Когнитивные предикторы гибридной и альтернативной идентификации в поликультурной среде: обзор зарубежных исследований

Введение

Растущее этнокультурное разнообразие современных обществ дало толчок к усложнению понимания идентичности и того, что при изучении процессов межкультурного взаимодействия оказывается недостаточно разделения на группы большинства и меньшинства. В фокусе внимания ученых, исследующих аккультурацию, оказываются различные виды идентичности: этническая, гражданская, религиозная, этнолингви­стическая, региональная и идентичность с местом [Галяпина, 2017; Рябиченко, 2019]. В качестве отдельного направления можно выделить исследования бикультурализма и различных его вариаций. В рамках этих исследований в мире изучаются модели культурной идентичности, которые возникают в случае принадлежности к нескольким культурам: бикультурной, трикультурной, модели интеграции бикультурной идентичности, модели переключения культурных фреймов [Schwartz, 2016].

В современном научном дискурсе происходит постепенный перенос акцентов с «этнокультурной идентичности», как статичной единицы, на непрерывный динамический процесс «этнокультурной идентификации». Интерес к процессу идентификации отражает перенос акцента с типологий на поиски психологических механизмов идентификации, активизирующихся у индивида в поликультурной среде.

Идентификация есть процесс, тесно связанный с когнитивной сферой, который дает индивиду основу для осмысления себя и своего окружения, — пишет М. Лам [Lam, 2020]. В условиях мультикультурности и совмещения культур людям необходимо организовывать, соподчинять, интегрировать в сознании разные, а порой конфликтующие культурные идентичности, отмечают М. Ямпольски и соавторы [Yampolsky, 2016].

Предложенная К. Уорд модель стилей идентификации описывает различные стратегии управления множественными культурными идентичностями. Модель включает гибридный и альтернативный стили, которые рассматриваются как динамические стратегии личностной адаптации к поликультурной среде. Гибридная идентификация предполагает такое совмещение элементов двух и более моделей этнокультурных идентичностей, результатом которого становится новая, уникальная идентичность. Альтернативная идентификация предполагает попеременную смену двух и более культурных моделей в зависимости от ситуации [Acculturative stress and, 2021; Hybrid and Alternating, 2018]. Экстремальным вариантом является воспринимаемая несовместимость культурных моделей, результатом которой является дезидентификация с одной из них.

При рассмотрении факторов, подталкивающих человека к одной из форм идентичности, исследователи обращают внимание в основном на внешние, средовые воздействия, связанные со спецификой поступающей информации [Методологические проблемы исследования, 2019; Negotiating biculturalism: Cultural, 2002; Benet-Martínez, 2014; Marotta, 2011; Phua, 2020]. Однако остается открытым вопрос об «авторстве» самого воспринимающего: влияют ли каким-либо образом когнитивные тенденции на склонность к альтернативной либо гибридной идентичности? Возможно ли влияние когнитивного стиля на формирование одного из двух типов идентичности? Какие когнитивные процессы или склонности при этом играют ключевую роль? Каков вес их вклада, по сравнению с другими факторами?

Мы предполагаем, что гибридная идентичность опирается в основном на процессы интеграции, так как при гибридной идентификации необходимо объединить ряд элементов идентичности, пришедших из разных культурных контекстов. При альтернативной идентификации работают в основном механизмы выбора и исключения. Поиск когнитивных параметров, которые участвуют в процессах идентификации в многокультурном пространстве, может продемонстрировать средства формирования двух типов идентичности, с одной стороны, с другой — пролить свет на условия и способы выбора и исключения или интеграции информации.

Описание когнитивных предикторов идентификации гипотетически может раскрыть некоторые неисследованные внутрипсихические механизмы процесса идентификации, покажет вклад личных склонностей в формирование одного из типов идентичности, позволит более четко обозначить границы средовых воздействий и вклада познавательных процессов.

На этапе постановки проблемы необходимо выполнить обзор имеющихся работ по теме когнитивных процессов и их роли в процессе идентификации, выделить концепции, наиболее близко подходящие к ключевому вопросу нашего исследования.

Теоретический анализ призван обобщить имеющиеся данные и выявить недостатки и пробелы в существующих теориях.

В завершение работы в форме схемы предлагается авторская гипотетическая модель когнитивных преди­кторов гибридной или альтернативной идентичности.

Переключение культурных фреймов

Концепция переключения культурных фреймов была предложена В. Хонг и К. Ванг для объяснения того, как люди, оказавшиеся в мультикультурной среде, структурируют репрезентации социальной реальности [Multicultural identities /, 2007]. В концепции переключения культурных фреймов говорится, что бикультурный индивид, получая сигналы из социальной среды, переключается между интерпретативными фреймами двух культур. Это могут быть сигналы, связанные с контекстом (дом, школа) или символами (язык), которые психологически ассоциируются с одной из культур. Они служат в качестве пусковых механизмов переключения. Д. Фау и коллеги пишут, что под действием культурного прайминга актуализируется более доступная культурная концепция, в целом же у человека нет единого культурного концепта, — этот конструкт представляет собой варианты наборов отдельных культурных единиц. Конфликта между культурными составляющими не происходит, так как в один и тот же момент времени активизируется только часть из них, а другая часть остается в «скрытом» пассивном состоянии [Phua, 2020]. Нейропсихологическое исследование показало, что культурные схемы активируют определенные нейронные паттерны, то есть существование паттернов и переключение между ними может быть отслежено на нейрональном уровне [Lücke, 2014]. Данная теория удовлетворительно объясняет альтернативную идентификацию, однако оставляет открытым вопрос о существовании гибридной: что приводит к ее существованию, если можно объяснить бикультуральность только переключением фреймов?

В. Бенет-Мартинес отмечает, что возможно воспринимать элементы культуры как совместимые или же как конфликтующие. Это отличие приводит к разному отклику на культурные стимулы. При склонности воспринимать культурные элементы как совместимые (высокий показатель интеграции), в ответ на культурный прайминг респондент выдает реакцию, соответствующую данной культуре. В случае конфликтного восприятия (низкий показатель интеграции) наблюдался эффект контраста, то есть на прайминг респондент выдает «контрастный» ответ, соответствующий другой культуре [Negotiating biculturalism: Cultural, 2002]. Позднее феномен «контрастной идентичности» был подтвержден экспериментально [Liu, 2021]. Исследователями отмечена зависимость ответной реакции от «конфликтного» или «гармоничного» восприятия; остается открытым вопрос: будет ли здесь играть роль индивидуальная чувствительность человека к когнитивным противоречиям?

Вопрос о возможном сочетании или конфликте культурных единиц ставит К. Уорд. В серии спериментов К. Уорд и коллег было показано, что при попытке объединить составляющие двух культур в процессе идентификации в некоторых случаях процесс идет по пути переключения (альтернативная идентичность), при другой — по пути слияния (гибридная). Гибридная идентификация облегчает процесс интернализации новых культурных норм [Acculturative stress and, 2021]. В то же время остаются и иные возможности идентификации, когда культуры не интегрируются, — отмечают авторы. Фактор мотивации к интеграции является ключевым, для того чтобы объединение произошло. Эмпирически было выявлено, что альтернативная идентичность коррелирует с несовместимостью и внутренним конфликтом двух культур. Альтернативная идентичность является консолидацией высокой степени, но за счет наличия и переключения двух культурных рамок [Hybrid and Alternating, 2018]. Альтернативная идентичность слабо позитивно коррелирует с гибридной идентичностью, позитивно связана с внутренним конфликтом, имеет сильную отрицательную связь с бикуль­турной гармонией, с мотивацией к интеграции, худшей психологической адаптацией [Hybrid and Alternating, 2018].

А. Вест и соавторы отмечают, что переключение культурных фреймов может иметь негативные психологические и социальные последствия: оно снижает уровень субъективного благополучия, чувство аутентичности у бикультурного индивида и восприятие такого индивида другими в качестве аутентичного [The Potential Cost, 2018]. Гибридный стиль в исследованиях К. Уард оказался положительно связан с консолидированной идентичностью, бикультурной смешанностью, мотивацией к интеграции. Автор отмечает, что гибридную и альтернативную идентичность значительно отличает параметр гармоничности—конфликтности культурных единиц.

Таким образом, совместимость или конфликтность когниций оказывается важным модератором в определении стиля идентификации.

Интеграция бикультурной идентичности

Учет возможности восприятия культур как сочетающихся или противоречивых привел к выделению рядом авторов показателей «сочетаемости» этих культур. Такие представления рождались в разных концепциях, и нами объединены по функциональному назначению в этом параграфе.

Антитезой концепции переключения культурных фреймов выступает концепция иммерсивного смешения культур. Л. Мартин и коллеги утверждают, что есть ключевое отличие в социально-когнитивных механизмах между теми, кто сталкивался с бикультурализмом в семье, начиная с раннего детства, где два культурных кода изначально перемешаны, и теми, у кого встреча с новой культурой происходила в более позднем возрасте, за пределами семьи, где контексты были разделены. При раннем внутрисемейном бикультурализме процесс идентификации идет преимущественно по пути гибридной идентификации, при этом бикультуралы не переключаются между культурными фреймами. А более поздняя встреча с иной культурой ведет к различению культур и переключению фреймов (альтернативная идентификация). Авторы отмечают, что гибридизация в процессе идентификации не исключает хорошего различения культурных кодов на уровне сознания и переключения фреймов [Martin, 2016]. Исследователи сходятся во мнении, что гибридная идентичность основана преимущественно на целостном восприятии и не требует процессов анализа и различения. При этом мультикультурное сознание может как совмещать противоречивые когниции, так и каким-то образом ранжировать и организовывать их [Martin, 2016]. То есть авторы отмечают возможность усложнения организации когнитивных процессов, но оставляют вопрос о конкретных механизмах открытым.

Термин «интеграция бикультурной идентичности» был введен с тем, чтобы обозначить тенденцию объединения информации из различных культурных кон­текстов [Benet-Martínez, 2021]. Интеграция бикультурной идентичности описывает социально-когнитивное поведение бикультуралов, в частности то как они обрабатывают культурные знания и используют их для интерпретации социального поведения. Дж. Харитатос и коллеги упоминают контекстуальные, деятельностные и личностные предикторы степени интеграции, относя к личностным предикторам в том числе закрытость мышления и нейротизм [Haritatos, 2002]. Авторы изучали степень интеграции, которая является основой гибридной идентичности, однако это косвенное свидетельство того, что связь между закрытостью/открытостью мышления и гибридизацией может существовать.

К. Тадмор объясняет стратегии аккультурации через развитие социокогнитивных навыков; согласно его данным, люди, испытавшие более высокий уровень бикультурного конфликта, адаптируются, вырабатывая большую когнитивную сложность. При этом конфликтность и интеграция культур противопоставляются [Tadmor, 2009]. Многие авторы отмечают, что бикультуралов с высокой степенью интеграции двух культур отличает большая когнитивная сложность [Benet-Martínez, 2014; Finding the right, 2012; Tadmor, 2012]. Таким образом, когнитивная сложность может развиваться в результате конфликта культур, а ее развитие способствовать интеграции.

Под когнитивной сложностью понимают умение видеть и учитывать множество факторов: несколько процессов, вариантов развития событий, причин поведения, составляющих структуру объекта. Достаточно большой пласт исследований описывает параметры и измерения, из которых состоит эта сложность. Исследователями указываются: общие знания о другой культуре [Межкультурная компетентность как, 2021; Bobowik, 2021; Benet-Martínez, 2014; Haritatos, 2002], языковые навыки [Межкультурная компетентность как, 2021; Методологические проблемы исследования, 2019; Huynh, 2011; Kharkhurin, 2018], умение управлять межкультурной коммуникацией [Межкультурная компетентность как, 2021; Finding the right, 2012; Szabo, 2020], — при этом межкультурная компетентность оказывается позитивно связанной именно с гибридной идентичностью [Szabo, 2020].

Когнитивная сложность опирается на процессы дифференциации (различения), однако процессы интеграции (обобщения) и абдукции (аналогии) также имеют место [Wilkinson, 2019]. Опора на концепции когнитивной сложности в социальной психологии происходит там, где речь и идет о сочетании «потенциально конфликтующих убеждений» [Межкультурная компетентность как, 2021].

Когнитивная сложность формируется под воздействием мультикультурализма, считает В. Беннет- Мартинес. Бикультуралы чаще сталкиваются с ситуациями, где разница кодов заметна, и эти различия важны для адаптивного поведения, а благодаря постоянному оцениванию культурных различий, представления людей становятся более сложными [Bobowik, 2021]. По мнению К. Хуонг когнитивная сложность является отличительной чертой бикультуралов, однако это не исключает процесса переключения культурных фрей­мов [Huynh, 2011].

Однако Ч. Ченг, В. Бенет-Мартинес и коллеги выявили и противоположную тенденцию. Проведенное ими эмпирическое исследование показало, что индивиды, проявляющие низкую бикуль­турную интеграцию, демонстрируют более высокий уровень когнитивной сложности. Авторы отмечают, что более сложные представления о культурах не обязательно способствуют объединению и интеграции противоречивых наборов знаний. С одной стороны, высокое разнообразие знаний или культурной самобытности может способствовать творческой интеграции (усложнению), но с другой стороны, этот процесс может потребовать определенного уровня когнитивного упрощения культурных схем. Так, чрезмерно сложные представления о культурах могут фактически препятствовать интеграции культурных когниций [Benet-Martínez, 2014]. Также и стремление к когнитивному закрытию может не только приводить к упрощению через стере­отипизацию, иногда более когнитивным упрощением оказывается отказ от предвзятости в пользу фактического знания [The epistemic bases, 2019].

Согласно концепции В. Бенет-Мартинес, бикуль­турная идентичность рассматривается как взаимодействие двух составляющих позиций: во-первых, степени, в которой культурные идентичности воспринимаются как смешанные и слитые по сравнению с фраг­ментированными и разделенными; во-вторых, в какой степени культурные идентичности совместимы и гармоничны по сравнению с противоположными и конфликтующими [Benet-Martínez, 2020]. Модель интеграции бикультурной идентичности описывает степень, в которой бикуль­турный индивид представляет, насколько его или ее культурные идентичности являются пересекающимися (совместимыми) или противоположными (стоящими в оппозициях). Индивиды с высокой степенью интеграции представляют культуры совместимыми и непротиворечивыми, поэтому их легко инкорпорировать в их повседневную жизнь. Индивиды с низкой степенью интеграции представляют культуры как несовместимые и конфликтующие, поэтому их трудно совместить в одно и то же время, что может стать источником внутриличностного конфликта [Benet-Martínez, 2005].

Обе модели — и альтернативной, и гибридной идентичности — связываются с умением решать внутренний конфликт идентичности, полагает Э. Лам [Lam, 2020]. При этом успешность выстраивания идентичности зависит от рефлексивных способностей самого человека — насколько он осознает конфликт отдельных элементов идентичности. Более продуктивным для успешной интеграции оказывается проявленный конфликт, так как при этом лучше видны области столкновения [Lam, 2020]. Э. Лам отмечает, что со временем связи между культурными полями налаживаются, а границы размываются, что она называет «демонтированием границ» [Lam, 2020]. На наш взгляд, «демонтирование границ» может соответствовать преобладанию интегративных процессов (процессов синтеза) над процессами дифференциации и различения (анализа).

К. Амиот и соавторы полагают, что процессы кате­горизации играют ведущую роль в тех случаях, когда люди идентифицируют себя с одной из своих культурных групп (альтернативная идентичность), или интеграции, когда люди сводят воедино множественную культурную идентичность (гибридная идентичность) [Галяпина, 2017; Doucerain, 2021]. Гибридная и альтернативная идентификация предполагают два различных процесса в своей основе — в первом случае это когнитивное слияние двух культур, во втором — различение.

Однако А. Браун различает саморефлексивное, внутреннее чувство идентичности и обращенное вовне внешнее развитие социальной идентичности [Brown, 2017]. Совместимость включает отождествление со своими многочисленными культурными группами, но эти идентичности воспринимаются как фундаментально несопоставимые и хранятся отдельно друг от друга.

Таким образом, человек с обособленной идентичностью может чувствовать, что различия между его идентичностями не могут быть объединены, и рассматривать их как полностью независимые части своего самосознания. Разделяя идентичности как отдельные сущности внутри себя, можно избежать любого конфликта, который возникает, если идентичности будут восприниматься как противоречащие друг другу, считает М. Ямпольски [Yampolsky, 2016].

Вышеуказанные исследования подводят нас к тому, что в бикультурной идентификации важна «координация» когниций, пришедших из разных культур. Эта координация может быть выполнена разыми способами. Во-первых, при помощи чередования (переключения фреймов), причем этот процесс может задействовать и качество когнитивной гибкости [Szabo, 2020], что, по нашему мнению, отвечает преимущественно за альтернативную идентификацию. Во-вторых, координация может быть основана на процессах интеграции, которые ведут к совмещению сходных или даже конфликтующих когниций; здесь задействованы механизмы, которые позволяют существовать когнитивной сложности. Среди них, по нашему предположению, могут быть задействованы: переносимость двойственности, толерантность к неопределенности, стремление к когнитивному закрытию, как противоположность — открытость опыту, которая включает процессы творческого преобразования. Второй вариант обеспечивает преимущественно гибридную идентификацию. В-третьих, возможны процессы когнитивного упрощения [Benet-Martínez, 2014].

Когнитивное обеспечение процессов интеграции

Избегание неопределенности. Обсуждение когнитивных основ социальной идентичности часто начинают со ссылок на работы Г. Хофстеда, который писал, что низкий уровень избегания неопределенности и двойственности приводит к более высокой социальной толерантности [Hofstede, 2001]. Однако в последующих работах автор сосредоточился на различиях культур и не рассматривал индивидуальные когнитивные особенности.

Идентификация с двумя культурами — этнической и принимающей — происходит независимо, и сила вовле­ченности в каждую из них может быть разной [Fischer-Neumann, 2014]. Соответственно, человеку необходимо выдерживать противоречия, которые могут быть в двух разных культурах, тогда две системы ценностей смогут быть приняты человеком без заметного внутреннего конфликта.

Ч. Ченг и соавторы отмечают, что при низком уровне избегания неопределенности участники групповой работы легче идут на контакт с представителями другой культуры и быстрее адаптируются к другим культурным нормам [Finding the right, 2012]. Ч. Ченг и коллеги пишут, что существуют семейные предустановки относительно совместимости или несовместимости культур, которые могут влиять на уровень интеграции детей в принимающей культуре и передаваться в семье по наследству. Представления о низком культурном смешении сопровождались уверенностью в самобытности культур и дистанции между ними [Benet-Martínez, 2014].

Если же культуры представляются индивиду плохо совместимыми, включаются процессы альтернативной идентификации. Так, избегание неопределенности связано с закрепленной в культуре ориентацией на четкие правила и консерватизм [The Happy Culture, 2018]. В результате возрастает вероятность того, что если первая культура будет ориентирована на четкие правила, это приведет к росту вероятности альтернативной идентификации. С. Кашима отмечает, что чувство неуверенности, неопределенности вызывает тревогу и требует стремления к большей определенности, что может подталкивать людей к тому, чтобы активнее идентифицироваться с людьми из новой культурной среды [Kashima, 2011].

Выбор конкретного культурного фрейма при альтернативной идентичности зависит от «самостереоти- пизации» представителей конкретной нации. Стереотипизация возрастает в условиях, когда есть угроза для группы [Kashima, 2011]. Было выявлено, что при низкой культурной интеграции культурно-специфические стимулы воспринимаются как угрожающие [Divided Loyalties: Identity, 2021]. Однако в других исследованиях было показано, что склонность к стереотипизации культурно обусловлена и может различаться в зависимости от культуры [Benet-Martínez, 2014].

Стремление к когнитивному закрытию. Стремление к когнитивному закрытию — это совокупность познавательных процессов, направленных на получение однозначного ответа, для чего необходимо избавиться от лишней, конфликтующей и мешающей информации. Этому явлению можно противопоставить стремление к когнитивной открытости, предполагающей способность воспринимать разнообразные сведения, выдерживать противоречия, интегрировать конфликтующие концепты или находить компромиссы [Ясин, 2020]. В концепции эпистемической мотивации А. Круглянски, стремление к закрытию имеет целью снизить тревожность от неопределенности [Need for closure, 2017].

В работе Т. Тадмор и соавторов показано, что люди с низким уровнем стремления к закрытости демонстрируют меньшую межгрупповую предвзятость, так как они мотивированы поддерживать альтернативные гипотезы и подвергать сомнению существующие предположения. При этом более низкие показатели по стремлению к когнитивному закрытию связаны с более низким уровнем межгрупповой стереотипизации [The tolerance benefits, 2018]. Авторы отмечают, что те, кто идентифицируют себя как с родной, так и с принимающей культурой, проявляют себя как более творческие и новаторски ориентированные [Tadmor, 2012]. Таким образом, когнитивная открытость представляет основу скорее для процессов гибридизации, чем переключения.

Высокие показатели когнитивной закрытости приводят к лучшей социальной адаптации в тех случаях, когда ее обладатели устанавливают локальные связи, однако они испытывают больше проблем при формировании межнациональных связей, отмечают С. Кашима и Д. Пиллаи [Kashima, 2011]. Люди с низкой когнитивной закрытостью легче переносят мультикультурную среду; люди с высокой когнитивной закрытостью также могут адаптироваться, однако для этого нужны особые условия [Kashima, 2011].

Более сильное стремление к закрытию проявляют люди, склонные к нормативной идентичности, то есть больше ориентированные на общепринятые массовые стандарты, считают П. Стилл и коллеги [The Happy Culture, 2018]. Стремление к когнитивному закрытию позитивно коррелирует с авторитаризмом, социальным доминированием [Martin, 2016]. Также оно связано со стереотипизацией и предубеждениями, при этом богатый мультикультурный опыт приводит к уменьшению «эпистемологического замораживания», то есть делает когнитивную систему более открытой, что приводит к снижению показателей закрытости и предвзятости [Multicultural Experiences Reduce, 2012; Tadmor, 2012].

Люди с изначально высокими показателями стремления к закрытости хуже устанавливают межнациональные связи, а во время межнациональных контактов испытывают больший стресс. В то же время они хорошо устанавливают локальные связи в стране пребывания, что дает им ряд адаптационных преимуществ, отмечают С. Кашима и Д. Пиллаи [Kashima, 2011]. Предположение о том, что высокое стремление к закрытию ведет к высокому уровню предпочтения своей группы, не подтверждается, однако получены данные, свидетельствующие о том, что люди с высоким стремлением к закрытию отдают предпочтение группам с высокой воспринимаемой сплоченностью [Kashima, 2011]. Высокая групповая сплоченность важна для них, так как сплоченная группа может быть надежным поставщиком эпистемического закрытия [Liu, 2021].

Низкая закрытость позитивно связана с лучшей психологической и социокультурной адаптацией у мигрантов, отмечают А. Круглянски и соавторы [Psychological approaches to, 2020]. Люди с низкой закрытостью когнитивно более гибки, открыты и терпимы к неопределенности, что дает им возможность с меньшими затратами развивать дружеские отношения с людьми, принадлежащими к разным культурам [Kashima, 2011].

При этом толерантность к неопределенности находится в обратной корреляционной связи со стремлением к закрытости, что было подтверждено и в исследованиях, касающихся межкультурной адаптации [Kashima, 2011]. Высокая неопределенность и малое количество конкретной информации соответствуют состоянию «эпи- стемической разморозки», то есть открытости новому опыту [Benet-Martínez, 2005].

В ходе информационного поиска мы не обнаружили работ, тестирующих связи альтернативной и гибридной идентификации со стремлением к когнитивному закрытию, и это остается вопросом для дальнейших исследований, однако есть ряд факторов, которые указывают на вероятность такой связи. Так, тесно связанными оказываются стремление к закрытости, стерео­типизация, ригидность и подверженность стрессу; в то же время известно, что такие «разделяющие» и связанные со снижением благополучия тенденции более характерны для альтернативной идентификации в противоположность гибридизации.

Открытость опыту. Концепция открытости опыту и ее измерения в «Большой пятерке» — это попытка объединить многие измерения личностных черт, касающиеся восприятия информации.

Дж. Харитатос и В. Бенет-Мартинес выявили, что открытость опыту, измеренная по соответствующей шкале «Большой пятерки», показала положительную связь с бикультурной компетентностью и отрицательную — с лингвистической дезадаптацией. Высокий нейротизм и низкая открытость — риски для бикультурала в плане успешности адаптации. Культурная компетентность, лингвистические навыки и низкий нейротизм связаны с открытостью; они могут являться основой для успешной культурной интеграции [Haritatos, 2002]. Однако Дж. Харитос и соавторы отмечают, что открытость позитивно связана с социальным дистанцированием [Haritatos, 2002], что для нас является некоторым парадоксальным фактом, так как открытость способствует межкультурному диалогу, позволяет выдерживать точку зрения другого, что в целом способствует культурному разнообразию [Zemmouri, 2020]. Здесь необходимо уточнить характер связи и определить возможные дополнительные условия, на нее влияющие.

К. Вагнер отмечает, что в случае мигрантов гибридная идентичность изначально является более открытой в плане сознания, так как когда мигрант открыт новой культуре, у него есть некоторая надежда на то, что новая культура окажется более благоприятной для него. Здесь играет роль некоторая установка на принятие новой культуры; на этом фоне даже столкновение с дискриминацией нивелируется и мигрант продолжает позитивно относится к принимающей культуре [Wagner, 2016]. Однако, по мнению В. Мариотта, гибридная идентичность не обязательно означает более высокую открытость опыту. Гибридные идентичности возникают вследствие столкновения культур в глобальном мире [Marotta, 2011], то есть ключевым являются скорее внешние социальные факторы.

Склонность к более легкой интеграции новой культуры оказалась связанной с рядом представлений о самой природе культуры. Тем, кто опирается на «эссенциалистские» представления о расах, то есть представляют расу как базовую данность, предопределяющую многие личностные черты и социальные качества, сложнее адаптироваться в принимающей культуре и идентифицироваться с ней. Те, кто опирается на «социально-конструктивистские» представления о расе, то есть рассматривают этот параметр как некоторую социальную условность, легче усваивают межкультурные правила и идентифицируются с другой культурой [Lay theory of, 2008]. Эссенциализм связан со снижением когнитивной гибкости, переключаемости фреймов [Cultural essentialism and, 2019] и креатив­ности [Cho, 2018].

С открытостью опыту и когнитивной открытостью тесно связан творческий процесс [Motivated closed-mindedness and, 2005]. Авторы, работающие над проблемами культурной идентичности, отмечают, что адаптация в культурной среде требует включения творческих процессов [Kharkhurin, 2018].

Открытость опыту отрицательно связана с явлениями, снижающими вероятность гибридизации: стерео­типизацией, когнитивной закрытостью и непереносимостью двойственности. Гибридная идентичность основана на возможности примирения противоречий двух культур, что напоминает нам характерную для открытости опыту особенность принимать разнообразную информацию и творчески ее интегрировать. Таким образом, здесь можно обнаружить связь между выраженностью открытости опыту, как личностной когнитивной склонностью, и тенденцией выстраивать гибридную идентичность.

Выводы

Вопрос о том, какие факторы связаны с формированием мультикультурной идентичности, в науке не решен до конца.

В ряде исследований обсуждаются внешние факторы, такие как: мультикультурная среда, поздний или ранний мультикультурный опыт, доступность культурных паттернов, наличие в среде культурных стимулов, прайминг. Однако когнитивным факторам посвящено не так много работ, а существующие исследования дают достаточно разрозненную картину.

В данной статье рассмотрены предпосылки выстраивания идентичности в поликультурной среде и систематизированы когнитивные факторы, которые связаны и гипотетически могут оказывать влияние на формирование альтернативного или гибридного стиля идентификации.

Вероятность того, что идентификация пойдет по пути выбора альтернатив или гибридизации, на наш взгляд, зависит от ряда процессов.

Теория переключения фреймов хорошо объясняет альтернативную идентификацию и связана со случаями низкой интеграции культур. Альтернативная идентификация активно задействует процессы различения и аналогии, но интеграция (обобщение) здесь работает в меньшей степени. Представления о культурном смешении и субъективной близости культурных единиц опираются по большей части на процессы интеграции.

Для успешной интеграции необходимы механизмы нивелирования противоречий (конфликтов), поддержания когнитивной сложности. Успешная интеграция возможна при более высоких показателях толерантности к неопределенности, открытости опыту, низком стремлении к когнитивному закрытию. Открытость опыту и снижение стремления к когнитивному закрытию положительно связаны с процессами творчества. Когнитивная гибкость может играть роль как в процессах интеграции, так и при переключении фреймов.

Наши выводы концептуально сочетаются с выводами К. Уорд о том, что процесс идентификации остается многофакторным и каждый человек потенциально может использовать ряд стилей. Какой из них будет задействован в конкретном эпизоде — зависит от личностных черт, мотивации и ситуации [Hybrid and Alternating, 2018].

На основании проведенного обзора мы составили модель (в формате схемы), описывающую связи различных когнитивных факторов и стилей идентификации: гибридного и альтернативного. Модель представлена на рис. 1.

Дальнейшие перспективы работы над обозначенной проблемой мы видим в тестировании намеченных связей на основе эмпирических исследований. Уточнение когнитивных предикторов гибридной и альтернативной идентификации позволит раскрыть роль социально-когнитивных процессов при объяснении механизмов идентификации, что актуально в современном поликультурном мире, где все чаще происходит взаимодействие представителей различных этносов и культур.