Психология и право
2024. Том 14. № 3. С. 39–49
doi:10.17759/psylaw.2024140304
ISSN: 2222-5196 (online)
Судебно-психологическая экспертная оценка конфликта лояльностей ребенка при судебных спорах между родителями о его воспитании
Аннотация
С целью уточнения содержания и экспертного значения «конфликта лояльности» ребенка как одного из ключевых понятий при судебно-психологическом экспертном исследовании семейных взаимоотношений феномен лояльности ребенка рассмотрен в рамках деятельностного подхода. Проанализированы качественные и динамические характеристики трансформации общесемейной лояльности на разных этапах конфликта, развода родителей и судебного спора о воспитании ребенка. Выделены следующие виды и этапы формирования негативного отношения к одному из родителей: разграничение лояльностей, неустойчивость лояльностей, параллельные лояльности, доминирующая лояльность, безальтернативная лояльность, индуцированная лояльность. Обобщены и систематизированы проявления конфликта лояльностей, раскрыты его адаптационный потенциал и деструктивное влияние на психологическое состояние и психическое развитие ребенка. Предложена методология использования исследуемого феномена при производстве судебной экспертизы при спорах родителей о месте жительства ребенка или порядке встреч отдельно проживающего родителя с ребенком.
Общая информация
Ключевые слова: комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза, судебно-психологическая экспертиза, лояльность, интересы ребенка, детско-родительские отношения, определение места жительства, судебные споры о воспитании ребенка
Рубрика издания: Юридическая психология детства
Тип материала: научная статья
DOI: https://doi.org/10.17759/psylaw.2024140304
Получена: 11.01.2024
Принята в печать:
Для цитаты: Савина О.Ф., Сафуанов Ф.С. Судебно-психологическая экспертная оценка конфликта лояльностей ребенка при судебных спорах между родителями о его воспитании [Электронный ресурс] // Психология и право. 2024. Том 14. № 3. С. 39–49. DOI: 10.17759/psylaw.2024140304
Полный текст
Введение
Одним из аспектов проблемы интересов ребенка является защита его безопасности. С психологической точки зрения интересы ребенка выражаются в гармоничном психическом развитии. Согласно культурно-исторической теории Л.С. Выготского, основным источником развития психики и личности ребенка является социальная среда, в которой ведущую роль играют взаимодействие и общение с родителями, формирующими социальную ситуацию развития [4; 12]. Социальная ситуация развития ребенка радикально меняется в условиях развода родителей, неизбежно сопровождающегося конфликтными отношениями между ними. При заботе об интересах ребенка со стороны обоих родителей влияние измененной социальной ситуации нивелируется за счет их совместного участия в воспитании ребенка, когда они заключают мировое соглашение о месте жительства ребенка и порядке встреч с ним отдельно проживающего родителя. Однако 8—10% высоко конфликтных семей решают вопросы о воспитании ребенка, обращаясь в суд [8].
Судебная защита интересов ребенка в последние годы все чаще осуществляется с помощью судебно-психологической (СПЭ) или психолого-психиатрической (КСППЭ) экспертизы семейных взаимоотношений, в соответствии с рекомендациями Верховного суда Российской Федерации [5]. Одной из основных задач таких судебных экспертиз является диагностика возможного негативного влияния каждого из родителей на психическое состояние и психическое развитие ребенка [8].
Среди факторов, определяющих нарушения нормального психического развития ребенка, рассматривают формирование негативного или конфликтного отношения к одному из родителей. Отмечается, что «…привязанность к родителям и наличие позитивных детского-родительских взаимоотношений есть необходимое условие нормального психического и психологического развития ребенка» [8, с. 105].
По данным наших исследований, негативное отношение ребенка, в подавляющем числе случаев — к отдельно проживающему родителю, может возникать вследствие неправильного поведения родителя (злоупотребление алкоголем, пренебрежительное, жестокое, грубое, унижающее человеческое достоинство обращение, эксплуатация и т. п.), конфликта лояльности, индуцирования со стороны другого родителя [7]. Наименее проработанным в содержательном плане является «конфликт лояльности» как судебно-психологическое экспертное понятие. Между тем вследствие конфликта лояльности у ребенка формируется негативный образ отдельно проживающего родителя примерно в 10—15% случаев.
Цель статьи — уточнение содержания и экспертного значения одного из ключевых понятий при судебно-психологическом экспертном исследовании семейных взаимоотношений — «конфликта лояльности» ребенка.
Конфликт лояльности или конфликт лояльностей?
Лояльность в контексте деятельностного подхода. Конфликт лояльности — это интрапсихический конфликт, когда ребенок вынужден скрывать свое отношение к одному из родителей, информацию о нем и свои контакты с ним. Слово «лояльность» в англоязычной психологии имеет потенциально оценочный характер (преданность, верность) и отражает связь (в большой степени эмоциональную) человека с другими людьми при конфликте интересов или противостоянии между малыми группами. Данный термин в соответствии с работами зарубежных авторов [9; 10; 13; 14; 15; 16; 18] при анализе детско-родительских отношений стал употребляться в контексте «конфликта лояльности» в отрыве от представлений психологии лояльности. Понятие конфликта лояльности оказалось продуктивным для диагностики психологических механизмов детско-родительских взаимоотношений [6], однако, как экспертное понятие, оно трактуется по-разному: от естественной реакции ребенка на общение с конкурирующими и ссорящимися родителями до коррелята невротической симптоматики [1; 11].
В социальной психологии лояльность рассматривается как ценность, состояние и адаптационный механизм [2; 17]. Она базируется на общности между людьми, является фактором развития личности, проявлением социального конформизма, что дает возможность в ходе социального научения, сопровождающегося цикличным процессом идентификации—обособления, определить свою индивидуальность. Лояльность помогает субъекту интериоризировать нормы, ценности, ролевые предписания и ожидания референтной группы.
Понятие лояльности в отечественной психологии не получило концептуального развития, но успешно использовалось в прикладных исследованиях, будучи особо востребовано в сфере бизнеса. Существенный вклад в развитие общих представлений о лояльности в отечественной психологии вносят работы С.В. Горностаева [2; 3], который рассматривает лояльность в широком контексте философских, психологических концепций, исторических фактов. Автор предлагает ее интегративное понимание: причастность личности к группе на взаимосвязанных уровнях самоопределения, групповых эмоций, мотивации, направленности и процессов групповой активности. Положения автора приобретают особый интерес для судебной психологии благодаря использованию им объяснительного потенциала деятельностного подхода. У человека, включенного в различные деятельности и в разные группы, существует множество соответствующих лояльностей, среди которых может возникнуть доминирующая, соподчиняющая себе другие.
В контексте теории деятельности интрапсихический конфликт приобретает иной смысл — он становится не конфликтом лояльности, т. е. противоречивым, амбивалентным отношением к значимому объекту, а конфликтом лояльностей. Такое понимание лояльности продуктивно при анализе детско-родительских отношений. Родительская семья — первая социальная группа, в отношении которой у ребенка формируется лояльность как некое позитивное новообразование — он ориентируется на традиции, нормы и правила семьи, чувствует свою принадлежность к ней, ее защиту, проявляет послушание. Семейные установки и уровень сплоченности родителей задают содержательные характеристики и смысл лояльности конкретной семьи. При разделенном типе взаимоотношений мужа и жены требования к общности будут минимальны, при запутанном — избыточно высоки. При связанном типе на фоне эмоциональной близости семейная лояльность наиболее адекватно встраивается в социальное функционирование супругов. Ребенок, как новый член группы, включается в общую деятельность, усваивает уклад семьи, систему отношений в ней, в том числе принятые в ней личные границы и пространство, меру свободы и зависимости, распределение ответственности и власти. На протяжении достаточно длительного времени лояльность семье является ведущей, обычно ей соподчиняются другие групповые лояльности (друзья, детский сад, школа, кружки и др.).
Первоначально лояльность формируется у детей при их зависимости и потребности в защите старших, носит интуитивный характер, проявляется в форме привязанности и послушания. В процессе становления собственной идентичности, личных границ возникают представления о семье и своей принадлежности к ней, уверенность в принятии и любви, что впоследствии влияет на степень базового доверия к миру, самооценку. Понимание различий материнской и отцовской фигур, их роли, функций в семье и общей деятельности, специфики отношения, эмоционального реагирования, требований, поощрений и контроля важно для адекватной гендерной принадлежности, а впоследствии и самосознания. Ребенок постепенно осваивает систему долженствований, ограничений, ожиданий и желательности, свою роль и права. В семье с наличием одного лидера (отца, матери, иногда прародителя) ему делегируются основная власть и ответственность, ребенок ориентирован на его мнение и оценку. При демократических принципах зоны ответственности распределяются между всеми с учетом их возможностей, ресурсов и желаний, включая детей. В детоцентрированных семьях интересы ее членов соподчинены ребенку, постепенно может произойти частичная инверсия лояльности с занятием родителями зависимой позиции, желанием угождать ребенку. Обычно это сочетается с предъявлением ему высоких требований, возложением ответственности за соответствие его достижений и успехов статусу семьи, что может способствовать становлению лояльности как напряженного состояния (боязнь не оправдать ожидания собственные и близких, категоричность, нетерпимость).
Чем старше ребенок и сложнее система общесемейной деятельности, тем больше личностных смыслов задействовано в представлениях о семейной лояльности. При недостаточной эмоциональной вовлеченности (иногда и депривации) лояльность может носить формальный или меркантильный характер, либо сместиться в сторону более значимой социальной группы. Ребенок может сам выступать с требованием лояльности к родителям, ощущая субъективный недостаток внимания, поддержки или сомневаясь в верности родных семейному единству и сплоченности, включаясь в супружескую подсистему. Наличие иных лояльностей (значимых социальных связей) у родителей, когда они затрагивают общесемейные интересы, многие дети переживают как предательство, несовместимое с правом на родительство, что может быть нивелировано при направленных воспитательных воздействиях или, наоборот, закреплено в случае вовлечения в родительский конфликт.
В практике СПЭ и КСППЭ выявляются следующие виды конфликта лояльности, которые можно рассматривать и как этапы формирования негативного отношения к одному из родителей.
Разграничение лояльностей. Наблюдается в семьях с разницей в подходах и требованиях родителей к ребенку. Например, с учетом ролевых особенностей, рассказывая о событиях в школе, он отчитывается отцу, как смог постоять за себя в конфликте с одноклассниками, матери же сообщает, что выполнил требования учителя. Но на фоне уже семейного конфликта ребенок может соглашаться с папой, что мама невкусно готовит и «смотрит в телефон», а маме хвалить еду и возмущаться, что отец мало зарабатывает. При высоко конфликтных отношениях между родителями семья распадается на микрогруппы «ребенок—отец», «ребенок—мать». При психологически незавершенном разводе судящиеся родители не способны к нормальному взаимодействию и вниманию к интересам ребенка. Даже при уже раздельном проживании и отсутствии прямого «раздражителя» они не ограждают детей от конфликта, допуская аффективное отреагирование негативных эмоций в присутствии ребенка. В такой ситуации супружеская и детско-родительская подсистемы не отделены друг от друга: ребенок вовлекается родителями в конфликт на ценностном или инструментальном уровне, становится всеобъемлющей целью соперничества или орудием мести, получения желаемого. И в том и в другом случае родители обычно вступают в борьбу за его лояльность. Когда же главной семейной деятельностью становится конфронтация в присутствии или с участием ребенка, у него на фоне переживания и ожидания очередной ссоры возникают эмоциональное напряжение, тревога, чувство вины и/или обиды; он может ситуативно вставать на сторону одного из родителей либо придерживаться ее устойчиво, добиваясь внимания, осваивает приемы манипулирования.
Неустойчивость лояльностей. Манипулирование лояльностью ребенка со стороны родителей часто заключается в том, что лояльность не требуется напрямую, но бонусы дети получают только в ответ на ее соблюдение; наказание применяется в ответ на проявление любви к другому родителю, но по иному приисканному поводу; эмоциональные реакции родителя коррелируют с лояльностью ребенка. Вследствие этого у ребенка возникают выраженные психологические проблемы, усиливается переживание нестабильности и неопределенности, неуверенности в своей защищенности, в том числе от самых близких людей (встречи вопреки договоренностям, деструктивные приемы, похищения и др.). В семье разрушаются социально-психологические условия для реализации общих форм деятельности; мотивационно-ценностные образования ребенка, находящиеся на стадии становления, приобретают неустойчивый, зависимый от внешних факторов характер. У ребенка наблюдаются различные психологические реакции в виде игнорирования, дистанцирования, оппозиции и протеста; поиска виновного и/или переживания собственной вины; тенденции к отвержению одного из родителей; желания вопреки всему извлечь личную выгоду; регрессивных тенденций. При манипулятивном поведении родителей отмечается неустойчивость лояльностей детей в зависимости от ситуативных факторов, а не внутренних потребностей и побуждений. Например, ребенок следует материнским требованиям в системе питания (вегетарианство), казалось бы, разделяет их, при этом свободно играет на компьютере и поздно ложится спать; вместе с отцом он с удовольствием не соблюдает ограничений в еде, но отчитывается за онлайн-активность и в 21.00 уже в постели. Ребенок говорит о привязанности к новому мужу матери, называет его папой; при встрече с отцом жалуется на избыточные требования отчима, приспосабливается к окружению отца. Такое положение способствует колебаниям эмоционального фона, нарастанию тревожности, избыточной сдержанности или неадекватности эмоционального реагирования, проблемам с идентичностью, неискренности с сосуществованием разных ценностных ориентиров и систем деятельности, что может закрепляться как вынужденный адаптационный механизм.
Параллельные лояльности. При длительном противостоянии с желанием отца и матери перетянуть ребенка на свою сторону, при использовании стратегии разрушения связей с конкурентной группой и усилении собственной общности, у ребенка возникает феномен двойной лояльности. У ребенка в отношении двух наиболее значимых для него лиц формируются параллельные лояльности, которые с учетом их содержания и пристрастного отношения родителей к проявлению позитивных эмоций в адрес другого не должны были бы пересекаться. Однако обычно столкновение лояльностей все же происходит, когда требования и ожидания отца и матери единовременно носят взаимоисключающий характер. По сравнению с неустойчивой лояльностью параллельные лояльности обусловливают собой уже достаточно сложную систему жизни по двойным стандартам в соответствии с разными экспектациями. Общие базовые ценности у ребенка обычно сохраняются, но поведенческие алгоритмы и «точки отсчета» меняются. Например, мать наперекор отцу считает, что ребенок тяжело болен, ограничивает его активность, учит следить за симптомами, он занимает позицию слабого, несамостоятельного, нуждающегося в постоянной заботе и опеке. Отец, наоборот, вопреки всему отрицает проблемы со здоровьем: ребенок ходит с ним в походы, нарушает предписания врача, не жалуется и др. При таком положении ребенок опасается высказать свою позицию, поскольку оценка его здоровья, выбор воспитательных мероприятий являются, по сути, инструментом воздействия в конфликте супругов, хотя они оба заботятся о сыне. У ребенка при параллельных лояльностях актуализируются негативные переживания; происходит процесс решения «задачи на смысл» собственной идентификации в разделившихся группах с изменением не только требований и ожиданий, семейных ролей, но и систем деятельности. При стабильной (позитивной) модальности внутренних отношений стремление, невзирая на изменившиеся обстоятельства, поддержать лояльность в отношении как отца, так и матери, хотя и является дополнительной нагрузкой для незрелой психики, позволяет в какой-то степени адаптироваться к новому статусу семьи, нестабильности и дисбалансу опорных фигур. При хроническом длительном противоборстве родителей как форма компромисса у ребенка формируются две или более трудно уживающихся между собой конкурирующих систем лояльности, например, в отношении матери, отца, прародителей с обеих сторон в различных сочетаниях. Такие системы в большей или меньшей степени выраженности внутренне конфликтны, поскольку являются ответом на конфликтную реальность. Представления о своей семье становятся менее четкими, в нее не всегда гармонично включаются новые члены, претендующие занять место отца или матери.
Доминирующая лояльность. В силу раздельного проживания и редких встреч с одним из родителей у ребенка часто выделяется ведущая лояльность, поскольку основная его совместная деятельность связана преимущественно либо с матерью, либо с отцом и именно это лицо выступает в качестве гаранта его благополучия. Например, девочка живет в новой семье отца, ищет расположения его новой жены, критикует то, как мама ухаживала за ней, декларирует, что она ничего не умеет, не заботилась о ней. Подчеркивает, что отец обеспечивает хороший уровень жизни, она может общаться в определенной среде, одеваться, как хочет. Любовь родителя субъективно становится не безусловной, ее нужно заслужить, оправдать желательным поведением и реакциями. Интегрируя собственный опыт, ребенок выстраивает соответствующие мотивационные приоритеты, ориентируется на определенные требования и ожидания, среди которых обычно обособление от отдельно проживающего родителя или противостояние и защита от него другой стороны. В таком случае прошлый опыт вытесняется или переосмысляется, суждения становятся пристрастными, дихотомичными; по отношению к отдельно проживающему родителю у ребенка возникает, как правило, амбивалентная позиция. При внешне отвергающем отношении к отдельно проживающему родителю, которое он выражает в беседе с экспертом, тем не менее ребенок в ходе экспертизы соглашается на взаимодействие с этим родителем, в ряде проективных методик включает его в образ семьи.
Безальтернативная лояльность. Возникает при требовании лояльности от ребенка — последовательной и неукоснительной реализации в отношении другого родителя бескомпромиссной непримиримой позиции. Такое требование может реализовываться открыто либо в форме атрибуции ребенку выбора лояльности, когда родитель заявляет, что примет любое пожелание ребенка в отношении другого. При внешней инверсии семейных ролей, но отсутствии внутренней свободы в данном вопросе ребенок в его субъективном представлении вынужден брать на себя ответственность за принятие решения. И в том и в другом случае детям приходится скрывать, подавлять позитивные эмоции и «культивировать» отрицательно окрашенные переживания, отвергать или переосмыслять свой опыт. В силу ограниченности жизненного опыта, недостаточной сформированности жизненной перспективы, обусловленности принятия решений ситуативными и эмоциональными факторами, в процессе смыслообразования у ребенка происходят сдвиги в мотивационной сфере, лояльность приобретает ценностный характер. Доступным для незрелой личности способом преодолеть субъективную безвыходность положения становится формирование в процессе переживания лояльности стойкого негативного отношения к отцу или матери, отказ от общения и любой совместной деятельности. Фактически безальтернативная лояльность становится в какой-то мере неконструктивным копингом в условиях внутрисемейного конфликта.
Индуцированная лояльность. При целенаправленных и осознанных действиях одного родителя, направленных на формирование у ребенка негативного образа второго родителя, может сформироваться психологическое индуцированное состояние — изменение у ребенка системы смысловых установок в отношении себя и членов своей семьи под действием значимого взрослого [7]. В этом случае безальтернативная лояльность выступает не как результат сложного смыслопорождающего переживания — для ребенка существует единственно возможный и аргументированный способ поведения при наличии жестко детерминированной системы отношений. Например, родитель убеждает ребенка, что другой — наркоман, алкоголик, приводит примеры из жизни, якобы доказывающие это. Объявляет его предателем семьи и самого ребенка, который стал не нужен, говорит, что его променяли на сексуального партнера и т. п. Ребенок должен защищать «обиженного» родителя, терпеть отсутствие средств в семье из-за жадности другого родителя или захвата им общей собственности, он обязан не подвести совместно проживающего родителя в судебной заседании. В условиях повышенной ответственности собственная лояльность постоянно контролируется ребенком и отождествляется уже не со свободным принятием норм и целей группы, а со служением, безусловной верностью, преданностью. Активное и стойкое негативное отношение к другому родителю становится смыслообразующим мотивом. Ведущая совместная деятельность индуцирующего и индуцируемого — конфронтация, противоборство, борьба «за справедливость» и наказание виновного; в ней наиболее полно реализуется безальтернативная лояльность. В такой ситуации у ребенка резко искажаются мотивационно-ценностные образования, смыслы детско-родительских и супружеских отношений, базовые принципы отношения к миру.
Заключение
Конфликт лояльностей является неконструктивной тратой личностных, эмоционально-волевых ресурсов ребенка. Ситуативная субъективная гармонизация противоречивых, амбивалентных личностных смыслов и достижение психологического комфорта возможно путем жертвы своими чувствами и потребностями, что обычно влечет негативные последствия для психического развития ребенка. Выбор лояльности может быть осознанным или интуитивным; ситуативным или устойчивым; рациональным или аффективным; вынужденным или свободным; самостоятельным или в силу подчинения. Исследование психологических механизмов формирования негативного отношения к одному из родителей в контексте деятельностного подхода к проблеме детской лояльности к родителю позволяет обоснованно и дифференцированно проводить судебно-психологический экспертный анализ, как возможного негативного влияния родителя на психическое состояние и психическое (психологическое) развитие ребенка, так и способности ребенка к принятию самостоятельного решения о месте проживания при разводе родителей или порядке общения с отдельно проживающим родителем.
Литература
- Боулби Д. Создание и разрушение эмоциональных связей. М.: Академический проект, 2004. 232 с.
- Горностаев С.В. Лояльность как фактор психосоциального развития личности // Развитие личности. 2017. № 1. С. 127–143.
- Горностаев С.В., Поздняков В.М. Деятельностный подход как ресурс развития психологической теории лояльности группе принадлежности [Электронный ресурс] // Социальная психология и общество. 2020. Том 11. № 4. C. 42–58. doi:10.17759/sps.2020110404
- Карабанова О.А. Психология семейных отношений и основы семейного консультирования. М.: Гардарики, 2005. 320 с.
- Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 4 (2015) (утв. Президиумом Верховного суда РФ 23.12.2015) (ред. от 26.04.2017) [Электронный ресурс] // Гарант. URL: https://base.garant.ru/71300324/ (дата обращения: 19.12.2023).
- Русаковская О.А., Сафуанов Ф.С., Харитонова Н.К. Психологическая адаптация детей после развода родителей в зарубежных исследованиях (аналитический обзор) // Российский психиатрический журнал. 2011. № 1. С. 36–45.
- Сафуанов Ф.С., Калашникова А.С., Переправина Ю.О., Черненьков А.Д. Методологические основы диагностики психологического индуцирования ребенка при производстве комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы по делам о защите интересов детей: метод. рекомендации. М.: ФГБУ «НМИЦ ПН имени В.П. Сербского» Минздрава России, 2020. 39 с.
- Сафуанов Ф.С., Харитонова Н.К., Русаковская О.А. Психолого-психиатрическая экспертиза по судебным спорам между родителями о воспитании и месте жительства ребенка. М.: Генезис, 2011. 192 с.
- Фигдор Г. Беды развода и пути их преодоления. М.: Московский психолого-социальный институт, 2006. 372 с.
- Фигдор Г. Дети разведенных родителей: между травмой и надеждой. Психоаналитическое исследование. М.: Наука, 1995. 376 с.
- Хухлаева О.В. Классификация нарушений психологического здоровья дошкольников и младших школьников [Электронный ресурс] // Психологическая наука и образование. 2013. Том 5. № 5. С. 81–90. URL: https://psyjournals.ru/journals/psyedu/archive/2013_n5/Khuhlaeva (дата обращения: 19.12.2023).
- Эльконин Д.Б. Избранные психологичекие труды. М.: Педагогика, 1989. 560 с.
- Buchanan C., Maccoby E., Dornbusch S. Caught between parents: Adolescents’ experience in divorced homes // Child Development. 1991. Vol. 62(5). P. 1008– doi:10.1111/j.1467-8624.1991.tb01586.x
- Gardner R.A. The Parental Alienation Syndrome. 2nd ed. Cresskill: Creative Therapeutics, 1998.
- Hetherington E.M. Should we stay together for the sake of the children? // Coping with Divorce, Single Parenting, and Remarriage / E.M. Hetherington (Ed.). Mahwah: Erlbaum, 1999. P. 93–116. doi:10.4324/9781410602893
- Johnston J.R., Kline M., Tschann I.M. Ongoing Post-divorce Conflict: Effects on Children of Joint Custody and Frequent Access // American Journal of Orthopsychiatry. 1989. Vol. 59(4). P. 576–592. doi:10.1111/j.1939-0025.1989.tb02748.x
- Royce J. The Philosophy of Loyalty. New York, Norwood: Macmillan Co, Norwood Press, J.S. Cushing Co, Berwick&Smith Co., 1914. 409 p.
- Twaite J., Luchow A.K. Custodial arrangements and parental conflict following divorce: The impact of children’s adjustment // The Journal of Psychiatry & Law. 1996. Vol. 24(1). P. 53–75. doi:10.1177/009318539602400104
Информация об авторах
Метрики
Просмотров
Всего: 5
В прошлом месяце: 0
В текущем месяце: 5
Скачиваний
Всего: 0
В прошлом месяце: 0
В текущем месяце: 0