Взаимосвязь умственного развития студентов с морально-нравственными регуляторами социального взаимодействия

Введение

Актуальность проблемы социализации подрастающего поколения в нашей стране обусловлена целым рядом причин, к числу которых следует отнести «ценностный разлом», произошедший в 90-е годы прошлого века, утрату, а также деформацию определенных институтов социализации и появление деструктивных сетевых сообществ («группы смерти») и др. Все это является источником дестабилизации государства.

Общество является для молодежи носителем определенных социально-психологических нормативов, которые она усваивает и воспроизводит в рамках различных малых групп (семья, ученический коллектив, профессиональная группа) [9]. Нормативы, понимаемые как основные требования общества к психическому развитию индивидов, призваны упрочить связи внутри общества, сделать его более сплоченным, способным противостоять негативным влияниям и эффективно функционировать. В качестве таковых в психологической литературе называются социальная ответственность и доверие [11; 17; 19]. Одним из результатов усвоения этих нормативов являются моральные качества личности — чувство долга, честность, ответственность, альтруизм и др. Исследователями доказывается, что существенным предиктором социально­политических взглядов молодежи являются именно моральные основания [15].

Процесс усвоения социально-психологических нормативов, формирования моральных качеств и их воспроизведения в форме социальной активности опосредован целым рядом факторов, и в первую очередь к ним следует отнести внутренние факторы. В современных исследованиях к ним относят: особенности мотивационной сферы, ценностные и смысложизненные ориентации [5; 16], доверие молодежи к институтам власти [30], энергичность, инициативность, уверенность [4; 27]. Так, О.А. Гулевич и И.Р. Сариева в своем исследовании доказывают, что политическое доверие положительно связано с нормативными, институализированными формами политической активности [8].

К числу внутренних факторов социальной активности следует отнести и умственное развитие субъекта. «В фокусе внимания проводимых исследований, помимо ценностей, актуализируемых в связи с моральным выбором, находится проблема интеллектуальных средств, обеспечивающих ориентацию в моральном содержании» [7, с. 51—52].

Еще Ж. Пиаже экспериментально доказал взаимосвязь интеллектуального развития и уровня зрелости моральных суждений детей [13]. Роль когнитивных способностей в корректировке первоначальных эгоцентрических интерпретаций собственного поведения и поведения других людей доказывается и в современных исследованиях, так же как и тот факт, что когнитивные функции служат сдерживающим фактором аморального поведения, участвуют в процессе саморегуляции, позволяют контролировать свое поведение в соответствии с моральными нормами [20]. Это же подтверждают современные сравнительные исследования сформированности морально-нравственных понятий у детей с дефектами и нормой интеллектуального развития [10].

Мышление обеспечивает не только усвоение моральных норм, которые становятся содержанием сознания человека, но и их актуализацию в конкретной ситуации. Решение моральных дилемм, оценка ситуации социального взаимодействия, выработка собственной стратегии активности в ней и оценка ее последствий предполагают интеллектуальные усилия, когнитивную активность со стороны субъекта [12].

Данные функции мышления отражают такие пересекающиеся понятия, как «моральный интеллект», «моральное мышление», «социальный интеллект».

Д. Ленник и Ф. Кьел определяют моральный интеллект как умственный акт, обеспечивающий человеку применение универсальных ценностей в управлении своим поведением, а также способность различать правильное и неправильное. Авторы называют эти ценности моральными универсальными принципами, которые направляют моральные действия [23]. При этом индивидуумы обладают потенциалом действовать морально, отдавая предпочтение правильному или неправильному, и в основе этого выбора лежит работа морального интеллекта [24]. Сами универсальные принципы находят воплощение в убеждениях человека и представляют собой когнитивную составляющую морального интеллекта. Убеждения — это ментальные представления, которые человек носит с собой и применяет в качестве правил, направляющих действия.

Д. Ленник и Ф. Кьел подчеркивают, что суть морального интеллекта состоит не в знаниях и представлениях о том, чем добро отличается от зла, а в действии. По мнению Дж. Линг, ориентация только на моральные принципы в интерпретации активности человека является устаревшей и недопустимой, необходимо говорить, как эти принципы реализуются человеком, то есть о моральной компетентности [25].

Под моральным мышлением подразумевают интеллектуальный процесс, направленный на разрешение моральных дилемм. Выделяют два типа морального мышления [18]. Первый тип — это моральное мышление, основанное на правилах, в этом случае суждение о правильности или неправильности того или иного поступка выносится в зависимости от того, насколько оно соотносится с законами, правилами, нормами. Ему противопоставляется моральное мышление, основанное на результате и предполагающее оценку правильности или неправильности того или иного поступка в зависимости от того, позволяет ли оно достичь какой-то высшей цели (спасти жизнь человеку или сделать его счастливым), даже если при этом нарушаются законы и правила.

Одно из определений социального интеллекта, актуальное для нашего исследования, — «...способность индивида понимать интересы и намерения партнера по общению и использовать это понимание в целях ненасильственного преодоления сопротивления последнего в тех ситуациях, когда интересы индивида и партнера не совпадают» [14, с. 8]. При этом устанавливается его взаимосвязь с моральным выбором в ситуации социального взаимодействия.

В отечественной психологии характеристики, которые за рубежом рассматриваются в свете изучения интеллекта, нашли отражение в понятии «умственное развитие». Умственное развитие трактуется как совокупность количественных и качественных изменений, происходящих в умственной деятельности индивида в связи с изменением его возраста и обогащением опыта.

Чаще всего речь идет об операциях или способностях, которые соотносят с мышлением. Это представление и легло в основу нашего эмпирического исследования.

Важнейшими компонентами моральной культуры человека являются доверие, взаимность, сотрудничество, честность [26]. На них базируются социальная сплоченность и эффективное функционирование общества, отсутствие противоречий между разными социальными группами, верность общему делу, готовность соблюдать общие интересы и объединять усилия ради общего дела.

Наиболее изученными коррелятами общего доверия являются самооценка здоровья и счастья. Однако недавние зарубежные исследования зафиксировали сильную взаимосвязь доверия и интеллекта, в частности, с такими его параметрами, как словарный запас, эрудированность [21; 22]. Выявлены когнитивные корреляты повторяющегося нечестного поведения детей [28].

В данном исследовании мы пытались охватить более широкий спектр мыслительных операций как предполагаемых коррелятов доверия и честности. А также выяснить, какие именно мыслительные способности и параметры социального взаимодействия взаимосвязаны.

Программа исследования

Объектом данного исследования стали умственное развитие, практики социального взаимодействия и такие морально-нравственные качества субъекта, как доверие и честность. Под практиками социального взаимодействия понимался конкретный способ активности, выражающийся в привычных действиях индивида в проблемной ситуации. В качестве психологических условий эффективности практик в исследовании понимались такие морально-нравственные нормативы, как доверие и честность. Умственное развитие и его составляющие гипотетически рассматривались как фактор формирования доверия и честности, а также морально­нравственного поведения, реализуемого в конкретных ситуациях, то есть практик социального взаимодействия.

Цели работы:

—  изучить взаимосвязь уровня умственного развития студентов и уровня принятия таких моральных качеств, как доверие и честность;

—  изучить взаимосвязь умственного развития студентов и таких параметров социального взаимодействия, как его субъективная значимость и конкретный способ активности в нем/практика.

В исследовании приняли участие студенты трех вузов: Российского государственного гуманитарного университета (г. Москва), Калужского государственного университета им. К.Э. Циолков­ского (г. Калуга) и Государственного гуманитарно-технологического университета (г. Орехово-Зуево). Общий объем выборки составил 268 человек. Средний возраст испытуемых — 19—20 лет (M=19,59; SD=1,34; возрастной диапазон от 18 до 27 лет).

Диагностика умственного развития осуществлялась с помощью Теста умственного развития взрослых (ТУРВ) [2]. Тест содержит 7 субтестов: 1) «словарный»; 2) «осведомленность»; 3) «умозаключения»; 4) «классификация»; 5) «аналогии»; 6) «обобщение»; 7) «числовые ряды». Баллы по ключу подсчитываются по каждому субтесту, также рассчитывается суммарный показатель теста.

Оценка уровня принятия таких нравственных нормативов, как честность и доверие, осуществлялась с помощью Опросника доверительных отношений и Опросника легитимизации нечестности [1].

Опросник доверительных отношений дает характеристику взаимодействия испытуемого с окружающими, выстраиваемого на отношении к ним как к субъектам, заслуживающим доверия, поддержки, интереса, помощи, сочувствия, терпения, сотрудничества. Опросник состоит из 57 утверждений, которые объединяются в пять шкал: 1) «позитивное представление о людях»; 2) «польза от доверительных отношений с людьми»; 3) «позитивное представление о государственных и общественных институтах»; 4) «доверие к себе»; 5) «осторожность как следствие недоверия и представления о человеческой изменчивости». Испытуемый оценивает утверждения в баллах от 0 до 3. При этом ответ «согласен» оценивается в максимальное количество баллов (3 балла), а ответ «не согласен» — в минимальное количество баллов (0 баллов).

Опросник легитимизации нечестности выявляет индивидуальную меру допустимости нарушения такой нравственной нормы во взаимоотношениях с людьми, как честность. Опросник состоит из 33 утверждений и включает пять шкал, диагно­стирующих такие проявления нечестности, как обман, лицемерие, вероломство, лживость и воровство. Оценка утверждений испытуемых идентична схеме оценки Опросника доверительных отношений.

Для измерения практик социального взаимодействия применялось Диагностическое интервью социального взаимодействия, в основу которого был положен метод типологического описания ряда повседневных социальных ситуаций [3]. Стимульным материалом интервью является описание 20 повседневных социальных ситуаций, потенциально требующих оказания помощи и проявления просоциальной активности со стороны испытуемого. При этом учитывалось, что индивиды совершают свои поступки, направленные на решение разных проблем, в зависимости от той значимости, которую они придают этим проблемам и тем объектам, которые вовлечены в эти проблемы. Любое социальное действие — результат той оценки, которую индивиды дают этим проблемам [6]. Поэтому первоначально испытуемым предлагалось оценить значимость описанной ситуации. Далее испытуемый должен был оценить в баллах (от 0 до 5) выбор предлагаемых способов ее решения. Среди возможных вариантов решения испытуемому предлагалось намерение ничего не делать, столкнувшись с ситуацией. Другие способы связаны с разными видами активных практик. Один из них — это реализация стремления действовать в одиночку, индивидуально, не вступая во взаимодействие с другими людьми. При выборе этого способа решения испытуемый проявляет намерение взять ответственность за выход из ситуации на себя. Другие варианты действий отражают стремление к установлению разных видов сотрудничества (как непосредственного контакта между людьми, так и опосредованных форм взаимодействия). Первый вариант — это установление горизонтальных связей с окружающими (друзьями, знакомыми, людьми, находящимися рядом и имеющими возможность включиться в решение проблемы) для организации совместных действий с другими людьми. Такой вид взаимодействия был условно обозначен понятием «организатор». Второй вариант практик проявляется в установлении вертикальных связей (с людьми, обладающими более высоким статусом, специальными полномочиями или обязанностями, позволяющими справиться с проблемной ситуацией), он получил условное название «инициатор».

Третий вариант практик заключается в проявлении готовности стать участником совместных действий, организованных другими людьми («участник»).

Субъективная значимость и способ решения ситуации оценивались по шкале от 0 до 5. Оценка «0» означает, что этот вариант действия испытуемый точно не будет предпринимать, а «5» — что он наверняка поступит именно так.

Приведем пример одной из ситуаций и вариантов действия в ней:

На улице Вы видите человека, лежащего на тротуаре.

Варианты действий:

—   ничего не буду делать;

—   попытаюсь самостоятельно выяснить, что произошло, и помочь;

—   позову на помощь прохожих/позвоню в скорую помощь;

—   обращусь к полицейским;

—   помогу полицейским/врачам, если потребуется.

Статистическая обработка осуществлялась с помощью парного коэффициента корреляции Пирсона, расчеты производились в программе Statistica 10,0.

Результаты

В табл. 1 и 2 представлены результаты корреляционного анализа показателей Теста умственного развития взрослых и методик, диагностирующих уровень принятия таких нормативов, как честность и доверие.

В табл. 1 приведены данные, отражающие характер взаимосвязи умственного развития субъектов социального взаимодействия и их честности по отношению к другим людям.

Поскольку в данном исследовании с помощью парного коэффициента корреляции Пирсона множественно сопоставлялись результаты многошкальных методик, то во избежание ложных выводов относительно гипотез было принято решение, что значение р будет рассматриваться как значимое, если оно будет меньше или равно 0,01.

Таблица 1

Взаимосвязь показателей методики Легитимизация нечестности и Теста умственного развития взрослых, N=267

Примечание. В таблицах представлены величины парного коэффициента корреляции Пирсо­на. *** — p<o,ooi; ** — p<0,01; * — p<0,05.

Таким образом, вычисление коэффициентов корреляции Пирсона показало, что такая характеристика методики Ле­гитимизация нечестности, как «воровство», отрицательно связана на статисти­
чески значимом уровне с «суммарным показателем» ТУРВ (r=-0,180; p=0,003) и показателями таких субтестов, как «словарный» (r=-0,170; р=0,005) и «обобщение» (r=-0,155; p=0,011).

Соответственно, можно говорить, что чем выше у субъектов социального взаимодействия общий уровень умственного развития, а также уровень эрудированности и сформированности такой мыслительной операции, как обобщение, тем менее они склонны допускать присвоение чужих материальных ценностей.

Характер взаимосвязи умственного развития субъектов и их доверия, проявляющегося в социальных отношениях, отражают данные, представленные в табл. 2.

Как видно из таблицы, показатель «доверие человека к самому себе» методики Доверительные отношения статистически значимо положительно взаимосвязан с показателями таких мыслительных операций Теста умственного развития взрослых, как «классификация» (r=0,158; p=0,011) и «аналогии» (r=0,166; p=0,007), а также с суммарным показателем теста (r=0,208; p=0,001). Это означает, что чем лучше студенты мыслят по аналогии и обобщают, а также чем выше в целом уровень их умственного развития, тем более они склонны принимать себя и доверять самому себе.

Уровень словарной осведомленности отрицательно достоверно коррелирует со степенью позитивности представлений о государственных и общественных институтах (r=-0,158; p=0,011). Это означает, что люди, имеющие высокую словарную эрудированность, в меньшей степени склонны доверять социальным институтам власти.

Таблица 2

Взаимосвязь показателей методики Доверительные отношения и Теста умственного развития взрослых, N=261

В свою очередь, показатель «числовые ряды» Теста умственного развития взрослых положительно и достоверно взаимос­

вязан с показателем «осторожность как следствие недоверия» методики Доверительные отношения (r=0,152; p=0,014). Это позволяет утверждать, что чем лучше субъект оперирует числами и индуктив­но мыслит, склонен к техническим видам деятельности, тем более он недоверчив и осторожен в социальном взаимодействии.

Взаимосвязь умственного развития и характера социальной активности субъектов отражают данные табл. 3.

Из табл. 3 видно, что показатель «значимость ситуации» Диагностического интервью социального взаимодействия достоверно отрицательно коррелирует с такими показателями Теста умственного развития взрослых, как «классификация» (r=-0,172; p=0,005) и «аналогии» (r=-0,203; p=0,001). С этими же показателями положительно достоверно коррелирует показатель «ничего не делать» Диагностического интервью («классификация» (r=0,237; p=0,000), «аналогии» (r=0,169; p=0,006)).

Таким образом, можно утверждать, что чем хуже субъект выделяет общий признак и распределяет предметы и явления действительности по группам и классам, а также устанавливает аналогии, тем более значимо для него социальное взаимодействие в различных повседневных ситуациях и шире диапазон ситуаций, которые он определяет для себя как важные. В то же самое время чем лучше у студента развиты эти мыслительные операции, тем более он склонен проявлять пассивность, безучастность в социальном взаимодействии.

Обсуждение результатов

Таблица 3

Взаимосвязь показателей Диагностического интервью социального взаимодействия и Теста умственного развития взрослых, N=265

Примечание. В таблицах представлены величины парного коэффициента корреляции Пирсо­на. *** — p<0,001; ** — p<0,01; * — p<0,05.

Использование корреляционного анализа в исследовании наложило определенные ограничения на интерпретацию причинно-следственных связей между переменными. Однако опираясь на теоретический анализ точек зрения авторов, представленных выше, было принято решение при интерпретации данных умственное развитие рассматривать как независимую переменную, а моральные качества субъекта и практики социального взаимодействия понимать как зависимые переменные в данном исследовании.

Таким образом, есть основания утверждать, что низкий общий уровень умственного развития, а также недостаточная образованность, проявляющаяся в низкой словарной эрудированности, и неспособность обобщать предметы и явления действительности на основе существенных признаков выступают в качестве когнитивной основы допущения в социальном взаимодействии такого проявления нечестности, как присвоение чужих материальных ценностей.

Также определенные аспекты доверия в социальном взаимодействии находятся во взаимосвязи с уровнем умственного развития. А именно: высокая словарная эрудированность субъекта отрицательно сказывается на формировании позитивного представления о государственных и общественных институтах и, как следствие, доверия к ним. Интересным является сопоставление полученного результата с результатами исследований, проведенных в США и Нидерландах. Так, на американской выборке была обнаружена сильная положительная связь между уровнем ге­нерализованного доверия и словарной осведомленностью [21]. В свою очередь, М. Хуг, С. Мартен и Т. Де Врум установили, что существуют устойчивые прямые связи между уровнем образования, которое обуславливает эрудированность субъекта, и уровнем доверия, а также что когнитивные способности положительно связаны с общим доверием и доверием к политическим системам [22, с. 9]. В совокупности эти результаты подтверждают существование когнитивной основы доверия. В то же самое время разный характер этих взаимосвязей может быть обусловлен влиянием целого ряда опосредующих факторов, требующих дополнительного изучения и, возможно, связанных с менталитетом граждан, историческими особенностями формирования отношения общества и различных его слоев к власти.

Способность же классифицировать, мыслить по аналогии и в целом умственное развитие можно рассматривать как когнитивный фактор доверия субъекта к самому себе.

Интересной оказалась взаимосвязь способности оперировать числами и устанавливать логические закономерности с уровнем недоверия в социальном взаимодействии и, как следствие, с осторожностью в нем. Возможны несколько вариантов объяснения этого результата. Можно предположить, что он является следствием определенной направленности и личностных особенностей студентов: люди с техническим складом ума в меньшей степени, чем гуманитарии, склонны к общению и ориентированы на других людей, поэтому недоверчивы по отношению к ним. В то же самое время в общении имеет место социальная перцепция, одной из функций которой являются познание собеседника, ориентировка в нем и, как следствие, формирование определенного представления и отношения к нему, в том числе и недоверия. Возможно, что оперирование числами и формирование недоверия к партнеру по общению имеют общую составляющую, которая и обуславливает выявленную взаимосвязь. В качестве такой составляющей может выступать способность мыслить логически, выводить общее из частного, что, с одной стороны, позволяет выявить общую закономерность изменения чисел в числовом ряду и завершить его, а с другой стороны, сформировать общее представление о другом человеке, отношение к нему, опираясь на последовательный анализ отдельных его поступков и действий.

Было установлено, что уровень субъективной значимости ситуаций социального взаимодействия, предполагающих оказание помощи другим, и уровень активности в них оказались отрицательно взаимосвязаны со степенью сформированности таких мыслительных операций, как классификация и нахождение аналогий. Необходимо отметить, что в данном случае речь идет о неинституализированном социальном взаимодействии. Поэтому есть возможность утверждать, что данные мыслительные операции принимают участие в интеллектуальной оценке ситуации неинституализированного взаимодействия и в прогнозировании последствий своей активности в ней.

Однако достоверных результатов на уровне р<0,01, свидетельствующих о связи умственного развития с выбором конкретного способа активности в ситуации социального взаимодействия, получено не было.

Необходимо отметить, что данный характер взаимосвязей присущ именно юношескому возрасту, и, возможно, в другие возрастные периоды он иной. На рассмотрение возраста испытуемых как ограничения в интерпретации результатов подталкивают результаты исследования, говорящие о том, что с возрастом способность обманывать развивается, меняется «когнитивная нагрузка» действий обмана [29].

Выводы

1.   В целом полученные результаты подтвердили гипотезу о взаимосвязи уровня умственного развития студентов и уровня принятия таких моральных качеств, как доверие и честность.

Когнитивная составляющая в виде эрудированности, отдельных мыслительных операций и общего уровня умственного развития выявлена в недопущении такого проявления нечестности, как присвоение чужой материальной ценности, а также в формировании осторожности в социальном взаимодействии, доверия человека к самому себе, к другим людям и представлений о государственных и общественных институтах.

2.   Нашла подтверждение в исследовании и гипотеза о взаимосвязи умственного развития студентов и такого параметра социального взаимодействия, как его субъективная значимость. Полученные результаты позволяют сделать вывод о том, что умственное развитие выполняет селективную функцию и позволяет дифференцировать ситуации по степени их важности для субъекта, определяет избирательность его социального реагирования, задает уровень его активности в конкретной ситуации взаимодействия.

В целом выявленные взаимосвязи позволяют утверждать, что умственное развитие следует рассматривать как фактор, одновременно детерминирующий усвоение морально-нравственных норм и их актуализацию в форме просоциальной активности.

В современном мире, лишенном диктата традиций и характеризующемся вариативностью и свободой выбора во всех сферах жизнедеятельности, самостоятельное мышление субъекта является важнейшим условием его существования и развития. Только самостоятельно мыслящая личность способна правильно ориентироваться в больших потоках информации, осуществлять ее анализ, отбор и принимать правильное решение, в противном случае она становится легким объектом манипулирования.

В качестве дальнейших перспектив исследования определяется изучение взаимосвязи умственного развития студентов и проявления конформности в социальном взаимодействии.