Введение
Психологическое состояние матерей оказывает значимое влияние на психическое развитие ребенка и на целостность семьи [Захаров]. Утверждается, что, когда мать узнает о серьезном диагнозе ребенка, она испытывает сильнейший стресс, который может длиться всю жизнь. Часто этому состоянию способствует и нарушение семейного функционирования. Нередко у родителей возникает чувство вины и беспомощности [Горина, 2019; Гринина, 2019; Конева; Попова].
Сохранение и развитие психологических ресурсов матерей, воспитывающих детей с расстройствами аутистического спектра (РАС), — важная социально значимая задача.
Нарушения психического развития детей с РАС проявляются практически во всех сферах: речевой, эмоциональной, поведенческой, волевой, перцептивной и др. Ребенок не может распознать социальный и эмоциональный контекст, выглядит отстраненным. При этом практически отсутствуют навыки поддержания социального внимания [Божкова, 2020]. Трудности в воспитании ребенка, в регулировании его поведения, обусловленного заболеванием, повышают уровень стресса у родителей и приводят к родительской неэффективности, что может вызывать симптомы депрессии, невротизацию личности и обострение соматических заболеваний. Семья может начать функционировать дисгармонично, в воспитании ребенка начинают преобладать гипопротекция или гиперпротекция [Василенко]. Следствием трудностей воспитания ребенка с РАС может стать родительское эмоциональное выгорание и эмоциональное истощение, деперсонализация, редукция родительских достижений. Эмоциональное истощение проявляется в чувстве усталости, вины, опустошенности, раздражительности. Деперсонализация связана с эмоциональной отстраненностью от ребенка. Исследователи отмечают, что родительское выгорание может иметь тяжелые последствия, такие как мысли о суициде, бегстве, аддиктивное поведение, а также жестокое обращение с ребенком [Mikolajczak , Brianda, 2018; Mikolajczak , Gross, 2020; Mikolajczak]. Редукция родительских достижений связана со снижением родительской компетентности и ресурсов матери в целом [Ефимова, 2013; Ефимова, 2013а; Ефимова, 2018].
Л.С. Печникова описала состояние матерей, воспитывающих детей с РАС, как «синдром растерянности», который включает высокий уровень тревоги, эмоциональную неустойчивость, обостренное болезненное отношение к критике, ранимость. Усугубляет состояние матери поздняя постановка диагноза, часто — изза особенностей проявления симптомов аутизма, на которые мать обращает внимание после года и позже. Это приводит к потере надежды на воспитание здорового ребенка. При этом на фоне негативных переживаний запускается длительный процесс принятия семьей ситуации наличия больного ребенка [Печникова, 1998; Печникова, 1997].
Важно отметить, что не каждая мать, воспитывающая ребенка с РАС, страдает от родительского выгорания. Родительское выгорание появляется тогда, когда имеется недостаток ресурсов для удовлетворения личных потребностей. Выгорание является результатом хронического дисбаланса факторов риска и ресурсов [Кисова, 2022]. Ресурсы в данном контексте означают доступные средства, которые помогают достигать цели и обеспечивать основные потребности человека. Ресурсы могут быть как внутренними (особенности личности, адекватные самооценка и самоотношение), так и внешними, заключающимися в системе отношений с супругом, другими родственниками, отношений к болезни ребенка, отношений с самим ребенком [Солондаев, 2024]. Ресурсы семьи состоят из системы семейных убеждений, которые обуславливают жизнеспособность семьи [Леонтьев]. Реакция на болезнь, установившаяся в семейном кругу, определяет, как будут проявляться забота, подбираться адаптивные методы для обеспечения ребенку правильного лечения и коррекции. Качественно налаженные в семье коммуникативные связи и активное включение в решение проблем всех ее членов помогают укрепить ее самоорганизацию, повышают семейную гибкость, позволяющую принимать внешнюю поддержку для решения проблем [Estes, 2009]. Личностные характеристики матери ребенка с РАС определяют ее положение в распределении ресурсов. Позитивное самоотношение связано со способностью реализации матери в разных новых ролях и с приспособляемостью к разным жизненным ситуациям [Морозов; Морозов, 2022]. При позитивном самоотношении заболевание ребенка принимается легче, так же как и особенности ребенка в целом. Негативное самоотношение матери связано с риском появления дисгармоничного отношения к ребенку, чувства злости, обиды, переживания неоправданности ожиданий и чувства вины перед ребенком. Таким образом, фактор самоотношения матери исследователи рассматривают как адаптационный потенциал и ресурс или как риск формирования родительского выгорания.
Ресурсы матери взаимосвязаны с эмоциональным отношением матери к ребенку [Четвертухина, 2023; Шнейдер, 2018]. Е.И. Захарова выделила три блока эмоционального взаимодействия между родителем и ребенком. Блок родительской чувствительности характеризуется распознаванием эмоционального состояния ребенка, возможностями матери понимать его причины, сохранять способность быть чуткой, сопереживать. Второй блок, эмоциональных проявлений, возникает при взаимодействии с ребенком. Искренняя заинтересованность ребенком привносит положительный эмоциональный фон в семью. А раздражение, недовольство порождают негативные настроения. И третий блок — это поведенческие проявления, которые отражают эмоциональную поддержку ребенка, стремление к телесному контакту [Квасова, 2019, с. 3].
И.М. Никольская выделила два противоположных вида отношения к ребенку с расстройством аутистического спектра. Первый вариант — это акцент на недостатках ребенка, трудностях во взаимодействии с ним, недооценка его возможностей и способностей, а также преобладание авторитарного воспитания. Второй — это преувеличение возможностей ребенка, но решение за него различных задач, с которыми он мог бы справиться самостоятельно [Никольская, 2005]. М.Ю. Миланич отмечает, что матери, воспитывающие детей с расстройствами аутистического спектра, непоследовательны в воспитании. Их отличают тревожность, тенденция к завышению уровню развития ребенка и стремление предоставлять ребенку автономию. При этом таких матерей отличает сверхконтроль над ребенком [Миланич, 2010]. В.В. Ткачева полагает, что матери детей с РАС не имеют мотивации для принятия особенного распорядка жизни ребенка. Они чувствуют себя «эмоциональными донорами», отдавая эмоции и не получая близости, проявлений привязанности от ребенка.
Современные научно-прикладные исследования показывают необходимость изучения психологических ресурсов матерей, воспитывающих детей с РАС [Горина, 2019; Гринина, 2019; Конева; Морозов, 2022; Печникова, 1998]. Мы предполагаем, что задачи выявления роли ресурсов и их развитие в процессе психологического сопровождения семьи являются своевременными и актуальными, и их решение способствует снижению уровня эмоционального выгорания матерей, а также стабилизации семейных отношений.
Цель настоящего исследования — выявить психологические ресурсы матерей, воспитывающих детей с РАС, рассматривая их как факторы, сдерживающие развитие симптомов родительского выгорания, с целью использования полученных результатов при построении программ комплексного психологического сопровождения семей с РАС. Нами выдвинута гипотеза о том, что, при наличии у матерей, воспитывающих детей с РАС, позитивного самоотношения и принятия болезни ребенка симптомы родительского выгорания будут менее выражены.
Методы
Представлены результаты обсервационного одномоментного аналитического исследования, проведенного на базе Краевого государственного бюджетного учреждения «Алтайский краевой центр психологопедагогической и медико-социальной помощи». В выборку были включены 80 женщин, которые воспитывают детей с РАС, имеющих официальный диагноз F84.0, F84.1, F84.4. Средний возраст матерей 36,45±4,78 лет. Средний возраст детей 6,32±2,26 лет. Ребенок с РАС: единственный — в 46% семей, младший — в 24% семей, старший — в 30% семей. В центре с детьми проводят занятия дефектолог и психолог. Из выборки исключены матери, у чьих детей симптомы РАС наблюдались менее 1-го года, поскольку небольшой срок заболевания мог оказать влияние на результаты исследования. Также исключались женщины, воспитывающие нескольких детей с нарушениями развития [Кузьмина, 2024; Кузьмина, 2023].
В исследовании применялись методики [Кузьмина, 2023]:
- методика «Диагностика отношения к болезни ребенка» (ДОБР) В.Е. Кагана, И.П. Журавлевой, использована для исследования отношения матери к болезни ребенка;
- опросник «Родительское выгорание» И.Н. Ефимовой, определяет выраженность развития симптомов родительского выгорания;
- «Опросник детско-родительского эмоционального взаимодействия» Е.И. Захаровой (методика ОДРЭВ), применен для изучения эмоционального взаимодействия матери и ребенка;
- «Тест-опросник самоотношения» В.В. Столина, С.Р. Пантилеева, применен для изучения параметров самоотношения личности у матерей, воспитывающих детей с РАС.
Математико-статистическая обработка данных проводилась в программе SPSS Statistics 27 с применением корреляционного анализа Спирмена. Опросы проводились в индивидуальной форме, каждый длился около 30 минут. Матери участвовали в исследовании на основе добровольного информированного согласия.
Результаты
В таблице 1 представлены характеристика выборки исследования с позиции выраженности симптомов родительского выгорания.
Большинство матерей (65%), принимавших участие в исследовании, имеют высокий и средний уровень эмоционального истощения. 35% матерей характеризует выраженный и средний показатели деперсонализации. Сомнения в своей родительской компетентности испытывают более 40% матерей.
Для выявления взаимосвязей между симптомами родительского выгорания и типами отношения к болезни ребенка использован корреляционный анализ Спирмена. Результаты представлены в таблице 2. Получены положительные корреляционные взаимосвязи симптома эмоциональное истощение с нозогнозией (r=0,324; p=0,003) и общей напряженностью (r=0,260; p=0,02); симптома деперсонализация и нозогнозия (r=0,317; p=0,004) и отрицательная корреляционная взаимосвязь симптома редукция родительских достижений с нозогнозией.
Таким образом, преувеличение тяжести болезни ребенка, эмоционально напряженное отношение к заболеванию ребенка связаны с большим риском развития симптомов родительского выгорания у матерей, воспитывающих детей с РАС.
Таким образом, преувеличение тяжести болезни ребенка, эмоционально напряженное отношение к заболеванию ребенка связаны с большим риском развития симптомов родительского выгорания у матерей, воспитывающих детей с РАС.
Взаимосвязи между симптомами родительского выгорания и типами эмоционального отношения к ребенку у матерей, воспитывающих детей c РАС, выявлялись с помощью применения корреляционного анализа Спирмена. Результаты представлены в таблице 3.
Таблица 1. Характеристика выборки исследования
|
Уровень симптома |
Эмоциональное истощение |
Число человек (%) |
Деперсонализация |
Число человек (%) |
Редукция родительских достижений |
Число человек (%) |
|
Низкий уровень L |
0—15 |
26 (32,5%) |
0—5 |
42 (52,5%) |
37 и больше |
36 (45%) |
|
Средний уровень М |
16—24 |
26 (32,5%) |
6—10 |
25 (31,25%) |
36—31 |
26 (32,5%) |
|
Высокий уровень Н |
25 и больше |
28 (35%) |
11 и больше |
13 (16,25%) |
30 и меньше |
18 (22,5%) |
Таблица 2. Результаты корреляционного анализа симптомов родительского выгорания и типов отношения к болезни ребенка у матерей, воспитывающих детей с РАС
|
Параметры |
Показатель |
Интернальность |
Тревога |
Нозогнозия |
Контроль активности |
Общая напряженность |
|
Эмоциональное истощение |
r |
0,118 |
0,106 |
0,324** |
0,007 |
0,260* |
|
p |
0,295 |
0,348 |
0,003 |
0,953 |
0,020 |
|
|
N |
80 |
80 |
80 |
80 |
80 |
|
|
Деперсонализация |
r |
0,179 |
–0,053 |
0,317** |
–0,007 |
0,173 |
|
p |
0,111 |
0,640 |
0,004 |
0,949 |
0,125 |
|
|
N |
80 |
80 |
80 |
80 |
80 |
|
|
Редукция родительских достижений |
r |
–0,177 |
–0,002 |
–0,281* |
0,003 |
–0,189 |
|
p |
0,116 |
0,984 |
0,012 |
0,980 |
0,094 |
|
|
N |
80 |
80 |
80 |
80 |
80 |
Примечание: r — коэффициент корреляции, p — уровень значимости, «*» — р£0,05, «**» — р£0,01 N — число человек.
Таблица 3. Результаты корреляционного анализа симптомов родительского выгорания и типов эмоционального отношения к ребенку у матерей, воспитывающих детей с РАС
|
Параметры |
Показатель |
Эмоциональное истощение |
Деперсонализация |
Редукция родительских достижений |
|
Понимание причин состояния |
r |
–0,017 |
–0,136 |
0,041 |
|
p |
0,883 |
0,229 |
0,716 |
|
|
N |
80 |
80 |
80 |
|
|
Способность к сопереживанию |
r |
–0,101 |
–0,023 |
0,051 |
|
p |
0,375 |
0,839 |
0,652 |
|
|
N |
80 |
80 |
80 |
|
|
Чувства, возникающие у матери во взаимодействии с ребенком |
r |
–0,242* |
–0,219 |
0,133 |
|
p |
0,031 |
0,051 |
0,239 |
|
|
N |
80 |
80 |
80 |
|
|
Безусловное принятие |
r |
–0,184 |
–0,227* |
0,121 |
|
p |
0,102 |
0,043 |
0,284 |
|
|
N |
80 |
80 |
80 |
|
|
Отношение к себе как к родителю |
r |
–0,005 |
–0,026 |
0,023 |
|
p |
0,967 |
0,819 |
0,838 |
|
|
N |
80 |
80 |
80 |
|
|
Преобладающий эмоциональный фон взаимодействия |
r |
–0,149 |
–0,056 |
0,128 |
|
p |
0,188 |
0,619 |
0,258 |
|
|
N |
80 |
80 |
80 |
|
|
Стремление к телесному контакту |
r |
0,166 |
0,150 |
–0,210 |
|
p |
0,142 |
0,186 |
0,062 |
|
|
N |
80 |
80 |
80 |
|
|
Оказание эмоциональной поддержки |
r |
0,014 |
0,138 |
–0,118 |
|
p |
0,899 |
0,224 |
0,297 |
|
|
N |
80 |
80 |
80 |
|
|
Ориентация на состояние ребенка при построении взаимодействия |
r |
0,373** |
0,337** |
–0,414** |
|
p |
0,001 |
0,002 |
0,001 |
|
|
N |
80 |
80 |
80 |
|
|
Умение воздействовать на состояние ребенка |
r |
–0,107 |
–0,118 |
0,059 |
|
p |
0,346 |
0,299 |
0,602 |
|
|
N |
80 |
80 |
80 |
Примечание: r — коэффициент корреляции, p — уровень значимости, «*» — р£0,05, «**» — р£0,01 N — число человек.
Получена отрицательная корреляционная взаимосвязь симптома эмоциональное истощение со шкалой «Чувства, возникающие у матери во взаимодействии с ребенком» (r=–0,242; p=0,031) и положительная корреляционная взаимосвязь со шкалой «Ориентация на состояние ребенка при построении взаимодействия» (r=0,373; p=0,001).
Получена отрицательная корреляционная взаимосвязь симптома деперсонализация со шкалой «Безусловное принятие» (r=–0,227; p=0,043) и положительная корреляционная взаимосвязь со шкалой «Ориентация на состояние ребенка при построении взаимодействия» (r=0,337; p=0,002).
Получена отрицательная корреляционная взаимосвязь симптома «Редукция родительских достижений» со шкалой «Ориентация на состояние ребенка при построении взаимодействия» (r=–0,414; p=0,001).
Положительные эмоции, которые мать испытывает, проводя время с ребенком, являются психологическим ресурсом и фактором, сдерживающим развитие симптома эмоционального истощения. Безусловное принятие своего ребенка является психологическим ресурсом, препятствующим развитию деперсонализации. С другой стороны, появление симптомов эмоционального истощения, деперсонализации и редукции родительских достижений связано с ориентацией матери на состояние ребенка при построении взаимодействия, вероятно, потому, что мать испытывает сложности в понимании состояния своего ребенка и особенностей его заболевания.
Положительные эмоции, которые мать испытывает, проводя время с ребенком, являются психологическим ресурсом и фактором, сдерживающим развитие симптома эмоционального истощения. Безусловное принятие своего ребенка является психологическим ресурсом, препятствующим развитию деперсонализации. С другой стороны, появление симптомов эмоционального истощения, деперсонализации и редукции родительских достижений связано с ориентацией матери на состояние ребенка при построении взаимодействия, вероятно, потому, что мать испытывает сложности в понимании состояния своего ребенка и особенностей его заболевания.
В представленном исследовании с помощью корреляционного анализа Спирмена определены взаимосвязи между симптомами родительского выгорания и характеристиками самоотношения матерей, воспитывающих детей c РАС. См. таблицу 4.
Таблица 4. Результаты корреляционного анализа симптомов родительского выгорания и типов отношения к болезни ребенка
|
Параметр |
Показатель |
Эмоциональное истощение |
Деперсонализация |
Редукция родительских достижений |
|
S — интегральное самоотношение |
R |
–0,423** |
–0,369** |
0,371** |
|
P |
0,001 |
0,001 |
0,001 |
|
|
N |
80 |
80 |
80 |
|
|
Шкала I — самоуважение |
R |
–0,437** |
–0,338** |
0,354** |
|
P |
0,001 |
0,002 |
0,001 |
|
|
N |
80 |
80 |
80 |
|
|
Шкала II — аутосимпатия |
R |
–0,306** |
–0,293** |
0,296** |
|
p |
0,006 |
0,008 |
0,008 |
|
|
N |
80 |
80 |
80 |
|
|
Шкала III — ожидаемое отношение от других |
r |
–0,190 |
–0,184 |
0,210 |
|
p |
0,091 |
0,102 |
0,061 |
|
|
N |
80 |
80 |
80 |
|
|
Самоинтерес |
r |
–0,136 |
–0,111 |
0,098 |
|
p |
0,227 |
0,327 |
0,388 |
|
|
N |
80 |
80 |
80 |
|
|
Самоуверенность |
r |
–0,423** |
–0,333** |
0,380** |
|
p |
0,001 |
0,003 |
0,001 |
|
|
N |
80 |
80 |
80 |
|
|
Отношение других |
r |
–0,094 |
0,048 |
0,128 |
|
p |
0,405 |
0,675 |
0,257 |
|
|
N |
80 |
80 |
80 |
|
|
Самопринятие |
r |
–0,295** |
–0,351** |
0,203 |
|
p |
0,008 |
0,001 |
0,071 |
|
|
N |
80 |
80 |
80 |
|
|
Самопоследовательность |
r |
–0,043 |
–0,156 |
0,048 |
|
p |
0,703 |
0,167 |
0,675 |
|
|
N |
80 |
80 |
80 |
|
|
Самообвинение |
r |
0,211 |
0,261* |
–0,226* |
|
p |
0,061 |
0,019 |
0,044 |
|
|
N |
80 |
80 |
80 |
|
Параметр |
Показатель |
Эмоциональное истощение |
Деперсонализация |
Редукция родительских достижений |
|
Самоинтерес |
r |
–0,210 |
–0,144 |
0,157 |
|
p |
0,061 |
0,202 |
0,163 |
|
|
N |
80 |
80 |
80 |
|
|
Самопонимание |
r |
–0,396** |
–0,155 |
0,251* |
|
p |
0,001 |
0,170 |
0,025 |
|
|
N |
80 |
80 |
80 |
Примечание: r — коэффициент корреляции, p — уровень значимости, «*» — р£0,05, «**» — р£0,01 N — количество человек
Получены отрицательные корреляционные взаимосвязи симптома эмоциональное истощение со шкалами S — «Интегральное самоотношение» (r=–0,369; p=0,001), I — «Самоуважение» (r=-0,437; p=0,001), II — «Аутосимпатия» (r=–0,306; p=0,006), «Самоуверенность» (r=–0,423; p=0,001), «Самопринятие» (r=–0,295; p=0,008), «Самопонимание» (r=–0,396; p=0,001).
Получены отрицательные корреляционные взаимосвязи симптома «Деперсонализация» со шкалами S — «Интегральное самоотношение» (r=–0,369; p=0,001), I — «Самоуважение» (r=–0,338; p=0,002), II — «Аутосимпатия» (r=-0,293; p=0,008), «Самоуверенность» (r=–0,333; p=0,003), «Самопринятие» (r=–0,351; p=0,019), а также положительная корреляционная взаимосвязь со шкалой «Самообвинение» (r=0,261; p=0,019).
Получены положительные корреляционные взаимосвязи симптома редукция родительских достижений со шкалами S — «Интегральное самоотношение» (r=0,371; p=0,001), I — «Самоуважение» (r=0,354; p=0,001), II — «Аутосимпатия» (r=0,296; p=0,008), «Самоуверенность» (r=0,308; p=0,001), «Самопонимание» (r=0,251; p=0,025), а также отрицательная корреляционная взаимосвязь со шкалой «Самообвинение» (r=–0,226; p=0,044).
Полученные корреляционные взаимосвязи между симптомами родительского выгорания и шкалами самоотношения матерей, воспитывающих детей с РАС, позволяют нам построить следующие заключения.
Позитивное самоотношение, основанное на аутосимпатии, самоуважении, самопонимании, самопринятии, уверенности в собственных силах, является ресурсом и препятствует развитию симптомов эмоционального истощения и деперсонализации, редукции родительских достижений у матерей, воспитывающих детей с РАС.
В исследовании выявлено, что матери, которым присуще самообвинение, склонны ощущать свою родительскую некомпетентность, испытывать симптомы родительского выгорания.
Результаты настоящего исследования согласуются с результатами, полученными О.И. Богачевой, М.В. Ивановым, Н.В. Симашковой, которые определили, что матерям трудно поверить в факт наличия психиатрического диагноза у их детей, а проявления болезни они часто психологизируют, будучи склонны объяснять нарушения поведения и отставание в развитии ребенка чертами его характера, «стеснительностью» или другими индивидуальными особенностями [Богачева].
Выводы
Поиск и развитие психологических ресурсов у матерей, воспитывающих детей с РАС, является важной задачей психологического сопровождения семьи.
- Гармоничное отношение к болезни ребенка является фактором, сдерживающим развитие родительского выгорания у матерей, воспитывающих детей с РАС. Преувеличение тяжести болезни ребенка, общая напряженность способствуют развитию симптомов родительского выгорания.
- Положительные эмоции, которые испытывает мать в процессе взаимодействия с ребенком, безусловное его принятие, выступают в роли психологического ресурса, который сдерживает появление симптоматики родительского выгорания; при этом чрезмерная ориентация на состояние ребенка при построении взаимодействия с ним способствует развитию симптомов родительского выгорания, что связано также с ключевыми дефицитами ребенка с РАС.
- Позитивное самоотношение, основанное на аутосимпатии, самоуважении, самопонимании, самопринятии, уверенности в собственных силах, является внутренним ресурсом матери ребенка с РАС. Поэтому такое самоотношение, по мнению ряда авторов [Кузьмина, 2023], способствует снижению или предотвращению развития симптомов родительского выгорания.
В дальнейшем представляется целесообразным исследовать ресурсы матерей, имеющих детей с разной степенью тяжести РАС. Также интерес представляет изучение психологических ресурсов отцов, которые воспитывают детей с РАС.
Результаты представленного исследования могут быть использованы в практической деятельности педагогов-психологов, дефектологов, медицинских психологов по комплексному сопровождению семьей, воспитывающих детей с РАС, в части развития психологических ресурсов семьи, профилактики и коррекции симптомов родительского выгорания.