Опросник проактивного копинга: адаптация на неклинической выборке и прогностические возможности

Теоретическое введение

Проблематика совладания и в зарубежной, и в отечественной психологии сегодня однозначно является междисциплинарной, будучи широко представлена в таких ее предметных областях как психология личности, клиническая психология, социальная и возрастная психология. При этом наибольший массив эмпирических данных о возможных конструктивных и деструктивных стратегиях преодоления человеком жизненных трудностей, о тех или иных личностных и социальных ресурсах совладания, о роли особенностей восприятия человеком самой трудной ситуации накоплен в клинической психологии.

Последнее представляется вполне закономерным: каким бы широким ни было современное понимание совладания в тех или иных подходах, оно неминуемо апеллирует к процессу адаптации как своей финитной функции: основное психологическое предназначение процесса преодоления человеком трудностей (вне зависимости от степени их объективного существования и «масштаба») состоит в снижении стрессового воздействия и тем самым в обеспечении психологического благополучия, поддержания определенного качества жизни.

Соответственно, такое понимание акцентировало внимание исследователей на вопросе об эффективности/неэффективности (или продуктивности/ непродуктивности) конкретных стратегий копинга. И несмотря на то что в других предметных областях психологии эта проблема оценивается весьма неоднозначно [4; 10], для клинической психологии характерно ее достаточно определенное решение, а именно: для лиц, страдающих тем или иным психическим заболеванием, непродуктивными стратегиями поведения будут те, которые ухудшают их состояние и увеличивают симптоматику [3], т.е. усиливают дезадаптацию.

Так, например, модель дезадаптивного поведения Н.А. Сироты и В.М. Ялтонского, созданная на внушительном клиническом материале, содержит конкретные признаки копинга, связанные с дезадаптацией, среди которых стоит подчеркнуть преобладание избегающих стратегий над стратегиями поиска социальной поддержки и решения проблем, несбалансированность функционирования когнитивного, поведенческого и эмоционального компонентов копинг-механизмов, слабую осознаваемость стрессорного воздействия, а также низкую эффективность функционирования личностных ресурсов совладания (низкий уровень восприятия социальной поддержки, преобладание интернального локуса контроля и др.). Именно тесная взаимосвязь специфики копинга и уровня адаптации человека к стрессовым воздействиям ориентирует сегодня клиницистов на создание специфических профилактических программ в области психического здоровья - так называемой копинг-профилактики [6].

Интересным в этой связи является все большее внедрение в теоретические разработки и практику эмпирических исследований понятия проактивного совладания - как тех когнитивных, аффективных и поведенческих усилий, которые человек предпринимает до появления стрессового воздействия [13;  26].

Справедливо отмечается, что модели совладания, ориентированного на антиципацию будущих трудностей, могут стать серьезной теоретической базой для исследований и создания программ в области профилактики различных заболеваний и укрепления психического здоровья [7], тем более что, как показывают некоторые исследования, люди склонны использовать проактивное совладание в ситуации ухудшения здоровья чаще, чем в других сферах жизнедеятельности - материально-экономического положения, межличностных отношений и пр. [2; 25].

Представляется, что все больший акцент в современных исследованиях на идее проактивного совладания имел свои причины. Так, по мере своего методологического развития и углубления предметного поля исследования совладания с трудностями в значительной степени стали все более центрированы на изучении закономерностей когнитивной оценки трудной ситуации [18; 26]. При таком фокусе исследовательского интереса более очевидным стал определенный методологический просчет, а именно - фактический отказ на уровне разработки конкретных классификаций копинга от идей его динамического анализа. В самом деле, при преимущественном внимании к когнитивной оценке ситуации более очевидными становятся следствия неучета простого факта, а именно того, что каждый конкретный акт совладания опирается на предыдущий опыт переживания человеком тех или иных трудностей, который может существенно влиять на оценку ситуации. Соответственно, исследования совладания стали развиваться не столько по пути выделения возможных стратегий, сколько в направлении выделения процессуальных закономерностей совладания, составив новое «прочтение» исходной динамической модели Р. Лазаруса и С. Фолкман [23]. Соответственно, специфика совладания стала мыслиться как определяемая не только ситуацией или же особенностями личности, сколько стадией развития взаимодействия субъекта с трудной ситуацией. И представляется вполне логичным, что это привело к анализу активности человека, которую он может проявить до возникновения трудной ситуации.

На ранних этапах изучения проблематики копинга было предложено разделение совладающего поведения на антиципационное, состоящее в накоплении различных ресурсов (прежде всего эмоциональных) для того, чтобы справиться с грядущими неприятностями, и восстановительное, понимаемое как усилия саморегуляции для обретения психологического равновесия после трудных ситуаций. Собственно, на этой идее и стала потом базироваться модель проактивного, ориентированного на будущее совладания [13; 20; 26], ставшая современным воплощением динамической модели Лазаруса-Фолкман.

Основные отличия проактивного совладания от всех остальных его форм видятся нам в следующем.

Во-первых, в организации временной перспективы: подобный копинг ориентирован на будущее, человек создает собственные ресурсы для будущего совладания, к каковым относятся, например, оптимизм, самоконтроль, поиск смысла в том, что человек делает в жизни [18; 25]. Еще самые первые исследования в области проактивного совладания показали, что наиболее успешно его удается применять людям с определенными личностными особенностями: хорошо развитым самоконтролем, высокой самооценкой, высоким уровнем оптимизма и др. [13].

Очевидно, что проактивное совладание реализуется на самой начальной стадии взаимодействия «личность+ситуация», когда трудная ситуация даже еще и не возникла: оно является, по сути, этапом подготовки к будущему, а потому когнитивная оценка человеком своих ресурсов превалирует над оценкой самой ситуации.

Во-вторых, проактивное совладание представляет собой процесс специфического целеполагания: субъект отчетливо представляет себе возможности, которые есть в будущем, а также риски и возможные проблемы, но не оценивает их как угрозу собственному существованию или как боль и потерю. Напротив, совладая проактивно, люди оценивают возможную трудную ситуацию позитивно - как вызов, возможность вступить в противоборство с трудностями и выйти победителем.

В-третьих, проактивное совладание опирается на специфическое восприятие потенциальных трудных ситуаций как принципиально вероятностных событий, что приводит к динамике мотивации копинга.

Отметим, что из этих трех возможных направлений изучения предикторов проактивного совладания (а именно - особенностей временной перспективы, конкретных личностных диспозиций и мотивации) в эмпирических исследованиях в наибольшей степени представлено второе, что связано с доминированием сегодня так называемого ресурсного подхода при изучении копинга [9; 22]. Напомним, что одной из основных его идей стало предположение о наличии некоторого ключевого ресурса совладания с трудностями, который может направлять и контролировать использование других ресурсов. Исследования стали все чаще сосредоточиваться на его поиске. При всем разнообразии полученных эмпирических данных в качестве такого ключевого ресурса чаще всего выделяют оптимизм [17], жизнестойкость и самоэффективность [10; 14; 18], т.е. диспозиции, тесно связанные с эмоциональной и мотивационной сферами, а также с целеполаганием. Представления о собственной самоэффективности не только определяют степень усилий, предпринимаемых человеком для решения своих актуальных проблем (т.е. реактивный копинг), но и в силу связанности с процессом целеполагания влияют на проактивное совладание [14].

Неоднозначные эмпирические данные получены при попытках установить связь проактивности в совладании с уровнем субъективного благополучия человека: некоторые исследователи отмечают, что далеко не все аспекты проактивного совладания положительно коррелируют с высоким уровнем субъективного благополучия [21], а на отечественной выборке отмечается отсутствие такой связи [9]. В чем-то похожие эмпирические данные касаются связи проактивного копинга и субъективной удовлетворенности жизнью. Так, недавнее зарубежное исследование на выборке студентов французских и румынских университетов не обнаружило взаимосвязи между этими показателями [16], а отечественное - показало ее наличие [11].

Даже столь краткий обзор существующей на сегодняшний день ситуации в изучении проактивного совладания позволяет оценить это направление исследований копинга как безусловно перспективное, и тем актуальнее становится вопрос его методического обеспечения. Отметим, что практически все зарубежные исследования используют опросник проактивного копинга - Proactive Coping Inventory, PCI,  - разработанный в 1999 году Э. Грингласс, Р. Шварцером и С. Таубертом [19] и прошедший на сегодняшний день множественные валидизации на различных языковых выборках [12; 15]. Данный методический инструментарий опирается на одну из наиболее детально разработанных сегодня моделей проактивного копинга - модель Е. Грингласс. С ее точки зрения, проактивный копинг интегрирует планирование и превентивные стратегии с проактивной саморегуляцией для достижения целей с использованием социальных ресурсов и эмоциональной саморегуляцией деятельности в целом [20]. Первоначальный перевод этого опросника на русский язык был выполнен Е.С. Старченковой [9], но данные о его валидизации отсутствуют. Поэтому мы ставили своими задачами, во-первых, провести полноценную адаптацию данного опросника, а во-вторых, определить его прогностические возможности путем выявления возможных взаимосвязей различных аспектов проактивного совладания с эмоциональным состоянием человека и удовлетворенностью жизнью.

Выбор именно этих психологических конструктов определялся их сильной взаимосвязью с субъективным переживанием своего здоровья и оценкой качества жизни в целом. По результатам многочисленных клинических исследований можно сделать вывод, что уровень удовлетворенности жизнью сильно взаимосвязан с субъективным переживанием клинических симптомов и общим самочувствием [8; 11; 25].

Методики и процедура исследования

Описание методик

1. Опросник проактивного копинга - ОПК (Proactive Coping Inventory, PCI). Опросник содержит 55 утверждений, распределенных по 6 шкалам. Проактивное совладание (ПРО) измеряет отношение человека к трудной ситуации как источнику позитивного опыта и уверенность в успешном решении благодаря его усилиям; по своему содержанию близко к конструкту самоэффективности [14]. Рефлексивное совладание (РЕФ) измеряет представление возможных вариантов поведения, когнитивную оценку ресурсов и прогноз результатов. Стратегическое планирование (СП) измеряет способность планирования будущих действий с дифференциацией отдельных задач. Превентивное совладание (ПРВ) измеряет способность предвосхищать трудные ситуации с опорой на прошлый опыт. Поиск инструментальной поддержки (ИП) фокусируется на поиске респондентом информации от других людей для решения трудной жизненной ситуации. Поиск эмоциональной поддержки (ЭП) измеряет способность к регуляции своего эмоционального состояния посредством коммуникации с другими людьми. Шкала ответов содержит четыре варианта: «абсолютно не согласен», «частично согласен», «скорее согласен, чем не согласен», «полностью согласен», которым при обработке присваиваются значения 1, 2, 3 или 4 балла соответственно [19].

2. Опросник COPE разработан для измерения представлений человека о предпочитаемых стратегиях совладания с трудными жизненными ситуациями. Шкалы опросника включают как активные копинг-стратегии, так и пассивные формы совладания (перечислены в табл. 4). В опроснике 60 утверждений, описывающих особенности поведения человека в трудной ситуации. Каждое утверждение предлагается оценить по шкале от 1 - «нет» до 4 - «часто» [1].

3. Опросник удовлетворенности жизнью (SWLS) предназначен для быстрой оценки общего чувства удовлетворения человеком своей жизнью [24]. Опросник состоит из пяти вопросов, каждый из которых оценивается по шкале Лайкерта от 1 («совершенно не согласен») до 7 («полностью согласен»). Пример вопроса: «Почти во всем моя жизнь соответствует моему идеалу».

4. Опросник позитивных и негативных эмоций PANAS (русскоязычная адаптация). Опросник представляет собой список из 20 прилагательных. Респонденту предлагается оценить, в какой мере он чувствовал себя подобным образом в течение последних нескольких недель. Оценка производится по шкале от 1 («почти или совсем нет») до 5 («очень сильно») [5].

Выборка

В исследовании приняли участие 405 респондентов от 18 до 68 лет, 301 женщина (средний возраст - 20,40, медиана - 20, стандартное отклонение - 6,78) и 104 мужчины (средний возраст - 20,83, медиана - 20, стандартное отклонение - 7,52). Сбор данных проводился в форме онлайн-опроса.

Результаты исследования

Результаты сравнительного анализа данных различных исследований, представленных в табл. 1, позволяют сделать вывод об отсутствии значительных различий между выборками. Уровень согласованности шкал высокий (альфа Кронбаха больше 0,7).

Таблица 1

Описательные статистики по шкалам оригинального опросника
(сравнение канадской, венгерской и российских выборок)

Примечания: ПРО - проактивное совладание, РЕФ - рефлексивное совладание, СП - стратегическое планирование, ПРВ - превентивное совладание, ИП - поиск инструментальной поддержки, ЭП - поиск эмоциональной поддержки. 1 - Greenglass, et al., 1999 (канадская выборка, N=252); 2 - Almassy, et al., 2014 (венгерская выборка, N=452); 3 - российская выборка (N=405), 2018.

Для проверки факторной структуры опросника использовался конфирматорный факторный анализ с робастными стандартными ошибками и поправкой Саттора-Бентлер. Оригинальная факторная структура показала низкое соответствие факторной модели исходным данным (df=1259, х2=3025,73; p<0,01; CFI=0,76; TLI=0,753, RMSEA=0,056). Анализ стандартизированных факторных нагрузок показал, что часть пунктов имеет нагрузку меньше 0,3.

В связи с тем, что оригинальный опросник демонстрирует неудовлетворительные психометрические показатели, было принято решение исключить пункты с сильной ковариацией и сходные по смыслу или сильно нагруженные на другие шкалы для улучшения психометрических показателей опросника. В краткую версию вошло 27 пунктов (табл. 2). Полный текст пунктов краткой версии опросника и факторные нагрузки указаны в приложении.

Для анализа конвергентной валидности был выбран опросник COPE, как наиболее близкий по содержанию психологических конструктов и адаптированный для русскоязычной выборки [1].

По результатам корреляционного анализа (табл. 3) шкал опросников ОПК и COPE были получены ожидаемые корреляции шкал Поиска инструментальной поддержки и Использования инструментальной социальной поддержки, Поиска эмоциональной поддержки и Использования эмоциональной социальной поддержки. Аналогичная ситуация со шкалами «ПРО» и «РЕФ».

Неожиданным результатом стала слабая корреляция между шкалами планирования. Содержательный анализ пунктов показал, что шкалы имеют несколько разное содержание. В опроснике COPE измеряется представление человека о том, что он планирует свои действия, в то время как в опроснике Проактивного совладающего поведения спрашивается о разделении проблемы на отдельные задачи и планировании отдельных этапов достижения цели, т.е. речь идет не о планировании в общем, а о стратегическом планировании.

Таблица 3

Корреляции шкал опросников ОПК (краткая версия) и COPE

Примечание. * - p<0,05; ** - p<0,01; *** - p<0,001; по переменным с пустыми ячейками связи не значимы. Расшифровку шкал см. табл. 1.

Прогностические возможности опросника проактивного копинга

Было выдвинуто предположение, что проактивные копинг-стратегии как формы активного совладания со сложными жизненными ситуациями могут приводить к повышению удовлетворенности жизнью. Для проверки этой гипотезы использовался регрессионный анализ (табл. 4).

Таблица 4

Результаты регрессионного анализа проактивных копинг-стратегий как предиктора
удовлетворенности жизнью

Примечание: b – нестандартизированные регрессионные коэффициенты, beta – стандартизированные регрессионные коэффициенты, * – p≤0,05; ** – p≤0,01.

Краткий вариант опросника ОПК на российской выборке позволяет объяснить 17 % дисперсии удовлетворенности жизнью. Заметим, что в связи с проблемой множественных сравнений уровень значимости предиктора p<0,05 не позволяет сделать статистически надежный вывод. Наибольший положительный вклад вносит шкала ЭП. Поиск эмоциональной поддержки в опроснике ОПК ориентирован на активный поиск эмоциональной поддержки со стороны окружающих, что, возможно, приводит к увеличению адаптационных ресурсов и соответствующему повышению удовлетворенности жизнью.

Шкала ПРО также вносит положительный вклад в удовлетворенность жизнью, но у регрессионного коэффициента достаточно широкий 95% доверительный интервал (от 0,07 до 0,31). Анализ вклада каждого предиктора показал, что наша модель хорошо предсказывает средние и высокие значения, но значительно хуже предсказывает низкие значения удовлетворенности жизнью. Неожиданные результаты были получены по шкале РЕФ, которая вносит отрицательный вклад в удовлетворенность жизнью. Иными словами, для людей с высокими показателями удовлетворенности жизнью менее характерно задумываться над проблемной ситуацией и оценивать ресурсы для ее решения. Представляется, что полученные результаты согласуются с возникающим в психотерапии эффектом снижения общей удовлетворенности жизнью и возникновению негативных эмоций на первых этапах терапии в связи с высокой когнитивной трудностью процесса рефлексии.

Нами было выдвинуто предположение, что взаимосвязь проактивных копинг- стратегий и удовлетворенности жизнью может быть опосредована позитивными и негативными эмоциями. Иными словами, проактивные копинг-стратегии связаны с реализацией деятельности, направленной на совладание с трудностями, в процессе и результате которой возникают определенные эмоции, выполняющие индикативную функцию, на основании чего человек и делает заключение о своей удовлетворенности жизнью. 

Для проверки этого предположения использовался метод моделирования структурными уравнениями. В итоговую модель были включены только шкалы ПРО и ЭП, показавшие наибольшую прогностическую силу. Результаты анализа представлены на рис. 1. Модель продемонстрировала хорошие показатели соответствия эмпирическим данным (df=336; х2 = 505,46; p<0,01; CFI=0,95; TLI=0,94; RMSEA=0,04) и объясняет 36 % дисперсии удовлетворенности жизнью (рис. 1).

Рис. 1. Результаты структурного моделирования взаимосвязи копинг-стратегий, эмоций и удовлетворенности жизнью

Примечание. * - p<0,05; *** - p<0,001.

Наиболее сильная взаимосвязь наблюдается между проактивным копингом и позитивными эмоциями, а также позитивными эмоциями и удовлетворенностью жизнью. Люди с высокими показателями по шкале ПРО реже переживают негативные эмоции, что можно объяснить близостью этой шкалы к оптимистичному взгляду на жизнь и к более высокой уверенности в своих силах. Переживание негативных эмоций не вносит значимый вклад в уровень удовлетворенности жизнью. Можно объяснить полученные данные следующим. В случае возникновения трудной жизненной ситуации оценка человеком своих адаптационных ресурсов происходит с учетом уверенности в том, насколько он будет эффективен в решении возникшей задачи. В случае высокой уверенности разворачивается активная деятельность, сопровождающаяся переживанием позитивных эмоций и как результат высокой удовлетворенностью жизнью. Если на данном фоне происходит переживание негативных эмоций, то начинается поиск эмоциональной поддержки, пока эмоциональный фон не стабилизируется. Следует заметить, что структурное моделирование в срезовых исследованиях не позволяет сделать выводы о каузальности связи. Возможны альтернативные объяснения: например, негативные эмоции могут выступать как первоначальный индикатор трудной жизненной ситуации и запускать различные копинг-стратегии.

Заключение

В исследовании была проведена русскоязычная адаптация опросника проактивного копинга. Было показано, что на российской выборке факторная структура опросника неудовлетворительная. Возможно, это связано с большим количеством пунктов опросника, смысл которых воспринимается респондентами сходным образом. Для решения этой проблемы была предложена краткая версия опросника, обладающая лучшими психометрическими показателями. На основании сравнительного анализа опросников ОПК и COPE были получены результаты, показывающие взаимосвязи близких по смыслу шкал, что может говорить о хорошей конвергентной валидности.

Были изучены взаимосвязи проактивных стратегий совладания с удовлетворенностью жизнью и эмоциональным состоянием как индикаторами субъективного благополучия личности. Полученные результаты позволяют сделать вывод о положительной взаимосвязи проактивного копинга и поиска эмоциональной поддержки. Анализ структурной модели, включающей особенности эмоциональных состояний, позволяет сделать вывод, что проактивный копинг опосредуется переживанием преимущественно положительных эмоций, которые в свою очередь являются хорошим предиктором высокой удовлетворенности жизнью.