Изучение личности пожизненно осужденного как условие эффективной оперативно-розыскной профилактики

В статье раскрываются психологические особенности различных сфер личности осужденных к пожизненному лишению свободы, выявленные по результатам проведенного ФКУ НИИ ФСИН России в 2020 г. эмпирического исследования в учреждениях, где содержится данная категория лиц. Целью проведенного исследования было выявление личностных особенностей осужденных к пожизненному лишению свободы, которые можно будет использовать при осуществлении оперативно-розыскной деятельности. В качестве задач, поставленных перед авторами, можно выделить: разработку опросного листа, проведение исследования, обработку и анализ его результатов. В методологическую основу работы были положены социологические методы исследования. В частности, использовался метод анкетирования. Исследование проводилось во всех учреждениях, где содержатся осужденные к пожизненному лишению свободы. По итогам исследования были раскрыты основные особенности различных сфер личности осужденных к пожизненному лишению свободы, знание которых позволит повысить эффективность оперативно-розыскной и профилактической работы с ними.

Введение

Важнейшая задача оперативных подразделений учреждений и органов уголовно-исполнительной системы (далее — УИС) — выявление, предупреждение, пресечение и раскрытие преступлений и нарушений установленного порядка отбывания наказания (ст. 84 Уголовно-исполнительного кодекса РФ). Отсюда одними из главных задач, стоящими перед оперативными сотрудниками, являются не только укрепление правопорядка и предотвращение роста преступности в пенитенциарной системе, обеспечение личной безопасности осужденных, персонала данных учреждений и иных лиц, но и повышение эффективности оперативно-розыскной деятельности (далее — ОРД) в целом, где одним из важнейших элементов становится оперативно-розыскная профилактика. Вопросами ОРД в УИС занимались такие специалисты, как С.С. Галахов (2016) [7], К.К. Горяинов (2018) [8], З.В. Зникин (2014) [12], А.А. Крымов (2013) [15], В.Н. Омелин (2020) [20], Г.С. Шкабин (2020) [27] и др.

Оперативно-розыскная профилактика в исправительных учреждениях представляет собой контроль и профилактическое воздействие на лиц и обстановку с целью предупреждения преступной деятельности, выявления и нейтрализации причин и условий, способствующих ее совершению, с применением гласных и негласных оперативно-розыскных сил, средств и методов. При этом профилактика представляет собой целостную и комплексную систему. Вместе с тем эффективная оперативно-розыскная профилактика невозможна без учета личности самого осужденного. Изучение только лишь материалов уголовного дела, обстоятельств и характера совершенного уголовно-наказуемого деяния является недостаточным для создания полной картины о личности осужденного. Личность преступника является одним из главных звеньев в механизме преступного поведения, в силу чего ее особенности, обусловливающие такое поведение, должны быть непосредственным объектом профилактического воздействия (Антонян Ю.М., 1997) [1].

Углубляясь в личность преступника, большое значение имеют его жизненный путь, увлечения, нужды, мотивы, потребности, судьба и специфика его психологических характеристик (Чуфаровский Ю.В., 2020) [26]. Как отмечает В.Е. Южанин, опасность личности преступника исходит из характерных черт, а также его привычек поведения (Южанин В.Е., 2016) [29].

В последние годы все более устойчивым становится интерес к психологическим аспектам преступления и преступности. Данное обстоятельство связано, прежде всего, с гуманизацией УИС и следующим из этого требованием, связанным с дифференциацией и индивидуализацией уголовного наказания, процесса исправления осужденных и проведения профилактической работы.

Знание психологических особенностей личности осужденных, использование этих знаний в процессе оперативно-розыскной профилактики облегчает профессиональную деятельность сотрудника, помогает ему наиболее конструктивным способом выстраивать взаимоотношения с осужденными и другими сотрудниками учреждения, правильно оценивать ее результаты, прогнозировать последствия, своевременно оказывать влияние на оперативную обстановку.

Деятельность сотрудников оперативного отдела — это работа с людьми, которая включает изучение и оценку поведения людей, установление психологического контакта с ними и др. Отсюда наличие психологических знаний у оперативных сотрудников в настоящее время становится не рекомендацией, а необходимостью, оказывающей влияние на эффективность профессиональной деятельности, снижая риск совершения профессиональных ошибок.

В настоящее время обучение оперативных сотрудников носит непрерывный характер и не ограничивается лишь профессиональной подготовкой их в высшем учебном заведении ФСИН России.

Приказ Минюста РФ от 27 августа 2012 г. № 169 «Об утверждении Наставления по организации профессиональной подготовки сотрудников уголовно-исполнительной системы» регламентирует организацию профессиональной подготовки сотрудников уголовно-исполнительной системы. Профессиональная подготовка включает следующие виды: подготовку курсантов и слушателей в период обучения в образовательных учреждениях высшего профессионального образования ФСИН России; специальное первоначальное обучение; профессиональную переподготовку, повышение квалификации; обучение в процессе служебной деятельности.

Вместе с тем подготовку как будущих, так и действующих сотрудников необходимо проводить с учетом тех условий и того режима, в которых предполагается служба. Безусловно, содержание ОРД, проводимой в колонии-поселении или в исправительных колониях общего и строго режимов, качественно отличается от той, которая существует в исправительных колониях особого режима, где содержатся осужденные, представляющие собой повышенную общественную опасность для современного общества. В частности, речь пойдет об осужденных, отбывающих пожизненное лишение свободы (далее — ПЛС) за особо тяжкие преступления, что является главным отличием этой категории осужденных от других. Проблемами ПЛС занимались и продолжают заниматься многие исследователи как в России, так и в других странах (Liu L., O’Donnell P., Sullivan R., Katalinic A., Moser E.C., de Boer A., Meunier F., 2016) [33]. В их числе А.Р. Барду (2004) [31], А.Н. Баламут (Баламут А.Н., Поздняков В.М., 2018; Баламут А.Н., Старикова А.Е., 2018) [2; 3], Б.Г. Бовин (Бовин Б.Г., Славинская Ю.В., 2011, 2014) [4; 5], С.А. Боровиков (Боровиков С.А., Шишигина С.Н., Амандыкова С.К., Должников П.К., 2019) [6], Д.А. Добряков (Добряков Д.А., Минязева Т.Ф., Поздняков В.М., 2020) [9], Ф. Зимбардо (Зимбардо Ф., Бойд Дж., 2010) [11], А.В. Кокурин (Екимова В.И., Кокурина И.В., Кокурин А.В., 2014) [10], А.С. Князьков (2015) [14], Л. Лабардини (2005) [33], В.А. Логан (1998) [38], С.Н. Овчинников (2018) [20], Т.А. Плаксина (2020) [22], В.М. Поздняков (2019) [23], Ю.В. Славинская (Славинская Ю.В. Бовин Б.Г., 2011; Славинская Ю.В., 2018) [24; 25], Д. Ван Зейл Смит (Van Zyl Smit D., Ashworth A., 2004, Van Zyl Smit D. 1992, 2005, 2006) [36; 37; 38; 39], Е.Ф. Штефан (2018) [29].

В ряде стран ПЛС назначается без возможности условно-досрочного освобождения. В Российской Федерации такой возможности осужденный лишается лишь в том случае, если во время отбывания наказания совершил преступление.

По данным на 01.09.2020 всего в Российской Федерации пожизненно отбывают наказание 1983 человека. Эта категория осужденных отбывает наказание в шести исправительных учреждениях, а также на одном изолированном участке исправительной колонии особого режима для содержания осужденных к ПЛС. В настоящее время (по состоянию на 01.09.2022) в шести исправительных колониях для осужденных к пожизненному лишению свободы и лиц, которым смертная казнь в порядке помилования заменена лишением свободы, отбывают наказание 1937 человек [16] (сведения без учета одного участка исправительного учреждения для содержания пожизненно осужденных). Также данная категория осужденных может отбывать часть срока в тюрьме, изолированно от иных категорий осужденных, в тех случаях, если суд назначил ПЛС с отбыванием части срока в тюрьме, либо если осужденный в период отбывания наказания допустил нарушения установленного порядка отбывания наказания и был переведен в тюрьму или совершенные преступления в период отбывания наказания.

В данной статье мы подробно рассмотрим различные сферы личности осужденных к пожизненному лишению свободы и раскроем роль этого знания в повышении эффективности оперативной работы с данной категорией лиц.

Целью нашего исследования являлось выявление психологических характеристик осужденных к пожизненному лишению свободы, которые можно будет использовать при осуществлении оперативно-розыскной деятельности в отношении них.

Для достижения цели нами были решены следующие задачи: разработан опросный лист для сотрудников учреждений, проведен их опрос и обработаны его результаты. Мы предположили, что знание психологических характеристик осужденных к пожизненному лишению свободы позволит повысить эффективность оперативной работы с ними.

Материалы и методы

Эмпирическое исследование проводилось ФКУ НИИ ФСИН России в 2020 г. во всех учреждениях, где содержатся пожизненно осужденные, методом анкетного опроса. Для проведения исследования нами был разработан опросный лист, который заполнялся сотрудниками учреждений, участвующих в исследовании. Сведения о психологическом состоянии осужденных заполнялись по материалам психодиагностики, проводимой сотрудниками регулярно.

Результаты и обсуждение

В проведенном исследовании приняли участие шесть исправительных учреждений и один участок исправительного учреждения для содержания осужденных к пожизненному лишению свободы (всего 1983 осужденных).

Анализ результатов эмпирического исследования, проведенного ФКУ НИИ ФСИН России, позволил составить обобщенную характеристику осужденных к ПЛС. Так, осужденный к ПЛС — это трудоспособный (85,4%) мужчина 40—49 лет (31,7%) со средним полным общим образованием (34,3%), до осуждения проживающий в городской местности (53%), имеющий трудовой стаж (42,4%), не состоящий в браке (49,9%), православный (75,9%). На момент проведения исследования им отбыто от 15 до 20 лет (22,4%). В учреждении не работает из-за отсутствия работы (33,1%), если все же работает, то к работе относится недобросовестно, в том числе отказывается от работы (5,7%), имеет несколько дисциплинарных взысканий (41,2%).

Большинство осужденных данной категории осуждены за преступления против личности (97,2%), имеют первую судимость (38,7%). Данный вид наказания является основным видом наказания (47,8%), в качестве дополнительного наказания может быть назначено возмещение причиненного ущерба (наличие иска) (36%).

Кроме того, были выявлены и иные особенности, касающиеся взаимоотношений с администрацией. Так, типичный осужденный к ПЛС характеризуется отрицательно администрацией учреждения (85,6%), содержится в строгих условиях (51,6%), состоит на профилактическом учете как склонный к нападению на представителей администрации и иных сотрудников правоохранительных органов (28,2%) и может состоять на профилактическом учете как склонный к суициду и членовредительству (17,9%).

Многими авторами признается тот факт, что данная категория осужденных является наиболее сложной в контексте оказания на них психолого-педагогического воздействия, а это, в свою очередь, может влиять и на эффективность оперативно-розыскной профилактики.

Как пишет в своей книге диакон Кирилл Марковский, много лет работающий с осужденными к ПЛС, у них нет прошлого, нет настоящего и нет будущего, не было ни счастливого детства, ни юности. Их жизнь в настоящем больше похожа на существование. Общество испытывает к ним презрение. Относительно своего будущего осужденные к ПЛС преимущественно иллюзий не питают (Марковский К., 2017) [17].

Длительное нахождение в условиях изоляции от общества, жесткие режимные требования, отсутствие жизненных перспектив — все это оказывает негативное влияние на осужденных. Кроме того, негативное влияние на правопослушное поведение осужденных к ПЛС оказывает маловероятная перспектива их условно-досрочного освобождения, что лишает их стимула к исправлению (Капустин К.В., 2014) [13].

В.М. Поздняков обращает внимание на то, что во время отбывания наказания пожизненно осужденные становятся более замкнутыми, малообщительными, у них появляется и со временем усиливается чувство отчужденности, снижается самооценка, появляется неуверенность в себе, тревожность, а частое пребывание в фрустрированном состоянии может приводить к более частому проявлению недовольства, агрессии, гнева, импульсивным, необдуманным действиям (Поздняков В.М., 2019) [23]. К. Марковский полагает, что пожизненно осужденный неизбежно начинает умственно и физически угасать. Со временем он может полностью уйти от реальности и замкнуться в иллюзорном внутреннем мире, переставая общаться, следить за собой, полностью теряя интерес к окружающему. Этому может предшествовать состояние крайней озлобленности — осужденный может вести себя агрессивно, постоянно нецензурно выражаться, проклинать все и всех (Марковский К., 2017) [17].

Кроме того, на фоне доминирования режимных ограничений и недостаточности условий для проявления осужденными пожизненно просоциальной субъектности у них могут формироваться синдром «личностной беспомощности» (Поздняков В.М., 2019) [23], «тюремный аутизм» (Мухина В.С., 2015) [19].

Анализ результатов эмпирического исследования, проведенного ФКУ НИИ ФСИН России, позволил составить обобщенную психологическую характеристику лиц, осужденных к ПЛС (Бовин Б.Г., Бунтина В.Ю., Григорьев В.Н., Дикопольцев Д.Е., Кряжева С.Г., Лебедев М.В., Москвитина М.М., Пименова О.П., Сорокин В.П., Васильев М.Г., 2020) [26], включающую в себя описание эмоционально-волевой, морально-нравственной, интеллектуальной, коммуникативной сфер и личностных особенностей.

Эмоционально-волевая сфера осужденных к пожизненному лишению свободы. Осужденные к ПЛС в большинстве своем характеризуются недостатком самоконтроля, воли, способности сдерживать тревожность, внутренней конфликтностью в представлениях о себе. В связи с этим у них возможны неконтролируемые эмоциональные всплески. В провоцирующей ситуации возможно снижение самообладания. В стрессовой ситуации возможны импульсивные реакции. Импульсивность поведения обусловлена снижением способности личности к планированию и суждениям. Осужденные могут чувствовать себя недостаточно приспособленными. Чрезвычайно чувствительны, легко расстраиваются, поддаются чувствам и случайным колебаниям настроения. Часто болезненно реагируют на «мелкие», незначительные проблемы. Непосредственная реализация возникающих побуждений и неразвитость рефлексии приводят к отсутствию тревоги и страха перед потенциальным наказанием. Совокупность данных факторов может стать причиной суицида.

К. Марковский также отмечает, что слово «суицид» среди осужденных к ПЛС — из ряда обиходных. Каждый узник хоть раз задумывался о самоубийстве. О некоторых осужденных можно сказать, что они живут с петлей на шее, постоянно помышляя об уходе из жизни. Некоторые предпринимали не одну попытку покончить с собой. Кого-то из них спасти не удалось (Марковский К., 2017) [17]. Так, к примеру, в 2020 г. было зафиксировано 3 факта суицидов среди осужденных пожизненно, в 2019 г. подобный фактов не было, а в 2018 г. было зафиксировано 4 факта. Пусть фактическое число 3 кажется незначительно маленьким, притом что в 2020 г. в учреждениях ФСИН России было всего совершено 287 суицидов подозреваемыми, обвиняемыми и осужденными, но в контексте расчета на 1000 человек, уровень суицидов среди осужденных к ПЛС составляет 1,5. Стоит обратить внимание на то, что в СИЗО он составляет 1,1, в ИК — 0,4, в больницах — 0,6. Только в тюрьмах уровень такой же высокий — 1,5 (Бовин Б.Г., Козин М.Н., Бунтина В.Ю., Кряжева С.Г., Москвитина М.М., Матвеева И.А., 2021) [20]. В данном случае фактором суицидального риска можно считать еще и фактор покамерного содержания.

Морально-нравственные качества осужденных к пожизненному лишению свободы. Для пожизненно осужденных характерны: недостаточное принятие моральных стандартов, независимость, пренебрежение правилами. Они демонстрируют полную свободу от влияния группы; недостаточно серьезное отношение к морали может привести к социально неодобряемым действиям, но иногда может проявиться положительно как новаторство в решении тех или иных вопросов. Однако крайне низкий уровень морального сознания может быть тревожным симптомом, так как такие люди не будут обеспокоены тем, чтобы помочь другим решить спор; могут процветать в беспорядке и грязи и в целом будут проявлять слабый интерес к общественным стандартам. Налицо серьезный недостаток внутренних стандартов и, следовательно, тенденция к социопатии. Низкие оценки положительно коррелируют с правонарушениями и асоциальным поведением.

Интеллектуальная сфера осужденных к пожизненному лишению свободы. Для осужденных к ПЛС характерны конкретность мышления, невысокий интеллект, невысокие общие мыслительные способности, плохие способности решать абстрактные проблемы, склонность быть неорганизованным, бедность суждений, сниженная оперативность мышления, недостаточный уровень общей вербальной культуры.

Коммуникативная сфера осужденных к пожизненному лишению свободы. Большая часть осужденных к ПЛС сохраняют психологическую дистанцию, избегает тесного межличностного взаимодействия. Такие осужденные недоверчивы, подозрительны, мало заботятся о других людях, не всегда хорошо работают в группе. В межличностных отношениях отличаются поверхностным отношением к другим людям. У таких осужденных редко возникает чувство глубокой привязанности и идентификации с окружением. Свое взаимодействие с окружающими людьми они строят на манипуляциях ради удовлетворения собственных желаний.

Для некоторых осужденных характерна тенденция демонстрировать строгое соблюдение любых, даже самых незначительных и не имеющих существенной ценности социальных норм и правил, подчеркивать «правильность» своего поведения.

Личностные особенности осужденных к пожизненному лишению свободы. Деятельность осужденных к ПЛС зачастую недостаточно упорядочена: они часто теряются, действуют неравномерно, не умеют организовать свое время и порядок выполнения дел. В связи с этим нередко оставляют дела незаконченными и, не доведя начатое до конца, берутся за выполнение другого дела.

Самооценка — адекватная с тенденцией к завышению. Оскорбление личных интересов и достоинства, как правило, долго не забывается и не прощается. Чувствительны к истинным или мнимым несправедливостям, негативно относятся к критическим замечаниям в свой адрес. В связи с этим окружающие часто характеризуют их как злопамятных и мстительных людей.

Убеждения отличаются достаточной твердостью и сопоставимы с убеждениями «борца за идею». Чтобы изменить их точку зрения, необходимы веские логические аргументы. Ими движет не столько мотивация силы и авторитета, сколько стремление «не быть слабым», избежать возможных ущемлений со стороны более сильных и влиятельных. Отсюда — зависть к успехам других. При этом наблюдается отрицательная концепция собственной личности. Отмечается большое желание привлечь внимание окружающих к своим несчастьям, добиться сочувствия и понимания, оцениваемые из внешней позиции порой как «шантаж», «истероидное выпячивание трудностей». Отмечается невозможность конструктивного планирования будущего.

Возникновение указанных выше личностных особенностей можно объяснить изоляцией осужденных. В процессе отбывания пожизненного лишения свободы осужденные постоянно находятся в замкнутом пространстве, их круг общения резко ограничивается по сравнению с пребыванием на свободе или под следствием: в камере осужденные находятся постоянно с одними и теми же другими осужденными, сотрудники учреждения также меняются не часто (или регулярно, если несение службы имеет сменный график). Эти явления усиливают пенитенциарный стресс, что может способствовать более явному и четкому проявлению имеющихся у осужденных акцентуаций и особенностей личности. Далеко не обязательно, что все вышеуказанные особенности личности проявятся одновременно у одного и того же осужденного. Вид и степень их проявления связаны с особенностями конкретной личности и ее психологическими ресурсами.

Знания об особенностях личности осужденных к ПЛС позволяют эффективно планировать и реализовывать оперативно-розыскную профилактику, которая включает в себя:

1. выявление и учет лиц, склонных к совершению противоправных деяний, а также лидеров преступной среды, членов и активных участников групп отрицательной направленности, постановка их на профилактический учет, распределение их по камерам, планирование и выработка эффективной тактики применения к ним мер профилактического характера;
2. изучение особенностей личности осужденных, их образа жизни до осуждения, социального окружения, характера, мотивов и целей совершенного преступления, отношения к содеянному, признания вины и др.; изучение личности осужденного представляет собой целенаправленный процесс сбора, накопления, систематизации и анализа информации о значимых с точки зрения тактики применения методов ОРД, особенностях осужденных;
3. прогнозирование поведения осужденных, планирование, выработка тактики и проведение комплексных индивидуальных профилактических мероприятий.

Учет особенностей личности осужденных позволит сделать процесс оперативно-розыскной профилактики более адресным и индивидуализированным, что может повысить его эффективность и результативность.

При этом следует обратить внимание на то, что поскольку оперативные сотрудники могут не обладать достаточным объемом психологических компетенций, помочь в осуществлении оперативно-розыскной профилактики в части именно работы с личностными особенностями осужденных могут психологи исправительного учреждения.

Оперативно-розыскная профилактика — это процесс постоянный, начинающийся с первого дня пребывания осужденного в исправительной колонии и продолжающийся на всех этапах его нахождения в учреждении.

Часто затруднения в оперативно-розыскной профилактике могут быть вызваны коммуникативными барьерами между оперативным сотрудником и осужденным, представляющими собой социальные, психологические, политические, религиозные и др. различия, которые могут порождать недопонимание, различную интерпретацию одних и тех же событий.

Важной особенностью, влияющей на эффективность оперативного сотрудника в этой деятельности является его умение устанавливать психологический контакт. Не обладающему в должной мере этим качеством оперативному сотруднику в некоторых случаях может быть труднее выполнять свои служебные обязанности в полной мере и наладить продуктивное взаимодействие не только с осужденными, но и с другими сотрудниками.

Кроме того, на процесс взаимодействия оперативного сотрудника с осужденным влияют и другие условия, например, сама специфика содержания осужденных к ПЛС, предусматривающая их длительное нахождение в замкнутом пространстве, а также постоянное общение с узким кругом лиц (как осужденными, так и сотрудниками). Это обстоятельство позволяет, с одной стороны, максимально изучить характеристики осужденного, его склонности, привычки, сильные и слабые стороны, ценности и потребности, определить его неформальный статус в преступной среде, выявить степень его криминальной зараженности (Яковец Е.Н., 2009) [31], но, с другой стороны, низкая текучка осужденных и длительное пребывание одних и тех же осужденных в исправительном учреждении могут привезти к обратному эффекту, так называемому эффекту «замыленного глаза», когда из-за рутины и постоянно повторяющихся действий оперативные сотрудники перестают смотреть на вещи критически, анализировать, искать альтернативы. Появляется твердая уверенность в безусловном контроле над ситуацией в учреждении, в доскональном знании всех, кто отбывает наказание в учреждении, что, по мнению некоторых ученых, является признаками профессионального выгорания.

Данное обстоятельство может привести к определенным негативным последствиям, к которым, прежде всего, относятся:

• формализм в выполнении своей профессиональной деятельности;
• невнимательность к поступающий информации;
• ослабление внимания к элементам оперативной обстановки;
• излишняя самоуверенность в правильности своих действий;
• некритичность к новой информации;
• появление признаков профессионального выгорания и профессиональной деформации;
• несоблюдение требований безопасности;
• вступление во внеслужебные связи и др.

Развитие у оперативных сотрудников психологических компетенций, особенно в части налаживания и поддержания психологического контакта, а также своевременная профилактика профессионального выгорания могут положительно сказаться на эффективности оперативно-розыскной профилактики, проводимой ими.

Выводы

Таким образом, вышеизложенное обусловливает необходимость особой подготовки должностных лиц, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, несущих службу в исправительных колониях, где содержатся осужденные к ПЛС, к осуществлению оперативно-розыскной профилактики. Характеристика совершенных осужденными преступлений, особенности их личности требуют наличия у сотрудников специального образования психологической устойчивости, регулярного прохождения ими курсов повышения квалификации.

Вместе с тем, зная психологические особенности осужденных к пожизненному лишению свободы, оперативные (и другие) сотрудники смогут более эффективно проводить работу (в том числе профилактическую) с данной категорией лиц.

Грамотное и компетентное осуществление оперативно-розыскной профилактики с учетом психологических особенностей пожизненно осужденных поможет, в свою очередь, снизить вероятность совершения правонарушений и повторных преступлений со стороны осужденных

1. Антонян Ю.М. Краткий курс криминологии. М.: МГЭИ, 1997. 160 с.
2. Баламут А.Н., Поздняков В.М. Об ориентирах в оценке степени психологической готовности осужденных с пожизненными сроками отбывания наказания к освобождению // Вестник института: преступление, наказание, исправление. 2018. № 4 (44). С. 121–
3. Баламут А.Н., Старикова А.Е. Актуальные вопросы психологического сопровождения осужденных к пожизненному лишению свободы // Совершенствование психологической, социальной и воспитательной работы в уголовно-исполнительной системе: Сборник материалов круглого стола международной научно-практической конференции, Вологда, 03 ноября 2017 года / Под общ. ред. В.Н. Некрасова, М.А. Черкасовой. Вологда: Вологодский институт права и экономики Федеральной службы исполнения наказаний, 2018. С. 3–9.
4. Бовин Б.Г., Славинская Ю.В. Криминологические и психологические характеристики лиц, осужденных к пожизненному лишению свободы // Прикладная юридическая психология. 2011. № 1. С. 98–107.
5. Бовин Б.Г., Славинская Ю.В. Психокоррекция временной перспективы осужденных к пожизненному лишению свободы как основное направление в работе психолога // Ведомости уголовно-исполнительной системы. 2014. № 6. С. 8–
6. Боровиков С.А., Шишигина С.Н., Амандыкова С.К., Должников П.К. Пожизненное лишение свободы и условно-досрочное освобождение от него в России и ФРГ [Электронный ресурс] // Вестник Санкт-Петербургского университета. Право. 2019. Том 10. № 3. С. 533–546. doi:10.21638/spbu14.2019.308
7. Галахов С.С. Роль уголовного законодательства в решении превентивных задач оперативно-разыскной деятельности // Проблемы применения уголовного законодательства при осуществлении оперативно-разыскной деятельности: Материалы Межведомственного круглого стола, Рязань, 14 апреля 2016 года / Под ред. Г.В. Ищука, Е.Н. Билоуса, А.В. Ковалева, Г.С. Шкабина. Рязань: Общество с ограниченной ответственностью «Издательство «Концепция», 2016. С. 35–
8. Горяинов К.К., Овчинский В.С. Теория оперативно-розыскной деятельности: Учебник. 4-е изд., перераб. и доп. М.: ИНФРА-М, 2018. 762 с.
9. Добряков Д.А., Минязева Т.Ф., Поздняков В.М. Тенденции применения пожизненного лишения свободы [Электронный ресурс] // Вестник Томского государственного университета. 2020. № 457. С. 221–228. doi:10.17223/15617793/457/26
10. Екимова В.И., Кокурина И.В., Кокурин А.В. Осужденные к пожизненному лишению свободы: социально-демографическая, медицинская, уголовно-правовая и уголовно-исполнительная характеристика, а также особенности психологического сопровождения [Электронный ресурс] // Психология и право. 2014. Том 4. № 1. С. 59–74. URL: https://psyjournals.ru/journals/psylaw/archive/2014_n1/68324 (дата обращения: 01.09.2022)
11. Зимбардо Ф., Бойд Дж. Парадокс времени. Новая психология времени, которая улучшит вашу жизнь. СПб: Речь, 2010.
12. Зникин В.К. Раскрытие преступлений как вектор оптимального его расследования // Вестник Томского государственного университета. Право. 2014. № 2 (12). С. 56–65.
13. Капустин К.В. Факторы, влияющие на осуществление оперативно-розыскной деятельности в отношении осужденных к пожизненному лишению свободы, являющихся бывшими работниками удов и правоохранительных органов // Вестник Владимирского юридического института. 2015. № 4 (37). С. 21–24.
14. Князьков А.С., Уткин В.А. Условно-досрочное освобождение при пожизненном лишении свободы [Электронный ресурс] // Вестник Томского государственного университета. Право. 2015. № 4 (18). С. 45–53. doi:10.17223/22253513/18/6
15. Крымов А.А. Взаимодействие органов внутренних дел и уголовно-исполнительной системы в вопросах предупреждения и раскрытия преступлений // Вестник Томского государственного университета. Право. 2013. № 2 (8). С. 68–71.
16. Краткая характеристика уголовно-исполнительной системы Российской Федерации [Электронный ресурс] // Федеральная служба исполнения наказаний. URL: https://fsin.gov.ru/structure/inspector/iao/statistika/Kratkaya%20har-ka%20UIS (дата обращения: 01.09.2022).
17. Марковский К. Небо на дне: 15 лет переписки и встреч с пожизненно лишенными свободы. М.: Никея, 2017. 250 с.
18. Мухина В.С. Психология осужденных: метаморфозы внутренней позиции личности // Развитие личности. 2015. № 3. С. 213–224.
19. О состоянии работы по профилактике суицидов среди подозреваемых, обвиняемых и осужденных в 2020 году: аналитический обзор / Б.Г. Бовин и др. М.: ФКУ НИИ ФСИН России, 2021. 43 с.
20. Овчинников С.Н. Условно-досрочное освобождение осужденных к пожизненному лишению свободы: состояние и перспективы [Электронный ресурс] // Уголовно-исполнительная система: право, экономика, управление. 2018. № 1. С. 13–16. doi:10.18572/2072-4438-2018-1-13-16
21. Омелин В.Н. Проблемы совершенствования норм федерального закона от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» // Уголовное и оперативно-разыскное законодательство: проблемы межотраслевых связей и перспективы совершенствования: Материалы V межведомственной научно-практической конференции / Под ред. В.П. Кувалдина. М.: Общество с ограниченной ответственностью «Издательский дом «Юриспруденция», 2020. С. 95–101.
22. Плаксина Т.А. Пожизненное лишение свободы в особенной части УК РФ и судебной практике [Электронный ресурс] // Вестник Томского государственного университета. 2020. № 456. С. 247–255. doi:10.17223/15617793/456/30
23. Поздняков В.М. Психология антропосоразмерности в обращении с пожизненно осужденными // IV международный пенитенциарный форум «Преступление, наказание, исправление» (к 140-летию уголовно-исполнительной системы России и 85-летию Академии ФСИН России): Сборник тезисов выступлений и докладов участников, Рязань, 20–22 ноября 2019 года. Том 8. Рязань: Академия права и управления Федеральной службы исполнения наказаний, 2019. С. 145–150.
24. Славинская Ю.В. Бовин Б.Г. Временная перспектива лиц, отбывающих пожизненное лишение свободы // Прикладная юридическая психология. 2011. № 4. С. 41–54.
25. Славинская Ю.В. Подходы к диагностике структуры личности осужденных, отбывающих пожизненное лишение свободы // Прикладная юридическая психология. 2018. № 1. С. 123–134.
26. Характеристика осужденных к пожизненному лишению свободы: аналитический обзор / Бовин Б.Г. и др. М.: ФКУ НИИ ФСИН России, 2020. 41 с.
27. Чуфаровский Ю.В. Психология оперативно-розыскной и следственной деятельности: Учебное пособие. М.: Проспект, 2020. 208 с.
28. Шкабин Г.С. Уголовное и оперативно-розыскное законодательство: проблемы межотраслевых связей и перспективы совершенствования (Обзор V Межведомственной научно-практической конференции) [Электронный ресурс] // Государство и право. 2020. № 7. C. 144–150. doi:10.31857/S102694520010715-7
29. Штефан Е.Ф. Смысложизненные ориентации осужденных, отбывающих наказание в виде пожизненного лишения свободы // Вестник института: преступление, наказание, исправление. 2018. № 4. С. 127–133.
30. Южанин В.Е. Режимы наказания, обеспечения его отбывания и безопасности в исправительных учреждениях // Уголовно-исполнительное право. 2016. № 2 (24). С. 44–47.
31. Яковец Е.Н. Основы информационно-аналитического обеспечения оперативно-розыскного деятельности. М., 2009. С. 72.
32. Bardou A.R. Life Imprisonment: The Paradox of the ICC. Unpublished Dissertation for the European Master’s Degree in Human Rights and Democratization. University of Nottingham. 2018. 15 p.
33. Labardini R. Life imprisonment and extradition: Historical development, international contexts, and the current situation in Mexico and the United States // Southwestern Journal of Law and Trade in the Americas. 2005. Vol. 11. Р. 1–108.
34. Liu L., O’Donnell P., Sullivan R., Katalinic A., Moser E.C., de Boer A., Meunier F. Cancer in Europe: Death sentence or life sentence? // European Journal of Cancer. 2016. Vol. 65. P. 150–155. doi:10.1016/j.ejca.2016.07.007
35. Logan W.A. Proportionality and punishment: Imposing life without parole on juveniles // Wake Forest Law Review. 1998. Vol. 33 (3). P. 681–726.
36. Van Zyl Smit D. Is life imprisonment constitutional? The German experience // Public Law. 1992. P. 263–278.
37. Van Zyl Smit D. Life imprisonment: Recent issues in national and international law // International Journal of Law and Psychiatry. 2006. Vol. 29. P. 405–421. doi:10.1016/J.IJLP.2006.01.002
38. Van Zyl Smit D. The abolition of capital punishment for persons under the age of eighteen years in the United States of America. What next? // Human Rights Law Review. 2005. Vol. 5. P. 393−401.
39. Van Zyl Smit D., Ashworth A. Disproportionate sentences as human rights violations // Modern Law Review. 2004. Vol. 67. P. 541−560.