Педагогический институт социального воспитания и изучения нормального и дефективного ребенка В.М. Бехтерева (1921–1925): теоретическое и прикладное значение

В статье освещается история одной из интересных образовательных институций начала 1920-х гг. - Педагогического института социального воспитания и изучения нормального и дефективного ребенка, действовавшего в составе Психоневрологической академии В.М. Бехтерева в 1921-1925 гг. Обращаясь к неопубликованной делопроизводственной документации из фондов Центрального государственного архива Санкт-Петербурга, Государственного архива Российской Федерации, авторы реконструируют историю создания и особенности функционирования Института, исследуют его научно­образовательную программу и возможности ее реализации на практике, характеризуют состав и динамику обучения слушателей, делают акцент на установлении взаимосвязи Института и других учреждений и лабораторий Психоневрологической академии, обеспечивавших его функционирование инфраструктурно. Авторы делают вывод о том, что Педагогический институт социального воспитания и изучения нормального и дефективного ребенка стал интересным опытом увязки теоретических исследований и прикладных разработок в пространстве экспериментальной педагогики 1920-х гг. В основу институции были положены классические психоневрологические теории, с одной стороны, и идеи учения В.М. Бехтерева - рефлексологии (индивидуальной и коллективной) - с другой. Предложенная в итоге образовательная программа отличалась от существующих на тот момент и предполагала внимание к трудовому элементу воспитания и приоритет практических занятий над теоретическими. Последнее отвечало насущным задачам, поставленным перед научным сообществом, и оказалось востребованным в начале 1920-х: проект получил государственное финансирование и поддержку. Хотя идея Института оказалась нежизнеспособной, она отражает яркую, противоречивую и интересную эпоху экспериментальной науки в 1920-е гг.

Одной из интересных образовательных инициатив на рубеже 1920-х гг. стало создание выдающимся русским психологом, психиатром, физиологом Владимиром Михайловичем Бехтеревым Педагогического института социального воспитания и изучения нормального и дефективного ребенка в составе руководимой им Психоневрологической академии. Учреждение и функционирование этой институции в 1921-1925 гг. позволило реализовать на практике многие из идей В.М. Бехтерева о воспитании ребенка, высказанных им еще до 1917 г. [1; 19].

Идея создания института возникла у В.М. Бехтерева при тесном сотрудничестве с его учеником А.Ф. Лазурским (1874 -1917). Признавая вклад ученика, В.М. Бехтерев писал: «им разработан особый метод психологического исследования; т.н. «естественный эксперимент», примененный главным образом к изучению детей школьного возраста [8, л. 7-7об]. Учреждение же Института стало возможным только после 1917 г. в условиях государственного субсидирования науки и поддержки идей и проектов В.М. Бехтерева новой властью [9].

Открытие Института состоялось в 1921 г. В качестве кандидатур на должности руководящего состава были предложены: ректор - профессор Психоневрологического института и глава подотдела Охраны здоровья детей Губернского отдела здравоохранения (Губздравотдел) в Петрограде А.С. Грибоедов, проректоры - А.К. Борсук и А.А. Матушак [12, л. 7-7об]. Отсутствие имени В.М. Бехтерева среди кандидатур не удивительно: он являлся президентом Психоневрологической Академии, в состав которой и вошел новый Институт. Однако именно В.М. Бехтерев председательствовал на заседании Совета института 3 июня 1921 г., по факту контролируя процесс выборов руководящего состава - его сторонников. Все три кандидатуры были избраны практически единогласно: лишь один голос против получил А.А. Матушак [11, л. 2].

Как строился образовательный процесс в Педагогическом институте социального воспитания и изучения нормального и дефективного ребенка?

В Уставе Института отмечалось, что целью его создания была подготовка «воспитательного персонала в детские учреждения для нормальных и дефективных детей» [7, л. 18об]. Считая воспитание возможным лишь в случае, когда оно основано на глубоком знании природы ребенка, учредители положили в основу учебного плана социологический и биологический подходы [13, л. 26об]. Идейным лозунгом Института стала фраза: «Через изучение личности ребенка к воспитанию гражданина и оздоровлению общества» [13, л. 12]. В соответствии с настроением эпохи, отмечалась важность трудового подхода к воспитанию и приоритет практических занятий над теоретическими.

На момент своего учреждения Институт состоял из Педологического факультета и Факультета детской дефективности [7, л. 18об-19]. Позднее открылся Основной факультет [13, л. 3]. Также была предпринята попытка организации Отделения физического воспитания и трудовых процессов, однако она не была успешной в силу недостатка слушателей [13, л. 30об]. В числе преподавателей Института были П.А. Сорокин [11, л. 4], Н.Н. Бахтин [11, л. 4], А.Г. Иванов-Смоленский [12, л. 122], В.Н. Сорока-Росинский [13, л. 68], Л.Г. Оршанский, В.Н. Рабинович, В.А. Вагнер, С.И. Поварнин, В.Н. Мясищев [10, л. 7] и др.

Все вновь поступающие студенты определялись на Основной факультет, где они в течение двух лет обучались биологическим и общественным наукам. Согласно учебному плану, на I курсе изучались следующие предметы: «Основы физики и химии», «Биология», «Анатомия», «Общая психология» и др. На II курсе слушателям преподавали физиологию, анатомию и физиологию нервной системы, педагогику, физическое образование, патологическую педагогику, здравоохранение, педагогическую антропологию и др. [6, л. 3- 3об]. Одновременно с теоретическим изучением дисциплин слушатели применяли полученные знания и на практике, работая в детских учреждениях Психоневрологической академии: они преподавали методику трудовых процессов, музыку и пение, рисование и лепку, подвижные игры и гимнастику, выразительную речь и постановку голоса, пропедевтику ручного труда [6, л. 3].

Освоив теоретически и практически объем знаний Основного факультета, студент уже был в состоянии при переходе на третий курс определить свою будущую специальность. Специализация предполагалась либо по Педологическому факультету (педологическое и психолого-рефлексологическое отделение), либо по Факультету детской дефективности. На Педологическом факультете на III и IV курсах преподавались общие предметы - история педагогических идей и народного образования, экспериментальная педагогика, возрастная психология, школьная гигиена, детская психопатология и паталогическая педагогика; и специальные - методический курс психологии, экспериментальная психология, частная рефлексология (коллективная, зоорефлексология, рефлексология детства), педагогическая антропология, паталогическая психология с основами психиатрии и др. [6, л. 7-7об]. Специализация на Факультете детской дефективности начиналась с IV курса и разделяла слушателей по четырем отделениям - психической дефективности, сурдопедагогики, тифлопедагогики и правовой защиты детства [13, л. 27-29об]. Для студентов этого факультета предполагалась необходимость параллельных практических занятий в специальных медико-педагогических клиниках Института [13, л. 32].

Таким образом, особенностью образовательной программы Института были, во- первых, ее безусловно инновационный, авторский характер (она базировалась на учении рефлексологии В.М. Бехтерева), и, во-вторых, тесная увязка теоретических знаний с возможностью применения их на практике. Последнее обеспечивалось наличием научной инфраструктуры - оборудованных лабораторий и воспитательных учреждений.

Инфраструктура Педагогического института социального воспитания и изучения
нормального и дефективного ребенка

Успешность функционирования Института обуславливалась его положением в составе Психоневрологической академии и возможностью для слушателей и преподавателей пользоваться инфраструктурой и техническими возможностями последней. В ее состав входили Институт по изучению мозга и психической деятельности, Психолого­рефлексологический институт, Детский обследовательный институт, Институт морального воспитания, Центральная вспомогательная школа для умственно отсталых, Вспомогательная школа для дефективных детей, Отофонетический институт, Институт слепых, Петроградский институт глухонемых и др. Аналогов многих из этих заведений учебно-воспитательного типа не было не только в СССР, но и в европейских странах.

Прежде всего, слушатели и преподаватели Института могли пользоваться лабораториями Института по изучению мозга и психической деятельности и его библиотекой [13, л. 40]. Характер проводившихся там исследований был разнообразен - начиная от исследования памяти и мышления у детей различного возраста и заканчивая изучением лечения разных форм зависимости и неврозов. К сожалению, эксперименты часто тормозились по причине отсутствия отопления, электричества, подопытных животных, некоторых приборов и реактивов (отдельные из них можно было купить лишь за границей, о чем свидетельствуют многочисленные прошения В.М. Бехтерева в Наркомпрос [8, л. 121, 123, 126]). По этой причине практическая работа часто сводилась к публикации докладов о новых методах изучения особенностей развития человеческого организма и психики [3, c. 472].

Исследования в Патолого-рефлексологическом институте были более успешными. При институте имелась клиника с Психоневротическим и Наркоманическим отделениями, а также детская психиатрическая клиника на 30 кроватей. Помимо объективного изучения различных форм заболеваний личности, включая все сопредельные с ними заболевания в виде психоневрозов и наркомании, слушатели имели возможность реальной врачебной практики - лечения больных в нескольких отделениях, вмещавших в общей сложности 150 человек, с лабораториями и кабинетами для различных методов физио- и психотерапии [2].

В Детском обследовательном институте слушатели могли проводить научные исследования по вопросам врачебной педагогики, изучению особенностей интеллекта и характера детей, а также различных видов детской одаренности. С точки зрения практических исследований в данных лабораториях проводились амбулаторные и стационарные обследования детей, у которых наблюдались трудности в обучении и воспитании.

Специализация Института морального воспитания заключалась в изучении причин порочного, социально неприемлемого поведения детей, рецидивов антисоциальных проявлений в детском возрасте и их лечения с проведением психиатрической диагностики. При Институте имелся интернат на 100 человек, он состоял из двух отделений врачебно­испытательного и специального [2].

В Центральной вспомогательной школе для дефективных детей существовали возможности для теоретической разработки новых методов воспитания умственно отсталых детей. Также учреждение готовило педагогический персонал для работы с детьми с особенностями развития. При школе имелись детский сад на 35 человек, школа на 95 человек, интернат на 120 человек и профессиональные классы с мастерскими для дальнейшей социализации детей с особенностями развития [2]

В Отофонетическом институте, Институте слепых, Петроградском институте глухонемых слушатели работали с пациентами-детьми с физическими особенностями, обучаясь навыкам тифло- и сурдопедагогики [2].

Собственный интернат на 80 детей с отделением детского сада, школьной и индивидуальной группами, лазаретом, психологической лабораторией имелся и при самом Институте социального воспитания нормального и дефективного ребенка [2].

Техническое оснащение Института осуществлялось в трудных условиях растущей инфляции: отпущенных средств государственного субсидирования порой оказывалось недостаточно. В делопроизводственной документации встречаются жалобы, например: «Институт просил об ассигновании 25 000 рублей на оборудование анатомического театра. Сумма эта была отпущена, (когда же она дошла) едва составляла десятую часть потребности» [13, л. 46]. Тем не менее Институт успешно функционировал - отчеты о его работе публиковались в отраслевом издании «Вопросы изучения и воспитания личности», в журнале «Вопросы воспитания нормального и дефективного ребенка» [4] и в казанском сборнике «Вопросы психофизиологии, рефлексологии гигиены труда» [5].

Таким образом, слушатели Института имели возможность практической работы во врачебно-воспитательных учреждениях для дефективных детей в составе Психоневрологической академии. При этом зачастую сфера их исследований затрагивала не только вопросы коррекционной педагогики, но и проблему изучения обычного ребенка - диагностики его способностей и уровня одаренности - только изучая норму, можно было охарактеризовать отклоняющееся поведение последнего. Результаты исследований публиковались в отраслевых изданиях Психоневрологической академии.

Кто учился в Институте нормального и дефективного ребенка?

Успешность образовательной инициативы В.М. Бехтерева иллюстрирует популярность Института среди желающих получить высшее образование в начале 1920-х гг. Особенно большой поток слушателей наблюдался в 1923 г. - общая численность абитуриентов составила более 700 человек, причем значительная часть соискателей была откомандирована из самых разнообразных мест СССР и по большей части уже имела педагогический стаж [13, л. 33]. Среди учреждений, направивших абитуриентов на обучение, в анкетах указаны Наркоматы просвещения Москвы, Татарской республики, Армении, Дагестанской области, области Коми. К сожалению, практические навыки работы в школах были основным достижением поступавших: общий уровень их знаний, по оценке экзаменационных комиссий, у 75% соответствовал знаниям средней школы и лишь у 25% был выше [6, л. 3-3об]. Из 294 абитуриентов зачислено в указанный год приема 246 слушателей [6, л. 3-3об], они держали письменные и устные испытания по русскому языку и литературе, математике, физике, биологии, обществоведению и политграмоте.

С приемом 1923 г. число слушателей составило свыше 700 человек, они рассредоточивались на Педологическом, Дефективном и Основном факультетах. Распределение слушателей по курсам и специальностям приведено в таблице.

Таблица

Список факультетов и отделений Педагогического Института социального воспитания нормального и дефективного ребенка с указанием числа студентов: 1 октября 1923 г.

Источник: Расчеты авторов на основе: Центральный государственный архив Санкт- Петербурга. Ф. 3977. Оп. 1. Д. 2157. Л. 71.

Слушателей было так много, что социальная инфраструктура Института не вполне справлялась с их притоком. В докладной записке председателя жилищной комиссии

1 С учетом влившихся в 1923 г. слушателей закрытого Института физической культуры. ЦГА СПб. Ф. 3977. Оп. 1. Д. 2157. Л. 30об.

Мошковой отмечалась переуплотненность трех имеющихся студенческих общежитий (проживание 250 человек при предельной норме в 200) [12, л. 37]. Теснота была не единственной проблемой проживавших: в этом же документе было написано о недостатке дров для отопления и температуре в комнатах от 4 до 6 градусов [12, л. 37]. Тем не менее высокая мотивация слушателей обуславливала их активность в учебной и внеучебной работе Института.

Внеучебная жизнь слушателей Института нормального и дефективного ребенка: от инспекций к научным кружкам

В центре внимания Института нормального и дефективного ребенка оказался ряд вопросов и сюжетов, актуализированных в 1920-е гг. историческими обстоятельствами его создания - Революцией 1917 г., Гражданской войной, социально-экономическими трудностями Военного коммунизма и их последствиями - беспризорностью, повышением уровня детской смертности (в том числе от голода), ростом детской преступности. Именно эти проблемы, по мысли учредителей, должны были решать выпускники Института - их аналитикой и практической разработкой они занимались еще в период обучения.

Интересно, что зачастую инициатива практической работы исходила от самих студентов. Так, в 1922-1923 гг. работала добровольческая детская инспекция - дружина по борьбе с детской беспризорностью. Она объединила усилия 66 слушателей Института. В центре работы находилась борьба с детской проституцией, рецидивистами-налетчиками, незаконной эксплуатацией детского труда; среди прочих мер была и борьба с владельцами кинематографов, демонстрирующих детям неподобающие возрасту кинофильмы. Кроме того, члены дружины посещали ночлежные и притонные места [13, л. 12]. Документы рисуют страшные картины начала 1920-х гг.: «Лиговка. Около Ник(олаевской) ж(елезной) д(ороги) - притонная чайная «Наша деревня», отправлена в приемный пункт девочка 17 лет, взята из рук пьяного гр(ажданина) из Шлиссельбурга, отравлена кокаином, простужена, упорно скрывает свой возраст и адрес < ... > Заброшенный пустой, полуразваленный дом, масса тряпья, постель, живет три человека - 12-14 и 15 лет - от вас не «ухряю», а оттуда - надо понимать из «приемника» - был неоднократно, все равно «ухряю» и действительно, на четвертый день, спустились с третьего этажа по трубе, приемный пункт на Конюшенной, 1» [13, л. 12]. В результате действий инспекции было спасено около 250-260 детей. Деятельность инспекции заложила основы кружка детской криминологии под руководством П.И. Люблинского и А.С. Грибоедова.

Другим кружком был семинар Е.А. Гуревича по этической дефективности ребенка. В центре внимания его слушателей находились проблемы детской проституции, влияния голода на организм ребенка, детской преступности, болезни речи ребенка и т. д. [13, л. 11]. Проблемами выявления детской одаренности занимался кружок по изучению детской психопатологии под руководством А.С. Лазурского [12, л. 28].

Активность слушателей во внеучебной работе, с одной стороны, иллюстрирует острую актуальность образовательного учреждения в социальном и научном пространстве 1920-х гг., а с другой - свидетельствует о высокой мотивации студентов и преподавателей Института и о востребованности его образовательной программы.

Институт нормального и дефективного ребенка: от Психоневрологической Академии
к Ленинградскому государственному педагогическому институту им. А.И. Герцена

Завершение работы Педагогического института социального воспитания и изучения нормального и дефективного ребенка связано с судьбой Психоневрологической академии.

Внимание власти к проектам В.М. Бехтерева имело своей оборотной стороной бесчисленные проверки и далеко не всегда отзывы ревизующих были положительными. Так, в докладной записке С.С. Халатова в Петроградский отдел научных учреждений от 3 июля 1921 г. отмечалось: «с образованием учреждений социального воспитания и организацией и открытием детских приютов для дефективных детей, во главе которых встали врачи невропатологи и психиатры (бехтеревцы), появился ряд своеобразных учреждений», (дублирующих функции). Отмечая гигантоманию и «размах», автор записки предлагал оказать В.М. Бехтереву содействие, но «указать ему, что впредь до окончательного самостоятельного налаживания работы в этих учреждениях, дальнейшее расширение их и проектирование широких объединяющих перспектив является в данное время нежелательным» [7, л. 35об-36]. В «гигантомании» и «разнородности учреждений» при «отсутствии связи между ними» обвиняли Психоневрологическую академию и в 1922 г.: автор отчета писал о том, что «деятельность Академии ... мог бы с таким же успехом выполнять комитет или даже общество для заслушивания как научных докладов, так и обсуждения организационных вопросов. Создавать для этого учреждение со штатом служащих и называть это Академией . обходится государству дорого» [7, л. 120об]. Сложной и конфликтной была проверка объединенной комиссии Рабкрина, Наркомфина, Главнауки и Союза Просвещения, в 1923 г. неожиданно выявившей отсутствие «всякой деятельности» в Институте мозга с целью сокращения штатного расписания [7, л. 238, 289­292]. В последнем случае даже возник межведомственный конфликт - Рабкрин и Наркомфин обвиняли Институт мозга в «бездеятельности», Главнаука считала работу Института «полезной», указывая на «отсутствие необходимого оборудования» и на то, что «науки, разрабатываемые в Академии, находятся в периоде своей разработки и развития не только в России, но и заграницей» [7, л. 296].

Эти проверки и замечания, хотя и были порой субъективными, демонстрировали главную проблему. Психоневрологическая академия была комплексом разнородных учреждений, искусственно объединенных общим наименованием психоневрологических, и могла существовать лишь в период административного неустройства первых советских лет. Позднее возможности функционирования и взаимосвязей разнородных учреждений исчезли, а сами институции были реорганизованы, став составной частью других научных и образовательных учреждений. Комплексная история Психоневрологической академии завершилась со смертью В.М. Бехтерева в 1927 г., история же Педагогического института социального воспитания и изучения нормального и дефективного ребенка в ее составе закончилась еще раньше: постановлением СНК РСФСР от 9 января 1925 г. и Наркомпроса РСФСР от 15 июня 1925 г. Институт был переведен в состав Ленинградского государственного педагогического института имени А.И. Герцена.

Заключение

Таким образом, Педагогический институт социального воспитания и изучения нормального и дефективного ребенка стал интересным опытом увязки теоретических исследований и прикладных разработок в пространстве экспериментальной педагогики 1920-х гг. В основу институции были положены классические психоневрологические теории, с одной стороны, и идеи учения В.М. Бехтерева - рефлексологии (индивидуальной и коллективной) - с другой. Предложенная в итоге образовательная программа отличалась от существующих на тот момент и предполагала внимание к трудовому элементу воспитания и приоритет практических занятий над теоретическими. Последнее отвечало насущным задачам, поставленным перед научным сообществом, и оказалось востребованным в начале 1920-х гг. - проект получил государственное финансирование и поддержку. Хотя идея Института, как и идея самой разросшейся, гигантской Психоневрологической академии, оказалась нежизнеспособной, она отражает яркую, противоречивую и интересную эпоху экспериментальной науки в 1920-е гг.

Финансирование

Работа выполнена при поддержке гранта РНФ, проект № 17-78-10202.