Клиническая и специальная психология
2018. Том 7. № 2. С. 111–123
doi:10.17759/cpse.2018070208
ISSN: 2304-0394 (online)
Психологический анализ агрессивных тенденций у подростков, впервые поступивших в социозащитное учреждение
Аннотация
Общая информация
Ключевые слова: депривация, страх, фрустрация, агрессия, враждебность
Рубрика издания: Эмпирические исследования
Тип материала: научная статья
DOI: https://doi.org/10.17759/cpse.2018070208
Для цитаты: Решетников М.М., Уласень Т.В. Психологический анализ агрессивных тенденций у подростков, впервые поступивших в социозащитное учреждение [Электронный ресурс] // Клиническая и специальная психология. 2018. Том 7. № 2. С. 111–123. DOI: 10.17759/cpse.2018070208
Полный текст
Введение
В последнее время изучение понятий «враждебность» и «агрессивность» составляет самостоятельные направления в психиатрии, психосоматике, клинической и социальной психологии [5-10; 20]. Особого внимания в изучаемом контексте заслуживают воспитанники социозащитных учреждений, среди которых по результатам исследований Д.А. Тихомирова только 10% «удается встать на ноги и наладить нормальную жизнь» [Тихомиров, 2014, с. 4].
Проведенный анализ имеющихся научных данных по проблеме междисциплинарного изучения последствий детского депривационного опыта свидетельствует о необходимости продолжения исследования мультифакторного влияния хронической травматизации на психическое здоровье детей и подростков, оказавшихся в трудной жизненной ситуации [Бобров, 2017; Решетников, 2017; Уласень, 2017]. Как подчеркивают Д.Д. Савченко и Т.И. Шульга, «понимание особенностей социальных отношений подростков-сирот с разным уровнем жизни в семье имеет большое практическое значение для специалистов помогающих профессий для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей» [Савченко, 2017, с. 75].
В связи с этим представляется актуальным изучение агрессивных и враждебных тенденций у подростков - воспитанников социозащитных учреждений в зависимости от характера перенесенного ранее травматического опыта.
Характеристика эмпирических данных
Были обследованы 82 подростка 11-18 лет, воспитывающиеся в социозащитных учреждениях (сироты, социальные сироты и дети из малообеспеченных семей). Средний возраст обследуемых - 13,3±2,1. Для более точного дифференцированного анализа маркеров дезадаптационных проявлений выделены две идентичные друг другу по возрасту и полу группы: I группа - сироты (истинные и социальные); II группа - подростки, воспитывающиеся в кровных семьях.
Социальный статус подростков I группы (22 девочки, 19 мальчиков): истинные сироты - 15%, социальные сироты - 85%.
Социальный статус воспитанников II группы, оказавшихся в трудной жизненной ситуации (21 девочка, 20 мальчиков): 28,5% - подростки из полных семей; 62% - подростки из неполных семей и 9,5% - подростки из многодетных семей.
В статье представлены результаты применения клинико-психопатологического и психодиагностического методов с использованием полуструктурированного интервью для выявления признаков посттравматического стресса у детей, опросника агрессивности Басса-Дарки и опросника «Подростки о родителях».
Полуструктурированное интервью для выявления признаков посттравматического стресса у детей (ПИВППСД) разработано А.И. Щепиной и А.В. Макарчук (2004) [Тарабрина, 2001]. Интервью включает скрининговую часть и набор из 42 вопросов. Вопросы интервью построены на основании симптомов ПТСР по критериям DSM-IV: «немедленное реагирование», «навязчивое воспроизведение», «избегание», «возросшая возбудимость», «нарушения функционирования». Для ответов детей были использованы шкалы Лайкерта («да», «не знаю», «нет» либо «никогда», «один раз за последний месяц», «более одного раза за последний месяц»). Выделены следующие травмирующие факторы: «физическое насилие», «сексуальное насилие», «пренебрежение», «трудная жизненная ситуация», «зависимое поведение родителей», «смерть одного или обоих родителей». С целью выявления триггеров формирующихся социально-психологических нарушений дополнительно в скрининговую часть введен фактор «субъективный эмоциональный дефицит», оцениваемый ответами «да», «не знаю», «нет».
Опросник агрессивности Басса-Дарки предназначен для выявления уровня агрессивности респондентов [Батаршев, 2001]. Опросник состоит из 75 утверждений. Испытуемый должен выбрать один из ответов («да» либо «нет»). Опросник стандартизирован А.А. Хваном, Ю.А. Зайцевым и Ю.А. Кузнецовой (2005). Индекс враждебности высчитывается по показателям шкал «обида» и «подозрительность», а индекс агрессивности (как прямой, так и мотивационной) - по шкалам «физическая агрессия», «раздражение», «вербальная агрессия». Нормой агрессивности является величина ее индекса, равная 21+4, а враждебности - 6,5+3.
Опросник «Подростки о родителях» позволяет изучить установки, поведение и методы воспитания родителей так, как видят их дети в подростковом возрасте, позволяет описать отношения с родителем по наиболее общим проявлениям: доброжелательность, враждебность, автономия, директивность и непоследовательность родителя [Вассерман, 2001]. В связи с отсутствием в большинстве изучаемых случаев отцов у обследуемых подростков опросник использован с целью оценки стиля материнского воспитания.
Статистический анализ был выполнен с использованием F-критерия Фишера, критерия Манна-Уитни, выборочного коэффициента ранговой корреляции Спирмена и частного корреляционного анализа [Кобзарь, 2006].
Критерии отбора респондентов
Было проведено выборочное обследование воспитанников, впервые поступивших в социозащитное учреждение. Из выборки были исключены инвалиды, подростки с диагнозом «умственная отсталость», воспитанники с расстройствами психического развития (включенными в рубрики F80-F89 МКБ-10), умеренно- выраженными и тяжелыми формами органического поражения головного мозга, эндогенными заболеваниями.
Результаты исследования
В ходе проведения полуструктурированного интервью для выявления признаков посттравматического стресса изучены травматические события, перенесенные воспитанниками социозащитных учреждений (табл.1). Выявлена наибольшая частота встречаемости случаев травматических переживаний, связанных с трудным материальным положением (M(SD)=0,93(0,24)), зависимым поведением родителей (M(SD)=0,69(0,43)), ситуациями пренебрежения (M(SD)=0,62(0,48)), физического насилия (M(SD)=0,19(0,34)), смерти родителя (родителей) (M(SD)=0,19(0,39)), сексуального домогательства (M(SD)=0,04(0,21)).
Таблица 1
Показатели травматических событий у подростков
с учетом принадлежности к группе
|
Показатели |
I группа (n=41) M(SD) |
II группа (n=41) M(SD) |
Критерий Фишера |
Р |
|
Физическое насилие |
0,26(0,44) |
0,12(0,33) |
1,83 |
0,96 |
|
Сексуальное домогательство |
0,07(0,26) |
0,02(0,15) |
2,85 |
0,31 |
|
Пренебрежение |
0,78(0,41) |
0,46(0,50) |
1,45 |
0,00 |
|
Смерть родителя/лей |
0,29(0,46) |
0,09(0,30) |
2,35 |
0,02 |
|
Зависимое поведение родителя/лей |
0,85(0,35) |
0,53(0,50) |
1,99 |
0,00 |
|
Трудное материальное положение |
0,95(0,21) |
0,92(0,26) |
1,46 |
0,64 |
|
«Субъективный эмоциональный дефицит» |
0,82(0,38) |
0,53(0,50) |
1,75 |
0,00 |
Получены различия между группой сирот (I группа) и подростков, воспитывающихся в кровной семье (II группа), по критерию «субъективный эмоциональный дефицит», предложенному нами для оценки отмечаемого подростками чувства недостатка эмоционального тепла, понимания и внимания со стороны близкого окружения. Изучены корреляционные связи фактора субъективного эмоционального дефицита с травмирующими событиями (физическим насилием, пренебрежением, сексуальным домогательством, трудным материальным положением, смертью родителя/родителей, зависимым поведением родителей). У подростков I группы корреляционные связи не обнаружены. У подростков II группы были выявлены значимые корреляционные связи между субъективным эмоциональным дефицитом и травмирующими событиями: физическим насилием, пренебрежением, зависимым поведением родителей (табл. 2).
Таблица 2
Взаимосвязи между субъективным эмоциональным дефицитом
и травмирующими факторами у подростков II группы
|
Травмирующие факторы |
Субъективный эмоциональный дефицит |
|
Физическое насилие |
0,31* |
|
Сексуальное домогательство |
0,13 |
|
Пренебрежение |
0,58* |
|
Смерть родителя/родителей |
0,28 |
|
Алкоголизм, наркомания родителей |
0,61* |
|
Трудное материальное положение |
0,14 |
Примечание. * -корреляционные связи значимы на уровне 0,05.
Данные сравнительного анализа клинических и социально-психологических критериев травматических переживаний у воспитанников социозащитных учреждений по опроснику ПИВППСД свидетельствуют о наличии высоких уровней балльных оценок по критериям ПТСР (по DSM-IV): немедленному реагированию, навязчивому воспроизведению, избеганию, возросшей возбудимости и нарушений функционирования (табл. 3).
Таблица 3
|
Критерии ПТСР |
M |
SD |
Min |
Max |
|
Немедленное реагирование |
7,50 |
2,45 |
0,00 |
10,00 |
|
Навязчивое воспроизведение |
11,21 |
2,93 |
2,00 |
16,00 |
|
Избегание |
14,14 |
3,19 |
7,00 |
20,00 |
|
Возросшая возбудимость |
12,46 |
3,52 |
2,00 |
19,00 |
|
Нарушения функционирования |
7,38 |
2,26 |
0,00 |
12,00 |
Показатели балльных оценок критериев ПТСР в общей группе воспитанников
социозащитных учреждений (N=82)
У подростков I группы отмечены более высокие балльные оценки по критерию «немедленное реагирование» (р=0,029) в ответ на стрессовые ситуации, чем у подростков II группы. Достоверных различий в группах сравнения по балльным оценкам остальных критериев выявлено не было.
Результаты данных, полученных по опроснику Басса-Дарки во всей изучаемой группе подростков, свидетельствуют о повышенном уровне балльных оценок по шкалам «вербальной агрессии» - M(SD)=79,37(39,39) при усредненном диапазоне балльных оценок 31-52; «раздражения» - M(SD)=59,02(24,04) при усредненном диапазоне балльных оценок 15-36; «чувства вины» - M(SD)=57,81(23,56) при нормативных показателях 53-74; «подозрительности» - M(SD)=54,75(20,91) при диапазоне нормативных показателей 15-36.
При сравнительном анализе агрессивных и враждебных тенденций в зависимости от принадлежности к группе у воспитанников социозащитных учреждений выявлены различия по шкалам «раздражение» и «подозрительность», по другим шкалам опросника Басса-Дарки статистических различий не выявлено (табл. 4).
Таблица 4
Показатели агрессивности и враждебности у подростков I и II групп
(опросник Басса-Дарки)
|
Показатель |
I группа (n=41) M(SD) |
II группа (n=41) M(SD) |
Критерий Фишера |
P |
|
Физическая агрессия |
47,56 (21,88) |
50,37 (23,03) |
1,11 |
0,57 |
|
Косвенная агрессия |
36,24 (13,56) |
41,12 (16,98) |
1,56 |
0,15 |
|
Раздражение |
53,65 (22,96) |
64,39 (24,17) |
1,11 |
0,04 |
|
Негативизм |
61,95 (41,91) |
52,19 (35,74) |
1,37 |
0,26 |
|
Обида |
50,92 (24,69) |
54,65 (22,89) |
1,16 |
0,48 |
|
Подозрительность |
59,26 (17,52) |
50,24 (23,18) |
1,75 |
0,05 |
|
Вербальная агрессия |
72,14 (32,78) |
86,61 (44,28) |
1,82 |
0,09 |
|
Чувство вины |
56,87 (24,70) |
58,75 (22,62) |
1,19 |
0,72 |
Межгрупповых различий по параметрам «индекс агрессивности» и «индекс враждебности» не выявлено.
В контексте сказанного интересными представляются результаты изучения типов родительского воспитания (отношение к матери) с помощью опросника «Подростки о родителях» у обследуемого контингента с учетом принадлежности к группе. Подростки I группы материнский тип воспитания характеризуют в большинстве случаев как «враждебный» (р=0,04).
Обсуждение результатов и выводы
Проведенное исследование позволило выявить следующие психологические особенности воспитанников социозащитных учреждений в контексте изучаемых агрессивных и враждебных проявлений:
1) высокий уровень травматических переживаний;
2) агрессивные/враждебные тенденции, характер и степень выраженности которых зависят от принадлежности к группе. В частности, у подростков I группы превалируют тенденции к подозрительности, негативизму (не достигая статистической разницы). У подростков II группы достоверно чаще встречается «раздражение».
При анализе агрессивных и враждебных тенденций необходимо учитывать два момента, имеющих между собой причинно-следственную связь.
Предполагается, что перенесенные психологические травмы в условиях депривационного опыта могли привести к тому, что у обследуемых нами подростков сформировалась психологическая готовность отвечать агрессией на трудные жизненные ситуации в силу негативных реакций проекции и переноса на окружающих их людей, что в итоге позволяло им обосновывать свою агрессию.
С другой стороны, уместным становится упоминание о понятии жизненного сценария, представляющего собой «бессознательный жизненный план, позаимствованный у родителей» [3, c. 7]. Изучая вопросы происхождения жизненного сценария, С. Вуллэмс сделал вывод о том, что больший стресс обусловливает большую вероятность вхождения человека в сценарий [Савченко, 2017]. Учитывая высокие уровни реагирования на стресс с выраженным преобладанием балльных оценок по клиническим проявлениям травматических переживаний, актуальными становятся вопросы прогностической оценки дезадаптивных проявлений у воспитанников социозащитных учреждений. Подростки I группы могут оказаться более подверженными «вхождению в асоциальный жизненный сценарий» с превалированием враждебных форм поведения.
Следует подчеркнуть, что выявленные особенности на момент первичного обращения в социозащитное учреждение и начального пребывания в нем имеют важное прогностическое значение. В силу социально-психологических особенностей подросткового возраста воспитанники на начальном этапе пребывания в реабилитационном центре начинают копировать поведение друг друга, приобретая тем самым новые формы патологической социализации с формированием «сиротской субкультуры». Иными словами, подростки из семей, наряду с агрессивными тенденциями, при определенных обстоятельствах могут перенимать у подростков-сирот враждебно настроенную позицию.
Принимая во внимание контингент обследуемых, особенности их травматических переживаний в условиях депривационного опыта, можно предположить, что одним из триггеров патогенеза социально-психологической дезадаптации может быть страх взаимодействия подростка с обществом, приводящий впоследствии к фрустрации.
Позволим себе акцентировать внимание на одном историческом событии. В своем докладе «Влечение к агрессии в жизни и в неврозе» Альфред Адлер, объясняя феномен агрессии, указывал на «влечение к отвоеванию удовлетворения у враждебного внешнего мира» [Адлер, 2011, с. 27-28] и характеризовал страх, как одну из фаз влечения к агрессии. Эта идея в изучаемом контексте актуальная и сегодня: страх как одна из фаз влечения к агрессии [Райкрофт, 1995].
В связи с этим уместным становится рассмотрение вопросов психотравмы психологических расстройств подростков социозащитных учреждениях с позиций фрустрационной и депривационной теорий [Райкрофт, 1995]. Так, согласно первой из них, депривация ведет к фрустрации; фрустрация - к агрессии; агрессия - к тревоге, далее последовательно следуют возникновение защитных реакций, торможение, возвращение вытесненного и формирование симптома. По другой схеме прослеживается другая этапность: депривация - фиксация - замедление развития - устойчивость инфантильной потребности в материнской заботе и регрессивное поведение [Райкрофт, 1995]. Принимая во внимание результаты опросника оценки травматических переживаний, опросников Басса-Дарки и «Подростки о родителях», эти два варианта могут участвовать в патогенезе формирования определенной психопатологической симптоматики у воспитанников социозащитных учреждений, но в случае низкой «фрустрационной толерантности» развитие агрессивных тенденций занимает одно из ведущих положений.
Таким образом, полученные данные позволяют говорить о необходимости дифференцированного подхода в оценке психотравматичных аспектов формирования агрессивных и враждебных тенденций у воспитанников социозащитных учреждений и об актуальности разработки персонифицированного алгоритма психокоррекционной помощи в зависимости от принадлежности к группе.
Литература
-
Адлер А. Влечение к агрессии в жизни и в неврозе //
В кн.: Отчет о первом частном Психоаналитической собрании в Зальцбурге 27
апреля 1908 года / Сост.
О. Ранк. Ижевск: ERGO, 2011. С. 27–28. -
Батаршев А.В. Темперамент и характер:
Психологическая диагностика.
М.: Владос-пресс, 2001. 336 с. - Берн Э. Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры – Екатеринбург: ЛИТУР, 2002. – С. 7.
- Бобров А.Е., Уласень Т.В., Сулимова Н.В., Нивеницин Э.Л. Психиатрические аспекты сиротства с позиций биопсихосоциальной концепции // Вопросы психического здоровья детей и подростков. 2017. Т.17. № 1. С. 36–42.
- Вассерман Л.И., Горьковая И.А., Ромицына Е.Е. Психологическая методика «Подростки о родителях» и ее практическое применение. СПб.: ФАРМиндекс, 2001, 68 с.
- Гаранян Н.Г. Перфекционизм и враждебность как личностные факторы депрессивных и тревожных расстройств. Дис. докт. психол. наук. М., 2010. 429 с.
-
Гаранян Н.Г. Теоретические модели и эмпирические
исследования враждебности при депрессивных и тревожных расстройствах.
[Электронный ресурс] // Медицинская психология в России: электронный научный
журнал. 2011. № 2.
URL: http:// medpsy.ru (дата обращения: 10.10.2017). - Ениколопов С.Н., Садовская А.В. Враждебность и проблема здоровья человека // Журнал невропатологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. 2000. Т. 100. № 7. С. 59–64.
- Ениколопов С.Н. Психология враждебности в медицине и психиатрии // Современная терапия психических расстройств. 2007. № 1. С. 231–246.
- Кассинов Г., Тафрейт Р.Ч. Психотерапия гнева. М.: АСТ, 2006. 480 с.
- Кобзарь А.И. Прикладная математическая статистика. Для инженеров и научных работников. М.: Физматлит, 2006. 816 с.
- Райкрофт Ч. Критический словарь психоанализа (пер. с англ. Л.В. Топорова, С.В. Воронина, И.Н. Гвоздева) / Под ред. С.М. Черкасова. СПб.: Восточно-Европейский Институт Психоанализа, 1995. 54 с.
-
Решетников М.М. Феномен агрессивности в психологии,
психиатрии
и в социуме // Образование личности. 2013. № 3. С. 8–17. -
Решетников М.М., Уласень Т.В. Изучение
социально-психологических
и клинических проявлений травматических переживаний у воспитанников социозащитных учреждений // Международный научно-исследовательский журнал. 2017. Т. 61. 7. Ч. 2. С. 96–99. doi.org/10.23670/IRJ.2017.61.009. -
Савченко Д.Д., Шульга Т.И. Социальные отношения
подростков-сирот
с разным опытом жизни в семье // Психологическая наука и образование. 2017.
Т. 22. № 2. C. 75–86. doi: 10.17759/pse.2017220207 - Смыслов Д.А. Почерк как средство экспресс-диагностики и психотерапии личности // Психология телесности между душой и телом / Под ред. В.П. Зинченко, Т.С. Леви. М.: АСТ Москва, 2005. 370 с.
-
Тарабрина Н.В. Практикум по психологии
посттравматического стресса.
СПб.: Питер, 2001. 272 с. -
Тихомиров Д.А. Состояние и динамика проблемы
социального сиротства
в России // Информационный гуманитарный портал «Знание. Понимание. Умение». 2014. №1. C. 4. - Уласень Т.В., Сулимова Н.В. Алекситимические проявления и адаптационный потенциал подростков, оказавшихся в трудной жизненной ситуации // Новое в психолого-педагогических исследованиях. Теоретические и практические проблемы психологии и педагогики. 2017. Т. 46. № 2. С 127–138.
- Beck A. Hostility: Cognitive basis of anger. NY: Harper Collins Publishers, 1999. 353 p.
Информация об авторах
Метрики
Просмотров web
За все время: 1855
В прошлом месяце: 26
В текущем месяце: 16
Скачиваний PDF
За все время: 709
В прошлом месяце: 10
В текущем месяце: 6
Всего
За все время: 2564
В прошлом месяце: 36
В текущем месяце: 22