Использование диагностического инструмента «Матрица коммуникации» в работе с ребенком с тяжелой осложненной формой аутизма

Актуальность и цель. Для обследования коммуникации детей с тяжелыми осложненными формами аутизма крайне недостаточно диагностических инструментов и зафиксированного практического опыта их использования. Апробирован диагностический инструмент «Матрица коммуникации» в работе с ребенком младшего школьного возраста с тяжелыми множественными нарушениями развития (ТМНР): тяжелой осложненной формой аутизма, умственной отсталостью в умеренной степени, системным недоразвитием речи и др.

Методы и методики. Применялся диагностический инструмент «Матрица коммуникации» в работе с 10-летним ребенком. Сбор данных осуществлялся методом наблюдения на протяжении одного года в свободной и учебной деятельности, также проводились беседы с родителями. Исследование представлено тремя диагностическими срезами и их анализом.

Результаты. На этапе первичной диагностики выявлены коммуникативные особенности ребенка: ограниченность репертуара нестандартной и стандартной коммуникации, частичная доступность использования символов, нетипичные мимические реакции, низкая собственная активность и др. Сформулированы задачи коррекционной работы: развитие нестандартного, стандартного и символического общения. Итоговая диагностика выявила положительную динамику в развитии всех уровней коммуникации. При непрерывной коррекционной работе: повысилась собственная коммуникативная активность ребенка, расширился репертуар нестандартного и стандартного общения, появились отдельные действия на уровне символической коммуникации. В отсутствие вмешательства наблюдалось снижение коммуникативной активности, потребность в большем объеме помощи, частичный распад навыков общения.

Выводы. Инструмент «Матрица коммуникации» позволил провести первичную диагностику коммуникативной сферы ребенка, определить задачи коррекционно-развивающей работы. Преимущества методики в данном случае: возможность исследования коммуникации ребенка с тяжелой осложненной формой аутизма, не использующего устную речь, на этапе первичной диагностики и для мониторинга успешности вмешательства. Ограничения методики: слабая вариативность учитываемых невербальных несимволических средств общения. Описанный опыт может быть учтен в дальнейших исследованиях эффективности инструмента на расширенной выборке, а также при выборе диагностического инструментария для обследования коммуникации детей с ТМНР и аутизмом.

Введение

При организации коррекционно-развивающей работы с детьми, имеющими выраженные нарушения интеллектуального развития, которым недоступно использование устной речи, значительные трудности вызывает проведение диагностики и определение задач в работе по развитию их коммуникативной сферы [Абкович, 2023; Боголюбова-Кузнецова, 2023; Боголюбова-Кузнецова, 2023а; Маслова, 2023; Меднова, 2023]. В настоящий момент существует лишь небольшое количество подходящих диагностических инструментов, и недостаточно описан опыт их использования [Ветрова, 2023; Ветрова, 2022; Рязанова, 2018; Danker, 2023]. Эти причины обуславливают актуальность исследований коммуникации детей со сложными нарушениями развития и отсутствием устной речи и необходимость фиксации практического опыта в данной области [2; 7; 10; 14; 15; 16; 18;19].

Методика

Среди специалистов, работающих с людьми, имеющими тяжелые множественные нарушения развития, все чаще используется методика «Матрица коммуникации», или «Матрица общения» [Караневская, 2023; Методические рекомендации по, 2022; Рязанова, 2018; Тарасова, 2022; Фомина, 2023]. Методика позволяет выявить, каким образом человек общается, и составить схему для определения целей развития коммуникативных навыков. Ее создатель — доктор Чарити Роуленд (Charity Rowland) из Орегонского университета здоровья и науки (Oregon Health & Science University). Инструмент предназначен для документирования коммуникативных навыков у детей с тяжелыми или множественными нарушениями развития, в том числе детей с сенсорными, двигательными и когнитивными нарушениями. Методика оценивает развитие коммуникации на шести уровнях: ненамеренное поведение, намеренное поведение, нестандартное общение, стандартное общение, конкретные символы, абстрактные символы и язык [Рязанова, 2018; Frolli, 2022; Rowland; Rowland, 2010].

Проведено пилотное исследование, в котором апробировался диагностический инструмент «Матрица коммуникации» в работе коррекционных педагогов с ребенком с тяжелой осложненной формой аутизма — ученицей А. — в Федеральном ресурсном центре по организации комплексного сопровождения детей с расстройствами аутистического спектра. Описан и проанализирован практический опыт использования инструмента.

Решались следующие задачи: проведение первичной, промежуточной и итоговой диагностики ребенка с тяжелой осложненной формой аутизма с использованием инструмента «Матрица коммуникации»; сделан качественный и количественный анализ данных. Для диагностических замеров использовались ситуации взаимодействия ребенка с педагогами и другими детьми в учебной и свободной деятельности, в игровом взаимодействии, в ходе которых оценивалось, с помощью каких средств ребенок выражает согласие и отказ, просьбу, привлекает внимание взрослого, просит о продолжении действия, совершает выбор, отвечает на вопросы, называет предметы и людей, комментирует и др.

Исследование проводилось в течение 12 месяцев (с сентября 2021 года по сентябрь 2022 года).

Описание ребенка. На момент начала исследования ученице А. было 10 лет 4 месяца, на момент окончания — 11 лет 4 месяца. А. обучается во 2-м классе по адаптированной общеобразовательной программе для детей с РАС, вариант 8.4 (в настоящее время — в 4-м классе). У ребенка диагностированы РАС, выраженное нарушение интеллектуального развития (умственная отсталость в умеренной степени), системное недоразвитие речи (тотальное отсутствие устной речи), нарушение зрения, атопический дерматит, присутствуют неуточненные двигательные нарушения.

Первичный запрос включал: развитие навыков общения (освоение максимально доступного репертуара невербальных средств общения и обучение использованию средств альтернативной и дополнительной коммуникации).

Описание проблем. Ученица А. не использует устную речь для коммуникации, редко и неустойчиво применяет невербальные средства общения, редко и со значительной помощью взрослого обращается к другому человеку с просьбой, используя систему обмена карточками PECS. На различные воздействия извне чаще реагирует изменениями мышечного тонуса и не всегда — типичной мимикой, редко — движениями, крайне редко — звуками. Отмечено, что А. может нетипично выражать некоторые мимические реакции (часто улыбается, когда выражает несогласие, напугана или стесняется, — т.е. данная реакция не может интерпретироваться как однозначно положительная; может хмурить брови, не выражая при этом недовольства, — в ее случае это является одним из вариантов самостимуляции). Собственная активность А. низкая, присутствуют нарушения общей и мелкой моторики, снижен мышечный тонус, обнаруживаются нарушения равновесия, координации движений. В связи с описанными особенностями требуется особое внимание к коммуникативным сигналам ребенка, которые могут быть неочевидны.

Результаты

Результаты первичного обследования

Первый диагностический срез был проведен в сентябре 2021 года. По результатам обследования было установлено, что у А. не в полной мере освоены паттерны нестандартной коммуникации (отказ, запрос нового действия, объекта). Не полностью сформирован репертуар паттернов стандартной коммуникации. Доступно использование конкретных символов и частично — абстрактных, а также конструкция простой фразы (из 2-х слов) для выражения просьбы. Общий балл: 44 (при максимуме 160), процент усвоения коммуникации — 28 (см. рис. 1).

Уточненный запрос

1. Развитие навыков использования средств нестандартного общения.
2. Развитие навыков использования средств стандартного общения.
3. Развитие навыков использования средств символического общения — использования конкретных и абстрактных символов.

Цели вмешательства на основе уточненного запроса

1. Развитие нестандартного общения (использование телодвижений, ранних звуков, мимики, простых жестов для выражения отказа, просьбы о новом действии и предмете).
2. Развитие стандартного общения (использование стандартных жестов для выражения согласия и отказа, для выражения просьбы о предмете, совершения выбора, просьбы о продолжении или просьбы чего-то еще больше, а также для привлечения внимания, ответа на закрытые вопросы с вариантами да/нет).
3. Развитие символического общения с использованием конкретных символов (фотографий или картинок, изображающих конкретный предмет или действие, для выражения отказа, просьбы о продолжении действия и чего-либо больше, совершения выбора, просьбы отсутствующего предмета, а также называния предметов и людей) и абстрактных символов (жеста «спасибо» для выражения благодарности).

Ход работы

Результаты

Рис. 2. Результаты промежуточной диагностики (май 2022 год)

Рис. 3. Результаты итоговой диагностики (сентябрь 2022 год)

На уровне абстрактных символов А. научилась просить отсутствующий предмет. Также стали доступны просьба о новом предмете, приветствие других людей, использование вежливых форм общения, называние объектов.

На языковом уровне (простой фразой с использованием средств альтернативной и дополнительной коммуникации) А. научилась просить отсутствующий предмет. Также стала доступна просьба об отсутствующем предмете.

Инструмент «Матрица коммуникации» позволил получить достаточно много измеряемых показателей уровня коммуникации ребенка с тяжелой осложненной формой аутизма, а также зафиксировал их изменения в процессе коррекционно-развивающей работы и в ее отсутствие. Несмотря на ограничения (невозможность фиксации отдельных особенностей коммуникативного поведения ребенка), инструмент оказался достаточно удобным при составлении программы вмешательства.

Выводы

С помощью инструмента «Матрица коммуникации» была проведена первичная диагностика коммуникативного развития ребенка с тяжелой осложненной формой аутизма и определены задачи коррекционно-развивающей работы, заключающейся в поддержке и развитии навыков коммуникации, находящихся в зоне ближайшего развития ребенка, с использованием невербальных средств общения и средств альтернативной и дополнительной коммуникации на уровне нестандартного общения, стандартного общения, конкретных и абстрактных символов и языка.

Инструмент также позволил зафиксировать изменения в коммуникативной сфере ребенка, включенного в коррекционно-развивающую работу, отразив динамику в развитии коммуникации на всех уровнях. Если в работе с ребенком делался перерыв, то фиксировался регресс некоторых навыков на уровне ненамеренного и намеренного поведения, стандартного общения и конкретных символов.

Можно отметить, что инструмент «Матрица коммуникации» дает возможности оценивать навыки коммуникации у ребенка, не использующего речь и имеющего трудности с использованием символических средств общения, а также позволяет определить эффективность психолого-педагогического вмешательства, направленного на развитие коммуникативных навыков.

В качестве преимуществ методики в процессе ее практического использования в описанном случае мы выделили: возможность исследования коммуникации ребенка с тяжелой осложненной формой аутизма, не использующего устную речь, на этапе первичной диагностики и для мониторинга успешности психолого-педагогического вмешательства при обучении его использованию альтернативной и дополнительной коммуникации.

Также были определены следующие ограничения: в методике учтены не все невербальные коммуникативные средства, которые могут быть использованы ребенком на этапе до-символической коммуникации.

В частности, недостаточно представлены возможные мимические реакции и их особенности (например, улыбка интерпретируется как однозначное проявление удовольствия, сдвинутые брови — недовольства, однако у обследованной девочки данные реакции, в зависимости от ситуации, могут интерпретироваться иначе); реакции изменения тонуса тела (например, обследованный ребенок часто не совершает движений, но заметно изменяет тонус мышц тела — например, может чрезмерно расслаблять мышцы, сползая со стула или выскальзывая из рук, когда выражает протест или несогласие с чем-либо; и напрягать мышцы тела также без совершения движений или при подготовке к совершению движения, когда проявляет интерес к чему-либо).

Описанный опыт может быть использован при планировании дальнейших исследований эффективности инструмента «Матрица коммуникации» на расширенной выборке, включающей детей с тяжелыми осложненными формами аутизма, а также при выборе диагностического инструментария для обследования коммуникации детей с такой структурой нарушения.

1. Абкович А.Я., Хохлова А.Ю. Клинико-психолого-педагогические особенности детей с двигательной патологией в структуре тяжелых множественных нарушений развития // Дефектология. 2023. № 1. С. 31—43. DOI:10.47639/0130-3074_2023_1_31
2. Анохина М.Н., Юркевич З.Г. Общение как средство развития коммуникативных и социальных умений и навыков у детей с ТМНР // Образование: прошлое, настоящее и будущее: материалы VIII Междунар. науч. конф. (г. Краснодар, октябрь 2020 г.). Краснодар: Новация, 2020. С. 56—58. ISBN 978-5-00179-017-4.
3. Боголюбова-Кузнецова Д.В., Вальковская Е.Д., Константинова И.С. Возможности психолого-педагогического вмешательства для развития коммуникативных способностей ребенка с РАС — обзор литературы // Дефектология. 2023. № 2. С. 32—40. DOI:10.47639/0130-3074_2023_2_32
4. Боголюбова-Кузнецова Д.В., Вальковская Е.Д., Константинова И.С. Особенности формирования коммуникативных возможностей у детей с РАС — обзор литературы // Дефектология. 2023. № 1. С. 20—30. 10.47639/01303074_2023_1_20
5. Ветрова М.А. Особенности выбора диагностического инструментария в работе с детьми с ТМНР и выраженными интеллектуальными нарушениями // Материалы III Научно-практической конференции с международным участием «Ценность каждого. Жизнь человека с психическими нарушениями: сопровождение, жизнеустройство, социальная интеграция» (13—14 июня 2023 года, Москва). Москва: Теревинф, 2023. С. 176—191. ISBN 978-5-42120672-9.
6. Ветрова М.А., Ветров А.О. Дети с тяжелыми множественными нарушениями: обзор зарубежной литературы // Современная зарубежная психология. 2022. Т. 11. № 2. С. 101—112. DOI:10.17759/jmfp.2022110209
7. Караневская О.В., Сиснёва М.Е. Обеспечение участия лиц, имеющих психические расстройства и нарушения речи, в оценке их навыков и возможностей при помощи средств альтернативной и дополнительной коммуникации // Аутизм и нарушения развития. 2023. Т. 21. № 1. С. 22—32. DOI:10.17759/autdd.2023210103
8. Маслова А.В., Мухачева И.Ю., Ушакова Т.А. Сенсорное развитие обучающихся с умеренной, тяжелой и глубокой умственной отсталостью // Актуальные вопросы реабилитации детей с инвалидностью и ограниченными возможностями здоровья: от социокультурной реабилитации к профессиональной реализации: Сборник материалов международной научно-практической конференции (Ижевск, 15 декабря 2022 г.). Ижевск: Удмуртский государственный университет, 2023. С. 202—208. ISBN 978-5-4312-1093-8.
9. Меднова М.Е. Языковые навыки детей с тяжелыми и множественными нарушениями развития, включающими расстройства аутистического спектра: теоретический // Педагогика: Вопросы теории и практики. 2023. Т. 8. № 2. С. 121—128. DOI:10.30853/ped20230036
10. Методические рекомендации по использованию альтернативной и дополнительной коммуникации (АДК) в стационарных учреждениях социального обслуживания / под ред. О.В. Караневской. Москва: Теревинф, 2022. 252 с. ISBN 978-5-4212-0651-4.
11. Рязанова И.Л. Оценка коммуникативных навыков и подбор альтернативных и дополнительных средств общения детям с ТМНР // Universum: психология и образование. 2018. № 5. 7 с.
12. Тарасова Ю.А., Горлов А.А., Захарова И.И. и др. Сопровождение детей с ТМНР в условиях стационара и полустационара: Опыт проекта Дети.про. Москва: Никея, 2022. 208 с. ISBN 978-5-907628-64-9.
13. Фомина Н.В. Теоретические аспекты альтернативной и дополнительной коммуникации // Актуальные вопросы реабилитации детей с инвалидностью и ограниченными возможностями здоровья: от социокультурной реабилитации к профессиональной реализации: Сборник материалов международной научно-практической конференции (Ижевск, 15 декабря 2022 г.). Ижевск: Удмуртский государственный университет, 2023. С. 243—247. ISBN 978-5-4312-1093-8.
14. Chavers T.N., Morris M., Schlosser R.W., Koul R. Effects of a systematic augmentative and alternative communication intervention using a speech-generating device on multistep requesting and generic small talk for children with severe autism spectrum disorder / American Journal of Speech-Language Pathology. 2021. Vol. 30. № 6. P. 2476—2491. DOI:10.1044/2021_AJSLP-20-00353
15. Danker J., Dreyfus S., Strnadov I., Pilkinton M. Scoping review on communication systems used by adults with severe/ profound intellectual disability for functional communication / Journal of Applied Research in Intellectual Disabilities. 2023. Vol. 36. № 5. P. 951—965. DOI:10.1111/jar.13133
16. Frea W.D., Arnold C.L., Vittimberga G.L. A Demonstration of the Effects of Augmentative Communication on the Extreme Aggressive Behavior of a Child With Autism Within an Integrated Preschool Setting // Journal of Positive Behavior Interventions. 2001. Vol. 3. № 4. P. 194—198. DOI:10.1177/109830070100300401
17. Frolli A., Ciotola S., Esposito C., Fraschetti S., Ricci M.C., Cerciello F., Russo M.G. AAC and Autism: Manual Signs and Pecs, a Comparison / Behavioral Sciences. 2022. Vol. 12. № 10. Article ID 359. 8 p. DOI:10.3390/bs12100359
18. Grove N., Bunning K., Porter J., Olsson C. See What I Mean: Interpreting the Meaning of Communication by People with Severe and Profound Intellectual Disabilities // Journal of Applied Research in Intellectual Disabilities. 1999. Vol. 12. № 3. P. 190—203. DOI:10.1111/j.1468-3148.1999.tb00076.x
19. Ogletree B.T., Pierce H.K. AACfor individuals with severe intellectual disabilities: Ideas for nonsymbolic communicators // Journal of Developmental and Physical Disabilities. 2010. Vol. 22. № 3. P. 273—287. DOI:10.1007/s10882-009-9177-1
20. Rowland C. The Communication Matrix [Электронный ресурс]. URL: https://www.communicationmatrix.org/ (дата обращения: 05.09.2023).] DOI: 10.47639/0130-3074_2023_1_20
21. Rowland C. Using the communication matrix to assess expressive skills in early communicators // Communication Disorders Quarterly. 2011. Vol. 32. № 3. P. 190—201. DOI:10.1177/1525740110394651
22. Rowland C., Fried-Oken M. Communication Matrix: A clinical and research assessment tool targeting children with severe communication disorders // Journal of Pediatric Rehabilitation Medicine. 2010. Vol. 3. № 4. P. 319—329. DOI:10.3233/PRM-2010-0144