Изучение социальных репрезентаций, связанных с выходом на пенсию: кросс-культурное сравнение

Процессы старения населения, отмечаемые во многих странах мира, актуализируют исследования, посвященные изучению поздних периодов в развитии человека, в том числе с точки зрения воз - можностей трудовой занятости в этот период. Традиционно в качестве ведущей деятельности на завершающем эта - пе жизни человека рассматривается об - щение, трудовая деятельность при этом теряет свою новообразующую роль в развитии познавательных и личностных свойств. Участие в производительном труде в этот период рассматривается, скорее, как частный случай в типичной траектории жизненного пути человека, свойственный далеко не всем старею - щим людям, а почти исключительно представителям творческих профессий.

В то же время реалии развития рынка труда на современном этапе, обуслов - ленные значительным демографическим сдвигом в сторону увеличения доли людей пожилого возраста, диктуют необхо - димость более широкого их вовлечения в производительный труд. Эти вопросы в настоящее время активно дискутируются за рубежом, а также начинают рас - сматриваться отечественными специа - листами, правда, в основном экономического профиля.

Отмечается, что если в 1950 г. доля людей в возрасте старше 60 лет состав - ляла 8 %, в 2000 г. — 10 %, то по прогнозам к 2050 г. она составит 21 % [15]. В нашей стране доля людей в возрасте 60 лет и старше в настоящее время составляет 18,5 %. По прогнозам Российской академии наук, к 2012 г. пожилые люди стар - ше 60 лет будут составлять уже 20 % общего числа россиян. И это при том, что в нашей стране старение населения сдерживается высокой смертностью сре - ди людей старшего возраста, особенно мужчин.

Как видим, демографы прогнозируют в обозримом будущем в разви - тых странах, в том числе и в нашей, существенное изменение возрастной структуры населения в сторону увеличения доли старших возрастных групп. В качестве факторов, обусловливающих эти изменения, называют прежде всего увеличение продолжительности жизни и снижение уровня рождаемости. Но указывается и еще один феномен, роль которого особенно явно прослеживается в старении рабочей силы, — это достижение поколением людей, родившихся после Второй мировой войны, а именно во второй половине со - роковых и в пятидесятые годы прошло - го столетия, пенсионного возраста. Это поколение в англоязычной литературе получило специальное название — «Baby Boom generation» [13; 15].

Характеризуя особенности этого поколения, зарубежные авторы отмечают, что именно его представители в настоящее время составляют основу рабочей силы во многих странах и благодаря их усилиям достигнут прогресс и процвета - ние в экономике этих стран. В 2005 г. большинство представителей этого поколения достигли пенсионного возраста, и к 2020 г. большая часть этих людей ос - тавит работу. Зарубежные специалисты прогнозируют в ближайшем будущем недостаток квалифицированной рабочей силы, так как более молодые работники не смогут полностью компенсировать уход на пенсию представителей этого поколения. Прогнозируемые изменения в структуре занятости, по мнению ряда специалистов, угрожают будущему экономическому росту и стабильному развитию многих стран. Единственный выход, который видится в данной ситуации, — это продление профессиональной жизни пожилых людей [15].

Уровень занятости людей в возрасте от 55 до 64 лет, вычисленный как отношение числа работающих данной возрастной группы к общей ее численности в структуре населения, составил в 2005 г. в странах Европейского Союза (с учетом вступивших в него Болгарии и Румынии) 42,3 %. При этом разброс по странам Евросоюза очень велик: самый высокий уровень отмечается в Исландии (84,3 %), далее идут Норвегия (65,5 %), Швейцария (65,0 %), Япония (63,9 %), США (60,8 %). Существенные различия наблюдаются в уровне занятости мужчин и женщин: 51,5 % — для пожилых мужчин и 33,5 % — для пожилых жен - щин по Евросоюзу в целом. Уровень за - нятости различается в зависимости от образования: он выше среди пожилых людей с более высоким уровнем образо - вания. Указывается, что в возрастной группе от 55 до 64 лет уровень занятости составляет 62 % для людей с высшим об - разованием против 32 % для людей при его отсутствии [15].

Существенно препятствуют продолжению работы после выхода на пенсию представления о познавательных и иных способностях людей пожилого возраста, а также о старении вообще, которые ши -роко распространены среди населения как у нас, так и в других странах. Так, возраст 65 лет, связанный в большинстве стран Европы и в США с выходом на пенсию и ассоциирующийся вследствие этого с наступлением старости и прекращением активной профессиональной жизни, зафиксирован в качестве такового в некотором смысле случайно. Изначально этот возраст был определен в качестве срока выхода на пенсию по политическим причинам без учета физиологических и психологических процессов старения, тем более если принять во внимание тот факт, что в конце XIX в., когда канцлер Бисмарк создавал государственную систему защиты социальных прав (1889), средняя продолжительность жизни в Германии составляла 45 лет [3, с. 365].

Социальное давление, обусловленное наличием стереотипных представлений о роли в обществе пожилого че - ловека, затрудняет принятие решения работать после выхода на пенсию, побуждая человека заканчивать свою карьеру в обозначенный период времени. Также не приветствуется со стороны общественного мнения обучение пожи - лого человека новой профессии. В то же время результаты множества исследований тысяч различных работников (от рабочих средней квалификации до вы - сокопоставленных менеджеров) пока - зывают, что за исключением незначи - тельного снижения продуктивности на той работе, которая требует больших физических усилий, пожилые работни - ки справляются со своей работой по крайней мере не хуже молодых [3, с. 365—366].

Весьма показательным, с точки зрения развенчания стереотипов, связан - ных со старением, представляется исследование К. Шайе, проводившееся с 1956 по 1991 г. и охватившее выборку в 500 испытуемых в возрасте от 21 до 70 лет. Один из выводов этого исключительного по своим масштабам исследования гласит: «Не существует какого-то единого паттерна возрастных изменений интеллектуальных навыков: некоторые навыки остаются сохранными или с возрастом даже улучшаются, тогда как другие в разной степени и, начиная с разных моментов жизненного пути, ухудшаются» [6, с. 398]. В этой связи нельзя не согласиться с мнением О.В. Красновой, которая определяет старость не только как «период потерь», но и как «кульминационный момент аккумуляции опыта, знаний, интеллектуального и личностного потенциала пожилых» [5, с. 469].

В качестве отличительных положительных характеристик работников старших возрастов в зарубежной литературе отмечается более высокий уровень удовлетворенности работой, большая лояльность к организации или фирме, а также более выраженная вовлеченность в трудовой процесс [16].

Трудовая и иные формы активности в пожилом возрасте признаются многи - ми авторами важным фактором «успеш - ного старения» человека. Например, Л.И. Анцыферова [1] в своей типологии старости описывает продуктивный тип стареющего человека как включенного в социум, планирующего и осваивающего новые деятельности, передающего на - копленный опыт. И.С. Кон [4] связывает благополучный тип старения с активной вовлеченностью человека в обществен - ную жизнь. Английский исследователь Г. Маддокс [17] делает акцент на актив - ном участии пожилых людей в жизни в форме оплачиваемой или волонтерской работы.

Обозначенные процессы обусловливают интерес к проблеме выхода на пенсию, а также к такому ее аспекту, как пролонгированная трудовая активность в период поздней взрослости, со стороны ученых-исследователей, в том числе психологов. Интерес последних может фокусироваться на индивидуальных жизненных и трудовых установках людей пенсионного возраста, тех факторах, которые их обусловливают. Среди таких факторов следует выделить социальные представления или репрезентации, существующие в обществе относительно пенсионеров, выхода на пенсию, образа жизни в этот период, которые в значительной степени регулируют поведение и установки человека в соответствующий период жизни, а также влияют на его эмоциональное самочувствие, самоуважение, субъективное благополучие.

Целью настоящего исследования явилось изучение социальных репрезен­таций о выходе на пенсию, представленных в различных социальных слоях современного российского общества, а также сравнение их с подобными репрезен­тациями, сформировавшимися в других странах, в частности во Франции.

Обоснование и описание методики исследования

В нашем исследовании мы воспользовались методикой французских исследователей [19], разработанной в соответствии с подходом С. Московичи, широко представленном как во Франции, так и в других странах, к изучению социальных репрезентаций.

Изучение социальных репрезентаций имеет давнюю историю в зарубежных странах. Впервые термин был предложен Э. Дюркгеймом в 1898 г. [14], но основной вклад в разработку соответствующей теории внес С. Московичи [18]. Он понимал социальные репрезентации как общественные формы знания, свободные от ограничений, вносимых наукой, и сформулированные в свободной форме. С. Москови­чи особенно интересовал генезис социальных репрезентаций, который он связывал с двумя процессами: объективацией и фиксацией. Благодаря объективации отдельные характеристики незнакомого объекта или ситуации переносятся в условия окружающей нас реальности. Процесс фиксации включает в себя два аспекта: 1) когнитивный, в соответствии с которым значение объекта или ситуации интегрируется с уже имеющимися у индивида значениями и идеями; 2) социальный, в соответствии с которым группа наделяет объект или ситуацию определенным смыслом и значением. Именно поэтому значения отдельного объекта или ситуации для разных групп населения различаются.

В последующие годы были предложены различные теоретические подходы в понимании социальных репрезентаций. Один из них, структурный подход, ак - центирован на когнитивной организа- ции социальных репрезентаций, выде - ляя в качестве элементов, составляющих их структуру, центральные и перифе - рийные элементы. Так, согласно струк - турному подходу Дж. Абрика, социальные репрезентации представлены цент - ральными (или ядерными) структурами, окруженными периферийными элемен - тами. Сходных взглядов придерживает - ся и другой представитель структурного подхода в понимании социальных репре­

зентаций — С. Фламент, поддерживающий идею о специфичности внутренней структуры репрезентаций. Оба автора рассматривают социальную практику в качестве наиболее влиятельного фактора формирования и изменения репрезен­таций [19].

Постепенно расширяется круг исследователей, занимающихся изучением социальных репрезентаций. Британский исследователь Я. Паркер предлагает следующее определение социальных репре­зентаций: «... это образы и понятия, разделяемые определенным социальным сообществом, члены которого используют их для организации своего социального мира» [11, с. 70]. Испанские исследователи включают в структуру социальных репрезентаций аттитюды, эмоции и стереотипы, связанные с объектом репрезентации, а также отмечают подвижность структуры социальных ре­презентаций [11, с. 80]. Мы также можем указать на соответствующую статью в Словаре психологических терминов, разработанном Американской психологической ассоциацией (2009), в котором социальная репрезентация (social representation) определяется следую - щим образом: «... система, модель или код в понимании недостаточно определенных идей, ценностей и способов поведения, сформировавшаяся в отдель - ной группе или сообществе и облегчаю - щая процессы коммуникации и общения на вербальном и поведенческом уров - нях» [12, с. 393]. В отечественных слова - рях мы не обнаружили соответствующих статей.

К настоящему времени накоплен обширный эмпирический материал в изучении социальных репрезентаций, формирующихся в отношении различных явлений социальной действительности. Были исследованы социальные представления о СПИДе в различных группах, о психических и нервных заболеваниях и влиянии этих представлений на поведение больных и людей, их окружающих (Д. Жоделе, 1985), представления об идеальной группе (Х. Гвимелли, 1993), представления итальянских детей о радиоактивости, сформировавшиеся непосредственно после Чернобыльской аварии (А. Галли, Г. Нигро, 1987), представления о безработице во французском обществе (К. Роланд-Леви, 2002) [10; 19 и др.].

В качестве основного методического средства для определения социальных репрезентаций в зарубежной литературе называют методику, основанную на ассоциативном эксперименте. При ее проведении испытуемому предлагается воспроизвести пять или шесть слов, спонтанно приходящих на ум в ответ на предъявленное слово-стимул. Методика позволяет выявить содержание социаль - ных репрезентаций, свойственных конкретной группе, а также дифференцировать их отдельные элементы. Так, в соот - ветствии с частотой называния (чаще или реже) и положением в последова - тельности называния или ассоциативном ряде (в начале или в конце) слова могут быть определены как принадлежащие к центральному ядру (часто встречающие - ся и находящиеся в начале ассоциатив - ного ряда), к ближней периферии (часто встречающиеся и находящиеся в конце ассоциативного ряда или редко встреча - ющиеся и находящиеся в начале ассоци - ативного ряда) или к дальней периферии (редко встречающиеся и находящиеся в конце ассоциативного ряда). Авторы так - же выясняли эмоциональное отношение

(коннотацию) к высказанным ассоциациям: положительное, отрицательное или нейтральное [19]. Указанными авторами методика использовалась при выяснении социальных представлений о вы - ходе на пенсию людей из разных групп населения Франции.

Как указывалось выше, социальные репрезентации, складывающиеся в различных группах (в том числе на уровне стран), могут существенно различаться. Так, например, сравнение, произведенное в шести европейских странах в 2005 г. с помощью опросника для оценки уровня удовлетворенности пенсионеров, относительно недавно оставивших работу, выявило наличие различий в этих странах. В Бельгии, Великобритании, Испании, Финляндии и Франции были получены примерно сходные относительно высокие значения, в то время как в Португалии пенсионеры показали более низкий уровень удовлетворенности. Эти различия, по мнению исследователей, обусловлены культурными установками и социальными репрезентациями, сложившимися в различных странах по отношению как к труду, так и к выходу на пенсию [19]. Учитывая процессы ста - рения трудовых ресурсов во многих странах, результаты таких исследований становятся чрезвычайно интересными не только для исследователей, но и для реальных политиков.

В то же время существуют различия в отношении к выходу на пенсию и на индивидуальном уровне. Эти различия могут быть связаны с гендерными установ - ками, с наличием культурных различий, они часто обусловлены особенностями трудового этапа жизни человека, предшествующего выходу на пенсию, на ко - тором в существенной степени эти установки формируются. В этом смысле предшествующий выходу на пенсию жизненный опыт, а также личностные особенности конкретного человека могут обусловливать его отношение и опыт проживания на пенсии. Так, в одном из зарубежных исследований (Feijoo N., 2003) показано, что более высокий уровень удовлетворенности жизнью на пенсии отмечается у людей, которые пока - зывают более высокий уровень удовлетворенности тем, как они используют свое свободное время, так как эти люди, выйдя на пенсию, получают возможность уделять своим увлечениям больше времени [19].

В нашем исследовании акцент был сделан на выявлении различий в социальных репрезентациях возрастного периода поздней взрослости, связанных с процессами старения и выходом на пенсию, которые формируются в отдельных группах населения, различающихся по возрасту и социальному статусу. Выборку исследования составили три группы: студентов в возрасте от 18 до 23 лет — 46 человек; работающих людей в возрасте от 24 до 45 лет — 34 человека; пенсио - неров старше 54 лет — 36 человек. Таким образом, в целом выборку составили 116 человек — студенты, взрослые рабо - тающие (занятые на производстве или в организациях; в данную подвыборку не вошли предприниматели, так как это особая категория со своим специфич - ным представлением, в том числе и о возрастном этапе, связанном с выходом на пенсию), пенсионеры. При формировании исследовательской выборки, а также при подборе методического инст - рументария мы воспользовались схемой исследования, реализованной французскими учеными при изучении ими социальных репрезентаций относительно выхода на пенсию.

Всем испытуемым была предложена одинаковая задача: назвать 5—6 слов или выражений, которые у них спонтанно возникают, когда они думают о периоде выхода на пенсию. После того как участники обследования фиксировали свои ассоциации, их попросили оценить каждую из ассоциаций, слово или выражение в терминах отношений как позитивные (+), негативные (—) или нейтральные (н). При обработке результатов отдельно по каждой из подвыборок определялся общий ранг (на основе вычисления среднего арифметического индивидуальных рангов), а также частота встре­чаемости каждой из ассоциаций (в процентах). При отнесении к соответствующим категориям (высокий, низкий ранги; высокая, низкая частота) мы также воспользовались критериями, предложенными французскими авторами. Соответственно, в качестве высокого ранга определялись значения, равные или меньше 3,0; низкого ранга — больше 3,0. Высокая частота признавалась в случае встречаемости слова или выражения более чем в 60 % случаев, низкая — менее чем в 40 % случаев.

Мы ожидали получить содержательные характеристики социальных репре­зентаций, существенно отличающиеся от тех, которые были выявлены авторами во французском обществе в силу культуральных и социальных различий между нашими странами, в том числе отраженных в пенсионной политике.

Результаты исследования и их обсуждение

В табл. 1, 2 и 3 отражены частота встречаемости и ранги (высокий, в случае когда ассоциации назывались в начале ассоциативного ряда (< 3,0), и низкий, когда ассоциации назывались ближе к концу ассоциативного ряда (> 3,1) по трем подвыборкам: студенты, работающие, пенсионеры.

Таблица 1

Свободные ассоциации, полученные в группе студентов

Таблица 2

Свободные ассоциации, полученные в группе работающих граждан

Таблица 3

Свободные ассоциации, полученные в группе пенсионеров

Таблицы 1—3 структурированы следующим образом: в верхней части пред - ставлены ассоциации (слова и выражения), встретившиеся чаще других в каж - дой из подвыборок минимум в 60 % случаев (этот критерий принят авторами, использующими данный метод [19]). Соответственно, в нижней части таблиц приведены ассоциации, относительно редко встретившиеся в исследуемых группах, а именно меньше чем в 40 % случаев. В левой части таблиц приведены ассоциации, прозвучавшие ближе к началу ассоциативного ряда, в правой — ближе к концу. Среднее значение ранга по каж - дой ассоциации указано в скобках справа от соответствующего слова или выраже - ния, учтено также эмоциональное отно - шение («+» — позитивное, «—» — нега - тивное, «н» — нейтральное).

В социальных представлениях сту - дентов (см. табл. 1) выход на пенсию воспринимается со стороны приобрете - ния нового ролевого статуса — «бабуш - ки, дедушки» в оценочном плане пози - тивно, но на фоне выделения и негатив - ных аспектов, связанных с ухудшением «материального положения» и «измене - нием внешности». В ближней периферии отмечаются позитивные ассоциации, такие, как «мудрость, жизненный опыт» и «свободное время», на фоне негативных — «болезни», «одиночество», «пенсия как старость»; имеется и нейтральная ассоциация — «работа в саду, в семье». В дальней периферии сосредоточены позитивные ассоциации — «от - дых», «путешествия», «досуг, хобби». С учетом всех структурных компонентов социальные репрезентации о выходе на пенсию у студентов представлены пя - тью негативными ассоциациями, одной нейтральной и шестью позитивными, половина которых сосредоточена в дальней периферийной области, отра - жая, скорее, желаемые, нежели реально отражаемые стороны воспринимаемого явления.

В рамках подвыборки работающих (см. табл. 2) в качестве ассоциаций, составивших центральное ядро, выявлены следующие: «бабушки, дедушки», также как в группе студентов, с позитивной оценкой, «пенсия как старость» — с нега - тивной оценкой, и «отсутствие необходимости работать» — с нейтральной. В ближней периферийной области сосредоточены в основном негативные ассоциации: «болезни», «внешность», «ма - териальное положение», «одиночество»; в качестве положительной — «семья»; получившая в качестве нейтральной

оценки ассоциация «анализ прожитых лет». Дальнюю периферийную область составили две ассоциации с позитивной оценкой — «мудрость», «досуг, хобби» и одна с нейтральной — «свободное время». В целом социальные репрезентации взрослых работающих респондентов представлены пятью негативными, тремя нейтральными и четырьмя позитивными ассоциациями.

В подвыборке пенсионеров социальные репрезентации в центральном своем слое содержат следующие ассоциации: «оценка прожитых лет» с нейтральной коннотацией, «болезни» и «материальное положение» — с отрицательной. Ближнюю периферию составили одна ассоциация с позитивной оценкой — «бабушки, дедушки», одна с отрицательной оценкой — «одиночество» и три нейтрально воспринимаемые — «семья», «свободное время», «работа в саду». В дальней периферийной области сосредоточены две негативные ассоциации — «потеря близких, друзей», «ненужность, скука». В целом социальные репрезентации пенсионеров представлены пятью негативными, пятью нейтральными и одной позитивной ассоциациями.

Анализируя содержание социальных репрезентаций в целом по всей выборке, следует отметить, что в качестве пози - тивной ассоциации во всех трех подвы­борках отмечена ассоциация, связанная с выполнением социальных ролей бабу - шек или дедушек, при этом в подвыбор - ке пенсионеров это единственная позитивная ассоциация. В подвыборках сту - дентов и работающих в качестве пози - тивных ассоциаций отмечены также «мудрость, жизненный опыт» и «досуг, хобби». В подвыборке студентов этот список дополняют «свободное время», «отдых» и «путешествия», а в подвыбор­ке работающих — «семья».

В качестве негативных ассоциаций во всех трех подвыборках отмечены «болезни», «материальное положение», «одиночество». В подвыборках студентов и работающих этот список дополняют «внешность», «пенсия как старость», а в подвыборке пенсионеров — «потеря близких, друзей» и «ненужность, скука». В целом социальные репрезентации по своему содержанию во всех трех подвы­борках отражают пессимистическое восприятие периода выхода на пенсию, причем в наибольшей степени это выражено у пенсионеров.

На следующем этапе исследования мы сопоставили полученные нами данные с результатами аналогичного исследования, проведенного французскими учеными [19], и выявили существенные различия между двумя национальными выборками в социальных репрезентаци­ях по всем трем подвыборкам. Так, во французской подвыборке студентов (возраст от 18 до 26 лет, 100 человек) в качестве ассоциаций, составивших центральное ядро их представлений, отмеча - ется «наступление старости» (с отрица - тельной коннотацией) и «время для отдыха» (с позитивной коннотацией). Во французской подвыборке работающих (возрастной диапазон от 36 до 55 лет, 200 человек) в качестве ядерных ассоци - аций прозвучали «отдых», «свобода» и «свободное время» — все с положитель - ной коннотацией, а во французской под­выборке пенсионеров (в возрасте от 56 до 65 лет, 50 человек) в качестве таковых отмечены «свобода», «меньше стрессов», «пассивность» — все три с положитель - ной коннотацией, «окончание работы» — с нейтральной коннотацией.

Среди ассоциаций, вошедших в периферийные структуры, в подвыборке французских студентов отмечаются «путешествия», «каникулы», «внуки» — с позитивным знаком, «одиночество, изоляция», «скука», «ограничения», «умирание» — с отрицательным. В подвыбор­ке взрослых работающих респондентов французов, кроме сходных со студентами ассоциаций, связанных с досуговыми видами активности, для которых в этот период, по мнению французских респондентов, возникают дополнительные возможности, отмечены и такие, как «реформы», «финансовая подготовка», «деньги» — все три с нейтральной коннотацией. Наличие таких ассоциаций свидетельствует об осознании необходимости готовить себя к выходу на пенсию в финансовом аспекте. Отметим, что подобные ассоциации у отечественных взрослых работающих респондентов не встречались. В подвыборке французских пенсионеров в периферийной области доминируют положительные ассоциации, кроме уже упомянутых, связанных с досугом, отмечаются такие, как «счастье», «заслуженная, заработанная пен - сия», «семья, друзья». Отмечены и нега - тивные ассоциации, связанные с «изоля - цией», «здоровьем», «умиранием», но при этом положительные ассоциации перевешивают как количественно, так и по своему эмоциональному заряду (мы имеем в виду прежде всего ассоциацию «счастье», которая в отечественной под - выборке не встречается). Обращает на себя внимание и тот факт, что в этой возрастной подвыборке не встречаются ас - социации, связанные с внуками.

В целом репрезентации всех трех возрастных подвыборок французских рес - пондентов имеют оптимистическую на - правленность, что явно контрастирует с репрезентациями, выявленными в отече - ственной выборке, особенно в подвыбор­ке пенсионеров.

Заключение

В результате нашего исследования выявлены социальные репрезентации о выходе на пенсию, представленные в различных социальных слоях современного российского общества: у студентов, взрослых работающих респондентов и пенсионеров. Как и предполагалось, по своему содержанию эти представления существенно различаются в трех выде - ленных подвыборках, хотя имеют и общую смысловую направленность, особенно проявившуюся при сравнении с результатами аналогичного исследования, проведенного во Франции. Можно полагать, что различия, выявившиеся при сравнении двух национальных выборок, российской и французской, существенно «перекрывают» различия, которые обнаружены на российских подвы­борках, выделенных с учетом возраста и социального статуса.

В целом репрезентации, полученные в подвыборках французских респонден - тов (студентов, работающих и пенсио - неров), отражают позитивное, оптимис - тическое отношение к выходу на пен - сию, в то время как репрезентации, вы - явленные нами на аналогичных подвы - борках россиян, отражают больше нега - тивное, пессимистическое отношение к выходу на пенсию. При этом наиболее выражена пессимистическая направ - ленность у пенсионеров. Их отношение к актуальному для них периоду жизни ассоциируется прежде всего с болезнями, плохим материальным положением и одиночеством, позитивный же смысл усматривается преимущественно в заботе о внуках.

Следует отметить, что результаты исследования согласуются с данными, которые были получены при проведении социологических опросов в разных регионах России, направленных на выяснение отношения разных слоев общества к пожилым людям [7; 9]. По результатам этих опросов, наиболее распространенной в настоящее время в российском обществе является точка зрения, согласно которой пожилые — это «... прежде всего, люди обездоленные, нуждающиеся в постоянной соци - альной защите государства и общества» [7, с. 77]. Автор исследования называет долю населения, для которой характерна данная позиция по отношению к по - жилым людям, — 59,4 %, причем отмечается, что с возрастом эта позиция усиливается. Представляется, что существование этого стереотипа может в существенной степени объяснить, почему у отечественных пенсионеров практически не обнаруживаются побуждения го - товить себя к выходу на пенсию, в том числе финансово, и они склонны уповать в этом плане исключительно на государство и общество. Кроме того, подобный стереотип во многом объясняет их погруженность в свои проблемы, связанные с ухудшением здоровья, плохим материальным положением и т. п. Этот же стереотип проявился в результатах, полученных на двух других под­выборках — студентах и взрослых работающих респондентах.

Мы солидарны с С. Московичи, настаивающем на том, что человека необходимо рассматривать в широком социальном контексте, учитывая «... идеологии, религии, социальные мнения, древние и современные мифы, системы убеждений — короче, социальные представления» [2, с. 103]. В отечественной социологической литературе встречается точка зрения о патологическом характере старения, широко распространенном в среде российских пенсионеров [8]. Не хотелось бы солидаризироваться с данным мнением, но можно согласиться, что социальный контекст и существующие в настоящее время экономические условия в России пока мало способствуют здоровому старению.