Межличностная чувствительность в период самоизоляции: роль в выборе мер социального дистанцирования

Введение

Карантинные меры и самоизоляция, вызванные необходимостью превенции распространения COVID-19, негативным образом сказались на психологическом самочувствии и качестве межличностных отношений, а изменения привычного образа жизни и социальной активности сыграли роль еще одного источника стресса в дополнение к стрессу заражения и давлению ситуации неопределенности относительно прогнозов развития инфекции [Петриков; Тхостов; Харламенкова, 2020]. В исследованиях COVID-19 и предыдущих пандемий у взрослых и детей, находящихся на карантине или самоизоляции, а также у медицинских работников, осуществляющих свою профессиональную деятельность в период пандемии, были выявлены симптомы посттравматического стрессового расстройства [Brooks; Schaan], гнева и смятения [Brooks], тревоги [3—5; 12; 14; 26], депрессии, суицидального и самоповреждающего поведения [Xin]. По результатам испано-итальянского исследования, 85,7% родителей в Италии и Испании — странах, значительно пострадавших от COVID-19, — отметили у своих детей эмоциональные и поведенческие нарушения, связанные с самоизоляцией [Orgilés].

Введенные практики социального дистанцирования не могли не повлиять на усиление межличностной чувствительности — чрезмерной уязвимости к оценкам, эмоциям и поведению других людей [Boyce]. Быть принятым, включенным и нравиться другим — это то, что Р.Ф. Баумейстер и М.Р. Лири определили как фундаментальную мотивацию человеческого поведения [Baumeister, а]. Социальное отвержение негативно влияет на психоэмоциональное и физическое здоровье [Leary M.R], а чрезмерная восприимчивость к социальным сигналам и интерпретация их как прямо или косвенно отвергающих еще более усиливает риски психопатологии [Boyce]. Требования социального дистанцирования могут усилить подобную восприимчивость. Поэтому в межличностном контексте пандемии COVID-19 актуальность и социальную значимость приобрел вопрос о связи межличностной чувствительности с поведением в самоизоляции.

Мы исходили из теоретических представлений о межличностной чувствительности как личностной диспозиции, характеризующей чрезмерную восприимчивость к поведению и чувствам других людей и обеспокоенность возможностью критики и негативных проявлений с их стороны [Boyce; Marin]. Подобная бдительность и фокусировка внимания на сигналах потенциальной угрозы [Gao] приводит к изменениям поведения, подстраиваемого под ожидания других людей, чтобы минимизировать риск критики или отвержения [Boyce].

Межличностная чувствительность значительно пересекается с понятием чувствительности к отвержению, для которой характерны высокое ожидание отвержения в будущих межличностных отношениях, чрезмерно отрицательные когнитивные реакции и негативный эмоциональный отклик на ситуации, содержащие угрозу отвержения [Feldman; Levy, 2001; Zimmer-Gembeck]. Однако первый термин определяется как более широкий — это бдительность к потенциальной угрозе со стороны других [Gao], тогда как чувствительность к отвержению — бдительность к сигналам социального отвержения [Olsson].

Межличностная чувствительность в своих крайних проявлениях может выступать как симптом психологического дистресса. Так, в исследовании психопатологических последствий пандемии COVID-19 среди населения Китая ее повышение было отмечено наряду с другими психопатологическими симптомами [Tian].

Межличностная чувствительность как личностная диспозиция обнаруживает близость с интроверсией, застенчивостью, покорностью, защитным торможением (неспособностью социально и публично выразить субъективно значимый опыт), негативной аффективностью и ограничениями в поведении, обусловленными социальными факторами [Marin]. Здесь же можно упомянуть мотивацию к аффилиации и страх отвержения, обозначающие соответственно позитивные и негативные ожидания в социальных отношениях [Mehrabian], а также некоторые устойчивые эмоциональные состояния, например, одиночество [Leary M.R, а; Watson, 2005].

Исходя из результатов более ранних исследований пандемий (например, «свиного» гриппа — H1N1), в которых были выявлены как социальные, так и индивидуально-психологические различия в следовании мерам профилактики распространения этой вирусной инфекции [Lin], а также учитывая работы, посвященные психологическим факторам, влияющим на выбор стратегий поведения в период пандемий [Abdelrahman], мы предположили наличие связей между межличностной чувствительностью (а также эмоциональными и личностными факторами, с ней связанными) и выбором мер профилактики в период самоизоляции при пандемии COVID-19.

Метод

Схема проведения исследования. Исследование проходило в онлайн-формате, с 15 мая по 15 июня 2020 года. Приглашение к участию размещалось в социальных сетях, его текст содержал информацию о цели исследования, добровольности и анонимности участия. Было указано, что полученные результаты будут использованы в научных целях. После ознакомления с этой информацией респондент, принявший приглашение, переходил по ссылке на страницу исследования.

Методы исследования. Для оценки специфики поведения в условиях самоизоляции была разработана анкета, включающая вопросы: о соблюдении режима самоизоляции; сохранении дистанции в публичных местах; использовании индивидуальных средств защиты (маски и перчатки); ограничении непосредственных контактов с другими людьми; проведении дезинфекции покупок, домашней уборки и стирки (чаще, чем обычно) и мытье рук. Для ответа использовалась номинальная шкала «да/нет». Также респонденты оценивали свое психологическое и физическое самочувствие на момент заполнения тестов по 10-балльной шкале (от «1» — очень плохо до «10» — очень хорошо).

Для оценки межличностной чувствительности использовалась одноименная шкала, разработанная австралийскими психиатрами Ф. Бойсом (P. Boyce) и Г. Паркером (G. Parker) в 1989 г. [Boyce]. На момент исследования была проведена ее первичная валидизация, подтвердившая предложенную авторами факторную структуру, хотя и с изменением количества пунктов в русскоязычной версии и названий двух из пяти шкал на более логически и семантически точные, но не противоречащие смыслу оригинальных названий. Были выделены следующие шкалы: сепарационная тревога (a=0,711), неуверенность в межличностных отношениях (a=0,63), межличностная уязвимость (a=0,83), робость (a=0,67) и хрупкость Я (a=0,79). Работа по адаптации опросника продолжается, поэтому в анализе данных этого исследования представлен суммарный показатель межличностной чувствительности (a=0,9).

 Дополнительно использовались опросник мотивов аффилиации А. Мехрабиана, позволяющий выделить шкалы: стремление к принятию (a=0,87) и страх отвержения (a=0,92) [Фетискин, 2002], и однофакторная шкала одиночества (a=0,92) [Водопьянова Н.Е, 2009]. Текущее эмоциональное состояние измерялось с помощью шкалы негативного (a=0,9) и позитивного (a=0,9) аффекта (ШПАНА) [Осин Е.Н].

Статистический анализ результатов (SPSS 22.0) включал частотные и описательные статистики, корреляционный анализ (коэффициент Спирмена), непараметрические критерии (Манна—Уитни, Краскела-Уоллиса), логистическую регрессию. Анализ медиа­торных моделей проводился в расширении PROCESS ver. 3.2 для SPSS [Hayes, 2017].

Результаты

Результаты анкетирования по соблюдению мер профилактики COVID-19 в период самоизоляции. На вопрос о соблюдении режима самоизоляции 434 (87,5%) респондентов ответили утвердительно. Результаты ответов на вопросы анкеты относительно конкретных способов защиты от заражения COVID-19 в период самоизоляции представлены в табл. 1.

Согласно этим данным, большинство респондентов указали на использование маски, соблюдение дистанции, ограничение контактов с другими людьми и частое мытье рук. Наименьшее число утвердительных ответов пришлось на дезинфекцию покупок из магазина, ношение перчаток, а также более частое, чем обычно, проведение домашней уборки и стирки.

Проверка значимости различий ответов на вопросы анкеты по психологическим шкалам показала наибольшее число различий по ограничению выхода из дома (табл. 2).

В группе респондентов, подтвердивших использование этих мер, оказались более высокие значения по негативному аффекту, одиночеству, межличностной чувствительности и более низкие — по позитивному аффекту и стремлению к принятию.

Самооценка психологического и физического состояния. Самооценка психологического и физического самочувствия оказалась взаимосвязана с рядом шкал. Наиболее высокие значения были получены между самооценкой психологического самочувствия и негативным аффектом (rs=-0,616, p<0,01); переживанием одиночества (rs=-0,457, p<0,01); позитивным аффектом (rs=0,534, p<0,01). Аналогичные, но более слабые связи были получены по самооценке физического самочувствия (табл. 3).

Значимые различия по самооценке психологического/физического самочувствия для групп, указавших соблюдение мер защиты, были получены по соблюдению режима самоизоляции и двум конкретным мерам — ограничению выхода из дома и уборке дома (чаще, чем обычно) (табл. 4).

 Таблица 1

Частота использования способов предотвращения заражения COVID-19
в период самоизоляции (N=496)

У тех, кто подтвердил соблюдение этих мер, оказались более низкие оценки физического и/или психологического самочувствия.

Межличностная чувствительность. Для более дифференцированной оценки роли межличностной чувствительности в выборе способов защиты в период самоизоляции были выделены три группы: с низким (26,6%), средним (46,6%) и высоким (26,8%) уровнем межличностной чувствительности (на основе разбивки на квартили). Значимые различия в зависимости от выраженности межличностной чувствительности представлены в табл. 5.

Респонденты с выраженной межличностной чувствительностью наиболее молодые, у них более низкая самооценка своего психологического и физического самочувствия, ниже позитивный и выше негативный аффект, наиболее выражены переживание одиночества и страх отвержения и наименее выражена потребность в принятии.

Также были рассмотрены связи между шкалами межличностной чувствительности, аффилиации, шкалами позитивного/негатив- ного аффекта и одиночества (табл. 6).

Таблица 2

Значимые различия между группами по отдельным способам защиты
от заражения COVID-19 (U критерий Манна—Уитни)

Условные обозначения. М — среднее; SD — стандартное отклонение; U — критерий Манна—Уитни; р — асимптотическая значимость.

Таблица 3

Значимые связи между самооценкой психологического/физического
самочувствия, эмоциональными и диспозициональными переменными
(коэффициент rs Спирмена)

Условные обозначения. * — р< 0,05; ** — р< 0,01.

Таблица 4

Значимые психологические различия между группами по отдельным способам защиты от заражения COVID-19 (U критерий Манна—Уитни)

Условные обозначения. М — среднее; SD — стандартное отклонение; U — критерий Манна—Уитни; р — асимптотическая значимость.

Таблица 5

Значимые различия между группами по выраженности межличностной
чувствительности (критерий Краскела-Уоллиса)

Условные обозначения. М — среднее; SD — стандартное отклонение; U — критерий Манна-Уитни; р —асимптотическая значимость.

Межличностная чувствительность, помимо прямых связей с негативным аффектом и одиночеством, показала связи со шкалами аффилиации: прямую — со страхом отвержения и обратную — со стремлением к принятию.

Применение логистической регрессии позволило выявить предикторы как соблюдения режима самоизоляции, так и по отдельным мерам превенции заражения (табл. 7).

В качестве предикторов выступили две шкалы — межличностная чувствительность и стремление к принятию. Это представляет интерес, прежде всего, в исследовательском плане, подтверждая возможность участия межличностной чувствительности как в соблюдении режима самоизоляции, так и в следовании социально-ограничивающим мерам защиты от заражения.

Анализ медиаторов показал, что стремление к принятию выступало медиатором связи межличностной чувствительности и ограничения выходов из дома (см. рисунок, модель 1).

Таблица 6

Значимые связи между шкалами аффилиации, межличностной чувствительности, позитивного/негативного аффекта и одиночества (коэффициент Спирмена)

Условные обозначения. * — р<0,05; ** — р<0,01.

Таблица 7

Личностные предикторы соблюдения режима самоизоляции и использования мер профилактики заражения COVID-19 (логистическая регрессия)

Условные обозначения. Приведен R2 Найджелкерке, ПП — % правильно предсказанных случаев зависимой переменной, B — регрессионный коэффициент, SE — стандартная ошибка.

 Рис. Межличностная чувствительность как предиктор мер профилактики заражения:
медиаторные модели

Межличностная чувствительность была отрицательно связана со стремлением к принятию. Регрессионная модель показала, что межличностная чувствительность вносит положительный, а стремление к принятию — отрицательный вклад в переменную — ограничение выхода из дома (табл. 8). Непрямой эффект, полученный с помощью бутстрепа, был значимым (табл. 9).

В аналогичной модели — модели 2, где зависимой переменной выступило ограничение контактов, был значим только непрямой эффект, т.е. межличностная чувствительность была предиктором стремления к принятию, которое, в свою очередь, выступало преди­ктором ограничения контактов (табл. 8, 9).

Незначимость связи межличностной чувствительности с ограничением контактов не позволяет говорить о медиации.

Обсуждение

Полученные результаты дополняют представления о неблагоприятных психологических последствиях пандемий [Taylor S.The, 2019], которые наблюдаются как в первые недели введения противоэпидемических мер, так и в отдаленном периоде [Brooks; Forte; Lee]. Это относится не только к карантину и самоизоляции, но и к использованию мер защиты от заражения, которые сами по себе могут выступать в роли стрессовых факторов [Сорокин]. Дистанцирование, самоизоляция, ограничение поездок и постоянно распространяющиеся слухи в социальных сетях могут негативно влиять на психическое здоровье [Roy].

В нашем исследовании были рассмотрены связи между соблюдением режима самоизоляции, включая превентивные меры защиты от коронавируса COVID-19, и межличностной чувствительностью (и связанными с ней эмоциональными и личностными характеристиками). Были получены результаты, согласующиеся с теоретическими представлениями о межличностной чувствительности как личностной диспозиции, характеризующей высокую сфокуси­рованность на эмоциях, оценках, поведении других людей как угрожающих и отвергающих. Высокая межличностная чувствительность может приводить к социальному отчуждению и одиночеству [Leary M.R; Watson, 2005], трудностям в установлении и поддержании межличностных связей [Baumeister, а; Schaan]. Мы получили результаты, согласующиеся с этой концепцией: выявлены положительные связи межличностной чувствительности со страхом отвержения, одиночеством и негативным аффектом; отрицательные — с позитивным аффектом.

Непрямые эффекты в медиаторных моделях для мер профилактики

На основе оценки своего психологического и физического состояния были выявлены значимые отрицательные связи этих параметров с негативным аффектом, одиночеством, страхом отвержения и межличностной чувствительностью; положительные — с позитивным аффектом и стремлением к принятию. Чем более высоко оценивали респонденты свое психологическое и физическое состояние, тем более сбалансированными они были на уровне личностного функционирования и межличностных установок.

Было обнаружено, что респонденты с высоким уровнем межличностной чувствительности преимущественно юношеского возраста, у них ниже самооценка своего психологического и физического самочувствия, ниже позитивный и выше негативный аффект, наиболее выражены переживание одиночества и страх отвержения и наименее — стремление к принятию. Таким образом, наибольшая психологическая уязвимость в ситуации самоизоляции связана с высокой межличностной чувствительностью (особенно в юношеском возрасте).

В качестве предиктора соблюдения режима самоизоляции выступило стремление быть принятым (в отрицательном значении). Этот компонент мотивации аффилиации отвечает за позитивные ожидания от общения и стремление к установлению отношений. В нашем исследовании было выявлено, что чем менее удовлетворена потребность в принятии, тем вероятнее соблюдение режима самоизоляции.

Что касается конкретных мер профилактики, то предикторами ограничения выхода из дома и контактов выступили межличностная чувствительность и стремление быть принятым (также в отрицательном значении).

Модели, связывающие межличностную чувствительность с социальными ограничениями, показывают, что при высокой межличностной чувствительности вероятнее следование таким профилактическим мерам, как ограничение контактов и выхода из дома. Отчасти это связано с уменьшением потребности в установлении отношений с другими. Однако обратной стороной медали становится ухудшение психологического самочувствия в самоизоляции.

Заключение

Результаты проведенного исследования показали, что большинство респондентов соблюдали режим самоизоляции с ограничениями, которые преимущественно касались выхода из дома и контактов с другими людьми, ношения маски и соблюдения дистанции в общественных местах, а также частого мытья рук. В нем принимали участие преимущественно молодые люди, и межличностная чувствительность оказалась наиболее выражена в юношеском возрасте.

Мы обнаружили, что для двух мер защиты от заражения, наиболее связанных с социальным взаимодействием — ограничение выхода из дома и ограничение контактов, — межличностная чувствительность и низкая мотивация аффилиации выступили в качестве предикто­ров. Это подтверждает, что люди с высокой межличностной чувствительностью более склонны к ограничениям социального взаимодействия и соответственно для них более приемлемы ограничивающие эти взаимодействия меры. Но проблема заключается в том, что следование этим мерам связано с усилением межличностной чувствительности, что может способствовать социальной дезадаптации, когда исполнение противоэпидемических рекомендаций оказывается формой социального избегания. Это косвенно подтверждается связями межличностной чувствительности как со страхом отвержения, так и с одиночеством и негативным аффектом.

Последствия самоизоляции для психического здоровья, скорее всего, не слишком сильно отличаются от последствий пребывания на карантине — и это уже подтверждается в тех исследованиях, участниками которых выступили условно здоровые люди, находящиеся дома, а не в больнице или другом закрытом учреждении [Forte; Orgilés; Tian]. Поэтому важным профилактическим направлением в эпидемиологически неблагоприятных условиях должна стать разработка дистанционных технологий социального взаимодействия, направленных на укрепление межличностных связей, развитие социальных сетей поддержки, организацию групп взаимопомощи и профессиональной психологической помощи. Требуются новые модели развития и обучения, компенсирующие дефицит социальных контактов и дружеских связей в условиях самоизоляции и карантина.

Ограничения исследования. К ограничениям, которые необходимо учитывать при экстраполяции полученных результатов, следует отнести следующие: во-первых, корреляционный тип исследования, не позволяющий интерпретировать полученные результаты с точки зрения причинно-следственных связей; во-вторых, проведение исследования в форме онлайн-опроса с прямой инструкцией об изучении особенностей поведения в период самоизоляции — это могло привлечь наиболее обеспокоенных респондентов, остро переживающих ситуацию пандемии; в-третьих, при оценке результатов следует учитывать, что большинство участников исследования — женского пола юношеского и молодого возраста; и в четвертых, в исследовании использовался ограниченный список противоэпидемических мер, тогда как на практике их может быть больше, также не задавался вопрос о частоте использования конкретных мер.

Тем не менее это одно из первых исследований, в котором была предпринята попытка изучения межличностной чувствительности в связи с самоизоляцией в период пандемии COVID-19.