Социальная психология и общество
2023. Том 14. № 1. С. 132–149
doi:10.17759/sps.2023140108
ISSN: 2221-1527 / 2311-7052 (online)
Личностные корреляты зависимости от социальных сетей белорусских и российских мужчин и женщин
Аннотация
Цель. Выявление и анализ личностных коррелятов зависимости от социальных сетей у белорусских и российских респондентов.
Контекст и актуальность. Социальные сети в настоящее время приобрели большую популярность как средство коммуникации, но чрезмерное их использование связано с психологическими рисками возникновения аддикций. Выявление связей между зависимостью от социальных сетей и личностными характеристиками их активных пользователей может способствовать своевременной профилактике аддиктивного поведения.
Дизайн исследования. Исследование было осуществлено с использованием социально-психологического опроса для выявления комплекса личностных характеристик и их связи с показателями зависимости от социальных сетей отдельно у российских и белорусских мужчин и женщин. Проводилось с сентября по декабрь 2021 года.
Участники. 766 респондентов: 404 белоруса (74,3% – женщины) и 362 россиянина (65,7% – женщины). Средний возраст участников – 20,5 лет (SD = 5,4).
Методы (инструменты). Личностные опросники; корреляционный анализ.
Результаты. У всех респондентов зависимость от социальных сетей положительно коррелирует с зависимостью от использования смартфона (смартфон-аддикцией) и импульсивностью. Корреляции показателей зависимости от социальных сетей с нарциссизмом, ассертивностью и незащищенностью от манипуляций имеют некоторые различия у белорусских и российских мужчин и женщин.
Основные выводы. Выявленные в ходе исследования корреляции зависимости от социальных сетей с личностными характеристиками пользователей могут учитываться в разъяснительной, профилактической и коррекционной работе.
Общая информация
Ключевые слова: зависимость от социальных сетей, смартфон-аддикция, личностные корреляты, импульсивность, нарциссизм, ассертивность, незащищенность от манипуляций
Рубрика издания: Эмпирические исследования
Тип материала: научная статья
DOI: https://doi.org/10.17759/sps.2023140108
Получена: 13.04.2022
Принята в печать:
Для цитаты: Шейнов В.П., Белых Т.В., Низовских Н.А., Девицын А.С. Личностные корреляты зависимости от социальных сетей белорусских и российских мужчин и женщин // Социальная психология и общество. 2023. Том 14. № 1. С. 132–149. DOI: 10.17759/sps.2023140108
Полный текст
Введение
Социальные интернет-сети играют все большую роль в процессе коммуникации [1], причем в условиях самоизоляции, вызванной пандемией COVID-19, они стали еще более востребованными [35]. Существуя уже четверть века, социальные сети насчитывают более сотни и становятся все более популярными [19], что обусловлено их уникальными возможностями и преимуществами.
Социальные сети позволяют пользователям приобщиться к своей референтной группе, почувствовать себя более защищенными [1]. Среди значимых социальных мотивов использования социальных сетей исследователи выделяют возможность поддержания отношений с близкими людьми, знакомство с новыми людьми, возможность самопрезентации [18; 19; 24]. Опосредуя общение, социальные сети позволяют создавать «“виртуальный социальный капитал”, который дополняет социальный капитал, созданный в режиме офлайн» [16, c. 9].
Вместе с тем вовлеченность в социальные сети связана с рисками, таит в себе опасности, в числе которых возможная утрата приватности [23], антинормативные проявления [3], возникновение зависимостей [10]. Последнее обусловлено, в частности, тем, что коммуникация в социальных сетях характеризуется отсутствием барьеров, эмоциональностью общения, удовольствием, потерей ощущения времени и чувства контроля над ситуацией [8]. Активное участие в социальных сетях «повышает тревогу в отношении последствий коронакризиса» [17, с. 99]. Среди активных пользователей социальных сетей «ниже уровень доверия правительству, отечественной медицине и согражданам, а также ниже уверенность в возможности справиться с кризисом собственными силами» [17, с. 99]. У зависимых от социальных сетей быстрее вырабатываются симптомы депрессии и тревоги [20], погруженность в социальные сети создает угрозы и риски психологической безопасности детской и подростковой аудитории [6].
Увлечение коммуникацией в социальных сетях свойственно прежде всего молодежи. 80% опрошенных представителей поколения Z имеют в социальных сетях более 100 друзей и подписчиков [14]. Пользователи с высокой и сверхвысокой активностью в социальных сетях обнаруживают тревожность, сниженный самоконтроль [4]; демонстрируют магическое мышление в виде фантазии о собственном могуществе [22]. Мнения исследователей о влиянии сверхувлеченности социальными сетями на психологические и социальные характеристики личности в значительной степени совпадают [11]. Мы согласны с тем, что «отрицательная роль социальных сетей существенно недооценивается» [11, с. 151].
Особый научный интерес представляют личностные корреляты зависимости от социальных сетей. В предыдущих исследованиях обнаружены связи зависимости от социальных сетей с личностными характеристиками [29; 30; 31; 33; 38], а также половой принадлежностью респондентов [9]. На выборке белорусских респондентов были получены данные о том, что «зависимость от социальных сетей положительно коррелирует с депрессией, тревожностью, экстраверсией, одиночеством и отрицательно связана с удовлетворенностью жизнью, самооценкой и возрастом» [27, с. 41]. Показано, что «зависимость от социальных сетей среди женщин статистически высокозначимо превосходит подобную зависимость среди мужчин» [27, с. 41]. Изучение зарубежными авторами связи зависимости от социальных сетей с личностными характеристиками показало, что результаты данных исследований на выборках представителей разных стран в целом совпадают. Возникла идея проверить предположение о связи зависимости от социальных сетей с личностными характеристиками жителей Беларуси и России. Исследование в этом плане является новым.
Мы исходили из того, что, как показывают анализ литературы [29; 30; 31; 38; 39; 40; 41] и наши наблюдения, в число неблагоприятных личностных коррелятов зависимости от социальных сетей, в частности, входят импульсивность, нарциссизм, слабая ассертивность, незащищенность от манипуляций, зависимость от использования смартфона (смартфон-аддикция).
Импульсивность, положительно связанная с использованием Facebook[1], WhatsApp и Instagram[1] [32], служит предиктором зависимости от социальных сетей [39]. Однако в одной работе не получили подтверждения данные о связи зависимости от социальных сетей с импульсивностью [41], что указывает на необходимость продолжения исследований в данном аспекте.
Положительная связь зависимости от социальных сетей с нарциссизмом интересна как исследовательская цель в разных планах. Нарциссизм предсказывает интенсивность использования социальной сети [38]. М. Шин (M. Shin) с соавторами создали модель зависимости от социальных сетей, в которую входит скрытый нарциссизм [34]. Подростки-нарциссы, стремясь справиться с ситуацией социального отторжения в реальности, ищут внимания в социальных сетях, но при этом могут испытывать негативное влияние на психологическое благополучие [37].
Зависимость от социальных сетей отрицательно коррелирует с ассертивностью [33; 36] и незащищенностью от манипуляций [28]. Исследования [32; 42] показывают, что зависимость от социальных сетей отрицательно коррелирует с психологическим благополучием, а также с подверженностью риску плохого настроения, что актуализирует необходимость проверки предположения о связи зависимости от социальных сетей со спецификой психологических состояний пользователей.
Цель исследования − выявление и анализ личностных коррелятов зависимости от социальных сетей у белорусских и российских респондентов.
Общей гипотезой исследования является предположение о наличии связей зависимости от социальных сетей с личностными характеристиками их активных пользователей. Частными гипотезами исследования явились следующие предположения: 1) зависимость от социальных сетей коррелирует с импульсивностью, нарциссизмом, ассертивностью и незащищенностью от манипуляций у белорусских и российских мужчин и женщин; 2) имеются как сходства, так и различия в корреляциях зависимости от социальных сетей с личностными характеристиками и психологическими состояниями белорусских и российских мужчин и женщин; 3) в исследуемых группах зависимость от социальных сетей связана с зависимостью от использования смартфона и всеми формирующими ее факторами.
Метод
Эмпирическое исследование основано на самоотчетах белорусских и российских мужчин и женщин, полученных посредством онлайн-опроса, который осуществлялся анонимно и добровольно. Сбор данных проводился в России и Беларуси с сентября по декабрь 2021 года.
Выборка исследования. Респондентами (N = 766) выступили жители Беларуси (n = 404) и России (n = 362). Среди опрошенных 538 женщин: 300 белорусок в возрасте от 17 до 52 лет и 238 россиянок в возрасте от 17 до 64 лет; и 228 мужчин: 104 белоруса 17−55 лет и 124 россиянина 15−43 лет. Средний возраст респондентов – 20,5 лет (SD = 5,4). Среди респондентов больше всего студентов университетов и колледжей, так как проблема зависимости от социальных сетей актуальна в наибольшей степени именно для этой группы [21]. Распространение опросников осуществлялось преимущественно на занятиях как при непосредственном контакте в аудитории, так и онлайн: преподаватель обращался к студентам с просьбой скачать опросники и своими ответами на них в свободное время (для соблюдения принципа добровольности) помочь в проведении исследования. Были опрошены студенты технических и гуманитарных специальностей в ряде городов России (Саратов, Киров и др.) и Беларуси (Минск, Могилев, Слоним и др.). Среди респондентов старшего возраста больше всего преподавателей университетов и колледжей.
Методики исследования: «Опросник зависимости от социальных сетей» (ЗСС-15) В.П. Шейнова [27]; короткая версия САС-16 опросника «Шкала зависимости от смартфона» В.П. Шейнова; Опросник ассертивности (А26) В.П. Шейнова [26]; опросник «Оценка степени незащищенности индивида от манипулятивных воздействий» (НЗМ) В.П. Шейнова; «Методика диагностики потенциала коммуникативной импульсивности» В.А. Лосенкова [15]; Опросник «Нарцисс ли вы?» Е. Кот [13].
Приведем данные о психометрических проверках и некоторые другие необходимые сведения об использованных методиках.
В данной работе оказалась полезной трехфакторная модель зависимости от социальных сетей, выделяющая психологическое состояние, получение информации и коммуникацию пользователя сети [28]. По сумме баллов трех показателей определяется интегральный показатель зависимости от социальных сетей. При этом первый из этих факторов занимает ведущее положение в данной зависимости. Числовые значения корреляций данного фактора с тревожностью, депрессией, одиночеством, экстраверсией, самооценкой превышают числовые значения корреляций двух других факторов и опросника в целом [28]. Фактор «Психологическое состояние пользователя сети» отражает стремление пользователей уйти в сеть от личных проблем; а также ощущение у пользователей раздражительности и беспокойства при невозможности посетить свои страницы; переживания, связанные со сбоями в работе сети; желание улучшить настроение посредством посещения социальных сетей.
В исследовании применена факторная модель смартфон-аддикции, выделяющая потерю контроля над собой, эйфорию и страх лишиться смартфона. Сумма их показателей дает интегральный показатель зависимости от использования смартфона.
Опросник «Нарцисс ли вы?» [13] был применен, поскольку является самым коротким из известных нам, что существенно для тестирования в онлайн-формате. Проведенная нами проверка показала, что данный опросник надежен и валиден.
Все опросники предъявлялись на русском языке, так как все респонденты общаются на нем. Статистический анализ осуществлялся с помощью пакета SPSS-22.
Результаты
Анализ показателей описательных статистик главной переменной исследования − зависимости от социальных сетей – свидетельствует о том, что количественное ее выражение зависит от места проживания и пола респондентов. Статистически значимо различие средних значений у белорусских и российских мужчин, разнятся мода и медиана, существенно отличаются эмпирические распределения (асимметрия у белорусов больше 1, а у россиян меньше 1, эксцесс у белорусов отрицательный, а у россиян – положительный).
Различия в показателях выраженности изучаемых качеств в группах респондентов (по U-критерию различий Манна-Уитни) представлены в табл. 1.
Таблица 1
Асимптотическая (2х-сторонняя) статистическая значимость расхождений средних значений у белорусских и российских респондентов
(U-критерий Манна-Уитни)
|
Респонденты |
Зависимость от социальных сетей |
Зависимость от использования смартфона |
Личностные характеристики |
|||||||||
|
Интегральный показатель |
Психологическое состояние |
Коммуникация |
Получение информации |
Интегральный показатель |
Потеря контроля над собой |
Страх отказа от смартфона |
Эйфория от пользования смартфоном |
Импульсивность |
Нарциссизм |
Ассертивность |
Незащищенность от манипуляций |
|
|
Мужчины |
0,000 |
0,000 |
0,002 |
0,003 |
0,003 |
0,002 |
0,036 |
0,170 |
0,181 |
0,004 |
0,257 |
0,508 |
|
Женщины |
0,279 |
0,378 |
0,001 |
0,845 |
0,734 |
0,333 |
0,303 |
0,178 |
0,558 |
0,045 |
0,788 |
0,000 |
|
Общие выборки |
0,297 |
0,171 |
0,200 |
0,103 |
0,437 |
0.047 |
0,924 |
0,470 |
0,467 |
0,002 |
0,717 |
0,000 |
Примечание: П/ж шрифтом выделены значения ниже порогового значения 0,05, что свидетельствует о статистической значимости расхождений средних значений соответствующих переменных.
Выделенные полужирным шрифтом значения указывают на асимптотическую (двухстороннюю) значимость, свидетельствующую о соответствующем уровне статистической достоверности выводов о различиях средних значений переменных. С целью проверки применимости в исследовании используемых шкал мы вычислили альфа Кронбаха для всех изучаемых групп испытуемых − как показатель их надежности-согласованности. Для всех шести групп альфа Кронбаха оказалось больше 0,7, что свидетельствует о достаточной надежности-согласованности исходных данных.
Проверка изучаемых выборок показала, что ряд их не отвечает нормальному распределению. Поэтому за основу анализа приняты непараметрические корреляции Кендалла.
В табл. 2, 3 представлены корреляции в выборках белорусов и россиян.
Таблица 2
Корреляции зависимости от социальных сетей с характеристиками личности и дескриптивные статистики переменных в белорусской выборке (n = 404)
|
Зависимость от социальных сетей |
Зависимость от использования смартфона |
Личностные характеристики |
||||||
|
Интегральный показатель |
Потеря контроля над собой |
Страх отказа от смартфона |
Эйфория от пользования смартфоном |
Импульсивность |
Нарциссизм |
Ассертивность |
Незащищенность от манипуляций |
|
|
M = 17,7 SD = 7,9 |
M = 9,7 SD = 4,4 |
M = 2,3 SD = 1,1 |
M = 5,8 SD = 2,7 |
M = 46,8 SD = 7,6 |
M = 24,9 SD = 5,8 |
M = 65,1 SD = 10,9 |
M = 34,0 SD = 10,8 |
|
|
Интегральный показатель |
0,518** |
0,416** |
0,396** |
0,454** |
0,275** |
0,175** |
–0,105** |
–0,074* |
|
Психологическое состояние пользователя сети |
0,536** |
0,432** |
0,409** |
0,469** |
0,316** |
0,134** |
–0,163** |
–0,097** |
|
Коммуникация |
0,331** |
0,275** |
0,250** |
0,314** |
0,114** |
0,200** |
0,019 |
0,031 |
|
Получение информации |
0,382** |
0,313** |
0,297** |
0,335** |
0,201** |
0,158** |
–0,043 |
–0,057 |
Примечания: * p < 0,05; ** p < 0,01.
Табл. 2 свидетельствует о связях зависимости от социальных сетей и психологического состояния их пользователя для белорусских респондентов: положительных – с нарциссизмом, импульсивностью, смартфон-аддикцией и ее факторами и отрицательных – с незащищенностью от манипуляций и ассертивностью. Факторы «Получение информации» и «Коммуникация» не имеют статистически значимых связей с ассертивностью и незащищенностью от манипуляций.
Анализ корреляций в подвыборке белорусских женщин выявил наличие статистически значимых связей интегрального показателя зависимости белорусок от социальных сетей: положительных – с нарциссизмом (r = 0,159**; p = 0,000), импульсивностью (r = 0,247**; p = 0,000), зависимостью от использования смартфона (r = 0,491**; p = 0,000) и всеми ее факторами, отрицательных – с ассертивностью (r = –0,097*; p = 0,015).
В выборке белорусских мужчин обнаружены статистически значимые положительные связи интегрального показателя зависимости от социальных сетей с импульсивностью (r = 0,281**; p = 0,000), нарциссизмом (r = 0,207**; p = 0,003), зависимостью от использования смартфона (r = 0,502**; p = 0,000) и всеми формирующими ее факторами.
В этом проявляются сходства выявленных связей в изучаемых выборках. Различия проявляются в наличии в женской подвыборке следующих связей: отрицательных между зависимостью от социальных сетей и ассертивностью (r = –0,097*; p = 0,015), психологическим состоянием пользователя сети и ассертивностью (r = –0,173**; p = 0,000), психологическим состоянием пользователя сети и незащищенностью от манипуляций (r = –0,108**; p = 0,000), а также в наличии положительной связи между ассертивностью (r = 0,058**; p = 0,000) и фактором «Коммуникация».
Важно, что связи факторов зависимости от социальных сетей для белорусских женщин и мужчин схожи с выявленными связями в общей выборке белорусских респондентов.
Перейдем к описанию результатов, полученных на российской выборке (табл. 3).
Таблица 3
Корреляции зависимости от социальных сетей с характеристиками личности и дескриптивные статистики переменных в российской выборке (n = 362)
|
Зависимость от социальных сетей |
Зависимость от использования смартфона |
Личностные характеристики |
||||||
|
Интегральный показатель |
Потеря контроля над собой |
Страх отказа от смартфона |
Эйфория от пользования смартфоном |
Импульсивность |
Нарциссизм |
Ассертивность |
Незащищенность от манипуляций |
|
|
M = 18,3 SD = 9,4 |
M = 10,4 SD = 5,9 |
M = 2,3 SD = 1,4 |
M = 5,6 SD = 3,1 |
M = 47,4 SD = 8,1 |
M = 7,6 SD = 2,2 |
M = 64,8 SD = 10,6 |
M = 32,0 SD = 9,8 |
|
|
Интегральный показатель |
0,483** |
0,350** |
0,433** |
0,415** |
0,217** |
0,088* |
–0,144** |
0,076* |
|
Психологическое состояние пользователя сети |
0,428** |
0,223** |
0,397** |
0,443** |
0,223** |
0,023 |
–0,196** |
0,098** |
|
Коммуникация |
0,325** |
0,226** |
0,339** |
0,299** |
0,139** |
0,137** |
–0,077* |
0,055 |
|
Получение информации |
0,357** |
0,252** |
0,323** |
0,334** |
0,168** |
0,111** |
–0,070 |
0,071 |
Примечания: * p < 0,05; ** p < 0,01.
В общей выборке российских респондентов (табл. 3) обнаружились значимые положительные связи интегрального показателя зависимости от социальных сетей с зависимостью от использования смартфона и всеми формирующими ее факторами; а также с импульсивностью, нарциссизмом, незащищенностью от манипуляций; отрицательная связь – с ассертивностью.
В подвыборке российских женщин интегральный показатель зависимости от социальных сетей положительно коррелирует с импульсивностью (r = 0,236**; p = 0,000), незащищенностью от манипуляций (r = 0,094*; p = 0,015), зависимостью от использования смартфона (r = 0,496**; p = 0,000) и всеми ее факторами; отрицательно коррелирует с ассертивностью (r = –0,170**; p = 0,000).
В подвыборке российских мужчин выявлены статистически значимые положительные связи интегрального показателя зависимости от социальных сетей с импульсивностью (r = 0,232**; p = 0,003), нарциссизмом (r = 0,222**; p = 0,000), зависимостью от использования смартфона (r = 0,460**; p = 0,000) и всеми формирующими ее факторами. У российских мужчин не выявлена связь интегрального показателя зависимости от социальных сетей с ассертивностью и незащищенностью от манипуляций. В отличие от женской выборки у российских мужчин выявлена значимая положительная связь между нарциссизмом и фактором «Получение информации» (r = 0,206**; p = 0,00).
Обратим внимание на схожесть связей у российских женщин и мужчин с выявленными связями в общей выборке российских респондентов.
Обсуждение результатов
Полученные в исследовании данные показывают наличие у белорусских и российских респондентов статистически значимых прямых связей зависимости от социальных сетей с зависимостью от использования смартфона и всеми ее факторами. Независимо от страны проживания и пола пользователи предпочитают взаимодействие в социальных сетях через смартфон и могут испытывать дискомфорт при вынужденном отказе от него. Эти данные являются новыми, не отмечавшимися ранее в отечественных и зарубежных исследованиях.
Общими для россиян и белорусов являются положительные связи интегрального показателя зависимости от социальных сетей с импульсивностью, нарциссизмом и отрицательная связь с ассертивностью.
Различие для российских и белорусских респондентов проявляется в наличии положительной связи между интегральным показателем зависимости от социальных сетей и шкалой «Психологическое состояние пользователя сети» данной зависимости и незащищенностью от манипуляций у россиян и отрицательной связи между этими показателями у белорусов. Еще одно различие для россиян и белорусов состоит в наличии отрицательной связи между фактором «Коммуникация» зависимости от социальных сетей и ассертивностью в российской выборке, тогда как такая тенденция в белорусской выборке отсутствует.
Положительная связь зависимости от социальных сетей с импульсивностью, обнаруженная зарубежными исследователями, характерна как для белорусской, так и для российской выборки. Данная связь объясняется в значительной степени природой импульсивности, которая трактуется в психологии как «особенность поведения человека (в устойчивых формах – черта характера), заключающаяся в склонности действовать по первому побуждению, под влиянием внешних обстоятельств или эмоций» [5, с. 195-196]. Высокая импульсивность характеризует человека с недостаточным самоконтролем в общении, деятельности и коммуникациях посредством социальных сетей.
Обнаруженная зарубежными исследователями положительная связь зависимости от социальных сетей с нарциссизмом [29; 30; 31] характерна для всей белорусской и для мужской части российской выборки нашего исследования. Не выявлены значимые связи между зависимостью от социальных сетей и нарциссизмом у российских женщин. Полученные данные согласуются с результатами исследования Н.Н. Самсоновой [21], в котором была обнаружена прямая связь между степенью вовлеченности в интернет-коммуникации и высокой вероятностью проявления нарциссических форм поведения. Нарциссизм как влечение к самому себе [5] и черта характера, заключающаяся в чрезмерной самовлюбленности, безосновательно завышенной самооценке, по-видимому, подпитывается в социальных сетях новыми возможностями для самопрезентации и самолюбования, а также возможностью преодоления отторжения в социуме.
К значимым личностным коррелятам зависимости от социальных сетей относится ассертивность. В нашем исследовании отрицательная связь зависимости от социальных сетей с ассертивностью обнаружена только у белорусок и россиянок при отсутствии такой связи у белорусских и российских мужчин. Если исходить из того, что ассертивное поведение выступает конструктивным способом межличностного взаимодействия, альтернативой манипуляции и агрессии, а ассертивность как свойство личности проявляется в способности человека отстаивать свои права, не нарушая при этом прав других, «развивает умение постоять за себя без замешательства, смело выражать свои истинные чувства» [26, с. 107], то мы можем сказать, что в нашем случае только у зависимых от социальных сетей женщин ассертивность зависит от степени ее выраженности, тогда как мужчины проявляют свою ассертивность вне связи с зависимостью от социальных сетей. В определенном смысле это выглядит оправданным.
Интересным является факт отрицательной связи фактора «Психологическое состояние пользователя сети» с незащищенностью от манипуляций у белорусских женщин, тогда как у российских мужчин и женщин выявлена положительная связь между этими показателями. Незащищенность от манипуляций означает, что, встретившись с оказываемым на него манипулятивным воздействием, индивид не может ему противостоять и становится жертвой манипулятора. Выявленная в предыдущих работах связь зависимости от социальных сетей с кибервиктимизацией в нашем случае имеет не только связанную со страной проживания, но и гендерную специфику.
Связь незащищенности от манипуляций с зависимостью от социальных сетей может предположительно объясняться существованием социализационных рисков использования социальных интернет-сетей у тех молодых людей, которые не готовы самостоятельно отбирать ту информацию и то общение, которые оказывают позитивное влияние на процесс их социализации [25]. Последнее может снижать и способность к противодействию манипулятивным влияниям. Незащищенность от манипуляций при усилении зависимости от социальных сетей имеет свое объяснение в существовании, на наш взгляд, таких явлений, как неуспешное распознавание явных и латентных рисков непрерывной онлайн-коммуникации [12], несформированная культура личной информационной безопасности [7], сниженная способность личности к сохранению аутентичности в информационном пространстве [2].
К ограничениям проведенного исследования можно отнести то, что не были учтены такие факторы, как профессиональная принадлежность, образование, семейный статус респондентов, а также то, были ли респонденты жителями (или выходцами из) сельской местности или городов. Не исключено, что перечисленные факторы могут влиять на полученные результаты, поэтому в будущих исследованиях их желательно задействовать.
Выводы
Социальные сети в силу своих уникальных возможностей и преимуществ являются исключительно привлекательными и играют все большую роль в жизни человека, глубоко воздействуя на его личность. В условиях пандемии COVID-19 и других социальных катаклизмов востребованность социальных сетей возросла. Сверхвовлеченность в социальные сети связана с опасностью формирования у пользователей зависимости от них. В выполненных в разных странах мира исследованиях выявлен ряд связей зависимости от социальных сетей с личностными качествами пользователей.
В данном белорусско-российском исследовании выявлено, что существуют как сходства, так и различия в связях зависимости от социальных сетей с личностными характеристиками у белорусских и российских мужчин и женщин.
Зависимость от социальных сетей у россиян и у белорусов обоего пола положительно коррелирует с импульсивностью, нарциссизмом и зависимостью от использования смартфона. Наиболее сильные связи обнаруживаются между фактором «Психологическое состояние» пользователя Сети и смартфон-аддикцией, а также всеми психологическими состояниями, сопровождающими использование смартфона.
Различия в личностных коррелятах зависимости от социальных сетей у белорусов и россиян выявлены с учетом половой принадлежности респондентов. Положительная связь зависимости от социальных сетей с нарциссизмом характерна для всей белорусской и для мужской части российской выборки исследования. У российских женщин не выявлено статистически значимой связи зависимости от социальных сетей с нарциссизмом. Обратная связь зависимости от социальных сетей с ассертивностью выявлена у белорусских и российских женщин при отсутствии такой связи у белорусских и российских мужчин. Заслуживает внимания факт отрицательной связи фактора «Психологическое состояние пользователя сети» с незащищенностью от манипуляций у белорусских женщин, тогда как у российских мужчин и женщин такая связь является положительной.
Таким образом, рабочие гипотезы в результате исследования были подтверждены. Выявленные факты расширяют представления о связях зависимости от социальных сетей с личностными характеристиками их пользователей. Полученные данные позволяют учитывать наличие и характер связей зависимости от социальных сетей с личностными характеристиками и психологическими состояниями пользователей сетей при реализации воспитательных, психопрофилактических и психокоррекционных программ в образовательных организациях.
Перспективы исследования связаны с расширением перечня личностных характеристик, возможно связанных с зависимостью от социальных сетей, а также с проведением сравнительных исследований в других регионах.
[1] C 21 марта 2022 года официально запрещен на территории России.
Литература
- Бабаева Ю.Д., Войскунский А.Е., Смыслова О.В. Интернет: воздействие на личность // Гуманитарные исследования в Интернете / Под ред. А.Е. Войскунского. М.: Терра-Можайск, 2000. С. 11−40.
- Белых Т.В. Интегральная индивидуальность и проблема изучения ее аутентичности в информационном обществе // Сборник статей II международной научно-практической конференции «Психология интегральной индивидуальности в информационном обществе» (г. Саратов, 23 апреля 2021 г.). Саратов: ИЦ «Наука», 2021. С. 7−10.
- Бовина И.Б., Дворянчиков Н.В. Поведение онлайн и офлайн: две реальности или одна? // Психологическая наука и образование. Том 25. № 3. C. 101−115. DOI:10.17759/pse.2020250309
- Богомолова Е.И. Взаимосвязь личностных характеристик с особенностями активности пользователей социальных сетей интернета: дисс. … канд. психол. наук. Краснодар, 2015. 232 с.
- Большой психологический словарь / Сост. и общ. ред. Б. Мещеряков, В. Зинченко. СПб.: прайм-ЕВРОЗНАК, 2004. 672 с.
- Годик Ю.О. Угрозы и риски безопасности детской и подростковой аудитории новых медиа [Электронный ресурс] // Медиаскоп. 2011. № 2. С. 32−39. URL: http://www.mediascope.ru/node/841 (дата обращения: 15.03.2022).
- Грачев Г.В. Формирование культуры личной информационной безопасности: проблема и перспективы // Сборник статей II международной научно-практической конференции «Психология интегральной индивидуальности в информационном обществе» (г. Саратов, 23 апреля 2021 г.). Саратов: ИЦ «Наука», 2021. С. 10−16.
- Гулевич О.А. Психология коммуникации. М.: Московский психолого-социальный институт, 2008. 384 с.
- Дети России он-лайн: риски и безопасность. Результаты международного проекта EU Kids Online II в России [Электронный ресурс] / Солдатова Г. и др. М., 2012. URL: http://cyberpsy.ru/literature/russian_kids_online/ (дата обращения: 25.03.2022).
- Казаринова Е.Ю., Холмогорова А.Б. Предпочитаемый контент в интернете и социальная тревожность как факторы интернет-зависимости у подростков и студенческой молодежи [Электронный ресурс] // Психолого-педагогические исследования. 2021. Том 13. № 2. C. 123–139. DOI:10.17759/psyedu.2021130208
- Каменская В.Г., Томанов Л.В. Цифровые технологии и их влияние на социальные и психологические характеристики детей и подростков // Экспериментальная психология. 2022. Том 15. № 1. C. 139−159. DOI:10.17759/exppsy.2022150109
- Карпова Д.Н. Риски непрерывной он-лайн коммуникации: теоретико-методологические подходы к изучению: Автореф. дисс. ... канд. социол. наук. М., 2016. 26 с.
- Кот Е. Тест «Нарцисс ли Вы?» [Электронный ресурс]. URL: https://www.psychologies.ru/tests/test/579/ (дата обращения: 14.12.2021).
- Лапидус Л.В., Гостилович А.О., Омарова Ш.А. Особенности проникновения цифровых технологий в жизнь поколения Z: ценности, поведенческие паттерны и потребительские привычки интернет-поколения [Электронный ресурс] // Государственное управление. Электронный вестник. 2020. Вып. № 83. С. 271−293. DOI:10.24411/2070-1381-2019-1025
- Лосенков В.А. Импульсивность // Саморегуляция и прогнозирование социального поведения личности: Диспозиционная концепция. М.: ЦСПиМ, 2013. С. 286−289.
- Миронова А.А. Использование информационно-коммуникационных технологий и социальный капитал: природа взаимосвязи // Социальная психология и общество. 2022. Том 13. № 1. C. 5− DOI:10.17759/sps.2022130101
- Нестик Т.А., Дейнека О.С., Максименко А.А. Социально-психологические предпосылки веры в конспирологические теории происхождения COVID-19 и вовлеченность в сетевые коммуникации // Социальная психология и общество. 2020. Том 11. № 4. C. 87−104. DOI:10.17759/sps.2020110407
- Овчинникова И.Г. Коммуникация и идентификация в социальных сетях: факторы, типажи, национально-культурная специфика (на материале социальной сети Твиттер) [Электронный ресурс] // Вестник Пермского университета. Серия: Политология. 2013. № 2. file:///C:/Users/User/Downloads/kommunikatsiya-i-identifikatsiya-v-sotsialnyh-setyah-faktory-tipazhi-natsionalno-kulturnaya-spetsifika-na-materiale-sotsialnoy-seti-tvitter.pdf (дата обращения: 29.03.2022).
- Припорова Е.А., Агадуллина Е.Р. Социальные мотивы использования социальных сетей: анализ групп пользователей // Социальная психология и общество. 2019. Т. 10. № 4. С. 96−111. DOI:10.17759/sps.2019100407
- Розанов В.А., Рахимкулова А.С. Социальные сети и их влияние на психологическое благополучие личности // Психологическое благополучие и психосоциальный стресс / Под ред. В.А. Розанова. Одесса: Феникс, 2017. С. 185−206.
- Самсонова Н.Н. Взаимосвязь интернет-коммуникаций и социального поведения молодежи: Автореф. дисс. … канд. психол. наук. М., 2018. 28 с.
- Серый А.В., Паршинцева А.С. К проблеме формирования зависимости от социальных сетей у школьников подросткового возраста // Проблемы педагогики. 2016. № 9(20). С. 12−15.
- Синявская Я.Э. Онлайн-коммуникация в социальных медиа: как опыт утраты приватности отражается на поведении пользователей // Социальная психология и общество. 2022. Том 13. № 1. C. 33−50. DOI:10.17759/sps.2022130103
- Федоров В.В. Структура самопрезентации подростков в реальном общении и социальных сетях // Социальная психология и общество. 2020. Т. 11. № 1. С. 180−192. DOI:10.17759/sps.2020110111
- Чебунина О.А. Социальные интернет-сети в процессе социализации современной молодежи: специфика влияния и социализационные риски: Автореф. дисс. … канд. социол. наук. Ростов-на-Дону, 2019. 34 с.
- Шейнов В.П. Ассертивное поведение: преимущества и восприятие // Современная зарубежная психология. 2014. Т. 3. № 2. С. 107−120. URL: https://psyjournals.ru/journals/jmfp/archive/2014_n2/70122 (дата обращения: 12.03.2022).
- Шейнов В.П., Девицын А.С. Разработка надежного и валидного опросника зависимости от социальных сетей // Системная психология и социология. 2021. № 2(38). С. 41–55. DOI:10.25688/2223-6872.2021.38.2.04
- Шейнов В.П., Девицын А.С. Трехфакторная модель зависимости от социальных сетей // Российский психологический журнал. 2021. № 3. С. 145−158. DOI:10.21702/rpj.2021.3.10
- Andreassen C.S., Pallesen S., Griffiths M.D. The relationship between addictive use of social media, narcissism, and self-esteem: Findings from a large national survey // Addictive behaviors. 2017. Vol. 64. P. 287−293. DOI:10.1016/j.addbeh.2016.03.006
- Casale S., Banchi V. Narcissism and problematic social media use. A systematic literature review [Electronic resource] // Addictive Behaviors Reports. 2020. Vol. 11. URL: https://www.sciencedirect.com/science/article/pii/S2352853219302391 (дата обращения: 14.12.2021).
- Choi Y. Narcissism and Social Media Addiction in Workplace // The Journal of Asian Finance, Economics and Business. 2018. Vol. 5(2). P. 95−104. DOI:10.13106/jafeb.2018. Vol. 5(2), P. 95−104.
- Follow or be followed: Exploring the links between Instagram popularity, social media addiction, cyber victimization, and subjective happiness in Italian adolescents / Longobardi C. at al. // Children and Youth Services Review. 2020. Vol. 113. 104955 p.
- Gu H.J., Lee O.S., Hong M.J. The relationship between SNS addiction tendency, self-assertiveness, interpersonal problems and in college students // Journal of the Korea Academia-Industrial Cooperation Society. Vol. 17(4). P. 180−187.
- Integrating psychosocial and cognitive predictors of social networking service addiction tendency using structural equation modeling [Electronic resource] / Shin M. et al. // Psychologia. 2016. Vol. 59. P. 182–201. DOI:10.2117/psysoc.2016.182 (дата обращения: 15.03.2022).
- Kashif M., Aziz-Ur-Rehman M.K.J. Social media addiction due to coronavirus [Electronic resource] // International Journal of Medical Science in Clinical Research and Review. Vol. 3(4). P. 331−336. URL: http://www.ijmscrr.in/index.php/ijmscrr/article/view/93 (дата обращения: 03.04.2022).
- Khairunnisa H., Putri A.A.H. Relationship of Assertive Behaviors and Social Media Addiction among Adolescents [Electronic resource] // 4th ASEAN Conference on Psychology, Counselling and Humanities (ACPCH 2018). 2019. 109−112. DOI:10.2991/acpch-18.2019.28 (дата обращения: 15.03.2022).
- Narcissistic adolescents' attention-seeking following social rejection: Links with social media disclosure, problematic social media use, and smartphone stress / Hawk S.T. et al. // Computers in Human Behavior. 2019. Vol. 92. P. 65−75. DOI:10.1016/j.chb.2018.10.032
- O'Sullivan A., Hussain Z. An Exploratory Study of Facebook Intensity and its Links to Narcissism, Stress, and Self-esteem [Electronic resource] // Journal of Addictive Behaviors, Therapy & Rehabilitation. Vol. 06(01). URL: http://hdl.handle.net/10545/621865 (дата обращения: 14.12.2021).
- Savci M., Aysan F. Relationship between Impulsivity, Social Media Usage and Loneliness // Educational Process: International Journal. Vol. 5. P. 104−115. DOI:10.12973/edupij.2016.52.2
- Sindermann C., Elhai J.D., Montag Ch. Predicting tendencies towards the disordered use of Facebook's social media platforms: On the role of personality, impulsivity, and social anxiety [Electronic resource] // Psychiatry Research. Vol. 285. URL: https://static1.squarespace.com/static/56916e4805f8e207077fb3ed/t/5e441146bcb748330374d7b4/1581519177495/SindermannElhaiMontag2020.pdf (дата обращения: 14.12.2021).
- The role of the dark tetrad and impulsivity in social media addiction: Findings from Malaysia / Chung K.L. et al. // Personality and Individual Differences. 2019. Vol. 1. P. 62−67. DOI:10.1016/j.paid.2019.02.016
- Turel O., Poppa N., Gil-Or O. Neuroticism magnifies the detrimental association between social media addiction symptoms and wellbeing in women, but not in men: a three-way moderation model // Psychiatric Quarterly. 2018. Vol. 89(3). P. 605−619. DOI:10.1007/s11126-018-9563-x
Информация об авторах
Метрики
Просмотров
Всего: 516
В прошлом месяце: 36
В текущем месяце: 32
Скачиваний
Всего: 169
В прошлом месяце: 11
В текущем месяце: 6