Сравнение стратегий восприятия тактильных стимулов в норме и у больных шизофренией

Введение

Изучение проблемы понимания способов обработки воспринимаемых стимулов имеет давнюю традицию. В европейских лабораториях второй половины XIX в. в рамках поиска общих закономерностей (В. Вундт, Т.Г. Фехнер, Г. Гельмгольц, Г. Эббингауз, Н.Н Ланге и др.) и в рамках поиска клинических особенностей (Т. Рибо, З. Фрейд, Ч. Ломброзо, И.М. Сеченов и др.) ставились многочисленные эксперименты и собиралась статистика фактов логики переработки информации.

Исследования Т. Рибо, Г. Роршаха, О. Кюльпе, В. Штерна, К.Г. Юнга, А.Ф. Лазурского, И.П. Павлова, А. Бергсона и др. обозначили проблему объективного существования в познавательной сфере установки на предпочтение или отвержение в использовании определенных стратегий восприятия, памяти и мышления. Подчеркивая этот факт, изучая его эмпирически на выборках психически больных и здоровых людей, каждый исследователь создавал свой набор стратегий и свою классификацию типов испытуемых. Совпадая в целом, эти классификации отличаются степенью дифференцировки (от 3 до 16), объяснительными гипотезами полученных фактов (от физиологических предпосылок до направленности психической энергии и мировоззренческой установки).

Изучение стратегий восприятия позволяет выявлять и классифицировать устойчивые индивидуальные различия [11] в способах восприятия и обработки поступающей информации, выявлять когнитивный стиль и специфику интеллектуальной деятельности. Классификации познавательных способностей и механизмов познания достаточно разнообразны по своим основаниям. В современных исследованиях когнитивных стилей чаще всего используют следующие пары характеристик: поленезависимые-полезависимые, аналитики-синтетики, различающие-обобщающие, дедуктивные-индуктивные, линейные-не- линейные, аудиалы- визуалы, конкретные-абстрактные, рефлексивные-импульсивные.

Существующие классификации когнитивных стилей в психопатологии основаны на психопатологической классификации акцентуаций личности [12]. Многочисленные типологии, касающиеся сферы воображения, мышления, памяти описаны еще на рубеже XIX— XX вв. Теодюлем Рибо. В рамках данного исследования необходимо рассмотреть типологию памяти, составленную Рибо на основании опроса испытуемых о каком-либо памятном событии в их жизни. Рибо просил испытуемых вспомнить какое-либо яркое событие и записать его. Собрав протоколы, исследователь разделил их на три группы и таким образом составил классификацию запоминаемых событий:

запоминались конкретные детали ситуации, испытуемый видел четкую зрительную картину, но не испытывал никаких чувств и не мог их воспроизвести;

запоминались чувства, испытуемый приходил при воспоминании в то же состояние, которое испытывал во время события в прошлом;

запоминались в равной степени конкретные детали и чувства.

Выделение типов на основе доминирующей функции или установки было предпринято Карлом Юнгом. «Установка есть для нас готовность психики действовать или реагировать в известном направлении... Быть установленным — значит быть готовым к чему- нибудь определенному даже тогда, когда это определенное является бессознательным...». Юнгом были выделены и описаны типичные установки: экстравертированная и интровертированная. Каждая из установок характеризуется различиями проявлений при доминировании какой-либо одной из четырех функций: мышления, рациональной эмоции, интуиции и ощущения. В результате анализа данных различий Юнгом была составлена типология из восьми возможных типов запоминания.

В психологической и педагогической литературе также широко распространена типология, предложенная И.П. Павловым. Он считал, что в зависимости от взаимодействия двух сигнальных систем можно выделить три «специально человеческих» типа: с относительным преобладанием первой сигнальной системы — художественный тип, с относительным преобладанием второй сигнальной системы — мыслительный тип и средний тип, который образуется при относительной уравновешенности обеих сигнальных систем. Для представителей художественного типа характерны целостность восприятия, образность мышления, богатство воображения, преимущественная эмоциональная окраска в отражении действительности. У обладателей мыслительного типа эмоциональный фонд представлен слабо. Для них характерно стремление к анализу, систематизации, к обобщению и теоретическом осмыслению. Средний тип соединяет в себе черты художественного и мыслительного типа в различных сочетаниях.

Проблема также состоит в том, что клинические особенности восприятия часто описываются исследователями в количественных и качественных характеристиках на основании разработанных ими клинических классификаций без соотнесения с типологиями восприятия и памяти психически здоровых людей. В настоящее время нормативные данные относительно характеристик субъективного восприятия не представлены ни для для психической нормы, ни для психических отклонений.

Поэтому усилия психологов направлены на создание диагностического инструментария для измерения вышеперечисленных характеристик или близких по смыслу. Изучение тактильного восприятия должно осуществляться на основании сбора как количественных, так и качественных показателей. В рамках количественного подхода определяются пороги тактильной чувствительности, факторы, оказывающие влияние на их уровень, вклад каждого из факторов других характеристик. Качественный подход исследует субъективную семантику, индивидуальные различия тактильного «образа». Существуют различные объяснительные гипотезы соотношения нарушений тактильного восприятия с проявлениями психической патологии. Явления гиперсензитивности и гипосензитивности предположительно связаны с изменением нормы реакции, порогами восприятия тактильных стимулов, либо с физиологическими особенностями — изменением системы тактильных рецепторов [3; 14; 15]. Кроме количественных изменений, у больных с шизофренией отмечаются нарушения качественной оценки и категоризации стимулов с преобладанием нарушений мышления [8]. Данное исследование выполнено, как попытка выделить когнитивные стратегии (стили) восприятия для тактильной системы, а также их изменения у больных с галлюцинаторно-параноидной формой шизофрении. Перед нами стояла задача проверки гипотезы о существовании различных стратегий (стилей) тактильного восприятия. Исследование набора этих стратегий и их частоты использования для взрослых в норме и при наличии психической патологии.

Основная гипотеза исследования:

Стратегии тактильного восприятия больных с галлюцинаторно-параноидной формой шизофрении используют принципиально иной набор стратегий тактильного восприятия, чем люди без психиатрической патологии.

Методика

Стимулы: В результате нескольких серий пилотажных исследований, в которых варьировалось количество и качество стимульного материала, для эксперимента было оставлено восемь текстильных образцов (различные ткани), одинакового размера и формы (А5), но различные по составу, плотности, цвету и текстуре — 1. нетканый полимерный материал; 2. фетр; 3. искусственный мех с коротким ворсом; 4. байка; 5. искусственный мех с длинным ворсом; 6. ситец; 7. фатин; 8. тонкая вискоза.

Инструкция: «Вам будут представлены образцы различных тканей. Я буду последовательно — по одной — давать их вам в руки для ощупывания. Вы с закрытыми глазами должны ощупывать образец и словами характеризовать его, можете говорить все, что приходит в голову. Я буду записывать все, что вы говорите. Ваша задача: обозначить так, чтобы запомнить эту ткань. В конце я выложу все образцы на столе перед вами и попрошу открыть глаза. В качестве проверки нужно будет узнать ткань по данному вами описанию».

Испытуемые:

а) контрольная группа: 28 человек в возрасте от 20 до 50 лет (средний возраст 31,2±8.6), 6 мужчин, 22 женщины без психической патологии, ЧМТ и неврологической патологии; б) экспериментальная группа: 24 пациента с галлюцинаторно-параноидной формой шизофрении и с шизотипическим расстройством (F20.0, F21.0 по МКБ-10) в возрасте от 14 до 40 лет (средний возраст 28,6±9.8): 17 мужчин, 7 женщин. Общая сумма баллов выраженности психопатологических симптомов определялась по шкале PANSS, у пациентов составляла 76.1±1.9. Все испытуемые имели образование не ниже среднего.

Процедура исследования: все испытуемые проходили тест, сидя за столом, индивидуально с экспериментатором, в помещении без посторонних шумов и других отвлекающих стимулов. Пациенты на момент исследования находились на стационарном лечении не позднее двух недель с момента поступления, патологическая симптоматика сохранялась.

Результаты

Полученные ответы испытуемых были занесены в базу данных отдельно для людей без психиатрического диагноза и для людей с психиатрическим диагнозом. На первом этапе предстояло выделить стратегии восприятия тактильных стимулов, опираясь на фактологию ответов. Оказалось, что трудно выделить единое основание для классификации полученных ответов. Испытуемые использовали принципиально разные стратегии: конкретно-образные, абстрактно-аналитические, чувственные, ассоциативные и др. Подсказкой стала классификация стратегий восприятия музыки из диссертационного исследования Н.Л. Нагибиной, выполненного в 1995 году под руководством В.А. Барабанщикова [6; 7]. Ответы на стимулы «Музыкальной пиктограммы» по своему разнообразию и вариативности очень напоминали названия музыкальных отрывков, среди которых также были группы стратегий, объединяемые в «образные», «объективные, аналитические», «субъективная оценка». Классификация, которая получилась в результате обработки ответов «тактильной пиктограммы» с примерами по каждой стратегии приведена ниже.

1    — образ: «мешочек с золотом», «кошка Лиличка»;

2    — символ: «треугольник», «буква а»;

3     — цвет и рисунок: «белая», «зеленая»;

4     — функция (вытирать, чистить): «для стирания со стола», «очки протирать»;

5     — субъективная оценка приятности: «максимально мерзкая», «приятная»;

6    — принадлежность и пригодность (упаковка, одежда): «подъюбник делать», «занавеска», «летнее пальто»;

7     — объективная оценка: «синтетика», «хлопок»;

8     — комплекс объективных параметров: «пористое, легкое, прочное, мягкое»;

9     — ассоциации по месту: «из детства, у бабушки», «из ИКЕА»;

10     — оценка пригодности: «я бы такое не купил», «никуда не пойдет»;

11     — характер (скучная, обычная, прикольная): «не имеет ярко выраженных свойств», «никакущая».

Как правило, испытуемые легко справлялись с заданиями и выполняли методику с явным удовольствием. Только одному из испытуемых в группе больных (А.К., 26 лет, параноидный синдром) избранная стратегия не помогла опознать материи при предъявлении для узнавания. Возможно, это связано с тем, что испытуемый А.К. не понял задание и использовал только эту стратегию для всех образцов, На основе методики «Музыкальная пиктограмма» на здоровых испытуемых были выделены 12 стратегий восприятия. Ответы каждого испытуемого по каждому стимулу были отнесены экспертом, имеющим перед собой вышеперечисленный список, к той или иной стратегии. Для некоторых стимулов испытуемый мог использовать несколько стратегий, Количество использования каждой стратегии визуально отражалось в профиле использования стратегий тактильного восприятия для каждого конкретного испытуемо - го. Окончательный профиль по каждому испытуемому согласовывался между всеми экспертами. Опосредование обозначениями помогали запоминанию, при предъявлении для узнавания все стимулы были опознаны верно.

Пример протокола испытуемого А., 19 лет, учащийся вуза, холост.

Диагноз: шизофрения, галлюцинаторно-параноидный синдром, первый приступ.

Ранее не лечился.

Рис. 1. Индивидуальный профиль испытуемого А

На рис. 1 показано распределение стратегий и доминирование использования основных стратегий — преобладание образной стратегии, оценки функционального использования и объективной стратегии.

Для проверки гипотезы о различиях в использовании набора стратегий людьми без психической патологии, черепно-мозговых травм и неврологической патологии и людьми с галлюцинаторно-параноидной формой шизофрении и с шизотипическим расстройством (F20.0, F21.0 по МКБ-10) проводился сравнительный количественный и качественный анализ ответов «Тактильной пиктограммы». Были построены усредненные профили использования стратегий тактильного восприятия для больных и здоровых (контрольная группа) испытуемых.

Рис. 2. Сравнительная диаграмма распределения средних баллов по всем стратегиям тактильного восприятия для испытуемых с психиатрическим диагнозом и контрольной группой

Статистическая обработка данных осуществлялась по непараметрическому критерию для разных групп (U-критерий Манна-Уитни с коррекцией непрерывности), значимых различий по частоте использования той или иной стратегии выделить между группами не удалось.

Применяя более крупную группировку стратегий тактильного восприятия: «оценка функциональности и принадлежности» (стратегии № 4 и № 6); «комплекс объективных параметров» (стратегии № 7 и № 8); «образы и ассоциации» (стратегии № 1, № 2, № 9) и «субъективная оценка» (№ 5, № 10, № 11) мы предполагали выявить связь выбора стратегии восприятия с качеством конкретного стимула для больных и здоровых испытуемых. При сравнении результатов были выявлены значимые различия (р<0,01 по непараметрическому критерию Вилкоксона) между частотой использования объективных стратегий (№ 7 и № 8) и субъективной (№ 5, 10 и 11).

По результатам анализа ответов было получено, что контрольная группа испытуемых давала значимо больше объективных характеристик (стратегия «комплекс объективных параметров») только для одного образца ткани — «искусственный мех с длинным ворсом” (р=0,03) . Все остальные образцы по объективным характеристикам не отличались между группой контроля и пациентами. Все виды тканей, за исключением «Тонкая вискоза» вызывали у двух групп схожее количество образов и ассоциаций (стратегия «образы и ассоциации»). При этом данный вид ткани вызывал у группы пациентов значимо большее количество ассоциаций (р=0,031, все указанные критерии значимы на уровне p <,05000). Мягкие ткани с ворсом (фетр; искусственный мех с коротким ворсом; искусственный мех с длинным ворсом) вызывали значимо большее количество образов в обеих группах, в то время как фатин — вызывал значимо меньшее количество ассоциаций.

Все испытуемые выражали свое мнение или отношение к ткани, однако здоровые испытуемые не выражали свое отношение (стратегия «субъективная оценка») к ткани «Фатин», в отличие от пациентов (р=0,04).

Рис. 3. Показатели средних значений и величины стандартной ошибки межгрупповых различий для стратегии «оценка функциональности и принадлежности». А — контрольная группа, В — пациенты, 1—8 — стимулы

На рис. 3 показано распределение частоты использования стратегии «оценка функциональности и принадлежности» по всем образцам тканей. Межгрупповые различия не были обнаружены (F(1, 48)=,28545, p=,59562). Выбор такой характеристики, как функция, для описания зависел от вида ткани. Испытуемые контрольной группы предпочитали использовать возможности применения тканей и их функции для описания фати­на, байки, вискозы и значимо меньше — для описания искусственного меха с коротким и длинным ворсом. Подобная же тенденция, хотя и более сглаженная, отмечалась и у группы пациентов.