Особенности механизмов психологических защит у мальчиков-подростков, склонных к проявлению ксенофобии

В статье представлены результаты изучения особенностей защитного поведения у подростков-ксенофобов. Целью исследования явилось изучение особенностей психологических защит и стратегий преодоления у подростков мужского пола, склонных к ксенофобии. Было выдвинуто предположение о том, что у склонных к ксенофобии мальчиков-подростков преобладают примитивные формы психологической защиты и непродуктивные формы копинг-поведения. В исследовании приняли участие 67 подростков мужского пола –учащиеся средних общеобразовательных школ. Средний возраст испытуемых составил 15 лет, возрастной диапазон – от 14 до 16 лет. На начальном этапе исследования (по результатам проведенного анкетирования) вся выборка была разделена на две группы, различающиеся по уровню выраженности ксенофобии: группу из 32 испытуемых с выраженной склонностью к ксенофобии и группу из 35 подростков без склонности к ксенофобии. В результате исследования была выявлена большая интенсивность психологической защиты у испытуемых со склонностью к ксенофобии. Было показано, что существуют достоверные различия в использовании проекции и интеллектуализации, которые больше выражены у подростков, склонных к проявлению ксенофобии. Проекция позволяет им возлагать вину за свои недостатки или промахи на другой объект, а более зрелая защита интеллектуализацией проявляется в псевдообъяснении мотивов такого поведения, убеждений и поступков с целью самооправдания. Анализ форм копинг-поведения значимых различий в группах с разной склонностью к ксенофобии не выявил.

В ходе строительства российского гражданского общества растет осознание как отдельными людьми, так и социальными группами своего места в окружающем мире, прежде всего в системе социально-экономических, этнических, культурных и политических отношений. Этот процесс сопровождается усилением проявлений в массовом сознании различных предрассудков и страхов, включая ксенофобию как реакцию на встречу с представителем другой культуры, приводящую к ущемлению прав человека, национализму, дискриминации и связанной с ними нетерпимости. Так наряду с ростом социального разнообразия в российском обществе сохраняется опасность нарастания социальной агрессии, ксенофобии, экстремизма, терроризма [Попова, 2007].

В условиях социального расслоения, нивелировки традиционных ценностей и идеалов российского общества, сохранения тенденций к росту социальной и межэтнической напряженности все более важным становится выявление комплекса психологических причин, обусловливающих сложности и противоречия межэтнических отношений в современной России, вызывающих ксенофобию.

Зачастую стрессовые ситуации, порождаемые социально-экономическими отношениями современной России, несут угрозу для стабильности Я-концепции личности, нарушают устойчивость идентичности (национальной в том числе), в результате чего актуализируются специфические виды защитного поведения.

Для понимания эмоционально-личностных особенностей ксенофобов и их коррекции чрезвычайно важно исследовать специфику использования этими людьми психологических защит и копинг-стратегий, поскольку чрезмерно интенсивное и неадекватное применение последних приводит к непродуктивным формам социального поведения.

Целью нашего исследования явилось изучение особенностей психологических защит и стратегий преодоления у подростков, склонных к ксенофобии.

В соответствии с этой целью были поставлены практические задачи:

1. исследовать интенсивность использования психологических защит у подростков с разной выраженностью ксенофобии;
2. установить особенности репертуара защитных механизмов у ксенофобов;
3. изучить особенности копинг-стратегий у мальчиков-подростков с разным уровнем ксенофобии.

Объектом исследования выступили психологические защиты у подростков мужского пола.

Предметом исследования стала взаимосвязь склонности к ксенофобии с особенностями психологических защит и копинг-поведения мальчиков-подростков.

В качестве гипотезы было выдвинуто предположение о том, что у склонных к ксенофобии мальчиков-подростков преобладают примитивные психологические защиты и непродуктивные формы копинг-поведения.

В ходе исследования использовались следующие методы: анкета выявления склонности к ксенофобии (Е.Н.Юрасова), тест-опросник «Индекс жизненного стиля» (адаптация Л.Р.Гребенникова), методика «Копинг-поведение в стрессовых ситуациях» («КПС»; «СCISS», Н.Эндлер, Дж.Паркер, адаптация Т.Л.Крюковой).

В исследовании приняли участие 67 подростков мужского пола – учащиеся  средних общеобразовательных школ. Средний возраст испытуемых составил 15 лет, возрастной диапазон – от 14 до 16 лет.  На начальном этапе исследования (по результатам проведенного анкетирования) вся выборка была разделена на две группы, различающиеся по уровню выраженности ксенофобии: группу из 32 испытуемых с выраженной склонностью к ксенофобии и группу из 35 подростков без склонности к ксенофобии.

Полученные данные были подвергнуты статистической обработке. Сравнительный анализ данных между выделенными группами проводился при помощи U-критерия Манна–Уитни. Вычисления производились с использованием электронных таблиц Microsoft Excel и программы SPSS для Windows v11.5.

В своем исследовании мы исходили из того, что ксенофобия – это негативное, эмоционально насыщенное, иррациональное по своей природе (но прикрывающееся псевдорациональными обоснованиями) отношение субъекта к определенным человеческим общностям и их отдельным представителям – «чужим», «иным», «не нашим», обусловленное страхом потерять свои ресурсы, свою идентичность, свое пространство. Согласно данным Ю.Н.Юрасовой, личности ксенофоба свойствены параноидный и нарциссический радикалы, сопровождающиеся высокой тревожностью, агрессивностью, неадекватностью самооценки, амбивалентностью, инертностью, ригидностью, использованием примитивных психологических защит и непродуктивных копинг-стратегий. Эти факторы затрудняют психодинамическую коррекцию личности ксенофоба, поскольку их глубинные личностные образования являются инертными [Юрасова, 2008].

Стрессовые ситуации несут угрозу для стабильности Я-концепции личности, нарушают устойчивость идентичности, тем самым актуализируются специфические виды защитного и преодолевающего поведения. Психологическая защита направлена на сохранение стабильности самооценки личности, ее образа Я и образа мира, что достигается путем устранения из сознания источников конфликтных переживаний либо их трансформации таким образом, чтобы предупредить возникновение конфликта.

Склонность человека к ксенофобии  может обусловливать выбор определенной стратегии поведения и защитного механизма при нахождении в трудной и стрессовой ситуации, а определенные защитные механизмы могут значительно облегчать и оправдывать внешние проявления агрессии к «чужакам».

На начальном этапе исследования все испытуемые были исследованы с помощью анкеты выявления склонности к ксенофобии. В соответствии с ключом анкеты все испытуемые вошли в состав двух групп:   в экспериментальную – подростки с высокой и средней выраженностью ксенофобии, в контрольную – подростки без ксенофобии. Среднее значение в экспериментальной группе соответствует 24,8 балла, что говорит о высокой выраженности ксенофобии, а усредненный показатель в контрольной группе (12 баллов) демонстрирует отсутствие склонности к ксенофобии. Сравнение групп с использованием критерия Манна–Уитни показало достоверные различия в выраженности ксенофобии между группами. Дальнейшее изложение результатов исследования мы будем вести в соответствии с данным делением.

Все испытуемые были обследованы с помощью опросника «Индекс жизненного стиля». Помимо  анализа  выраженности каждого механизма защиты по отдельности в исследуемых группах (абсолютные величины), представляло интерес исследование их места и значения в общей системе психологической защиты индивида  (относительные  показатели). В связи с тем, что изучение  разных механизмов психологической защиты проведено по результатам ответов испытуемого на неодинаковое  количество  вопросов  в  опроснике, мы  при оценке иерархического  места,  которое занимает тот или иной механизм психологической  защиты,  учитывали  не абсолютное  количество  баллов, а их отношение к максимально возможному в группе (принятому за  100%).

Такой  подход позволил нам при исследовании механизмов  психологической  защиты  установить иерархическую последовательность интенсивности использования защит, которая различалась у испытуемых разных групп. При этом нами выявлено, что наиболее интенсивно в группе ксенофобов используются подавление и интеллектуализация. В контрольной группе наиболее интенсивно используется защитный механизм интеллектуализации.

Защитный механизм интеллектуализации помогает описать собственное поведение как хорошо контролируемое. Не случайно интеллектуализация, согласно литературным данным, коррелирует с высоким сознательным самоконтролем и сдержанностью [Тулупьева, 2001]. Кроме того, выявленные защитные механизмы (подавление и интеллектуализация), как показали недавние исследования, являются типичными для представителей мужского пола [Дворянчиков, 2010].

Для большей наглядности интенсивность защитных профилей в обеих группах была представлена в виде диаграммы (рис. 1).

Рис. 1. Интенсивность психологических защит в группах мальчиков-подростков с разным уровнем ксенофобии

Диаграмма показывает, что в целом все психологические защиты у подростков со склонностью к ксенофобии используются интенсивнее, чем у подростков контрольной группы, кроме реактивного образования.

Проводилось также сравнение интенсивности механизмов психологической защиты в исследуемых группах. В результате статистической обработки выяснилось, что достоверные различия в группах касаются психологической защиты проекцией (больше у подростков-ксенофобов, при p≤0,01) и интеллектуализацией (также больше в группе с выраженной ксенофобией, при p≤0,05). Проекция позволяет человеку возлагать вину за свои недостатки или промахи на другой объект, а механизм интеллектуализации проявляется в псевдообъяснении человеком собственных неприемлемых желаний, убеждений и поступков с целью самооправдания.

Все испытуемые были исследованы с помощью методики «Копинг-поведение в стрессовых ситуациях» («CISS»). Выяснилось, что все виды копинг-поведения в каждой группе не достигают высоких значений и находятся в пределах средней выраженности. 

Статистическая обработка с помощью критерия Манна–Уитни показала, что достоверных различий использования в группах тех или иных копинг-стратегий в стрессовых ситуациях не существует.

На следующем этапе исследования для установления возможной взаимосвязи склонности к ксенофобии и использования специфических защитных механизмов и копинг-стратегий у мальчиков-подростков проводилось корреляционное исследование на всей выборке испытуемых с использованием коэффициента Пирсона. В результате вычислений выяснилось, что склонность к высокой ксенофобии обнаруживает среднюю по силе взаимосвязь с интенсивным использованием защитного механизма проекции (r=0,62 при p≤0,01) и умеренную взаимосвязь с использованием замещения (r=0,34 при p≤0,05).

Проекция является архаичным (примитивным) защитным механизмом, что подтверждают теоретические обзоры Е.С.Романовой, которая пишет, что в современной зарубежной научной литературе широкое распространение получили идеи о разной степени примитивности защит [Романова, 2002]. Так, согласно Р.В.Уайту, первичные защитные процессы — это отрицание и подавление, а вторичные — это проекция, реактивное образование, замещение и интеллектуализация. В противоположность Р.В.Уайту, О.С.Инглиш и С.М.Финч описывают и проекцию, и интроекцию как два наиболее примитивных защитных средства, тогда как Дж.Р.Эвальт и Д.Л.Фарнсуорф считают регрессию очень примитивным видом защиты. Еще один вывод был сделан при анализе рейтингов защитных механизмов, оцененных экспертами-клиницистами по степени их примитивности. В клинической литературе разные механизмы защиты рассматриваются как в некотором роде разные уровни развития личности или разные уровни примитивности. Это частично отражается в разнице между первичной и вторичной активностью защитного процесса  и во взаимосвязи специфических защит с отдельными психосексуальными стадиями развития. Ранговые оценки базисных защит, с этой точки зрения, выглядят следующим образом: отрицание; регрессия; проекция; замещение; подавление; образование реакции; интеллектуализация; компенсация [Романова, 2002].

Оказалось, что психиатры пришли к полному согласию по поводу того, что отрицание, регрессия и проекция есть очень примитивные защиты, а интеллектуализация и компенсация, напротив, представляют собой более высокие уровни развития личности.

Таким образом, обобщив все полученные результаты исследования, можно сказать, что гипотеза исследования подтвердилась частично. У склонных к ксенофобии мальчиков-подростков преобладает использование примитивного защитного механизма проекции и более зрелой защиты интеллектуализации, последняя помогает лучше контролировать и оправдывать свое неприемлемое поведение. Формы копинг-поведения значимых различий в группах с разной склонностью к ксенофобии не обнаружили.

Проекция у ксенофобов вы­работана для борьбы с чувством самонеприятия. Человек, чув­ствующий вину или раздражение на себя, может справиться с этим конфликтом путем приписывания неприятия или вины дру­гим (в данном случае «чужим», «иным», «не нашим», «не русским» и т.п.), которые, как он считает, отвергают его.

Особенности защитного поведения выражаются в гордости, само­любии, эгоизме, злопамятности, мстительности, обидчивости, уяз­вимости, обостренном чувстве несправедливости, заносчивости, подозрительности, враждебности, нетерпимости к возражениям, тенденции к уличению окружающих, поиске недостатков [Романова, 2002]. Возможные девиации поведения выражаются в поведении, детерминируе­мом сверхценными или бредовыми идеями несправедли­вости, преследования, собственной ущербнос­ти или грандиозности. На этой почве возможны проявления враж­дебности (на этнической, националистической, религиозной и т.п. почве), доходящие до насильственных действий и убийств.

Выводы

1. В целом все психологические защиты у испытуемых со склонностью к ксенофобии используются интенсивнее, чем у толерантной группы испытуемых, кроме реактивного образования, которое выше у испытуемых с отсутствием ксенофобии.
2. Существуют достоверные различия в группах в использовании проекции (больше у подростков с ксенофобией) и интеллектуализации (также больше в группе у ксенофобов). Проекция позволяет человеку возлагать вину за свои недостатки или промахи на другой объект, а механизм интеллектуализации проявляется в псевдообъяснении такого поведения, убеждений и поступков с целью самооправдания.
3. Все виды копинг-поведения в контрольной и экспериментальной группах не достигают высоких значений и находятся в пределах средней выраженности и не имеют достоверных различий в зависимости от уровня ксенофобии.
4. Склонность к высокой ксенофобии у подростков обнаруживает среднюю по силе взаимосвязь с интенсивным использованием защитного механизма проекции и умеренную взаимосвязь с использованием замещения.

Таким образом, у подростков, склонных к ксенофобии, преобладает использование примитивного защитного механизма проекции и более зрелой защиты интеллектуализации, которая помогает лучше контролировать свое поведение. Формы копинг-поведения значимых различий в группах с разной склонностью к ксенофобии не обнаружили.

1. Дворянчиков Н.В., Носов С.С. Взаимосвязь психологических защит и полоролевой идентификации в пубертатном периоде // Психологическая наука и образование (электронный журнал). 2010. №4. 
2. Попова И.В. Объективные и субъективные предпосылки проявления ксенофобных предубеждений россиян //Вестник ГУУ. Сер.  Социология и управление персоналом.  2007. № 6 (32).
3. Романова Е.С. Графические методы в практической психологии. СПб., 2002.
4. Тулупьева Т.В. Психологическая защита и особенности личности  в юношеском возрасте: Дис. … канд. психол. наук. СПб., 2001.
5. Юрасова Е.Н. Психологические особенности лиц, склонных к экстремизму, терроризму и ксенофобии // Юридическая психология. 2008. № 4.