Исследование образа сердца в норме и патологии

Важно подчеркнуть, что тело оказывается основой основ - «фундированность телесностью является гарантом подлинности («аутентичности») наличного сущего» [Всемирная энциклопедия: Философия, 2002, с.769]. Роль тела является чрезвычайно важной, даже ведущей благодаря, казалось бы, обесценивающему его процессу. Преобразование, даже размывание понятия тела (вплоть до «тела без органов», противостоящего организму и открытого для «самоконфигурирования»), снимает противопоставление тела и духа, совсем по-иному, внерелигиозно говорит о том, что психика являет себя через тело: переживается прежде всего и, может быть, единственно - тело.

Одна из возможных исследовательских программ состоит в последовательном изучении с общепсихологической точки зрения всех аспектов телесности как динамических , так и анатомических. В контексте такой потенциальной программы и проводилось наше исследование, предметом которого является психологический образ сердца, его субъективная семантика. Интерес к этой теме, выбор такого предмета для исследования был не случаен. Мы выбрали для изучения именно сердце по следующим причинам. Во-первых, по иерархии жизненной значимости понятие «сердце» уступает разве что понятию «рука». Например, в Библии слово «рука» встречается 1729 раз, слово «сердце» - 1071 раз, а названия других телесных органов менее 500 раз. Значимость сердца в медицине вообще и в кардиологии в частности, также не нуждается в доказательствах. В настоящее время во всем мире смертность от сердечно-сосудистых заболеваний стоит на первом месте.

Одна из фундаментальных задач общей психологии - изучение закономерностей построения образа. Данная область исследований является одной из самых развитых, в ней получено много выдающихся теоретических результатов. И в то же время в этой области есть важная проблема, которая остается за пределами исследовательских интересов. А.Ш. Тхос- тов сформулировал ее как проблему инт- роцепции [Тхостов, 2002, с. 5]. На самом деле, в большинстве экспериментальных исследований, на которых строилась психология образа, в качестве отображаемых предметов были предметы внешние (восприятие пространства и движения, восприятие фильмов и рекламы и т.д.). Однако внешние предметы не являются единственной реальностью, отображаемой в образе. Предметы разного рода провоцируют, требуют построения разных типов образа, различаются в частности весом разных компонентов образа: значения, чувственной ткани, личностного смысла [Леонтьев, 1975].

С этой точки зрения сердце представляет собой уникальный предмет, позволяющий исследовать соотношение в образе культурных телесных влияний, соответственно, соотношение значения и чувственной ткани, поскольку восприятие сердца связано с комплексом телесных переживаний, с одной стороны, и с мощным комплексом культурных ассоциаций, с другой. Для общепсихологических задач особо интересен разнообразный клинический материал, где вследствие болезни проявляются и усиливаются те или иные компоненты образа.

Тело является объектом, по отношению к которому каждая культурная практика выстраивает свой «предмет». Как отмечал Л.С. Выготский, есть вода химика и вода физика, то же можно сказать и о теле. Есть «тело» медицины, «тело» аскетики, «тело» педагогики, «тело» поэзии, «тело» философии, «тело» искусства и т.д. В этом ряду должно быть и «тело» психологии. Психология телесности, как было сказано, в последнее время представляется самостоятельной исследовательской областью.

Та же логика применима и к отдельным функциональным и структурным единицам этого целого (тела) - например, зрение и глаза являются предметом изучения как в психологии, так и в философии, эстетике, эзотерике, физиологии и т.д.

Что касается объекта данного исследования - сердца, то, разумеется, и он представлен множеством проекций на многих культурных «проекционных экранах». Существуют: анатомический (в медицинском атласе), физиологический (электрокардиограмма, механически-гидравлические характеристики), психиатрический (бредовой, истерический, витально-депрессивный), религиозный (например, сердце как центр личности в христианской антропологии и аскетике), литературно-поэтический и другие варианты образа сердца.

Понятие «сердце» занимает центральное место в мистике, в религии и в поэзии всех народов. Одиссей размышлял и принимал решения «в милом сердце». В «Или­аде» глупый человек называется человеком с «неумным сердцем». Индусские мистики помещали дух человека, его истинное Я в сердце, а не в голову. И в Библии, как отмечалось выше, понятие сердце встречается часто. Сердцу приписываются также самые разнообразные чувства: оно «смущается», «устрашается», «печалится», «радуется», «веселится», «томит- ся»,«сокрушается», «мучается», «скорбит», «питается наслаждением», «расслабляется», «содрогается». Однако сердцу свойственны не только чувства, но и самые разнообразные психические функции. Во-первых, сердце мыслит, во-вторых, сердце является органом воли, принимает решения, в-третьих, из него исходит любовь: сердцем или от сердца люди любят близких, друзей, Бога («иметь кого-либо в сердце своем» или «И дам им единое сердце» (Иез 11:19). Наконец, в сердце помещается такая функция сознания, как совесть. В Иер 31:33 говорится, что Господь напишет закон «на сердцах их», а в Рим 2:15 - «что дело закона у них написано в сердцах». В Библии понятие «сердце» и «душа» иногда заменяют друг друга, как и понятие »сердце» и понятие «дух». Библия видит в «сердце» центр всего. Так говорится о «сердце земли», «о сердцевине дерева» (Мф. 12, 40). Сердце означает некоторый скрытый центр, скрытую глубину, недоступную для взора. Сердце человека - сокровенный центр личности. Вот почему сказано: «Больше всего хранимого храни сердце твое, потому что из него источники жизни» (Притч. 4, 23).

Целое психологическое исследование можно было бы посвятить изображению сердца в поэзии. «Ты развернешься в расширенном сердце страданья, дикий шиповник, о, ранящий сад мирозданья». [Седакова, 2005, с. 12]. В этой стихотворной фразе О. Седа­ковой все для нас значимо: и само сердце, и расширение (но не размывание) до масштабов сада бытия (то есть духовного видения человека и мира), и раны-страдание.

Напоминание о многочисленных культурных контекстах, в которых фигурирует понятие «сердце», в контексте данного психологического исследования важно потому, что в сознании конкретного человека все эти культурные образы сердца вступают в сложные ассоциативные связи и отношения.

Образ и метафора сердца используются не только в высокой поэзии, религии, но и в обыденной культурной реальности. В качестве примера приведем рекламное объявление в одной из московских газет: «Сделайте покупку в магазине «Мир экологии», предъявите купон и получите “ПОРТРЕТ СЕРДЦА” В ПОДАРОК!» Читателям предлагается пройти обследование и получить консультацию специалиста. В этом рекламном дискурсе есть и индивидуализация, и персонализация сердца, которые в данном случае служат коммерческим целям. Развитие представлений о сердце в культуре, искусстве, философии необходимо учитывать в современных эмпирических исследованиях, поскольку современный человек несет в себе эти культурные идеи.

Экспериментальное исследование

Образ сердца, как и всякий психический образ, содержит ряд компонентов, которые А.Н. Леонтьев [Леонтьев, 1975] назвал «образующими» сознания - значение, чувственная ткань, личностный смысл. Наше исследование было направлено в первую очередь на изучение «вклада», который вносят в целостный образ сердца чувственная ткань и значение. Вторая задача исследования состояла в изучении влияния на «интроцепцию» [Тхостов, 2002] сердца различных видов патологии.

В соответствии с этим были сформулированы две гипотезы - общепсихологиче­ская и клинико-психологическая.

Общепсихологическая гипотеза исследования: целостный образ сердца существенно меняется при изменении хотя бы одного из его компонентов - чувственной ткани или значения.

Клинико-психологическая гипотеза исследования: образ сердца значимо отличается у здоровых испытуемых и больных, страдающих различными заболеваниями.

Испытуемые. Для того чтобы проверить выдвинутые гипотезы, мы подобрали три группы испытуемых:

1)здоровые;

2)   больные с гипертонией и ишемической болезнью сердца (ИБС), у которых в силу болезни изменена по сравнению с нормой чувственная ткань образа сердца;

3)   больные с эндогенными психическими заболеваниями (расстройства шизофренического спектра), у которых вследствие характерной психопатологии искажена система значений, участвующих в построении образов вообще и образа сердца в частности.

Подбор испытуемых с разными формами патологии служил в данном исследовании как для решения общепсихологиче­ских задач с использованием клинического материала, так и для изучения клинико­психологической проблематики. Опишем количественный и качественный состав испытуемых. Было обследовано 88 испытуемых.

1)   Здоровые испытуемые. Группа состояла из работников различных специализированных учреждений и предприятий города Москвы, ежегодно проходящих диспансеризацию, признанных практически здоровыми и не высказывавших никаких жалоб на сердце в течение последнего года - 27 чел. (9 мужчин, 18 женщин);

2)   больные с соматической кардиаль­ной патологией (гипертония, ИБС) - заболеваниями с достаточно четко выявляемыми анатомо-физиологическими нарушениями - 30 чел. (6 мужчин, 24 женщины);

3)   больные с эндогенными психическими заболеваниями (расстройства шизофренического спектра) - пациенты с жалобами, относящимися к сердцу, - 31 чел. (6 мужчин, 25 женщин). Из них: у 16 испытуемых кардиологическое обследование не обнаруживает никаких признаков патологии и, следовательно, их жалобы можно признать полностью обусловленными психопатологическими переживаниями.

Клинические диагнозы устанавливались врачами: терапевтами, кардиологами, психиатрами. Группы были сопоставимы по основным статистико-демографическим показателям.

Поскольку значительная часть наших испытуемых - больные, имеет смысл кратко осветить некоторые вопросы клиники, релевантные теме исследования.

В кардиологии подчеркивается, что болевые ощущения при ИБС существенно отличаются от кардиальных телесных сенсаций другой природы. Психиатр А.Б. Смуле- вич и кардиолог А.Л. Сыркин [Смулевич, 2005] отмечают, что, хотя теоретически современная кардиологическая диагностика всесильна, на практике, в реальных условиях лечебно­диагностического процесса искаженная оценка и соматических, и психических факторов в отдельных конкретных случаях не столь уж редка. Причина ошибок заключается в том, что даже при современных высокоточных методах исследования механизмы кардиальных нарушений не всегда поддаются четкой, однозначной интерпретации. И дело здесь не только в несовершенстве приборов или недостаточной квалификации специалистов.

Современные исследования показывают, что субъективно пациент воспринимает болезнь совсем иначе, чем развиваются структурные и функциональные нарушения в организме. Порой он чувствует, что наступает ухудшение, в то время как объективные данные свидетельствуют об улучшении состояния, и наоборот [Тхостов, 2002]. Следствием этого оказываются коллизии во взаимоотношениях врач-больной, расхождения в оценках тактики и эффективности лечения, оптимистичности прогноза

Такого рода факты убедительно свидетельствуют о том, что для совершенствования клинической диагностики и психотера- певтически-реабилитационной помощи необходимо изучение особенностей субъективных переживаний, связанных с болезнью.

Теоретической основой нашей работы являются три исследовательских направления, развитые на факультете психологии МГУ им. Ломоносова: 1) психология образа, которая разрабатывалась в отечественной психологии А.Н. Леонтьевым и его последователями - В.П. Зинченко, С.Д. Смирновым, А.Д. Логвиненко, Ф.Е. Ва­силюком и др.; 2) психология психосеман­тики сознания - В.Ф. Петренко, психология субъективной семантики - Е.Ю. Артемье­вой, 3) психология телесности, разработанная А.Ш. Тхостовым.

Современная психология понимает образ как «чувственную форму психического явления, имеющую в идеальном плане пространственную организацию и временную динамику» [Всемирная энциклопедия: Философия, 2002, с. 342]. Авторы этого определения уточняют, что хотя образ по форме всегда чувственный, по содержанию он может быть различным - рациональным, эмоциональным и т.д. Совсем не обязательно, чтобы прототипом чувственного образа являлся внешний объект. «В чувственном образе может быть воплощено любое абстрактное содержание; в этом случае материалом для образа служат не только пространственно-временные представления (зрительные, слуховые, тактильные, мышечные, вестибулярные, вкусовые и обонятельные), но и внутренняя речь (в виде названия абстрактного понятия или описания его с помощью ключевых слов)» [там же].

Ф.Е. Василюк выделяет следующие компоненты образа: 1) предмет, 2) значение, 3) знак (слово), 4) личностный смысл, 5) чувственная ткань. В конкретном образе ведущим может стать один из компонентов в зависимости от условий возникновения: личностный смысл - в экзистенциально напряженной ситуации, знак-слово, например, при поэтическом творчестве [Василюк, 1993]. Каждый из компонентов репрезентирует в образе свою реальность - предметный мир, мир культуры, мир языка, внутренний мир личности. «Чувственная ткань выступает как единица тела, представитель мира человеческого тела в образе сознания» [Василюк, 1993, с.18].

Все компоненты образа взаимосвязаны, взаимопереплетены, взаимодополняе­мы. Пространственная структура образа может быть определенным образом организована. Действительно, для некоторых исследователей значимость образов как теоретического конструкта определяется лишь их прогностической или критериаль­ной валидностью (т.е. их способностью прогнозировать результаты выполнения задания), но при этом абсолютно не важно, доступны или недоступны они для самонаблюдения [Ричардсон Т.Э, 2006, с. 43]. В нашей работе образ сердца выступает и как пространственное образование, и как определенным образом распределенные в многомерной системе координат взаимоотношения факторов.

«Воспринимать или переживать предмет в определенном качестве, значит также категоризовать. Эти категории могут быть не идентичны вербальным значениям, могут использоваться классификации, не имеющие явных обозначений, которые с трудом или совсем не могут быть осознаны» [Тхостов, 2002, с.45]. Это «криптотип» по Б. Уор- фу - «глубинное, тонкое, неуловимое значение, которое не находит выражения в реально используемых словах» [Whorf, 1956, с. 70]. Такие категории «скорее чувствуются, чем понимаются, - их осознание носит интуитивный характер», но при этом они «вполне могут быть более рациональными, нежели явно выраженные классификации» [там же]. А.Ш. Тхостов указывает, что механизмы перцептивной квалификации могут основываться на обобщениях другого рода: «сенсорных эталонах» Л.А. Венгера, «семантико-перцептивных универсалиях» Е.Ю. Артемьевой, «предметных значениях », «оперативных единицах восприятия» В.П. Зинченко, «конструктах» Дж. Келли,

«решетках» Ф. Франселла и Д. Баннисте­ра. Поэтому мы говорим о психологическом образе сердца как особом переживании, которое зависит от личностных особенностей пациента и его реакции на болезнь.

Представление А.Н. Леонтьева о «вычерпывании» субъективного образа из Мира [Леонтьев, 1983] указывает на возможность и необходимость рассмотрения одновременного, происходящего внутри психического акта движения психического процесса и образа, синтеза в психическом акте процесса, образа и реальности. Применительно к нашим больным категоризирующей деятельностью оказывается жизнь с какой-либо сердечной патологией, порождающей определенные ощущения, понимание этих расстройств («мифология болезни»), врачебные ограничения и прогностические рекомендации.

Методы исследования

В исследовании использовались как известные методики в классических и модифицированных вариантах, так и авторские методики, специально разработанные для наиболее полного выявления всех составляющих образа сердца: клиническая беседа, метод семантического дифференциала, запоминание 10 слов, пиктограммы, тест «Субъективная значимость органов тела», рисуночная проба «Рисунок сердца». В тесте «Субъективная значимость органов тела» испытуемых просили расположить по степени значимости, важности 12 карточек, на которых написаны названия органов и частей тела, и обосновать причины выбора первых трех органов. В задании «Рисунок сердца» - нарисовать свое сердце до возникновения неприятных ощущений, при возникновении неприятных ощущений в области сердца, сердце в будущем, идеальный образ сердца.

Основным методом исследования стал метод семантического дифференциала (СД). Стимульный материал методики создавался путем изучения современных словарей русского языка и консультаций с экспертами, специалистами, компетентными в интересующих нас областях клинической медицины. Испытуемым предлагалось прошкалировать 16 понятий, выбранных на основании частоты их ассоциативных связей с понятиями «сердце» и «болезнь». Эти понятия условно разделены на три группы: «экзистенциальные» (любовь, жизнь, смерть, душа, тело, здоровье, зависть), «общемедицинские» (слабость, боли, внутренняя болезнь, психическое расстройство) и «сердечные» (тревога, перебои сердечные, страх, лед, пламя).

Описание результатов

Математическая обработка данных позволила построить семантическое пространство, при анализе которого становится возможным выносить суждения о сходстве и различии категорий-факторов, а в итоге - об особенностях образа сердца у испытуемых, относящихся к разным экспериментальным группам.

На основании сходства оценок по шкалам была построена матрица расстояний шкал, которая затем подвергалась процедуре факторного анализа. Факторный анализ проводился по программе центроидно- го метода и включал подпрограмму поворота факторных структур по принципу vari- max.

По данным СД можно говорить о разном субъективном семантическом поле в экспериментальных группах. Мы получили информацию об устройстве семантического пространства испытуемых в заданной нами области путем факторизации объектов.

Наиболее сильными факторами являются первые, они имеют наибольшую значимость, поляризуя семантическое пространство.

В группе здоровых негативный полюс обобщен, не конкретен, не заострен на болезни. В этой группе были выделены следующие факторы (рис. 1).

1.   «Комфортный - Некомфортный». На одном полюсе расположены понятия: «здоровье», «душа», «любовь», а на другом - «тревога», «страх», «боли». Желаемое положительное состояние противопоставлено отрицательному эмоциональному и физиологическому состоянию.

2.   «Сильный - Слабый». На одном полюсе расположены понятия «здоровье», «любовь», «пламя», «жизнь», а на противоположном полюсе — «слабость», «внутренняя болезнь», «психическое расстройство». Для здоровых испытуемых в Факторе 2 важен показатель наличия или отсутствия энергии. Слабость, пассивность связываются с «внутренней болезнью» и «психическим расстройством». Им противопоставлено наличие силы, прилив энергии, активность, что связано для них со «здоровьем», «любовью», «пламенем» и «жизнью».

В группе с соматической патологией было выделено два фактора (рис. 2):

1.   «Опасный — Неопасный».

2.   «Боль — Нет боли».

В факторе «Опасный - Неопасный» на одном полюсе располагаются понятия: «внутренняя болезнь», «страх», «боли», «зависть», а на противоположном — «душа» и «любовь», этот полюс сфокусирован на болезни. Данный фактор можно проинтерпретировать как неприятный, что, по- видимому, делает его похожим на аналогичный фактор в группе здоровых. Он связан с внутренней болезнью и болью, а также с завистью. В группе здоровых такой связи нет. Негатив сконцентрирован на ощущении себя отличным от других. Здесь можно говорить о реакции на болезнь, которая может проявляться в различных формах, например как привлечение внимания или вторичная выгода болезни.

В группе с соматической патологией обращает на себя особое внимание фактор, в котором понятие «боль» противоположно всему, формирует целый фактор - «боль - нет боли». На одном полюсе понятие «боль», на другом - «жизнь», «тело», «здоровье», «любовь», «душа», то есть положительно заряженные, несущие определенную эмоциональную нагрузку, четко противопоставленную такому фактору, как наличие боли. В этом факторе желаемое положительное состояние - любовь и здоровье - противопоставлено физиологической реакции - боли, имеющемуся отрицательному состоянию. В группе здоровых испытуемых такого явления не наблюдается. У здоровых испытуемых, не страдающих серьезным соматическим заболеванием, связанным с болью, понятие «боли» носит более обобщенный характер, никакого конкретного чувственного переживания в себе не несет, особой личностной значимости не имеет.

Надо отметить, что понятия «тело» и «жизнь» по шкале «хороший/плохой» у со­матически больных близки к нулевой отметке, как бы нейтральны, имеют двоякое значение, не позволяющее четко отнести их к какому-либо полюсу. Они выступают в сознании пациентов и как источник боли, и как что-то активное в жизни. В группе здоровых эти понятия оценены как положительные, ассоциируются со здоровьем, душой и любовью.

В группе больных с расстройствами шизофренического спектра были выделены два фактора (рис. 3).

1.   «Жизнь - Зависть»: на одном полюсе - «жизнь», «тело», «любовь», «душа», а на противоположном полюсе -«зависть»;

2.   «Любовь - Страх»: на одном полюсе - «любовь», а на противоположном полюсе - «страх», «внутренняя болезнь», «боли», «психическое расстройство», «тревога».

Во избежание вопроса о том, способны ли больные с психической патологией справляться с заданиями семантического дифференциала, надо отметить, что операции семантического оценивания принципиально сохранны у больных шизофренией. В работах Ч. Осгуда и его сотрудников показана сохранность факторных структур “25 семантических пространств понятий у больных шизофренией. Аналогичного мнения придерживался и Ф. Баннистер. Здоровые испытуемые и больные шизофренией, встречая объект, семантически «оценивают» его в относительно независимых измерениях «оценки», «силы», «активности». Исследования с помощью техники репертуарных решеток, основанной на теории кон­структов Дж. Келли [Kelly, 1955], которые были проведены в клинике шизофрении Ф. Банни­стером и его сотрудниками [Bannister], показали, что построение конструктов доступно больным. Конструкты достаточно устойчивы, богаты, но отличаются «меньшей степенью согласованности внутреннего опыта», то есть более разорваны и противоречивы.

Полученные нами данные показывают, что у больных с психической патологией наблюдаются трудности с разграничением двух полюсов, объекты сконцентрированы на положительных полюсах и поэтому различаются скорее по степени выраженности одного положительного полюса. Второй полюс не функционален, не работает.

Мы можем говорить здесь об искаженном пространстве, в котором один полюс выделен слабо. «Зависть» и «любовь» представляют полюса соответственно факторов 1 и 2, формируют целый фактор лишь одним понятием. Это можно объяснить дезорганизацией, разрушением цельности восприятия мира, особенностями рассогласованного, дисгармоничного мышления больных шизофренией. Аналогичное искажение пространства мы наблюдали в факторе 2 у больных с соматической патологией, где понятие «боли» также формирует целый фактор. Однако в последней группе это искажение происходит по другим причинам. В группе с кардиопа­тологией значимым является наличие конкретного соматического страдания, чувства боли.

Особое внимание надо обратить на понятие «страх», который является факторо­образующим во всех трех группах и имеет самые высокие показатели значений в группе испытуемых с психической патологией, а в двух других стоит на втором месте. Однако в группе с соматической патологией «страх» близок по показателям к «внутренней болезни» (занимающей первое место), что можно объяснить наличием конкретной внутренней болезни (сердечной патологии) у каждого испытуемого в данной группе и связанного с ней страха. В группе здоровых «страх» близок к понятию «боли» (занимающему первое место), имеет минимальное расхождение в показателях, практически приравнен к «боли». Можно предположить, что это совпадение места «страха» и «боли» в психосеманти­ческом пространстве у этой группы испытуемых, не имеющих конкретной внутренней болезни, означает, что они просто боятся боли, не связывая ее с какой-либо конкретной патологией как некоего пугающего болезненного и неприятного ощущения. На противоположном полюсе этих факторов оказались понятия, которые для испытуемых, по-видимому, связаны с идеей упразднения страха и боли. Это «любовь» во всех трех группах, у соматически больных дополнительно - «душа», а у здоровых еще и «здоровье».

У больных с психической патологией «смерть» по шкале «жизнь - зависть» располагается на нуле, нейтральна, то есть для них имеет двоякое значение, связанное с «жизнью», «телом», «душой» и «любовью», чем-то хорошим, добрым, а с другой - с «завистью», чем-то плохим, недобрым. В этом отражаются особенности психического состояния больных, наличие или отсутствие у них суицидальных мыслей, когда жизнь видится тяжелой, а смерть, напротив, - избавлением от страданий, то есть чем-то «хорошим и добрым».

Обсуждение результатов

Психологический образ сердца различается у больных с четким органическим поражением сердца (ишемическая болезнь сердца), у больных со здоровым сердцем, но с психопатологическими переживаниями, имеющими содержанием сердечные нарушения, и у здоровых испытуемых лиц.

В группе здоровых испытуемых преобладают одинаковые, стандартные, нормативные описания, штампы, не выявляется «отношение» к сердцу. Оно изображается как символ, а не орган (орган рисуют врачи или люди, близкие к медицине), представления о сердце в идеале и в будущем совпадают, оно должно работать как насос. Характерен оптимистический взгляд на настоящее и будущее. Образ сердца зависит от имеющихся представлений о его строении, функционировании и болезни. Образ часто ограничивается предметом, который становится «доминантой обра- за»[Василюк, 1993] или выступает как знак, символ. Например, в рисуночных пробах испытуемые изображают культурный штамп - сердце со стрелой.

В группе больных с соматической патологией выявляется оценка, «отношение» к сердцу, наблюдается его одушевление, характерен пессимистический взгляд на будущее. На рисунке «сердце в будущем» оно сидит на стульчике и отдыхает. В будущем сердце «все в рубцах после микроин­фарктов, которые мы не замечаем» (испытуемый П.), усыхает, видится дряблым, маленьким, сжатым: «сожмется, зажмется и остановится» (испытуемый В.). «Идеальное сердце» совпадает с «сердцем до боли », подчеркивается, что оно в норме, и не ощущается до боли и это так и должно быть. «До боли» сердце спокойное, гладкое, упругое, радуется, солнце светит, все улыбается, жизнь прекрасна. В описании есть эмоциональная оценка, передается настроение, причем позитивное. «При боли» настроение резко меняется, появляется ощущение, что произошло что-то не то, возникает чувство страха, боязнь умереть, «не знаешь, куда деваться», камень, кирпич, топор давит, «трясется как трясогузка». Сердце по значимости ставится на первое или второе место: «Сердце - это Бог. Мы воспринимаем это как в себе иметь частичку Создателя» (испытуемый И.). Идеальный образ сердца - это «когда метроном не останавливается» (испытуемый И.), «здоровое как часы, механизм» (испытуемый С.).

У больных с эндогенными заболеваниями наблюдается вычурность, нестандартность в описаниях и рисунках. Жалобы на болезненные ощущения имеют искаженную форму, включены в структуру психоза, реализуются наряду с другими аномальными телесными ощущениями в высказываниях пациентов о необычных ощущениях в области грудной клетки. Сердце «идеальное» может совпадать с «сердцем до боли» и «в будущем», причем в будущем оно видится самым большим по сравнению с другими. Интересно отметить, что некоторые больные этой группы, жалующиеся на сердце, но не имеющие соматической патологии, рисуют сердце как орган с аортой и сосудами, достаточно осведомлены о его строении и болезнях. Сердце может изображаться и как анатомический орган, и как символ, а также как слияние двух образов - анатомического и символического (к сердцу-символу подрисовываются сосуды). Чем неблагоприятнее течение заболевания у больных с шубообразной, прогре­диентной шизофренией, чем больше изменение личности, тем в целом противоречи­вее, непоследовательнее, нелогичнее оценки и объяснения выборов в семантическом дифференциале. Отклонения от наиболее ожидаемых ответов связаны с особенностями настоящего состояния. Например, наличие суицидальных мыслей отражается в специфике ответов на слова «жизнь» и «смерть», что выявляет ведущие переживания больного.

Итак, экспериментальные данные подтверждают нашу «клинико-психологическую» гипотезу. Можно считать доказанным, что «образ сердца» у больных, относящихся к исследованным нозологическим группам, существенно отличается в этих группах и от образа сердца у здоровых испытуемых.

Данный результат имеет важное практическое значение для облегчения дифференциальной диагностики и разработки психотерапевтических мероприятий, определения в значительной мере хода и прогноза лечения и дальнейшего течения заболевания.

Вместе с тем полученный научный, клинико-психологический результат является основой для обсуждения «общепсихологи­ческой» гипотезы исследования.

Результаты эксперимента показывают, что у больных с кардиопатологией в СД особую значимость приобретает фактор «боль - нет боли», где понятие «боли» оказалось главным основанием для выделения фактора. При описании своих ощущений в данной группе испытуемых наблюдалось явное доминирование чувственных переживаний, преобладание чувственной ткани. Следовательно, как показало экспериментальное исследование, у больных с кардиопатологией значительно изменена чувственная ткань образа сердца по сравнению с другими группами испытуемых. В связи с этим именно чувственная ткань становится структурообразующим фактором для построения образа сердца у больных с кардиопатологией. При изменении в значении вследствие нарушения мышления при психической патологии также происходит характерная деформация образа, но совсем другого типа. Краеугольным камнем для построения образа становится одна категория. Понятия «зависть» и «любовь» явились в данной группе факторооб­разующими, сформировали целый фактор лишь одним понятием. Эти категории в сознании испытуемых, больных шизофренией были пронизаны аффективным пафосом, однако сам этот пафос относился скорее к области идей и значений, чем к живому человеческому переживанию, был оторван как от чувственной ткани, так и от личностного смысла.

Это подтверждает нашу «общепсихоло­гическую» гипотезу о том, что целостный образ сердца существенно меняется при изменении хотя бы одной из его компонент — чувственной ткани или значения.

Выводы

Клинико-психологическое исследование определенных групп больных с жалобами на сердце свидетельствует о том, что переживание ими коронарно-кардиальной патологии далеко не всегда соответствует закономерностям функционирования сердечно-сосудистой системы, живет своей собственной жизнью, представляет собой автономное образование.

Психологический образ сердца различается: а) у больных с четким органическим поражением сердца (ишемическая болезнь сердца); б) у больных со здоровым сердцем, но с психопатологическими переживаниями, имеющими содержанием сердечные нарушения; в) и у здоровых людей.

Общепсихологическое исследование показало, что разные заболевания меняют различные компоненты (значение или чувственную ткань) в структуре образа сердца. Это приводит к существенным различиям в самом способе построения образа и в целостной структуре образа.

Итак, изучая психологию образа на клиническом материале, мы исследуем разные общепсихологические зависимости, а именно то, как проявляются или изменяются вследствие болезни различные компоненты образа. Доминирование чувственной ткани у больных с кардиопатологией изменяет целостный образ в одну сторону, деформация значения у больных с психической патологией - в другую.

Полученные в исследовании результаты важны также для разработки индивидуальных программ реабилитации больных, своевременного выявления наличия или отсутствия соматической патологии, облегчения дифференциальной диагностики, разработки психотерапевтических мероприятий в зависимости от того, как строится образ сердца у данного пациента.