение и радость.

Частота аффективных изменений оценок черт каждого из натурщиков по факторам имплицитной теории личности дана на рис. 8. Для всех натурщиков прослеживается рост объема смещений при переходе оценок черт от фактора О к фактору А.

Проведенный анализ показывает, что изменения восприятия личностных черт натурщиков при различных эмоциональных состояниях лица происходят не случайно и подчиняются определенным закономерностям. Они обусловлены модальностью эмоции, морфотипом лица и стилистикой его выражения, а также теми чертами личности, которые в данный момент оказываются предметом интереса. В повседневной жизни описанные изменения редко привлекают внимание. К ним обращаются тогда, когда воспринимающий замечает противоречия в самих выражениях лица коммуниканта, их несоответствие типичным проявлениям в аналогичных ситуациях.

Выполненное исследование уточняет представления о взаимосвязи восприятия эмоциональных состояний и свойств личности, особенно важные при изучении константности межличностного восприятия. Сравнивая описанные данные с результатами близких исследований [Барабанщиков, 2019; Барабанщиков, 2019а; Барабанщиков, 2020; Барабанщиков, 2019б; Барабанщиков, 2019а1; Беспрозванная, 2019], нетрудно заключить, что зарегистрированные изменения оценок черт ни по объему, ни по величине наиболее выраженных смещений недостаточны для того, чтобы поменять впечатление о личности натурщика в целом. Подавляющее большинство ответов (83%) указывают на неизменность представлений, полученных при экспозиции спокойного лица. Можно полагать, что аффективные смещения визуальных оценок личности отражают область возможностей более глубоких преобразований межличностного восприятия, которые реализуются в обстоятельствах, особенно значимых для человека.

Открывается проблема взаимодействия двух форм и уровней инвариантности межличностного восприятия: константности черт и константности структуры личности коммуниканта.

Полученные результаты имеют прямое значение для разработки процедур визуальной психодиагностики личности, прежде всего для тех случаев, когда необходимо учитывать эмоциональные переживания человека в ходе общения.

Анализ визуальных оценок личности натурщиков при экспозиции спокойного лица и лица, выражающего базовые эмоции, приводит к следующим выводам.

1.   Изменения визуальных оценок черт личности человека, демонстрирующего проявления базовых эмоций, немногочисленны (17% всех экспозиций), преимущественно слабы (65% ответов соответствуют одному делению оценочной шкалы) и ассиметричны (сдвинуты в сторону положительного полюса шкал). Выше среднего уровня меняются оценки по пяти шкалам: Разговорчивый—Молчаливый, Напряженный—Расслабленный, Суетливый—Спокойный, Раздражительный—Невозмутимый — в сторону условно положительных качеств; Обаятельный—Непривлекательный — в сторону отрицательных.

2.   Условием аффективного смещения оценок личности является когерентность отношений между модальностью выражаемой эмоции и индивидуально-психологическими особенностями натурщиков, их взаимополагание. Каждая модальность по-разному влияет на оценку 10—15 черт, совокупность которых образует профиль аффективных изменений личности. Каждая черта опирается на конфигурацию базовых эмоций, которая задает область многозначной вариативности восприятия личности. Предикторами когерентных черт личности выступают не отдельно взятые модальности экспрессий, а уникальные структуры отношений между проявлениями эмоций. Наряду с относительно частыми смещениями оценок черт, вызванных проявлениями радости, имеют место более частые смещения при выражении отвращения, симметричность эффектов грусти и удивления, а также сходство аффективных изменений при экспозициях страха и гнева.

3.   Наибольший объем аффективных изменений личности представлен чертами, указывающими на активность человека (фактор А). Вдвое меньший объем показывают черты, характеризующие ценностное отношение к натурщику (фактор О). Промежуточные значения демонстрируют черты, связанные с ожидаемыми проявлениями воли (фактор С). Чаще всего фактор О соотносится с экспрессией отвращения, фактор С — с грустью и гневом, фактор А — с радостью и удивлением. Выделенные выражения лица способны выполнять роль вырожденных предикторов соответствующих групп индивидуально-психологических свойств натурщиков, а следовательно, ориентировать наблюдателя в процессах непосредственного общения.

4.   Частота смещений оценок личности определяется морфотипом лица натурщика и стилистикой выражений эмоций. Наибольшая частота соответствует изображениям натурщиков № 23 и № 30, наименьшая — № 26. При выражении одних и тех же эмоций, позированных разными натурщиками, формы аффективных изменений воспринятой личности широко варьируют. Увеличение объема аффективных смещений при переходе оценок черт от фактора О к фактору А проявляется при экспозиции каждого из натурщиков.

5.   В условиях повседневной жизни выражения базовых эмоций сами по себе не приводят к радикальным изменениям представлений наблюдателя о личности натурщика, характерным для спокойного лица. Инвариантность оценок индивидуально-психологических свойств сохраняется на высоком уровне (83%).