Особенности связи антисоциальной креативности и понимания собственных эмоций

М.Н. Бочкова

doi:10.17759/psylaw.2023130310

Введение

Креативность, реализующаяся в девиантном поведении, стала предметом изучения во многих отраслях психологии [Бочкова, 2021]. При этом особый интерес представляет девиантность, угрожающая благополучию других членов организации [Мешкова, 2020]. Вербальная агрессия, злые шутки, черный юмор зачастую являются оригинальным следствием проявления антисоциальной креативности в поведении, местью за нанесенную обиду и при этом могут наносить психологический вред людям, являющимся мишенями такого поведения. Более того, как показывают зарубежные исследования, у жертв подобного поведения, в свою очередь, провоцируется ответная реакция, проявляющаяся в нечестном, неэтичном поведении [Yip, 2018]. Мы понимаем под антисоциальной креативностью оригинальное решение проблемы в межличностном взаимодействии с намеренным нанесением вреда объекту взаимодействия.

Проблема девиантности в межличностном взаимодействии актуальна для органов внутренних дел России [см. обзор: 1]. Так, в исследовании В.Е. Петрова [Петров, 2020] было показано, что 75% обследуемой выборки сотрудников ОВД были склонны к психологическому насилию и деструкции в межличностных отношениях в виде активного вербального воздействии — использования ненормативной лексики, кличек, иронии, необоснованной критики сослуживцев, оскорбительных или унизительных формах общения. Мнения авторов о причинах девиаций в межличностном взаимодействии расходятся. Одни авторы считают, что властные полномочия и особенность профессиональной деятельности создают благоприятные условия для проявления различных форм агрессии у сотрудников ОВД [Змановская, 2010]. Другие авторы склонны объяснять проблему профдеформацией и выгоранием [Корнеева, 2020]. Мы согласны с теми, кто утверждает, что важно изучать психологические показатели склонности к делинквентному поведению [Лютых, 2014] и, в частности, такие особенности личности, которые могут привести к девиантному и противоправному поведению в межличностном взаимодействии [Марьин, 2019].

Анализ современных исследований девиантного поведения на выборках разных возрастов — учащихся кадетских корпусов, курсантов вузов МВД, действующих сотрудников органов внутренних дел — показывает, что важным предиктором девиантного поведения в межличностном взаимодействии являются негативные личностные характеристики: враждебность и агрессия [см. обзор: 1]. Как показывают исследования, эти же переменные являются предикторами антисоциальной креативности [Бочкова, 2020; Бочкова, 2018; Мешкова, 2020а; Мешкова, 2018].

На выборке осужденных за корыстные и агрессивно-насильственные преступления было показано, что реализация антисоциальной креативности (с мотивацией намеренного нанесения вреда) в девиантном поведении опосредуется низкой выраженностью составляющих эмоционального интеллекта в сочетании с компонентами агрессии, причем решающее значение принадлежит враждебности и низкому пониманию собственных эмоций [Бочкова, 2020]. На выборках кадетов и курсантов было показано, что предиктором антисоциальной креативности является враждебность [Бочкова, 2019]. Перспективным представляется подход, в котором проводятся сравнения выборок и, в частности, преступников и обычных людей. Так, Б. Волхендлер (B. Wolhendler) показал, что и у подростков, находящихся в следственном изоляторе, и у подростков из общей выборки высокий уровень креативности сочетался с насильственным контентом содержания рисунков, т. е. делинквентность не модерировала связь креативности и насильственного контента [Wolhendler, 2015]. Это говорит, во-первых, о том, что существуют общие связи и зависимости психологических переменных, характерные для всех людей, а, во-вторых, о целесообразности проведения сравнительного исследования антисоциальной креативности на разных возрастных выборках.

В сравнительных исследованиях связи эмоционального интеллекта и антисоциальной креативности были получены следующие результаты: выборка курсантов 2—3-го курсов и сотрудников ОВД со стажем не различались по уровню антисоциальной креативности, но уровень понимания собственных эмоций у курсантов был значимо ниже, а враждебность значимо выше; основные предикторы антисоциальной креативности у курсантов — враждебность, у действующих сотрудников ОВД — черта большой пятерки «Сотрудничество». У сотрудников ОВД была выявлена значимо отрицательная корреляция понимания собственных эмоций с враждебностью [Бочкова, 2021]. В исследовании на кадетах были выявлены отрицательные связи черты «Сотрудничество» и понимания собственных эмоций с продуцированием решений, наносящих ненамеренный вред в просоциальной ситуации [Бочкова, 2019]. Результаты согласуются с данными, полученными Д. Харрис (D. Harris) с коллегами, выявившими отрицательную корреляцию количества продуцируемых идей, которые можно интерпретировать как наносящие вред другим людям, и эмоционального интеллекта [Harris, 2013]. Однако продуцирование идей и реальное воплощение их в жизнь не одно и то же, и вопрос о том, каков вклад компонентов эмоционального интеллекта в реализацию антисоциальной креативности в девиантном поведении, остается открытым.

Также, согласно результатам исследований, существуют гендерные различия в предикторах антисоциальной креативности у кадетов и курсантов [Мешкова, 2020а; Мешкова, 2018а], но подобные сравнения не включали в себя анализ взаимосвязей девиантного поведения с параметрами эмоционального интеллекта (далее ЭИ), которые, как показывает анализ публикаций, не однозначно связаны с различными видами поведения: ЭИ не всегда опосредует только просоциальное поведение, а его компоненты могут быть положительно связаны и с девиантным поведением [см.: 4]. Так, при решении конфликта ЭИ положительно коррелировал со стратегиями кооперации и отрицательно — с доминирующими и агрессивными стратегиями [Ann, 2012; Zeidner]. Однако те респонденты, кто считал приемлемым в конфликте унижать оппонента и использовать вербальную агрессию, так и поступал в реальности, даже в случае высокой способности осознавания и управления собственными эмоциями [Moeller]. Можно предположить, что определенный вклад в такое поведение вносит слаборазвитая черта Большой пятерки «Сотрудничество», поведенческие особенности обладателей которой состоят в озабоченности только своими потребностями, игнорировании потребностей других людей, небрежности в отношениях и взаимодействии с ними, склонности манипулировать, конфликтности и отсутствием склонности к сотрудничеству [McCrae]. Мы полагаем, что значимо положительные корреляции черты «Сотрудничество» и понимания собственных эмоций будут служить дополнительным подтверждением вклада самооценки понимания собственных эмоций именно в просоциальное поведение. Более того, сочетание высоких значений обеих переменных могут нивелировать реализацию антисоциальной креативности в поведении.

Исходя из всего вышесказанного и результатов, полученных на выборке осужденных [Бочкова, 2020], мы формулируем следующие гипотезы: 1) реализация антисоциальной креативности в межличностном взаимодействии опосредуется низким пониманием собственных эмоций, низким сотрудничеством и высокой враждебностью, причем преимущественная роль принадлежит враждебности; 2) сочетание высоких значений сотрудничества и понимания собственных эмоций опосредует снижение антисоциальной креативности; 3) существуют гендерные различия в антисоциальной креативности и ее связи с сотрудничеством и пониманием собственных эмоций.

Метод и методики

Исследование проводилось в 2018—2021 гг. На первом этапе были обследованы осужденные за корыстные и агрессивно-насильственные действия [Бочкова, 2020]. На втором этапе в 2019—2020 гг. участвовали кадеты, а также курсанты 2—5-х курсов одного из московских вузов. На третьем этапе в 2021 гг. участвовали действующие сотрудники органов внутренних дел [Бочкова, 2021]. Всего приняли участие 281 человек. В настоящей статье мы поставили цель осуществить сравнительный анализ полученных результатов в нескольких исследованиях и выявить общие закономерности и гендерные особенности связи антисоциальной креативности, враждебности, сотрудничества и понимания собственных эмоций в выборках кадетов, курсантов и действующих сотрудников ОВД с привлечением данных, полученных на выборке осужденных [Бочкова, 2023]. Состав выборок представлен в табл. 1.

Таблица 1

Состав выборок исследований

Выборка	Мужчины	Женщины	Совокупная выборка	Возраст ± SD
Осужденные	30	-	30	36,7 ± 9,18
Кадеты	27	19	46	15,0 ± 0,631
Курсанты	119	30	149	21,4 ± 1,03
Сотрудники ОВД	22	34	56	30,0 ± 5,22
Итого	198	83	281	-

Использовалась батарея опросников: агрессии BRAQ-24 (в адаптации С.Н. Ениколопова, Н.П. Цыбульского), эмоционального интеллекта «ЭмИн» (Д.В. Люсин), «NEO-FFI» — сокращенный вариант опросника «NEO PI-R» П. Коста и Р. Макраэ (В.Е. Орел, И.Г. Сенин), «Поведенческие особенности антисоциальной креативности» (ПОАК) [Мешкова, 2018]. Опросник ПОАК состоит из трех шкал «Нанесение вреда», «Ложь» и «Злые шутки», включающие утверждения о видах поведения, в которых может проявляться антисоциальная креативность. Респондентам предлагается ответить, как часто они ведут себя в соответствии с данными утверждениями. Подсчет ведется по шкалам и затем баллы суммируются в интегральный показатель [Мешкова, 2018].

Статистическая обработка проводилась в программе jamovi-2.3.24 с использованием сравнений по t-критерию Уэлша, однофакторного анализа ANOVA с применением критерия Тьюки, корреляционного и регрессионного анализа и анализа медиации.

Результаты исследования

Описательные статистики по переменным антисоциальной креативности, враждебности, сотрудничества и самооценки понимания собственных эмоций с корреляционными связями представлены в табл. 2.

В совокупной выборке были выявлены значимые отрицательные корреляции антисоциальной креативности и враждебности с самооценкой понимания собственных эмоций и сотрудничеством, значимо положительные корреляции антисоциальной креативности — с враждебностью и сотрудничества с пониманием собственных эмоций. Корреляционный анализ, по Спирмену, в совокупной выборке (без осужденных) показал значимо положительные корреляции враждебности и значимо отрицательные корреляции сотрудничества с показателями шкал антисоциальной креативности «Нанесение вреда» и «Злые шутки»; понимание собственных эмоций значимо отрицательно коррелирует со шкалой «Нанесение вреда». Коэффициенты и уровень значимости корреляций представлены в табл. 2.

Согласно регрессионному анализу, 22% дисперсии значений антисоциальной креативности в совокупной выборке объясняются враждебностью (β=0,465; p<0,001); 4% к объяснению дисперсии добавляет сотрудничество (β = – 0,222; p<0,001).

Анализ медиации с помощью метода Bootstrap показал, что враждебность является медиатором связи понимания собственных эмоций и антисоциальной креативности. В таблице 3 представлены коэффициенты прямого и непрямого эффекта. Показано, что при включении враждебности в модель значимость прямого эффекта связи эмоционального интеллекта и антисоциальной креативности составила 0,966, т. е. приближается к единице. Результаты представлены в табл. 3 и на рис. 1.

Таблица 2

Описательные статистики переменных в совокупной выборке и выборкам по полу
и корреляции переменных в совокупной выборке

Переменные	Антисоциальная креативность	Враждебность	Понимание собственных эмоций	Сотрудничество
Выборки	Среднее и стандартное отклонение
Совокупная выборка	9,74±6,48	17,8±5,27	22,0±7,08	41,5±5,25
Мужчины	10,1±6,26	17,7±5,12	21,2±6,55	40,8±4,97
Женщины	9,06±7,00	18,1±5,66	23,6±7,86	43,0±5,34
Мужчины без осужденных	10,7±6,19	17,2±4,91	21,6±6,81	41,0±4,80
Корреляции, по Спирмену, переменных в совокупной выборке (N=281)
Антисоциальная креативность	-	0,482***	– 0,232***	– 0,297***
Враждебность	-	-	– 0,408***	– 0,176**
Понимание собственных эмоций	-	-	-	0,289***
Корреляции, по Спирмену, шкал антисоциальной креативности с враждебностью, сотрудничеством и пониманием собственных эмоций (без осужденных N=253)
Нанесение вреда	-	0,447***	-0,127*	-0,298***
Злые шутки	-	0,293***	нет корреляций	-0,145*

Условные обозначения: «***» — p<0,001; «**» — p<0,01; «*» — p < 0,05.

Таблица 3

Эффекты медиации враждебности в связи понимания собственных эмоций
и антисоциальной креативности

Тип	Эффект	β	SE	Интервал 95% C.I. (a)		p
Тип	Эффект	β	SE	Нижний	Верхний	p
Непрямой	ПСЭ⇒Вр⇒ AK	– 0,19487	0,0296	– 0,243	– 0,1249	< ,001
Компоненты	ПСЭ ⇒ Вр	– 0,40998	0,0390	– 0,380	– 0,2323	< ,001
Компоненты	Вр ⇒ AK	0,47532	0,0668	0,460	0,7200	< ,001
Прямой	ПСЭ ⇒ AK	– 0,00246	0,0524	– 0,103	0,1062	0,966
Общий	ПСЭ ⇒ AK	– 0,19733	0,0535	– 0,285	– 0,0750	< ,001

Условные обозначения: ПСЭ — понимание собственных эмоций; Вр — враждебность, АК — антисоциальная креативность.

В совокупной выборке была выделена группа (N=59) со значениями враждебности и понимания собственных эмоций выше среднего значения. Сравнения средних по t-критерию Уэлша показало, что в выделенной группе антисоциальная креативность выше, чем в остальной части выборки (p=0,033, размер эффекта Cohen’s d = – 0,319). Линейная регрессия показала, что существует эффект взаимодействия: в данной группе связь антисоциальной креативности и понимания собственных эмоций сильнее, чем в остальной части выборки. Значимость взаимодействия составила 0,014. Результаты представлены в табл. 4 и на рис. 2.

Рис. 1. Модель медиации враждебностью связи понимания собственных эмоций
и антисоциальной креативности

Таблица 4

Коэффициенты модели антисоциальной креативности и взаимодействия
понимания собственных эмоций и групп, выделенных по разному уровню
враждебности и сотрудничества

Переменные	Стандартизированный коэффициент	p	SE	t
Антисоциальная креативность	-	< 0,001	0,4259	22,08
Понимание собственных эмоций_центр.	– 0,142	0,023	0,0567	– 2,29
Группа: 1-0	0,236	0,044	0,9188	2,02
Взаимодействие понимания собственных эмоций и группы (1-0)	– 0,437	0,014	0,1608	– 2,49

Условные обозначения: группа 1 — выделенная группа со значениями враждебности и сотрудничества выше средних значений; группа 0 — остальная часть выборки.

Рис. 2. Влияние на антисоциальную креативность взаимодействия понимания собственных эмоций и групп, выделенных по разному уровню враждебности и сотрудничества:
АК — антисоциальная креативность; VE_cent — центрированная переменная понимание собственных эмоций; Gr_Vr_Sotr — группы, выделенные по значениям враждебности
и сотрудничества; 1 — группа с показателями враждебности и сотрудничества
выше среднего; 0 — остальная часть выборки

В совокупной выборке была выделена группа (N=33) со значениями враждебности и сотрудничества выше среднего. Сравнения средних по t-критерию Уэлша показало, что между выделенной группой и остальной частью выборки нет различий по антисоциальной креативности и сотрудничеству. Однако линейная регрессия показала, что существует эффект взаимодействия: в данной группе связь антисоциальной креативности и сотрудничества сильнее, чем в остальной части выборки. Значимость взаимодействия составила 0,057, что несколько превышает допустимый порог 0,05 и может объясняться малой выборкой (N=33). Результаты представлены в табл. 5 и на рис. 3.

Таблица 5

Коэффициенты модели антисоциальной креативности и взаимодействия
сотрудничества и групп, выделенных по разному уровню враждебности
и понимания собственных эмоций

Переменные	Стандартизированный коэффициент	p	SE	t
Антисоциальная креативность	-	< 0,001	0,3923	24,41
Сотрудничество_центр.	– 0,231	< 0,001	0,0770	– 3,70
Группа: 1-0	0,249	0,165	1,1634	1,39
Взаимодействие сотрудничества и группы (1-0)	– 0,298	0,057	0,1923	– 1,91

Условные обозначения: группа 1 — выделенная группа со значениями враждебности и понимания собственных эмоций выше средних значений, группа 0 — остальная часть выборки.

Рис. 3. Влияние взаимодействия на антисоциальную креативность сотрудничества и групп, выделенных по разному уровню враждебности и понимания собственных эмоций:
АК — антисоциальная креативность; Sotr_cent — центрированная переменная
сотрудничества; Gr_Vr_VE — группы, выделенные по значениям враждебности
и понимания собственных эмоций; 1 — группа с показателями враждебности
и понимания собственных эмоций выше среднего; 0 — остальная часть выборки

Сравнение средних по t-критерию Уэлша (данный критерий был выбран в связи с неуравненностью выборок по численности) переменных антисоциальной креативности, враждебности, сотрудничества и понимания собственных эмоций показало, что понимание собственных эмоций и сотрудничество у женщин выше, чем у мужчин (без осужденных) (p < 0,05, значимость эффекта — 0,282; p < 0,001; значимость эффекта — 0,495 соответственно). По остальным параметрам различий выявлено не было.

Пошкальный анализ антисоциальной креативности выявил различия между выборками: у мужчин (без осужденных) значимо выше показатели по шкалам «Нанесение вреда» и «Злые шутки». Размеры эффекта достаточно приемлемые. По шкале «Ложь» различий между мужчинами и женщинами выявлено не было. Результаты представлены в табл. 6.

Таблица 6

Сравнения по t-критерию Уэлша показателей по шкалам антисоциальной
креативности у мужчин (не включая выборку осужденных) и женщин

Переменные	Коэффициент	df	p	Размер эффекта (Cohen’s d)
Нанесение вреда	– 1,992	149	0,048	– 0,272
Ложь	– 0,742	157	0,459	– 0,100
Злые шутки	– 2,361	166	0,019	– 0,316

Далее с помощью линейной регрессии мы выясняли влияние пола на связь компонентов антисоциальной креативности и понимания собственных эмоций. Эффект взаимодействия пола и понимания собственных эмоций был выявлен у компонента антисоциальной креативности «Нанесение вреда»: его связь с пониманием собственных эмоций — однонаправленная у мужчин и женщин, но разная по силе. У женщин эта связь сильнее, чем у мужчин. Результаты представлены в табл. 7 и на рис. 4.

Таблица 7

Коэффициенты линейной регрессии влияния взаимодействия пола и понимания
собственных эмоций на переменную «Нанесение вреда» опросника ПОАК

Переменные	Стандартизированный коэффициент	p	SE	t
Нанесение вреда	-	< ,001	0,3436	9,91
Понимание собственных эмоций	– 0,261	0,008	0,0420	– 2,66
Пол: м-ж	0,166	0,298	0,4048	1,04
Взаимодействие понимания собственных эмоций и пола (м/ж)	0,252	0,043	0,0532	2,03

Рис. 4. График влияния взаимодействия пола и понимания собственных эмоций на компонент антисоциальной креативности «Нанесение вреда» в выборках мужчин и женщин:
NanVr — нанесение вреда; VE_cent — понимание собственных эмоций
(центрированные значения); pol — пол; 0 — женщины, 1 — мужчины

Обсуждение полученных результатов

В анализе результатов нескольких исследований мы сосредоточились на выявлении роли, которую играют в антисоциальной креативности такие переменные, как самооценка понимания собственных эмоций, враждебность и черта большой пятерки «Сотрудничество», а также на гендерных особенностях связи этих переменных.

Согласно первой гипотезе, реализация антисоциальной креативности в межличностном взаимодействии опосредуется низким пониманием собственных эмоций, низким сотрудничеством и высокой враждебностью, причем преимущественная роль принадлежит враждебности. Подтверждением данной гипотезы стали результаты, полученные в корреляционном и регрессионном анализе и анализе медиации. Вполне закономерным явлением, согласующемся с полученными нами ранее результатами на выборке осужденных [Бочкова, 2020] и сотрудников органов внутренних дел [Бочкова, 2021], являются положительная корреляция антисоциальной креативности с враждебностью и отрицательные корреляции с сотрудничеством и пониманием собственных эмоций. Главным предиктором антисоциальной креативности стала враждебность и ей принадлежит преимущественная роль, что также сочетается с полученными данными на выборках подростков [Бочкова, 2018]. Новым знанием стал тот факт, что враждебность является полным медиатором отрицательной связи понимания собственных эмоций и антисоциальной креативности. Иными словами, человек, который не понимает свои эмоции и того, что он чувствует, будет насторожен и враждебен к другим людям, так как, не понимая себя, сложно понять другого человека, в большинстве стимулов он будет видеть угрозу и неправильно интерпретировать эти стимулы, соответственно, и реагировать во взаимодействии с другими, нанося им вред. Однако утверждать обратное, что все враждебные люди не понимают собственные эмоции не правомерно. В исследовании была выделена выборка с высоким уровнем враждебности и с высоким пониманием собственных эмоций. Нами показано, что при таком сочетании антисоциальная креативность может регулироваться такой чертой, как сотрудничество. Полученные результаты дополняют выводы С. Мюллера (C. Moeller) и С. Квантеса (C. Kwantes) о том, что обладание высоким эмоциональным интеллектом не спасает от проявления агрессии в случае, если человек считает приемлемым использование агрессии в отношении оппонента [Moeller]. Наши дополнения таковы: это может происходить в случае, если он обладает слабо развитой способностью к сотрудничеству.

Согласно второй гипотезе, сочетание высоких значений сотрудничества и понимания собственных эмоций опосредует снижение антисоциальной креативности. Результаты показывают, что в группе со значениями враждебности и сотрудничества выше среднего по выборке антисоциальная креативность выше по сравнению с той частью выборки, у которой и враждебность, и сотрудничество ниже средних значений. Интересно, что связь понимания собственных эмоций с антисоциальной креативностью сильнее у тех, у кого показатели враждебности и сотрудничества выше. Это означает, что самооценка понимания собственных эмоций вносит свой определенный вклад в антисоциальное поведение. В данном случае, именно она может регулировать реализацию креативности в антисоциальном поведении, нивелируя влияние враждебности и, в сочетании с чертой сотрудничество, снижая возможность нанесения вреда другим людям в личностном взаимодействии.

Что касается третьей гипотезы, то результаты, полученные у мужчин и женщин, показали, что высокие значения компонентов антисоциальной креативности («Нанесение вреда» и «Злые шутки») у мужчин сочетаются с низкими значениями понимания собственных эмоций и сотрудничества. Кроме того, выявлены гендерные различия в связи самооценки понимания собственных эмоций и такого параметра антисоциальной креативности, как нанесения вреда: у женщин эта связь значимо сильнее, чем у мужчин, а значит, у женщин эмоциональный интеллект регулирует поведение, сдерживая агрессию в большей степени, чем у мужчин. Данный факт согласуется с результатами других авторов, показавших, что эмоциональный интеллект положительно коррелирует со стратегиями кооперации [Ann, 2012; Zeidner]. Таким образом, третья гипотеза о существовании гендерных различий в антисоциальной креативности и ее связи с личностными характеристиками получила свое подтверждение.

Выводы

В результате проведенного исследования можно сделать следующие выводы.

Враждебность является полным медиатором отрицательной связи самооценки понимания собственных эмоций и антисоциальной креативности. Однако вклад понимания самооценки собственных эмоций также является не менее существенным: у высоко враждебных людей, имеющих развитую черту сотрудничества, она может регулировать антисоциальную креативность, снижая ее реализацию в девиантном поведении, наносящем вред другим.
Сочетание высокой враждебности и высокой самооценки понимания собственных эмоций опосредует антисоциальную креативность и может способствовать ее реализации в девиантном поведении в случае низких значений такой черты, как сотрудничество.
Снижение реализации антисоциальной креативности в агрессии у женщин опосредуется сочетанием высокоразвитых сотрудничества и понимания собственных эмоций.

Заключение

В исследовании было показано, что враждебность, самооценки понимания собственных эмоций и сотрудничество играют важную роль в антисоциальной креативности и ее компонентах. При этом важны также уровни развития этих психологических коррелятов и предикторов реализации антисоциальной креативности в девиантном поведении в межличностном взаимодействии. Новизна исследования заключается в том, что было показано, как определенные психологические характеристики могут нивелировать связь враждебности и антисоциальной креативности. Соответственно, развивая понимание эмоций у человека, стимулируя сотрудничество с другими людьми, можно снизить антисоциальную креативность. Исследование имеет ограничения, связанные с размером выборок. Дальнейшим направлением исследований нам видится проведение лонгитюдного исследования. Особенности выявленных связей и зависимостей определяются спецификой выборок, имеющих отношение к силовым структурам, и на данном этапе исследований можно рекомендовать включать упражнения по развитию эмоционального интеллекта и стимуляции положительных личностных черт, например сотрудничества, в тренинги для учащихся кадетских корпусов и вузов МВД, а также сотрудников ОВД. Без этих мероприятий бороться с межличностной девиацией будет затруднительно.

Особенности связи антисоциальной креативности и понимания собственных эмоций

Резюме

Общая информация

Полный текст

Введение

Метод и методики

Результаты исследования

Выводы

Заключение

Литература

Информация об авторах

Метрики

Просмотров web

Скачиваний PDF

Всего