Введение
Противоправное поведение несовершеннолетних выступает значимой социальной проблемой для общества и, несмотря на относительно небольшой удельный вес в структуре преступности в целом, оно имеет свои специфические особенности и представляет интерес для специалистов разных областей знаний (Сахаров, Клинова, 2020).
В Российской Федерации в последнее десятилетие количество преступлений, совершенных детьми и подростками, или при их соучастии, снижается. Так, если в 2013 году оно превышало 67,2 тыс., то в 2023 году их число составило чуть более 27,5 тыс. В 2024 году, по предварительным данным, произошло уменьшение еще на 3,4% (Показатели преступности России). При этом ряд авторов считают, что усложнилась структура противоправных деяний детей и подростков, а также недостаточно снижается число тяжких и особо тяжких преступлений (Антонян и др., 2018; Ястребов, 2016). По данным Генеральной прокуратуры Российской Федерации, в 2023 году доля групповой преступности несовершеннолетних в общем количестве совершенных ими преступлений составила 41%, а число особо тяжких деяний увеличилось на 31% (Гаджиева, Исмаилова, 2023; Показатели преступности России).
Безусловно, криминальная активность детей и подростков является многофакторным явлением, которое обусловлено неблагоприятными социальными условиями, наследственной отягощенностью и психическими расстройствами, потреблением психоактивных веществ (Бадмаева, 2015; Булыгина, Белякова, Абольян, 2013; Макушкин, 2009). Не менее значимым следует считать изучение психологических особенностей несовершеннолетних преступников, что может способствовать как пониманию механизмов вовлечения детей в противоправную активность, так и определению направлений профилактических мероприятий (Степанюк, 2023; Туманов, 2023).
Изучение нами преступности несовершеннолетних на территории Забайкальского края было закономерным, так как регион на протяжении длительного периода времени входил в группу территорий с высоким числом несовершеннолетних с противоправной активностью, занимая по данному неблагополучному показателю лидирующие позиции в стране (Сахаров, Клинова, 2020).
В данном исследовании ставилась цель изучить возможности психологических и математических методов в прогнозировании риска противоправного и суицидального поведения подростков, а также создать программы для ЭВМ на основе полученных результатов.
Материалы и методы
Исследование осуществлено в два этапа. На первом этапе сплошным методом проводилось клинико-анамнестическое и патопсихологическое обследование подростков-правонарушителей, проходящих амбулаторную судебно-психиатрическую экспертизу на базе отделения амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы ГКУЗ «Краевая клиническая психиатрическая больница им. В.Х. Кандинского» (Забайкальский край, г. Чита). В клиническую группу вошли 198 подростков-правонарушителей в возрасте от 15 до 17 лет.
При клинико-анамнестическом исследовании учитывались особенности течения беременности и родов, раннее нервно-психическое развитие, наличие психопатологически отягощенной наследственности, социальный статус семьи, жилищно-бытовые условия, условия воспитания, особенности учебы, материалы амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы и иные объективные сведения, полученные из медицинской документации, от родственников, а также при непосредственном клиническом обследовании.
Патопсихологическое обследование включало, в том числе, опросник для определения суицидального риска А.Г. Шмелева в модификации Т.Н. Разуваевой (2012), опросник для выявления невротических расстройств К.К. Яхина и Д.М. Менделевича (1978).
Контрольную группу сформировали 269 подростков Забайкальского края в возрасте 15—17 лет, не имевших приводов в полицию или судимостей. По социальному статусу, полу и возрасту представители группы контроля не отличались от несовершеннолетних основной клинической группы (р > 0,05) (табл. 1).
Таблица 1 / Table 1
Половые и возрастные характеристики обследованных подростков
Gender and age characteristics of the examined adolescents
|
Показатель / Indicator
|
Подростки / Adolescents
|
Уровень различия / Level of difference
|
|
Группа контроля / Control group
(n = 269)
|
Правонарушители / Offenders
(n = 198)
|
|
Пол / Gender:
мужской / male
женский / female
|
абс.
|
%
|
абс.
|
%
|
χ²
|
|
232
37
|
86,3
13,7
|
180
18
|
90,9
9,1
|
p = 0,1231
|
|
Средний возраст (лет) / Mean age (years)
|
M ± SD
|
M ± SD
|
Критерий Манна — Уитни / Mann-Whitney test
|
|
16,3 ± 0,1
|
16,1 ± 0,1
|
0,8206; p = 0,4122
|
На втором этапе исследования с помощью математического анализа было оценено прогностическое значение ряда изученных клинико-анамнестических и патопсихологических показателей в вероятности развития криминального и суицидального поведения подростков. Для анализа были отобраны только те показатели, отличия которых от контрольных значений имели статистическую значимость.
Исследование было выполнено в соответствии со стандартами надлежащей клинической практики и принципами Хельсинкской декларации.
Анализ данных проводился при помощи изучения распределения частот и таблиц сопряженности с использованием критерия χ², позволяющего выявлять значимые различия в частоте встречаемости наблюдений среди подростков, принявших участие в исследовании. Для сравнения балльных значений применялся критерий Манна — Уитни. Нулевая гипотеза отвергалась на уровне значимости p > 0,05. Обработку данных осуществляли в статистических программных пакетах Statistica-12.0 и IBM SPSS Statistics Version 26.0 (Мудров, 2022).
Результаты
Большинство полученных социально-демографических и клинико-психопатологических характеристик несовершеннолетних в качестве результатов проведенного исследования были опубликованы нами ранее (Клинова, Сахаров, 2019а; Клинова, Сахаров, 2019б; Клинова, Сахаров, 2020; Клинова, Сахаров, 2021), в настоящей работе представлен дополнительный анализ клинического материала и только те данные, которые оказались значимыми в рамках поставленной цели.
Среди подростков-правонарушителей преобладали лица мужского пола (табл. 1), среди них 57,6% имели психопатологически отягощенную наследственность, в структуре которой преобладала алкогольная зависимость родителей. В контрольной группе подростков этот показатель был значимо ниже.
Основные социально-демографические характеристики, изученные в обеих группах, представлены в табл. 2.
Таблица 2 / Table 2
Некоторые социально-демографические характеристики обследованных подростков
Socio-demographic characteristics of the examined adolescents
|
Характеристики / Characteristics
|
Подростки / Adolescents
|
Уровень различия / Level of difference, χ²
|
|
Группа контроля / Control group
(n = 269)
|
Правонарушители / Offenders
(n = 198)
|
|
абс.
|
%
|
абс.
|
%
|
|
Наследственная отягощенность / Family history:
|
|
а) по злоупотреблению алкоголем / alcohol abuse
|
26
|
9,7
|
101
|
51,1
|
p = 0,0000
|
|
б) по самоубийствам / suicide
|
2
|
0,7
|
7
|
3,5
|
p = 0,0301
|
|
в) по психическим расстройствам / mental disorders
|
2
|
0,7
|
6
|
3
|
p = 0,0598
|
|
г) отсутствует / none
|
239
|
88,9
|
84
|
42,4
|
p = 0,0000
|
|
Условия воспитания / Upbringing conditions:
|
|
а) детский дом /orphanage
|
7
|
2,6
|
22
|
11,1
|
p = 0,0002
|
|
б) неполная семья / single-parent family
|
88
|
32,7
|
115
|
58,1
|
p = 0,0000
|
|
в) приемная семья / foster family
|
2
|
0,7
|
18
|
9,1
|
p = 0,0000
|
|
г) полная семья / complete family
|
172
|
64
|
43
|
21,7
|
p = 0,0000
|
|
Неудовлетворительные бытовые условия проживания / Unsatisfactory living conditions
|
13
|
4,8
|
109
|
55,1
|
p = 0,0000
|
|
Плохие отношения с окружением / Poor relationships with others
|
9
|
3,3
|
54
|
27,3
|
p = 0,0000
|
|
Малообеспеченность семьи / Low income family
|
35
|
13,0
|
41
|
20,7
|
p = 0,0260
|
|
Судимость родителей / Parents' criminal record
|
3
|
1,1
|
18
|
9,1
|
p = 0,0000
|
|
Тип воспитания / Type of upbringing:
|
|
а) гипоопека / underprotection
|
23
|
8,5
|
190
|
96
|
p = 0,0000
|
|
б) гиперопека /overprotection
|
1
|
0,4
|
1
|
0,5
|
p = 0,8274
|
|
в) жестокое / cruel
|
1
|
0,4
|
3
|
1,5
|
p = 0,1851
|
|
г) другое / other
|
244
|
90,7
|
4
|
2
|
p = 0,0000
|
|
Учебная успеваемость / Academic performance:
|
|
а) высокая / high
|
47
|
17,5
|
0
|
0
|
p = 0,0000
|
|
б) средняя / average
|
209
|
77,7
|
28
|
14,1
|
p = 0,0000
|
|
в) низкая / low
|
13
|
4,8
|
117
|
59,1
|
p = 0,0000
|
|
г) дублирование обучения / duplicated studies
|
0
|
0
|
53
|
26,8
|
p = 0,0000
|
|
Учеба в настоящее время / Current studies:
|
|
а) учится / studying
|
269
|
100
|
144
|
72,7
|
p = 0,0000
|
|
б) бросил учебу / dropped out of school
|
0
|
0
|
54
|
27,3
|
p = 0,0000
|
|
Вовлеченность в асоциальные компании / Involvement in antisocial companies
|
3
|
1,1
|
97
|
49,0
|
p = 0,0000
|
|
Приводы в полицию в анамнезе / History of being brought to the police
|
0
|
0,0
|
98
|
49,5
|
p = 0,0000
|
Среди правонарушителей высоким был процент подростков, у которых родители были лишены родительских прав — социальные сироты, они проживали в учреждениях государственного обеспечения или в приемных семьях. Кроме того, бытовые условия большинства подэкспертных данной возрастной группы были неудовлетворительными, семьи считались неблагополучными и малообеспеченными, воспитывались они, как правило, в условиях гипопеки. Успеваемость в учебе у таких подростков была низкой, 26,8% дублировали обучение в одном классе. В период совершения общественно опасного деяния 27,3% из них не были организованы в учебной деятельности. Соответственно, практически половина подростков-правонарушителей была вовлечена в асоциальные группы сверстников, имела приводы в полицию. Все представленные показатели значимо отличались от аналогичных характеристик контрольной группы (табл. 2).
На основе представленных данных при помощи метода бинарной логистической регрессии было составлено следующее уравнение:
К,,
где К — коэффициент, определяющий вероятность совершения подростками противоправных действий; 2,735 — константа (регрессионный коэффициент b0); 0,369; 20,419; 2,657; 3,803; 0,551; 1,038; 2,12; 3,713; 0,652; 0,532 — нестандартизованные коэффициенты b; результаты анкетирования подростка (опросник А.Е. Личко в модификации А.Ю. Парфенова) и характеристики подростка: H — психопатологически отягощенная наследственность, F — состав семьи, LC — бытовые условия проживания, L — предпочтение проведения досуга, Ch — характерологические особенности, R — тип отношений с членами семьи, A — конфликты между членами семьи на почве алкоголизации, E — учебная успеваемость, P — приводы в полицию; e — основание натурального логарифма (е~2,72). Значение коэффициента К, равное 0,47 и более, свидетельствует о наличии высокой вероятности совершения подростками противоправных действий.
Разработанная прогностическая модель при математических расчетах продемонстрировала высокую значимость. На ее основе была создана программа, предназначенная для оценки вероятности совершения подростками противоправных действий (Свидетельство о государственной регистрации программы для ЭВМ № 2021681001 от 16.12.2021).
Для расчета необходимо на основании анкетирования подростка и характеристики психолога выявить психопатологически отягощенную наследственность, особенности состава семьи, тип отношений с членами семьи, конфликты между ними на почве алкоголизации, бытовые условия проживания, особенности проведения досуга, учебную успеваемость, характерологические особенности, наличие приводов в полицию. Все собранные данные вводятся в специальном режиме работы пользовательского окна. Вывод результата включает в себя определение вероятности совершения подростком противоправных действий: при высокой вероятности загорается красное окно, при низкой вероятности — зеленое (Сахаров, Клинова, Мудров, 2021).
Другим крайне негативным явлением в подростковой среде является суицидальное поведение. На основе анамнестических сведений было установлено, что суицидальные попытки ранее уже совершали 9,1% подростков-правонарушителей и 8,9% лиц контрольной группы. Ведущим способом являлись самопорезы, реже — самоотравления. На момент обследования любые формы суицидального поведения у подростков отсутствовали.
В табл. 3 представлены результаты оценки сформированности суицидальных намерений среди обследованных подростков обеих групп на основании опросника для определения суицидального риска А.Г. Шмелева в модификации Т.Н. Разуваевой.
Таблица 3 / Table 3
Сформированность суицидальных намерений среди обследованных подростков
по опроснику суицидального риска А.Г. Шмелева в модификации Т.Н. Разуваевой
Suicidal intentions among the examined adolescents according to the Suicide Risk Questionnaire of A.G. Shmelev as modified by T.N. Razuvaeva
|
Диагностическая шкала, в баллах / Diagnostic scale, in points
|
Подростки / Adolescents
|
Критерий Манна — Уитни / Mann-Whitney test
|
|
Группа контроля / Control group
(n = 269)
|
Правонарушители / Offenders
(n = 198)
|
|
Демонстративность / Demonstrativeness
|
2,1 ± 0,1
|
1,8 ± 0,1
|
2,7892; p = 0,0052
|
|
Аффективность / Effectiveness
|
2,7 ± 0,1
|
2,2 ± 0,1
|
2,8901; p = 0,0038
|
|
Уникальность / Uniqueness
|
1,7 ± 0,1
|
1,2 ± 0,1
|
3,4483; p = 0,0005
|
|
Несостоятельность / Failure
|
2,5 ± 0,1
|
2,3 ± 0,1
|
1,6929; p = 0,0904
|
|
Социальный пессимизм / Social pessimism
|
3,3 ± 0,1
|
3,1 ± 0,1
|
2,0326; p = 0,0421
|
|
Слом культурных барьеров / Breaking cultural barriers
|
2,5 ± 0,1
|
2,5 ± 0,1
|
0,4895; p = 0,6244
|
|
Максимализм / Maximalism
|
2,0 ± 0,1
|
1,5 ± 0,1
|
2,2626; p = 0,0236
|
|
Временная перспектива / Time perspective
|
1,7 ± 0,1
|
1,4 ± 0,1
|
1,9489; p = 0,0512
|
|
Антисуицидальный фактор / Anti-suicidal factor
|
3,0 ± 0,1
|
2,1 ± 0,1
|
3,5902; p = 0,0003
|
В соответствии с табл. 3 значимые отличия между подростками-правонарушителями и представителями контрольной группой выявлены по выраженности следующих диагностических субшкал: «демонстративность», «аффективность», «уникальность», «социальный пессимизм», «максимализм» и «антисуицидальный фактор». При этом представленность суицидальных намерений и антисуицидальных факторов была значимо ниже у подростков, которые находились в условиях судебно-следственной ситуации. Можно предположить, что суицидальное и криминальное поведение у подростков имеют одну предиспозицию. При этом на определенном этапе происходит своеобразное «расхождение», когда у одних личностей формируются невротические расстройства и они прибегают к суицидальному поведению, а другие — совершают гетероагрессивные и противоправные поступки.
Поэтому нами был проведен анализ частоты встречаемости невротических расстройств в исследуемых группах подростков по опроснику К.К. Яхина и Д.М. Менделевича. Анализ полученных результатов представлен в табл. 4.
Таблица 4 / Table 4
Встречаемость невротических расстройств среди обследованных подростков
по опроснику К.К. Яхина и Д.М. Менделевича
Neurotic disorders among the examined adolescents
according to the questionnaire of K.K. Yakhin and D.M. Mendelevich
|
Структура состояний / Structure of states
|
Подростки / Adolescents
|
Уровень различия / Level of difference,
χ²
|
|
Группа контроля / Control group
(n = 269)
|
Правонарушители / Offenders
(n = 198)
|
|
абс.
|
%
|
абс.
|
%
|
|
Невротические расстройства / Neurotic disorders
|
87
|
32,3
|
38
|
19,2
|
p = 0,0015
|
|
Предболезненные невротические состояния / Pre-morbid neurotic states
|
59
|
21,9
|
29
|
14,6
|
p = 0,0466
|
|
Отсутствие невротических нарушений / Absence of neurotic disorders
|
123
|
45,8
|
131
|
66,2
|
p = 0,0000
|
Невротические расстройства определены у 19,2% подростков-правонарушителей, у 14,6% выявлены донозологические невротические состояния. Аналогичные показатели среди законопослушных подростков были значимо выше (табл. 4). Это подтверждает выводы, полученные нами ранее. Результаты являются интересными, учитывая продолжающуюся судебно-следственную ситуацию, которая не выступала для большинства обследованных несовершеннолетних в качестве психогении. Такие примеры встречаются и среди взрослого контингента подэкспертных [Никитский, Ткаченко, 2024].
Структура выявленных по опроснику К.К. Яхина и Д.М. Менделевича невротических расстройств и донозологических невротических состояний у подростков представлена в табл. 5 и 6.
Таблица 5 / Table 5
Виды невротических расстройств среди обследованных подростков
по опроснику К.К. Яхина и Д.М. Менделевича
Types of neurotic disorders among the examined adolescents
according to the questionnaire of K.K. Yakhin and D.M. Mendelevich
|
Невротические расстройства /
Neurotic disorders
|
Подростки / Adolescents
|
Уровень различия / Level of difference,
χ²
|
|
Группа контроля / Control group
(n = 269)
|
Правонарушители / Offenders
(n = 198)
|
|
абс.
|
%
|
абс.
|
%
|
|
Тревожные / Anxiety
|
40
|
14,9
|
18
|
9,1
|
p = 0,0432
|
|
Депрессивные / Depressive
|
32
|
11,9
|
22
|
11,1
|
p = 0,8234
|
|
Астенические / Asthenic
|
20
|
7,4
|
12
|
6,1
|
p = 0,5613
|
|
Истерические / Hysterical
|
37
|
13,8
|
22
|
11,1
|
p = 0,4183
|
|
Обсессивно-фобические / Obsessive-phobic
|
38
|
14,1
|
25
|
12,6
|
p = 0,6696
|
|
Вегетативные / Vegetative
|
26
|
9,7
|
18
|
9,1
|
p = 0,8336
|
Таблица 6 / Table 6
Виды предболезненных невротических состояний среди обследованных подростков
по опроснику К.К. Яхина и Д.М. Менделевича
Types of pre-morbid neurotic conditions among the examined adolescents
according to the questionnaire of K.K. Yakhin and D.M. Mendelevich
|
Предболезненные невротические состояния / Pre-morbid neurotic conditions
|
Подростки / Adolescents
|
Уровень различия / Level of difference,
χ²
|
|
Группа контроля / Control group
(n = 269)
|
Правонарушители / Offenders
(n = 198)
|
|
абс.
|
%
|
абс.
|
%
|
|
Тревожные / Anxiety
|
37
|
13,8
|
13
|
6,6
|
p = 0,0130
|
|
Депрессивные / Depressive
|
43
|
16,0
|
16
|
8,1
|
p = 0,0096
|
|
Астенические / Asthenic
|
28
|
10,4
|
11
|
5,6
|
p = 0,0462
|
|
Истерические / Hysterical
|
32
|
11,9
|
12
|
6,1
|
p = 0,0329
|
|
Обсессивно-фобические / Obsessive-phobic
|
56
|
20,8
|
23
|
11,6
|
p = 0,0088
|
|
Вегетативные / Vegetative
|
16
|
5,9
|
5
|
2,5
|
p = 0,0815
|
Показатели, представленные в таблицах, суммарно превышают общую частоту выявленных расстройств, что объясняется сочетанием у одного подростка нескольких видов нарушений или донозологических состояний.
Значимые отличия между группами получены нами при анализе предболезненных невротических состояний, которые чаще встречались в группе контроля.
Используя метод бинарной логистической регрессии, было составлено уравнение вида:
К,
где К — коэффициент, определяющий суицидальный риск у подростков с противоправным поведением; 0,178 — константа (регрессионный коэффициент b0); 0,142; 0,115; 0,007; 0,514; 0,04 — нестандартизованные коэффициенты b; результаты исследования личностных социально-психологических и невротических характеристик подростка в баллах, определенные психологом на момент исследования: Af — «аффективность», N — «несостоятельность», Slom — «слом культурных барьеров» (согласно опроснику А.Г. Шмелева в модификации Т.Н. Разуваевой); Obs — «обсессивно-фобические нарушения», Veg — «вегетативные нарушения» (согласно опроснику К.К. Яхина и Д.М. Менделевича); e — основание натурального логарифма (е~2,72). Значение коэффициента К, равное 0,378 и более, свидетельствует о наличии высокого суицидального риска у подростков с противоправным поведением.
Разработанная прогностическая модель также легла в основу создания программы для ЭВМ, предназначенной для оценки суицидального риска у подростков с противоправным поведением (Свидетельство о государственной регистрации программы для ЭВМ № 2022682196 от 21.11.2022).
Набор действий в программе создается в специальном режиме работы пользовательского окна, куда вводятся количественные результаты личностных и невротических характеристик подростка в баллах, которые были определены психологом на момент исследования: «аффективность», «несостоятельность» и «слом культурных барьеров» (по опроснику А.Г. Шмелева в модификации Т.Н. Разуваевой); «обсессивно-фобические нарушения» и «вегетативные нарушения» донозологического уровня (по опроснику К.К. Яхина и Д.М. Менделевича). Вывод результата включает определение суицидального риска у подростков с противоправным поведением: при высоком риске загорается красное окно, при низком — зеленое (Сахаров, Клинова, 2022).
Заключение
Таким образом, на основании полученных результатов комплексного исследования подростков с противоправным поведением были установлены основные социально-демографические и психологические характеристики несовершеннолетних правонарушителей.
Такие подростки часто имели психопатологически отягощенную наследственность, в первую очередь по алкоголизму родителей, воспитывались в неполных, неблагополучных семьях в условиях гипоопеки с элементами агрессии, при этом были не организованы в учебной деятельности, часто вовлекались в асоциальные группы сверстников. Поэтому социально-психологические особенности имеют, на наш взгляд, одно из ведущих значений в формировании делинквентного поведения подростков. Это подтверждено также результатами патопсихологического обследования, которое продемонстрировало особенности встречаемости невротических состояний и факторов суицидального риска в указанной группе несовершеннолетних.
Полученные данные были обработаны математическим методом, в результате чего разработаны две программы для ЭВМ, которые носят прикладной характер и могут использоваться в практической работе психологов, участвующих в сопровождении подростком из неблагополучных семей и с противоправным поведением.