Экспериментальная психология
2020. Том 13. № 4. С. 52–71
doi:10.17759/exppsy.2020130404
ISSN: 2072-7593 / 2311-7036 (online)
Способы решения аналитических и холистических задач
Аннотация
Общая информация
Ключевые слова: институциональность, тип ментальности, текстовые задачи, способ решения, нормативность
Рубрика издания: Когнитивная психология
Тип материала: научная статья
DOI: https://doi.org/10.17759/exppsy.2020130404
Финансирование. Теоретико-методологическая база исследования выполнена при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 18-313-20003 мол_а_вед, сбор и анализ данных — в рамках госзадания ФАНО № 0159-2019-0001 «Закономерности системогенеза и актуализации ранее сформированной памяти в индивидуальном и коллективном поведении».
Для цитаты: Апанович В.В., Тищенко А.Г., Арутюнова К.Р., Александров Ю.И. Способы решения аналитических и холистических задач // Экспериментальная психология. 2020. Том 13. № 4. С. 52–71. DOI: 10.17759/exppsy.2020130404
Полный текст
Введение
В современных психологических исследованиях актуальной остается постановка проблемы о вкладе в формирование психологических структур принадлежности индивида к разным социальным общностям [29; 34; 35; 36; 44; 45]. Таким образом, ключевым для изучения формируемых различий признается невозможность рассмотрения развития индивида вне взаимодействия с сообществом [7, с. 455; 8; 14], неотделимым от предметной среды, при взаимодействии с которой формируется поведенческий репертуар [12; 22]. Организация структуры опыта [4] во всем их многообразии формируется при согласованном взаимодействии индивидов, представляющих сходные или разные сообщества, со средой и друг с другом [3]. Сообщество рассматривается как «надындивидуальное целое» [1], организуемое как множества надындивидуальных психологических структур, составляющих структуру культуры [3; 25], формирующейся, во всем множестве совместных взаимодействий индивидов с предметными областями [11]. Эволюция (и коэволюция) сообществ и социальных институтов в разных государствах может быть описана через институциональные типы ментальности или конструкт «аналитичность—холистичность» [1; 35][1]. Аналитичность описывается как ментальность, свойственная «западным» культурам (США, странам Западной Европы и т. д.), а холистичность — «не западным» (странам Восточной Азии, России и т. д.). При этом в литературе отмечается, что аналитичность—холистичность может проявляться и внутри культуры и характеризовать представителей разных субгрупп внутри культуры. В наших предыдущих работах было показано, что носители аналитической и холистической ментальности по-разному решают задачи разных классов, и были выделены классы задач, описываемые как аналитические (а) и холистические (х), на основе сформулированных критериев пошагово- сти решения и количества единомоментно анализируемых альтернатив [6].
Задачи (задания[2]) являются «знаковыми моделями проблемных ситуаций» в конкретных предметных областях [19], основными атрибутами задач выступают предметность, синтаксис и способы решения [18]. Мы приводим свое определение задачи — гомоморфное отображение проблемной ситуации, выраженное в знако-символьной форме и определяющее характер взаимодействия индивида с предметной областью. Принципиально, что в этом определении зафиксированы отношения между атрибутами задачи. В этой работе рассматривается атрибут «способы решения», под которыми понимают совокупность предпринимаемых действий, сложность этих действий, форму записи (представление условий, формализация) [13]. Как характеристику способов решения предлагается использовать нормативность решения. Под нормативностью понимается соответствие процедуры решения требованиям той предметной области, в которой была сформулирована задача [например: 43]. Нормативность способов решения обеспечивает кратчайшие стратегии в решении (наиболее вероятное достижение результата при наименьших затратах времени). Исходя из описания аналитического и холистического «мышления» [36] возможно также выделение нормативных способов решения.
Принципиальная институциональность индивидуального опыта, задавая одни степени свободы, одновременно ограничивает другие. Это, в свою очередь, накладывает ограничения на возможность формирования новых структур опыта в новых предметных областях и сообществах.
Цель настоящей работы состояла в том, чтобы выявить способы решения аналитических и холистических задач индивидами с а- и х- ментальностью.
Исследовательские гипотезы
Гипотеза 1. Нормативность решения и тестовый балл по шкале «аналитичность— холистичность» согласованы так, что а-индивиды решают нормативно только а-задачи, а х-индивиды — х-задачи.
Гипотеза 2. Наиболее успешными при решении а-задач являются а-индивиды, а при решении х-задач — х-индивиды. Это выражается в меньших временных затратах, в меньшей вариативности времени, а также в количестве правильных ответов.
Гипотеза 3. Использование нормативного решения связано с меньшими временными затратами и высоким процентом правильных ответов.
Методика
Участники исследования
В исследовании приняли участие 37 мужчин и 68 женщин (N = 105) от 17 до 35 лет, имеющих среднее специальное, полное среднее образование и продолжающих обучение на ступенях высшего образования или работающих по специальностям гуманитарного, технического и естественнонаучного циклов обучения.
Процедура исследования
На предварительном этапе исследования участники заполняли методику «Шкала “аналитичность—холистичность”» (AHS) [31], апробированную на российской выборке [5]. Методика представляет собой 24 суждения (18 прямых и 6 обратных), которые группируются по 4 субшкалам (Фокус внимания, Каузальная атрибуция, Толерантность к противоречиям, Воспритие изменений), отражающих один из показателей «аналитичности—холистичности», выделенных Р. Нисбеттом. Каждая из субшкал включает в себя по 6 вопросов.
По итогам заполнения шкалы вся выборка была разделена на группы а- и х- индивидов по медиане (использовалась медиана, полученная на выборке апробации как более устойчивая). Индивиды, показатели шкалы которых обнаруживали значения ниже медианы (N = 54), были отнесены к а-группе, со значениями выше (N=51) — к х-группе.
Во время основной части исследования участник решал батарею текстовых задач [подробное описание см.: 6]. Перед каждой группой задач ему выдавались: чистый лист бумаги для черновых записей, общая инструкция к группе задач, бланк для ответов и тексты задач лицевой стороной вниз. Далее участник исследования приступал к чтению инструкции и по его готовности экспериментатор давал команду к решению задач. С этого момента начиналась регистрация времени и ведение аудиопротокола.
Использованные задачи
Сконструированная батарея текстовых задач [6]. Участникам исследования последовательно предъявлялись 4 группы (2 группы аналитических и 2 группы холистических) задач с применением последовательного чередования а- и х- задач.
Группа аналитических задач.
Такие задачи характеризуются линейной последовательностью, выделением шагов с возможностью оперировать ограниченным количеством элементов на каждом шаге. Использовались логические задачи, представляющие собой особую группу — «Логическая сетка» (logic-grid), где принятым решением может считаться построенная сетка с установленными соответствиями[3] [28].
— «Рыцари и лжецы» (четыре задачи) — задачи, где персонажи высказывают некоторые суждение друг относительно друга; на основе этих суждений необходимо определить, кто из персонажей «рыцарь» и кто «лжец». При этом известно, что персонажи категории «рыцарь» всегда говорят правду, а персонажи категории «лжец» всегда лгут [16].
— «Соответствие» (две задачи) — задачи, где в условиях представлен некоторый набор объектов, о каждом из которых дается информация относительно его связи с другими объектами. На основе этой информации необходимо установить соответствие между известными условиями задачи.
Группа холистических задач.
— Языковые задачи «Анаграммы» (шесть задач) — слова, буквы в которых перемешаны. Использовались общеупотребительные слова из 7 и 8 букв, выровненных по частоте использования на основе корпуса частот русского языка. Анаграммы рассматриваются как синтетические задачи поскольку предполагают симультанное решение [10], в связи с чем отнесены к холистическим задачам.
— «Моральные дилеммы» (четыре задачи) — предполагают ситуацию, в которой участнику исследования предлагается оценить допустимость совершаемых персонажем задачи действий в ситуации выбора одного из вариантов, при котором погибают либо пять человек, либо один. Поступок персонажа оценивается по 7-балльной рейтинговой шкале, на полюсах которой располагаются категории «Запрещено» и «Разрешено», ниже в свободной форме участник предлагает аргументы относительно принятого решения [26]. .Задачи составлены таким образом, что активное действие приводит к гибели одного человека и спасению пятерых, а бездействие — к гибели пятерых при отсутствии угрозы для одного другого человека.
Переменные
Регистрировали переменные: время (в секундах), количество правильных ответов (для моральных дилемм — данный ответ). Нормативное решение определяли для каждой группы задач следующим образом[4].
— Для задач «Рыцари и лжецы» логичность/нелогичность выделяли на основе аргумента к ответу (по правилам корректно осуществленного дедуктивного вывода), который необходимо было записывать (на меньшей части выборки, N = 21). Выделены следующие категории аргументов: «Логический», «Логический с ошибкой», «Решение с опорой на свойства объекта» (ответ строится, исходя из «бытовых» представлений, т. е. «рыцарь» благородный, а «лжец» нет) и «Решение с созданием новых условий» (участник исследования «придумывал» свои условия и формулировал решение, исходя из этих условий).
На основе сделанных записей были определены 4 группы (см. табл. 1), характеризующиеся различной степенью структурированности: сетка (см. подраздел «Использованные задачи»); схема/дерево — условия и ответы представлены в виде блок-схемы или дерева, как иллюстрация логических посылок и выводов; высказывания персонажей — условия представлены в виде полных или частичных высказываний персонажей, ответ может отсутствовать; хаотичная, неструктурированная запись — вспомогательные пометки, которые не описывают ни условия, ни ответ.
— Для задач «Соответствие» определяли структурированность записи при решении (N = 75). В этой группе задач на основе черновых листов также были выделены четыре типа записи: сетка, схема/дерево, выписывание компонентов условий задачи и хаотичная, неструктурированная запись/вспомогательные пометки (описание см. в пункте «Рыцари и лжецы»).
— Для задач «Анаграммы» симультанность/сукцессивность определяли на основании самоотчета, временных показателей и использования листа бумаги при решении задачи (на меньшей части выборки, N = 21). На основе этих групп была составлена шкала симуль- танности, которая используется как характеристика нормативности для анаграмм. Шкала симультанности составлялась от больших значений («Симультанное решение» — кодировалось значением 2) к меньшим значениям («Полный перебор» — кодировалось значением 0), затем значения суммировались по задачам для получения интегративной оценки:
1) симультанное схватывание — решение с минимальными временными задержками, характеризуется оперированием всем набором букв, или «посмотрел—увидел»;
2) решение на основе правил русского языка — оценивается сочетаемость букв и буквосочетаний, например, выписываются две группы — гласные и согласные;
3) решение полным перебором — комбинаторно выписываются все возможные буквосочетания;
4) решение при помощи аналогий и ассоциаций — оценивается сходство набора букв (например, по созвучию) с другими словами, известными участнику исследования.
— Для «Моральных дилемм» утилитарность (или деонтологичность) определяли на основе данных ответов. В соответствии с теоретической моделью утилитарные и деонтологические ответы рассматривались как нормативные, т. е. имеющие отношение к моральному выбору между одной и пятью жертвами [см. подробнее: 27].
В моральных дилеммах встречались следующие типы (категории) аргументов:
1) сомнения и ложные аргументы — сомнения в условиях заданной ситуации, указание на ее нереалистичность, предложение альтернативных вариантов действий, которые противоречат предложенным вариантам решения;
2) утилитарные аргументы — выбор того варианта, где меньше жертв, спасение пятерых людей ценой жизни одного;
3) деонтологические аргументы — указывают на свойства самого действия: убийство — это «плохо», и благая цель не оправдывает действия, посредством которых она может быть достигнута. Это выбор варианта невмешательства, даже если при этом гибнет больше людей;
4) деонтологические и утилитарные аргументы — учет обоих принципов при принятии решения, поиск компромиссного решения;
5) чувства и эмоции — выражение собственных эмоций, чувств и желаний;
6) характеристики действия — указание на цели действия, принцип цели, указание на физический контакт;
7) характеристики агента — личная ответственность агента, виновность/невиновность агента в причинении смерти, предположения о личности и истории агента;
8) характеристики жертвы — указание на невиновность жертвы или атрибуция вины жертве, степень родства жертвы;
9) судьба — использование теологических и сверхъестественных категорий, таких как бог, судьба, карма и т. п.;
10) отчет — обращение к законодательству, значимость поступка для общества и учет общественного мнения, включая возможные варианты оправдания действий перед другими;
11) без объяснения — утверждения, без попытки объяснить выбор, часто не имеющие прямого отношения к заданию.
В анализе применялась переменная использование листа бумаги для записи решения. Стоит отметить, что при решении задач «Рыцари и лжецы», участники исследования имели возможность делать записи и расписывать решение, тогда, как в предыдущих исследованиях использование этой группы задач предполагало решение без применения листа бумаги [39].
Статистические процедуры
Для обработки использовали статистические пакеты Statistica 8 (StatSoft), SPSS 17 (IBMStatistics).
Применяли двухфакторный дисперсионный анализ (ANOVA); критерий Фишера; критерий Колмогорова—Смирнова (для оценки нормальности распределений); коэффициент корреляции Спирмена (Rs); точный тест Манна—Уитни (для сравнения распределения переменной в двух группах).
Гипотезу Н0 отвергали при уровне значимости p < 0,05. Тенденции определяли при значениях уровня значимости 0,05 < p < 0,09.
Результаты
1. Качественные характеристики решения
«Рыцари и лжецы».
Была получена описательная статистика по зарегистрированным переменным — см. в табл. 1 (в табл. 1—5 значения соответствуют количеству участников исследования).
Таблица 1
Использование листа бумаги при решении задач «Рыцари и лжецы»
|
——Номер задачи Тип записи |
1-я задача |
2-я задача |
3-я задача |
4-я задача |
|
Лист бумаги не использовался |
63 |
65 |
59 |
64 |
|
Сетка |
2 |
3 |
3 |
3 |
|
Блок-схема/Дерево |
6 |
6 |
8 |
5 |
|
Высказывания персонажей |
6 |
5 |
5 |
6 |
|
Хаотичная, неструктурированная за- пись/вспомогательные пометки |
13 |
11 |
15 |
12 |
При анализе аргументов, которые использовали участники исследования, были выделены две группы: логические и нелогические аргументы (табл. 2). Логические аргументы — формально-логическое суждение, построенное по принципу силлогизма и приводящее к правильному ответу (или содержащее формально-логическую ошибку) — являются нормативным решением. Нелогические аргументы — суждения, апеллирующие к житейским понятиям, свойствам персонажей задачи, не заложенным в условиях (т. е. дополнительным предположениям, произвольно введенным участником исследования), — являются ненормативным решением.
Таблица 2
Типы аргументов при решении задач «Рыцари и лжецы»
|
Номер задачи Тип аргумента ——____ |
1-я задача |
2-я задача |
3-я задача |
4-я задача |
|
Логический |
5 |
9 |
15 |
7 |
|
Логический с ошибкой в рассуждении |
11 |
5 |
12 |
15 |
|
Решение с опорой на свойства объектов |
9 |
8 |
2 |
1 |
|
Решение с созданием новых условий |
5 |
8 |
1 |
7 |
«Соответствие».
Таблица 3
Использование листа бумаги при решении задач «Соответствие»
|
Номер задачи Тип записи ___ |
1-я задача |
2-я задача |
|
Запись не велась |
13 |
8 |
|
Сетка |
5 |
6 |
|
Дерево или блок-схема |
20 |
7 |
|
Отдельные соответствия в условиях |
17 |
47 |
|
Хаотичная, неструктурированная запись |
20 |
10 |
|
Записан только ответ |
15 |
12 |
«Анаграммы».
Таблица 4
Стратегии решения «Анаграммы», выделенные на основе самоотчетов
|
Номер задачи Стратегия |
1-я задача |
2-я задача |
3-я задача |
4-я задача |
5-я задача |
6-я задача |
|
Симультанное схватывание |
4 |
5 |
4 |
5 |
6 |
5 |
|
Решение на основе правил русского языка |
4 |
1 |
1 |
1 |
1 |
1 |
|
Решение полным перебором |
7 |
10 |
10 |
9 |
9 |
9 |
|
Решение при помощи аналогий и ассоциаций |
6 |
5 |
6 |
6 |
5 |
6 |
2. Соотношение нормативного решения со временем и правильностью решения
«Рыцари и лжецы».
— Характеристика нормативности решения логичность/нелогичность аргумента связана с общим временем решения (r = ,409; p = ,025), но не связана с медианным значением времени решения (r = ,189; p = ,317). Общее количество времени выше в группе нормативного решения, чем в группе ненормативного решения (U = 59, p = ,028; рис, 1).
— Связь нормативного решения с правильностью (по ключу) отсутствует (r = 0,09; p = ,635), ввиду наличия случайных правильных ответов при ненормативном решении; частная корреляция с поправкой на случайное угадывание (r = ,368; p= ,05).
Рис. 1. Соотношение общего количества времени и медианного значения времени решения в группах нормативного и ненормативного решения в задачах «Рыцари и лжецы» (здесь и далее: А — общее время решения; В — медиана времени решения)
«Соответствие».
— Вероятность ошибки снижается при увеличении степени структурированности записи по коэффициенту Спирмена (r = 0,25; p = 0,042).
— Скорость решения возрастает при снижении степени структурированности записи, но только на уровне тенденции (r = 0,223; p = 0,07).
Рис. 2. Соотношение нормативного решения с общим количеством времени и правильностью решения в задачах «Соответствие»
«Анаграммы».
— В группе нормативного решения общее количество затраченного на решение времени (U = 21; p = ,016) и медианного значения времени (U = 6; p < 0,001) решения ниже, чем в группе ненормативного решения.
— Симультанное схватывание отличается от перебора по среднему времени решения (U = 0; p = 0,002). Симультанное схватывание отличается от решения по ассоциациям по среднему количество времени решения (U = 4; p = 0,044).
Рис. 3. Соотношение общего количества затраченного на решение времени и медианного значения времени решения с нормативным и ненормативым решением в задачах «Анаграммы» (см. рис. 1)
3. Сравнение соответствия аналитичности—холистичности и нормативного решения
Использование нормативного решения в группах а- их-индивидов для четырех групп задач не различается (см. табл. 2).
Таблица 5
Сопоставление количества а- и х-индивидов, использовавших нормативное и ненормативное решение
|
Задачи |
А-индивиды |
Х-индивиды |
||
|
Нормативное решение |
Ненормативное решение |
Нормативное решение |
Ненормативное решение |
|
|
«Рыцари и лжецы» (30) |
7 |
7 |
8 |
7 |
|
«Анаграммы» (21) |
8 |
6 |
3 |
4 |
|
«Соответствие» (64) |
11 |
19 |
15 |
19 |
|
«Моральные дилеммы» (104) |
7 |
44 |
5 |
49 |
4. Сопоставление тестового балла и показателей решения
В группе а-задач различия между а- и х-индивидами по общему количеству времени, медиане времени ответа, и по количеству правильных ответов отсутствуют:
а) для задач «Рыцари и лжецы» — время (U = 107; p = ,902), медианное значение времени (U = 86; p = ,320), количество правильных ответов (U = 932; p = ,501);
б) для задач «Соответствие» — время (U = 984; p = ,824), количество правильных ответов (U = 989; p = ,852).
В группе х-задач различия между а- и х-индивидами по общему количеству времени решения (кроме задач «Моральные дилеммы»), медианному значению времени и по количеству правильных ответов (аргумент «Сомнение») отсутствуют:
а) для задач «Анаграммы» — общее время (U = 46; p = ,856), медианное значение времени (U = 33; p = ,255), количество правильных ответов (U = 855; p = ,131);
б) для задач «Моральные дилеммы» — время (U = 1064; p = ,086), медианное значение времени (U = 1105; p = ,081), количество аргументов «Сомнение» (U = 760; p = ,557).
«Рыцари и лжецы».
— Для групп а- и х-индивидов, реализующих нормативное решение, нет различий по общему времени решения (U = 30; p = ,834), и по медианному значению времени решения (U = 32; p = 1).
— Группа х-индивидов, использовавших ненормативное решение, быстрее, чем группа х-индивидов, использовавших нормативное решение (U = 9; p = 0,029). Группы а-индивидов не различаются (U = 24; p = 0,643; рис. 4).
Рис. 4. Соотношение общего количества затраченного времени и медианного значения времени решения в группах а- и х-индивидов с нормативным и ненормативным решением в задачах «Рыцари и лжецы» (см. рис. 1)
«Соответствие».
— Интересной особенностью решения задач является способ работы над ней участников исследования — а-индивиды при использовании структурированной записи решают быстрее, чем при использовании неструктурированной записи, а х-индивиды, напротив, решают медленнее (F = 4,118; p = 0,014, двухфакторный ANOVA; рис. 5).
— В группе нормативного решения более высокий разброс значений времени решения (SD = 172), чем в группе ненормативного решения (SD = 126), но только на уровне тенденции (F = 1,85; p = ,094).
«Анаграммы».
— При анализе дисперсии временных показателей получено: в группе индивидов, использующих решение, не соответствующее их характеристике по шкале аналитичности— холистичности, вариативность выше, нежели в группе индивидов, использующих соответствующее их характеристике по AHS решение (F = 6,5; p = 0,01).
— В группе х-индивидов, использовавших ненормативное решение, дисперсия общего количества затраченного на решение времени выше, чем у а-индивидов, использовавших ненормативное решение (F = 4,68; p = 0,019) (рис. 6); также, х-индивиды, использовавшие ненормативное решение, медленнее всех.
Рис. 5. Соотношение общего количества затраченного времени и медианного значения времени решения в гНормативное и ненормативное решение в группах а- и х- индивидов, в задачах «Соответствие»: 0 — неструктурированная запись; 1 — Структурированная запись; АХ-0 — а-индивиды, АХ-1 — х-индивиды
Рис. 6. Соотношение показателей общего количества затраченного времени и медианного значения времени ответа в группах а- и х-индивидов с нормативным и ненормативным решением в задачах «Анаграммы» (см. рис. 1)
«Моральные дилеммы».
— Для групп а- и х-индивидов, реализующих нормативное решение, различий как по общему количеству времени решения (U = 13; p = ,530), так и по медианному значению времени решения (U = 14; p = 639) не обнаруживается (рис 7.1. и 7.2.).
Использование листа
Для решения задач «Рыцари и лжецы» существенным является использование листа бумаги. Выборка была поделена на три группы: 1) не использовали лист бумаги ни в одной
Рис. 7.1. Соотношение показателей общего количества затраченного на решение времени и медианного значения времени ответа в группа а- и х-индивидов с нормативным и ненормативным решением (см. рис. 1)
Рис. 7.2. Соотношение показателей «ответ по шкале» и «категоричность ответа» в группах к- и х-индивидов с нормативным и ненормативным решением: A — категоричность ответа; B — ответ
из задач; 2) использовали при решении любой задачи; 3) использовали в некоторых задачах. Получены следующие различия:
— индивиды, которые не использовали лист бумаги, решают быстрее (U = 110,5; p < ,001), с меньшей вариативностью времени ответа (U = 188; p < ,001) и меньшим количеством правильных ответов — на уровне тенденции (U = 403,5; p = ,075), чем индивиды, использовавшие лист;
— индивиды, которые не использовали лист бумаги, решают быстрее (U = 264,5; p = ,033) с меньшей вариативностью времени ответа (U = 244; p = ,015) чем индивиды, использовавшие лист бумаги при решении некоторых задач.
— индивиды, использовавшие лист бумаги, решают медленнее (U = 72; p = ,009) и с большей вариативностью времени ответа на уровне тенденции (U = 99; p = ,093), чем индивиды, использовавшие лист бумаги в некоторых задачах. Для остальных групп задач такого эффекта не обнаружено. При этом, количество индивидов, которые не использовали лист бумаги ни в одной из задач, — 13.
Обсуждение результатов
1. Оценена частота встречаемости и распределение в группах а- и Х- индивидов составляющих способов решения, — аргументов, записей и стратегий — выделенных на основе анализа материалов участников исследования и их самоотчетов. Показано использование в этих группах сходных типов аргументации, типов записей, а также сходных стратегий решения а- и х-задач.
2. Установлено, что в группах а-задач и в группах х-задач нормативное решение используют как а-, так и х-индивиды. Кроме того, применение нормативного и ненормативного решения у а- и х- индивидов наблюдается в задачах каждого типа.
3. Показано, что в а-задачах применение нормативного решения приводит к увеличению количества правильных ответов (правильность является наиболее дискриминативной переменной), но также увеличивается общее количество затраченного на решение времени и обнаруживается тенденция к увеличению дисперсии времени. В х-задачах применение нормативного решения приводит к снижению времени ответа, к уменьшению дисперсии значений времени, правильность в этих задачах не является дискриминативной.
4. Показано, что при решении задач на соответствие (а-задач) быстрее решают индивиды, использующие способ, соответствующий их типу ментальности. При решении анаграмм (х-задач) у индивидов, использующих несвойственный их типу ментальности способ решения, вариативность времени ответа выше, чем у тех, кто использует соответствующий типу ментальности способ. То есть можно говорить о том, что в случае со временем решения к более успешному решению может приводить ненормативный способ, если он не соответствует типу ментальности.
Ранее предполагалось, что нормативному решению соответствует низкая вариативность временных показателей [4]. Отсутствие такой специфики потенциально разрешается через наличие случайных ответов в группе индивидов, использовавших ненормативное решение, а также большое количество индивидов с нормативным решением, использовавших лист бумаги. Также свою роль может играть разная степень дискриминативности времени ответа между группами нормативного решения и ненормативного решения а- и х-задачи. В а-задачах такой переменной является правильность.
Результаты этой работы позволяют скорректировать и детализировать ранее сделанные выводы о том, что а-индивиды быстрее и правильнее решают а-задачи, а х-индивиды — х-задачи [17]. В целом, для каждой группы задач выделяются: а-индивиды, использующие нормативное решение, а-индивиды, использующие ненормативное решение, х-индивиды, использующие нормативное решение, х-индивиды, использующие ненормативное решение. В результате проведенного исследования и с учетом данных других исследований можно предполагать наличие у каждого индивида и аналитичности, и холистичности [3; 37]. Также этому феномену можно поставить в соответствие представления о квадриполярном измерении: «феномен расщепления» когнитивных стилей [21; 38], и, в виду отсутствия значимых различий между группами нормативно решавших а- и х-индивидов можно заключить, что нормативность их «уравнивает», в независимости от решаемой задачи, т. е. это может характеризоваться как специфичность овладения диктуемыми правилами предметной области. Эти правила заставляют и а, и х-индивидов адаптироваться для того, чтобы решать одни и те же предлагаемые им не только в лаборатории, но и в жизни задачи. Возможно, отсутствие упомянутых выше различий связано с содержанием конструкта «аналитичность—холистичность», как совокупной характеристики неосознаваемых, нерефлексируемых установок (attitudes), организованных в четырехкомпонентную модель, не включающую «компоненты мышления» (по модели Нисбетта), и соответствующих, скорее, общему отношению к познаваемому в сообществе [30; 31]. В таком случае под нормативностью предлагается понимать институциональность решения — степень институциональности поведения индивидов, взаимодействующих с предметной областью, и степень соответствия правилам, ценностям и нормам жизни сообщества [24]. В том числе это и профессионализация, формирование способов профессионального решения проблем [34; 42]).
В работе была рассмотрена характеристика «нормативность» (институциональность) как возможный компонент способов решения. Результаты проведенной работы позволяют утверждать, что эта характеристика может быть дескриптором, однако полный каталог дескрипторов достижим в ситуации перечисления всех возможных форм взаимодействия индивида с задачей [39]. Полученные результаты позволяют описать лишь некоторые дескрипторы и их вклад в организацию способов решения. На основе проведенной работы можно сделать вывод о неоднородности каждой из групп (а- и х-индивидов) с возможным уточнением их содержания при введении характеристики нормативности.
В системно-эволюционном подходе обосновано положение об истории формирования поведенческого репертуара, его эволюции, прохождении системогенетических преобразований на протяжении всего периода взаимодействия индивида со средой [27]. Способы решения, как поведенческий репертуар, формируются в ходе истории взаимодействия индивида со средой, модифицируются и потенциально могут быть заменяемыми на другие при невозможности достижения результата [15]. Таким образом, полученные нами данные могут быть поставлены в соответствие представлениям авторов о поэтапном развитии психологических структур, а также о реорганизации ранее приобретенного опыта [14].
Вероятным следствием в программе исследования способов решения является построение описания дефинитивного поведения индивидов в ситуации решения сложных когнитивных задач [23]. Планируется построение исследования с применением точного анализа поведения для комплексной оценки взаимодействия индивидов с задачами.
Выводы
1. Представлены описания качественных характеристик решения, составленные на основе самоотчетов участников исследования и произведенных ими записей. Полученные описания сопоставлены (соотнесены) с характеристикой нормативности/институциональности.
2. Обнаружена непрямая связь продуктивного изменения показателей решения с нормативностью.
3. Показано, что нормативное решение реализуется а- и х-индивидами во всех группах задач.
4. Проверка взаимосвязи тестового балла по шкале «аналитичность—холистичность» с количественными показателями решения не показала однозначных связей/различий при анализе по отдельным задачам.
5. В то же время обнаружено, что имеется тенденция к увеличению времени ответа при использовании несоответствующего своему типу ментальности способа решения (задачи на соответствие) и вариативности времени ответа (анаграммы).
[1] Авторами [35] были введены положения о различиях (об интенсивности) в выраженности отношения (attitude) к окружающему (познаваемому) у представителей культурно-специфичных социальных общностей, описанных в терминах теории дуальных процессов [31], и проверены с применением сконструированного опросника [29].
[2] Мы используем задачу в смысле задания (англ. — task; нем. — die Aufgabe), намеренно разделяя с проблемой (англ. — problem; нем. — das Problem), подчеркивая, что задача является ее моделью.
[3] Под сеткой понимается представление условий и ответа в матричном виде, где между всеми объектами определены отношения, установлено соответствие.
[4] Существуют работы, в которых «нормативная деятельность» является критерием выделения классов задач — нормативных и ненормативных соответственно [15]. Однако мы подчеркиваем, что нормативная составляющая может быть выделена для любых задач.
Литература
- Александров Ю.И., Кирдина С.Г. Типы ментальности и институциональные матрицы: мультидисциплинарный подход // Социологические исследования. 2012. Т. 38. С. 3—12.
- Александров Ю.И., Кирдина С.Г. Коэволюция институтов и ментальных моделей // Ученые записки петрозаводского государственного университета. 2013. № 1.
- Александров Ю.И., Александрова Н.Л. Комплементарность культуроспецифичных типов познания // Теоретические и эмпирические исследования. Вестн. Моск. ун—та. Сер. 14. Психология. 2010. № 1. С. 22—35; № 3. С. 18—34 (окончание).
- Апанович В.В., Безденежных Б.Н., Знаков В.В., Самс М., Яаскелайнен И., Александров Ю.И. Различия мозгового обеспечения индивидуального, кооперативного и конкурентного поведения у субъектов с аналитическим и холистическим когнитивными стилями // Экспериментальная психология. 2016.Т. 9. № 2. С. 5—22.
- Апанович В.В., Знаков В.В., Александров Ю.И. Апробация шкалы аналитичности-холистичности на российской выборке // Психологический журнал. 2017. Том 38. № 5. С. 80—96.
- Апанович В.В., Тищенко А.Г., Арутюнова К.Р., Знаков В.В., Александров Ю.И. Критерии различения аналитических и холистических задач // Психология человека как субъекта познания, общения и деятельности / Отв. ред. В.В. Знаков, А.Л. Журавлев. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2018. 2216 с.
- Ата-Мурадова Ф.А. Развивающийся мозг. Системный анализ // М.: Медицина, 1980, 296 с.
- Воронцов Н.Н. Развитие эволюционных идей в биологии. М.: Издат. отдел УНЦ ДО МГУ, Прогресс,Традиция, АБФ, 1999. 639 с.
- Дубинин Н.П. Новое в современной генетике // М.: Наука, 1986. 220 с.
- Лаптева Е.М., Валуева Е.А. Роль креативности в использовании подсказок при решении задач // Психология. Журнал Высшей школы экономики. 2010. Том 7. № 4. С. 97—107.
- Максимова Н.Е., Александров И.О. Феномен коллективного знания: согласование индвидуальных когнитивных структур или формирование надындивидуальной психологической структуры? / Психология человека в современном мире / Отв. ред. А.Л. Журавлев, Е.А. Сергиенко, В.В. Знаков, И.О. Александров // М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2009.
- Максимова Н.Е., Александров И.О. Общность психологических структур и межиндивидуальные отношения в диаде // Пятая международная конференция по когнитивной науке: Тезисы докладов: в 2 т. Т. 2 (Калининград, 18—24 июня 2012 г.). Калининград, 2012. 416 с.
- Овчинникова М.В. Методика работы над текстовыми задачами в начальных классах (общие вопросы): учеб.-метод. пособие для студентов специальностей «Начальное обучение. Дошкольное воспитание». К.: Пед. пресса, 2001. 128 с.
- Пономарев Я.А. Методологическое введение в психологию. М.: Наука, 1983. 205 с.
- Пономарев Я.А., Психология творения // М.: Московский психолого-социальный институт; Воронеж: НПО «МОДЭК», 1999. 480с. (Серия «Психологи Отечества»).
- Смаллиан Р.М. Как же называется эта книга? М.: Мир, 1981.
- Тищенко А.Г., Апанович В.В., Арутюнова К.Р. Конструирование блоков аналитических и холистических задач и эмпирическая проверка их валидности // VII Международная конференция молодых ученых «Психология — наука будущего» / Под ред. А.Л. Журавлева, Е.А. Сергиенко. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2017.
- Тищенко А.Г., Апанович В.В. Энтропия текста и формальные показатели решения как критерий выделения аналитических и холистических групп задач // Восьмая международная конференция по когнитивной науке: Тезисы докладов (Светлогорск, 17—21 октября 2018 г.). М.: Ин-т психологии РАН, 2018
- Фридман Л.М. Основы проблемологии // М.: Издательская группа “URSS”, 2001. 217 с.
- Хаютин С.Н., Дмитриева Л.П. Организация раннего видоспецифического поведения // М.: Наука, 1991. 228 с.
- Холодная М.А. Феномен «расщепления» полюсов когнитивных стилей // Интеллект и творчество: сб статей / Ред. А.Н. Воронин. М.: Издательство «Институт психологии РАН». С 30—48.
- Швырков В.Б. Психофизиологическое изучение структуры субъективного отражения // Психол. журн. 1985. Том 6. № 6. С. 22—37.
- Швырков В.Б. Введение в объективную психологию // М.: Издательство «Институт психологии РАН», 1995. 162 с.
- Alvarez M. Reasons for Action: Justification, Motivation, Explanation // The Stanford Encyclopedia of Philosophy, 2017.
- Alexandrov Yu. I. On the way towards neuroculturology: From the neuronal specializations through the structure of subjective world to the structure of culture and back again // Proceedings of the International Symposium “Perils and Prospects of the New Brain Sciences”, 2001.
- Alexandrov Yu.I., Alexandrov I.O. Specificity of visual and motor cortex neurons activity in behavior // Acta Neurobiologia Experimentalis. 1982. Vol. 12. P. 457—468.
- Arutyunova K.R., Alexandrov Y.I., Znakov V.V., Hauser M.D. Moral judgments in Russian culture: Universality and cultural specificity // Journal of Cognition and Culture. 2013. Vol. 13. № 3—4. P. 255— 285.
- Browne C.B. Deductive search for logic puzzles // In IEEE Conference on Computational Intelligence in Games, 2013
- Claudia Cialone, Thora Tenbrink, Hugo J. Spiers Sculptors, Architects, and Painters Conceive of Depicted Spaces Differently // Cognitive Science. 2017. P. 1—30
- Choi I., Nisbett R., Norenzayan A. Causal Attribution across Cultures: Variation and Universality // Psychological Bulletin. 1999. Vol. 125. № 1. P. 47—63
- Choi I., Koo M., Choi J. Individual differences in Analytic Versus Holistic Thinking // Personality and Social Psychology Bulletin. 2007. Vol. 33. № 5. P. 691—705.
- Evans J. Dual-processing accounts of reasoning, judgment and social cognition // Annual Review of Psychology. 2008. Vol. 59. P. 255—278.
- Gottlieb G, Vandenberg G. Ontogeny of vocalization in duck and chick embryos // J. Exp. Zool. 1969. Vol. 168. № 2. P. 307—326.
- Knoblich G., Ohlsson S. Constraint Relaxation and Chunk Decomposition in Insight Problem Solving // Journal of Experimental Psychology: Learning, Memory, and Cognition. 1999. Vol. 25. № 6. P. 1534—1555
- Na J., Grossmann I., Varnum M., Kitayama S., Gonzalez R., Nisbett R. Cultural differences are not always reducible to individual differences // PNAS. 2010. Vol. 107. № 14. P. 6192—6197.
- Nisbett R.E., Peng K., Choi I., Norenzayan A. Culture and systems of thought: Holistic versus analytic cognition // Psychological Review. 2001. Vol. 108. P. 291—310.
- Nisbett R.E., Oliveira S. de. Culture changes how we think about thinking: From “Human Inference” to “Geography of Thought” // Pers Psychol Sci. 12: P. 787—790.
- Phillips W.J., Fletcher J.M., Marks A.D.G., Hine D.W. Thinking Styles and Decision Making: A Meta- Analysis // Psychological Bulletin 2016. Vol. 142. № 3. P. 260—290
- Quesada J., Kintsch W., Gomez E. Complex problem-solving: a field in search of a definition? // Theoretical Issues in Ergonomics Science, 6:1. P. 5—33.
- Rips L. The psychology of knights and knaves // Cognition, 31 (1989) 85—116.
- Sebanz N., Bekkering H., Knoblich G. Joint action: bodies and minds moving together // TRENDS in Cognitive Sciences. 2006. Vol. 10. № 2.
- Simon H., Gilmartin K. A simulation of memory for chess positions // Cognitive Psychology. 1973. Vol. 5. № 1. P. 29—46.
- Stanovich K.E., West R.F. Discrepancies Between Normative and Descriptive Models of Decision Making the Understanding/Acceptance Principle // Cognitive Psychology. 1999. Vol. 38. P. 349—385.
- Talhem T., Zhang X., Oishi S., Shimin C., Duan D., Lan X., Kitayama S. Large-Scale Psychological Differences within China Explained by Rice Versus Wheat Agriculture // Science. 2014. Vol. 344. P. 603— 608.
- Voronov M., Weber K. The heart of institutions: Emotional competence and institutional actorhood // Academy of Management Review. 2015. Vol. 41. P. 456—478.
- Weaver C. A., Kintsch W. Enhancing Students’ Comprehension of the Conceptual Structure of Algebra Word Problems // Journal of Educational Psychology. 1992. Vol. 84. № 4. P. 419—428.
Информация об авторах
Метрики
Просмотров
Всего: 1218
В прошлом месяце: 32
В текущем месяце: 24
Скачиваний
Всего: 349
В прошлом месяце: 4
В текущем месяце: 7